с  холеной  подковообразной  бородкой,
искривилось в попытке закричать, но уже в  следующее  мгновение  его  голова
вдребезги разнесла огромное, во всю стену, панорамное  окно.  Наверное,  ему
было очень больно. Ведь  стекло  было  почти  сантиметровой  толщины.  Всего
чуть-чуть толще, чем у бутылок из-под шампанского...
   Этот тяжелый день для Ташки и Филиппа закончился в десять часов вечера  в
кабинете начальника МУРа. Сам генерал стоял у окна и  смотрел  на  улицу,  а
распаленный мужчина в прокурорском мундире с багровым от  возбуждения  лицом
надсадно орал на них:
   - Да как вы смели?!. Без санкции?!. И это юристы с высшим образованием!..
Да вы имеете представление о том, что такое УПК?..
   Спустя сорок минут, когда оба  провинившихся  покинули  кабинет,  генерал
отвернулся от окна, подошел к столу и,  взяв  стакан,  налил  туда  холодной
газировки из термоса-сифона. После чего  подошел  к  измученному  мужчине  в
прокурорском мундире и протянул ему стакан.
   - Глотни, Никитич, совсем голос сорвал.
   Прокурор сгреб стакан и, буркнув: "С вами  не  только  голос  потеряешь",
залпом выпил. Генерал усмехнулся уголками губ.
   - Я  тебя,  конечно,  понимаю,  но  смотри  -  ребята  раскрыли  заказное
убийство. Сложнейшее, между прочим. Всего за два часа.
   Прокурор взвился:
   - Да какой раскрыли! Доказательной базы - кот наплакал.  Хороший  адвокат
развалит это дело за пять минут! Петров завтра же откажется от показаний...
   - Э-э, нет, тут ты не прав. Девочка  запротоколировала  его  показания  в
присутствии адвоката, ихнего, местного, из банка. -  Генерал  усмехнулся,  -
Господин Петров, знаешь ли, не пользовался в банке особой популярностью, так
что адвокат был с нашей сотрудницей - сама предупредительность, но формально
все  требования  соблюдены.  К  тому  же  весь  процесс  допроса  заснят  на
видеопленку, отказаться ему будет затруднительно. Да еще  по  сообщенным  им
сведениям о финансовых махинациях  Махмудова  сейчас  активно  работает  все
второе управление. И от этого Петрову тоже не отвертеться. -  Генерал  хмуро
посмотрел в пространство. - А этого подонка Махмудова мы  все  равно  бы  не
взяли, а если бы взяли, то шиш бы посадили. Так что и с этой стороны, как ни
верти, тоже наш выигрыш.
   - И что, теперь будем выкидывать преступников в окно направо и налево?
   - А вот этого ни ты, ни я не видели и доказать не  сможем.  Как  и  никто
другой тоже. К тому же - почему направо и налево? - Он повернулся к  скромно
замершему в углу полковнику:
   - Они сколько у тебя в отделе, Пал Палыч?
   - Три года.
   -  И  что,  раньше  они   тоже   отличались   такой   безжалостностью   к
преступникам?
   Тот пожал плечами:
   - Да нет, раньше ничего такого за ними  не  замечалось.  Работали  ребята
прекрасно. Очень грамотно. Иной раз даже я  диву  давался,  как  это  у  них
получается. Будто нюх какой. И то сказать, в тот момент, когда  Махмудов  из
окна... выпрыгнул, я только-только получил информацию о том, что задержанные
киллеры назвали в качестве заказчика фамилию Петрова.
   Все трое присутствующих переглянулись, прокурор буркнул:
   - Да уж... но все равно, наградить их я тебе не дам. Хватит с  них  того,
что не посадим.

***

   Лейла выбралась из вертолета и тут же провалилась в  снег  по  щиколотку.
Слава богу, перед полетом она решила-таки переобуться в  новенькие  унты,  а
ведь раздумывала, не остаться ли в своих  удобных  финских  сапожках.  Ветер
завивал снег в жгуты и хлестал ими по открытому лицу.  Лейла  повернулась  к
высунувшемуся из двери летчику, державшему ее чемодан:
   - Что ж не предупредили, что здесь метель?
   Тот весело оскалился:
   - Да разве ж это метель! По местным меркам, тут, почитай,  полный  штиль.
Так, легкий ветерок поддувает. В метель мы сюда не летаем.
   Лейла усмехнулась, представив,  какие  мысли  бродят  в  голове  у  этого
молодого, здорового парня, доставившего на край земли симпатичную  столичную
кралю. Он и не подозревал, что восемь лет назад  эта  краля  ушла  со  своей
группой в такую же  метель  босой  и  практически  обнаженной,  чтобы  сутки
мотаться  по  трескучему  морозу,  руками   разгребая   снег   и   выламывая
перекрученные  ветки  поваленных  деревьев,  а  затем  вернуться  назад,   в
"Гнездо", уже совершенно другим человеком, твердо знающим,  что  теперь  для
нее на Земле больше не осталось никаких препятствий...
   После самоубийства Махмудова  его  империя,  державшаяся  в  основном  на
страхе и  личной  преданности,  начала  распадаться  на  куски,  за  которые
разгорелась настоящая битва. Его  Высочество  не  стал  вступать  в  бой  за
наиболее лакомые и прибыльные части бывшей  империи,  а,  наоборот,  выкупил
самый убыточный сектор махмудовского  наследства  -  золотодобычу.  Цены  на
золото на мировом рынке опустились до самого  низкого  уровня  за  последние
пятьдесят лет, сделав нерентабельной разработку пород с  низким  содержанием
золота даже в жаркой Африке, не говоря уж о выстуженной Якутии. А в  составе
махмудовской Горно-рудной империи имелось  целых  четыре  рудника,  основные
жилы которых были выработаны еще в  советское  время.  Согласно  аудиторским
отчетам с этих рудников, Махмудов на рубль затрат получал  всего  пятнадцать
копеек прибыли. Поэтому, когда Ярославичев подал заявку на их  приобретение,
большинство только облегченно вздохнуло. Но не удивилось. Поскольку всем уже
стало ясно, что таков принцип главы "Фонда Рюрика". Он покупал самые слабые,
лежащие предприятия, направлял туда своих людей и делал их прибыльными.  Или
создавал с нуля новые. От этого правила он отступил только один раз, выкупив
за бешеные деньги самую мощную в стране систему сотовой связи. Но  ему  надо
было обеспечить терранцев надежной связью...
   На золотой рудник Лейлу назначили всего неделю назад. Два дня ушло на то,
чтобы рассчитаться на прежней работе, сутки - на перелет до Москвы, где  она
удостоилась  личной  беседы  с  Его  Высочеством,  а  затем  четыре  дня  на
перекладных, жарко натопленные будки вахтовок, сидение в местных  аэропортах
в ожидании погоды, болтанка...
   - Ну ладно, девушка, нам пора.
   Летчик аккуратно передал ей чемодан, сверкнул белозубой улыбкой и исчез в
теплом чреве вертолета. Лейла вздохнула, поправила капюшон и тронулась через
поле. Хотя прежнему руководству рудника было сообщено, что новый управляющий
прибудет этим вертолетом, встречать ее никто не вышел...
   Здание конторы она отыскала сразу. В  местном  отделении  "Фонда  Рюрика"
сведений о руднике было маловато, никто им как-то не интересовался. Ну какой
интерес может представлять  отрезанный  от  "большой  земли",  расположенный
вокруг старого рудника с уже давно выработанной жилой  умирающий  поселок  с
полутысячей влачащих жалкое существование  жителей,  которым  просто  некуда
деться?  Но  фотографии  поселка  были,  как  и  аэрофотосъемка.   Так   что
расположение и внешний вид основных зданий поселка Лейла представляла.
   Когда она толкнула дверь, та, вместо того  чтобы  отвориться,  стукнулась
обо что-то и с силой захлопнулась. Лейла постояла, оценивая ситуацию,  потом
сделала шаг назад и резким движением  ударила  в  дверь  плечом.  За  дверью
взвыли, створка с грохотом распахнулась. Лейла шагнула внутрь. В двух  шагах
от двери на стуле сидел дюжий парень с  одутловатым  откормленным  лицом  и,
держась за ногу, матерился сквозь зубы. Когда Лейла закрыла  дверь,  он  зло
скривился и грубо проорал:
   - Куда прешь, шалава! Рабочий день кончился.
   Лейла не торопясь скинула капюшон, стянула с рук  перчатки  и  неожиданно
залепила парню такую оплеуху, что его словно сдуло со стула.
   -  Теперь  я  здесь  решаю,  сколько  длится  рабочий  день  и  когда  он
закончится. Ясно?
   Парень ошалело кивнул. Лейла с усмешкой подняла свой чемодан и  двинулась
по длинному коридору. Насколько она представляла себе расположение помещений
в подобных конторских бараках, кабинет управляющего должен был находиться  в
дальнем торце.
   Она  оказалась  права.  За   дверью   действительно   находился   кабинет
управляющего. И в кабинете кто-то был.  Когда  Лейла  подошла  к  двери,  то
увидела, что из-под войлочного уплотнителя пробивается  полоска  света.  Она
остановилась. Что ж,  это  только  подтверждало  ее  предположения.  Странно
безрезультатные  попытки  связаться  с   прежним   управляющим,   отсутствие
встречающих, наглый охранник - все это были звенья  одной  цепи.  Примитивно
донельзя,   но   действенно,   если   считать   ее   всего   лишь    обычной
двадцатисемилетней барышней. Какой бы она ни была целеустремленной, подобная
встреча, несомненно, заставила бы ее тут  же  попроситься  в  отставку.  Или
срочно вызвать команду поддержки. И первое, и второе потребовало бы времени.
Лейла зло хмыкнула. Его Высочество  был  прав,  здесь  действительно  что-то
очень нечисто.
   - Понимаешь, Лейла, Махмудов вбухивал огромные  средства  на  поддержание
функционирования вроде бы абсолютно  бесперспективных  рудников.  Почему?  Я
знаю, что через их счета  прокачивались  некие  суммы  крайне  сомнительного
происхождения,   но   тратить   столько   денег,   чтобы   иметь   легальные
производственные счета со столь маленьким оборотом? Махмудова можно называть
как хочешь, но слово "дурак" к нему неприменимо. А уж звание "альтруиста" он
вообще воспринял бы как личное оскорбление. Причем если три  других  рудника
еще как-то  балансировали  на  грани  себестоимости,  то  "Приречный-4"  был
абсолютным балластом. Поэтому тебе придется хорошенько влезть в  ту  вонючую
нору. - Его Высочество посмотрел ей прямо в глаза и продолжил:
   - Я понимаю, лучше было бы отправить туда терранца мужского пола, но я не
делаю это по двум причинам. Во-первых, у меня нет ни одного  парня,  который
сравнился  бы  с  тобой  по  опыту  работы  (в  Университете   было   твердо
установленное правило,  что  все  терранцы  мужского  пола  с  "гражданских"
факультетов сразу по окончании института уходили служить в  армию,  так  что
даже парни ее первого выпуска начали профессиональную деятельность на два  с
лишним года позже ее). А во-вторых, те, кто на месте  обеспечивал  махинации
Махмудова, решат, что обмануть женщину, да еще такую молодую, гораздо легче,
чем мужчину. И я надеюсь, что, пока они поймут, как сильно ошиблись, ты  уже
сумеешь отыскать самые существенные зацепки...
   Лейла усмехнулась и толкнула дверь. В кабинете оказалось шестеро  мужчин.
Все в верхней одежде. Трое сгруппировались в  углу,  там,  где  был  устроен
небольшой уголок  отдыха  с  диваном,  креслами  и  журнальным  столиком,  и
резались в карты. Судя по  характерным  внешним  признакам,  все  трое  были
кавказцами. Еще один кавказец  сидел,  развалившись,  в  кресле  за  большим
столом, на котором стояли  селектор  и  три  телефона,  -  очевидно,  столом
управляющего. Остальные двое расположились рядышком, за  отходящим  от  него
длинным столом для совещаний. Один взгляд на это расположение сообщил  Лейле
все самое существенное о состоянии дел на руднике. Только ради этого  стоило
так торопиться. Она поставила чемодан, скинула с головы капюшон  и  спокойно
спросила:
   - Могу я увидеть БЫВШЕГО  (специально  сделав  ударение  на  этом  слове)
управляющего рудника "Приречный-4"?
   Секунды две все шестеро удивленно смотрели на нее, затем один из  сидящих
за столом для совещаний буркнул:
   - Ну я  управляющий.  А  вы  кто?  -  Судя  по  тону,  вопрос  был  чисто
риторический. Все присутствующие уже догадались, кто она такая.
   - Я - новый управляющий этого рудника. Вас должны были проинформировать.
   Мужчина покосился на кавказца, развалившегося в кресле, и уныло кивнул;
   - Ну сообщали. Но мы тут это... думали, что погода нелетная. Оттого и  не
встретили.
   Лейла пожала плечами:
   - Что ж, бывает. Ничего страшного, я добралась сама.
   Она поставила чемодан у стены, сняла шубку, повесила  ее  в  шкаф,  после
чего повернулась к сидевшему за столом кавказцу  и  все  тем  же  совершенно
спокойным, ровным тоном попросила:
   - Вы не могли бы освободить мое кресло?
   Тот недовольно  дернул  головой,  перевел  взгляд  на  унылую  физиономию
управляющего, что-то зло буркнул себе под нос и нехотя выбрался  из  кресла.
Лейла устроилась на своем новом месте работы и вновь обратилась  к  прежнему
управляющему:
   - Ключи от сейфа, пожалуйста.
   Тот  растерянно  уставился  на  кавказца,   занимавшего   прежде   кресло
управляющего.  Кавказец,  обнажив  зубы  в  злой  улыбке,   молчал.   Бывший
управляющий перевел взгляд на Лейлу и неуверенно пробормотал:
   - Они у меня... дома. У меня в сейфе... кое-какие личные вещи,  так  что,
если позволите... я завтра заберу их и отдам вам ключи.
   Лейла спокойно кивнула:
   - Хорошо. Только давайте договоримся -  свои  вещи  вы  заберете  в  моем
присутствии.
   Управляющий снова посмотрел на кавказца, но тот с подчеркнутым презрением
глядел куда-то в сторону.
   - Ну... ладно.
   Лейла согласно кивнула головой:
   - А теперь, господа, - все так же спокойно сказала она, - почему  бы  вам
не покинуть мой кабинет?
   Кавказцы заволновались и Управляющий, судорожно сглотнув, зачастил:
   - Но вам же надо устроиться... мы подготовили... у нас  тут  есть  что-то
вроде гостиницы...
   Лейла грациозно всплеснула руками (подобные  жесты,  если  они  выполнены
достаточно артистично, тут же направляют мысли мужчин  совершенно  в  другое
русло).
   - Ой, что вы? Я этой ночью больше на улицу ни ногой. Завтра с  утречка  -
пожалуйста, а сегодня я уж здесь устроюсь, на диванчике.
   Ну бог ты мой, до чего правы те, кто говорит, что мужчины думают вовсе не
головой... Еще десять секунд назад кавказцы были настроены пинками  выкинуть
ее на улицу, но ни за что не дать провести ночь в этом кабинете, а теперь их
мысли повернулись совершенно в другую сторону. Трое  игроков  уставились  на
нее слегка остекленевшими глазами, а главный, учуяв некие перспективы, решил
не спешить портить  отношения  с  такой  симпатичной  девицей.  Лейла  почти
физически ощутила, какие мысли крутятся у него  в  голове:  "Ай,  сладкая...
сейф закрыт, ключи -  у  нас,  пусть  ночует,  а  там  глядишь  и  приручим,
приласкаем... ай, хороша". Так что не прошло и десяти минут, как она наконец
осталась в желанном одиночестве.
   Переодевшись в халат, она умылась  в  туалете  и,  подойдя  к  охраннику,
окинула его ласково-отстраненным взглядом, от которого по его спине забегали
мурашки:
   - Будешь подглядывать - яйца оторву. Понятно, милый? - сказала она  таким
голосом, от которого тот испуганно дернулся и его лицо,  на  левой  половине
которого до сих пор не прошла краснота от ее оплеухи, мгновенно  выровнялось
по цвету.
   - Понятно, - выдавил он.
   Лейла развернулась и двинулась  по  коридору  совершенно  не  женственной
походкой, наклонив голову вперед и  быстро  перебирая  ногами  как-то  вбок,
по-лыжному, словно жилистый, злобный мужичонка, и это  окончательно  вышибло
из головы охранника всякие  сексуальные  мысли.  Все-таки  умение  правильно
двигаться - великая вещь.
   Закрыв дверь, Лейла окинула кабинет  взглядом.  В  кабинете  было  четыре
окна. Окна были маленькие (ну еще бы, ведь окна - основной путь  теплопотери
любого  помещения),  а  вот  занавески  здесь,  как  это  часто   бывает   в
присутственных местах, заменяли короткие гардины. В принципе,  это  было  не
так уж страшно, оконные стекла были затянуты тонкой сеткой морозных узоров и
рассмотреть снаружи, что происходит внутри, было  затруднительно.  Но  Лейла
решила не рисковать и занавесила окна  халатом  и  полотенцами.  После  чего
выключила верхний свет, оставив гореть только настольную лампу, и достала из
чемодана фонарик, набор  отмычек,  ноутбук,  портативный  сканер  и  телефон
спутниковой связи.
   Сейф, представлявший собой огромный металлический шкаф с  противопожарной
засыпкой  производства  пятьдесят  последнего  года,  сдался  через  полторы
минуты. И неудивительно, потому что  исполнительная  часть  замка  была  так
изношена, что при желании его можно было открыть  гаечным  ключом.  Скважина
для замка  как  раз  подходила  по  размеру.  Когда  массивные  двери  сейфа
распахнулись, предъявив взломщице на обозрение свои необъятные недра,  Лейла
криво  усмехнулась.  Что  ж,  она  правильно  угадала  причины  беспокойства
управляющего. Они лежали перед ней ровными зеленоватыми пачками.  На  первый
взгляд тут было около двухсот пятидесяти тысяч американских долларов.  Лейла
вздохнула. Обидно, если этим дело и ограничится. Лейла равнодушно  задвинула
поглубже пачки долларов, чтобы не посыпались, и принялась за  папки,  плотно
забившие большинство полок...
   К шести утра она захлопнула дверь сейфа и  устало  потерла  виски.  Черт,
надо лечь и хотя бы пятнадцать минут подремать. А то ночка выдалась еще  та.
Но основная причина происходящего на руднике теперь ясна, Лейла поднялась на
ноги и, подойдя к столу, несколько  мгновений  рассматривала  горящий  экран
ноутбука со светящейся на нем отсканированной геологической картой  разреза.
Все оказалось просто. Жила не была выработана.  Более  того,  она  оказалась
очень богатой. В  восемьдесят  девятом,  когда  по  всей  стране  как  грибы
возникали новые кооперативы, а кооперативная артель "Печора"  не  сходила  с
первых полос центральных газет, геологическая служба рудника обнаружила, что
жила разделяется на два рукава. Причем в  одном  из  них  содержание  золота
резко падало, опускаясь  существенно  ниже  отметки  рентабельности,  а  вот
второй мог бы обеспечить руднику еще лет двадцать безбедного  существования.
Или не руднику...
   Далее события  развивались  по  наработанной  к  тому  времени  схеме.  В
геологическое управление были представлены  фальшивые  карты,  рудник  начал
тихо умирать,  а  на  тайной  жиле  появились  самодеятельные  старатели  (с
организацией кооператива решили не возиться). Этот тихий бизнес  продолжался
до тех пор, пока в рудничном поселке не появились скупщики желтого металла с
высоких Кавказских гор. Они быстро взяли дело под  свой  контроль,  подчинив
себе  прежних  хозяев  и  безжалостно  уничтожив  несогласных,  а  затем   в
"Приречном-4" появился Махмудов. Он вновь  поставил  добычу  на  техническую
основу, и в жилу вгрызлись ножи бульдозеров. Золото потоком пошло на  Кавказ
(или  на  Восток,  возвращаясь  на  Кавказ  уже  долларами  и  марками).  Но
официально рудник остался катастрофически убыточным. Еще бы, ведь из  добычи
безвозвратно изымалось восемьдесят процентов золота.
   Лейла  быстро  набрала  краткий  отчет  и   через   спутниковый   телефон
перебросила всю информацию в  центральный  офис  "Фонда  Рюрика".  В  Москве
сейчас было еще около часа ночи. Так что  ее  отчет  Его  Высочество  увидит
только через восемь часов. В этот момент распахнулась  дверь,  и  на  пороге
кабинета появились четверо кавказцев...
   Когда с нее слез второй, следующий в очереди  только  сплюнул  на  пол  и
отвернулся.  Лейла  внутренне  усмехнулась.  Да,  придурки,  терранка  может
сделать невыносимым даже этот столь сладкий для любого мужика процесс. Лейла
села на кровати, запахнула обрывки  халата  и,  исподлобья  окинув  взглядом
стоящих вокруг нее мужиков, глухо спросила:
   - И что теперь?
   Она знала,  что  эти  твари  не  собираются  оставлять  ее  в  живых,  но
надеялась, что они просто завезут ее подальше  в  тайгу  и  бросят  там.  Ей
казалось, что они предпочтут именно этот вариант. Она - городская девушка, с
юга, без какого-либо опыта жизни в тайге, просто обречена на страшную смерть
от холода и голода. И даже если потом кто-то отыщет тело, то ничего доказать
уже будет невозможно. Пошел новый человек по улице в метель, заплутал,  ушел
в лес да и замерз. А о том, на что способны терранцы, эти подонки  не  могли
подозревать. Именно поэтому она не стала  устраивать  бойню  в  кабинете.  С