дай  нам  бог
справиться с ними. Так что самое лучшее, что мы можем сделать для  вас  и...
для России, - это дать вам в руки ИНСТРУМЕНТ, который позволит работать ВАМ.
   Костин нахмурился:
   - Я что-то не понял. Вы мне что, снайперскую  винтовку  предлагаете,  как
тому деду из "Ворошиловского стрелка"?
   Юный президент усмехнулся:
   - О нет, вам мы предлагаем гораздо более серьезное оружие.
   - И что же?
   - Я предлагаю вам заняться накоплением доказательной базы.
   - То есть?
   Молодой человек откинулся на спинку кресла и отхлебнул  глоток  из  своей
чашки, затем поставил ее на стол:
   - Понимаете, та оперативная информация, которая поступает к вам в  отдел,
при всей ее уникальности в доказательном плане стоит чрезвычайно мало. В  то
же время она, в силу своей всеобъемлемости, позволяет выявить такие  скрытые
связи, которые исполнители на местах заметить просто  не  в  состоянии.  Наш
Фонд предлагает вам финансирование для реализации проекта, направленного  на
создание доказательной  базы  по  всем  наиболее  существенным  криминальным
ситуациям, которые привлекут ваше внимание.  Заметьте,  именно  ВАШЕ.  И  вы
должны будете создать возможность сохранения  или  достоверного  копирования
всех материалов, которые впоследствии могут  быть  использованы  в  суде,  -
показания  свидетелей,  подлинники  копий  документов,  видеозаписи  и  тому
подобное, даже если официальное расследование этих случаев по тем  или  иным
причинам было прекращено.
   - А зачем?
   Его собеседник опять улыбнулся.
   - Как нам кажется, в России грядут серьезные перемены. И  скоро  то,  что
сейчас представляется нам невозможным,  станет  вполне  реальным.  Например,
власть закона, невзирая на лица, ранги и связи.
   Костин хмыкнул:
   - Да вы - мечтатель.
   - Возможно. Но если  такое  произойдет,  не  хотелось  бы  кусать  локти,
сожалея о том, что могло быть сделано, но...
   Они помолчали. Наконец Костин, собравшись с духом, спросил:
   - И какие суммы вы предполагаете выделить под это дело?
   - Любые.
   - То есть? Миллион долларов?
   Дмитрий Иванович снова улыбнулся:
   - Возможно, существенно больше. Костин на мгновение замер,  а  потом  зло
рассмеялся:
   - И какова будет Иудина доля?
   Молодой человек рассмеялся в ответ, тоже недобро:
   - Вы опять  меня  не  поняли.  Нам  не  нужны  никакие  ваши  отчеты.  Мы
совершенно не собираемся контролировать, как и куда вы потратите эти деньги.
Мы даем вам ВОЗМОЖНОСТЬ ДЕЙСТВОВАТЬ. А как  вы  ею  распорядитесь  -  решать
исключительно вам.
   Костин удивленно воззрился на собеседника:
   - То есть? Вы даете мне деньги, а как я их потрачу -  вас  совершенно  не
волнует? А если я, скажем, сбегу куда-нибудь на Багамы?
   Дмитрий Иванович хмыкнул:
   - Ну это вряд ли. Даже квартиру  вы  себе  новую  не  справите.  Я  редко
ошибаюсь в людях. Ведь у вас, как это поется, тоскуют руки по штурвалу.  Вы,
как и любой истинный мент, по натуре охотник, причем вы - на крупную дичь. А
разве может настоящий охотник увлечься подбором нового шикарного  костюмчика
или разглядыванием "Плейбоя", если ему в руки попал целевой штуцер с  полным
комплектом патронов, а в окрестностях бродит тигр, пожирающий людей?..
   Когда Костин покинул особняк, стояла уже глубокая ночь. В голове  шумело,
а сердце прыгало как  после  пяти  партий  в  баскетбол.  Черт,  ну  что  за
ошеломительный вечер? На опустевшей стоянке мягко  урчала  мотором  одинокая
"волга". Костин покосился на нее и, зажав  поплотнее  под  мышкой  новенькую
коричневую папку, двинулся к  подземному  переходу.  В  папке  в  одинаковых
аккуратненьких пачках лежало  пятьдесят  тысяч  долларов.  На  первое  время
хватит, а там посмотрим...

***

   Двое сидели у камина, вытянув к нему ноги, и смотрели на  скачущие  языки
пламени. Свет в комнате был потушен, на лицах сидящих играли огненные блики.
Может быть, из-за этого человек, взглянув на них мельком,  подумал  бы,  что
они - ровесники или что-то около того. Но присмотрись он повнимательнее, сам
бы удивился, почему это ему в голову пришла такая мысль. Потому что один  из
сидевших у камина явно был очень  молод,  а  голова  второго  была  увенчана
шапкой совершенно седых волос с двумя легкими залысинами  над  мощным  лбом.
Кроме того, лицо второго было сильно изрезано морщинами, а  рука,  державшая
бокал с рубиновым вином, была старчески суха. Нет, второй был  явно  старше,
причем намного старше первого. Впрочем, если отвести глаза,  а  потом  снова
бросить быстрый взгляд на сидящих у камина... Где она, истина?  Недаром,  по
древним поверьям, живой огонь разрушает наваждения...
   - Значит, на тридцать первое у  нас  в  европейском  листе  только  около
двадцати миллиардов?
   Тон, каким это было сказано, звучал  несколько  странно  в  устах  такого
молодого на вид человека, когда он обращается к  старшему  по  возрасту.  Он
скорее был бы естествен при разговоре людей одного  возраста,  притом  давно
знакомых, да и то если бы человек,  задавший  вопрос,  был  по  отношению  к
собеседнику лицом руководящим. Но, похоже, этот тон никак не  задел  второго
собеседника. Он просто не обратил на него никакого  внимания,  как  если  бы
считал подобный тон не только допустимым,  но  и  вполне  приемлемым.  Более
того, когда он начал отвечать, некоторые обертоны в его  негромком,  хриплом
голосе позволили бы внимательному слушателю сделать вывод, что он  полностью
признает главенство своего юного собеседника. Впрочем,  никаких  зрителей  и
слушателей рядом не наблюдалось. Во  всем  немаленьком  кабинете  находились
только эти двое.
   - Пока да. Сам понимаешь, для того чтобы конвертировать активы, требуется
время. Слишком крупные выбросы  не  только  обрушат  цены,  но  и  привлекут
излишнее внимание. - Старый запнулся, потом осторожно произнес:
   -  А  может,  слегка  притормозить  процесс?  Я  избавился  от   наиболее
рискованных пакетов. Сейчас подошла очередь "голубых фишек". А  все  идет  к
тому, что они вот-вот начнут сильно подниматься. Евро явно будет расти...
   - Нет. - Тон молодого был несколько резковат. - Я понимаю, что ты  имеешь
в виду. У нас пока действительно наметилась  некоторая  экономия.  Но  через
несколько месяцев мы переходим к следующему этапу, а  там  ситуация  гораздо
менее предсказуема. К тому же проект развивается несколько быстрее, так что,
возможно,  университет  придется  создавать  на  год-два   раньше,   чем   я
планировал.  А  это  значит,  что  ты  должен  готовиться  к  тому,  что   и
американские и азиатские активы придется выводить намного раньше.
   Старый вздохнул:
   - Я понимаю, но... жаль.
   Они  немного  помолчали.  Молодой  пригубил  бокал  и  поставил  его   на
сервировочный столик, втиснутый между креслами.
   - Да, и еще хорошо бы форсировать скупку государственных долгов. Я думаю,
в течение ближайших двух-трех лет их стоимость подскочит почти до  номинала.
Сколько у нас уже есть?
   - По частным и несвязанным кредитам почти двадцать семь миллиардов,  а  с
госкредитами сложнее... к тому же цены уже ползут  вверх.  Еще  не  номинал,
но...
   Они снова помолчали. Старый, одним глотком допив  вино  и  тоже  поставив
стакан на столик, повернулся к молодому и поймал его взгляд.
   - Знаешь, мне страшно... - На этот раз в его голосе звучало беспокойство,
и уже никто бы не сказал, что это подчиненный обращается к вышестоящему
   - Чего?
   - Что будет, когда они узнают?..
   Молодой в упор посмотрел на собеседника:
   - Ты же знаешь, у нас нет другого выхода. Или ты не согласен  с  выводами
моего меморандума?
   - Да нет... впрочем, кое с чем не согласен, но это не важно.  Если  бы  я
считал это бредом, я никогда не согласился бы участвовать во всем этом... но
мы столько времени были сами по себе, а после того  как  они  узнают...  Нам
надо успеть стать ОЧЕНЬ сильными... - Он оборвал сам себя и  откинул  голову
на спинку кресла. В комнате вновь воцарилась тишина. Молодой протянул руку и
положил ладонь на сухую кисть старого.
   -  Не  беспокойся.  Я  сам  удивляюсь,  как  удачен  был  выбор.   Просто
поразительно. Если  бы  я  писал  меморандум  сейчас,  я  бы  даже  не  стал
рассматривать другие варианты. Россия - просто идеальный вариант. А  люди...
Черт возьми, я предполагал, что  народ,  остановивший  столько  потрясателей
Вселенной и  покорителей  Европы,  просто  не  может  иметь  такого  низкого
базисного коэффициента, какой получался в  наших  расчетах,  но  я  даже  не
предполагал, НАСКОЛЬКО он занижен.
   Старый, встрепенувшись, изумленно уставился на собеседника:
   - То есть? Что значит низкий базисный коэффициент?
   Молодой улыбнулся:
   - По нашим расчетам, его величина не превышала 0, 67.
   Старый несколько мгновений смотрел  на  него  недоверчиво,  потом  длинно
выругался по-испански. Молодой покачал головой:
   - Брось. Это означает только то, что наша методика устарела.
   Старый поджал губы:
   - До сих пор она срабатывала идеально.
   Молодой взмахнул рукой:
   - Ты не прав. Вспомни Вьетнам.
   - Это исключение.
   - Теперь я уверен, что нет. К тому же что спорить. - Он встал и подошел к
стене,    на    которой    висела    большая,    два    на    три     метра,
политико-административная карта мира. - Взгляни-ка. Достаточно бросить всего
один взгляд - и все станет ясно.
   Старый насупился:
   - Это не показатель.
   Молодой покачал головой:
   - Ты не прав. Возможно, это не  самый  важный  показатель  и  уж  конечно
далеко не единственный, но ЭТО - несомненно показатель. С которым ни ты,  ни
я и никто другой ничего не могут поделать.
   Старый скривил губы:
   - Подумаешь, были времена, когда над Британской империей тоже никогда  не
заходило солнце.
   Молодой кивнул:
   - Да, когда-то именно она была самым большим государством мира,  и  В  ТО
ВРЕМЯ Британия, без всякого сомнения,  была  и  самым  сильным  государством
Земли.   Несмотря    на    временные    затруднения    вроде    отколовшихся
североамериканских колоний или деятельности  Наполеона  Бонапарта.  А  здесь
даже популяционный ресурс превышает ресурс британской расы  почти  в  два  с
половиной раза. Причем качество этою ресурса очень высоко.
   Старый хмыкнул:
   - Тебе так нравятся русские пьяницы?
   Молодой усмехнулся в ответ:
   - И они тоже. Но главное не это. Просто подумай. На Земле наберется всего
лишь три,  от  силы  пять  государств,  обладающих  потенциалом  объединения
планеты, - кроме России, скажем, США, Китай, и нечто подобное можно  сделать
из объединенной Европы. Причем объединенной не так, как сейчас, а реально. И
самым большим потенциалом в этой области обладает именно  Россия.  И  именно
сейчас, когда мы наконец имеем технологию Изменения, она находится  в  точке
перелома,  предоставляющей  нам  просто   уникальные   возможности.   Просто
уникальные... Ни в одной другой из перечисленных стран мы не смогли бы  даже
приблизиться к тому уровню  контроля  над  ходом  вещей,  который  здесь,  в
России, не просто выглядит теоретически достижимым, но прямо-таки  буквально
мистическим образом ложится на всю внутреннюю ситуацию.  Причем  сейчас  эта
страна находится в таком дерьме, что  никто  даже  не  сможет  предположить,
насколько серьезно будет все происходящее.
   Старый долго и пристально смотрел на молодого, потом протянул:
   - Ты решил... империю?
   Молодой кивнул:
   - Ты знаешь, мы бы все равно  к  этому  пришли,  просто  понадобилось  бы
гораздо больше времени. Человечество созрело  для  экспансионистского  рывка
туда, - он вскинул глаза к потолку, -  а  только  империя  может  обеспечить
максимальные экспансионистские возможности. Недаром подавляющее  большинство
фантастов сходится на том, что на пути  к  звездам  человечеству  никуда  не
деться от имперского периода.
   Старый поморщился. Он  был  слишком  большим  реалистом,  чтобы  обращать
внимание на литературу такого рода.
   - Что ж, ни у кого из нас  нет  такого  опыта  организации  и  управления
крупными социумами, как у тебя. К тому же последний раз ты крупно вмешивался
столетий, этак, двенадцать назад. Поэтому если ты говоришь, что это  так,  -
значит, так оно и есть.
   Молодой взглянул на старика с улыбкой:
   - Крупно - да, а по мелочам всего чуть более пятидесяти.  -  Он  взял  со
стола свой бокал, сделал глоток, задумчиво глядя перед собой, потом сказал:
   -  В  восемнадцатом  мне  отчего-то  стало  казаться,  что  та  бойня   с
аэропланами, газами и подводными лодками так сильно напугала мир, что ничего
подобного больше не должно повториться. Но спустя  всего  двадцать  лет  это
началось по новой. А сейчас, после  разрушения  того,  что  удалось  сделать
после сорок пятого, все  идет  к  тому,  что  лет  через  тридцать-сорок  мы
окажемся на грани действительно ПОСЛЕДНЕЙ войны.
   - Если ты не вмешаешься?
   Молодой усмехнулся:
   - Я НАДЕЮСЬ, что в результате моих усилий последняя война разразится  лет
через двадцать-двадцать пять, но  она  будет  последней  несколько  в  ином,
скорее порядковом, чем окончательном смысле.
   Старый замер:
   - Ты не писал ничего о войне в своем меморандуме.
   Молодой утвердительно кивнул:
   - Ты прав. И я очень не хочу, чтобы она произошла, но не все и не  всегда
происходит в соответствии с нашими желаниями. - Он повернулся к  старому  и,
дружески подмигнув ему, положил руку ему  на  плечо.  -  Ладно,  не  бери  в
голову. Возможно, за эти двадцать пять лет удастся  придумать  что-то  более
эффективное. Я же тебе сказал, что наша методика устарела.
   Старый несколько мгновений  сидел,  не  отводя  пристального  взгляда  от
собеседника, потом отвернулся и тяжело вздохнул.
   - Ладно. Понятно.  Если  ты  прав,  то  деньги  надо  тратить,  пока  они
чего-нибудь стоят.
   - Вот именно. - Молодой рассмеялся. - А то ты что-то слишком привязался к
этим  странным  никчемным  бумажкам.  Или  уже  забыл  времена,  когда  тебе
приходилось таскать на поясе стоун-другой золота?
   Старый  еще  несколько  секунд  сохранял   на   лице   озабоченно-угрюмое
выражение, но молодой смеялся так заразительно, что  губы  старого  невольно
дрогнули и спустя мгновение он уже смеялся вместе со своим собеседником.
   Отсмеявшись, молодой подошел к столу,  на  котором  стоял  спикерфон,  и,
нажав клавишу, произнес:
   - Приготовьте машину через пять минут, - после чего повернулся к старому,
- ну что, поедем поужинаем?
   Старый с легким кряхтеньем поднялся из кресла:
   - Здесь есть приличные рестораны?
   Молодой снова улыбнулся:
   - Сколько угодно, - и, ехидно прищурившись, добавил:
   - Похоже, предыдущая поездка оставила в твоей  душе  просто  неизгладимые
впечатления.
   Старый поморщился:
   - Да-а, пять лет назад мне казалось, что на этой стране  можно  поставить
крест и скоро вместо огромной реинкарнации древнеегипетского фараонства  под
названием СССР останется три-четыре  десятка  голодных  и  ненавидящих  друг
друга осколочков. Но ты, как всегда, оказался прав. - Он покачал головой.  -
Черт возьми,  одно  время  меня  страшно  занимало,  почему  это  ты  всегда
оказываешься прав?
   При этих словах он устремил на  собеседника  вопросительный  взгляд,  как
будто ожидая, что тот  немедленно  даст  ответ  на  этот  явно  риторический
вопрос. Но молодой молча смотрел на него, растянув губы все в той же ехидной
улыбке. Поэтому старый только хмыкнул и заключил:
   - Это было очень давно. Теперь я уже этому не удивляюсь.
   - А почему?
   - Потому что, как оказалось, я не настолько инфантилен или дебилен, чтобы
удивляться наличию атмосферы или тому, что вода мокрая.  Я  просто  принимаю
это как данность.
   Молодой весело хохотнул:
   - Таким образом меня еще никто не характеризовал.
   В этот момент в динамике сникерфона щелкнуло  и  приятный  женский  голос
произнес:
   - Ваше Высочество, машина подана.
   - Спасибо, Нина.
   Старый удивленно вскинул брови и саркастически осклабился.
   - Высочество?..
   Но молодой ответил совершенно серьезно:
   - Люди должны уже потихоньку начать привыкать, что на одной восьмой части
земной суши существует НЕКТО, к кому следует обращаться Ваше Высочество.
   - Только на одной восьмой?
   - Пока да, - коротко ответил молодой и повторил:
   - Пока...
   Спустя пятнадцать минут машина  вылетела  на  широкий  проспект.  Старый,
который все это  время  рассматривал  проносившийся  за  окном  расцвеченный
яркими огнями ночной город, повернулся к собеседнику:
   - Действительно, контраст просто разительный. Если не  знать,  что  ты  в
Москве... обычный европейский мегаполис... - И все-таки не удержался,  чтобы
не побрюзжать:
   - Однако, черт возьми, мне все равно не нравится здешний  климат.  -  Они
как раз проезжали мимо куцей колонны самосвалов, вывозящих  снег.  -  И  это
середина марта?!
   Машина сделала крутой вираж и, резко сбросив скорость, нырнула в проулок.
Еще пять минут и, бесшумно затормозив, "волга" замерла  у  высоких  ступеней
подъезда.
   Старый неторопливо выбрался из салона, задрав голову,  прочитал  название
заведения, на его лице появилась ухмылка.
   - Это что, в отместку за сравнение?
   Молодой, улыбаясь, отрицательно качнул головой:
   - Да нет, просто надо было как-то выбирать. В сегодняшней России  слишком
много приличных ресторанов, чтобы выбор можно было сделать по каким-то более
разумным параметрам.
   - Похоже, ты влюбился в эту страну,  -  все  с  той  же  ухмылкой  сказал
старый.
   - А здесь иначе нельзя, - серьезно ответил  молодой.  -  К  тому  же  она
вполне этого заслуживает.
   Они помолчали, каждый занятый своими мыслями, потом старый весело сказал,
стараясь, видимо, разрядить обстановку:
   - Ладно, пойдем, посмотрим, какая кухня в этом "Луксоре".
   Молодой кивнул и распахнул дверь.
   Когда подали десерт, молодой, легким движением пальцев  обратив  на  себя
внимание старого, едва заметным кивком указал ему на одного из официантов:
   - Обрати внимание вон на того мальчика.
   Старый поднял бокал и, сделав вид,  что  разглядывает  на  просвет  вино,
покосился на официанта:
   - Ого, похоже, твой мальчик собирается слегка облегчить карман одного  из
твоих  любимых  русских  пьяниц.  -  Он  с  иронией  посмотрел   на   своего
сотрапезника. - И что ты предпримешь?
   Молодой молча вскинул руку, привлекая  внимания  того  самого  официанта,
который только что ловко избавил от бумажника одного подвыпившего  гуляку  в
безвкусно-роскошном костюме от Валентино  и  совсем  не  подходящем  к  нему
галстуке от Бриони. Тот мгновенно подскочил к столу.
   - Молодой человек, я как-то поиздержался с  наличными,  не  могли  бы  вы
оказать мне услугу?
   Официант настороженно уставился на него, пытаясь скрыть  нервную  тревогу
за слащаво-вежливой улыбкой:
   - Чем я могу вам помочь?
   Молодой раскрыл бумажник, изящно продемонстрировав официанту и всем,  кто
хотел бы это увидеть, целую пачку кредитных карточек,  заполнявших  одно  из
отделений немаленького портмоне, небрежным движением пальцев  вытащил  пару,
да так, что старый, не знай он его так долго, дал бы  голову  на  отсечение,
что вторую  он  зацепил  случайно,  и  изящным  движением  протянул  верхнюю
официанту, уронив вторую на пол под столик. Причем со стороны казалось,  что
он даже не заметил этой потери.
   - Банкомат при входе работает?
   У официанта, который заметил упавшую карточку, сверкнули глаза.
   - Да-да, конечно.
   - Вот, снимите со счета тысяч десять. Шифр записан  на  обратной  стороне
карточки. - Полуобернувшись к старому, он  пояснил  этаким  капризным  тоном
молодого сноба:
   - Я все время путаюсь в этих карточках. За последние полгода потерял  уже
штуки три. Прямо не знаю что делать.
   Когда официант испарился, старый насмешливо произнес:
   - И на какой результат этого спектакля ты рассчитываешь?
   Молодой молча поднялся из-за стола:
   - Пошли, перехватим его на выходе из зала.
   Они столкнулись с оф