ли бы сыграть важную
роль в танковом бою как сильная сковывающая группа, обеспечивающая
наступательный маневр крейсерских танков. По скорости танки "матильда"
лишь немного уступали крейсерским танкам А.10, которые эффективно
взаимодействовали с более быстроходными крейсерскими танками в первой
ливийской кампании и в самой операции "Бэттлэкс". Немцам удавалось
сочетать в бою действия танков разных типов, различающихся по скорости
в такой же степени, как отличались друг от друга более быстроходные
английские крейсерские танки и танки "матильда".

К сожалению, непроверенное предположение о том, что осуществить такое
взаимодействие слишком трудно, привело к полному разделению бригад
крейсерских и пехотных танков в ходе следующего наступления англичан.
Поле боя для них как бы распалось на два самостоятельных сектора.

ГЛАВА 15. ОПЕРАЦИЯ "КРУСЕЙДЕР"

После краха предпринятой в середине лета 1941 года попытки добиться
решающей победы в Африке и изгнать противника с этого континента Черчилль
еще больше внимания сосредоточил на достижении этой цели. Он был полон
решимости возобновить эту попытку как можно быстрее и более крупными
силами. Вот почему он не переставал посылать подкрепления в Египет
и отмахивался от напоминаний своих военных советников о давно принятом
решении, что оборона Дальнего Востока, и в особенности Сингапура,
уступает по важности лишь обороне самой Великобритании и важнее обороны
Среднего Востока. Начальник имперского генерального штаба Дилл пытался
напомнить Черчиллю об этом тщательно продуманном решении, но у него
был слишком мягкий характер, он был слишком почтительным, чтобы отстоять
свои взгляды перед такой сильной личностью, как Черчилль.

Обстановка на Дальнем Востоке угрожающе обострялась, а находившиеся
там английские войска по-прежнему были ничтожно слабыми. До сих пор
Япония воздерживалась от вступления в войну, однако принятые в июле
Рузвельтом и Черчиллем меры по изоляции ее экономики вынуждали Японию
нанести. ответный удар единственно возможным для нее путем -- силой
оружия. Колебания Японии позволили получить Америке и Великобритании
более чем четырехмесячный срок для совершенствования своей обороны
в районе Тихого океана. Союзники, однако, не смогли извлечь пользы
из этой отсрочки. Великобритания упустила это время, так как все интересы
и усилия Черчилля были сосредоточены на Северной Африке. Таким образом,
Роммель косвенно способствовал падению Сингапура -- как подавляющим
впечатлением, которое он производил на английского премьер-министра,
склонного придавать особое значение личности в истории, так и потенциальной
угрозой захватить долину Нила и Суэцкий канал.

Перед новым наступлением в Африке (операция получила кодовое название
"Крусейдер") английские войска были значительно усилены и
перевооружены. Число танковых частей возросло с четырех до четырнадцати.
Ударная группа получила четыре полностью укомплектованные бронетанковые
бригады, а гарнизон Тобрука -- одну. Эта бригада была переброшена
морем и предназначалась для использования при прорыве с плацдарма
навстречу ударной группе. Были переброшены также три моторизованные
пехотные дивизии. Теперь англичане имели четыре такие дивизии, не
считая свежую дивизию в Тобруке, где английская 70-я дивизия сменила
австралийскую 9-ю дивизию, вынесшую основную тяжесть осады.

В противоположность этому Роммель не получил значительных подкреплений
из Германии и ни одного дополнительного танкового полка для усиления
первоначально имевшихся у него четырех танковых полков. 5-я легкая
дивизия была переименована в 21-ю танковую, но танков в ее составе
не прибавилось. Единственное, что Роммелю удалось сделать для увеличения
своих сил, -- это сформировать на месте пехотную дивизию
(сначала она называлась Африканской, а позже -- 90-й легкой дивизией),
использовав для этой, цели несколько сверхштатных артиллерийских дивизионов
и пехотных батальонов. Итальянские войска, насчитывавшие три дивизии
(из них одна бронетанковая), были усилены тремя пехотными дивизиями
меньшего состава, однако их ценность значительно снижалась тем, что
они имели на вооружении устаревшую технику и не были обеспечены автотранспортом.
Таким образом, их можно было использовать лишь для выполнения задач
статического характера, и они резко ограничивали свободу стратегического
маневра Роммеля.

Англичане теперь имели большое преимущество в авиации. Их военно-воздушные
силы были доведены в целом почти до 700 самолетов (против 120 немецких
и 200 итальянских самолетов).

По танкам и бронемашинам превосходство англичан оказалось еще более
внушительным. Когда началась операция "Крусейдер", у англичан
было свыше 710 пушечных танков (в том числе более 200 пехотных), в
то время как противник имел всего лишь 174 немецких пушечных танка
и 146 итальянских танков устаревшего типа. Таким образом, англичане
обладали более чем двукратным превосходством над противником в целом
и более чем четырехкратным превосходством над немцами, две танковые
дивизии которых расценивались английским командованием как "костяк
армии противника". К тому же Роммель не имел танкового резерва,
если не считать небольшого числа отправленных на ремонт машин, в то
время как у англичан в резерве или в пути на транспортах находилось
около 500 танков. Таким образом, англичане гораздо в большей степени
были подготовлены к ведению продолжительных боевых действий. Этот
резерв в конце концов перетянул чашу весов сражения в пользу англичанПрим. авт.>.

Главным преимуществом Роммеля, опираясь на которое он надеялся компенсировать
огромное превосходство англичан в танках, было то, что к осени две
трети его противотанковых пушек составляли новые длинноствольные 50-мм
пушки, пробивная способность которых была примерно на 70% выше, чем
у старых 37-мм. пушек, и на 25% выше, чем у английских 40-мм пушек.
Теперь противотанковая оборона немецких войск не зависела в такой
степени, как летом, от горстки 88-мм пушек.

Помимо отправки в Египет крупных подкреплений и нового вооружения
Черчилль заменил командование ударного соединения в Африке. Через
четыре дня после провала операции "Бэттлэкс" Уайвелл был освобожден
от командования и его заменил Окинлек, командовавший раньше английскими
войсками в Индии. Вскоре после этого были сменены командующий ударным
соединением и командир бронетанковой дивизии.

Черчилля всегда раздражала осторожность Уэйвелла, и после разочаровывающего
итога операции "Бэттлэкс" он принял окончательное решение
о назначении нового главнокомандующего. Однако (и это опять вызвало
у Черчилля раздражение) Окинлек стал также упорно сопротивляться требованиям
поскорее возобновить наступление и настаивал на том, чтобы подождать,
пока войска будут полностью подготовлены. В результате следующее наступление
-- операция "Крусейдер" -- было предпринято лишь в середине
ноября, то есть через пять месяцев после операции "Бэттлэкс".
Тем временем значительно усиленное ударное соединение стало именоваться
8-й армией, и, командование ею было передано генерал-лейтенанту Каннингхэму,
ранее руководившему действиями английских войск по изгнанию противника
из Сомали и Эфиопии. В состав армии входили 13-й корпус под командованием
генерал-лейтенанта Годуин-Остина и 30-й (бронетанковый) корпус под
командованием генерал-лейтенанта Норри. За исключением Норри, никто
из новых командиров не имел опыта управления бронетанковыми соединениями
и ведения боевых действий против бронетанковых сил. Норри был прислан
на замену, так как опытный танкист, назначенный до него командиром
бронетанкового корпуса, погиб в авиационной катастрофе -- незадолго
до начала операции.

В 13-й корпус входили новозеландская и индийская 4-я дивизии, а также
бригада пехотных танков. 30-й корпус состоял из 7-й бронетанковой
дивизии (7-я и 22-я бронетанковые бригады), 4-й бригадной группы,
2-й моторизованной бригады и южноафриканской 1-й дивизии. Южноафриканская
2-я дивизия находилась в резерве.

По замыслу операции, 13-й корпус должен был сковать войска противника,
занимавшие приграничные позиции. В это время 30-му корпусу следовало
обойти эти укрепленные позиции с фланга с задачей обнаружить и уничтожить
бронетанковые силы Роммеля, а затем соединиться с гарнизоном Тобрука,
который должен был прорываться навстречу 30-му корпусу. Таким образом,
корпусам предстояло действовать в отдаленных друг от друга районах,
а не совместно. Самое сильное бронетанковое соединение -- бригада,
имевшая на вооружении танки "матильда" и "валентайн", --
не должно было принимать участия в танковой битве, а лишь действовать
небольшими группами совместно с пехотой.

Когда развернулось наступление, такое расчленение на отдельные группы
быстро привело к раздроблению сил наступающих на всех участках. Тем
самым англичане лишились первоначального преимущества, достигнутого
благодаря стратегическому обходному маневру, который застал противника
врасплох и на время привел его в замешательство. Наступление англичан
оказалось дезорганизованным, и в значительной степени по вине самих
англичан. Роммель по этому поводу язвительно заметил: "Что толку
от того, что у вас два танка против одного моего, если вы рассредоточиваете
их, позволяя тем самым уничтожать по отдельности? Вы подставили мне
под удар три бригады одну за другой".

Причиной этой неудачи послужил устаревший принцип, который многие
годы включался в каждый устав и вдалбливался в штабном колледже. Этот
принцип гласил, что "уничтожение главных сил противника на поле
боя" -- основная и единственно правильная цель командира. В
период между войнами этот принцип горячо отстаивали командиры, склонные
отдавать предпочтение пехоте, если стоял вопрос об использовании танков.
Они обычно заявляли: "Нужно уничтожить танки противника --
и тогда мы сможем обеспечить успех в бою". Живучесть такого подхода
наглядно проявилась в распоряжениях, отданных 8-й армии и ее бронетанковому
корпусу: "Ваша ближайшая задача -- уничтожение бронетанковых
сил противника". Однако сами по себе бронетанковые силы не должны
быть ближайшей целью, поскольку они маневренны и их не так легко обнаружить,
как пехотные соединения. Уничтожение их скорее всего достигается косвенным
путем -- когда противник использует их для прикрытия или захвата
какого-либо особенно важного объекта. Пытаясь слишком прямолинейно
решить задачу уничтожения постоянно уходящих из-под удара танковых
войск Роммеля, английские бронетанковые силы не только растянулись
и рассредоточились, но и оказались в ловушке, попав под губительный
огонь противотанковой артиллерии.

Английский 30-й корпус пересек границу рано утром 18 ноября и начал
обходить фланг противника слева в направлении Тобрука. Наступление
осуществлялось под прикрытием авиации, хотя в этом прикрытии, имевшем
целью не допустить обнаружения и противодействия со стороны противника,
не было непосредственной необходимости, поскольку после сильной бури
аэродромы противника залило водой и его самолеты не могли подняться
в воздух. По этой же причине не имело значения снижение темпов марш-подхода.
Роммель совершенно не подозревал, что вот-вот на него должна обрушиться
"стальная буря". Он сосредоточил все свое внимание на подготовке
намеченного им штурма Тобрука, и его ударная группа, готовая к штурму,
была переброшена в этот район, хотя он и создал сильное прикрытие
в пустыне к югу от Тобрука для предупреждения контрудара противника.

К вечеру 18 ноября английские танки оседлали южную дорогу от Ридотта
Капуццо и на следующее утро двинулись на север. Ширина фронта их действий,
по мере того как они оттесняли заслон, выставленный Роммелем, постепенно
увеличилась с 30 до 50 миль. Отрицательные последствия этой растянутости
войск по фронту не замедлили сказаться.

В центре два полка 7-й бронетанковой бригады захватили аэродром противника
на плоской вершине горного кряжа у Сиди-Резега, в 12 милях от внешнего
обвода обороны Тобрука. Остальная часть бригады и группа поддержки
дивизии подошли только утром 20 ноября. К этому времени Роммель спешно
подтянул часть Африканской дивизии с большим количеством противотанковых
пушек, чтобы удержать гребень кряжа и блокировать дорогу. Английские
войска в этом районе не получили никаких подкреплений, так как две
другие бронетанковые бригады были скованы тяжелыми боями, а южноафриканская
1-я дивизия наступала в западном направлении.

На западном фланге произошло следующее. 22-я бронетанковая бригада
встретила итальянские танки и, тесня их, готовилась атаковать укрепленную
позицию итальянцев вблизи Бир-эль-Гоби. 22-я бронетанковая бригада
состояла из территориальных добровольческих полков, которые лишь незадолго
до этого были оснащены танками и не имели опыта ведения боевых действий
в пустыне. Предприняв лихую атаку в духе бессмертной "атаки легкой
бригады под Балаклавой", они подверглись сильному обстрелу итальянской
артиллерии и потеряли больше 40 танков из 160. Предполагая, что наступление
идет успешно, командир корпуса направил туда южноафриканцев для захвата
Бир-эль-Гоби.

На восточном участке появление крупных немецких танковых сил вблизи
тылового района 4-й бронетанковой бригадной группы застало ее врасплох.
Преследуя немецкие разведывательные подразделения, она растянулась
в колонне на 25 миль. И прежде чем главные силы группы успели прийти
на помощь, арьергард этой бригадной группы был сильно потрепан. Этот
удар явился продолжением первого контрманевра Роммеля и был нанесен
сильной боевой группой (два танковых подразделения 21-й танковой дивизии),
высланной в южном направлении для разведки.

И все же английским бронетанковым силам на этом фланге повезло в том
отношении, что им не пришлось встретиться со всем Африканским корпусом
на следующее утро. Дело в том, что командир этого корпуса Крувелл
на основе неверной информации предположил, будто наибольшую опасность
представляет продвижение англичан по северной дороге от Ридотта Капуццо.
Крувелл поэтому направил обе свои танковые дивизии к Ридотта Капуццо,
но противника не обнаружил. Не зная обстановки из-за отсутствия воздушной
разведки, немцы искали противника в "тумане войны" на ощупь.
Хуже того, в этом рейде на восток у 21-й танковой дивизии кончилось
горючее, и она на время была лишена мобильности. В этот день смогла
вернуться только 15-я танковая дивизия. После полудня она нанесла
удар по все еще изолированной 4-й бронетанковой бригаде в Габр-Салехе.

Эта бригада второй день подряд принимала на себя основную тяжесть
немецкого контрудара и несла большие потери.

Английские вышестоящие командиры были хорошо информированы о маневрах
противника, но они медлили и не воспользовались передышкой, полученной
из-за временного отсутствия на поле боя Африканского корпуса. Не были
приняты безотлагательные меры, чтобы собрать в кулак три рассредоточенные
бронетанковые бригады. Лишь к полудню, когда положение 4-й бронетанковой
бригады стало критическим, на помощь ей была направлена 22-я бригада,
которую раньше планировалось послать на соединение с 7-й бригадой
у Сиди-Резега. Чтобы совершить этот маневр с одного фланга на другой,
22-й бригаде предстояло пройти большой путь, и она прибыла на поле
боя лишь к вечеру, слишком поздно, чтобы оказать помощь участвовавшим
в этом бою войскам.

Все это время новозеландская дивизия и бригада пехотных танков 13-го
корпуса находились всего в 11 милях от места боя, у Бир-Гибни. Готовые
прийти на помощь своим войскам, они так и не приняли участия в танковом
бою. Их предложение оказать помощь командование отклонило. Это красноречиво
свидетельствует о том, насколько неукоснительно соблюдалась при проведении
этого сражения идея ведения боевых действий в "двух секторах".

Утром 21 ноября английские бронетанковые бригады в Габр-Салехе обнаружили,
что противник перед их фронтом исчез. Роммель к этому времени составил
себе ясную картину расположения англичан и приказал Крувеллу обеими
танковыми дивизиями нанести сосредоточенный удар по выдвинувшимся
английским войскам у Сиди-Резега.

Непосредственно перед этим Норри приказал этим войскам продолжать
продвижение к Тобруку, а гарнизону Тобрука начать боевые действия
по снятию блокады города. Однако этот план был сорван раньше, чем
началось его осуществление. В 8.00 было замечено приближение двух
немецких танковых колонн с юга и востока. Два из трех английских танковых
полков у Сиди-Резега спешно двинулись навстречу противнику. Таким
образом, остался лишь один полк (6-й танковый), который должен был
проложить путь к Тобруку, но и он вскоре попал под огонь удачно расположенной
артиллерии противника. Тем временем два других -- танковых полка
приняли на себя всю тяжесть удара Африканского корпуса. Один из них
(7-й гусарский полк) был смят и почти полностью уничтожен 21-й танковой
дивизией, а другой (2-й танковый полк) так смело атаковал 15-ю танковую
дивизию, что противник повернул назад. После полудня немцы предприняли
новую атаку и, умело применив тактику скрытного выдвижения противотанковых
пушек впереди своих танков и на флангах противница, нанесли ощутимые
удары. Остатки 7-й бронетанковой бригады спасло от уничтожения лишь
прибытие 22-й бронетанковой бригады из Габр-Салеха. 4-я бригада появилась
лишь на следующий день. Что же касается попытки прорыва из Тобрука,
то предпринявшие ее войска вклинились в позиции немецко-итальянских
войск, блокировавших Тобрук, только на четыре мили. Дальнейшее их
продвижение приостановилось из-за неудачи, которую потерпел 30-й корпус.
Прорывавшиеся войска оказались в опасном положении на узком и длинном
выступе.

Когда наступил рассвет пятого дня, Африканский корпус вновь исчез
с поля боя, но на этот раз только для того, чтобы пополнить горючее
и боеприпасы. Роммелю не понравилось даже это короткое затишье. Примерно
в полдень он прибыл в штаб 21-й танковой дивизии, которая находилась
неподалеку от поля боя, и приказал ей скрытно приблизиться к противнику
и атаковать его. Следуя в западном направлении по долине севернее
Сиди-Резега, немецкий танковый полк нанес удар по западному флангу
английской позиции, захватил аэродром и уничтожил часть группы поддержки,
прежде чем подоспели на помощь две оставшиеся английские бронетанковые
бригады. Запоздалые контратаки этих бригад проводились без должного
согласования, и противник легко отразил их.

На этом день неудач не кончился. Немецкая 15-я танковая дивизия, в
сумерках возвращаясь в район боя, после дня отдыха, вышла в тыл 4-й
бронетанковой бригады и окружила район, где находились ее штаб и резерв
-- 8-й гусарский полк. Большая часть личного состава английских
подразделений, танки и радиостанция попали в руки противника. Командир
бригады руководил контратакой у Сиди-Резега и потому избежал плена.
Когда же на рассвете 23 ноября он обнаружил, что его бригада разгромлена
и рассеяна, а он остался без средств управления и не имеет возможности
собрать уцелевшие подразделения, это окончательно парализовало его
действия.

Как бы в порядке компенсации подобной же участи подвергся рано утром
23 ноября штаб Африканского корпуса. Дело в том, что Каннингхэм наконец
отдал 13-му корпусу приказ начать продвижение вперед. 22 ноября новозеландцы
заняли Ридотта Капуццо. 6-й бригаде было приказано продвинуться к
Сиди-Резегу. На рассвете 23 ноября она натолкнулась на штаб Африканского
корпуса и разгромила его. Крувелл избежал плена лишь потому, что в
это время уехал из штаба, чтобы непосредственно руководить следующим
этапом операции. Однако потеря офицеров оперативного отдела и радиостанции
вызвала серьезные затруднения в последующие дни, причем эти затруднения
были гораздо большими, чем считали англичане, которых беспокоили собственные
трудности.

23 ноября было воскресенье. В Англии этот день называют "воскресенье
перед рождественским постом", а в Германии -- "Тотензоннтаг"
-- "воскресенье, когда поминаются умершие". В свете того,
что случилось 23 ноябр