-  160"
уже горел, но упрямо тянул к горизонту. В этот момент дверь отворилась, и  в
кабинет, пригибаясь, вошли Казаков и Виктор  Умащенко,  факультет  природных
ресурсов,  выпуск  -  2,  сейчас  занимающий   пост   заместителя   министра
госрезервов и руководителя программы "Выживание". Бросив  взгляд  на  экран,
оба остановились и  с  демонстративным  вниманием  просмотрели  фрагмент,  в
котором Брантмор на последнем магазине покончил - таки с необычайно  живучим
(по меркам американских боевиков) "Ту" и с удовлетворением  пялился  на  его
обломки, разбросанные  вокруг  крутого  американского  парня.  В  реальности
взрыв, превративший "Ту" в подобные обломки, должен был  оставить  от  всего
живого в радиусе полукилометра  только  кучки  жирного  пепла,  но  Брантмор
обошелся  лишь  слегка  прищуренными  глазами  и   растопыренной   пятерней.
Император вздохнул и отключил экран. Мишка понимающе усмехнулся:
   - Этот хоть был посимпатичней?
   - Брайан Клант. Казаков сморщился:
   - Тоже туда - сюда, но ладно хоть звезда.
   - А зачем вам это? - с недоумением спросил Умащенко.
   Император усмехнулся:
   - Ну что может  быть  лучшим  способом  "очистить"  мозги,  чем  кассовый
американский  боевичок?  А  если  серьезно,  то  я  стараюсь  по  мере   сил
отслеживать   аудиовизуальную   информацию,   обрушивающуюся   на    бедного
американского обывателя. Поскольку именно от его реакции во многом  зависит,
как будут развиваться события. -  Ярославичев  поморщился.  -  К  сожалению,
сегодня миром правит даже не американский Президент, а просто  малограмотный
фермер  из  Айовы  или  не  более  него   развитой   испаноязычный   потомок
мексиканских эмигрантов из Сан - Диего. Если он считает, что "этим придуркам
пора как следует надрать задницу",  значит,  так  тому  и  быть.  И  никакой
президент не может себе позволить  поступить  иначе.  Так  что  американские
президенты часто сами попадают в свою собственную  ловушку,  сначала  долгое
время промывая мозги, пугая и подстрекая,  а  затем,  когда  вдруг  серьезно
меняются обстоятельства, уже не имея возможности что - то  изменить.  Чистая
демократия очень неплоха в качестве  системы  организации  внутренней  жизни
какого - то  сообщества  -  от  небольшой  деревни  до  достаточно  крупного
государства, но, когда возникает  необходимость  серьезно  влиять  на  такие
сложные системы, как сообщества государств,  результаты  чаще  всего  бывают
плачевными. Причем не в последнюю очередь  для  тех,  кто  пытается  править
миром так же, как маленькой деревенькой, особенно если в первую  очередь  он
вынужден потакать едва ли  одной  двадцатой  части  его  населения.  В  этом
преимущество монархии - у руля власти стоит человек, которому нет  нужды  ни
потакать, ни умасливать. Однако  это  должен  быть  такой  человек,  который
способен принимать решения, в противном случае это не лучший путь.
   Гости согласно кивнули, хотя у обоих, похоже, мелькнула мысль, а какой же
путь был бы лучшим, если бы не было ТАКОГО человека. Но этот вопрос в данный
момент относился к разряду гипотетических, поскольку такой человек был.
   - Ну ладно, какие проблемы? Умащенко усмехнулся:
   - Как обычно. Деньги.
   Его Величество покачал головой:
   - Ну ты и транжира...
   - Дела, знаете ли,  запросы  -  с  невозмутимым  видом  сказал  Виктор  -
Организм молодой, растущий. Ну как тут удержаться?
   Все трое рассмеялись. Затем Император посерьезнел, и смех как по  команде
утих.
   - Итак, что мы имеем на сегодняшний день?
   Умащенко  быстро  и  сноровисто  раскрыл  ноутбук  и,  спросив   взглядом
разрешения, воткнул штекер в "гостевой" разъем на панели экрана.
   Средние цифры по этому году - восемьдесят три процента  от  планируемого.
Конкретно:

   По говядине - девяносто семь процентов,
   По свинине - девяносто,
   По птице - девяносто пять,
   По пшенице - восемьдесят восемь,
   По сое - шестьдесят три,
   По кукурузе - семьдесят,
   По бобовым - шестьдесят восемь,
   По овощным культурам - чуть больше пятидесяти.

   Но основная переработка еще впереди. По остальному - вот диаграммы.  Если
брать общие контрольные цифры, то мы пока отстаем, но  ненамного,  процентов
на пять - шесть. - Умащенко развел руками. - Прошлый год сильно подкосил - в
Европе ливни, в США и Канаде засуха. И так  цены  на  сельхозпродукцию  были
высокие, да еще и драчка за них была дай бог. За весь сезон с трудом добрали
до восьмидесяти процентов. Правда, за зиму почти догнали, но пришлось  брать
продуктами глубокой переработки. Так что, - он хмыкнул, - на наш вкус  может
быть маловато соли и специй.
   Император иронически улыбнулся в ответ
   - Ничего, как - нибудь переживем. К тому же не  исключено,  что  все  это
совершенно не понадобится.
   Это тот запас, который, как говорится, карман не тянет.
   Умащенко молча покачал головой. Уж больно  дорогой  запас  получался.  На
проект "Выживание" только за последние годы было  ассигновано  более  сорока
миллиардов  полновесных  имперских   рублей,   давно   уже   ставших   самой
привлекательной резервной валютой мира.  По  осторожным  оценкам  Евробанка,
более сорока семи процентов мировых валютных  резервов  хранилось  именно  в
имперских рублях, хотя их доля в мировых расчетах была существенно ниже - по
оценкам того же  Евробанка,  всего  тринадцать  процентов  мировых  расчетов
велось в имперских рублях. Впрочем, во многом это было связано  с  тем,  что
свои огромные долги Империя по - прежнему упорно отказывалась  переводить  в
рубли, предпочитая считать их в заметно дешевеющем долларе.
   Император несколькими движениями клавиш перекачал информацию из  ноутбука
Умащенко в свой терминал и склонился над клавиатурой.
   - Ну ладно, давайте посмотрим, что у нас там по будущему году...
   Никто из них даже не предполагал, что  то,  чем  они  сейчас  занимаются,
окажется самым сильным оружием в борьбе за объединение планеты, сильнее, чем
все пушки, танки, самолеты и ракеты, вместе взятые.  Впрочем,  что  касается
одного из троих, наверное, это утверждение было не совсем  правильным.  Ведь
зачем - то он инициировал эту программу?
   Когда  они  закончили,  Ярославичев  попросил  Казакова  задержаться.  И,
дождавшись, когда за Умащенко закрылась дверь, спросил:
   - У тебя есть новые данные из МИДа по иммиграции?
   Казаков кивнул:
   - Вам они нужны немедленно? Император покачал головой:
   - Нет, потом  перешлешь,  а  сейчас  только  контрольные  цифры.  Казаков
кивнул:
   - По - прежнему  рост.  Если  считать  только  разрешения  на  постоянное
пребывание сроком действия не менее года и вновь принятое подданство, то  за
первые восемь месяцев этого года к  нам  приехало  уже  триста  сорок  шесть
тысяч. Из них в качестве причины пересечения границы около двухсот  двадцати
тысяч указали "на постоянное место проживания", остальные,  как  правило,  -
"работу по контракту". Но,  как  показывают  исследования,  среди  тех,  кто
приезжает  поработать,  около  сорока  процентов   через   некоторое   время
перебираются окончательно. Самый существенный рост  за  последний  месяц  по
Болгарии и Финляндии, но в абсолютных цифрах  доля  Финляндии  пока  еще  не
слишком велика.
   Император кивнул. Мишка покачал головой:
   - Вот интересно, уже скоро два года, как нами пугают весь  мир,  а  поток
только растет. Почему бы это?
   Его Величество усмехнулся.
   - Все очень просто. У нас намного комфортней жить. Так что люди из  -  за
границ Коронного союза едут  сюда  за  счастливой  жизнью.  А  что  касается
Запада, то, как ты знаешь,  основную  часть  переселенцев  дают  Германия  и
Израиль. Это -  потомки  бывших  советских  граждан,  родители  которых  уже
однажды пересекли эту границу в другую сторону. Причем  в  то  время  многим
говорили, что там, куда  они  едут,  все  плохо  и  страшно,  не  пробиться,
максимум, на что они  могут  рассчитывать,  -  это  работа  посудомойки  или
мусорщика. Так  что  они  действуют  так  же,  как  и  их  родители  Сначала
ознакомительная  поездка,  затем  уезжает  кто  -  то   из   членов   семьи,
обустраивается, и только потом уже едут все остальные. К тому же ты  заметил
интересную особенность, которая так  четко  выявилась  в  том  исследовании,
которое мы заказали Гэллапу? Казаков кивнул:
   - Жесткое разделение по возрасту и образовательному цензу.
   - Вот именно. Причем мнения практически диаметрально противоположны. Если
для людей с минимальным образованием и  старших  возрастов  характерно  ярко
выраженное желание "надрать задницу этим русским", то среди тех,  кто  имеет
хорошее "верхнее" образование, большинство за  расширение  сотрудничества  с
Россией, причем многие даже, - Его Величество хмыкнул,  -  "путем  частичной
потери суверенитета". Да - а - а, такого  облома  эти  господа  не  ожидали.
Вопрос  был  сформулирован  максимально  провокационно,  и  ответ  на   него
предусматривался как однозначное, стопроцентное "НЕТ", а тут почти  двадцать
семь  процентов  ответили  "ДА".  Так  что  старые  проверенные  подходы  не
срабатывают. И во многом благодаря сетевым ресурсам.  А  "простой  техасский
парень Уокер" не очень - то это учитывает. Впрочем, у него  как  раз  все  в
порядке. Во - первых,  в  Штатах  за  исключением  десятка  элитных  учебных
заведений никогда не было сколько - нибудь внятного "верхнего"  образования,
а во - вторых, нынешние поколения  американцев  слишком  долго  жили  в  PAX
AMERICANA и сейчас кто сознательно, а кто  подсознательно  воспринимают  нас
как угрозу, способную разрушить эту вселенную. Так что  там  нас  просто  не
любят.
   Казаков усмехнулся:
   - Ну что ж, в таком случае придется как следует  приодеться  и  накрасить
губки Император покачал головой:
   - Боюсь, это не слишком поможет...

7

   Тарас Полубай был опытным политиком. Он занимался этим сложным,  грязным,
но чрезвычайно увлекательным делом уже добрых два десятка лет.  В  молодости
он совершенно не собирался влезать в это занятие, считавшееся  малопочтенным
в той среде, в которой он тогда вращался. Однако человек предполагает, а бог
располагает. И вот сегодня он был  самым  высшим  чиновником  исполнительной
власти в стране. В общем - то все произошло случайно. Свою  деятельность  он
начал инженером на Запорожстали, одном из более - менее стабильно работавших
предприятий страны. Время было интересное. Люди постоянно менялись.  Платили
мало, не всегда вовремя, поэтому многие, поднабравшись кое -  какого  опыта,
уходили, предпочитая продавать свои  знания  и  умения  сначала  на  заводах
немецкого  Рура,  а  затем  уже  на  огромных  и   оснащенных   великолепным
оборудованием заводах Империи. Там было интересней, поскольку обычную  сталь
в Империи давно  не  выпускали,  предпочитая  под  каждый  конечный  продукт
использовать   специально   разработанные   сплавы   с   заданным    набором
характеристик. Так что несмотря  на  то,  что  в  Империи  поначалу  платили
поменьше, чем в Германии, устро - лться на Новолипецкий,  Новокузнецкий  или
Магнитогорский комбинат считалось большой удачей Но у  Тараса,  который  сам
был  родом  из  Запорожья,  тогда  сильно  болели  родители,  потом  родился
маленький, затем пришлось хоронить тестя с тещей, так что  к  тому  моменту,
когда он был готов  тронуться  с  места,  его  уже  повысили  до  начальника
конверторного цеха. А с этой должности оставался всего один шаг до  главного
инженера. И пусть главный  инженер  Запорож  -  стали  получал  меньше,  чем
сменный  мастер  на  том  же  НЛМК,  статус  все  -  таки  давал   некоторые
преимущества. И он решил не дергаться. Да и  зарплата  потихоньку  росла,  и
выплачивать ее стали намного регулярнее, причем всем, а  не  только  ведущим
специалистам. А когда его назначили - таки главным инженером комбината  (как
выяснилось, он стал самым молодым главным инженером  комбината  за  всю  его
историю), оказалось, что он совершенно не прогадал. Однако  потом  произошло
непредвиденное. Запорож - сталь купили русские.
   И сразу приступили к его масштабной реконструкции. Тут - то и выяснилось,
что, несмотря на свой высокий пост, Тарас совершенно не знаком  ни  с  одним
типом плавильных установок, которые должны были заменить на его  предприятии
привычные домны, мартены и конверторы. И тогда заменили его. Впрочем, в  тот
момент поменяли  половину  высшего  менеджмента,  так  что  он  оказался  не
единственным обиженным. Вернее, сам - то он себя обиженным не считал, потому
что, будучи специалистом, прекрасно понимал обоснованность своей замены,  но
остальные  подняли  многоголосый  хай,  выступая  на  митингах,   разражаясь
гневными газетными статьями, вещая  с  экранов  телевизоров  и  пугая  народ
"клятыми москалями",  отнимающими  кусок  хлеба  у  "честных  украинцев".  А
поскольку плакаться - мол, как меня обидели, - как - то неудобно и не всегда
прилично, стали приводить в качестве примера "обиженного"  новыми  хозяевами
"честного  украинского  инженера,  прекрасного   специалиста   и   истинного
патриота" Тараса Полубая.
   И Тарас, неожиданно для себя  стал  символом  сопротивления  "москальской
экспансии", которая в тот момент шла небывало бурными темпами.  Впрочем,  не
только на Украине, а, скажем, и в недалекой  Болгарии,  где  русские  купили
Варнинские верфи, Старозагорский комбинат минеральных удобрений и еще многое
другое.
   Но болгары встретили появление русских как манну небесную,  поскольку  их
заводы и фабрики просто стояли, да и их отношение к  русским  отличалось  от
такового "в Украине". Так что спустя  три  месяца  после  увольнения  Тарас,
опять же неожиданно для себя, оказался  в  Раде.  Впрочем,  его  "символизм"
довольно чбыстро сошел на нет,  так  как  после  нескольких  месяцев  бурных
протестов, многолюдных  демонстраций  и  "маршей  на  Киев",  столь  любимых
"щирыми" украинцами из западных областей, возмущенные толпы внезапно с  улиц
исчезли. Потому что люди, из которых они  состояли,  вдруг  вновь  оказались
востребованы у станков и за баранками автомобилей, у плавильных печей  и  за
пультами тепловозов (или, вернее,  аккумуляторных  электровозов).  Но  Тарас
никуда особо не  лез,  послушно  поднимал  руку  на  голосовании,  с  речами
выступал довольно редко и всегда по  теме,  так  что  в  следующий  раз  его
избрали в Раду уже по списку как послушного "заднескамеечника"
   Спустя пару сроков ему уже доверили комитет, еще через срок избрали  вице
- спикером, а полгода назад, когда с шумом и гамом  слетел  кабинет  яркого,
прямо - таки харизматического политика Станислава Видовича, которому прочили
безоговорочную  победу  на  следующих  президентских  выборах,   неяркая   и
работящая  лошадка  Полубай,  снова  неожиданно  для  себя,   оказался   тем
кандидатом, которого все политические силы приняли в качестве  компромиссной
фигуры.
   И сейчас он вот уже полчаса стоял  у  окна  своего  огромного  служебного
кабинета и смотрел, как по Крещатику плыла толпа. Толпа  все  не  кончалась.
Она была довольно пестрой, в одном, так сказать, строю  шли  и  молодежь,  и
люди постарше, и совершенно пожилые. Кое - где  над  толпой  плыли  лозунги:
"Одна победа - одна страна" или "Вместе навеки", но  человеку  с  наметанным
глазом, каким был Полубай, сразу стало ясно, что эту толпу собрала не  какая
- то одна организованная политическая сила (хотя и их присутствие  время  от
времени проявлялось). Люди собрались сами.  Многие  ветераны  надели  старые
советские  награды.  Они  были  видны  издалека,  эти  высвеченные   солнцем
золотистые кругляшки медалей, ярко -  алые  знамена  и  пятиконечные  звезды
орденов. Вряд ли это были твердокаменные фронтовики, во времена политической
молодости Полубая не пропускавшие ни одного подобного мероприятия, поскольку
тех уже осталось совсем мало, да и самые молодые из них смогли бы  появиться
в этой толпе в лучшем случае в инвалидных  колясках,  а  ЭТИ  выглядели  еще
моложаво. Скорее всего, они были из тех, что успели  послужить  еще  в  той,
советской армии, и заработать награды. В отличие от нынешней  украинской  ТА
армия была воюющей, все время исполняя какой  -  нибудь  "интернациональный"
долг: то во Вьетнаме, то в Африке, то на Кубе,  то  в  Афгане.  Так  что  те
награды вполне могли быть боевыми, не то что нынешние бирюльки  "за  10  лет
беспорочного подметания плаца". И это тоже портило Полубак" настроение.
   В этот момент запиликал спикерфон секретаря Полубай чуть повернул голову:
   - Слушаю?
   Спикерфон, настроенный на это слово, тут же увеличил громкость динамика и
чувствительность микрофона.
   - Тарас Андриевич, к вам генерал Чумак.
   - Пусть войдет.
   Чумака он знал давно, еще по Запорожью. Тот был неплохим профессионалом и
был бы вполне адекватным министром, если бы не вбил себе в  голову,  что  на
такой должности он  тоже  должен  быть  "публичным  политиком".  Однако  для
"политики" он был слишком простоват  и  прямолинеен.  К  тому  же,  попав  в
партийную обойму еще во времена борьбы с "москальской экспансией", он раз  и
навсегда усвоил взгляды и лексику тех времен, из - за чего несколько г.  раз
чуть не вляпался в большие неприятности. Однако Полубак" пока что  удавалось
удерживать Петро от публичных выступлений.
   Чумак не вошел, а ввалился в кабинет, и тот сразу будто уменьшился.
   - Здоров будь, Тарас  Андриевич,  -  пророкотал  он  еще  в  дверях,  но,
заметив, что Полубай стоит у окна, примолк и, подойдя поближе, остановился у
его правого плеча. Полубай еще несколько мгновений смотрел на  толпу,  потом
спросил:
   - Сколько там народу, Петро?
   - Прессе мы сказали, что сорок тысяч.
   - А на самом деле? Чумак пожал плечами:
   - Кто его знает, - и тут же спохватился:
   - Где - то около ста пятидесяти.
   - А в других городах?
   Чумак ответил с некоторой задержкой:
   - Пока сведения поступили только по некоторым городам, но... тоже  много.
Даже во Львове собралось около семи тысяч.
   Оба помолчали. Мимо окна шла плотная группа молодежи,  трое  самозабвенно
размахивали  флагом  России,  штандартом  Императора  и  флагом  Украины,  а
остальные пели:

   Я не раз падал мордой в грязь,
   Я не раз был обманут,
   Я шагал тяжелой тропой,
   Какой вряд ли прошел бы кто - то другой.
   Но я же русский!
   Я могу достать тебе с неба звезду,
   Научить квадро - тери лягушек в нашем пруду,
   Я могу смеяться и молоть ерунду.
   Потому что я русский!

   Чумак насупился:
   - В мое время на Крещатике не махали москальскими флагами.
   Полубай усмехнулся:
   - Петро, Петро... так уже никто  давно  не  говорит.  Это...  политически
некорректно. Теперь говорят "наши соседи", "северные соседи", "наши  русские
друзья".
   Чумак мрачно повел побородком и глухо пробормотал:
   - А по мне, как они были москали, так ими и остались.
   Полубай повернулся к генералу:
   - В то  время,  когда  мы  с  тобой  начинали,  ни  один  политик,  кроме
местечковых из восточных областей или Крыма, не мог надеяться пройти в Раду,
хотя бы раз не назвав москалей москалями. А теперь если кто  только  рискнет
это ляпнуть, то  может  быть  уверенным,  что  это  конец  его  политической
карьеры. Если даже он и пройдет в Раду, то там ему вряд ли  светит  войти  в
какую - нибудь фракцию. От него все будут шарахаться как от прокаженного.  И
наша "демократическая" пресса со свету сживет. Чумак хмыкнул:
   - Ну, на Олесе Максименко вон никто пока крест не ставит.
   Полубай раздраженно скривился:
   - Максименко не политик, а клоун. Его уже  не  пускают  в  добрую  дюжину
стран, а в Польше и Литве он вообще персона нон грата на веки вечные. Это  ж
надо было додуматься, отправить Пшитомскому и Ласкявичусу личные послания на
официальном бланке е, предложением войти в состав Украины на правах областей
и образовать новое государство, - Тарас с шутовским видом процитировал:
   - "по типу древней нашей прародины Речи Посполитой