ий было
характерно для русских на начальной стадии наступления. Легко
представить, какое давление испытывали на себе немцы и как
истощались их и без того перенапряженные силы. особенно если
учесть ширину фронта, на котором им приходилось обороняться.
Русские не раз применяли этот метод, демонстрируя свое возросшее
оперативно-тактическое мастерство и умение использовать
преимущества. Анализируя успехи русских, неизбежно приходишь к
выводу, что овладение каждым ключевым пунктом (даже если это
случалось вслед за наступательными действиями в непосредственной
близости от него) всегда было следствием удара русских в другом
районе, что делало невозможным для противника удерживать этот
пункт или обесценивало его стратегическое значение. Все это
легко проследить на общем развитии событий на фронте. Действия
командования Красной Армии можно сравнить с игрой пианиста,
ударяющего по клавишам то в одной стороне клавиатуры, то в
другой.

Хотя метод наступательных действий русских походил на методы,
которые применял маршал Фош в 1918 году, в данном случае все
делалось куда более скрытно и решительно. Цель удара в том или
ином месте была минимально очевидной для противника, а паузы
между ударами значительно короче. Подготовительные действия
никогда не раскрывали той цели, по которой наносился удар. На
заключительном же этапе эта цель вырисовывалась (в
географическом смысле) со всей очевидностью. Таким образом
достигалась внезапность, ибо удар наносился в самом неожиданном
направлении.

Однако во второй половине февраля произошло изменение в
обстановке на фронте. Преимущества русских постепенно исчезли,
по мере того, как они, преодолев Донец, вышли к Азовскому морю и
излучине Днепра, намереваясь отсечь южную группировку противника.
Цель русских стала очевидной. Эта цель привела их в тот самый
район, куда стремились и немцы. Таким образом, этот период
характерен своеобразной гонкой, исход которой зависел от того,
сумеют ли русские закрыть коридор для отходящих немецких войск,
прежде чем последние выйдут ы этот район и перегруппируют силы
для отражения удара.

Раннее снеготаяние снизило темпы продвижения русских. Возросли
трудности, которые пришлось им испытывать в связи с непрерывными
наступательными действиями в течении длительного периода.
Планируя зимнюю кампанию, русские понимали, что в
материально-техническом отношении они не в состоянии обеспечить
стратегический замысел, поскольку не хватало транспорта для
доставки даже половины количества боеприпасов, горючего
и продовольствия, необходимого для ведения операций такого
широкого размаха. Однако с характерной для русских смелостью они
решили не менять плана действий, а в значительной мере
рассчитывать на захваченные у противника имущество и предметы
снабжения. Эти расчеты имели основания, поскольку в ходе каждой
операции русские захватывали многие склады снабжения.

Однако, когда сопротивление противника усилилось, таких трофеев
стало меньше, и русские начали испытывать затруднения из-за
нехватки транспорта, причем эти нагрузки возрастали по мере
удаления войск от железнодорожных узлов. Таким образом, вновь
вступило в силу правило об излишней растянутости коммуникаций, и
на этот раз не в пользу русских. В коридоре Дон -- Донец
железных дорог было немного, да и шли они перпендикулярно оси
наступления, развивавшегося в юго-западном направлении. Железные
дороги, идущие в юго-западном направлении южнее Донца (а таких
было достаточно), позволили немцам сосредоточить силы на
угрожаемом участке. Выиграли немцы и от сокращения линии фронта
на 600 миль.

Ввиду всех указанных выше обстоятельств русские вынуждены были
остановить наступление. Немцы сумели вытеснить русских из
Харькова и вновь захватили Белгород. Однако, это был их
последний успех.

Предпринимая контрнаступление на юге, немцы продолжали отступать
на севере. Это было первое их значительное отступление на этом
участке за год. После зимней компании 1941--42 года линия фронта
немецких войск перед Москвой имела форму сжатого кулака. Русские
как бы подкрались к запястью в том месте, где находится
Смоленск. В августе русские нанесли сильный удар по укрепленному
пункту Ржев, стремясь отвлечь силы немцев от Сталинграда путем
прорыва позиций противника на Центральном фронте. Их наступление
встретило упорное сопротивление у Ржева, однако русским удалось
продвинуться на обоих флангах южнее и севернее Ржева.
Наступательные действия, возобновившиеся в ноябре, еще больше
обнажили клин, который стал похож на узкий полуостров. В конце
года русские начали наступление с острия собственного огромного
клина севернее немецкого клина и захватили узел железных дорог
Великие Луки, в 150 милях западнее Ржева на линии Москва --
Рига. Теперь стала очевидной опасность, нависшая не только над
Ржевом, но и над всем немецким клином.

Месяц спустя эту опасность косвенно подтвердила капитуляция
немецких войск под Сталинградом. Вместе с тем вынужденный отход
немецких войск на юге показал, какой ценой обходится попытка
удержать чрезмерно растянутый фронт. Цейцлеру наконец удалось
убедить Гитлера в целесообразности принять предложение об
отходе. Фюрер обычно отвергал всякую мысль об отступлении,
особенно когда речь шла об отходе с позиций на московском
направлении, однако теперь он был вынужден согласиться с
необходимостью выровнять линию фронта на этом участке, чтобы
избежать поражения и высвободить резервы. В первые дни марта,
как раз к началу нового наступления русских, немцы оставили
Ржев. К 12 марта весь клин был ликвидирован и немецкие войска
оставили Вязьму, отойдя на рубеж, прикрывавший Смоленск.
Несколько меньший клин под Демянском, между Великими Луками и
озером Ильмень, был ликвидирован в начале мартаПрим. ред.>. (Этот отход немецких войск
остался незамеченным в странах Запада, поскольку на картах,
которые публиковались в английских и американских газетах, линия
фронта обозначалась в этом районе прямой линией и проходила
западнее Демянска.)

Однако весь выигрыш от выравнивания фронта на севере немцы
растеряли в результате нового расширения фронта на юге. Таким
образом рухнули надежды немецких генералов на то, что Гитлер
разрешит отвести войска на рубеж, где можно было бы закрепиться
и провести перегруппировку сил вне досягаемости для русских.

Удерживая рубеж южнее Донца у Таганрога, Гитлер мог использовать
промышленные ресурсы этого района и надеяться, что представится
случай еще раз попытаться овладеть Кавказом. По мнению Гитлера,
возвращение к Донцу между Харьковом и Изюмом создавало отличную
фланговую позицию в этом районе. Повторный захват Белгорода и
удержание Орла открывали возможность для охватывающего удара
против позиций русских у Курска и вокруг него. Срезав этот
огромный выступ, немцы могли бы образовать огромную брешь в
позициях русских, а после ввода в прорыв танковых соединений
рассчитывать на любой успех. Численность русских войск превзошла
ожидания Гитлера, но и потери их были весьма значительны. Только
"старым генералам" казалось, что ресурсы русских
неистощимы. Размышляя подобным образом Гитлер все больше убеждал
себя в том, что прорыв у Курска приведет к перелому в ходе войны
в пользу немцев и поможет решить многие проблемы.

Гитлер легко убедил себя в том, что все неприятности объясняются
русской зимой и что всегда можно рассчитывать на преимущества
летом. В действительности эти надежды Гитлера оказались
иллюзорными.

Решив предпринять основные наступательные операции на курском
участке, Гитлер планировал также провести в летний период
наступление на Ленинград, уже дважды откладывавшееся. Любопытно,
что этот план в точности повторял план компании на 1942 год. Был
сформирован парашютный корпус в составе двух дивизий, который
предполагалось выбросить на Ленинград, чтобы открыть тем самым
путь для наступления с фронта. По мере того, как шансы на успех
уменьшались, Гитлер становился все более авантюристичным. Год
назад он не решился принять предложение генерала Штудента о
выброске воздушного десанта на Ленинград. После поражения в
Тунисе парашютный корпус был переброшен на юг Франции и
содержался в готовности к использованию для отражения
предполагаемой высадки союзников на Сардинии. Провал наступления
под Курском заставил Гитлера окончательно отказаться
от наступления на Ленинград.

В отношении плана действия под Курском мнение генералов
разошлись. Большинство из них сомневалось в победе на Востоке.
Теперь в числе сомневающихся оказался и такой опытный
военачальник, как Клейст. После перегруппировки во время зимней
компании во главе основных сил Южного фронта стал Манштейн. В
начале года в состав его группы армий была включена 1-я танковая
армия. Клейст теперь командовал войсками только в Крыму и на
Кубане. Наступление на Курский выступ планировалось осуществить
левым крылом войск Манштейна на юге выступа и правым крылом
группы армии "Центр" под командованием Клюге на севере
выступа.

Манштейн и Клюге до начала операции не высказывали своих
сомнений относительно ее успеха. Военачальники, как правило,
верят в успех порученного им дела и стараются не высказывать
каких-либо сомнений, чтобы не подорвать оказываемого им доверия
у старших начальников.

Установившиеся военные традиции также способствовали тому, чтобы
не высказывать каких-либо сомнений. Многие генералы предпочли бы
подальше отвести войска, чтобы уйти от преследования русских
(еще год назад такую точку зрения высказывал Рундштедт), однако
фюрер не хотел и слышать подобных предложений. Поскольку рубеж,
занимаемый немецкими армиями в конце зимы, не благоприятствовал
обороне, генералы решили положиться на принцип, согласно
которому "наступление -- лучшее средство обороны". В
ходе наступательных действий они надеялись исправить недостатки
позиций и сорвать готовящееся наступление противника. Все усилия
поэтому были направлены на достижение успеха в наступлении, а о
возможной неудаче наступательных действий никто не думал. Никто
не думал и о том, что израсходование только что накопленных
резервов лишит возможность успешно вести оборонительные действия
впоследствии.

Истощение немецких ресурсов держалось в строгой секретности. Так
прикрывался некомплект личного состава и вооружения в частях и
соединениях. Число дивизий сохранялось прежнее, и поэтому
ложность цифровых выкладок не была очевидной. Командиры
соединений находились в таком неведении, что немногие из них
представляли себе обстановку в целом. Их приучили не задавать
вопросов. Помимо чисто маскировочных соображений число дивизий
поддерживалось на одном уровне и по другим причинам.

Гитлер всегда вдохновенно относился к цифровым показателям. Как
демагогу, ему казалось, что цифры -- это залог мощи. А поскольку
дивизия была расчетной единицей, Гитлер стремился иметь
максимальное число этих соединений, хотя в 1940 году немцы
одерживали победу в основном благодаря качественному
превосходству механизированных войск Германии. До вторжения в
Россию Гитлер настаивал на проведении политики, которая
обеспечивала бы максимальное число дивизий, пусть даже за счет
их неукомплектованности. В дальнейшем эта неукомплектованность
допускалась в еще большей степени, чтобы не сокращать общего
числа дивизий, хотя эта цифра лишь вводила в заблуждение самих
же немцев. Последствием такой политики явилась инфляция в сфере
военной экономики.

В 1943 году эта инфляция достигла таких размеров, что свела на
нет преимущества качественного усовершенствования военной
техники, в частности создание новых танков "тигр" и
"пантера". Когда дивизия несет тяжелые потери, то резко
нарушается баланс между боевыми частями и частями обслуживания,
поскольку наибольшие потери приходятся на долю боевых частей. В
танковой дивизии ядро обычно составляют танки и танковые
экипажи, пехота занимает второе место по численности, а
подразделения обслуживания -- третье, последнее. Таким образом,
экономически и с точки зрения боевой мощи невыгодно содержать
дивизии, особенно танковые, с некомплектом личного состава и
вооружения. Если вовремя не исправить положение, то получается
колосс, размеры которого резко диссонируют с его ударной силой.

Эти трудности немецкой армии начали обнаруживаться теперь
отчетливее, поскольку Красная Армия по сравнению с 1942 годом
стала значительно качественнее и выросла в численном отношении.
Красная Армия действовала успешнее еще и потому, что возрос
поток вооружения, которое поступало с новых предприятий на Урале
и от западных союзников России. Танки Красной Армии не уступали
танкам других армий, а многие немецкие генералы и офицеры
считали их даже самыми лучшими. Это были превосходные машины по
своим ходовым качествам, надежности и вооружению. Русская
артиллерия также отличалась превосходными качествами. Широкое
развитие получила реактивная артиллерия, которая обеспечивала
высокую эффективность удара. Русская винтовка была более
современной, чем немецкая, и обладала более высокой
скорострельностью. Большинство других видов пехотного вооружения
характеризовалось такими же высокими качествами. Значительно
возросло и оперативно-тактическое мастерство Красной Армии.

Немцам все больше хотелось заставить русских первыми начать
наступательные действия, чтобы заманить их в ловушку, нанеся
контрудары. Этому желанию не суждено было сбыться, но не из-за
нетерпения Гитлера, а из-за того, что русские решили на этот раз
применить такую же выжидательную тактику.

Впоследствии немецкие руководители утверждали, что они добились
бы большего, если бы ударные группировки были готовы начать
наступление на шесть недель раньше. Когда их ударные группировки
завязли в многочисленных минных полях, немцы обнаружили, что
русские отвели свои главные силыПрим. ред.> Свою неудачу
немецкое командование объясняло тем, что русские, видимо узнали
об их приготовлении еще в период весенней паузы и, таким
образом, смогли принять необходимые меры. Эта точка зрения
игнорировала очевидность Курского выступа как объекта
наступления. Этот выступ был настолько же очевидным объектом
действий немецких ударных группировок, как и вклинение немецких
войск под Орлом -- объектом действий русских войск. Не
приходилось сомневаться, где нанесет удар каждая из сторон.
Главный вопрос состоял в том, кто нанесет удар первым.

Этот вопрос был предметом обсуждения и у русских. Те, кто
предлагал нанести удар первыми, главным аргументом выдвигали то
обстоятельство, что русская оборона не выдерживала ударов
противника в двух предшествующих летних компаниях. С другой
стороны, успехи многих наступательных операций, начиная с
событий под Сталинградом, породили большую уверенность в своих
силах, и русские руководители склонялись к мысли взять на себя
инициативу в летней компании.

Когда вновь назначенный глава английской военной миссии
генерал-лейтенант Мартел в конце мая впервые побывал в
Генеральном штабе, у него сложилось впечатление, что русские
склоняются к мысли взять инициативу на себя. Он тогда заявил,
что, по его мнению, этого делать не следует, пока обновленные
немецкие танковые группировки еще не введены в бой.

Несколько дней спустя русские попросили Мартела рассказать о
тактике действий англичан в Северной Африке. Мартел объяснил
успех под Эль-Аламейном, прежде всего тем, что англичане
заставили немцев измотать свои танковые группировки в попытки
преодолеть оборону. Когда эти танковые группировки потеряли
свободу действий и были достаточно измотаны, англичане перешли в
наступление. Мартел воспользовался случаем, чтобы рассказать
русским еще об одном уроке, который англичане извлекли из своего
опыта: о важности не допустить расширения участка вклинения
наступающих танковых группировок и использовать для укрепления
флангов все имеющиеся резервы, не пытаясь сдержать продвижение
ударных группировок противника с фронта.

Исследуя тот или иной план, обычно трудно установить, какие
мотивы обусловили его принятие, даже если есть возможность
познакомиться с архивными материалами. Ведь в документах редко
фиксируется действительные первоначальные мотивы того или иного
решения. Документы не дают представления о том, как рождались и
обретали конкретные формы те или иные аспекты плана в умах
людей, разрабатывающих их. Вряд ли история прольет свет и на то,
что побудило русских принять вое решение. Их стратеги обладали
достаточным опытом, чтобы сделать соответствующие выводы,
обусловившие принятие этого плана.

Огромное значение имел поистине драматический и решающий итог
действий, осуществляющихся по оборонительно-наступательному
методу.

Немцы начали наступление на рассвете 5 июля на обоих флангах
Курского выступа. Фронтальная часть выступа имела в ширину менее
100 миль, южная сторона -- около 50 миль в глубину, а северная
-- более 150 миль тоже в глубину, ибо она совпадала с немецким
клином у Орла, который имел противоположную направленность по
сравнению с Курским выступом. Основную часть фронта удерживали
войска Рокоссовского. Правое крыло войск Ватутина охватывало
южную часть выступа.

Ударная группировка Манштейна, действовавшая с юга, и ударная
группировка Клюге, действовавшая с севера, имели примерно равные
силы, но у Манштейна было больше танков. В целом в
наступлении участвовало 18 танковых и моторизованных дивизий.
Это составляло почти половину всех действовавших в операции сил
и почти все танковые соединения, находившиеся на Восточном
фронтеПрим. ред.> Гитлер вел
крупную игру.

В первые несколько дней южная ударная группировка продвинулась
местами до 20 миль (темп не очень высокий). Продвижение немцев
задерживали многочисленные минные поля. Немецкое командование
вскоре обнаружило, что главные силы русских отведены в тыл.
Вместе с тем русские энергично и упорно препятствовали
расширению участков вклинения. Ударная группировка Клюге
продвинулась вперед еще меньше и не сумела прорвать главную
полосу обороны. К исходу первой недели борьбы танковые дивизии
понесли огромные потери. Клюге, встревоженный возникновением
угрозы его левому флангу, начал выводить танковые дивизии из
боя.

12 июля русские перешли в наступление на левом фланге и перед
фронтом выступа у Орла. В первые три дня на северном участке они
продвинулись на 30 миль в обход Орла, а группировка, наступавшая
с фронта выступа, приблизилась к городу на 15 миль. 5 августа
немцев вытеснили из Орла. С 1941 года Орел был одним из
важнейших и сильно укрепленных бастионов немцев. Не меньшее
значение имел и тот факт, что, пока Орел находился в руках
немцев, они могли угрожать Москве. Стратегическое положение Орла
и мощь его укреплений были настолько велики, что овладение этим
городом сыграло огромную роль в ходе дальнейших боевых действий.

Тем временем войска Ватутина вслед за отступавшими немецкими
частями, ранее вклинившимися с юга в Курский выступ,
продвинулись к рубежу, на котором начались боевые действия в
летнюю компанию. 4 августа Ватутин перешел в наступление и на
следующий день овладел БелгородомПрим. ред.>.
В течение следующей недели, используя истощения сил противника,
войска Ватутина продвинулись на 80 миль, вышли к Харькову и
создали угрозу дороге на Киев и всему южному крылу немецких
войск. Десять дней спустя войска Конева, действовавшие слева
от войск Ватутина форсировали Донец юго-восточнее Харькова и
создали угрозу полного окружения города. Конев сумел добиться
этого, разумно избрав район Люботинских болот для форсирования
Донца. 23 августа город был занят русскими.

Во второй половине августа наступление русских приняло большой
размах. В то время, как войска Попова постепенно продвигались
от Орла к Брянску, войска Еременко нанесли удар в направлении на
Смоленск. Войск Рокоссовского подвигались к Днепру у Киева. В
этом же направлении действовали войска Ватутина. На юге войска
Толбухина форсировали р. Миус и вынудили немцев оставить
Таганрог. В начале сентября войска Малиновс