евра планировалось нанести
фронтальный удар, но он был обречен на неудачу, поскольку предстояло
преодолеть обширные минные поля. Изменения в плане операции были приняты
по предложению бригадного генерала Дормана-Смита, который по поручению
Уэйвелла инспектировал готовившиеся к операции войска. Однако скрытые
возможности сразу же оценил командир отряда "Западная Пустыня"
генерал О'Коннор. Именно ему принадлежит заслуга в успехе операции.
Ни Уэйвелл, ни генерал-лейтенант Уилсон, находясь вдали от поля боя.
Ее могли оказывать сколько-нибудь существенного влияния на ход операции
в условиях быстро меняющейся обстановки. Они пытались это сделать,
но, как мы увидим дальше, их деятельность, к сожалению, сыграла только
отрицательную роль.

В распоряжении O'Коннора было 30 тыс. человек, а у противника --
80 тыс., но англичане имели 275 танков против 120 танков противника.
50 танков "матильда" 7-го танкового полка, которые оказались
неуязвимыми для противотанковых орудий противника, сыграли решающую
роль в этом и последующих боях.

В ночь на 7 декабря отряд O'Коннора выступил из Мерса-Матруха и начал
свой марш через пустыню. Ему предстояло пройти 70 миль. На следующую
ночь отряд прорвал позиции противника на стыке двух укрепленных лагерей,
и рано утром 9 декабря пехотные части индийской 4-й дивизии под командованием
генерала Бересфорда-Пейрса атаковали с тыла лагерь "Нибейва".
Впереди атакующих подразделений действовал 7-й танковый полк. Противник
был застигнут врасплох и потерял 4 тыс. человек. Потери атакующих
оказались невелики, из числа танкистов было убито всего семь человек.

Затем танки "матильда" двинулись на север и во второй половине
дня штурмом овладели лагерем "Туммар Вест", а к ночи захватили
лагерь "Туммар Ист". В это же время 7-я бронетанковая дивизияПрим. авт.>, наступая в западном направлении,
вышла к дороге на побережье и отрезала таким образом противнику пути
отхода.

На следующий день индийская 4-я дивизия двинулась на север, к группе
итальянских укрепленных лагерей вокруг Сиди-Баррани. Теперь противник
был наготове, и, кроме того, действия наступающих сильно затрудняли
песчаные бури. Во второй половине дня после предварительной разведки
индийская 4-я дивизия при поддержке двух полков 7-й бронетанковой
дивизии начала охват обоих флангов противника. К исходу дня англичане
овладели большей частью позиций противника в Сиди-Баррани.

На третий день одна из бригад 7-й бронетанковой дивизии, выполнявшая
задачу охвата позиций противника с запада, вышла к побережью в районе
Бук-Бук и разгромила колонну отступавших итальянских войск. Было захвачено
14 тыс. пленных и 88 орудий. Таким образом, общее число пленных достигло
40 тыс. человек, а захваченных орудий -- 400.

Остатки вторгшейся в английские владения итальянской армии, отойдя
на собственную территорию, укрылись в береговой крепости Бардия. Вскоре
они оказались в кольце окружения, стремительно завершенном 7-й бронетанковой
дивизией. К сожалению, в распоряжении англичан не было пехотной дивизии,
которая могла бы, воспользовавшись деморализацией противника, уничтожить
эту группировку. Дело в том, что высшее английское командование приказало
отозвать индийскую 4-ю дивизию сразу же после захвата Сиди-Баррани
и направить ее назад в Египет для последующей переброски в Судан.
Неосведомленность помешала высшим руководителям понять, какого решающего
успеха добился O'Коннор и какая прекрасная возможность открывалась
здесь для англичан.

Таким образом, 11 декабря разгромленные итальянские войска в панике
отступали на запад, а значительная часть сил победителей ускоренным
маршем двигалась на восток, то есть в прямо противоположном направлении.
Это было странное зрелище, и только через три недели, когда из Палестины
прибыла австралийская дивизия, англичане получили возможность продолжить
наступление.

3 января 1941 года начался штурм Бардии. 22 танка "матильда"
из состава 7-го танкового полка действовали в первом эшелоне атакующих
войск. Оборона быстро пала, и к третьему дню гарнизон, насчитывавший
около 45 тыс. человек, 462 орудия и 129 танков, сдался. Командир австралийской
б-й дивизии генерал-майор Макэй заявил, что для него каждый танк "матильда"
был равнозначен целому пехотному батальону.

Сразу же после взятия Бардии 7-я бронетанковая дивизия двинулась на
запад с задачей изолировать Тобрук до подхода австралийцев, которым
предстояло атаковать эту крепость. 21 января англичане и австралийцы
атаковали Тобрук и на следующий день овладели городом, захватив 30
тыс. пленных, 236 орудий и 7 танков. Б штурме города участвовало всего
16 танков "матильда", по решающая роль и здесь принадлежала
им.

В эту ночь несколько солдат танкового полка слушали передачу новостей
по радио. Когда радиокомментатор сказал: "Есть основания считать,
что городом овладела известная кавалерийская часть", один из танкистов
пришел в такое негодование, что в сердцах толкнул приемник ногой,
воскликнув: "Нужно служить в колониальных войсках, быть негром
или кавалеристом, чтобы заслужить похвалу в этой войне!" Это была
справедливая реакция, поскольку никогда еще история войн не знала
такого случая, чтобы одна воинская часть сыграла такую решающую роль
в исходе ряда боев, какая выпала на долю 7-го танкового полка в боях
за Сиди-Баррани, Бардию и Тобрук.

Стремительное продвижение англичан в Киренаику не встречало, однако,
благожелательного отношения у высшего руководства страны. Резервы,
транспортные средства и авиация, которые подлежали отправке О'Коннору,
были задержаны в Египте. У О'Коннорa даже отобрали несколько подразделений.
Взоры Черчилля были обращены теперь совсем на иное направление. Вспомнив
события первой мировой войны и вдохновленный упорным сопротивлением
греков итальянской экспансии, Черчилль вынашивал идею создания мощного
союза Балканских стран против Германии. Это была привлекательная,
по нереальная идея, поскольку примитивные балканские армии не имели
достаточных сил, чтобы противостоять немецким танкам и авиации, а
Англия могла оказать им лишь незначительную помощь.

В начале января Черчилль решил добиться от греков согласия высадить
в Салониках английский десант с танками и артиллерией и, приказал
Уэйвеллу немедленно подготовить такой десант к отправке, явно в ущерб
силам О'Коннора. Однако глава греческого правительства генерал Метаксас
отклонил предложение Черчилля, заявив, что высадка английского десанта
может спровоцировать немцев на вторжение в страну, а у него нет сил
противодействовать этому. Главнокомандующий греческими армиями генерал
Папагос посоветовал англичанам, не распыляя усилий, завершить сначала
завоевание Африки и только потом пытаться предпринимать новые шаги.

Этот вежливый отказ греческого правительства совпал с захватом Тобрука
войсками О'Коннорa. В связи с этим английское правительство разрешило
ему захватить порт Бенгази. Это завершило бы завоевание Киренаики
и восточной половины Итальянской Северной Африки. Однако английский
премьер-министр никак не хотел расстаться со своей балканской идеей,
и Уэйвеллу было приказано не давать О'Коннору никаких подкреплений,
поскольку это могло отрицательно сказаться на сосредоточении сил и
средств для действий на Балканах.

Получив разрешение продолжать продвижение, О'Коннор вновь добился
гораздо большего, чем можно было ожидать при его небольших ресурсах:
7-я бронетанковая дивизия имела только 50 средних и 95 легких танков.
Обнаружив противника на укрепленных позициях в районе Дерны, О'Коннор
решил выбить его оттуда ударом во фланг сразу же после подхода подкреплений,
прибытие которых ожидалось до начала наступления, намеченного на 12
февраля.

Однако 3 февраля воздушная разведка сообщила, что противник готовится
оставить район Бенгази и отходит к Эль-Агейле, чтобы блокировать пути
из Киренаики в Триполитанию. О'Коннор решил немедленно нанести смелый
удар силами 7-й бронетанковой дивизии под командованием генерала Крея
и воспрепятствовать отходу противника. Дивизии предстояло выйти к
дороге на побережье непосредственно у Бенгази. Для этого она должна
была преодолеть около 150 миль от Мечили, причем большую часть пути
-- по исключительно пересеченной пустынной местности. К началу
движения дивизия имела лишь двухдневный запас продовольствия и ограниченный
запас бензина, а ей нужно было совершить одну из самых рискованных
вылазок и самую безостановочную в военной истории гонку.

4-я бронетанковая бригада начала движение 4 февраля в 8.30. Впереди
нее действовал 11-й полк бронеавтомобилей. В 7-й бронетанковой бригаде
дивизии Крея оставался лишь один полк. В середине дня воздушная разводка
донесла, что отступающие войска противника находятся уже южнее Бенгази.
Стремясь обеспечить перехват, Крей приказал Кауптеру выслать из состава
4-й бронетанковой бригады отряд мотопехоты для усиления 11-го полка
бронеавтомобилей, которым командовал Комб. Каунтер был не согласен
с решением Крея, поскольку тот не учитывал трудности вывода отряда
из колонны дивизии и организации связи. Кроме того, мотопехотные подразделения,
имевшие колесные машины, в условиях резко, пересеченной местности
двигались не быстрее танковых. Каунтер безостановочно продолжал движение
до полуночи, а затем дал танковым экипажам отдых на несколько часов.

Утром 5 февраля, когда дивизия вышла на более ровную местность, полк
Комба увеличил темпы движения. К полудню он занял блокирующую позицию
у Беда-Фомма, на путях отхода противника. Вечером полк захватил колонну
итальянской артиллерии в машины с эвакуированными итальянскими гражданами.

Танки Каунтера, следуя за подразделениями бронеавтомобилей, около
17.00 вышли на пути отхода противника у Беда-Фомма. До наступлений
темноты они разгромили две колонны итальянской артиллерии и автомашин.
Это достойно увенчало марш, в ходе которого англичане за 33 часа покрыли
расстояние в 170 миль, установив своеобразный рекорд мобильности бронетанковых
частей. В условиях бездорожья и резко пересеченной местности такое
достижение было поистине удивительным.

Утром 6 февраля в районе Беда-Фомма появились колонны главных сил
противника, сопровождаемые танками. Итальянцы имели в общей сложности
более 100 новых средних танков, а у Каунтера было лишь 29 средних
танков. К счастью, итальянские танки прибывали отдельными группами,
а не единой колонной и держались дороги, в то время как английские
танки искусно маневрировали и занимали укрытые огневые позиции. Танковый
бой продолжался весь день, причем основной удар противника приняли
на себя 19 средних танков 2-го танкового полка. К полудню в полку
осталось всего 7 танков, но в это время прибыл 1-й танковый полк из
другой бригады (10 средних танков). З-й и 7-й полки легких танков,
умело маневрируя, делали все возможное, чтобы отвлечь на себя внимание
средних танков противника.

К исходу дня получили повреждение 60 итальянских танков. Утром было
установлено, что итальянцы оставили на поле боя еще 40 машин. Англичане
практически потеряли только 3 танка. Когда было разгромлено танковое
прикрытие колонны, итальянские пехотные подразделения и части начали
сдаваться в плен.

Полк бронеавтомобилей под командованием Комба перехватил те итальянские
подразделения, которым удалось избежать встречи с 4-й бронетанковой
бригадой. На рассвете итальянцы предприняли последнюю попытку прорваться
при поддержке 16 танков, однако 2-й батальон пехотной бригады преградил
им путь.

В ходе боя у Беда-Фомма было взято в плен 20 тыс. человек и захвачено
216 орудий и 120 танков. Общая же численность английских войск под
командованием Каунтера и Комба составляла лишь 3 тыс. человек. Когда
4 января пала Бардия, Иден, который после семи месяцев работы в военном
министерстве вернулся в министерство иностранных дел в качестве государственного
секретаря, перефразируя знаменитое высказывание Черчилля, заявил:
"Никогда так много не было отдано столь немногим".

Это было более чем справедливо по отношению к итогам боев при Беда-ФоммеПрим. авт.>.

Однако сияние победы вскоре померкло. Полный разгром армии Грациани
открыл англичанам путь через Эль-Агейлу на Триполи. Но, когда O'Коннор
решил продолжить наступление и выбить противника из его последнего
опорного пункта в Северной Африке, английский кабинет отдал приказ
остановить продвижение.

12 февраля Черчилль направил Уэйвеллу пространную телеграмму, где
выражал восторг по поводу захвата Бенгази "на три недели раньше,
чем ожидалось", и отдавал приказ остановить наступление, оставить
минимальные силы для удержания Киренаики и начать подготовку к отправке
возможно б[ac]ольших сил в Грецию. У O'Коннора немедленно забрали
почти всю авиацию, оставив лишь одну истребительную эскадрилью.

Что же вызвало столь странное решение? 29 января скоропостижно умер
генерал Метаксас, а новый премьер-министр Греции оказался человеком
с менее твердым характером. Черчилль усмотрел в этом возможность осуществления
своего балканского проекта и постарался не упустить ее. Он вновь направил
свое предложение греческому правительству, и на этот раз греков удалось
уговорить. 7 марта с согласия Уэйвелла, комитета начальников штабов
и командования вооруженных сил на Ближнем Востоке первый контингент
английских войск численностью 50 тыс. человек высадился в Греции.

6 апреля немцы вторглись в Грецию, и дело быстро дошло до "второго
Дюнкерка". Англичане едва избежали полной катастрофы. С огромным
трудом им удалось эвакуировать войска морем. Противник захватил все
танки, большое количество военного снаряжения и 12 тыс. пленных.

O'Коннор и его штаб не сомневались в том, что они вполне могли бы
захватить Триполи. Для этого требовалось использовать Бенгази в качестве
порта-базы, а некоторые транспорты в порту были выделены для авантюры
в Греции. Но и это можно было бы учесть. Генерал де Гинан, позже ставший
начальником штаба Монтгомери, заявил, что, по мнению командования
вооруженных сил на Ближнем Востоке, можно было бы захватить Триполи
еще до начала весны и выбить итальянцев из Северной Африки.

По словам генерала Варлимонта, того же мнения придерживалось верховное
немецкое командование. "В то время мы не могли понять, почему
англичане не использовали трудности итальянцев в Киренаике и не наступали
на Триполи. Их остановить было бы нельзя. Оставшиеся в Триполи итальянские
войска были охвачены паникой и каждую минуту ожидали появления английских
танков".

6 февраля, в тот самый день, когда армия Грациани была окончательно
выбита из Беда-Фомма, молодой немецкий генерал Роммель, который с
успехом командовал 7-й танковой дивизией во французской кампании,
был вызван к Гитлеру. Роммель получил приказ принять командование
небольшим немецким механизированным соединением, которому предстояло
отправиться на помощь итальянцам. Оно состояло из двух дивизий: 5-й
моторизованной и 15-й танковой. Однако переброску моторизованной дивизии
удалось завершить только к середине апреля, а переброску танковой
-- к концу мая. Это были значительные сроки, и путь для англичан
был открыт.

12 февраля Роммель вылетел в Триполи. Двумя днями позже немецкий транспорт
доставил туда разведывательный батальон и противотанковый дивизион.
Роммель сразу же отправил их на фронт и подкрепил эту горстку сил
ложными танками. Таким путем Роммель надеялся создать видимость многочисленности
сил. Ложные танки создавались на базе автомобилей марки "фольксваген"
-- дешевых машин немецкого производства. Танковый полк 5-й моторизованной
дивизии прибыл в Триполи лишь 11 марта.

Убедившись, что англичане не намерены наступать, Роммель решил нанести
удар теми силами, которые были у него в распоряжении. Прежде всего
он планировал захватить дефиле у Эль-Агейлы. 31 марта немцы легко
выполнили эту задачу, и Роммель решил двигаться дальше. Ему стало
ясно, что англичане значительно преувеличивают его силы: возможно,
их ввели в заблуждение ложные танки. Кроме того, немцы не уступали
англичанам в воздухе, и это позволило им скрыть от английского командования
слабость сухопутных сил.

Роммель хорошо рассчитал удар и по времени. В конце февраля английская
7-я бронетанковая дивизия была отправлена в Египет для отдыха и пополнения.
Ее место заняли части вновь прибывшей и не имевшей боевого опыта 2-й
бронетанковой дивизии. Некоторые ее подразделения были отправлены
в Грецию. Австралийскую 6-ю дивизию также отправили в Грецию. Сменившая
ее 9-я пехотная дивизия была плохо обучена и имела некомплект вооружения.
О'Коннору также был предоставлен отдых, и его заменил Ним, не имевший
боевого опыта. Кроме того, Уэйвелл, как он сам признался позже, не
верил сообщениям о готовящемся ударе немцев, хотя данные разведки
подтверждали это. Вряд ли можно винить Уэйвелла в том, что он не учел
смелости и решительности Роммеля.

Вопреки приказу подождать до конца мая, Роммель 2 апреля возобновил
наступление. За 50 танками двигались две новые итальянские дивизии.
Расчет Роммеля скрыть недостаток сил высокой мобильностью и мерами
маскировки оправдался. Англичане были настолько ошеломлены первым
ударом Роммеля, что приняли два его небольших отряда, действовавших
на удалении почти 100 миль друг от друга, за крупные группировки,
осуществляющие охватывающий маневр.

Эффект дерзкого удара Роммеля был поистине потрясающим. Англичане
начали поспешно отходить и 3 апреля оставили Бенгази. В помощь Ниму
был направлен О'Коннор, по 6 апреля автомобиль с обоими английскими
командирами был захвачен арьергардными подразделениями передовых немецких
частей. В ходе отступления английская бронетанковая бригада потеряла
почти все свои танки, а на следующий день 2-я бронетанковая дивизия
попала в окружение у Мечили и вынуждена была сдаться. Истинную численность
сил, сжимавших кольцо окружения, установить было трудно: мешали огромные
клубы пыли, поднятые колоннами грузовых автомобилей, которые Роммель
умышленно выслал вместе с войсками, чтобы скрыть недостаток в танках.
Итальянцы же значительно отставали от танковых подразделений Роммеля.

К 11 апреля англичане были выбиты из Киренаики и отброшены за египетскую
границу. Только в Тобруке остался небольшой отряд, попавший в окружение.
Немцы добились такого же головокружительного успеха, как и англичане
при захвате Киренаики, однако немцы действовали более стремительно.

Теперь англичане оказались перед необходимостью начинать в Северной
Африке все сначала, но в более трудных условиях, осложненных появлением
Роммеля. Цена, которую пришлось заплатить за упущенную в феврале 1941
года золотую возможность, была огромной.

ГЛАВА 10. ЗАВОЕВАНИЕ ИТАЛЬЯНСКОЙ ВОСТОЧНОЙ АФРИКИ

Когда фашистская Италия по настоянию Муссолини в июне 1940 года вступила
в войну, ее силы в Итальянской Восточной Африке, куда с 1936 года
входила завоеванная Эфиопия, так же как и в Северной Африке, значительно
превосходили силы англичан. По итальянским данным, эти силы включали
итальянские формирования, насчитывавшие около 91 тыс. человек, и туземные
войска численностью около 200 тыс. человек. Последняя цифра, по-видимому,
была лишь величиной на бумаге, и, вероятно правильнее исходить из
того, что численность туземных войск составляла половину указанной
цифры. В первые месяцы 1940 года, перед вступлением Италии в войну,
у Англии в Судане было 9 тыс. английских и туземных войск и в Кении
-- 8,5 тыс. человек.

На этом обширном, фактически двойном театре военных действий итальянцы
почти так же медлили взять на себя инициативу ведения боевых действий,
как и в Северной Африке. Итальянцы мотивировали это опасениями, что
в дальнейшем не удастся пополнять запасы горючего и боеприпасов ввиду
установленной англичанами блокады. Однако такое объяснение вряд ли
можно считать серьезным, поскольку именно из-за этого итальянцам следовало
бы безотлагательно использовать свое значительное превосходство в
численности раньше, чем английские войска в Африке будут должным образом
усилены.

@RIS =