ях, а их жены, так никогда и не увидев мужей, управлялись со стадами?
     Не  книжные, а настоящие кочевники  всегда ведут себя совершенно иначе:
преспокойно  кочуют долгие сотни  лет (нападая изредка  на  соседей,  не без
этого),  им и в голову не  приходит покорить какую-нибудь близлежащую страну
или  отправиться  за  полмира  искать  "последнее   море".  Пуштунскому  или
бедуинскому племенному вождю просто  не  придет в  голову  строить город или
создавать государство. Как не  придет ему  в голову блажь насчет "последнего
моря".  Хватает чисто  земных,  практических дел: нужно выжить, не допустить
падежа скота,  искать новые  пастбища, выменивать на  сыр  и молоко  ткани и
ножи... Где уж тут грезить об "империи на полмира"?
     А  нас меж  тем всерьез уверяют, что степняк-кочевник  отчего-то  вдруг
проникся идеей государства или  по крайней мере грандиозного завоевательного
похода  до "пределов  мира".  И  в ударные  сроки каким-то  чудом  об®единил
соплеменников  в могучую организованную  армию. И за несколько  лет обучился
обращаться  с  довольно  сложными по  тогдашним  меркам машинами.  И  создал
военный флот, который палил ракетами по японцам. И составил свод законов для
своей  громадной  империи.  И  переписывался  с  римским  папой,  королями и
герцогами, уча их жить.
     Покойный  Л.Н.  Гумилев (историк  не из  последних, но порой  чрезмерно
увлекавшийся  поэтическими идеями)  всерьез  полагал,  что создал  гипотезу,
способную об®яснить  подобные чудеса.  Речь  идет о "теории пассионарности".
Согласно Гумилеву,  тот или иной  народ  в  определенный миг  получает некий
загадочный и полумистический энергетический удар  из Космоса  -- после  чего
преспокойно сворачивает горы и добивается невиданных свершений.
     В этой красивой теории есть существенный из®ян, идущий на пользу самому
Гумилеву, а вот его оппонентам, наоборот, до предела осложняющий  дискуссию.
Дело в том, что "проявлением пассионарности"  легко  об®яснить любой военный
или  иной  успех  любого народа. А вот  доказать  отсутствие  "пассионарного
удара" практически невозможно. Что автоматически ставит сторонников Гумилева
в лучшие, нежели их оппонентов, условия -- поскольку не  существует надежных
научных методов, равно  как и аппаратуры,  способной зафиксировать на бумаге
или плегке "поток пассионарности".
     Одним словом  -- резвись, душа...  Скажем, рязанский воевода Балдоха во
главе  доблестной рати  налетел на суздальцев, вмиг и  прежестоко  разбил их
войско,  после чего  рязанцы  охально изобидели  суздальских  баб  и  девок,
ограбили  все  запасы  соленых рыжиков, беличьих шкурок и медов  ставленных,
накостыляли напоследок по шее некстати подвернувшемуся  иноку и победителями
вернулись домой. Все.  Можете, многозначительно  прищурив глаза, произнести:
"Рязанцы  получили  пассионарный  толчок,  а  вот  суздальцы  пассионарность
растеряли к тому времени".
     Прошло  с полгода -- и вот  уже суздальский князь  Тимоня Гунявый, горя
жаждой  мести, напал на рязанцев. Фортуна оказалась переменчива  -- и на сей
раз "рязани косопузой" вломили по первое число и отобрали все добро, а бабам
с  девками оборвали  подолы, что  до воеводы  Балдохи,  над  ним поглумились
вволюшку,  пихнув голым  задом на некстати  подвернувшегося ежа. Картина для
историка  гумилевской школы  насквозь  понятная: "Рязанцы  потеряли  прежнюю
пассионарность".
     Возможно, ничего они не  теряли -- просто-напросто похмельный кузнец не
подковал вовремя  Байдохиного борза коня, тот потерял подкову, и дальше  все
шло в соответствии с английской песенкой в переводе Маршака: не было гвоздя,
подкова пропала,  не  было  подковы,  лошадь  захромала... А основная  часть
Балдохиной рати вообще не принимала участия в битве,  поскольку  гонялась за
половцами верстах в ста от Рязани.
     Но попробуйте вы доказать правоверному гумилевцу, что  дело в гвозде, а
не в "утрате пассионарности"! Нет, право, рискните  ради любопытства, только
я вам тут не товарищ...
     Словом, и "пассионарная" теория для об®яснения "феномена Чингисхана" не
годится  по   причине   полнейшей  невозможности  как  доказать  ее,  так  и
опровергнуть. Мистицизм оставим за кадром.
     Тут  есть  еще один  пикантный момент: составлять  суздальскую летопись
будет тот  самый  инок, которому рязанцы столь  неосмотрительно надавали  по
шее. Если он особо злопамятен, представит  рязанцев... и не рязанцами вовсе.
А  некими  "погаными", злокозненной  антихристовой  ордой.  Неведомо  откуда
вынырнувшими  моавитянами, жрущими лисиц и сусликов. Впоследствии я  приведу
кое-какие  цитаты,  показывающие,  что  в средневековье порой примерно так и
обстояло...
     Вернемся  к  оборотной   стороне  медали   "татаро-монгольского   ига".
Уникальным отношениям меж "ордынцами" и русскими. Вот здесь уже стоит отдать
должное Гумилеву, в этой области он достоин не зубоскальства, а уважения: он
собрал  огромный  материал, наглядно свидетельствующий о  том, что отношения
меж "Русью" и "Ордой" нельзя обозначить иным словом, кроме симбиоза.
     Честно говоря, мне не хочется эти  доказательства перечислять.  Слишком
много и  часто  писали  о  том, как  русские  князья  и  "монгольские  ханы"
становились   побратимами,  родичами,   зятьями  и  тестями,  как  ходили  в
совместные военные походы, как (назовем вещи  своими именами)  дружили.  При
желании читатель и сам может без всякого  труда ознакомиться с подробностями
русско-татарской  дружбы. Я  остановлюсь  на  одном  аспекте:  на  том,  что
отношения  такого  рода  уникальны.  Отчего-то  ни  в  одной   разбитой  или
захваченной ими стране татары так себя не  вели. Однако на Руси  доходило до
непонятного абсурда: скажем, подданные Александра Невского в один прекрасный
день  побивают  до  смерти  ордынских  сборщиков дани,  но  "ордынский  хан"
реагирует на это как-то  странно: при  известии об этом печальном событии не
только  не  принимает  карательных  мер,  но  дает  Невскому  дополнительные
привилегии, разрешает ему самому собирать дань, а кроме того, освобождает от
необходимости поставлять рекрутов для ордынского войска...
     Я не фантазирую, а всего лишь пересказываю русские летописи. Отражающие
(наверняка  вопреки  "творческому  замыслу"   их  авторов)  весьма  странные
отношения, существовавшие меж Русью  и Ордой: форменный симбиоз, братство по
оружию, приводящее к такому переплетению имен и событий, что просто-напросто
перестаешь понимать, где кончаются русские и начинаются татары...
     А  нигде. Русь и есть Золотая Орда, вы  не  забыли? Или,  если  точнее,
Золотая   Орда   --   это  часть   Руси,  та,  что  находится   под  властью
владимиро-суздальских   князей,   потомков   Всеволода  Большое  Гнездо.   И
пресловутый симбиоз -- всего лишь не до конца искаженное отражение событий.
     Гумилев  так  и не  отважился  сделать следующий  шаг.  А я,  простите,
рискну. Если  мы  установили, что, во-первых, никаких "монголоидов" ниоткуда
не  приходило, что,  во-вторых,  русские  и  татары  находились  в уникально
дружеских отношениях, логика диктует пойти дальше и сказать:  Русь и Орда --
попросту одно и  то же. А  сказки  о "злых татаровьях"  сочинены значительно
позднее.
     Вы никогда не  задумывались, что означает  само слово "орда"? В поисках
ответа  я  для начала закопался  в глубины польского языка. По очень простой
причине: именно в  польском сохранилось довольно много слов,  исчезнувших из
русского в XVII-XVIII столетиях  (когда-то оба языка были не в  пример более
близки).
     В  польском  "Horda" --  "полчище".  Не "толпа  кочевников",  а  скорее
"большое войско". Многочисленное войско.
     Двигаемся далее. Сигизмунд Герберштейн, "цесарский" посол, побывавший в
Московии в XVI веке и оставивший  интереснейшие  "Записки", свидетельствует,
что  на  "татарском" языке  "орда"  означало "множество" либо  "собрание". В
русских  летописях  при рассказе о военных  кампаниях  преспокойно вставляют
обороты "шведская  орда" или "немецкая орда" в  том же значении  -- "войско"
[43].
     Академик  Фоменко  указывает  при  этом  на  латинское  слово   "ordo",
означающее "порядок", на немецкое "ordnung" -- "порядок".
     К  этому  можно добавить англосаксонское "order", означающее опять-таки
"порядок" в смысле "закон",  а кроме того -- воинский строй. В военном флоте
до  сих  пор  существует  выражение "походный  ордер". То есть -- построение
кораблей в походе.
     В  современном турецком языке слово "ordu"  имеет значения,  опять-таки
соответствующие  словам  "порядок",   "образец",  а  не  так   уж  давно  (с
исторической  точки  зрения) в Турции  существовал  военный  термин  "орта",
означающий  янычарское  подразделение,   нечто  среднее  меж   батальоном  и
полком...
     В  конце  XVII  в.  на основании  письменных  донесений  землепроходцев
тобольский служивый  человек С.У. Ремезов вместе с тремя  сыновьями составил
"Чертежную   книгу"   --   грандиозный  географический  атлас,  охватывавший
территорию всего Московского царства. Казачьи земли, примыкающие к Северному
Кавказу,  именуются...  "Земля  Казачьей  Орды"!  (Как  и на  многих  других
старорусских картах.)
     Одним  словом, все  значения  слова  "орда"  вертятся  вокруг  терминов
"войско",  "порядок", "законоустановление"*.  А  это,  я  уверен, неспроста.
Картина "орды"  как государства,  на каком-то этапе об®единявшего  русских и
татар (или просто армии этого государства),  гораздо удачнее  вписывается  в
реальность,  нежели  монгольские кочевники, удивительным образом воспылавшие
страстью к стенобитным машинам, военному флоту и походам на пять-шесть тысяч
километров.
     * На современном казахском " Красная Армия" звучит как Кзыл-Орда!
     Просто-напросто когда-то  Ярослав  Всеволодович  и  его  сын  Александр
начали  жесточайшую борьбу за господство над всеми  русскими землями. Именно
их  армия-орда  (в  которой  и  в  самом  деле  хватало татар)  и  послужила
позднейшим   фальсификаторам  для   создания  жуткой   картины   "иноземного
нашествия".
     Еще несколько  схожих примеров, когда  при поверхностном знании истории
человек вполне способен сделать  ложные выводы -- в том  случае, если знаком
только с названием и не подозревает, что за ним стоит.
     В  XVII  в.   в  польской   армии  существовали   кавалерийские  части,
именовавшиеся  "казацкими  хоругвями"   ("хоругвь"  --  воинская   единица).
Настоящих казаков там не было ни одного -- в данном случае название означало
лишь то, что эти полки вооружены по казацкому образцу [246].
     Во время Крымской войны в составе высадившихся на полуострове  турецких
войск была  часть,  именовавшаяся  "оттоманские  казаки".  Вновь ни  единого
казака  --  только  польские  эмигранты и  турки под  командованием  Мехмеда
Садык-паши, он же бывший кавалерийский поручик Михал Чайковский [246].
     И, наконец, можно  вспомнить  о французских зуавах. Название эти  части
получили  от  алжирского  племени зуазуа. Постепенно  в  них не осталось  ни
единого алжирца, одни чистокровные французы,  однако название сохранилось на
последующие  времена,  пока  эти  подразделения,  своеобразный  спецназ,  не
прекратили свое существование.

        СВИДЕТЕЛЬ БЕЗ МАСКИ

     Настало время рассекретить источник, который я довольно долго уклончиво
именовал "одним историком XVII века".
     Речь  идет  об  авторе   труда  под  названием   "Скифийская  история",
несправедливо  забытом  русском  историке  Андрее  Ивановиче  Лызлове [114].
Родился он предположительно  около 1655  г., в  семье  служилых  дворян. Его
отец, думный  дворянин  и патриарший боярин,  позаботился, чтобы сын получил
хорошее образование -- Лызлов знал польский и латинский языки, был начитан в
русской  истории,  сведущ  в  архитектуре,  общался со  знаменитым фаворитом
царевны Софьи В.В.  Голицыным,  одним из  образованнейших людей России  того
периода. Участвовал в  войнах с турками и  крымцами,  был  в Пензенском крае
товарищем  (заместителем)  воеводы. В  1692  г. закончил главный  труд своей
жизни,  "Скифийскую  историю".  После  марта  1697  г.  его  имя  больше  не
упоминается в документах, так что на этот год, вероятно,  и  приходится  его
кончина.
     "Скифийская история" в печатном виде появлялась  всего трижды -- в 1776
г. в  Санкт-Петербурге вышло первое издание, в  1787  г. в Москве -- второе.
Третье  появилось  лишь в 1990 г.  убогим тиражом  в пять тысяч экземпляров.
Современным историкам эта работа практически неизвестна, в чем я имел случай
убедиться.
     А жаль. Труд Лызлова  написан на основе как не дошедших  до нас русских
летописей  (вроде поминавшегося "Летописца Затопа Засекина"), так и  работах
польских и итальянских историков XVI-XVII  веков:  Стрыйковского, Бельского,
Гваньини,  Барония, опять-таки использовавших огромное количество утраченных
ныне  материалов  из русских,  польских,  литовских  архивов. Известно,  что
Лызлов   пользовался   монастырскими  библиотеками,  хранилищем   московской
Патриаршей  ризницы --  не исключено,  еще и  документами  из  Казанского  и
Астраханского  архивов, которые, как мы помним,  столетием спустя натолкнули
Татищева на  "еретические" выводы, кое в чем  противоречившие  "официальной"
истории.
     Впрочем,  сплошь  и  рядом то,  что  пишет Лызлов,  рисует  перед  нами
опять-таки нечто  еретическое -- совершенно другую историю, коренным образом
расходящуюся с той, что мы привыкли считать единственно верной...
     Все  фрагменты  из  труда  Лызлова   переведены  мною  на   современный
литературный  язык.  Желающие  могут  сами  ознакомиться   с  оригиналом  по
указанному в библиографии изданию.
     Итак,   устраивайтесь   поудобнее   и   приготовьтесь   встретиться   с
сенсацией...
     Начнем с того, что  у Лызлова татары предстают...  народом,  безусловно
родственным славянам, кроме того -- европейским!
     "Скифия состоит  из двух частей: одна  европейская, в которой живем мы,
то есть Москва, россияне, литва, волохи и татары европейские".
     Требуются ли комментарии?
     "Вторая  -- азиатская, в ней обитают все скифские народы, расселившиеся
от севера до востока. Эти азиатские скифы весьма многочисленны и прозываются
различными именами".
     Не стану приводить эти имена полностью. Меня в данный момент интересует
лишь одно имя, к которому мы будем не раз возвращаться -- тауросы.
     "Пятьсот лет назад, а то и более, некий скифский народ вышел из страны,
именовавшейся  на их  языке  Монгаль  (а  потому  и жители  оной  назывались
монгаилы,  или  монгаили),  и,  завоевав некоторые страны,  как о  том будет
сказано  ниже, изменил и самое имя свое,  назвавшись тартарами... к каковому
имени  сами они относятся не в пример расположеннее и любят, когда другие их
именуют именно так".
     Вот и отыскался след монголов! Однако сторонникам "классической" версии
радоваться не стоит. "Монгаили" или "монгаилы",  описанные Лызловым, явно не
имеют  отношения  к  нынешним  монголам.  Чуть  дальше  говорится:  "От  тех
татар-монгаилов  и произошли  те татарове, что к  нам, савроматам, пришли, а
именно: крымские, монконские, перекопские, белгородские, очаковские и все те
народы, что обитают возле озера Палюсмеотис, то есть Азовского моря".
     Другими словами -- тюрки. Крымские и перекопские татары --  определенно
тюрки,  этого  никто  и  никогда  не  покушался  опровергнуть.  Кроме  того,
оказывается,  существовали  еще  и "белгородские татары" (но  Белгород,  как
известно, считается  исконно славянским  городом?!). А ведь,  не  забывайте,
есть  еще  "европейские татары",  которых  Лызлов помещает среди  славянских
племен: москвы, россиян, литвы... Что,  кстати, не сам придумал, а шел вслед
европейским  историкам,  которые, как я  упоминал выше, отчего-то считали  и
"татарский", и  "половецкий" языки  родственными...  славянским! Так и пишет
Стрыйковский: "И печенеги, и половцы, и ятвяги есть та же литва,  разве  что
имеют в наречии своем некоторые отличия, подобно полякам и россиянам".
     Книга   Лызлова  написана  в  1692  г.  Простой  арифметический  расчет
показывает: 1692 -- 500 = 1192! Именно в этом году и появились  в "азиатской
Скифии", т.е.  неподалеку от русских рубежей, татары!  А может, и раньше  --
Лызлов  сам пишет: "Пятьсот  лет  назад,  а то и  более".  Так  что  никаких
"неведомых  народов", якобы  внезапно нахлынувших в 1223 г.  из глубин Азии,
попросту не было!
     Лызлов упоминает  и  Чингисхана,  однако в  его  изложении  перед  нами
предстают два варианта возникновения  Чингизова государства.  По  первому, в
1162  г.  от Рождества Христова "Хингис  Великий"  с частью  воинов  ушел из
царства  некоего Ункама и  создал свое  собственное государство. По второму,
"Цынгис"  основал  Заволжскую  орду и  покинул  отчие  земли  не  вследствие
"перенаселения", как  в первом варианте,  а оттого,  что его, рожденного вне
брака, кто-то хотел убить.
     Это доказывает,  что  и  триста  лет  назад  не было точных сведений  о
личности Чингисхана --  только противоречащие друг  другу легенды.  Что, как
мне представляется, работает на мою версию.
     Однако вернемся  к  "татарам".  Вернее, к основанной  якобы  "Чингизом"
Заволжской  орде  -- чтобы показать на ее  примере,  со сколь беззастенчивым
нахальством  наши  профессиональные историки "поправляют"  своих  коллег  из
далекого прошлого.
     Уже поминавшийся  кандидат  исторических наук Ю.  Мыцык  делает к книге
Лызлова  следующее глубокомысленное примечание:  "В  Заволжскую  орду  вошли
земли в бассейне Сырдарьи, степи и города на восток от Аральского моря".
     Чтобы оценить  должным образом  наивный  цинизм  этой  "правки",  нужно
процитировать  самого Лызлова:  "Татары,  именующие  себя Заволжской  ордой,
живут по реке  Волге пониже болгарских границ вплоть до Каспийского моря". И
далее, в другом месте: "Орда  татар Заволжских названа так от реки Волги, за
которой татары и обитали; а с востока ограничена та орда Хвалынским морем".
     Хвалынское море -- Каспийское.  Как видим, Лызлов  дважды привел точные
границы  Заволжской   орды.  Однако  современный  комментатор  по  неведомым
причинам "перенес" Заволжскую  орду  на  сотни километров восточнее. Почему?
Да,   видимо,  оттого,  что   ясные  и  недвусмысленные   указания   Лызлова
противоречат той самой классической версии.
     Уж если современные комментаторы поступают подобным образом  с печатным
текстом,  не  допускающим  двойного  толкования, легко  представить, сколько
натяжек,   умолчаний   и   передергиваний   наворочено   вокруг   рукописных
документов...
     Та  самая  Азиатская  Скифия,  повествует   далее  Лызлов,  как  раз  и
называется Великая Татария.  С  одной стороны --  Азовское море, с другой --
Каспийское,  а с юга --  "Гора великая, именуемая Быкова,  по-латыни -- Монс
Таурус, куда приставал Ноев ковчег после потопа".
     То  есть --  Арарат,  по  библейской  традиции.  Обратите  внимание  на
странное,  многозначительное  созвучие:  Таурус  --  Таврия  -- Тартарня  --
Татария. Очень похоже, что слово "татары" -- это искаженное "татауросы", что
татары каким-то самым тесным образом связаны с Таврией и Таурусом-Араратом.*
     *  Любопытно,  что   в  "Слове  о   полку  Игореве"   среди   служивших
черниговскому князю тюрков-кочевников упоминаются некие татарины.
     Если кому-то не понравится эта моя  версия, горячо рекомендую другую --
официальную,  по которой "татары  произошли от  некоего племени "та-та"  или
"да-да".  Правда, в  этой  версии есть  небольшая  неувязочка: никаких таких
"тата" или  "да-да"  историки,  как ни бились, не обнаружили. И тогда  -- от
бессилия, должно быть -- измыслили очередную эпохальную гипотезу: "татарами"
монголы называли  тех, кого побеждали. Победят  какое-то племя  -- и назовут
его татарами. Еще одно победят -- и его так же окрестят...
     Не  подумайте,  что  я шучу.  Своими глазами  читал  э