такие заявления не
удивляли: файл Стального Сердца встретился ему уже второй раз, от него
по-прежнему веяло страхом, и одна страница была изъята. Какая-то
удивительно поганая история произошла с этим молодым человеком в
начале девяностых годов. И то, что парень был одним из Детей, многое в
этой истории проясняло. А отметка "П?" в файле означала "возможно -
психократ". Термин страшненький, заимствованный из фантастической
литературы, как и многие другие термины Проекта. Доктор, форсированный
сенс, мог усилием воли загнать человека в энергетическую кому -
состояние между бодрствованием и сном. А для психократа, существа,
подчиняющего себе чужую психику, не составило бы труда поставить на
колени всю Базу. Доктор повертел файл в руках, в сотый раз его
"обнюхал", вздохнул и плюнул. Потом вычитал, что 028 никогда не держал
домашних животных и вообще на дух не переносит любой коллективной
работы, и плюнул вторично.
     Файл 116 Волк, владелец ландсира, редкого подвида ньюфаундленда,
стал бы идеальным кандидатом, если бы не его служба в
научно-технической контрразведке. Волку прочили отличную карьеру. Он
был совершенно доволен жизнью, терпеть не мог приключений в любой
форме и имел стойкие наклонности кабинетного работника. "Интересно, -
подумал Доктор, - зачем такому собака?". Потом вспомнил гипотезу о том,
что собакой человек дополняет себя, закрывая какие-то "бреши" в
характере или усиливая черты, которые слабо выражены. Волк явно был из
первых. Обидно.
     Файл 117 Лариса был отброшен сразу. Доктор никогда Детей не жалел
- жалеть их было уже поздно. Но он часто ловил себя на мысли, что
гордится ими, их потрясающими характерами, способностью выживать в
любых условиях. Эти люди гнулись, но никогда не ломались. А Лариса уже
к двадцати шести стала законченной алкоголичкой. Читать ее файл было
противно. Хотя бы потому, что остальным Детям пришлось в жизни не
легче, чем ей.
     Файл 200 Малыш только что получил магистерский диплом в
Массачусетском технологическом. Тоже в своем роде уникум. Объекты
Программы Детей, потенциальные лидеры оппозиции, изначально не были
склонны покидать страну по своей воле. Хотя Малыш мутировал, а это
значило, что он фактически другой человек. И вообще непонятно, человек
ли. Интересно, почему его выпустили за рубеж.
     И наконец, сто пятый. Мастер. Всю жизнь прожил рядом с
кавказскими овчарками. Неформальный лидер любой компании. Это
обусловлено очень мощной энергетикой. Не так хорош, как сенс, но
далеко не прост. В силу чего весьма обаятелен. У мужчин вызывает
безотчетное доверие. О женщинах умолчим. Неплохой стрелок. Физические
данные в норме. Не воевал, но в армии служил. Подходит по всем
статьям. И совершенно непригоден. Потому что он заочно ненавидит
Проект.
     Каждому из пятерки выживших Детей волею Проекта выпала своя
особая судьба. Раз уж они получились такие загадочные, нужно было
посмотреть, на что годятся. И лет с пятнадцати-шестнадцати ими
занялись очень плотно. Из простофили Волка сделали отличного
аналитика, недалекий Малыш стал толковым ученым. А вот Стальному
Сердцу помогли развить его природные способности экстрасенса.
Получилось не то - как справедливо предполагал Доктор, парень сумел
каким-то образом форсироваться, причем до невероятной степени. И
неожиданно вступил в контакт с одной из программ Проекта. Контакт
перерос в конфликт. Произошло столкновение настолько серьезное, что
Стальное Сердце исчез, а "сверху" приказано было считать его личностью
мифической и никогда не существовавшей.
     Для Доктора это были не просто догадки. Как человек, косвенно
причастный к разработке психотронного оружия, он разбирался в
поставленных Проекту задачах. Одной из которых была "отработка личного
фактора". Конкретно - избирательное воздействие на военачальников и
политических лидеров "вероятного противника". Достаточно больной
головы, чтобы важное решение было принято чересчур поспешно. Сердечный
приступ сорвет важные переговоры. Легкая нерешительность генерала
может стоить жизни тысячам людей. И так далее. Все эти ситуации Проект
брался спровоцированы извне, с расстояния в тысячи километров.
     Но большинство так называемых "харизматических лидеров" -
существа с очень мощной энергетикой, "пробить" которых непросто.
Однако, и у них есть уязвимое место. Близкие люди, сердечные
привязанности, семья. Пара дней основательного бардака в доме - и
самый жестокий диктатор начнет совершать ошибки. Даже если
перестреляет обезумевших родственников, внезапно его невзлюбивших.
     Естественно, для обкатки методики нужны были адекватные
подопытные крысы. Идеально чистый эксперимент можно было поставить
только на человеке с блокированной энергетикой. "На изгиб" попробовали
Ларису и Мастера. В течение нескольких лет эти двое постоянно
находились в окружении людей, не обладающих свободой воли.
Активное неприятие со всех сторон. Недоверие, жестокость, ненависть.
Лариса в итоге сломалась. А Мастер гнулся во все стороны, но всегда
распрямлялся. Ему создали отвратительную обстановку в семье. Он
сначала мучился, а потом решил, что так даже удобнее. Дали поступить в
университет - и заставили деканат выгнать парня. Оказалось, что он
плевать хотел на свой журфак, потому что журналисту диплом не очень-то
и нужен. Загнали в армию. Полгода выл, потом освоился. Прошел дикие
унижения и стал только крепче. Вернувшись, опять занялся
журналистикой. Тут его оставили было в покое - ведь по остальным
статьям эксперимент прошел удачно, - но вмешалась судьба: парень
нарвался сам.
     Он попал в группу, проводившую журналистское расследование по
психотронному оружию. Проинтервьюировал множество психов, о которых
нельзя было сказать, больны ли они по жизни, или это с ними случилось
в результате обработки. И вышло так, что до него одного дошло,
насколько же ужасной в действительности может быть "Программа Зомби".
Он располагал всей информацией, которую добыли его коллеги. Но он в
этой группе получил главное - эмоцию. И поверил. Группа зашла в тупик
и раскололась, потому что косвенных данных было множество, а реальных
доказательств мало. Мастер утверждал, что останавливаться нельзя,
остальные возражали.
     То, что с Мастером произошло дальше, не было акцией, направленной
конкретно против него. Он всего лишь угодил "под колпак", которым
накрывали каждого журналиста, активно раскапывавшего тему
психотроники. Вполне невинная публикация с некоторыми туманными
намеками была "завернута" без объяснения причин. Мастер счел это
доказательством своей правоты, принялся направо и налево рассказывать
о том, что сумел выяснить - и обнаружил, что над ним смеется вся
редакция. Друзья кивали - сам виноват. Но как раз в этот момент к
Мастеру подослали ловкого провокатора, который дал ворох
правдоподобнейшей информации. Через сутки у Мастера из дома
таинственным образом исчезла часть материалов расследования. Он стал
еще упорнее агитировать коллег - и окончательно потерял лицо. Получил
по шапке от редактора отдела. Искал поддержки у своей девушки - это
кончилось разрывом. А некий Тимофей Костенко, стоявший когда-то у
истоков расследования, послал его в телефонном разговоре подальше.
     Мастер оказался в положении изгоя. Перестал заходить в редакцию,
начал больше обычного пить и расследование забросил. Не было денег на
отдельное жилье - пришлось вернуться в дом, где над Мастером постоянно
издевался отец. Никому совершенно не нужный, кроме собаки, он
перебивался случайными заработками в мелких газетках и выл от тоски.
     Состояние полураспада затянулось почти на год. Потом отец, дабы
окончательно размазать сына по стенке, решил лично озаботиться его
трудоустройством. Пригласил его секретарем отдела, потому что терпеть
на своей шее пьяницу и тунеядца сил нет. Тогда Мастер взял за ошейник
Чучу и отправился падать на дно - соглашаться на давнее предложение
одного приятеля по собачьей площадке. Нужно было охранять ночами
отдельно стоящий офис с большой территорией. Дно оказалось не таким уж
глубоким - платили нормально, Чуча с работой справлялась, можно было
собраться с мыслями перед следующим рывком. Куда будет этот рывок,
Мастер не представлял - но он снова распрямил спину. Тогда ему
застрелили собаку. Ночью, через забор - пуля между глаз. Прощальный
аккорд - добить человека окончательно и больше не вспоминать о нем.
     Но Мастера уже ничто не трогало. Молодой человек стал холоден,
спокоен и расчетлив. Это была его последняя ночь в роли охранника. Он
уже подписал новый контракт, сделав фантастическую, невероятную
карьеру. Со следующей недели он начинал работать в этом же офисе,
только в новой должности. Пресс-секретаря фирмы.


     Именно в таком положении Мастер находился, когда Штаб обсуждал
его кандидатуру. Было совершенно ясно, что Мастер питает глубокую
неприязнь к спецслужбам, как таковым - а уж к Проекту и подавно. Стоит
ему только догадаться, что Проект был когда-то причастен к разработкам
оружия нового поколения - Мастер взорвется, как атомная бомба, и это
не пойдет другим охотникам на пользу. А догадается он обо всем, как
только возьмет в руки охотничий лучемет. В процессе своего
расследования он встречался с несколькими всамделишними "зомби",
которые сошли с ума и поэтому вырвались из-под контроля. Именно тогда
у него зародилось подозрение, что он всю жизнь прожил под давлением.
Он мгновенно обвинит Проект в том, что ему навязали кошмарную судьбу.
И что тогда с Мастером делать - убивать? Может, хватит трупов-то?
     Но Доктор грамотно и аргументированно возразил. "Мы тут ни при
чем. Мастера искалечили те, кто вел Программу Детей. Больше его никто
не трогал (Генерал и Очкарик переглянулись). Более того, сейчас мы
замаливаем грехи тех, кто Мастеру нагадил. Мы предлагаем ему место,
где он будет счастлив и получит занятие, которое ему однозначно
придется по душе. Я изучил этого мальчика вдоль и поперек. И я вам
ручаюсь, как психолог и как сенс, что он именно сейчас готов к тому,
чтобы принять наше предложение с радостью. Да, его постоянно будут
терзать сомнения. Чем дальше, тем больше. Но я возьму его под личный
контроль. И буду направлять его сомнения так, что они пойдут Школе
только на пользу. Мальчик найдет в Школе свое место, и из него
получится отличный лидер. Ничего не хочу сказать плохого про господина
Басова, но он для охотников староват и чересчур властен. Они устают от
постоянного давления, это для Басова плохо кончится. А Мастер такой
же, как они, только во многом их превосходит - и они будут за ним
тянуться. Он создаст для охотников самые комфортные условия. И будет
легко управляем, я вам гарантирую".
     - Мы вам, конечно, верим, - сказал Генерал. - Не подумайте, что
мы сомневаемся в вашей компетенции. Мы просто очень не хотим
неприятностей. Сами понимаете, если парень начнет брыкаться, его
придется ликвидировать... А нас за это по головке не погладят, будьте
уверены. Сейчас не тридцать седьмой год.
     - Но вам же нужен в Школе надежный человек? - спросил Доктор,
мягко улыбаясь.
     - Позарез! - воскликнул Генерал. - И если он так хорош, как вы
говорите, мы его быстро продвинем в старшие.
     - Давайте решать сейчас, - пробормотал Очкарик, в сотый раз
листая файл Мастера. - Иначе у него щенок вырастет, поздно будет
переучивать.
     - Он снова завел собаку?! - вскричал Доктор в изумлении.
     - Уже две недели, - кивнул Очкарик, внимательно глада на Доктора.
- Эти данные в файл еще не занесли. А что вы так волнуетесь? Это
плохо?
     - Это же знак стабилизации! Мастер приходит в себя! Он же
самоцельная личность, он может снова законсервироваться - и тогда с
ним не о чем будет говорить! - взволнованно затараторил Доктор. - Он
открыт для контакта только в периоды, когда ему больно. А в нормальном
состоянии мальчик невнушаем и делает выбор только самостоятельно. Ему
же ничего не докажешь, когда у него все хорошо! Он сам решает, что ему
делать...
     - А вы действительно знаете парня вдоль и поперек! - восхитился
Генерал с кривой усмешкой. - Что это вы так им заинтересовались?
     - Мастер - выдающаяся личность, - твердо ответил Доктор. - Он нам
пригодится. Ловите момент, господа! Этот подонок, который застрелил
его предыдущую собаку (Генерал и Очкарик переглянулись вновь), он же
оказал нам неоценимую услугу, сам того не желая! Он дал нам шанс
достучаться до сердца Мастера.
     - Как же вы будете его такого страшного контролировать, когда он
в Школе окажется? - спросил Генерал. - Плеткой хлестать будете, чтоб
ему больно стало?
     - Плеткой его не возьмешь, - улыбнулся Доктор. - Но когда он
придет в Школу, поверьте мне, он раскроется полностью уже через
месяц-другой. Он впервые в жизни будет среди друзей.
     - Спасибо, Андрей Николаевич, - кивнул Генерал Доктору. - Вы меня
убедили. Надеюсь, об этом решении нам не придется сожалеть. Терпеть не
могу вообще причинять людям неприятности, а у этого парня еще и
роскошная фотокарточка. У меня же дочь растет, и я ничего с собой не
могу поделать - на любого красивого парня смотрю, как на
потенциального зятя. Боюсь - а смотрю. Смотрю - и боюсь...
     - Да нет у вас никакой дочери, - улыбнулся Доктор, вставая из-за
стола. - Своим бы хоть очки не втирали. До свидания, господа.
     - С-скотина! - прошипел Генерал, когда дверь за Доктором
закрылась. Сформулировать угрозу в разговоре с Доктором именно через
упоминание несуществующей дочери ему посоветовал ведущий психолог
Штаба. И перемудрил: Доктор, который, по слухам, "видит правду", все
воспринял буквально.
     - Психологов - ненавижу! - заявил Генерал Очкарику.
     - А этот парень много общался с психологами, - съехидничал
Очкарик, показывая на файл Мастера. - И у самого задатки есть...
     - И его ненавижу! - стукнул кулаком по столу Генерал. - И тебя
убил бы. И от работы этой долбаной охренел. И себя - не-на-ви-жу!
     - Это правильно, - меланхолично протянул Очкарик, укладывая в
папку документы на кандидатов в охотники. - Ты у меня тоже в печенках
сидишь. Тут я с тобой солидарен.
     - Тьфу! - рассмеялся Генерал. - Пошли обедать? Вдруг полегчает...
     - Нет, - покачал головой Очкарик. - Здесь тебе не Ангола. Здесь
бывает только хуже...
     - А ведь Басова-то скоро пристрелят! - вдруг осенило Генерала. -
Тут этот ушлый Доктор прав на все сто, он охотников просто задолбал!
     - Интересно, как они следы заметут...
     - Спишут на расход материала. Погиб на расчистке, тело противник
уволок под землю... Или вообще создадут такие условия, когда его
вместе с собакой твари съедят! - Генерал поднялся из-за стола. -
Короче - придумают, как. Вот черт попутал собрать в одном месте
столько изобретательного народа... Кулибин на Кулибине. Гребаный
Доктор! Как ляпнет что-нибудь - всегда в точку! И ведь он сводки не
читает, в отличие от нас. У него агентуры нет...
     - Доктор - психолог, - вздохнул Очкарик.
     - Ненавижу! - заключил Генерал.
     В этот момент Доктор, садясь в машину, поежился, как от озноба.
Он хорошо понял, что болтовня Генерала о дочерях имеет отношение
именно к его, Доктора, дочери. Доктор на самом деле умел "видеть
правду". Только в совершенно ином ключе, нежели это предполагал
Генерал, который для Доктора был словно открытая книга. Единственный
человек, чьих истинных мотивов Доктор никак не мог разобрать, был он
сам.


                                *****

                             Собаки отечественных служебных пород
                             вообще не склонны к контакту с
                             посторонними людьми.


     Мастер остановил машину буквально на минуту - купить сигарет, но
вернувшись в салон и закурив, понял, что трогаться с места не хочет.
"Устал. Что будет, если я не выдержу? Или меня действительно убьют...
У Хунты хватит злобы поднять Школу. Вот будет картинка... Не могу себе
представить. Они же все такие благоразумные, уравновешенные. Были...
Теперь наблюдения ясно показывают - будет взрыв.
     Начнется он, как водится, с бойни внутри Школы. И ею же, скорее
всего, закончится. Потому что для начала затравят собаками Саймона. С
пещерной жестокостью. Первая кровь пущена, ребята сбросят пар и начнут
думать: а чего же мы, собственно, натворили? Но Хунта им разобраться
не даст, потому что бросит клич: на Штаб, едреныть! Только охотники -
не однородная масса. И конечно Трешка, как самая задумчивая и
озабоченная инстинктом самосохранения, выступит против. Мэкс резонно
заметит, что за Саймона им ничего не будет, а вот дальше идти не след.
Хунта влепит ему пулю между глаз, Третья спустит псов и ощетинится
стволами. На нее навалится Вторая и рядовые из Первой, которым в спины
будет, в свою очередь, стрелять Четвертая. Правда, Четверке придется
сначала задавить свое руководство, а это ветераны, их убить трудно. И
в тихом углу заляжет Батя с верхушкой Первой. Будет ловить момент,
ждать, чья возьмет, чтобы потом шлепнуть победителя и захватить власть
в Школе. Но их из этого угла выкурят и тоже заставят стрелять. В этой
драке - мама, мне подумать страшно! - Третью и Четвертую перебьют
целиком, но и из прочих охотников уцелеет, дай Бог, половина.
Наверняка погибнут все собаки, кроме запертых на псарне. Да и тех
прикончат. Рабочую кавказку, оставшуюся без проводника, убить дешевле,
чем заново приручить".
     Мастер выжал сцепление и включил задний ход, собираясь отъехать
от тротуара. Машины шли мимо сплошным потоком, и в каждом стекле
Мастер видел оскаленные черепа будущих тварей. Но раньше будет другое.
Мастера передернуло - он почти физически ощутил, каково это будет: два
десятка израненных полусумасшедших охотников шатаются по заваленному
трупами двору, охрипшими голосами призывая своих собак, уже мертвых.
Пороховая гарь во рту, озноб по спине, красный снег под ногами, чье-то
тело свисает из окна будки КПП, ты совершенно не представляешь, что
теперь делать - и тут ворота таранным ударом раскрываются настежь, на
тебя несется тупое рыло бронетранспортера, и стволы двух пулеметов
смотрят прямо тебе в лоб...
     "Их всех убьют!". Мастер до боли сжал челюсти и рывком бросил
машину потоку навстречу, подставляя корму шикарной иномарке. Та
пискнула неожиданно тонким голоском и начала яростно вытормаживаться,
но Мастер уже улетел далеко вперед. "Хорошо ты машину сделал, Горец.
Но и тебя убьют. Сам кинешься под пулю. В машинах ты понимаешь
отлично, а в людях разбираться так и не научился. Вечно ты их
пытаешься разнять во время драки. Нельзя тебе, брат, неумело ты это
делаешь. Только мне удается раскидать дерущихся собак, ни разу не
попавшись на зуб. То ли они меня не видят в этот момент, то ли считают
высшей силой, на которой нельзя срывать злобу. Я, наверное,
действительно Мастер собак. Наместник собачьего бога на Земле. А
люди... Почему бы и им, собственно, меня не слушаться?"
     Мастер остановился на красный. Слева пристроилась давешняя
иномарка, не новый, но ухоженный БМВ. "Ну, что ж. Как говорит Батя -
"общнемся с людями"". Два стекла одновременно пошли вниз на
электрической тяге.
     - Ты че, урод, с ума сошел?! - заорала из БМВ, распаляя себя,
раскормленная харя. На заднем сиденье хищно оскалились еще две, третья
что-то рычала неразборчиво из-за руля.
     Мастер согласно кивнул.
     - Ты че мне киваешь, сучара?! - возмутилась харя, брызжа слюной.
     - Я сошел с ума, - объяснил Мастер, опуская голос до хрипа.
     Харя присмотрелась к Мастеру повнимательнее и, видимо, решила не
связываться.
     - Убить бы тебя на хер! Бля, попадись мне еще!
     - Убить - нет проблем, - сказал Мастер, доставая из наплечной
кобуры пистолет и демонстрируя его харе. Та от неожиданности уронила
челюсть. Двое на заднем сиденье дружно упали, водитель благоразумно
откинулся назад, скрываясь за пассажиром. Из соседних машин в Мастера
тыкали пальцами. Деваться им было некуда, оставалось глазеть.
     Харя подобрала челюсть и прищурилась на пистолет.
     - Тэтэшка, - оценила