той  акции  на  прогулочном
пароходике авторитет "Бригад мстителей за Раззият" 1  мгновенно  взлетел.  И
хотя все мало  -  мальски  видные  легальные  духовные  деятели  Саудовского
королевства сдержанно осудили эту акцию, в очередной раз заявив, что ислам и
терроризм - это две большие разницы и ничто  не  может  служить  оправданием
гибели невинных людей, свидетельства реальной ее оценки тут же не  заставили
себя ждать. Во - первых, за первые три  месяца  в  ряды  бойцов  "Бригад..."
влилось почти девяносто человек из числа закаленных  ветеранов,  недовольных
позорным, по их мнению, бездействием зажравшихся  лидеров  "Хамас",  "Бригад
мучеников Аль - аксы" и других  старых,  заслуженных  организаций.  А  число
новобранцев исчислялось уже пятизначной цифрой. Так что,  дабы  не  потерять
сторонников  и  спонсоров,  тем  пришлось  срочно  заняться  разработкой   и
подготовкой акций, сравнимых по размаху и  жестокости  с  той,  что  провели
"Бригады...".
   Во - вторых, и это было самым главным, на "Бригады мстителей за  Раззият"
пролился золотой дождь. Благодаря  ему  Ислам  сумел  через  подставных  лиц
приобрести себе дом в одном из престижных районов Рабата и осуществить  свою
давнюю мечту - купить красный  "феррари"  Нет,  он  был  убежденным  идейным
борцом и ничуть не собирался предаваться пороку и следовать гнилой  западной
морали с  ее  развратом  и  меркантильностью.  Его  целью  в  жизни  было  и
оставалось только одно - величие аллаха и торжество идей пророка  Мухаммеда.
К тому же дозволять себе излишества в личной жизни было опасно, ведь сколько
закаленных, непримиримых борцов за дело  пророка  были  выслежены  гяурскими
фискальными службами или грязными пособниками этих  сынов  иблиса  -  иудеев
именно по маршурутам движения денег с их  банковских  счетов  и  безвременно
окончили свою славную жизнь. Но, с другой стороны, правоверные сегодня  тоже
изрядно заражены вирусом меркантильности, так что  новых  соратников  одними
идеями возвеличения пророка  можно  набрать  только  среди  сопливых  юнцов,
опытные же и закаленные профессионалы  требуют  несколько  иного  отношения.
Наглядный же пример Ислама, щедро вознагражденного эмиром за столь  успешную
операцию, несомненно способствовал тому, что очень  многие  известные  бойцы
захотели продолжать борьбу именно в рядах "Бригад мстителей за Раззият".
   Пока что прокатиться на своем "феррари" Исламу ни разу не удалось. Не  до
того было. Эмир,  да  продлит  аллах  его  дни,  замыслил  нечто  еще  более
грандиозное. Он решил  до  основания  потрясти  обитель  греха  и  порока  -
грязнорожденную  Америку   и   сотворить   то,   что   не   удалось   самому
благословенному Усаме. И нынешним вечером  наверху,  в  апартаментах  эмира,
собрались  те,  кто  готов  был  поддержать  усилия  бойцов  "Бригад..."   в
воплощении этого великого замысла.
   Враги возникли как бы из ниоткуда. Ислам только  мгновение  назад  бросил
взгляд в окно, заметив красный огонек сигареты, тлеющей в  зубах  одного  из
охранников, и вдруг слабый  порыв  ветра  всколыхнул  портьеру,  закрывавшую
дверной проем, ведущий на второй этаж. Ислам покосился в ту сторону, а когда
вернул взгляд обратно, перед ним уже маячила эта фигура, затянутая в  темный
комбинезон и титановый шлем с поликарбонатным забралом, льдисто блеснувшим в
мягком свете бра, освещавших гостиную. Он не успел издать ни звука,  да  что
там, он и фигуру - то эту заметил лишь мельком, а во  что  она  была  одета,
вспомнил только потом, когда пришел в себя. Ну а в тот  момент  он  даже  не
успел ни  набрать  воздуха  в  легкие,  чтобы  закричать,  ни  потянуться  к
новенькой американской М - 221 с игольчатыми пулями, ни  даже  испугаться  -
неясная тень, удар и темнота...
   Очнулся он оттого, что качало. Вернее, сначала ему показалось, что  качка
только в  его  голове  Поскольку  чувствовал  он  себя  прескверно.  Похоже,
похитители, кто бы они ни  были,  видимо,  довольно  долго  держали  его  на
наркотиках. Во всяком случае, ощущения, когда он очнулся, изрядно напоминали
те, что испытываешь после хорошей дозы опия или добротного героина  (каковой
он, в отличие от производных конопли, пробовал  всего  пару  раз  в  жизни).
Некоторое время он лежал не открывая глаз, пытаясь понять, где  находится  и
кто вокруг - друзья или враги (последнее  было  вероятнее,  но  всегда  есть
надежда на чудо), потом открыл глаза. Что ж, чудо  произошло.  Рядом  с  ним
были друзья. Он узнал Махмуда, одного из охранников эмира, с которым коротал
время в тот вечер, когда на них напали, Амира,  одного  из  тех,  что  несли
охрану в саду, а чуть поодаль, у другой стенки валялся и сам эмир со  своими
гостями. Похоже, они  в  трюме.  В  трюме?!  Ислам  приподнялся  -  движение
отдалось страшной болью в голове - и посмотрел  по  сторонам.  Да,  это  был
корабельный трюм. Причем корабль был относительно  небольшим,  скорее  всего
каботажный сухогруз. Этакая баржа с мотором. В свои молодые годы Ислам ходил
на одном либерийце с  полностью  арабским  экипажем  в  должности  палубного
матроса (тот период жизни он вспоминал с крайней  неохотой)  и  кое  -  чему
научился.
   Этот сухогруз был изрядно реконструирован. Его трюм, ранее разделенный на
отсеки глухими переборками, был сильно  перестроен.  Под  тюрьму.  И  каждый
отсек его трюма был превращен  в  камеру,  в  которой  находилось  несколько
десятков человек. В перегородках были вырезаны отверстия, забранные решеткой
из металлических прутьев, а  поверху  проходил  также  огороженный  решеткой
металлический трап, на котором сейчас маячили  четыре  знакомые  фигуры.  То
есть для того, чтобы определить их как знакомые, Исламу пришлось  поднапрячь
свою память и припомнить, как выглядел тот, кто напал на него в доме эмира в
тот злополучный вечер. Ислам некоторое время наблюдал за ними, но эти четыре
фигуры  никак  не  отреагировали  на  то,  что  в  соседних   камерах   тоже
зашевелились,  поэтому  Ислам  посчитал  для  себя   возможным   встать   на
четвереньки и  подползти  к  эмиру.  Он  беспокоился  за  него,  к  тому  же
совершенно нелишним будет в тот момент, когда эмир очнется, оказаться  рядом
с ним первым. Хотя уже было ясно, что они в руках врагов, Ислам не  особенно
волновался. Он был уверен,  что  ничего  особо  серьезное  им  не  угрожает.
Изнеженные гяуры уже давно отказались от того, чтобы, как настоящие мужчины,
нести смерть своим  врагам.  Так  что  впереди  их,  скорее  всего,  ожидали
комфортабельные камеры, вежливые адвокаты, чинный суд и недолгое заключение,
пока братья по борьбе  не  захватят  очередной  корабль  или  самолет  и  не
потребуют их освобождения,  которое,  после  того  урока,  что  он  преподал
гяурам, непременно последует. Так что быть первым, кого увидит  эмир,  когда
очнется, совсем не помешает.
   Эмир очнулся через пять минут. К тому моменту рядом с Исламом уже  торчал
Махмуд, но все равно, как и планировал Ислам, эмир увидел его первым.
   - Ислам... где мы?
   - Эмир, - Ислам прижал его слабую руку к  своему  лбу,  -  нас  захватили
гяуры. Я готов понести любую  кару  за  то,  что  не  смог  обеспечить  вашу
безопасность. Мы с вашими людьми дрались как львы, но их было слишком много.
Махмуд может подтвердить.
   Махмуд закивал головой. Эмир сделал знак, чтобы ему помогли сесть.  Ислам
с готовностью приподнял его.
   - Помогите уважаемому Наилу. - Эмир слабо колыхнул рукой в сторону  одной
из все еще лежавших фигур.
   Ислам с Махмудом послушно подскочили к указанному телу и подволокли его к
эмиру, усадив так, чтобы тот спиной  опирался  на  стенку  трюма.  Пока  они
волокли уважаемого Наила, тот очнулся и застонал:
   - О - о - о, моя голова!
   Эмир заботливо обхватил своего гостя за плечи:
   - О мой добрый друг. Простите ли вы  меня  за  то,  что  из  -  за  моего
приглашения вы подверглись таким мучениям?
   Тут несколько в стороне послышался злобный голос, говоривший по - арабски
с заметным акцентом:
   - Они заплатят мне за все! Я заставлю их расплатиться за  каждую  минуту,
за каждую каплю пота, которую пролью в этом душном трюме.
   Все невольно  посмотрели  в  ту  сторону.  Там  сидел  маленький  толстый
человечек с явно христианской (даже, скорее, иудейской) внешностью.  Заметив
внимание к свое персоне,  он  склонил  голову  в  смешном  подобии  учтивого
поклона и представился:
   - Жерар Вержа, адвокат. Эмир всплеснул руками:
   - О мой добрый друг, вы тоже здесь? Толстяк осведомился:
   - Если я не ошибаюсь, передо мной шейх Мухаммед уль - Ислам?
   - Да, мой добрый друг.
   - Рад с вами познакомиться, но предпочел  бы,  чтобы  это  произошло  при
несколько иных обстоятельствах.
   Они церемонно пожали друг другу руки.
   - Как вы думаете, мой добрый друг, - спросил эмир, - кто те люди, что нас
захватили? Толстяк скривился:
   - Судя по убогости сценария и окружающей обстановки, я склоняюсь к мысли,
что это русские.
   - А как вы считаете, чем нам это грозит? Адвокат пожал плечами:
   - Не знаю, но не думаю, что чем - то  серьезным.  Я  не  совершал  ничего
предосудительного, что можно было бы доказать, так что, напав на  меня,  эти
ребята вляпались в крупные неприятности. Как только я отсюда выйду, в чем  я
нисколько не сомневаюсь, им придется изрядно раскошелиться.
   Эмир согласно кивнул:
   - Несомненно, но не могли бы и мы рассчитывать на вашу...
   Толстяк высокомерно кивнул:
   - Никаких проблем. Наши общие знакомые, которые  нас  свели,  несомненно,
сообщили вам о моих расценках, но, учитывая обстоятельства,  в  которых  мне
придется представлять ваши интересы, я вынужден  увеличить  их  на  двадцать
процентов. Так что если вы согласны, то... - он развел руками, - я  не  вижу
никаких проблем.
   Правоверные обменялись взглядами, в которых явно  сквозила  брезгливость,
затем эмир кивнул,  выражая  согласие.  В  этот  момент  сверху,  из  мощных
динамиков, подвешенных у самого потолка, раздался голос:
   - Всем встать, приготовиться к движению. Первым вскочил адвокат:
   -  Эй  вы!  Я  -  гражданин  Франции.  Я  требую  немедленной  встречи  с
представителями французских  властей.  Я  выражаю  возмущение  тем,  как  вы
обращаетесь с представителями цивилизованного общества!
   Фигуры, маячившие на верхнем трапе, ничего ему  не  ответили.  Заскрипев,
поползла вверх решетка первой камеры, и одна  из  фигур,  махнув  автоматом,
показала, что ее обитателям пора выходить. Когда  большая  часть  обитателей
камеры вышла наружу, двое то ли слишком решительных, то ли  слишком  глупых,
бросились на охранника. Тот не  задумывась  нажал  на  спуск.  Злая  очередь
резанула не только по нападавшим, но и по сгрудившимся у выхода. Послышались
крики боли, и у Ислама впервые екнуло сердце.
   Адвокат заверещал:
   - Эй вы, я к вам обращаюсь, немедленно прекратите этот произвол! Иначе  я
заставлю  вашего  Императора  лично  предстать  перед  Европейским  судом  в
Страсбурге.
   Но фигуры все так же, не обращая на его вопли никакого внимания,  пинками
и ударами прикладов заставили всех, выгнанных из  первой  камеры,  подобрать
трупы и стонущих раненых, а затем так же молча переместились ко второй...
   Когда их вытолкали на палубу, Ислам невольно зажмурил глаза. Снаружи  был
яркий день. Солнце светило вовсю. А вокруг,  насколько  хватало  глаз,  было
только море. Вся палуба оказалась огорожена высоким, не  меньше  чем  в  два
человеческих роста, забором из мелкой сетки. Он поднял  глаза.  Ах  вот  оно
что. Свет лился не только от солнца - по периметру палубы  были  установлены
софиты,  а  рядом  с  ними  громоздились  сложные  конструкции  операторских
пультов. Похоже, ее превратили в гигантскую съемочную площадку. Но  вот  что
за фильм собирались здесь снимать?
   Адвокат, который примолк было, когда стало ясно, что никто не  собирается
его слушать, очутившись на палубе, встрепенулся и снова принялся кричать про
свое гражданство, про европейский суд и еще что - то в этом роде. Махмуд,  у
которого тот орал прямо под ухом, не выдержал и врезал ему по затылку.
   - Заткнись, надоел.
   Толпа стояла очень плотно, поэтому адвоката лишь отшвырнуло  на  стоявших
рядом и затем качнуло назад, и он тут же завопил:
   - Уважаемый шейх, я отказываюсь защищать этого человека!
   Тут уж не выдержал Ислам. Он заехал адвокату по роже и прошипел:
   - Заткнись, не будет никакого твоего вонючего суда. Они просто убьют  нас
здесь и все. Так что закрой свою вонючую пасть,  гяурская  собака,  и  прими
смерть так, как подобает мужчине.
   - Но они не  имеют  права!  -  запротестовал  адвокат.  -  Это  же  будет
нарушение всех международных норм и обязательств,  которые  они  приняли  на
себя! В России вот уже несколько десятилетий отменена смертная казнь...
   В этот момент над палубой разнесся все тот же голос:
   - Внимание, наше судно  находится  на...  западной  долготы,...  северной
широты.  Ровно  сто  восемьдесят  пять  дней  назад  здесь  было   совершено
чудовищное преступление - зверски убиты двести  восемьдесят  шесть  человек.
Среди них было сто двадцать три женщины и семьдесят шесть детей  в  возрасте
от трех до тринадцати лет. - Голос на мгновение прервался и заговорил снова:
   - На нашем корабле вас тоже ровно двести восемьдесят шесть. Среди вас нет
ни одного ребенка и ни одной женщины. И если не все из вас напрямую  виновны
в том преступлении, то нет среди вас и ни одного, кто не был  бы  повинен  в
чем - то другом, не менее кровавом. Более того, все вы либо  непосредственно
принадлежите к преступной организации под названием  "Бригады  мстителей  за
Раззият", несущей всю меру ответственности за то преступление, либо  активно
сотрудничаете с ней, помогая ей творить свои преступные дела. - Голос  снова
умолк на несколько мгновений, будто давая время  тем,  кто  был  на  палубе,
оценить меру своей вины, и закончил:
   - Мы надеемся, что то, что сейчас произойдет, послужит хорошим уроком для
ваших последователей, ибо не испытываем никакого желания повторять  это  еще
раз. Но если этого будет  недостаточно...  -  Голос  замолчал.  Распахнулись
ворота кормовой надстройки, и на палубу вылетели... огромные собаки!!!
   Брошенный бывший сухогруз нашли только через двое суток.  Вернее,  власти
совершенно не исключали, что за это время на него натыкались уже не раз,  но
все, кто всходил на его палубу, похоже, мгновенно бросались  обратно,  не  в
силах вынести зрелище, представшее их глазам, и стараясь скорее его  забыть.
Так что окончательно судно обнаружили уже на подходе к Дарданеллам, когда  о
каком - то корабле без малейших признаков  команды  сообщили  с  английского
рефрижератора, который его чуть не протаранил.
   Когда представители властей ступили на борт, их тоже  долго  рвало,  чему
немало способствовала и вонь от загнивших за пару дней на раскаленной палубе
трупов. Однако гадать о том, что здесь произошло, не пришлось. В капитанской
рубке, в кубрике, в радиорубке и еще в десятке мест были разложены кассеты с
видеозаписью  всего  произошедшего  и  тонкие  кожаные  папки   со   списком
уничтоженных и кратким перечислением их преступлений. Фильм,  записанный  на
кассетах, был  слишком  страшен  для  того,  чтобы  его  демонстрировать  по
телевидению,  так  что  большинство  каналов   ограничилось   показом   лишь
отдельных, самых  безобидных  фрагментов.  Однако,  как  вскоре  выяснилось,
несколько тысяч (а по некоторым оценкам,  даже  десятков  тысяч)  человек  в
разных странах были вынуждены просмотреть этот фильм от начала и  до  конца.
Кого - то ради это разбудили среди ночи в собственной спальне неясные фигуры
в черных комбинезонах, кого  -  то  такие  же  фигуры  застали  в  роскошном
отдельном кабинете шикарного ресторана, кто -  то  заблевал  дорогой  ковер,
устилавший пол дорогого номера самой  дорогой  гостиницы  мира  -  "Арабской
башни", а кто - то - сиденья своего великолепного  "роллс  -  ройса".  Очень
немногие из тех, кого заставили просмотреть этот фильм,  открыли  этот  факт
широкой публике. Но все они на  всю  оставшуюся  жизнь  запомнили  негромкий
голос, прошептавший им на ухо, прежде чем убрать пистолет от  виска  и  тихо
исчезнуть:
   - Ты видел. Теперь подумай, хочешь ли ты быть на их месте.

4

   - ... мы сожалеем о том, что наши действия  по  обеспечению  безопасности
наших граждан вызвали столь негативную реакцию в мире. Но мы по  -  прежнему
заявляем, что любой, кто посмеет причинить вред имуществу или  посягнуть  на
жизнь  и  здоровье   наших   граждан,   подвергнется   самому   настойчивому
преследованию вне зависимости от своего местонахождения и гражданства. Мы  и
впредь постараемся  избежать  имущественных  потерь  и  гибели  гражданского
населения и  лиц,  в  отношении  которых  Империя  не  проводит  специальных
карательных мероприятий, однако вынуждены  заявить,  что  гражданские  лица,
предоставляющие свою территорию и жилища для укрытия  террористов,  а  также
оказывающие им любую иную поддержку, должны быть готовы к тому, что их жизнь
и имущество могут подвергнуться серьезной опасности. И  если  они  не  хотят
подвергаться подобной опасности, у них есть право либо отказать  террористам
в крове и поддержке, либо покинуть то место, - откуда они не в состоянии  их
удалить. Если же они этого не сделают, то в полной  мере  возложат  на  себя
ответственность за сохранность своего имущества, а также за жизнь и здоровье
свое и своих близких.
   - Ха! - Шеф щелкнул пультом, отключая звук, и резво повернулся. - Ну  что
за идиот? Ну кто говорит об этом так откровенно?
   Присутствовали те же, что находились в кабинете посла в Москве  во  время
прошлогоднего саммита, - сам президент, Клайд, Стрентон и мистер Рейнард, да
еще к их компании присоединился генерал Минарди, председатель  объединенного
комитета  начальников  штабов.  Министр   обороны   и   министр   экономики,
участвовавшие в недавно  закончившемся  совещании,  покинули  Белый  дом,  а
остальные остались на дружеский ужин. Тем более что  имели  довольно  схожие
взгляды на то,  как  следует  поступать  с  несколько  обнаглевшей  Россией.
Впрочем, сам Клайд выглядел в этой компании белой вороной, поскольку  скорее
разделял мнение министра экономики Клифферсона, считавшего, что столь резкий
экономический рывок России всего лишь следствие ее  поражения  в  "холодной"
войне. В конце концов, потерпевшие поражение  в  последней  "горячей"  войне
Германия и  Япония,  промышленность  которых  была  уничтожена  ковровыми  и
атомными бомбардировками, в свое время совершили не менее головокружительный
рывок,  буквально  ворвавшись   в   ряды   общепланетной   экономической   и
политической  элиты.  А  потому  надо  просто  немного  подождать,  и  темпы
экономического рывка России заметно  упадут.  Тем  более  что,  несмотря  на
последние крайне жесткие действия против арабских  экстремистов,  Россия  до
сих пор ничем не продемонстрировала своих поползновений на более влиятельную
роль, продолжая послушно следовать в фарватере ведущих западных стран.
   Впрочем, сейчас это ей  не  слишком  помогало.  За  время,  прошедшее  со
времени скандальной кровавой операции, приведшей,  как  бы  то  ни  было,  к
полному исчезновению крайне одиозной террористической  организации  "Бригады
мстителей за Раззият", отношение к России во всем мире  заметно  ухудшилось.
Французы пришли в ярость,  когда  обнаружилось,  что  среди  погибших  столь
отвратительной смертью есть французский гражданин. Да, мсье Вержа давно  уже
фигурировал  в  досье  Интерпола  как  человек,   имевший   непосредственное
отношение  к  крайне  сомнительным  сделкам  с  оружием,  оборудованием  для
производства оружия  массового  уничтожения  и  поставкам  нефти  из  стран,
находящихся под эмбарго ООН, это  не  меняло  дела.  Французы  всегда  очень
ревностно относились к любому случаю, когда их граждане подвергались  какому
бы то ни было преследованию со стороны л