т замка. Долгое время не было слышно ничего, кроме мягкого шелеста песка под копытами коней и криков чаек. Наконец, когда первые лучи рассвета озарили небо, впереди показалась маленькая придорожная гостиница.
     Получить комнату в это время года, когда мало кто отваживался пуститься в путешествие, было легко. Значительно труднее оказалось избежать расспросов - тем более что путники были покрыты кровью, грязью и копотью. Однако Роберт без зазрения совести придумал разбойников, напавших на них на дороге, отчаянную схватку с ними, потерю коней... Полный сочувствия хозяин отвел им свою лучшую комнату и принес горячей воды для мытья, кувшин эля, а вскоре и целый горшок похлебки.
     Роберт внес Дженн в комнату и уложил на постель. Адди налила в кружку эля, и Роберт приподнял голову Дженн, чтобы та смогла утолить жажду. Дженн сделала один глоток и отвернулась к стене.
     - Матушка умерла? - Эндрю протиснулся между Робертом и Адди и осторожно коснулся руки Дженн.
     - Конечно, нет, - ответил Роберт, приглаживая растрепанные волосы мальчика. - У нее всего несколько ссадин, которые нужно промыть и перевязать. Она придет в себя, когда немного отдохнет.
     Адди принесла таз с водой и чистую тряпицу. Однако когда Роберт протянул руку, чтобы смыть кровь с лица Дженн, та отшатнулась, как от удара.
     Роберт поднялся и вручил тряпицу Адди.
     - Лучше ты займись этим. Пойдем, Эндрю, не будем мешать Адди ухаживать за твоей матушкой.
     - И дайте-ка мне взглянуть на ваши раны, - вмешался отец Джон. Он подвел Роберта к креслу и заставил его сесть. Осматривая и перевязывая ушибы и порезы, священник пробормотал: - Мы ведь не сможем задержаться здесь надолго, верно?
     - Не больше, чем на пару часов. Не знаю, сколько народу слышало, как Ичерн выкрикивал мое имя, но скоро будет объявлена тревога и погоня кинется по нашим следам. - Роберт закрыл глаза и поморщился, когда отец Джон коснулся особенно болезненной раны.
     - Дженн нуждается в отдыхе, да и вы тоже. Некоторые из ваших ран довольно глубокие. Где-нибудь поблизости есть место, где мы были бы в безопасности?
     Кто-то настойчиво дергал Роберта за рукав, так что ему пришлось открыть глаза. Оказалось, что Эндрю внимательно смотрит на него синими глазами, такими похожими на глаза Дженн, что Роберту стало даже не по себе.
     - Как вас зовут?
     Роберт улыбнулся, хотя из-за ссадин на лице улыбаться было больно, но отец Джон ответил за него:
     - Это герцог Роберт, милорд Эндрю.
     Эндрю насупил брови, как будто пытаясь что-то вспомнить, и, твердо глядя в лицо Роберту, сказал:
     - Вы спасли матушку.
     - Пожалуй.
     - Благодарю вас.
     Роберт склонил голову, но тут же снова поморщился: отец Джон обнаружил еще одну рану.
     - Больно? - спросил Эндрю, с любопытством следя за происходящим.
     - Сказать тебе честно? - рассмеялся Роберт. - Больно. И очень.

***

     - Мне очень жаль, Роберт, но в этом она непоколебима. Роберт поверх плеча отца Джона бросил взгляд на сидевшую на камне, прижав к себе Эндрю, Дженн. Погода весь день им благоприятствовала, делая их поспешное бегство на юг немного менее трудным. Однако теперь, когда солнце склонилось к горизонту, начал чувствоваться холод: зима брала свое. Далекие горы, казалось, дышали морозом; выпавший на их вершинах снег ветер вздымал ледяными облаками, заметными даже на таком расстоянии.
     - Но она не хочет говорить почему?
     - Вы же знаете, что она не проронила ни слова с тех пор, как два дня назад мы покинули Клоннет, - ответил отец Джон. - Нам еще повезло, что она сказала хоть это.
     Роберт со стоном отвернулся и стал смотреть на виднеющийся за полями Мейтланд-Мэнор.
     - Она сошла с ума. Ей же прекрасно известно, что в первую очередь ее будут искать именно здесь. Или ей хочется, чтобы ее нашел Нэш? Без той, пусть и незначительной защиты, которую обеспечивал ей Ичерн, она станет первой его добычей. Этого она хочет?
     - Понятия не имею. Все, что мне известно, это что мы должны отправиться к леди Белле в Мейтланд.
     - Что ж, тогда, - вздохнул Роберт, берясь за повод своего коня, - похоже, туда мы и двинемся. Но должен сказать вам одно: я ее там не оставлю. Я отвезу ее в Анклав, даже если она будет визжать и брыкаться.

***

     Еще раз подкрадываться под покровом темноты, еще одну ночь провести, прячась от любого встречного... Да, такова жизнь объявленного вне закона изгнанника. Ах, если бы он только мог предвидеть...
     Впрочем, Роберт должен был признать, что пробраться в Мейтланд было нетрудно. Небольшая охрана, множество дверей. Хотя Роберт никогда не бывал здесь раньше, ему сразу стало понятно, где они найдут после ужина хозяйку дома. Им еще и повезло - она была одна.
     Роберт попытался бесшумно открыть дверь, но Белла услышала и резко вскочила. Она разжигала огонь в камине, и теперь в его мягком свете было видно, насколько она поражена. Роберт ничего не сказал, просто ввел в комнату Дженн и остальных, потом закрыл дверь и наложил на нее заклятие, которое предупредило бы его о чьем-то приближении.
     - Лоренс дома?
     Дженн стояла перед сестрой, оглядывая комнату, как испуганная птичка, сжимая и разжимая пальцы.
     - Нет. Он уехал на несколько дней. В чем дело? Что с тобой случилось? - Когда Дженн ничего не ответила, Белла посмотрела на Роберта.
     - Возникли некоторые неприятности, - начал тот, но его остановила Дженн. Взяв Эндрю за руку, она подвела его к Адди.
     - Отойди с ним, пожалуйста, к окну. Мне нужно поговорить с сестрой.
     Несколько мгновений Дженн молча смотрела в огонь, потом взяла себя в руки и сказала:
     - Белла, мне очень нужна твоя помощь.
     - Конечно. - Белла положила руку на плечо Дженн. - Я сделаю для тебя что угодно.
     Только теперь Дженн подняла глаза на сестру.
     - Ичерн погиб. Я...
     - Погиб? Каким образом?
     Дженн открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова. В наступившей тишине отец Джон произнес:
     - Он упал с башни, миледи. Клоннет сгорел до основания.
     Белла непонимающе взглянула на Дженн.
     - Он мертв, и я... привезла Эндрю к тебе. Я... я хочу, чтобы ты о нем позаботилась.
     - Но почему? Что будешь делать ты?
     - Я сейчас же уеду с Робертом.
     Роберт моргнул и удивленно поднял брови. Что все-таки происходит?
     Дженн продолжала более твердым голосом:
     - Белла, отец Джон может потом рассказать тебе все подробности. Мне нужно, чтобы ты позаботилась об Эндрю и дала приют Адди и отцу Джону. Когда сюда явятся люди короля и будут вас допрашивать, вы все должны говорить одно и то же. О том, что Роберт был в Клоннете, известно, но там был пожар. Ты можешь говорить всем, что Роберт выжил и привез сюда моего сына и остальных, но ты должна... обязательно должна сказать, что я погибла в огне. Сможешь ты это сделать?
     - Не понимаю, - пробормотала Белла. - Ты хочешь, чтобы все считали, будто ты мертва? А что я скажу Эндрю? И когда ты вернешься обратно?
     При этих словах Дженн поникла.
     - Не знаю. Может быть, нескоро. Я вернусь, как только смогу, но пока ничего не знаю.
     - Роберт, - умоляюще обратилась к нему Белла, - что вы натворили? И что происходит?
     - Не спрашивайте меня. Я сам впервые обо всем слышу.
     - Тогда заставьте Дженн вести себя разумно. Ей вовсе не нужно уезжать.
     - Как это не нужно! - вспылила Дженн, потом, глубоко вздохнув, продолжила: - Прошу тебя, Белла, сделай так, как я прошу. Ичерн мертв. Никто не явится за Эндрю и не захочет отобрать его у тебя. Ты имеешь на него все права. Я знаю: ты будешь любить его и заботиться о нем, как я сама. И не беспокойся: я могу сделать так, что он никогда никому не расскажет, что это я привезла его сюда. Он будет хранить тайну столько же, сколько и вы. У меня совсем мало времени. Мы должны немедленно отправляться. Прошу тебя, скажи: ты сделаешь все, что нужно?
     Белла перевела взгляд с Дженн на Роберта, потом посмотрела на священника. Наконец она сказала:
     - Мне вся затея ничуть не нравится, Дженн, и ты это понимаешь. Но я не отвечу тебе отказом.
     Не позволив себе показать облегчение, Дженн только слегка улыбнулась. Она пересекла комнату и опустилась на колени перед своим маленьким сыном. Роберт не мог слышать, что она ему говорила, но мальчик дважды бросил взгляд в его сторону. Потом Эндрю кивнул, глядя на мать глазами, полными непролитых слез, и крепко обнял ее. Дженн крепко прижала к себе ребенка, что-то шепча ему на ухо, потом встала и подвела его к Белле. Тихо попрощавшись с остающимися, она повернулась к Роберту:
     - Пора отправляться.

***

     Роберт не стал терять времени - да времени у него и не было. Они с Дженн ехали на восток всю ночь и большую часть следующего дня, загнав свежих лошадей, полученных в Мейтланде. Только когда они пересекли границу и оказались в безопасности Фланхара, Роберт стал присматривать место для отдыха. Дженн все еще не говорила ни слова, но чем дальше они ехали, тем бледнее становилось ее лицо и безжизненнее глаза. Роберт не раз замечал, как она морщится от какой-то внутренней боли. К закату он почувствовал, что больше не выдержит.
     Роберт остановился перед таверной на окраине деревни, раскинувшейся на берегу красивой речки, вытекавшей из леса. Снег кое-где покрывал землю, деревья и крыши; вся улица была одной огромной лужей чавкающей грязи.
     - Почему мы остановились? - пробормотала Дженн, безразлично оглядываясь вокруг.
     - Нам нужен отдых. - Роберт осторожно, чтобы не потревожить начавшие затягиваться раны, слез с коня. - Здесь мы в безопасности. Никто не явится за нами.
     - Мне отдых не нужен.
     - Ну а мне - и лошадям - он необходим. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе спешиться.
     Роберт протянул к Дженн руки, но она оттолкнула их. Дженн медленно перекинула ногу через луку, но, оказавшись на земле, упала. Роберт подхватил ее, на помощь ему из таверны выбежали люди. Роберт внес Дженн внутрь; для них сразу же нашлась комната - трактирщик оказался добрым и услужливым человеком. О лошадях позаботился конюх, а служанка подала еду и напитки.
     Однако прежде чем утолить голод, Роберт несколько минут посвятил тому, чтобы написать зашифрованную записку Мике, В таверне нашелся курьер, готовый за несколько монет отвезти послание в Дромму. Это был единственный способ не дать Мике, бросив все, примчаться во Фланхар, как только до него дойдут вести о смерти Дженн.
     Наконец, когда на небе показался тоненький месяц, Роберт смог сесть за стол и подкрепиться. Дженн неподвижно лежала на кровати; возможно, она уснула. Воспаление вокруг глаза несколько уменьшилось, но выглядела Дженн больной. Побои Ичерна оставили на ее теле многочисленные синяки и кровоподтеки. Через некоторое время дыхание Дженн стало более ровным и глубоким, и Роберт несколько успокоился.
     Он медленно прихлебывал эль, запивая им куски черного хлеба и твердого соленого сыра. Роберт позволил себе расслабиться, глядя в окно, но каждые несколько минут его взгляд невольно возвращался к постели и неподвижной фигуре на ней.
     Почему Дженн решила уехать с ним - с человеком, которого она так откровенно ненавидит? Что она собирается делать? Да, конечно, ей известно о предстоящей войне, но ведь она никогда не собиралась в ней участвовать. И подобным образом оставить сына...
     Эндрю видел, как его мать убила отца - убила при помощи силы, сущности которой понять он не мог. Мальчик лишился обоих родителей, и не было никакой надежды, что он разберется в случившемся. Белла, конечно, сделает все от нее зависящее, но разве так следует воспитывать ребенка?
     О боги, их бегство так легко могло кончиться несчастьем - особенно притом, что демон отчаянно рвался на свободу! Как только ему удалось сдержать демона? Конечно, не было ничего удивительного, что в Клоннете оказались малахи. Более того: это обстоятельство только подтвердило, что подозрения Роберта в отношении Нэша вполне обоснованы.
     Со вздохом Роберт снова наполнил свою кружку. Эль был хорош - темный и крепкий.
     Белла станет рассказывать о том, как погибла ее сестра, и свидетельства и отца Джона, и Адди подтвердят ее слова. В неразберихе невозможно было заметить, кто покидает горящий замок. Беглецам очень повезло, что удалось поймать пару вырвавшихся из конюшни лошадей. Скорее всего по герцогу Эйру и его супруге будут отслужены заупокойные молебны, и священники станут молиться о новом герцоге, несчастном осиротевшем ребенке. Никто не заберет Эндрю из дома его тетки - уж об этом Белла позаботится. За племянника она будет биться до последнего вздоха: в этом отношении Дженн сделала хороший выбор.
     Но все же правильно ли она поступила? Она никогда теперь не сможет вернуться, не сможет воскреснуть из мертвых. Ведь это было бы во второй раз! Ее появление вызвало бы такие подозрения, что ее в лучшем случае ожидало бы пожизненное заточение в темнице. Порвав все связи с Анклавом, теперь Дженн разрушила и свою привычную семейную жизнь; она отдалась на волю волн... куда-то она приплывет?
     Когда Роберт снова взглянул на Дженн, та не спала и неподвижным взглядом смотрела в потолок.
     - Тебе следовало бы подкрепиться.
     - Я не голодна. - Дженн натянула на себя одеяло. - Сколько времени я спала?
     - Часа два.
     - Мы долго здесь пробудем?
     - До завтра. Потом мы снова двинемся на юг.
     - В Бликстон?
     - Да.
     - Сколько туда добираться?
     - Дня три-четыре.
     С тихим стоном Дженн приподнялась на постели и села, привалившись к стене.
     - Мы встретимся там с епископом?
     - Да.
     Дженн удовлетворенно кивнула:
     - Как его здоровье?
     - По-моему, он никогда еще не чувствовал себя лучше. Единственное, что его огорчает, это предстоящая война: он ее не хочет.
     - Да и никто не хочет.
     Роберт снова отхлебнул эля и откинулся на спинку стула, невольно поморщившись: раны давали о себе знать.
     - Ты страдаешь от боли? - Теперь Дженн смотрела на Роберта.
     - Со мной все в порядке. Стоит хорошо выспаться, и все пройдет.
     Дженн не отвела взгляда, но глаза ее оставались затуманенными. Неожиданно в них блеснули слезы и Одна за другой покатились по бледным щекам.
     Стараясь ничем не проявить своих чувств, Роберт снова стал смотреть в окно и поднес кружку к губам. Между глотками он произнес - тихо и бесстрастно, так что лишь слова создавали мост между ним и Дженн:
     - Тебе раньше никогда не приходилось убивать.
     В ответ Дженн всхлипнула и сжалась в комок, повернувшись к Роберту спиной. Несколько минут он молча смотрел на нее, потом поднялся, присел на край постели и осторожно положил руку на плечо Дженн. Она попыталась оттолкнуть его, но нерешительно и слабо, и Роберт руки не убрал.
     - Все в порядке, Дженн, все кончилось. Он никогда больше не причинит тебе боли. - Роберт привлек ее к себе, но Дженн по-прежнему оставалась напряженной.
     Медленно, очень медленно он обнял ее; наконец голова Дженн опустилась на грудь Роберту, и из ее глаз снова хлынули слезы.

ГЛАВА 10

     Дюжина жирных серых чаек кричала, ссорилась и бросалась в атаку на пустую крепость, бывшую еще недавно замком Клоннет. Крылья птиц резко хлопали, преодолевая порывы ветра. Чайки норовили рассесться на камнях стены, почерневшей от огня и дыма. Белое на черном, свет против тьмы. Так мало света, так много тьмы...
     Нэш стоял посреди просторного двора замка. Его глаза видели ужасную картину, но разум отказывался ее воспринять. Неужели простой пожар мог привести к таким разрушениям? Каменные стены были покрыты копотью, но выстояли. Все же остальное было уничтожено. Снова разнесшиеся слухи о колдовстве привели к тому, что замок обезлюдел. Слуги, даже местные жители, отказывались вернуться сюда. Только солдат Гильдии, сопровождавших Нэша, удалось заставить разбирать завалы - да и то из-под палки.
     - Хозяин!
     Теймар давно уже стоял позади Нэша, но тот не оборачивался и словно не замечал слуги. Теперь он неохотно буркнул:
     - В чем дело?
     - Мы нашли еще несколько тел.
     - Она среди них?
     - Наверное.
     Нэш резко повернулся.
     - Этого не может быть! Не могла же она погибнуть в каком-то пожаре! С ней был Враг. Он ни за что не позволил бы ей умереть! Покажи мне тела.
     Нэш быстро двинулся по булыжникам, которыми был вымощен двор; Теймар заспешил следом. Желтые плащи гильдийцев отчетливо выделялись на фоне черного пожарища; солдаты осторожно разбирали завалы. Обнаруженные тела сносили под сохранившийся каменный скелет галереи; они лежали там, лишенные одежды и совершенно неузнаваемые. Теймар остановился у конца ряда и показал на останки миниатюрной женщины, полностью обезображенные огнем. Не сохранилось ничего, что могло бы указать на то, кто это был, - ни клочка платья, ни украшения.
     Ничего.
     Неужели такое возможно?
     Нет! Даже и представить себе этого нельзя... и все же...
     Свидетельства сестры и священника. С какой стати будет он лгать? И служанка тоже?
     Мальчишка.
     Союзница обожала ребенка. Он всегда оставался единственным, кого она любила, только он и заставлял ее мириться с тупой грубостью мужа. Цель ее жизни была вырастить мальчишку. Если бы она осталась жива после пожара, могло ли случиться, чтобы она бросила сына, поручив его сестре? Зная, что никогда больше его не увидит?
     Нэш склонился над маленькой почерневшей фигуркой и коснулся ее руки, словно надеясь вдохнуть в мертвое тело жизнь. Но в этой пустой оболочке не было ничего - ни смеха, ни сияющих синих глаз...
     Нэш выпрямился и приказал подать себе коня.
     - Теймар, ты останешься здесь, чтобы собрать как можно больше информации. Потом привези тело герцога в столицу - со всеми почестями, которые обстоятельства позволят организовать. Не следует забывать, что это все-таки кузен нашего любимого короля.
     - А герцогиню?
     Нэшу подвели коня; он взял поводья, вскочил в седло и еще раз оглядел развалины замка Клоннет. Пусто. Теперь здесь совсем пусто.
     - Привези и ее тоже. Выбора нет: их придется похоронить вместе. Я возвращаюсь в Марсэй. Если найдешь что-нибудь, сразу дай мне знать.
     Теймар кивнул. Нэш повернул коня к воротам. Может быть, и неизвестно, где Враг теперь - но по крайней мере Нэш узнал, где тот был недавно. У Дугласа странное пристрастие разрушать замки.

***

     Легат Осберт бесцельно бродил по дворцовому саду, не обращая внимания на то, что полы его мантии окунаются в лужи на дорожке. Иногда мимо него пробегали дворцовые служители, торопящиеся выполнить распоряжения короля; некоторые бормотали приветствия, но никто с Осбертом не заговаривал.
     Узкая тропинка привела гильдийца к мостику, перекинутому через пруд. Вода была неподвижна, в ней отражалось серое небо; разглядеть, что таится в глубине, не удавалось. Осберт остановился на мостике и положил руки на холодное дерево перил. Пруд окружали кусты, их колючие голые ветки оплетали берег, словно какое-то огромное орудие пытки. Растения, казалось, еще не заметили прихода весны.
     Этот сад и в летнюю жару, и в зимнюю стужу был любимым убежищем королевы. Почти каждый день она гуляла здесь со своими детьми - Кенриком и прелестной Галиеной. Теперь королева, как и этот сад, мертва. Ее сын, такой же колючий, как разросшиеся кусты, с каждым годом становится все больше похож на своего отца. И где же маленькая принцесса? Впрочем, теперь уже не такая и маленькая, конечно. Ей шестнадцать, для нее начинается ее собственная весна.
     Осберт отогнал воспоминания и принялся ходить взад и вперед по мостику. В дальнюю калитку вошел архидьякон Годфри, помедлил, потом двинулся к пруду. Одет он был в своем обычном стиле: черная сутана священника, триум на длинной цепи и прицепленный к ней маленький медальон с гербом Гильдии в знак того, что Годфри является гильдийским капелланом. Годфри - хороший человек, прямой и честный. Даже события последних лет не отразились на нем, он не шел на бесчестные уступки ни для кого - каковы бы ни были обстоятельства.
     - Доброе утро, легат, - улыбнулся Годфри, ставя