у Броло -- в ночь на 11 августа и у Спадафоры -- в ночь на 16
августа), но они не дали эффекта. Монтгомери также пытался
высадить небольшой десант, но арьергарды противника уже миновали
пункт высадки этого десанта. Главные силы немецких войск к этому
времени уже успели переправиться через пролив в Италию.

Отвод немецко-итальянских войск в Италию был осуществлен за
шесть суток, причем без серьезных помех со стороны авиации и
флота союзников. Успешно были эвакуированы немецкие войска
численностью около 40 тыс. человек и итальянские войска,
насчитывающие 60 тыс. человек. Итальянцам удалось спасти только
200 машин, немцы же сумели эвакуировать почти 10 тыс. машин, 47
танков, 94 орудия, а также 17 тыс. т предметов снабжения и
снаряжения. 17 августа примерно в 6.30 головные дозоры
американских войск вступили в Мессину, вскоре там появились и
англичане.

На фоне успешной эвакуации немецко-итальянских войск из Сицилии
весьма уныло прозвучало донесение Александера о
завершении операции, отправленное на имя премьер-министра:
"К 10.00 17 августа 1943 года последний немецкий солдат
оставил Сицилию... Можно предположить, что все итальянские
войска, находившиеся на острове 10 июля, разгромлены, хотя
нескольким потрепанным частям, вероятно удалось переправиться в
Италию".

Документы свидетельствуют, что численность немецких войск в
Сицилии составляла немногим больше 60 тыс. человек, а
итальянские войска насчитывали 195 тыс. человек (по утверждению
Александера, эти цифры соответственно были 90 тыс. и 315 тыс.
человек). Немцы потеряли 5500 человек пленными, 13500 раненных
было эвакуировано в Италию до конца боев. Значит, убито было
всего несколько тысяч немецких солдат и офицеров (по английским
данным -- 24 тыс. человек). Англичане потеряли 2721 убитыми,
2183 человека пропавшими без вести и 7939 ранеными, то есть
всего 12843 человека. Американцы потеряли 2811 человек убитыми,
686 человек пропавшими без вести и 6741 ранеными, то есть всего
9968 человек. Таким образом, потери союзников исчисляются в
22800 человек. В общем, это была небольшая цена в свете тех
политических и стратегических результатов, к которым привела
успешно завершенная операция -- свержение Муссолини и
капитуляция Италии.

Однако число захваченных в плен немецких солдат и офицеров могло
бы быть большим (что облегчило бы дальнейшие действия союзников
в войне), если бы союзники шире использовали свои возможности
наносить удары по тылам противника путем проведения морских
десантных операция. Таково было мнение адмирала Каннингхэма,
который в своем донесении Черчиллю отмечал, что после начала
высадки в Сицилию "не использовались те возможности,
которыми располагала 8-я армия для проведения морских десантных
операций. Мы располагали достаточным количеством
десантно-высадочных и транспортных средств. Возможно, были
какие-то основания отказываться от использования бесценных
преимуществ, обеспечиваемых гибкостью маневра сил флота. Однако
в будущем надо учесть, что может быть достигнут огромный выигрыш
во времени и затрачиваемых усилий путем нанесения ударов во
фланг и тыл противника, пусть даже небольшими силами".

К счастью для Кессельринга, союзное верховное командование не
попыталось осуществить высадку десанта в Калабрии на южной
оконечности Италии, то есть в тылу немецких войск, находившихся
в Сицилии, с целью не допустить их отвод через Мессинский
пролив. Кессельринг в течение всего периода обороны Сицилии
опасался этого удара и не имел сил для его отражения. По мнению
фельдмаршала, "удар в Калабрии превратил бы высадку в Сицилии
в триумфальную победу союзников". До завершения боев в
Сицилии и успешной эвакуации четырех немецких дивизий с этого
острова в распоряжении Кессельринга для обороны юга Италии было
всего лишь две немецкие дивизии.

ГЛАВА 27. ВТОРЖЕНИЕ В ИТАЛИЮ И ЕЕ КАПИТУЛЯЦИЯ. НАСТУПЛЕНИЕ ОСТАНОВЛЕНО

"Ничто не принесет большего успеха, чем сам успех" -- так
гласит известный афоризм, основанный на французской поговорке.
Однако на практике часто оказывается, что "ничто не приносит
большего успеха, чем неудача". Именно так дважды случилось
на Средиземноморском театре военных действий во время второй
мировой войны.

Неудачный исход наступления союзных войск на Тунис из Алжира в
ноябре 1942 года послужил для Гитлера и Муссолини поводом, чтобы
отправить морем подкрепления в Тунис, Через шесть месяцев
союзники разгромили в Тунисе две армии противника и таким образом
создали благоприятные условия для вторжения из Африки на юг
Европы.

Еще одним примером того, как неудача превратилась в успех,
является вторжение в Италию. После быстрого захвата Сицилии и
падения режима Муссолини вторжение в Италию казалось
сравнительно легким делом. Перспективы стали еще благоприятнее в
связи с тем, что в тайне от немцев была достигнута
договоренность о капитуляции Италии, о которой предполагалось
объявить одновременно с высадкой союзных войск на территории

@Сх.17 =

@Врезка к сх. 17. =

этой страны.Прим. ред.> В этот момент
на юге Италии находилось только шесть ослабленных в боях
немецких дивизий, а в районе Рима -- еще две дивизии, перед
которыми стояла задача противодействовать высадке союзников и
нести охрану территории своего бывшего союзника.

И все же фельдмаршалу Кессельрингу удалось задержать продвижение
союзных войск и разоружить итальянскую армию. Союзники не сумели
продвинуться дальше рубежа, находившегося в сотне миль от Рима.
Только через восемь месяцев союзники овладели итальянской
столицей. Затем их продвижение вновь было задержано еще на
восемь месяцев, прежде чем они сумели выйти из горных районов
полуострова на равнины Северной Италии.

И все же эта длительная задержка в достижении конечного успеха,
который казался столь близким в сентябре 1943 года,
компенсировалась общими благоприятными перспективами для
союзников. Гитлер первоначально намеревался вывести свои войска
из южных районов Италии и организовать оборону на севере страны.
Однако неожиданный успех действий Кессельринга навел Гитлера на
мысль перебросить, вопреки совету Роммеля, резервы на юг Италии,
чтобы удерживать как можно большую территорию этой страны в
течение длительного срока. Это решение лишило Гитлера резервов,
которые вскоре ему потребовались для отражения удара русских
с востока, а западных союзников -- из Нормандии.Прим. ред.>

Союзные войска в Италии привлекли на себя б[ac]ольшую долю
немецких резервов, чем на других фронтах. Более того, если на
итальянском фронте немцы могли позволить себе уступить
территорию с наименьшим риском, то попытка в равной мере
оказывать сопротивление на всем протяжении своих фронтов создала
для них все большую опасность окончательного поражения из-за
перенапряжения сил. Это обстоятельство служило моральным
подспорьем для союзных войск в Италии, надежда которых на
быстрый успех долгое время терпела крах.

Следует заметить, что крупные операции никогда не
предпринимаются в расчете на такую неудачу, которая в конечном
итоге принесет успех. Человек по своей натуре не может искать
пути к успеху через поражение. Проследим, что же произошло и как
это могло случиться.

Первое серьезное разочарование союзники пережили в связи с тем,
что долго не могли использовать благоприятную возможность после
антивоенного переворота в Италии, в результате которого был
свергнут Муссолини. Это случилось 25 июля, но прошло еще шесть
недель, прежде чем союзники высадились в Италии. Задержка была
вызвана политическими и военными соображениями. На конференции
высших военных руководителей США и Англии, состоявшейся в конце
мая в Вашингтоне, американцы возражали против высадки в Италии
из Сицилии, если это помешает осуществлению планов вторжения в
Нормандию и разгрома Японии на Тихом океане. Лишь 20 июля, когда
итальянские войска в массовом порядке начали сдаваться
союзникам, комитет начальников штабов США дал согласие на
вторжение в Италию, однако время было упущено, чтобы быстро
воспользоваться сложившейся там обстановкой.

Политическое требование "о безоговорочной капитуляции",
сформулированное Рузвельтом и Черчиллем на конференции в
Касабланке в январе 1943 года, также создало известные
трудности. Новое правительство в Италии во главе с маршалом
Бадольо, естественно рассчитывало на более благоприятные условия
в переговорах с союзниками, однако выяснилось, что не так-то
легко установить с ними контакт. Самым очевидным каналом связи
были посланники США и Англии при Ватикане, однако этот канал
связи оказался бесполезным прежде всего из-за политической
близорукости официальных лиц. Бадольо писал: "Английский
посланник сообщил нам, что к сожалению, имеющийся у него код
устарел и известен немцам, а потому им нельзя воспользоваться
для секретных переговоров итальянского правительства с
правительством Англии. Временный поверенный в делах США в
Ватикане заявил, что в его распоряжении совсем нет нужного
кода". Таким образом, итальянцам пришлось ждать до середины
августа, пока они нашли подходящий предлог отправить своего
доверенного человека в Португалию, чтобы встретиться с
представителями Англии и США. Однако и этот окружной путь для
ведения переговоров не ускорил решения вопроса.

А Гитлер не терял времени и принимал меры на случай, если новое
правительство Италии попытается начать мирные переговоры и выйти
из войны. 25 июля, то есть в тот день, когда в Риме произошел
переворот, в Грецию прибыл Роммель, чтобы принять командование
немецкими войсками в этой стране. Незадолго до полуночи ему
сообщили по телефону, что Муссолини свергнут и что фельдмаршалу
надлежит немедленно отправиться в ставку Гитлера, находившуюся в
лесных районах Восточной Пруссии. По прибытию в ставку Гитлера
Роммель получил приказ "сосредоточит войска в Альпах и
подготовиться к возможному вступлению в Италию".

Вскоре начался ввод немецких войск в Италию, правда, в несколько
замаскированной форме. Опасаясь, что итальянцы при поддержке
парашютных войск союзников попытаются блокировать альпийские
перевалы, Роммель 30 июля отдал приказ головным подразделениям
немецких войск перейти границу и занять перевалы. Это было
сделано под предлогом охраны путей подвоза в Италию. Итальянцы
заявили протест и были даже готовы оказать сопротивление, однако
не решились вступить в прямой конфликт со своими союзниками. В
дальнейшем немцы расширили зону вторжения под предлогом, что они
освобождают итальянские войска от задачи по охране северной
части страны и предоставляют им возможность усилить оборону
южных районов, где в любой момент могли высадиться союзники. В
стратегическом отношении этот довод был настолько убедителен,
что итальянские руководители не могли отвергнуть его, не
обнаружив своих намерений выйти из войны. Таким образом, к
началу сентября восемь немецких дивизий под командованием
Роммеля разместились в северной Италии и были готовы прийти на
помощь войскам Кессельринга, находившимся в южных районах
страны.

В дополнении ко всему из Франции в район Рима была переброшена
2-я парашютная дивизия. Командующий немецкими
воздушно-десантными войсками генерал Штудент также прибыл в
Италию. На допросе после окончания войны он заявил:
"Итальянскому верховному командованию не не было известно о
прибытии 2-й парашютной дивизии в район Рима. Итальянцам
сообщили, что она будет использована в Сицилии или Калабрии.
Однако мне Гитлер дал указание держать дивизию в районе Рима и
принять под свое командование 3-ю моторизованную дивизию, также
переброшенную в этот район. С помощью этих двух дивизий я должен
был по получению приказа разоружить итальянские войска у
Рима".

Прибытие двух указанных немецких дивизий практически исключило
для союзников возможность выброски воздушно-десантной дивизии
(речь шла об американской 82-й дивизии под командованием
генерала Риджуэя) в Риме с целью помочь итальянцам удержать их
столицу и создать угрозу штабу Кессельринга, находившемуся в
Фраскати, в 10 милях юго-восточнее Рима.

Однако и теперь, по крайней мере пока не началось вторжение
союзников в Италию, перед Штудентом стояла трудная задача.
Маршал Бадольо удерживал пять итальянских дивизий в районе Рима,
несмотря на настойчивое требование немцев перебросить хотя бы
часть этих сил для усиления обороны побережья на юге страны.
Пока эти дивизии не были бы разоружены, Кессельринг находился бы
в трудном положении. Ему пришлось бы отражать натиск
высадившихся англо-американских войск и вести борьбу с
итальянскими войсками, которые располагались на коммуникациях
шести немецких дивизий, оборонявших южные районы Италии. Кстати
эти шесть немецких дивизий были сведены во вновь сформированную
10-ю армию под командованием генерала Витинггофа. Четыре из них
были эвакуированы из Сицилии, понеся в боях серьезные потери в
живой силе и технике.

3 сентября в Италии высадились войска 8-й армии Монтгомери,
переправившихся из Сицилии через Мессинский пролив. В тот же
день представители итальянского правительства тайно подписали с
союзниками соглашение о перемирии. Объявить об этом договорились
после высадки главных сил союзников в Салерно, южнее Неаполя.

5-я армия под командованием генерала Кларка высадилась в заливе
Салерно в ночь на 8 сентября, через несколько часов после того,
как радиостанция Би-Би-Си передала официальное сообщение о
капитуляции Италии. Итальянские руководители не ожидали, что
высадка будет осуществлена так скоро (их предупредили о
радиопередаче Би-Би-Си лишь поздно вечером 7 сентября). Бадольо
пожаловался, что не сможет оказать содействие союзникам,
поскольку не все приготовления завершены.

Убедившись в неподготовленности и нерешительности итальянского
руководства, генерал Тэйлор тайно направленный в Рим
Эйзенхауэром, сообщил, намеченную ранее высадку дивизий Риджуэя
в Риме следует отменить, поскольку она может потерпеть неудачу.
Вместе с тем уже было поздно осуществить выброску этой дивизии к
р. Вольтурно, на северных окраинах Неаполя, чтобы
воспрепятствовать переброске немецких подкреплений на юг
Сицилии.

События могли бы развиваться по-иному, если бы итальянское
командование действовало решительнее и проявило столько же
терпения, сколько в своих усилиях, направленных на то, чтобы
сохранить в тайне готовящуюся капитуляцию и развеять сомнения
Кессельринга по этому поводу. Интересные откровения содержатся
на этот счет в мемуарах генерала Вестфаля, начальника штаба
Кессельринга:

"7 сентября военно-морской министр Италии адмирал граф де
Куртен нанес визит Кессельрингу и сообщил ему, что 8 или 9
сентября итальянский флот выйдет из Специи и даст бой
английскому флоту в Средиземном море. Итальянские моряки
победят или погибнут, -- сказал адмирал, вытирая слезы на
глазах. Затем он изложил план сражения".

Эти торжественные заверения произвели необходимое впечатление.
На следующий день Вестфаль и генерал Туссент выехали в штаб
итальянской армии в Монтеротондо (в 16 милях северо-восточнее
Рима).

Генерал Роатта оказал нам теплый прием. Мы обсуждали подробности
плана совместных действий итальянской 7-й и немецкой 10-й армии
на юге Италии. Во время нашей беседы позвонил полковник
Вальденбург и сообщил о переданном по радио заявлении
относительно капитуляции Италии... Генерал Роатта утверждал,
будто это -- пропагандистский маневр. "Совместная борьба, --
сказал он, -- будет продолжаться, как и было условлено".

Вестфаля не убедили эти заверения, а вернувшись в свой штаб в
Фраскати, он узнал, что Кессельринг уже известил командиров
подчиненных подразделений о капитуляции Италии и отдал приказ
немедленно разоружить итальянские части.

Выполняя приказ Кессельринга, представители немецкого
командования на местах прибегли к разным тактическим приемам.
Они действовали в зависимости от конкретных условий обстановки и
сообразно личным качествам. В районе Рима, где сложилась
особенно трудная обстановка, генерал Штудент прибегнул к
насильственным мерам. Он рассказывает: "Я предпринял попытку
захватить итальянский генеральный штаб, высадив воздушный
десант. Успех был неполный. Нам удалось захватить 30 генералов и
150 офицеров. Начальник генерального штаба бежал из Рима вместе
с Бадольо и королем еще прошлой ночью".

Вместо того чтобы попытаться справиться с двумя дивизиями
Штудента, итальянские руководители поспешили отвести подчиненные
им войска к Тиволи и оставили столицу в руках немцев. Это
открыло путь к переговорам, в ходе которых Кессельринг решил
использовать более мягкую форму убеждения пообещав немедленно
распустить итальянских солдат по домам, если они сложат оружие.
Это предложение Кессельринга противоречило приказу Гитлера
арестовать итальянских солдат после разоружения. Предложение
Кессельринга оказалось эффективной мерой. Вот как пишет об этом
Вестфаль в своих мемуарах: "Напряжение в районе Рима сразу
спало, когда итальянское командование приняло предложение об
условиях разоружения. Таким образом была устранена угроза
коммуникациям 10-й армии. Значительным облегчением для нас
явился и тот факт, что отпала необходимость боев в Риме. В
соглашении, предложенном фельдмаршалом Кессельрингом, Рим
объявлялся открытым городом. В Риме должны были находиться
только полицейские подразделения (две роты) для охраны
телефонных линий и т.п. Это обязательство мы выполняли до конца.
После объявления Рима открытым городом мы могли возобновить
телеграфную и радиосвязь с верховным командованием, которая была
прервана с 8 сентября. Бескровное разоружение итальянской армии
дало нам возможность перебросить из района Рима подкрепления
войскам 10-й армии, действовавшим на юге... Таким образом,
проблема, которая первоначальна вызывала лишь беспокойство, была
решена успешно".

До этого момента Гитлер и его военные советники уже считали
армию Кессельринга обреченной. Об этом убедительно
свидетельствует Вестфаль в своих мемуарах: "С августа мы
совершенно не получали никаких подкреплений в живой силе,
технике и предметах снабжения. Все наши требования верховное
командование отклоняло. Это пессимистическое отношение, очевидно,
сказалось и на использовании сил группы армий Б под
командованием Роммеля, находившихся в Северной Италии. Роммелю
было приказано принять под свое командование те наши части,
которым удастся избежать совместных ударов союзников и
итальянских войск.

Фельдмаршал Кессельринг также считал обстановку тяжелой. Однако
он полагал, что при определенных условиях можно поправить дело:
чем южнее высадились бы союзники, тем больше шансов было бы
отразить их натиск. Но если противник высадится с моря и воздуха
в районе Рима, и то трудно будет рассчитывать на возможность
спасти войска 10-й армии. Двух дивизий, которыми мы располагали
в районе Рима, вряд ли будет достаточно для уничтожения
итальянских войск и отражения десантов союзников, а также для
охраны коммуникаций 10-й армии. Еще 9 сентября стало ясно, что
итальянские войска блокируют дорогу к Неаполю и отрезают пути
снабжения 10-й армии. В таких условиях эта армия не могла бы
оказать длительного сопротивления. Фельдмаршал Кессельринг
облегченно вздохнул, когда ни 9, ни 10 сентября союзники не
высадили воздушных десантов в Риме. В течение этих двух дней мы
каждый час ждали высадки таких десантов при содействии
итальянцев. Высадка воздушных десантов, несомненно, подняла бы
дух итальянских войск и гражданского населения, большей частью
враждебно настроенного по отношению к нам".

Кессельринг выразил такую же точку зрения, заявив, что
"высадка воздушного десанта в Риме и морского десанта в
этом же районе, а не в Салерно, наверняка вынудила бы нас
вывести все войска из южной части Италии".

Впрочем, и после высадки союзных войск у Салерно положение
немцев в первые дни оказалось тяжелым, тем более что они не
имели достаточной информации о происходящих на юге Италии
событиях; Никогда еще "туман войны" не был столь густ,
потому что немцам пришлось воевать на терри