м настоящий  демографический  взрыв.  Средства  массовой  информации
могут, так сказать, слегка повысить или понизить градус воздействия того или
иного параметра, но, как это ни странно, существенно изменить общую  картину
им не под силу. То есть какие-то раздражители в рейтинге обойдут другие, но,
так сказать, общий уровень раздражения останется практически  неизменным.  И
это опять свойство скорее амебы, чем разумного существа. Но есть одно  очень
существенное отличие. И оно заключается в том, что люди  обучаемы.  Пусть  в
большинстве случаев ненадолго, на одно, максимум два  поколения,  но  и  это
существенно. Так-что порой некие акции, которые выглядят  на  первый  взгляд
довольно чудовищно и явно должны принести массу проблем,  на  самом  деле  в
конечном  итоге  гораздо  больше  проблем  решают  или  просто  не  дают  им
возникнуть. И тут очень важно правильно вычислить  баланс...  -  Ярославичев
замолчал.  Некоторое  время  в  кабинете  стояла   тишина,   затем   Казаков
пошевелился, скрипнув кожей кресла.
   - Насколько я знаю, Ваше Высочество, считается, что вам нет равных именно
в этой области. Так что я предпочту положиться на вас. Хотя... мне лично  не
хотелось бы "преподавать" именно в этой области.  Но  если  вы  сочтете  это
необходимым...
   Его Высочество кивнул:
   - Что ж, рад слышать. Дело в том, что человечество не может обойтись  без
периодических всплесков агрессивности. Так что даже когда  мы  сумеем  взять
под контроль всю  планету,  нам  не  удастся  искоренить  всех  террористов,
повстанцев,  борцов  за  национальное   освобождение,   против   социального
угнетения, глобализации экономики, либо  борцов  за  экологию  и  сохранение
экваториальных лесов. И не надо пытаться искоренять.  Людям  нужны  клапаны,
позволяющие сбросить пар, реализовать излишнюю агрессию. Причем  одни  будут
непосредственно  участвовать  во  всех  этих  кровавых  делах,  а  другие  -
наблюдать за их результатами по телеканалам. Но в пределах того,  что  будет
составлять  метрополию,  ничего  подобного  быть  не  должно.  И  как  этого
добиться, я пока еще не решил. А  что  касается  твоего  нежелания,  то  это
только плюс, поскольку "преподавание" в этой области как  раз  и  невозможно
поручить тем, кто возьмется за него с большой охотой. Иначе вполне  возможен
обратный эффект. Впрочем, сейчас все идет к тому, что мы решим эту  проблему
без излишних драматических эффектов.
   Казаков несколько мгновений молчал, размышляя над  словами  Ярославичева,
затем спросил:
   - А почему вы так противитесь увеличению в  Чечне  количества  терранцев?
Мне кажется, что бы вы ни  решили,  мы  сумеем  справиться  с  этим  гораздо
быстрее и эффективнее, чем любой другой.
   - Это так, - жестко сказал  Его  Высочество.  -  Но  я  еще  недостаточно
контролирую  ситуацию,  чтобы   суметь   использовать   вас   с   наибольшей
эффективностью. Более того, как ты  понимаешь,  наш  высокочтимый  президент
постепенно начинает напоминать слона в посудной лавке, являя стране  и  миру
свое истинное лицо. Те, кто собирался его контролировать, не понимали одного
- такие люди НИКОГДА не осознают реального положения вещей.  А  это  значит,
что он  будет  воспринимать  себя  именно  как  человека,  занимающего  пост
президента России абсолютно заслуженно. И  это  означает,  что  он  наломает
столько дров, включая и Чечню, что никому мало не покажется.  Значит,  будут
лишние потери, причем бессмысленные и бестолковые. А  вы  для  меня  слишком
ценны - и как братья и сестры, и как инструмент...
   Михаил усмехнулся.  Его  Высочество  был  в  своем  репертуаре.  Все  уже
привыкли  к  тому,  что  Ярославичев  общался  с  терранцами  с  беспощадной
откровенностью. Но  иногда  эта  откровенность  как  бы  слегка  шокировала.
Впрочем, как  показалось  Казакову,  на  этот  раз  Его  Высочество  кое-что
недоговаривал, и он даже предполагал, что  именно.  Однако,  как  оказалось,
Ярославичев просто еще не закончил свою мысль.
   - ...к тому же наиболее эффективное воздействие мы сможем оказать,  когда
у нас будет необходимое количество терранцев из числа  этнических  чеченцев.
Кроме того, Чечня сегодня - это еще и очень  неплохой  полигон  для  обкатки
питомцев с твоего и юридического факультетов. Вы же должны иметь возможность
проверить, насколько эффективно готовите своих  подчиненных,  -  Ярославичев
хитро посмотрел на Михаила. - Ну и, естественно, наибольший эффект для наших
планов будет, если эту проблему решу именно Я.

***

   - ...отказался от проведения ранее  оговоренной  двусторонней  встречи  в
Баден-Бадене.  Как  сообщил  представитель  Государственного   департамента,
поскольку в настоящий момент российской стороной внесены новые  предложения,
еще не рассмотренные экспертами, в  проведении  такой  встречи  нет  никакой
практической необходимости...
   Филипп скривился. Ну вот, опять. Похоже, новый президент,  попарившись  в
баньке  и  приняв  на  грудь  качественного  пивка  с   холодной   водочкой,
вознамерился поболтать с коллегой-президентом и в процессе разговора  ляпнул
что-то не то. Впрочем, все это  было  уже  привычно.  Сейчас,  спустя  всего
четыре месяца после выборов, страну просто оторопь брала от того,  КОГО  она
избрала в президенты.
   До цели путешествия осталось всего около трехсот метров.  Филипп  показал
правый  поворот,  и  через  пару  секунд   следовавший   в   соседнем   ряду
"опель-курьер" притормозил и дружелюбно  мигнул  фарами.  Филипп  благодарно
кивнул (стекла его престарелой вазовской "десятки"  не  были  затонированны,
поэтому водитель "опеля" отлично разглядел  этот  кивок)  и  переместился  в
правый ряд. В этот момент впереди, у  поворота,  вспыхнула  стрелка  и  весь
правый ряд почти одновременно тронулся вперед. Среди  водителей  двинувшихся
вперед автомобилей вряд ли были люди с совершенной  реакцией,  так  что  эта
синхронность  показывала,  что  все  стоявшие  машины  оборудованы  системой
городского "круиз-контроля", позволяющей поддерживать заданное расстояние до
впереди идущего автомобиля практически в любых условиях движения.  У  самого
Филиппа, впрочем, этой системы не было. Во-первых, он купил  свою  "десятку"
еще тогда, когда это было довольно дорогое  устройство  даже  для  импортных
автомобилей,  а  во-вторых,  этот  "круиз-контроль"  был  ему,  в  общем-то,
совершенно не нужен. Филиппу хватало и собственной реакции.
   Ворота  института  охранял  дюжий  охранник   в   серо-черной   форме   и
фуражке-конфедератке.  Филипп  поморщился  (тоже  мне  охрана!),  но,  когда
охранник,  остановив  машину  на  площадке  между  воротами  и   шлагбаумом,
наклонился к водительской двери, настроение Филиппа тут же  развернулось  на
сто восемьдесят градусов. Охранник был терранцем. И это означало, что  здесь
занимаются действительно серьезными вещами.
   - Привет, Филипп Гранин, юридический факультет, выпуск-1.
   Охранник согласно кивнул:
   - Андрей Богородцев, медико-биологический факультет, выпуск-6. Тебя ждут.
Второй поворот направо, третий подъезд. Там тебя встретят.
   Филипп кивнул и тронул машину.
   Когда он вошел в лабораторию, ему навстречу  поднялась  высокая  стройная
женщина в белом халате и накрахмаленной белой шапочке. До Филиппа  не  сразу
дошло, что это Ташка.
   - Опаньки! Вот кого я не ожидал здесь увидеть, так это тебя.
   Ташка усмехнулась:
   - Интересно, а кто устроил тебе откомандирование?
   Филипп удивленно поднял брови. За последние полгода они с Ташкой виделись
не чаще раза в неделю. А последняя встреча вообще  состоялась  около  месяца
назад. Год назад его перевели  в  Управление  специальных  расследований,  а
Ташка, у которой внезапно  прорезался  интерес  к  биологии,  устроила  себе
перевод в какой-то закрытый исследовательский центр,  умудрившись  при  этом
остаться в действующем резерве МВД. Сначала это практически не отразилось на
их отношениях, только на работу они теперь ехали порознь.  Но  затем  Филипп
укатил в одну командировку, потом  в  другую,  третью...  Ташка  тоже  стала
появляться в небольшой квартирке, которую они  снимали  в  старом  панельном
доме на проспекте Вернадского, гораздо реже, так что все шло к тому, что  их
довольно длительная связь движется к своему распаду. Филиппу от  этой  мысли
становилось очень неуютно, но он считал себя не вправе ограничивать  свободу
Ташки. В конце концов, они и так прожили  вместе  гораздо  дольше,  чем  все
знакомые пары, и даже успели стать некой легендой первого  выпуска.  К  тому
же, кто знает, может, лет через двадцать или тридцать они снова  почувствуют
влечение друг к другу. Вернее, Ташка почувствует, потому что Филипп и сейчас
не ощущал в себе абсолютно ничего похожего на охлаждение.  Но  неделю  назад
его вызвал сам начальник Управления и, выслушав рапорт, указал на стул перед
собой:
   - Садись, Гранин.
   Филипп  сел.  Начальник  Управления   некоторое   время   молчал,   хмуро
уставившись в настольный TFT-монитор, потом со вздохом сообщил:
   - Вот,  майрр,  вызов  на  тебя  пришел.  -  Генерал  бросил  на  Филиппа
испытующий взгляд, но тот сидел молча. - Вызов, значит, - повторил  генерал.
- Просят откомандировать тебя в распоряжение министра. Жаль. Только,  вроде,
работать  начали.  Отзывы  по  поводу  тебя   у   твоего   непосредственного
руководства неплохие. Я тебя уже на руководителя группы намечал... - Генерал
опять вздохнул. - Ну да ладно. Министру виднее. Зайдешь в кадры  и  получишь
предписание. Приказано быть на месте уже завтра к девяти  утра,  так  что  с
"бегунком" не тяни. И давай там не  роняй,  и  все  такое.  А  если  что  не
понравится - дуй обратно. Возьмем.
   Весь вчерашний день Филипп ломал голову, что же это за лаборатория 123  и
на кой черт там понадобились специалисты его профиля, и вот такой сюрприз...
   Ташка улыбалась, но в  ее  взгляде  Филипп  уловил  оттенок  напряженного
ожидания. И это сказало ему обо всем яснее всяких слов. Филипп шагнул вперед
и стиснул Ташку в объятиях...
   Потом, через несколько минут, когда они наконец оторвались друг от друга,
Ташка поправила волосы и, смешно сморщив нос, заявила:
   - Странно, мне казалось, что ты  совершенно  разучился  целоваться...  Ну
ладно, пошли.
   Они спустились на два этажа, открыли толстую стальную дверь и,  преодолев
еще один лестничный пролет, вышли в небольшой дворик,  огороженный  со  всех
сторон высокими, но уже слегка осыпавшимися от старости кирпичными  стенами.
Во дворике в живописном беспорядке были разбросаны  густые  кусты,  а  между
ними... Филипп ахнул. Эти  создания  вряд  ли  могли  именоваться  привычным
словом "собака". Ташка, поднеся ко рту какую-то  тонкую  трубочку,  тихонько
дунула в нее. В ответ не послышалось ни звука, но над кустарником взметнулся
десяток породистых псов, и спустя мгновение Ташка оказалась окружена  сворой
русских борзых.
   - Вот это да! Ты занимаешься собаками?
   Ташка, явно наслаждаясь восхищением Филиппа, кивнула.
   - Да, но не только, - Она провела ладонью по спине стоящего  у  ее  левой
ноги крупного кобеля. - А тебя ничего в них не удивляет?
   Филипп присмотрелся. Собаки  явно  были  крупнее  обычных.  Насколько  он
помнил, стандартный рост кобелей у этой породы начинался от 73, а у  сук  от
68 сантиметров, но окружившие Ташку монстры имели не менее метра в холке.  К
тому же, в отличие от обычной своры, все находившиеся перед ним особи стояли
молча и неподвижно, меряя Филиппа внимательным взглядом красных глаз, наводя
на мысль о том, уж не  плоды  ли  это  творчества  таксидермиста.  И  только
свешенные набок языки да частое  дыхание  выдавали  в  них  живые  существа.
Филипп усмехнулся:
   - Ладно, давай хвастайся.
   Ташка загадочно улыбнулась.
   - Хорошо, смотри, -  и,  повернувшись  к  самому  крупному  кобелю,  тихо
попросила:
   - Карай, принеси мне веточку акации. Небольшую, сантиметров десять.
   Кобель  дернул  головой,  бросил  на  Филиппа  взгляд,  в  котором   тому
почудилась насмешка, и, грациозным  прыжком  с  места  преодолев  почти  три
метра, отделявшие его от  ближайшего  куста,  коротким  и  точным  движением
челюстей  перекусил  ветку  акации  и,  повернувшись,  неторопливо  потрусил
обратно. Филипп следил за ним напряженным взглядом. Когда кобель остановился
у Ташкиной руки и ткнулся мордой в ее ладонь, он сунул  руку  во  внутренний
карман пиджака и, широко размахнувшись, разбросал по траве ручку,  бумажник,
блокнот и несовой платок. Потом, испросив  взглядом  разрешение  у  Ташки  и
получив в ответ короткий утвердительный кивок, напряженным тоном попросил:
   - Карай, не мог бы ты снизойти  до  моей  просьбы  и  доставить  мне  мой
бумажник.
   Сие выражение, явно вычурное,  ни  в  коей  мере  не  напоминало  обычную
команду. В этом-то и был весь смысл. Кобель несколько  мгновений  озадаченно
рассматривал Филиппа, наморщил лоб,  клацнул  челюстями  и,  покосившись  на
Ташку, нехотя добрел до бумажника. Он поднял его с земли  и  сплюнул  у  ног
просителя. Филипп поймал Ташкин торжествующий взгляд и заговорил снова:
   - А теперь, уважаемый, не присовокупите ли вы к сему еще и тот клочок  не
очень чистой материи.
   Ташка не  выдержала  и  фыркнула.  Но  Филиппу  важно  было  окончательно
увериться в том, что данная особь действительно понимает человеческую  речь,
а не просто приучена к существенно большему, чем обычно,  диапазону  команд.
Пес вздернул верхнюю губу, обнажив клыки в причудливой пародии  на  насмешку
и, с независимым видом  помахивая  хвостом,  приволок  Филиппу  его  носовой
платок.
   Филипп распрямился и обратил на Ташку напряженный взгляд.
   - И что теперь?
   Ташка пожала плечами:
   - Ничего. Просто ты познакомился с частью своих будущих подчиненных.
   Филипп удивленно вздернул брови:
   - То есть?
   Ташка тряхнула волосами:
   - Ладно, пойдем, поговорим по дороге. - И она, приветливо  кивнув  своре,
направилась к двери, из которой они выходили.
   Пока они спускались еще на один этаж, Ташка рассказывала ему:
   - Этот институт был создан в 1957 году для разработки новых лекарственных
препаратов. Но это направление, несмотря  на  то  что  им  занималось  почти
шестьдесят процентов сотрудников института, было, по большому  счету,  всего
лишь прикрытием для деятельности одной из его лабораторий.  Лаборатория  123
занимается генетическим моделированием уже почти  сорок  лет.  Но  последние
двадцать лет,  пока  ею  не  заинтересовался  Его  Высочество,  она  влачила
довольно  жалкое  существование.  Знаешь,  в  советское  время   лаборатория
считалась  ведущей  организацией  этого  профиля,  службы  внешней  разведки
направляли им все "нарытые" материалы по данной тематике, как, впрочем, и по
многим сходным, например по клонированию. И тогда, и даже позднее, уже после
развала Союза. Здесь есть, например, все материалы по овечке Долли, как и по
некоторым более серьезным  проектам  англичан,  которые  не  получили  столь
широкой известности, но были не менее, а, пожалуй, намного более уникальными
и важными. Так что здесь имелась гигантская подборка  данных  по  всем  этим
направлениям, но и только.
   Последние двадцать лет никакой серьезной работы не велось - большая часть
персонала разбежалась, оборудование пришло в негодность... пока  Ярославичев
не решил подключить лабораторию к Программе. А именно  по  продовольственной
тематике.  Так   что   основное,   чем   занимается   лаборатория,   -   это
модифицирование базовых  особей,  используемых  в  животноводстве,  то  есть
коров, коз, свиней, овец и так далее. Результаты просто поразительные...  Но
я работаю в третьем секторе. А мы занимаемся несколько другим... -  С  этими
словами Ташка остановилась у очередной стальной двери  и,  отодвинув  шторку
небольшого окошка, отстранилась, давая Филиппу возможность посмотреть на то,
что  находилось  за  дверью.  Филипп  наклонился  к  толстому   односторонне
прозрачному  стеклу.  За  дверью  располагался  спортивный  зал,  в  котором
находилось около дюжины крепких, рослых мужчин, одетых только  в  просторные
спортивные трусы. Все они сосредоточенно занимались делом: кто-то работал на
тренажерах,  кто-то  приседал  со  штангой,  кто-то  надрывался  на  бегущей
дорожке. Филипп некоторое время рассматривал эту кипучую деятельность, потом
повернулся к Ташке.
   - Да-а-а, интересные ребята. Такой сосредоточенности на деле я,  пожалуй,
еще не встречал.
   Ташка хмыкнула:
   - Ты прав. Это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО  очень  интересные  ребята.  Знаешь,  откуда
они?
   Филипп выжидательно молчал.
   - Из-за забора. - Ташка мотнула головой в  сторону  левой  стены.  Филипп
задумался, вспоминая, что же такое находится за забором, а  затем  удивленно
воззрился на Ташку. Та кивнула:
   - Ты прав, пациенты этой лечебницы использовались в  качестве  подопытных
еще во времена СССР. Очень практичный подход. Прекрасно изученные  особи  со
скрупулезно  отображенной  историей  болезни  и   возможностью   постоянного
наблюдения... к тому же, исходя из практики  тех  лет,  исследователи  могли
заполучить в  свое  распоряжение,  по  существу,  неограниченное  количество
психически полноценного материала... Но эти... - Она покачала головой. -  Ты
присмотрись к ним повнимательнее.
   Филипп вновь склонился к окошку:
   - Кроме необычайной сосредоточенности ничего не замечаешь?
   Филипп  понаблюдал  еще  некоторое  время,  потом  отрицательно   помотал
головой.
   - Они - дауны.
   - Что?! - Филипп  вновь  приник  к  окошку,  пытаясь  отыскать  на  лицах
занимающихся характерные для этой болезни признаки и...  не  находя  их.  Он
выпрямился и с недоумением посмотрел на Ташку. Та кивнула:
   - Ты прав, они -  БЫВШИЕ  дауны.  Жертвы  алкоголизма  родителей.  Все  -
сироты... Папаши и мамаши, настрогав неполноценных детей, отнюдь не  сменили
образа жизни и рано или поздно почили в бозе, по большей  части  от  цирроза
печени. А остальные закончили свою жизнь, попав под колеса  автомобиля  или,
скажем, в пьяном виде вывалившись из окна  девятого  этажа.  Мы  скрупулезно
отбирали материал для эксперимента. Сейчас, после  курса  лечения  по  нашей
методике, они приблизительно равны по интеллектуальному  уровню  только  что
виденным  тобой  собакам.  Между  прочим,  и  те,  и  эти  -  твои   будущие
подчиненные.
   Филипп молча сложил руки на груди и привалился к косяку, ожидая,  что  же
Ташка скажет еще. Та задвинула шторку и повернулась к нему.
   -  И  те,  и  другие  по-прежнему   обладают   достаточно   ограниченными
интеллектуальными способностями, хотя прекрасно понимают человеческую  речь.
Эта  ограниченность  делает  их  непригодными  к  обычному  существованию  в
человеческом  обществе.  В  частности,  они  не  имеют   никаких   моральных
ориентиров и ограничений.  Поскольку  понятия  добра  и  зла,  достойного  и
недостойного, приличного и неприличного лежат  за  пределами  их  умственных
способностей. В этом они ориентируются на предпочтения того, кто  выступает,
так сказать, поводырем. С другой стороны, они обладают просто фантастической
реакцией, скоростью  и  выносливостью.  Например,  собаки  способны  развить
скорость гепарда и держать ее на протяжении почти двадцати  минут.  Ни  одно
другое живое существо на это не способно. А  эти  ребята  на  тестах,  после
некоторой тренировки, укладывают весь магазин пистолета Макарова  в  грудную
фигуру с дистанции триста метров. При том что,  как  ты  помнишь,  дальность
эффективного огня этого образца, по данным самого разработчика, -  пятьдесят
метров.
   Филипп недоверчиво хмыкнул. Это был результат терранца.  Ташка  понимающе
кивнула:
   - Верно, мы показываем  не  хуже.  Но  эти  ребята  имеют  гораздо  более
примитивную башку и способны  работать  на  уровне  мышечных  рефлексов.  Ты
можешь предложить лучших телохранителей?
   Филипп несколько мгновений сверлил Ташку напряженным взглядом, потом тихо
спросил:
   - Значит ли это, ч