крейсера, а не один, как сообщалось
раньше, адмиралтейство не решилось атаковать противника.

Когда же немцы закрепились в Норвегии, единственно, чем можно было
ослабить их позиции, -- это нарушить коммуникации, лишить
их возможности подвоза средств материального обеспечения и подкрепления.
Для этого предстояло блокировать пролив Скагеррак между Данией и Норвегией.
Однако вскоре стало ясно, что адмиралтейство, опасаясь налетов немецкой
авиации, не хочет посылать в этот район другие корабли, кроме подводных
лодок. Подобная осторожность показывала, что адмиралтейство наконец
поняло свою довоенную ошибку, когда недооценивало роль авиации в боевых
действиях на море. Однако теперь идея Черчилля о распространении военных
действий на Скандинавию повисла в воздухе, ибо, пока не были блокированы
коммуникации немцев, ничто не могло остановить наращивания ими сил
в южных районах Норвегии.

Однако еще можно было помешать немцам захватить центральные районы
Норвегии, если бы удалось удержать два горных дефиле, ведущих от Осло
к северу, и уничтожить немногочисленный немецкий десант в Тронхейме.
Эту цель и поставили перед собой англичане. Неделю спустя после вторжения
немцев они высадились севернее и южнее Тронхейма, соответственно у
Намсуса и Ондальснесе, чтобы нанести удар на Тронхейм.

Однако вслед за принятием решения о высадке в районе Тронхейма произошел
ряд странных инцидентов. Командовать войсками было поручено способному
военачальнику генералу Хотблеку, но через несколько часов после получения
им в адмиралтействе инструктажа его нашли в бессознательном состоянии.
Возможно, это был сердечный приступ. На следующий день назначили другого
командующего. Он немедленно вылетел в Скапа-Флоу, но при посадке самолет
врезался в землю.

Странные перемены во взглядах произошли в комитете начальников штабов
и адмиралтействе. Они одобрили было план операции, однако на следующий
день, испугавшись риска, выступили против него. И хотя Черчилль, возможно,
предпочел бы сконцентрировать внимание на Нарвике, он был весьма огорчен
тем, что комитет начальников резко изменил свое мнение.

На сей раз комитет начальников штабов решил усилить войска десанта
в Намсусе и Ондальснесе для наступления на Тронхейм. Теоретически
возможности представлялись хорошими: в этом районе находилось менее
2 тыс. немецких солдат, в то время как союзники высадили 13 тыс. человек.
Однако предстояло покрыть большое расстояние, продвижение затруднял
снег, а в преодолении препятствий союзные войска оказались менее способными,
чем немцы. Продвижению к югу от Намсуса мешала угроза с тыла, возникшая
вследствие высадки нескольких небольших немецких отрядов у входа в
Тронхеймс-Фьорд при поддержке эсминца. Десант, высадившийся в Ондальснесе,
вместо продвижения к северу на Тронхейм вскоре перешел к обороне,
отражая натиск немецких войск, которые направлялись из Осло на север
по долине Гудбранд. Поскольку английские войска постоянно подвергались
налетам немецкой авиации, а сами не получали авиационной поддержки,
командование решило эвакуировать десант. 1 и 2 мая обе десантные группы
были эвакуированы, и, таким образом, немцы стали полностью контролировать
южные и центральные районы Норвегии.

Теперь союзники сосредоточили свои усилия на овладении Нарвиком в
основном по соображениям престижа, так как выйти к шведским железорудным
месторождениям они не надеялись. Первый десант англичан в этом районе
высадился 14 апреля, однако величайшая осторожность, какую проявлял
генерал Маккези, исключила возможность быстрого наступления на Нарвик,
хотя командующий объединенными силами в этом районе адмирал Корк настоятельно
требовал решительных действий. Даже когда численность войск десанта
достигла 20 тыс. человек, темпы продвижения англичан почти не увеличились.
С другой стороны, 2 тыс. австрийских альпийских стрелков и примерно
столько же моряков с немецких эсминцев под командованием опытного
генерала Дитла оборонялись весьма умело. Англичане не сумели овладеть
Нарвиком до 27 мая. Немцы же к этому времени глубоко вклинились на
Западном фронте на территорию Франции, и последняя была уже на грани
падения. 7 июня союзные силы были эвакуированы из Нарвика.

В решении скандинавской проблемы союзные правительства проявили чрезмерную
агрессивность и полное отсутствие чувства времени, что принесло норвежскому
народу лишь несчастье. Гитлер же, напротив, единственный раз проявил
терпение и долго не наносил удара. Однако, приняв окончательное решение
опередить западные державы, он не терял времени, и его войска быстрыми
и решительными действиями в самые критические моменты в достаточной
степени сумели компенсировать свою малочисленность.

ГЛАВА 7. ЗАВОЕВАНИЕ ЗАПАДА

10 мая 1940 года войска Гитлера прорвали оборону на Западе. Ход мировых
событий изменился, что повлекло за собой далеко идущие последствия
для будущего всех народов. Решающий акт драмы, потрясшей весь мир,
начался 13 мая, когда танковые соединения Гудериана форсировали р.
Маас у Седана.

10 мая беспокойный, энергичный Черчилль стал премьер-министром Великобритании,
заменив на этом посту Чемберлена.

Немцы быстро расширили участок прорыва, и через образовавшуюся брешь
хлынули немецкие танки. Неделю спустя они вышли к побережью Па-де-Кале
и таким образом отрезали союзные армии в Бельгии. Эта катастрофа привела
к падению Франции и изоляции Англии. И хотя Англии удалось удержаться
за своей водной преградой, спасение пришло лишь после долгой мировой
войны, в которую вылился затянувшийся конфликт. В конце концов усилиями
Америки и России Гитлер был раздавлен.

После прорыва у Седана развал французского фронта стал неизбежным,
а натиск гитлеровских войск неотразимым. И все же высшие офицеры германской
армии мало верили в перспективы наступления, которое они начали против
своего желания по настоянию Гитлера. В решающий момент Гитлер сам
вдруг потерял веру в успех и приказал на два дня остановить наступление.
Это случилось как раз тогда, когда оборона французской армии была
прорвана и войска получили возможность беспрепятственно продвигаться
вперед. Если бы французы сумели использовать эту передышку, то шансы
Гитлера на успех резко бы пали.

И самое странное заключалось в том, что Гудериан, руководивший действиями
ударной группировки, неожиданно был отстранен от командования. Очевидно,
высшее начальство стремилось поскорее затормозить темпы развития достигнутого
им успеха. И если бы не "ошибка" Гудериана, осмелившегося
наступать слишком стремительно, операция потерпела бы неудачу и события
в мире развивались бы иначе.

@RIS = Сx. 3. Падение Франции

Отнюдь не обладая тем огромным превосходством, какое им приписывали,
гитлеровские армии на самом деле были значительно малочисленнее армии
противника. И хотя решающую роль сыграли танки, Гитлер имел этих боевых
машин меньше, чем противник, да и сами танки были у него хуже. Только
в авиации Гитлер действительно обладал превосходством.

Более того, задача практически была решена лишь небольшой частью сил
и раньше, чем вступили в дело основные силы немцев. Помимо авиации
решающую роль сыграли десять танковых дивизий, одна парашютная и одна
воздушно-десантная дивизии. А всего в атом районе Гитлер сосредоточил
135 дивизий.

Успех, достигнутый новым родом войск, был настолько ослепительным,
что заслонил не только малочисленность использованных сил, но и угрозу
поражения, висевшую над ними. Этого успеха немцы могли бы и не добиться,
если бы не грубые ошибки союзников, возникшие вследствие преобладания
устаревших, военно-теоретических взглядов. Но даже при всей недальновидности
союзного руководства успех наступления в опасной степени зависел только
от удачи и решительности Гудериана в использовании открывавшихся перед
ним возможностей.

Битва за Францию -- один из наиболее ярких примеров решающей роли
новых взглядов, проводимых в жизнь энергичным исполнителем. Гудериан
рассказывал, что еще задолго до войны он вынашивал идею глубокого
стратегического прорыва силами самостоятельных танковых соединений
с целью перерезать тыловые коммуникации армии противника. Энтузиаст
развития бронетанковых войск, Гудериан понял потенциальные возможности
этого рода войск, созданного после первой мировой войны на основе
новых английских военно-теоретических взглядов. Многие высшие немецкие
генералы относились к этим взглядам с таким же сомнением, как и английские
и французские руководители, считая их неосуществимыми в боевых условиях.
Однако, когда началась война, Гудериан улучил момент, чтобы, несмотря
на сомнения своего высшего командования, реализовать потенциальные
возможности нового рода войск. Эффект был поистине потрясающим.

Немецкое наступление на Западном фронте началось с ошеломляющих успехов
на правом фланге -- с овладения ключевыми пунктами обороны нейтральных
Бельгии и Голландии. Эти удары, нанесенные воздушно-десантными войсками,
настолько приковали к себе внимание-союзников, что на несколько дней
отвлекли их от главного удара, который нацеливался через Арденны в
самое сердце Франции.

Ранним утром 10 мая в столице Голландии Гааге и важном узле коммуникаций
Роттердаме высадились воздушно-десантные войска. Одновременно немцы
атаковали пограничные оборонительные позиции Голландии. Смятение и
тревога, вызванные этим двойным ударом с фронта и тыла, усиливались
угрозой нападения немецких военно-воздушных сил. Используя панику
в рядах противника, немецкие танковые соединения прорвались на юге
и на третий день вышли к Роттердаму, где высадился воздушный десант.
Это произошло под самым носом у французской 7-й армии, которая направлялась
на помощь голландцам. На пятый день голландцы капитулировали, хотя
их основной фронт так и не был прорван. Угроза налетов немецкой авиации
на густонаселенные города ускорила капитуляцию.

По численности немецкие войска значительно уступали противнику. Более
того, решающий прорыв был осуществлен всего лишь одной 9-й танковой
дивизией, единственной, которую немцы могли выделить для наступления
в Голландии. На пути ее продвижения находилось множество каналов и
широких рек, где можно было легко организовать оборону. Успех этой
дивизии зависел главным образом от успеха воздушного десанта.

Содержание плана действий немецких войск изложено в показаниях командующего
воздушно-десантными войсками генерала Штудента: "Ограниченность
сил вынуждала нас сосредоточить усилия на двух объектах -- пунктах,
которые представлялись наиболее важными для успеха вторжения. Главный
удар под моим командованием имел целью захватить мосты у Роттердама,
Дордрехта и Мердийка, через которые открывался путь к устью Рейна.
Наша задача заключалась в том, чтобы захватить эти мосты раньше, чем
голландцы успеют взорвать их, и удержать до прибытия наших мобильных
соединений. В моем распоряжении было четыре парашютных батальона и
один десантно-посадочный полк. Мы добились полного успеха, потеряв
лишь 180 человек. Мы не могли не выполнить задачу, ибо в противном
случае обрекалось на неудачу вторжение в целом".

Сам Штудент в этих боях был ранен в голову и вышел из строя на восемь
месяцев.

Вспомогательный удар наносился в направлении на Гаагу. Он имел целью
захватить членов правительства и таким образом дезорганизовать управление
страной. Здесь действовали один парашютный-батальон и два десантно-посадочных
полка под общим командованием генерала графа Спонека. Однако этот
удар, вызвавший сначала смятение у голландцев, был отражен.

Вторжение в Бельгию началось сенсационно. Здесь наземные войска были
представлены 6-й армией под командованием Рейхенау, в состав которой
входил 16-й танковый корпус Геппнера. Для поддержки действий этих
сил было выделено всего лишь 500 десантников. Перед ними стояла задача
захватить два моста через Альберт-канал и самый современный бельгийский
форт Эбен Эмаэль.

Этот небольшой отряд, однако, в корне изменил ход операции. Дело в
том, что к бельгийской границе в этом районе можно подойти только
через южный выступ голландской территории. Значит, как только немецкие
войска пересекли бы границу Голландии, бельгийская пограничная охрана
Альберт-канала могла бы успеть взорвать мосты, поскольку вторгшимся
войскам предстояло преодолеть расстояние в 15 миль по голландской
территории. Внезапная выброска воздушного десанта ночью обеспечила
единственную возможность сохранить важные мосты.

В Бельгии немцы использовали весьма ограниченные силы воздушно-десантных
войск. Правда, печать сообщала, что высадка воздушных десантов осуществляется
в нескольких районах и что десантируемые войска исчисляются в тысячах.
Как объяснил генерал Штудент, немцы широко применяли выброску чучел,
чтобы создать впечатление многочисленности десантируемых войск. Эта
уловка оказалась весьма эффективной. Расчет на тенденцию печати преувеличивать
масштабы операций оправдал себя.

Неожиданное нападение на форт Эбен Эмаэль осуществил небольшой отряд
из 75 десантников-саперов под командованием лейтенанта Витцига. Потери
отряда составили всего шесть человек.

Форт, хорошо оборудованный для отражения любой угрозы, не был готов
к высадке воздушного десанта. С крыши каземата горстка десантников
в течение суток держала под контролем гарнизон в 1200 человек, пока
не прибыли немецкие сухопутные войска.

Бельгийская охрана мостов также была застигнута врасплох. На одном
мосту охрана успела поджечь шнур для взрыва моста, во ворвавшиеся
в бункер десантники в самый последний момент предупредили взрыв.

Необходимо отметить, что в соответствии с планом обороняющиеся взорвали
мосты по всему фронту вторжения, за исключением тех районов, где немцы
использовали воздушные десанты. Это показывает, насколько рискованно
действовали немцы, ибо успех вторжения целиком зависел от фактора
времени.

К утру второго дня операции немецкие войска форсировали канал и прорвали
оборону бельгийских войск. Затем 3-я и 4-я танковые дивизии под командованием
Геппнера по сохранившимся мостам устремились вперед на широкие равнины.
Их прорыв вынудил бельгийцев начать общее отступление, хотя в тот
момент к ним на помощь уже стали прибывать французские и английские
войска.

Прорыв немецких войск в Бельгии не играл решающей роли в наступлении
на Западном фронте, но все же оказал большое влияние на ход кампании.
Помимо того, что внимание союзников было отвлечено в ложном направлении,
начавшиеся бои сковали значительные силы мобильных войск. Союзникам
так и не удалось вывести из боя и перебросить мобильные войска на
юг, чтобы отразить более опасную угрозу, неожиданно возникшую 13 мая
на французской границе в наиболее слабо защищенной ее части --
неподалеку от западной оконечности линии Мажино, где еще не было закончено
строительство укреплений.

Ударные механизированные соединения группы армий Рундштедта продвигались
через Люксембург и по бельгийской территории к Франции. Пройдя 75
миль через Арденны, они, почти не встретив сопротивления, пересекли
французскую границу и на четвертый день операции достигли рубежа р.
Маас.

Использовать такую массу танков и автомашин на местности, которая
считалась стратегами "непроходимой", неприемлемой для ведения
наступательных операций, а тем более для действий танков, было рискованно.
Однако наступление на этом направлении обеспечивало внезапность действий,
а наличие лесов позволяло скрытно подготовить и сосредоточить силы
для удара.

И все-таки именно французское верховное командование в наибольшей
степени способствовало успеху Гитлера. Разрушительный эффект удара
через Арденны можно объяснить прежде всего особенностями французского
плана, который, по мнению немцев, полностью отвечал их собственному
пересмотренному плану. И роковыми для французов оказались не их оборонительная
стратегия или вера в неприступность линии Мажино, а их планы наступательных
действий. Вклинившись в Бельгию левым крылом своих войск, французы
попали в ловушкуПрим. ред.>.

Чем дальше продвигались эти соединения в Бельгию, тем больше возрастала
уязвимость их тыла от удара войск группы армии Рундштедта из Арденн.
Положение усугублялось тем, что фланги и тыл наступавших франко-английских
армий прикрывались несколькими "второсортными" французскими
дивизиями, которые были укомплектованы призванным из запаса личным
составом старших возрастов и испытывали недостаток в противотанковых
и зенитных орудиях. То, что тыл и фланги остались столь слабо защищенными,
было самой грубой ошибкой французского верховного командования, возглавляемого
Гамеленом и Жоржем.

Наступление через Арденны, запланированное как искусная операция,
потребовало слаженной работы штабов. Незадолго до рассвета 10 мая
на границе Люксембурга было сосредоточено не виданное количество танков.
Здесь расположилось три танковых корпуса. В первом и втором эшелонах
должны были наступать танковые дивизии, а в третьем -- моторизованные
дивизии. Ударной группой командовал генерал Гудериан, а общее руководство
осуществлял генерал Клейст.

Справа от группы войск Клейста находился отдельный 15-й танковый корпус
под командованием Гота, который должен был прорваться через северную
часть Арденн к р. Маас между Живе и Динаном.

Однако семь танковых дивизий составляли лишь часть огромной массы
войск, которая расположилась вдоль границы и была готова устремиться
в Арденны. Всего на довольно узком фронте сосредоточилось около 50
дивизий, эшелонированных в глубину.

Успех зависел от того, насколько быстро удастся немецким танковым
войскам пройти через Арденны и форсировать р. Маас. Только после форсирования
этой водной преграды танки обрели бы пространство для маневра. Реку
же следовало форсировать прежде, чем французское верховное командование
осознает происходящее и соберет резервы для отражения удара.

Гонка была выиграна, хотя и с небольшим преимуществом. Результат мог
бы быть иным, если бы обороняющиеся сумели воспользоваться тем затруднительным
положением, в которое попали немцы в результате взрывных работ, проведенных
французами по заранее разработанному плану. К сожалению для французов,
эти работы не были подкреплены соответствующими усилиями войск. Французское
командование считало, что вторгшегося противника сумеют задержать
кавалерийские дивизии. А между прочим, танковый контрудар во фланг
немецким войскам на этом этапе, возможно, позволил бы остановить наступление.
Немецкое командование как раз опасалось вероятного контрудара противника
по левому флангу наступающих войск.

Видя, как успешно развивается наступление, Клейст 12 мая согласился
наконец с Гудерианом, что необходимо форсировать р. Маас, не дожидаясь
подхода пехотных соединений. Поддержать действия войск при форсировании
этого водного рубежа предполагалось крупными силами авиации, включавшими
двенадцать эскадрилий пикирующих бомбардировщиков. Бомбардировщики
появились в районе боев 13 мая и обрушили на французских артиллеристов
такой град бомб, что тем пришлось отсиживаться в блиндажах до самой
ночи.

Главный удар войска Гудериана наносили в полосе шириной около полутора
миль западнее Седана. Выбранный участок создавал прекрасные условия
для форсирования. Река здесь резко поворачивала на север в направлении
Сент-Менжа, а потом снова на юг, образуя своеобразную петлю. Высоты
на северном берегу, покрытые лесом, обеспечивали скрытность подготовки
к наступлению, маскировку огневых позиций и отличные условия для корректировки
артиллерийского огня. Из района Сент-Менжа хорошо просматривалось
все пространство в излучине реки и поросшая лесом высота Буа-де-Марфе.

Наступление началось в 16.00. В первом эшелоне реку форсировали на
лодках и плотах пехотные подразделения. Затем на паромах стали переправляться
легкие автомобили. Наступающие немецкие войска быстро захватили пространство
в излучине реки и устремились к Буа-де-Марфе и южным высотам. К полуночи
глубина вклинения составила 5 миль. К этому же времени было закончено
строительство