ий и др.), другие  ликвидированы
(Ягода,  Ежов,  Заковский и др.), Молотову дали  сформировать  новый  состав
правительства. В  числе министров  были  на этот  раз  не только  его личные
друзья,  но  даже и  жена  -  Полина  Жемчужина.  Однако "семейная  идиллия"
продолжалась недолго: не прошло и двух лет, как Маленков снял жену Молотова,
а  Сталин  -  самого  Молотова.  Он  остался  министром  иностранных  дел  и
заместителем Стали-

     370 "КПСС в резолюциях...", ч. II.

     на.  На этом  поприще  он воздвиг  себе  только  один памятник  - "Пакт
Молотова - Риббентропа".
     Тот  же  Молотов принял в 5  часов  утра 22  нюня 1941 года германского
посла фон Шуленбурга, вручившего ему  ноту о начавшемся наступлении Германии
на  СССР.  В эту трагическую минуту он произнес  фразу, в которой паническая
растерянность   выдает  всю   внутреннюю  пустоту  згого  "государственного"
деятеля: "Скажите, господин посол,  чем мы это заслужили?" Вот именно, ничем
не заслужили!
     К утру Молотов  пришел  в себя и  выступил  у микрофона (самому Сталину
понадобилось целых две недели): "Наше дело правое, враг будет разбит, победа
будет  за  нами",-  вот  все,  что  мог  сказать Молотов  гражданам  СССР  в
оправдание  своей прогитлеровской  политики, приведшей к войне против самого
же СССР.
     В этой войне  Сталин еще раз  использовал Молотова как ширму  "русского
патриотизма"  в качестве заместителя председателя  Государственного комитета
обороны.  Вспомнил  заодно и  англофила Литвинова,  который в 1939  году был
выведен из состава  ЦК, как "не оправдавший доверие партии", а на самом деле
как еврей, с которым не хотел иметь дело Гитлер.
     Сейчас  он  нужен был для отправки в Америку в качестве чрезвычайного и
полномочного посла.  И Литвинов  оправдал доверие: помощь ленд-лиза  широким
потоком двинулась  в  СССР, достигнув  к концу  войны одиннадцати миллиардов
долларов!  Молотов  участвует  на  всех  военных  конференциях  с союзниками
(Тегеран, Ялта, Потсдам). И тут все  крайние требования Советов обосновывает
Молотов, а все "уступки" делает Сталин. Но в  решающих  для Кремля  вопросах
упорствует и Сталин, ссылаясь на Политбюро, которое  он якобы не в состоянии
"уговорить", или на русских... царей, о  которых ему и Молотову скажут,  что
те   лучше  защищали  интересы  России,  тем  Молотов  и   Сталин.  Один  из
американских участников этих  конференций  писал  в  своих мемуарах,  что  в
дискуссии с Рузвельтом Сталин, говоря о великих  жертвах  людьми  со стороны
СССР, пустил даже слезу. Да, воистину великим артистом был товарищ Сталин!
     Разве можно после этого обвинять Рузвельта, который, по  словам бывшего
американского посла в Москве  Дэвиса, всерьез думал, что "такого слезливого"
диктатора он легко перевоспитает "в демократическом и христианском Духе".
     Настойчивые и весьма дальновидные предупреждения
     предшественника Дэвиса (теперь уже ясно, что "Моя миссия в Москве" была
дезинформацией не только президента,  но и  американской общественности)  В.
Буллита об истинных планах Кремля в Европе и Азии не имели успеха.
     Голоса американских знатоков СССР - Истмена, Исаака Дон-Левина, Евгения
Лайонса и  других не были популярными. Предупреждения самих русских деятелей
различных направлений об истинной природе  политики Сталина  и Молотова - А.
Керенского, Р. Абрамовича,  Б. Николаевского, Д. Далина,  С.  Мельгунова, П.
Струве, П. Милюкова, А. Деникина и др.- принимались за голоса "обиженных".
     Это  тоже  был  результат  хорошо  организованной  работы   Молотова  и
Литвинова в Америке. Но вот кончилась война. Началась война холодная. В этой
войне  Сталину нужно было отточенное  интеллектуально, но морально еще менее
разборчивое  орудие.  И  Сталин  находит  его:   Молотов  снимается,  а  его
заместитель  Вышинский  назначается  министром  иностранных   дел.   Молотов
зачисляется в "институт заместителей" Сталина без портфеля (начало 1949 г.).
     Накануне роковой болезни Сталин успевает поблагодарить Молотова еще раз
- он арестовывает его жену. Воистину, трудно было угодить Сталину!
     Несмотря на все обиды, которые  причинял  ему  и его семье Сталин,  сам
Молотов остался до  конца  преданным его учеником. Этим он  гордился раньше.
Гордится, несомненно, в глубине души и сегодня. Еще в 1930 году, приняв пост
главы  Совета народных комиссаров от свергнутого Рыкова, Молотов обратился к
участникам объединенного пленума ЦК и ЦКК (в декабре  1930  г.) со следующей
"правительственной декларацией"371.
     "Сейчас в связи  с  моим назначением  я не  могу не  сказать о себе и о
своей работе. В течение последних лет мне  пришлось в качестве  секретаря ЦК
проходить  школу  большевистской  работы  под  непосредственным руководством
лучшего  ученика Ленина,  под  непосредственным руководством  т.  Сталина. Я
горжусь этим".
     Таковы  в   самых  кратких   чертах  заслуги  Молотова  перед  покойным
диктатором. Его снятие с поста министра иностранных дел СССР связано с этим.
Он неудобен  "младоле-нинцам" из "коллективного руководства" на первом плане
не  из-за  его сталинских преступлений,  а как живой  символ эпохи  мертвого
Сталина.

     371 В. М о л о т о в. "В борьбе за социализм", 1935, 2-е изд., стр. 76.

     Назначение  Молотова министром Государственного контролья, отдавая дань
его  личным  качествам   -  бесчувственности   бюрократа   и   педантичности
исполнителя - переводит его в разряд простых смертных на среднем плане. Если
полная реставрация сталинизма окажется возможной, то  новый триумф  Молотова
будет ее логическим последствием.
     2. Лазарь Каганович (род. в 1893 г., в партии с 1911 г).
     Он  пользуется в КПСС славой "талантливого организатора".  Во всех  его
официальных биографиях эта слава  присутствует неизменно. Многие заграничные
писатели  лишь  повторяют,  говоря о Кагановиче,  эту советскую  оценку. Что
Каганович - "организатор" и организатор "талантливый",- с этим спора нет. Но
"организатор"  чего, "организатор" где и "организатор" как?  -  в этом  весь
вопрос.
     Например, другой, такой  же старый большевик, как  и он, такой  же член
президиума ЦК  КПСС  и "первый заместитель", как и Каганович  - Микоян -  не
может равняться с Кагановичем не по  убеждению,  конечно, а по своему складу
ума  и  по ограниченности  "творческого" размаха  в организационной  технике
большевизма.
     В этой технике  Каганович уникум,  почти  как сам Сталин.  В сталинском
большевизме  он наиболее близкая копия к оригиналу - к самому Сталину. Порою
его и не отличишь от  оригинала. Если бы в политике действовал биологический
закон, то можно было  бы  сказать, что  все члены  Политбюро  братья, а  вот
Каганович и Сталин - братья-близнецы.
     Но  это  родство не физическое, а  психологическое.  Правда,  Каганович
старался походить  на Сталина и  физически.  При Ленине он надел европейский
костюм  и отпустил бородку  "а  ля  Ильич", а при Сталине  сменил  костюм на
сталинскую куртку, бородку снял и отрастил усы "а ля Сталин".
     О Кагановиче  нельзя  сказать, что  он был хотя бы  и  талантливым,  но
все-таки просто орудием, "роботом" в руках Сталина.
     Официальные биографы, фальсифицируя факты и события, сделали ему весьма
импозантную  биографию  одного  из  руководителей  октябрьского  переворота,
гражданской  войны  и даже  одного из организаторов  Красной Армии.  Все это
выдумки, как выдумками такого  рода полна и биография Сталина,  что признают
сами его бывшие ученики.
     Карьера  Кагановича, собственно,  началась с 1920  года,  с Туркестана.
Будучи членом  "Мусульманского" бюро ЦК РКП (б)  по Средней Азии (так оно  и
называлось: "Мусульманское  бюро") с 1920 по 1922 год,  Каганович был личным
информатором наркомнаца Сталина  по  делам Средней  Азии  и Казахстана.  Все
важнейшие  меры по  советизации и  большевизации Средней  Азии через  голову
местного  руководства  Каганович  подсказывал  лично  Сталину.  В Туркестане
Каганович занимал тот же пост, что и Сталин в Москве. Он был наркомом РКИ (в
то  время Сталин был одновременно наркомнацем и наркомом РКИ). От Сталина же
Каганович получал указания, как действовать,  а действовал Каганович теми же
методами, что и его непосредственный шеф - террором и конспирацией.
     Тогда  впервые Сталин  увидел в нем.  одного  из тех,  кого уже начинал
собирать вокруг себя - единомышленника по методам и мастера по  конспирации.
Неудивительно,  что   когда  в  1922  году  Сталина  назначили   генеральным
секретарем ЦК,  он привлек Кагановича в аппарат ЦК в качестве своего первого
помощника     по    кадрам    для     разгрома     троцкистов    (заведующем
организационно-инструкторским,     потом    организационно-распределительным
отделом  ЦК).  На XI съезде партии  (1922 г.) Сталин ввел его в кандидаты, а
после  смерти Ленина и в члены  ЦК за успешную организацию борьбы с  Троцким
(XIII  съезд,  1924  г.). За два  года  совместной работы Сталин  убедился в
правильности своего  выбора  и, пользуясь  поддержкой  Зиновьева и Каменева,
даже  назначил Кагановича в  1924 году  одним  из  секретарей  ЦК партии. Но
кончился  первый этап  борьбы  победой  над  Троцким.  Начался второй этап -
борьба против "зиновьев-цев" и  "буржуазных националистов".  После Москвы  и
Ленинграда решающая роль в этой борьбе отводилась Украине.  В мае 1925 года,
то есть за шесть месяцев до  начала борьбы  против Зиновьева  -  Каменева, а
потом и блока  Троцкого - Зиновьева - Каменева, Сталин отправляет Кагановича
на  Украину в качестве  генерального секретаря ЦК партии Украины. При помощи
тех  же  сталинских методов  и  столь же  талантливо,  как  Сталин в Москве,
Каганович  громит  на  Украине  не только  троцкистов  и  зиновьевцев, но  и
украинскую коммунистическую интеллигенцию (Шумский).
     К 1928 году  троцкистско-зиновьевский  блок и "буржуазные националисты"
были  окончательно  разгромлены.  Сталин  готовился к  новой  конспирации, к
третьему этапу борьбы - к ликвидации Бухарина, Рыкова и Томского.
     Основная база правых была в Москве. Правые лидеры пользовались огромным
авторитетом и занимали ведущие позиции в правительстве, печати, Коминтерне и
в профсоюзах. Тройке "Бухарин - Рыков  - Томский" надо было противопоставить
тройку  секретарей ЦК партии.  Кроме самого Сталина и Молотова, в эту тройку
мог  быть включен  только Каганович. И вот в 1928 году, за несколько месяцев
до начала борьбы против правых, Каганович  отзывается в Москву и назначается
третьим  секретарем ЦК после Сталина  и Молотова. В  том же 1928 году, когда
уже  готовилась  открытая  кампания  против  правых,  Каганович  назначается
"по-литкомиссаром"  ЦК в  ВЦСПС  со званием  члена президиума ВЦСПС  (против
Томского). В 1930 году борьба  против правых кончается их полным разгромом и
выведением из Политбюро.  Теперь, наконец,  он добрался и до заветной цели -
стал членом Политбюро.
     С  тех  пор  Каганович  обосновался  в  Москве,  если  не  считать  его
кратковременного  назначения в 1947 году  на  Украину вместо  снятого  тогда
Хрущева (Хрущев был назначен председателем Совета министров Украины).
     Но все эти заслуги Кагановича бледнеют перед  той практикой, которую он
развернул  с начала тридцатых  годов.  Теперь  только  он  вступает  в  свою
настоящую  область  "организатора".   На  протяжении  всего  этого   времени
биография Кагановича напоминает нам биографию самого Сталина при Ленине. Где
надо  "ликвидировать",  "разгромить",  "уничтожить"   -  словом,  где  нужен
железный "организатор разгрома", туда назначается Каганович.
     Где вождю подсказать новые  формы насилия - физические и духовные,- там
Каганович.
     Где  надо  обосновать идеологически  и оправдать  морально самые тяжкие
преступления  не  только против народа, но и против собственной партии,- там
Каганович.
     Сталин работает 24  часа в сутки,-  говорили в то  время в  Москве.  На
недоуменный вопрос: "Как это возможно физически?" - отвечали:
     Очень просто -  восемь часов он работает под  своим настоящим именем, а
шестнадцать часов - под псевдонимами "Каганович" и "Молотов".
     Зимой  1930  года почти  весь Советский  Союз был  объят  крестьянскими
волнениями  против  насильственной  коллективизации   Сталина.  В  некоторых
районах  волнения  переходили  в открытые  вооруженные  восстания.  Особенно
опасные формы эти антиколхозные  волнения  приняли в  основных  крестьянских
районах  -  на  Украине, Северном Кавказе, в Воронежской области  и Западной
Сибири. Начиная с 1930 по 1934  год Каганович постоянно переезжает из одного
из этих районов в  другой, как "Чрезвычайный уполномоченный  ЦК и Совнаркома
СССР по  коллективизации  и хлебозаготовкам". Надо  себе хорошо представить,
что означал  на  практике  этот титул.  "Чрезвычайные  уполномоченные  ЦК  и
Совнаркома"  имели  в  кармане  мандаты  за  подписями Сталина  и  Молотова,
удостоверяющие, что к данному уполномоченному переходит на местах - в краях,
областях   и  республиках   -   вся   верховная  власть   и   он  пользуется
экстраординарным  правом   принимать  любые   решения  и   проводить   любые
мероприятия  от имени ЦК и советского  правительства. При  этом его действия
являются безапелляционными  и  не подлежат обжалованию в Москву. В  качестве
такого  уполномоченного  и  опираясь   на  специальные  чекистские   отряды,
Каганович под лозунгом "до конца разгромить кулацкий саботаж" начал массовые
выселения детей, женщин и стариков из  Воронежа, Украины и Северного Кавказа
в  Сибирь,  а из  Сибири -  в  северную  тундру. Ту  же  практику  массового
выселения он проводил  и в самой Московской области,  где он с  апреля  1930
года был первым секретарем обкома.
     Однако  теория  "кулацкого саботажа"  была  опрокинута жизнью.  Ведущая
часть  деревенского  населения  -  среднее  крестьянство,-  после  того  как
кулачество  было  уже  ликвидировано,  ответило на  политику  насильственной
коллективизации и хлебозаготовок своеобразной "итальянской забастовкой": оно
вошло в колхоз, чтобы не идти в Сибирь, но не для работы  на партию. Колхозы
были созданы, помимо других причин, чтобы  государство  могло легче и больше
отбирать хлеб у организованных крестьян,  а  крестьяне начали  рассматривать
колхозный хлеб, как свой собственный, и соответственно придерживать его.
     В январе 1933 года Сталин говорил372:
     "В чем состоит главный недостаток нашей работы  в деревне за  последний
1932 год? Главный недостаток состоит в том,  что  хлебозаготовки в этом году
прошли у нас  с большими трудностями, чем в предыдущем году... Объяснить это
плохим состоянием урожая никак  нельзя, потому, что урожай у  нас был в этом
году не хуже, а лучше, чем в предыдущем году..."

     372И. Сталин. "Вопросы ленинизма", стр. 398, 406

     После  установления  этого  факта  Сталин спрашивал:  в  чем же причина
этого? Ответ был таков:
     "Враг понял изменившуюся обстановку и,-поняв это, перестроился, изменил
свою тактику,-  перешел  от  прямой атаки  против  колхозов  к работе  тихой
сапой...  Ищут  классового врага вне  колхозов,  ищут  его  в  виде  людей с
зверской  физиономией, с  громадными  зубами, с толстой шеей,  с  обрезом  в
руках...  Но таких  кулаков давно уже нет на поверхности.  Нынешние кулаки и
подкулачники,  антисоветские элементы в  деревне - это большей  частью  люди
"тихие"  "сладенькие", почти "святые". Их не нужно искать далеко от колхоза,
они сидят в самом колхозе..."
     Таким образом,  после первой  чистки в крестьянстве - после  ликвидации
так называемого кулачества, предстояла теперь  новая чистка - чистка  против
среднего  крестьянства,  представители которого  действуют  "тихой  сапой" в
образе "сладеньких" и "святых" людей.
     Как  и  при  помощи каких средств приступить  к  этой новой расправе  с
крестьянами? Сталин  ответил373: "Я думаю,  что  политотделы МТС  и совхозов
являются одним из  этих решающих средств..." Кто же должен быть поставлен во
главе  этого дела? Тут Сталин не имел широкого выбора - им  мог  быть только
один Каганович.
     Первый  секретарь Московского  городского  комитета,  первый  секретарь
Московского обкома, второй  секретарь ЦК партии  (после перевода Молотова  в
Совнарком), Каганович был назначен всесоюзным  шефом политотделов в качестве
заведующего сельхозотделом ЦК  ВКП(б).  В его распоряжение было  выделено 25
000 "лучших сынов партии",  как армия чрезвычайных уполномоченных в сельском
хозяйстве  (начальники  политотделов  и  их  заместители).  Они  назначались
непосредственно ЦК  и  подчинялись прямо Кагановичу. При  каждом  начальнике
политотдела  был его заместитель по  ГПУ с целым штатом открытых и секретных
сотрудников.  В  районах  МТС  было  создано  3368  политотделов  (17  тысяч
человек), в совхозах - 2021 (8 тысяч человек).
     Так   началась   под   руководством   Кагановича   вторая   расправа  с
крестьянством.
     Она продолжалась  до  ноября  1934  года. Новые миллионы крестьян  были
сосланы из Центральной России, Украины, Кавказа в Туркестан, из Туркестана -
в Сибирь, а из Сибири - на Колыму. В резолюции, принятой ноябрь-

     373Там ж е, стр. 409.

     ским пленумом ЦК  1934  года по докладу Кагановича, высоко ценилась эта
его работа. В ней говорилось374:
     "Партией при  помощи политотделов разоблачены  и изгнаны в  основном из
колхозов   и   совхозов  антисоветские,  антиколхозные,   саботажнические  и
вредительские элементы, кулаки и подкулачники..."
     Одновременно была достигнута и главная цель:
     "В сознание миллионов колхозников,- говорилось  далее в  резолюции375,-
внедрилось понимание первоочередности  (курсив мой.- А. А.) выполнения своих
обязательств перед государством".
     Уже  одной  этой  своей  расправой  с крестьянством  Каганович навсегда
связал свое имя с именем  Сталина. Но его  главная и решающая заслуга  перед
Сталиным  была  в  другом  -  в подготовке  условий для  ликвидации  старой,
ленинской  партии, с одной стороны,  и создания  новой, сталинской партии, с
другой. Только  в этих условиях могла быть установлена единоличная диктатура
Сталина.
     Для той  и  другой цели нужно было провести новую  "генеральную  чистку
партии",  так  как  предыдущие  чистки  (1925,  1926,  1929-30гг.)  не  дали
желательных  результатов. В ноябре 1932  года Политбюро принимает решение об
этом.  Январский  пленум  ЦК  1933  года  утверждает это  решение. Создается
Центральная комиссия  по  чистке  партии.  Кого же  поставить во главе  этой
комиссии, тем более, что Каганович был занят "чисткой" крестьянства?
     У Сталина и на этот раз не  было широкого выбора - во главе Центральной
комиссии был поставлен тот же Каганович. В этой чистке Каганович применил те
же  методы, что и при чистке крестьянства -  террор и  провокацию. По свежим
следам заслуг Кагановича в обеих областях партийная печать писала376:
     "Как секретарь  ЦК  и  заведующий сельхозотделом ЦК| в 1929-1934  годах
Каганович непосредственно (курсив мой.-  А. А.)  руководил... борьбой против
организованного  кулачеством   саботажа   государственных  обязательств.   В
качестве  председателя  Центральной  комиссии  по  чистке  партии  руководил
происходившей в 1933-1934 годах чисткой партийных рядов".
     За  один  лишь  1933  год Каганович успел исключить из партии  362  429
человек377. Эта заслуга Кагановича была

     374"КПСС в резолюциях...", 1953, ч. II, стр. 804.
     375Т а м же, стр. 805.
     376МСЭ, 1937, т. V, стр. 128.
     377Арк. Абрамов, МСЭ, 2-е изд., т. II, стр. 523-524.

     признана  на XVII съезде 1934 года избранием его председателем Комиссии
партийного контроля при ЦК.
     Но только теперь чистка должна была вступить в свои последнюю стадию  -
в стадию физической ликвидации "врагов народа" внутри и вне партии. При всем
своем  "организаторском  таланте" Каганович едва  ли мог бы справиться с ней
один. Надо было  найти хоро