ся на тарелку, протянул руку, осторожно  взял
ее, напрягся, но та даже не дрогнула. Он побагровел, отдал тарелку  назад  и
суетливо сунул сало обратно в мешок.
   - Да ладно, я ж ниче...
   Худенький с той же улыбочкой разогнул тарелку и спрятал.
   - Вот я и говорю, что ТАК лучше. В этот момент из - за  борта  послышался
голос капитана:
   - Ну что, все устроились?
   Сидящие в кузове одновременно посмотрели  на  худенького  Он  внимательно
взглянул на спутников и ответил.
   - Да.
   - Ну тогда двинули на аэродром
   И грузовик, урча мотором, выехал за ворота...
   Первый месяц запомнился довольно смутно. Два  первых  дня  в  части  были
заполнены тем, что они сдавали кучу всяких анализов, причем на этот  раз  их
проверяли почти как космонавтов - гоняли на тренажерах, заставляли дышать  в
трубку, брали кровь из вены, а на второй день даже повезли в госпиталь,  где
засунули в какую - то камеру и просветили насквозь все кишки. Впрочем,  судя
по тому, что все коридоры госпиталя  были  забиты  подобными  им  стрижеными
призывниками, это обследование было стандартной процедурой. А затем  начался
ад...
   К присяге от Бабла осталась половина. Борька никогда  не  думал,  что  за
полтора месяца с человека можно согнать столько сала. Но гоняли их дай  бог.
Утро начиналось с получасовой зарядки, которую, по сравнению с тем,  что  им
предстояло днем, можно было считать легкой разминкой. На третий  день  Бабл,
кривя губы, продемонстрировал сержанту кровавые мозоли на пальцах  ног.  Тот
даже удивился'
   - Как это ты? Вроде обувь как у всех, по размеру...
   Скунс с Борькой знали, что еще вчера после обеда Бабл специально запихнул
в башмаки комки ветоши и весь вечер мучился, ожидая, пока предпринятые  меры
принесут нужный результат. Сержант покачал головой:
   - Ну ладно, пойдем в санчасть - Он  окинул  быстрым  взглядом  отделение,
споро заправлявшее постели, и крикнул:
   - Игорь, остаешься старшим.
   Игорем  звали  того  жилистого,  худенького  паренька,  который   обломал
толстомордого в кузове грузовика. Толстомордого они больше не  видели,  хотя
он тоже служил в их бригаде. Игорь был немножко старше их,  потому  что  уже
успел  закончить  Терранский  университет.  Это   учебное   заведение   было
единственным, чьи студенты получили право призываться  в  армию  лишь  после
окончания обучения, но это было не более чем сохранение традиции,  поскольку
и до принятия закона ВСЕ выпускники - терранцы шли служить.
   Спустя полчаса они вернулись из санчасти. Бабл страдальчески  морщился  и
демонстративно хромал. Отделение как раз уже высыпало  на  улицу  и  ожидало
команды на построение, чтобы идти на завтрак.  Сержант  окинул  своих  орлов
каким - то странным взглядом и приказал:
   - Борис, Николай, бегом в расположение. Взять носилки. Наш товарищ ранен,
поэтому сегодня нам придется помочь ему с передвижением. - Сержант  хмыкнул.
- Заодно проверим и уровень физической выносливости нашего отделения. У  нас
перед обедом - физ-подготовка, и на сегодня, как я знаю, запланирован  кросс
на три километра.
   - Это что, мы его три километра на себе волочь будем?  -  взвился  Скунс.
Сержант усмехнулся:
   - Ну, это уже перед самым обедом, а до того  на  всех  занятиях  тоже.  -
Сержант обвел глазами отделение. - Первая пара - я и Игорь, потом нас меняют
Борис и Николай, потом остальные. Все понятно?
   Все согласно кивнули,  но  спустя  минуту  Скунс  наклонился  к  Баблу  и
прошептал ему на ухо:
   - Ну, толстый, если ты немедленно не выздоровеешь и не поскачешь на своих
ножках, я тебе это припомню.
   Бабл счел за лучшее выздороветь и всю дорогу порывался поскакать на своих
ножках, но сержант был непреклонен.
   - Нет, доктор сказал, что минимум до вечера твои ноги  надо  подержать  в
покое.
   А когда Бабл заикнулся, что он - де может просто посидеть  в  уголочке  в
казарме до вечера, сержант сурово нахмурился и резко мотнул головой:
   - Даже и не заикайся об этом, парень. Наша учеба  -  это  бой,  а  горные
стрелки никогда не бросают своих в бою. Как бы ни было тяжело. Так, орлы?
   Заморенные орлы вяло кивнули.
   Сразу после обеда Бабл, которого уже скорчило от бросаемых в его  сторону
злых взглядов, помчался в санчасть  и  неизвестно  как,  но  умолил  -  таки
доктора выдать ему справку, что он "по состоянию  здоровья  вполне  способен
выдерживать средние нагрузки". И хотя ни один из них не рискнул  бы  назвать
их нагрузки "средними", по поводу  Бабла  никто  не  стал  спорить.  Сержант
изобразил простодушное удивление:
   - И как это ты так быстро выздоровел? -  однако  тут  же  посерьезнел  и,
окинув взглядом куцый строй своего отделения, спросил:
   - Ну, орлы, все понятно?
   Строй рявкнул:
   - Так точно!
   - То - то, - заметил сержант. - На всякую хитрую жопу  есть  сами  знаете
что с винтом. А любая плохо сделанная работа требует переделки.  Так  что  в
воскресенье весь сегодняшний курс пройдем по новой.
   Когда на присягу приехали родители Бабла, его мать, обнаружив сына сильно
уменьшившимся в объеме,  прорвалась  к  командиру  бригады  и  закатила  ему
скандал. Но тот молча выслушал визгливый монолог рассерженной  родительницы,
а затем выложил перед ней результата  медицинского  обследования  призывника
Бабла (то есть  на  обложке  папки,  естественно,  значилась  его  настоящая
фамилия) и,  пригласив  начмеда,  коротко  рассказал,  что  ее  сын  страдал
ожирением на грани первой и второй стадии, отчего у  такого  молодого  парня
уже начали проявляться изменения в сердечно - сосудистой  системе,  а  также
чем еще ему грозило бы дальнейшее развитие событий в этом направлении. После
получасового диалога, двух чашек чая с пирожными,  а  также  ознакомления  с
солдатским меню разговор перешел уже совершенно в другую плоскость. И  маман
Бабла уехала из бригады совершенно очарованная ее командиром.
   После присяги они переехали из карантинной зоны в постоянные казармы.  Те
были попросторнее, да и вспомогательных помещений было не в  пример  больше.
На роту был даже свой тренажерный зал. Нагрузки еще больше возросли. Вечером
они едва добирались до коек и засыпали мертвым сном, не чуя ни рук, ни  ног.
Правда, несмотря на возросшие нагрузки, мышцы уже  почти  не  ломило,  да  и
кормили их как на убой - четыре раза в день и такими  порциями,  что  первые
двадцать минут после приема пищи тяжело было даже  просто  передвигаться  на
своих двоих. Впрочем, все переваривалось  всухую,  поскольку  в  туалет  "по
большому" они ходили дай бог два раза в  неделю.  Сержант  по  этому  поводу
говорил:
   - Для того чтобы что - то хорошо сделать, надо  и  хорошо  попотеть.  Без
пота - нет работы.
   К исходу ноября все (даже Бабл) уже подтягивались не менее чем по  десять
раз, а пробежать "пятерку"  за  двадцать  восемь  минут  в  снаряжении  и  с
автоматом было как - то в порядке вещей.  Совершенно  освоившийся  Бабл  уже
начал   потихоньку   покрикивать   на   пацанов   -   уборщиков   из   числа
альтернативщиков, которых между собой именовали "дворниками", но тут  судьба
подложила им очередную свинью. Под названием "Горная подготовка"...
   К апрелю у каждого на груди уже висело по три значка военно -  спортивной
классификации: "Стрелок  -  отличник"  (у  кого  второго,  у  кого  третьего
класса), "Рейнджер - разведчик" (у всех третий класс) и "Альпийский стрелок"
(тоже третий), но все уже  прикидывали  дырку  для  четвертого,  потому  как
закончили только что теоретический курс парашютной подготовки и  занятия  на
тренажерах. Сержант по этому поводу говорил:
   - Не ищите легкой жизни, пацаны, ищите жизнь  интересную.  Самой  сладкой
окажется та жизнь, которую потом, когда тебе  уже  ничего  не  будет  нужно,
кроме кефира и грелки под зад, будет приятно вспоминать.
   Практические прыжки начались после майских. Когда их привезли на аэродром
в первый раз, там уже находилось больше тысячи таких же, как  они,  "рядовых
переменного состава" из других  частей.  Поэтому  им  пришлось  ждать  своей
очереди. И там Бабл разговорился с Игорем:
   - ... слушай, а почему вы, терранцы, всегда шли в армию? Даже когда этого
можно было не делать. Игорь усмехнулся:
   - А чем тебе не нравится армия?
   Бабл слегка смутился:
   - Нет, ну сейчас все клево, но, как мне  рассказывал  старший  брат  моей
Аньки, они тут занимались совсем не тем, чем мы, а больше ямы копали да плац
подметали. И дедовщина была страшная. Первые полгода он ни разу даже  не  ел
досыта. И вообще...
   - Ну, вполне возможно, он тебя просто пугал, даже тогда не все  было  так
плохо, но дело совсем не в этом. - Игорь сорвал травинку, пожевал кончик.
   - Наш университет не такой,  как  все,  особенный.  В  нем  очень  тяжело
учиться. Но то, что он дает... понимаешь,  нас  по  большей  части  учат  не
профессии.
   - А чему? - удивился Бабл.
   - Да нет, профессии тоже, - рассмеялся Игорь, - просто нас учат профессии
немножко по - другому, не так, как в большинстве других вузов. Везде учат по
большей части, как стать хорошим инженером, химиком или, там, программистом.
То есть  как  протекает  тот  или  иной  химический  процесс,  какие  в  нем
используются ингредиенты, присадки, какой должна быть хорошая машина, какого
типа у нее должен быть двигатель, какие колеса, подшипники и  так  далее.  А
нас учат немножко не этому. - Он в раздумье посмотрел  на  шумный  аэродром,
потом на Бабла. -  Ну  вот  представь,  ты  приходишь  на  завод,  в  фирму,
компанию. Там работают люди, разные - один хороший работник,  другой  алкаш,
третий в общем - то ничего, но вот в данный момент у него большие проблемы в
семье... Так вот, нас учат тому, как выдать нужный продукт, не важно какой -
химический реактив, автомобиль,  корабль,  компьютерную  программу  с  этими
людьми.  Ведь  можно  взять  отличный  проект,  но  загубить  его  дерьмовым
исполнением. Вот именно работа с людьми и составляет основу нашего обучения.
А специальные знания, навыки, профессиональные приемы - это тоже  важно,  но
уже вторично. Во всяком случае, в нашем университете.
   Бабл задумался, потупившись, потом вновь вскинул глаза на Игоря:
   - Ну и что? Армия - то здесь при чем? Игорь усмехнулся:
   - А ты знаешь более подходящее место  для  практического  освоения  таких
навыков?
   Бабл замер, пораженный таким оборотом, потом медленно кивнул:
   - Ты прав.
   - Ну вот все и выяснилось, - заключил -  Игорь.  -  Ладно,  пойдем.  Пора
надевать парашюты, до построения осталось полторы минуты.
   В  середине  июля  бригаду  перебросили  на  Красноярские  полигоны   для
практических тренингов и заключительного учения.  Бабл  со  Скунсом  сначала
обрадовались, потому что, как писал им Картавый, который  служил  в  седьмом
учебном бронекавалерийском, их полк тоже перебрасывали на эти полигоны,  но,
как объяснил им сержант,  Красноярские  полигоны  занимали  такую  громадную
территорию, что вероятность их встречи с  Картавым  была  практически  равна
нулю. Тем более что он служил в бронекавалерийском, а учебные поля танкистов
располагались много севернее полигонов для горнострелков. Впрочем, этот факт
особо не испортил им настроение - тем  интереснее  будет  встретиться  после
дембеля.  Сложнее  было  с  итоговым  учением.  Этого  учения   побаивались,
поскольку ходили слухи, что практическим противником  будут  "волкодавы"  из
сил постоянного состава. Сержант, правда, подбадривал:
   - Но  боись,  мужики,  я  шесть  лет  отслужил  во  втором  Нижегородском
гусарском полку и могу сказать, что теперь вы  будете  крепким  орешком  для
любого противника.
   За полтора месяца они загорели дочерна, сожгли по "цинку"  (*Оцинкованный
ящик для хранения патронов) патронов и отмахали сотен по пять километров  по
красноярской тайге. У них уже и раньше случались выходы на  выживание,  даже
зимой. Один раз они провели в горах почти полторы недели.  Скунс  как  -  то
сорвался  в  пропасть  на  одном  из  переходов,  и  Бабл  удержал  его   на
страховочном тросе, успев вогнать альпинистский крюк в расселину и вцепиться
в него обеими руками. Скунса тогда здорово приложило о скалу, но он достойно
дотерпел до конца полевого выхода и только по  прибытии  пошел  в  санчасть.
Доктор тогда дал ему большой  нагоняй  и  тут  же  загнал  в  госпиталь,  из
которого, впрочем, Скунс  благополучно  сбежал  через  неделю.  А  потом  на
коленях умолил доктора  выпустить  его,  мол,  "со  своими"  он  выздоровеет
намного быстрее, и напрягаться не будет, и вообще каждый день будет являться
на осмотр и перевязку. Однако то, через что им пришлось пройти  здесь,  было
не в пример круче.
   К середине августа они уже выполнили первый разряд по парашютному спорту,
а на груди Борьки и Игоря сверкали значки "Стрелок - снайпер" и  "Стрелок  -
мастер". Это означало, что они не только отлично стреляют, но и Змеют делать
это из любого вида оружия,  состоящего  на  вооружении  горно  -  стрелковой
бригады - от автоматов до танковых пушек  и  зенитных  ракетных  комплексов.
Заполучить такой значок хотелось многим, но сержант быстро охладил  их  пыл,
заявив,  что  кроме  желания  надо  еще  иметь  и  способности.  А   таковые
наблюдаются только у двоих из всего отделения. Впрочем,  у  Игоря  оказались
способности практически к любому виду обучения. Но когда Борька спросил его,
почему он, например, не стал еще и "Мастером - водителем"  или  "Мастером  -
техником", Игорь лишь пожал плечами:
   - А зачем? Я все равно не собираюсь быть военным. Так что не вижу особого
смысла в том, чтобы осваивать все воинские  специальности.  Здесь,  -  Игорь
похлопал себя по темечку, - надо оставить место и  для  того  дела,  которым
собираюсь заниматься существенно дольше, чем службой, а  я  намерен  освоить
его в совершенстве.
   Итоговое  учение  началось  двадцать  второго.  Их  подняли  "в   ружье",
загрузили в самолет и выбросили у черта на куличках в глухой тайге. За  трое
суток они преодолели почти семьдесят километров по горам, оврагам и бурелому
и, выйдя к  левой  границе  полигона,  с  ходу  вступили  в  бой.  Атака  на
противника, оборонявшегося на подготовленной  позиции,  длилась  почти  двое
суток. Они атаковали в третьем эшелоне (два первых были  выбиты  практически
подчистую). Отделение потеряло троих (Скунсу желатино  -  шелковым  шаром  -
маркером чуть не вывернуло челюсть, а еще  двоих  накрыло  близким  разрывом
водно - дисперсной гранаты,  отчего  лица  у  них  превратились  в  сплошной
синяк),  но  позицию  они  взяли.  Потом  было   торжественное   построение,
подведение итогов и возвращение в расположение. Когда они вернулись в родные
казармы, из - за карантинного забора на них испуганно пялили глазенки ребята
нового призыва. Бабл остановился,  минуту  разглядывал  бесформенные  фигуры
молодняка, потом согнул руку, посмотрел на налитой  бицепс,  туго  обтянутый
выгоревшим добела рукавом обмундирования, и удивленно произнес:
   - Неужели и я был таким же?
   И все невольно задумались.
   Вечером они сидели в курилке (это просто так называлось, с их  нагрузками
даже заядлые куряки бросили это  дело  в  первый  же  месяц)  и  неторопливо
обсуждали дальнейшие планы. Кто - то собирался продолжать учебу,  кто  -  то
решил бросить это дело и завербоваться на север, на  генераторы,  кто  -  то
собирался пойти в войска постоянного состава. После итогового  учения  никто
не сомневался, что они тоже кое - что могут. Но первое,  что  предстояло  им
всем, был вояж по стране. Каждому отслужившему выдавался  открытый  месячный
билет, так что сразу после увольнения по всей стране  должны  были  покатить
веселые команды крепких, дочерна загорелых молодых людей. В роте были ребята
со всех концов  страны  -  Питер,  Москва,  Брест,  Пинск,  Курск,  Нальчик,
Хасавьюрт, Барановичи, Екатеринбург,  Новосибирск,  Комсомольск,  Находка...
маршрут складывался на любой вкус.
   Утром пятого сентября их впервые не разбудил знакомый рев дневального. Да
и самого дневального на месте  не  было.  Оружие,  лишнее  обмундирование  и
тревожные комплекты были сданы еще вчера в обед. Борис проснулся оттого, что
рядом слышалось чье - то всхлипывание. Он приоткрыл веки. На соседней  койке
сидел  Бабл  и  горевал.  Борька  несколько  мгновений  пялился   на   этого
накачанного мордоворота, который лишь по какому - то недоразумению продолжал
носить имя Бабл, потом сел на кровати:
   - Эй, Бабл, ты чего?
   Тот сердито дернул плечом:
   - А - а - а, не знаю. Проснулся тут, посмотрел по  сторонам  на  ребят  и
вдруг такая тоска взяла...
   Борька  медленно  обвел   взором   просыпающуюся   казарму   и   внезапно
почувствовал, как в душе поднимается тоска. Он горько вздохнул:
   - Ну вот и все, кончилась наша служба...

Часть III

КРЫЛЬЯ НАД МИРОМ

1

   - Ирина Георгиевна, вас по третьему каналу...
   - Хорошо. - Тучина согласно  кивнула  (хотя  секретарь,  естественно,  не
могла этого видеть), бросила  взгляд  в  зеркало,  легким  движением  ладони
поправила  и  без  того  безупречную  прическу,  потом  нажала   клавишу   и
повернулась лицом к экрану. Третий канал был видеофицирован и,  кроме  того,
оборудован системой ЗАС (*ЗАС -  защитные  системы  связи)  ,  разработанной
здесь же, в Терранском университете. Такими системами были  оснащены  только
сети Терранского университета да еще каналы, используемые личной канцелярией
Императора. Даже закрытые сети Минобороны, Императорской службы безопасности
и Министерства внутренних дел еще не имели такой системы защиты. Так что  на
Земле было всего несколько человек, которые  могли  позвонить  ей  по  этому
каналу.
   - Ирина, добрый день, рад тебя видеть. Тучина рассмеялась:
   - Если бы это было так, то ты был бы здесь лично, а  не  по  видеоканалу,
Дмитрий. Ярославичев улыбнулся в ответ:
   - Увы, не всегда наши возможности совпадают с нашими желаниями.
   Обменявшись этими приветствиями, они оба посерьезнели.
   - Мы заканчиваем  обработку  данных  об  абитуриентах,  так  что  сегодня
вечером ты получишь полный отчет.
   Император кивнул:
   - Хорошо, но сейчас  мне  срочно  нужны  сведения  по  программе  "Вторая
родина".
   - Минуточку. - Тучина повернулась к терминалу и, набрав  пароль,  вызвала
из защищенной директории необходимую информацию. - Изменений по сегодняшнему
дню у меня пока нет, но на вчерашнее число расклад такой:
   Украина - шестьсот сорок человек;
   Литва - семьдесят пять;
   Болгария - двести двадцать три;
   Сербия - сто восемнадцать;
   Финляндия - восемьдесят шесть.
   - Значит, с учетом второго, третьего и четвертого курсов у нас по Украине
уже около двух тысяч человек... - Император задумался.
   Тучина молча ждала продолжения.
   - Знаешь, на будущий год по всем этим странам квоты оставляем прежние, но
пора расширять охват. Насколько я помню, по результатам  ваших  исследований
следующими на очереди у нас идут -  Средняя  Азия,  остальные  Прибалтийские
республики, Польша, Германия и Монголия?
   Тучина кивнула.
   - Подумай, не стоит ли включить в  этот  перечень  еще  Кипр  и  Израиль?
Тучина задумалась:
   - Израиль... а не повесим ли мы себе на шею лишние  проблемы?  Зачем  нам
ссориться с арабами? Ярославичев жестко улыбнулся:
   - Ну, насчет конфликта с арабским миром, можешь мне поверить,  он  не  за
горами даже  без  Израиля.  Со  времен  террористической  атаки  на  Америку
арабские  экстремисты  рассматривают  любое  христианское  государство   как
овечку, которую не грех пощипать. - Император усмехнулся,  и  Тучина  поняла
почему.  А  чего  еще  можно  ждать?  Ведь  все  попытки  регулярных  армий,
оснащенных высокотехнологичным оружием, задавить  террористов,  до  сих  пор
были лишь живой иллюстрацией русской поговорки: "Из пушки по воробьям".
   - Ну а мы  за  последнее  время  уже  достаточно  обросли  жирком,  чтобы
привлечь их непосредственное внимание. Потом, не забудь,  у  нас  на  севере
сидят почти полторы тысячи