каких амбиций и в то же время хватался за любую возможность приблизиться к Селару. Разве не так вел бы себя шпион?
     Вогн пересек комнату и взял со стола послание епископа Брома. Всякие глупые рассуждения о том, как надеется церковь, что Гильдия добьется успеха в расследовании в Килфедире... Вогн скомкал бумагу и зажег ее от ближайшей свечи, потом сунул в приготовленную в камине растопку. Прохладные летние ночи никогда ему не нравились.
     Да, было бы очень хорошо, если бы между Нэшем и Данлорном обнаружилась связь. Впрочем, даже если ничего такого и не окажется, не повредит пустить об этом слух. Кто знает, когда проктору понадобится подобное оружие?

***

     - До чего же я ненавижу эти летние придворные развлечения, - проворчал герцог Донал МакГлашен, оглядывая галерею.
     Все окна были распахнуты, но ветерок в них не залетал. У окон расположились дамы, хлопая веерами, как птицы крыльями, громко болтая и не обращая никакого внимания на музыканта, игравшего на лютне перед королем. Под звуки лютни мальчик, одетый в придворную ливрею, распевал высоким голосом, однако даже король, любивший музыку, сейчас, казалось, скучал. В дальнем углу, как церковная башня, высился Тьеж Ичерн; он не спускал глаз с молодой дамы, сидящей рядом с королевой. Это была леди Самах, которой настоятельница монастыря позволила в последний раз навестить королеву, ее сестру, в Марсэе, перед тем как принять постриг. Жаль: девушка была прелестна.
     МакГлашен со вздохом дернул воротник рубашки, жалея о том, что не может снять тяжелый камзол, и кинул взгляд на стоящего рядом Пейна. Молодой граф уступал ему в росте, но придворные дамы явно находили его более привлекательным. Не одна была готова пожертвовать добродетелью, лишь бы заполучить Пейна в мужья, по крайней мере, так утверждал сам Эверард. Правда, глядя на то, как дамы льнут к Пейну, МакГлашен и не видел причин сомневаться в его словах, равно как и в умении воспользоваться представлявшимися возможностями. Некоторые молодые люди совсем стыда лишились!
     - Не понимаю, почему вы не отпроситесь и не отправитесь в собственные поместья, - пробормотал Пейн, беспечно оглядывая зал. Он всегда отличался даром казаться беззаботным.
     - Вы прекрасно знаете, почему я не могу уехать. И нечего забавляться, дразня меня. Это не улучшает моего настроения, а мне не хотелось бы устроить переполох, перерезав вам горло при стольких свидетелях.
     Пейн поднял брови, но не стал больше задирать друга.
     - Так, значит, вам приходится оставаться в Марсэе? Ну, так смиритесь и постарайтесь получить удовольствие, как я, например.
     - О последнем я наслышан, - проворчал МакГлашен. - Только ведь это ужасно рискованно. Вы уверены, что оно того стоит?
     Пейн оглянулся, удостоверяясь, что их никто не слышит. Он по-прежнему смотрел в зал, но голос понизил:
     - Нас попросили о помощи, и мы единственные, кто может ее оказать. Благодарите богов за то, что мы способны сделать хоть что-то. Вы же знаете, Селар не пожелает вечно держать МакКоули в темнице. В один прекрасный день того найдут мертвым. Что вы тогда будете чувствовать, если мы не сделаем даже попытки спасти МакКоули? Разве вы не настолько верны Люсаре, чтобы желать свободы ее законному епископу?
     - Моя верность Люсаре не имеет к этому никакого отношения. Меня больше беспокоит другое: что предпримет король, когда узнает о бегстве МакКоули? И что он предпримет, если побег не удастся и нас схватят?
     - Тогда мы умрем за нашу страну, - небрежно бросил Пейн.
     - А кто тогда будет ее защищать? Вот что меня тревожит. Разве останется хоть кто-нибудь, кому можно это доверить? Мы двое, единственные представители владетельных домов, сохранившие хоть и маленькую, но власть. Вы не хуже меня знаете, что Селар намечает на будущую весну. Его не остановят ни ненастье, ни интриги. Вы посмотрите на него: сидит и. смотрит в пустоту. Можете ли вы со всей честностью утверждать, что он сейчас думает о чем-либо, кроме завоеваний?
     - Этого я не знаю, но именно о завоевании, хотя и иного рода, думает Ичерн.
     МакГлашен с трудом удержался от мрачной гримасы. Им так трудно было найти момент для разговора... Эти светские мероприятия были единственным, что им еще оставалось.
     - Девушка предназначена церкви. Через месяц она уйдет в монастырь. Пожалуйста, держите свои нечестивые мысли при себе!
     Пейн улыбнулся, словно МакГлашен сказал что-то забавное.
     - Дело не в моих нечестивых мыслях. Это же не я таращусь на бедняжку.
     Музыка умолкла, раздались вежливые аплодисменты. МакГлашен дождался, пока лютня не зазвучала снова, и только тогда заговорил:
     - Не стану спорить с вами насчет МакКоули. Мне не больше вашего хочется видеть его мертвым. Он хороший человек и наш друг.
     - Тогда что вас смущает? - Пейн взглянул на МакГлашена блестящими глазами.
     Тот надул губы и выпятил подбородок.
     - Мне просто хотелось бы знать, на что мы можем рассчитывать. Измена это не игрушки, знаете ли. Если бы я хоть на минуту поверил в то, что нас поддержат... Впрочем, если мы выступим против Селара, другие люсарские аристократы присоединятся, пожалуй.
     - Вроде Блэра?
     - Блэр глупец и за свою глупость расплатится. Должен же он был сообразить, что восстание без сильного вождя обречено. Нужен кто-то, в кого поверил бы народ, кто-то, ради кого он взялся бы за оружие.
     Пейн долго молчал, прихлебывая из кубка душистое вино. Наконец он пробормотал:
     - Роберт не желает менять свое решение, Донал. И вы, и остальные должны, наконец, понять это. Вы не знаете его так хорошо, как я. Раз уж он принял решение, его не переубедишь. Конечно, он, возможно, жалеет о том, что принес Селару присягу у меня не было случая спросить его об этом, но, как бы то ни было, клятвы он не нарушит. Он нам не помощник, поверьте. Что бы мы ни предприняли, мы должны полагаться только на себя.

***

     МакГлашен еще раз поправил воротник рубашки и собрался отойти в сторону: они и так уже слишком долго разговаривали.
     - Можете думать что угодно, Пейн, но говорю вам: есть единственное будущее для нашей страны, единственное, за которое я отдам жизнь. Есть единственная возможность, в которую я верю, и которая дает нам хоть какую-то надежду. И могу добавить: мою цель разделяют многие.
     - И какова же она?
     - Увидеть на троне Роберта Дугласа.

ГЛАВА 2

     В лесу было тепло и влажно. После четырех дней проливных дождей земля стала мягкой, листья деревьев - свежими и зелеными, а река вздулась. Ветерок колыхал ветки кустов, росших по берегам, ярко светило солнце. Лес был полон птичьих голосов; у воды, насторожив уши, замер олень. Какой-то звук вспугнул его, и животное одним прыжком скрылось в лесной чаще.
     На берегу появился Нэш. Его легкий летний плащ сливался с пестротой ветвей, сапоги были покрыты грязью. Перед ним поток падал со скал, за которыми громоздились неприступные высоты Нанмура. Дальше пройти было невозможно: река неслась по узкому ущелью. Впрочем, значения это не имело, Нэш нашел место, которое искал, место, где будто бы встретил свою смерть Финлей Дуглас.
     Вода яростно обрушивалась на огромные валуны. Любой, кто упадет здесь с высоты, обречен: кости окажутся, переломаны, быстрое течение унесет кровь, хлынувшую из ран. Тело, застрявшее между скал, будет биться, и биться о камень, пока жизнь не покинет его, и только изувеченный труп останется свидетельством несчастья.
     Однако Финлей Дуглас не погиб, упав в реку.
     Покачав головой, Нэш повернулся спиной к водопаду и стал продираться сквозь кусты туда, где с лошадьми его дожидался Лиссон.
     - Простите меня, хозяин, но достопочтенный Осберт, должно быть, уже ждет вас.
     - Да, - ответил Нэш, освобождая плащ из цепких пальцев ветвей. - Должно быть, он уже закончил разбирательство с теми лесорубами.
     - Он поверит их рассказу?
     - Хотелось бы надеяться, что нет; однако, зная Осберта, думаю, что поверит.
     Лиссон передал Нэшу повод его коня, и они двинулись через лес.
     - Если поверит, для нас это будет опасно.
     - Именно, - кивнул Нэш. - Если дровосеки не ошиблись и действительно поймали колдуна, нужно позаботиться, чтобы никто больше об этом не узнал. Даже Осберт. Что же касается самого колдуна... Есть только один путь больше узнать об истинной судьбе Финлея Дугласа.
     - Вы должны отправиться на юг, в Данлорн, и расспросить его брата, герцога Хаддона.
     Да. Герцога Хаддона, Роберта Дугласа. Старого друга Селара, единственного человека, мешающего Нэшу стать ближе к королю. Воспоминания Селара все еще слишком яркие, а Данлорн явно не имеет намерений хоть чем-то угрожать королю. Селар все еще не забыл о старой дружбе, и питает тайную надежду восстановить прежние связи. Пока эти надежды живы, Нэшу никогда не удастся стать незаменимым.
     Нэш остановился, перехватил повод, вскочил в седло и кивнул Лиссону.
     - У меня сегодня ночью встреча с Паско. Нужно, чтобы разбойники не прекращали набегов. Селар все еще намерен напасть на Майенну весной, и чем больше народ будет бояться разбойников, тем охотнее примет участие в войне. Я хочу, чтобы вы дождались Паско. После этого возвращайтесь в Фенлок. Найдите себе работу в деревне и присматривайте за леди Дженнифер. Если у нее побывает какой-нибудь подозрительный посетитель, дайте мне знать.
     Лиссон мягко улыбнулся, но в глазах его не было доброты.
     - Например, Финлей Дуглас.
     Да, особенно Финлей Дуглас. Если он, как подозревал Нэш, и есть Враг, тогда нужно любой ценой не дать им встретиться. Никак нельзя позволить Врагу и Союзнице объединить силы.
     Когда за дровосеком закрылась дверь, Осберт откинулся на стуле и скрестил руки на груди. Маленькая гостиница в Килфедире оказалась очень подходящим местом для проводимого им расследования, но удобствами не отличалась. Пробыв здесь три дня, Осберт начал испытывать отвращение к своей каморке над общим залом, не говоря уже о долетавших снизу запахах.
     Осберт через плечо взглянул на стоящего у окна Нэша. Молодой человек, упершись руками в раму, подставил лицо прохладному ветерку, долетавшему из лесу. Советник очень изменился за последний год, с тех пор как стал близок к Селару, но все же, казалось, весьма дорожил своим постом в Гильдии, хотя и мог бы благодаря покровительству короля сбросить плащ гильдийца и посвятить себя придворной карьере.
     - Ну, так что? - пробормотал Нэш. - К какому заключению вы пришли?
     Осберт снова взглянул на разложенные перед ним на столе предметы: небольшую обкатанную водой гальку и перстень Финлея Дугласа с изображением орла. Предполагалось, что камешек обладает какой-то силой, но Осберту ничего такого обнаружить не удалось. Можно было полагаться лишь на свидетельства дровосеков... Но перстень?
     - Что вы ответите, если я выскажу мнение: Финлей Дуглас колдун?
     Нэш остался неподвижным.
     - Вы обнаружили что-то еще?
     - Так вы согласны со мной?
     - В том, что перед вами перстень Финлея Дугласа? Вы же встречались с молодым человеком. По описанию, похоже, верно? Но есть ли что-нибудь еще?
     Осберт отодвинул стул и поднялся.
     - По легендам, сила колдуна заключена в амулете, который он носит с собой, - вроде такой вот гальки. Если это так, то откуда у узника взялась сила, позволившая ему бежать: ведь камешек у него отобрали стражники?
     - Ему могли помочь.
     - Кто? Уж не хотите ли вы сказать, что по Люсаре бродят толпы колдунов, о которых мы ничего не знаем? Уж не верите ли вы кучке суеверных, необразованных, темных лесорубов?
     При этих словах Нэш обернулся; его гладкий лоб прорезала тонкая морщинка.
     - Нет, конечно. Я просто хочу напомнить вам: леди Дженнифер Росс сказала мне, что видела Финлея утонувшим.
     Осберт пожал плечами:
     - Она могла ошибиться. Вы говорите, она никогда раньше не встречала Финлея. Она полагалась лишь на утверждение Роберта, что тот увез с собой именно тело брата.
     - Тогда разве не следовало бы нам допросить Данлорна? Конечно, следовало бы. Но что скажет Селар? Разве не приказал он Гильдии оставить Роберта в покое? Впрочем, тут ситуация иная. На этот раз, похоже, молодой герцог и правда что-то скрывает.
     - Мы сегодня же отправимся на юг. Думаю, Данлорн уже добрался до дома даже, несмотря на наводнение. Сомневаюсь, чтобы он ожидал нашего прибытия.
     - В этом случае он не успеет подготовиться к допросу, - улыбнулся Нэш, и его темные глаза блеснули.
     Осберт несколько мгновений задумчиво смотрел на Нэша, потом повернулся и пересек комнату, чтобы налить себе из кувшина кислого белого вина, поданного гильдийцам хозяином гостиницы. Дрянь ужасная. Если бы он знал, что в здешних местах ничего лучше не найти, то захватил бы с собой бочонок приличного вина из Марсэя.
     Нэш наблюдал за ним с тем напряженным вниманием, которое он обычно проявлял лишь в присутствии Селара.
     Осберт глотнул вина и подождал, пока горло перестанет саднить, потом продолжал:
     - Селар не доверяет вам, знаете ли. В будущем, наверное, он станет вам верить, но пока до этого далеко. Вам нужно научиться терпению.
     В первый раз на лице Нэша отразилось замешательство.
     - Что вы об этом знаете?
     Осберт не сдержал улыбки. Как ни ловко Нэш втерся в доверие к королю, он, по-видимому, не подумал о том, что к тому же стремятся и другие.
     - Не думаю, чтобы вы так быстро заслужили право на высокомерие, Нэш. Может быть, вы и достигли высокого положения, но еще не такого высокого, чтобы вам не грозило падение.
     - Вы мне угрожаете? - Нэш, нахмурясь, отошел от окна и скрестил руки на груди.
     - И в мыслях не было. Я просто сообщаю вам свое мнение. Я уже двадцать лет при дворе и видел, как люди и возвышались, и теряли влияние. Люди не менее способные, чем вы. Селар доверял только одному человеку.
     - Данлорну. Да, Селар говорил мне об этом.
     - А говорил он вам, почему изгнал Данлорна из совета?
     - Я слышал, тот бросил вызов Гильдии, стал противиться проктору.
     - Именно. Данлорн позволил пропасти между собой и Гильдией углубиться, потому что не понял, кому в Люсаре принадлежит истинная власть. - Осберт сделал еще один глоток и переплел пальцы вокруг кубка. - Он позволил гордости затуманить рассудок.
     Нэш рассмеялся, подошел к столу и тоже наполнил кубок.
     - И вы еще обвиняете меня в высокомерии! Я благодарен вам за предупреждение, господин, но не могу не гадать: почему вы его высказали?
     - По очевидным причинам, мне кажется. Когда Вогн уйдет, я хочу занять его место. Для этого мне не нужна помощь Селара, но потом я хочу пользоваться его поддержкой. Хотелось бы надеяться, что вы побудите короля оказать ее мне. При дворе не много людей, способных влиять на Селара, и вы, один из них.
     На секунду глаза Нэша вспыхнули огнем, которого Осберт никогда раньше не видел. Причина не могла крыться в преданности Вогну никто не сомневался, что Нэш считает проктора идиотом. Такая реакция была, по меньшей мере, странной... Впрочем, пока Нэш соглашается поддерживать его, какое дело Осберту до того, что в душе молодого человека полыхает адское пламя?
     - Вы всегда пользовались моей поддержкой, милорд, - ответил Нэш, и в его голосе прозвучала теплота. - Я окажу вам всю помощь, на какую способен.
     Осберт улыбнулся:
     - Прекрасно. А теперь не отдать ли вам необходимые распоряжения вашим людям? Я хочу выехать в Данлорн завтра утром.
     - Конечно, легат.

***

     Вблизи Килфедира тайную встречу устроить было бы невозможно: слишком многие узнавали Нэша, глазели на него и уступали дорогу на улицах деревни. Плащ гильдийца всегда оказывал такое действие, однако теперь атмосфера ожидания драматических событий особенно сгустилась.
     Поэтому Нэшу пришлось отправиться на лесную поляну, озаренную лунным светом, туда, где уже не были видны деревенские огни. Это было удачно выбранное место. Если бы Паско и в остальном проявлял такую же осмотрительность!
     - Я же тебе говорил! - рявкнул Нэш, раздраженно глядя на подручного. - Я велел тебе убраться оттуда! Ты не послушался, и теперь я потерял целый отряд. Что ты за глупец!
     Паско попятился, но уперся спиной в ствол дерева.
     - Мне очень жаль, хозяин. Я ведь предупреждал вас, что такое может случиться. Я сколько раз говорил, что золота нужно больше, иначе мои люди займутся грабежами. Вы же знаете, времена тяжелые и в деревнях и на фермах немногим поживишься. Там по большей части живут бедняки, у которых ничего нет.
     - Это я знаю! - бросил Нэш, делая несколько шагов вперед, так что оказался угрожающе близко к прижавшемуся к дереву человеку. - Нападения и должны совершаться на бедных и беззащитных, в этом их смысл. Ты знал об этом, когда брался за дело! Так почему же, во имя всех богов, позволил ты отряду оказаться так близко к Данлорну? Разве ты не знал, что герцог опытный воин, знаменитый заботой о своих людях? Тебе что, и в голову не пришло, что он найдет способ положить конец нападениям на свои земли? Клянусь дыханием Бролеха, Данлорн чуть не единственный человек в этой несчастной стране, которому не безразличны страдания народа!
     - Я... Простите, хозяин, я... Нэш ничего не желал слушать.
     - Так, значит, твоих людей обуревает жадность! Если желаешь получить больше денег, заработай их! Передай всем главарям: я желаю немедленно узнать, если где-нибудь объявится Финлей Дуглас. Где именно он объявится, куда направится и с кем. А тем временем держи своих парней в узде и подальше от таких, как Данлорн. Ты меня понял?
     Нэш умолк, услышав хруст ветки в чаще. Он обернулся и увидел приближающегося Лиссона.
     - Простите, хозяин, но у меня для вас известие.
     - Известие? От Осберта? Лиссон покачал головой:
     - Нет, хозяин. От барона де Массе. Де Массе? Здесь? О боги!
     Нэш со свистом втянул воздух.
     - Паско! Ты слышал мой приказ. Позаботься, чтобы больше мне не пришлось тревожиться из-за твоих людей, иначе я проучу их сам!
     - Да, хозяин.
     Нэш подождал, пока Паско не отошел подальше, пока уже даже шагов его не стало слышно. За это время гнев его улегся, мысли прояснились. Только тогда повернулся он к Лиссону:
     - Где он?
     - Ждет вас на кладбище у церкви, хозяин. Он один.
     - На кладбище у церкви? Подходящее место! Полностью взяв себя в руки, Нэш пошел впереди Лиссона к деревне. Там он отправил Лиссона вперед, приказав тому стоять на часах, потом по безлюдной улице быстро двинулся к низкой стене, окружающей прилегающее к церкви кладбище. Да, де Массе здесь, невидимый в темноте, но легко обнаруживаемый колдовским зрением. Уж слишком он рискует...
     - Я ценю честь, которую вы мне оказали своим приходом, - раздался мягкий голос. - Как я понимаю, вы сейчас ужасно заняты: как всегда, услужаете какому-нибудь королю. Хлопотное и утомительное дело.
     Нэш перелез через стену и присоединился к де Массе, скрытому черной тенью церкви.
     - Что вам нужно, Люк?
     В темноте блеснули белые зубы. Де Массе улыбался.
     - А как вы думаете?
     - Ваша помощь мне не требуется. Я ведь говорил вам об этом.
     - Если бы вы нуждались в нашей помощи, не сомневайтесь, я бы ее предложил.
     - Этого я не желаю.
     Де Массе тихо рассмеялся и подошел чуть ближе; теперь Нэш видел знакомое невероятно красивое лицо.
     - Уверены ли вы, мой старый друг? Я знаю, наши ребята вам помогают, но ведь никто из них не умеет думать, и это, должно быть, отнимает у вас много сил, не говоря уже о ваших собственных делах. Возня с наложением Уз требует изрядного напряжения.
     - И вы решили, что поэтому мне требуется вмешательство малахи? Мы с вами обсуждали это еще много лет назад. Вам известны мои условия. Или вы хотите сказать, что теперь ваши братья передумали? Феленор или даже сам Гилберт? Они готовы подчиниться мне?
     Де Массе неловко пожал широкими плечами:
     - Подчиниться, присоединиться какая разница? Я хочу знать одно: вы все еще считаете, что справитесь в одиночку?
     Неожиданно все части головоломки стали занимать свои места. Это ночное св