кой болью.
   "Если это рай - то почему боль? Но если ад - зачем птица и такое  не-
бо?" Рипли снова пошевелилась. Нет, тело уж во всяком случае было  мате-
риальным.
   "Ну хорошо, если это не то и не другое - где я тогда нахожусь?"

   Снова перед ее глазами пронеслись летящие навстречу огонь и жар. Неу-
жели кто-то мог перехватить ее на лету? Это невозможно... Во всяком слу-
чае, для человека.
   Рипли дернулась в третий раз и застонала. Почти тут  же  над  головой
что-то мерно зажужжало, покалывающий ветерок промчался по телу,  и  боль
стала уходить. Новое усилие позволило Рипли увидеть краешек  обнимавшего
ее голову шлема: по верхнему металлическому ободку гуляли  ослепительные
блики. Для чего он был нужен - просто для контроля за ее состоянием, для
обезболивания или для чего-то третьего?
   - Она пришла в сознание,- услышала Рипли голос.
   Звуки были незнакомы, но слова - понятны.
   "Вот уж действительно! - горько усмехнулась про себя Рипли.-  Я  что,
попала к инопланетянам? Самый подходящий момент..."
   Она снова открыла глаза. Свет резал их, но новая  порция  жужжания  и
ветерка убрали и эти неприятные ощущения.
   Кровать Рипли стояла на веранде. Если прямо перед глазами  небо  было
открытым и чистым, то чуть выше, над головой, время от времени  совпадая
в ее глазах с краем шлема, зеленела трава с овальным сводом.
   - Где я? - прошептала Рипли - и не услышала себя.
   - Успокойтесь, вам нельзя пока разговаривать...
   Приступ дурноты и жужжание машин подтвердили эти слова.
   "Почему мне не отвечают... Стоп, я ведь просто не знаю их языка... но
я же их понимаю!.. Нет, сейчас лучше и не пробовать разобраться".
   - О чем она спросила? - другой нечеловеческий голос, более отрывистый
и скрипучий, прозвучал совсем рядом.
   - Сейчас раскодируем... Ей хочется знать, где она. Я сейчас с ней по-
говорю...
   Рипли напряглась. Каким же будет ее спаситель? Похожим  на  человека?
или - что гораздо вероятнее - на тех несчастных, скелеты которых ей  до-
велось увидеть на записи с проклятого корабля? Неважно. Только из  одной
благодарности стоит считать его самым прекрасным существом во Вселенной.
Что-то большое и темное наклонилось над ней, заслоняя часть небесной би-
рюзы. Рипли вгляделась, и... рванувшийся изнутри крик заставил  ее  сог-
нуться пополам, срывая с тела датчики. Страшная боль прокатилась по  те-
лу, врачебная аппаратура взвыла диким голосом - и  больше  ничего  Рипли
уже не слышала и не чувствовала...
   2
   ...Новое пробуждение успокоения не  принесло.  Сколько  бы  Рипли  ни
убеждала себя, что увиденная матка Чужих  с  вызолоченным  гребнем  была
плодом больного воображения - она не могла заставить себя открыть глаза.
Намеренно погружаясь в  подобие  полудремы,  она  слушала  голоса  -  их
по-прежнему было всего два - и даже запомнила их имена,  переведенные  в
ее мозгу почему-то как Сэд и Шеди - но взглянуть  и  убедиться  в  своей
правоте или неправоте она не решалась.
   Ну можно ли поверить в то, что монстры, убийцы, людоеды стали  бы  ее
спасать и выхаживать? Пусть тот, странный, не трогал ее из-за притаивше-
гося вглуби эмбриона - инстинкт есть инстинкт,- но это не  объясняло  ни
ее чудесного спасения, ни той же жужжащей аппаратуры. Разве под силу бы-
ло создать ее лишенным разума животным? Раньше ни одна деталь не намека-
ла на то, что у них есть хоть малейшие зачатки развитого сознания.
   Ни одна деталь?
   Перед закрытыми глазами Рипли всплыло вдруг страшное видение:  треща-
щая под отдаленными взрывами станция атмосферного процессора, синие мол-
нии, клубы пара, рвущиеся из всех щелей - и среди всего  этого  медленно
открывающиеся двери лифта... Другого - не того, которым  воспользовалась
она.
   Комплекс стонет, жар бьет в лицо, а приехавшее  (именно  приехавшее!)
за ней чудовище начинает медленно распрямляться...
   Что-то защекотало подбородок - это его задели спутанные волосы  Ньют.
От них удивительно пахло - и сыростью, и слизью Чужих, и в то  же  время
чем-то очень человеческим, родным...
   - Ньют! - отчаянно закричала Рипли, прижимая девочку к себе, и не вы-
держав ее напора, видение исчезло, руки больно ударились друг о друга  и
с хлестким звуком упали на ее голое тело.
   - Сэд, включи режим успокоения...- проскрипела Шеди.
   "Нет, нет, не надо!" - мучительно замотала Рипли головой, но жужжащий
сон уже вползал в нее, обволакивал, тянул за собой...
   - Наверное, ее придется связать - всякий раз во время нервных припад-
ков она едва не калечит себя,- строго сказала Сэд.
   - Врач против... К тому же рана уже почти затянулась.
   - Если она дернется так еще раз, все придется начинать сначала,-  ус-
лышала Рипли сквозь сон, в котором уже снова  щелкали  страшные  двойные
пасти и змеились охристые щупальца. Они вздымались и падали, почти каса-
ясь ее лица, и все же не причиняли вреда. Их  движения  становились  все
более плавными, почти изящными, и неуместное пение птицы аккомпанировало
им, словно бой превращался в причудливый танец.
   "Они разумны... они разумны... Это они..." - мысль  плыла  в  музыке,
постепенно растворяясь, и уносила прочь сомнения. Еще  раз  "на  память"
промелькнул открывающийся лифт - Ньют с Рипли уже  не  было,  а  гребень
самки отливал золотом - и все исчезло.
   Сон длился недолго. Проснувшись, Рипли услышала все то же жужжание  и
те же голоса. Они говорили о чем-то своем, непонятном по самой теме раз-
говора.
   "Ну что ж... Если это они - что они со мной сделают? - спросила  себя
Рипли.- Если я нужна была им только как носитель эмбриона, то зачем  все
это? Или он еще во мне?"
   - Сэд! Она опять пришла в себя!
   - Иду...
   Тяжелые шуршащие шаги подтвердили, что Сэд выполнила обещание.
   "Ну что ж... открываю глаза и убеждаюсь, что я просто  сумасшедшая",-
собравшись с силами, приказала себе Рипли. Сердце ее прыгнуло и сжалось.
"Только бы это не было правдой",мысленно взмолилась она и раскрыла  гла-
за.
   Блестящая рубчатая морда с гребнем висела в полуметре от ее лица. Ма-
ленькие звериные глазки часто заморгали.
   - Вам лучше? Сейчас вы уже можете отвечать?..
   - Нет! - застонала Рипли.
   Так это было правдой!
   - Вам помочь? Вам плохо? - забеспокоилась Сэд.
   Рипли не ответила. После всего, что ей пришлось пережить,  эти  слова
казались жестокой насмешкой.
   - Оставь ее, Сэд,- за вызолоченным гребнем появился еще один, с  под-
вешенными на вырезах золотистыми колечками.- Ей пришлось  много  пережит
ь... кроме того, она имела дело с "дикими детьми", так что  вряд  ли  ей
приятно нас видеть.
   - Вот еще! - запротестовала Сэд.- Я же хочу ей добра! Что это она еще
выделывается? Будто у нее одной такое случилось...
   - Сэд! Прекрати.
   Рипли взглянула на вторую  уродливую  морду  и  неожиданно  для  себя
горько расхохоталась. И недоверие, и веру в эти слова, смутные, не сфор-
мулировавшиеся еще надежды - и весь кошмарный груз  воспоминаний,  нена-
висть - и благодарность к тем, кто сохранил ей жизнь - все вместил  этот
смех.
   - Что с ней? - испугалась Сэд, глядя на прокатывающиеся по лицу Рипли
гримасы.
   - Не знаю,- пустила волну по хвосту Шеди.
   "Дикие дети... ну надо же! Они не знают... Не знают!" - путаное подо-
бие мысли вызвало у Рипли новый приступ смеха. Да, тут было от чего сой-
ти с ума!
   "Ну, все - я пас,- сказала она себе, отсмеявшись,- раз  я  ничего  не
понимаю, придется ждать, пока мне все объяснят... Только,  черт  побери,
не у них же просить объяснения? Но почему не у них? Не сейчас -  да,  но
больше, похоже, ждать информации не от кого..."
   - Так вам что-нибудь нужно? - снова повторила Сэд.
   - Да,- Рипли зажмурилась,- горячую ванну и кофе в постель...
   Шеди и Сэд переглянулись. Да, их предупреждали, что с  инопланетянкой
возможны разного рода неожиданности... Ну как выполнить ее просьбу, оче-
видно, очень важную для нее, раз именно об этом вспомнила больная,  едва
придя в себя? Как ее выполнить, если невозможно понять ее смысл?
   3
   - Вставайте, мы нашли! - радостно сообщила Шеди на следующее  утро  -
даже не разбираясь в интонациях и мимике, Рипли уловила ее эмоции.
   - Что? - сдержанно спросила Рипли. Она уже твердо решила только  наб-
людать за событиями, пока что-нибудь не прояснится.
   - Горячая вода в большом сосуде, в котором можно  удобно  лежать.  Вы
его просили, врач сказал, что это хорошо влияет на нервы. Да?..
   "...А может, зря я думала о них так плохо? - подумала Рипли, растяги-
ваясь в ванне, похожей на большую пиалу.- Лечат,  заботятся...  пытаются
удовлетворять мои капризы... Может, действительно вся беда  была  в  тех
загадочных "диких детях"?"
   - К сожалению, мы не поняли вашей второй просьбы,- наклонилась к  ней
Шеди, яркие колечки поблескивали на солнце и шевелились от  легкого  ве-
терка.- Это что-то из еды?
   - Да. Это шутка. Неудачная шутка,- серьезно ответила Рипли. "Так  как
все же к ним относиться? Как к врагам? - Рипли поняла,  что  после  этой
ванны вряд ли сможет делать это. Но - не считать же их  друзьями!  После
того, что произошло... Рипли отрицательно помотала головой.  Немотивиро-
ванный жест напугал не обладавшую телепатией Шеди.
   - Что с вами?
   - Ничего,- мрачно ответила Рипли. Она запутывалась в своих мыслях все
сильнее - ничто не подсказывало, как правильно себя вести.
   Не враги, не друзья - кто? Как можно им верить? "Я же  их  совсем  не
знаю!" - подумала Рипли - и удивлялась: они тоже не знали ее, когда  по-
могали, но даже не сделали попытки расспросить ее... Или просто не успе-
ли? А может, для их целей это и не нужно? Но тогда зачем они научили  ее
своему языку? И, кстати, как? Гипнопедия? - Рипли все больше  увязала  в
этих вопросах без ответов.
   - Вы обеспокоены. Чем? Воспоминания?
   - Да. Для чего я вам нужна?
   - Что? Я не понимаю! - приподняла хвост Шеди.- Вы бы погибли - и  вы,
и девочка. Патруль подобрал вас обеих. С ребенком тоже  все  в  порядке.
Скоро вы увидитесь.
   - Увижусь... с кем? - приподнялась Рипли.
   - С вашей маленькой падчерицей. Она еще больна, но ей уже лучше. Пос-
ле того как вы упали в вулкан,  малышка  обожглась,  для  нее  это  было
большим потрясением, но я надеюсь, что  ласка  быстро  сделает  ее  нор-
мальным, здоровым ребенком. Так что выздоравливайте скорее:  она  жаждет
вас увидеть.
   - Шеди,- от удивления Рипли назвала чудовище по имени и даже не заме-
тила этого.- Объясни мне, что это значит. Я ничего не понимаю. Совершен-
но ничего!
   - Не волнуйтесь. Вам нельзя волноваться.
   - Шеди, я прошу вас! - решительно потребовала Рипли.
   - Все ясно и так. Что вам объяснять?
   - О каком ребенке идет речь? У меня никогда не было...- Рипли  хотела
сказать "ребенка", но мелькнувшее в памяти короткое имя "Ньют" заставило
ее переключиться на ходу,- никакой падчерицы. На меня  напали,  ваши.  Я
защищалась. Потом в меня отложили яйцо - или как оно там у вас называет-
ся... Это все, что я знаю. Почти все мои друзья  погибли.  Ты  понимаешь
это, Шеди? Как после этого я могу не требовать объяснений?
   - Если все было действительно так...- Шеди замялась.Объяснять придет-
ся слишком долго.
   - Нет, давай сейчас.
   - Тебе тяжело без этого, да?
   - Я без этого могу сойти с ума,- нахмурилась Рипли. Неужели  чудовище
сможет ей отказать?
   - Вы очень непохожи на нас, да? - спросила Шеди.
   - Зачем ты об этом спрашиваешь?
   - Я не спрашиваю. Я констатирую. Если бы вы были похожи, тебе бы  все
было ясно. На нашей планете есть двуногие. Есть мы. Мы всегда жили вмес-
те. У вас на планете есть такое явление - симбиоз?
   - Да,- Рипли вздохнула. Похоже, объяснение действительно обещало быть
долгим. Только симбиоза и прочих не относящихся к делу  подробностей  ей
сейчас и не хватало.
   - Мы живем в симбиозе. Мы - ухаживаем за двуногими; до того, как  ок-
репла цивилизация, мы защищали их - но наши дети могут вырасти только  с
помощью их гормонов. У нас когда-то были очень  плохие  условия.  Плохая
природа. Понятно? Нужен был сложный жизненный цикл и у них, и у нас. Вот
так и вышло, что у каждого нашего ребенка по две матери  -  настоящая  и
вторая, из двуногих. И очень часто вторая становится более  родной,  чем
первая. Ребенок с ней дольше  был  в  физическом  контакте,  так  что  и
родства между ними больше. Настоящей матери у твоей дочки нет,  так  что
она полностью твоя - и только.
   - Она? Это чудовище? - Рипли передернуло.
   Языки пламени, боль в груди и солнечном сплетении, страшная,  нечело-
веческая боль - и выскочившая светлая головка с рядами страшных зубов...
Они сошли с ума: это - ее ребенок?!
   - Это ребенок,- жестко ответила Шеди, и Рипли почувствовала ее обиду.
- Если и ты бросишь ее, повторится то же, что и с ее бабушкой. Или - то-
го хуже - она станет "диким ребенком".
   - Что это значит?
   - Вы действительно другие,- смягчился голос Шеди.- У вас дети  рожда-
ются разумными, да? Их не надо учить быть ЛЮДЬМИ?
   - Нет... мы их воспитываем. Долго,- наморщила лоб Рипли. Она начинала
уже кое-что понимать, но боялась себе поверить.
   - Понимаю. У двуногих дети взрослеют дольше. У нас - быстро. Так  что
важен каждый день. Если не учить - получаются дикие дети, и хуже всего -
из Простых. Они и так всегда глупее, с ними очень трудно. Девочки - луч-
ше всего, но их надо учить любить. Нужно, чтобы они доверяли тебе  и  не
боялись. Настоящее разумное существо может быть собой, только  если  его
любят...- в переводе Рипли "разумное существо" прозвучало как "человек".
   - Значит, моих друзей уничтожили ваши "дикие дети"?  -  содрогнувшись
от внезапной боли, проговорила Рипли.
   Как ей хотелось верить в слова Шеди... нет - как ей хотелось  НЕ  ВЕ-
РИТЬ!
   - Они не понимали, что делают. Если нет воспитания - есть только инс-
тинкты. Наесться. Выжить. Отложить яйца и найти для новых  детей  вторых
матерей. Если "человек" не получает человеческого  духа,  он  становится
хуже зверя - потому что умнее его. А Простые - те и так почти  звери.  У
нас всегда существовало это разделение. Даже если они вырастают дикими у
нас, а потом их находят - обычно ничего не удается изменить.
   - Ты уж извини, Шеди, но меня с души воротит, когда я сравниваю  свои
воспоминания с твоими рассказами о "голодных детях"...
   - Так нельзя,- Шеди тряхнула головой, и колечки  на  ее  гребне  чуть
слышно зазвенели.
   - Не знаю,- Рипли уставилась на какое-то растение, похожее на  клубок
спутанных зеленых ниток, и ее лицо снова начало застывать.
   - Так ты примешь свою девочку? Моя мать была сестрой по двуногой  ма-
тери ее бабушке... значит, и мы с тобой сестры... Помоги ей.
   - Вот ты и помогай! - грубо отрезала Рипли и  тут  же  почувствовала,
что ей стыдно. В самом деле, разве лично Шеди виновата  в  том,  что  ей
пришлось пережить? Почему она должна выслушивать  обиды  из-за  слабости
самой Рипли, не способной перешагнуть через свой кошмар.
   "Не надо! - возразила Рипли сама себе.- Чего  я  добьюсь,  притворив-
шись, что все в порядке? Все пережитое - во мне, и я  все  равно  никуда
его не дену. Так что лучше - правда... если так ее можно назвать".
   - Рипли, у тебя есть то, что можешь дать только ты. Никто  и  никогда
не мог заменить ребенку настоящую мать. Когда моя двуногая  бабушка  по-
гибла, ее дочь - та, о которой я говорила - осталась без матери, и может
быть, если б не это, ничего бы и не произошло.
   - Чего бы не произошло?
   - Твоей беды... Блеклая не верила в себя, боялась других - и  сделала
большую глупость, понимаешь?
   - Нет.
   - Она была одинокой и рано загуляла. А потом ей надо было нести яйца,
но она не решилась признаться в своем несчастье и  совершила  преступле-
ние. Я не хочу рассказывать подробности - это была очень  большая  беда.
Она пробралась на чужой корабль - думала, Чужие не станут  докапываться,
чьи это дети, и позаботятся о них. А вышло совсем не то: у них, как и  у
тебя, все устроено неправильно. Вместо матки - дыхательный орган, и  так
далее... Короче, та цивилизация хочет объявить нам войну.  И  все  из-за
одной глупой девочки, которой в свое время не хватило ласки.
   - Так не бывает,- тупо возразила Рипли. Она пыталась разобраться, все
ли нитки-листья одинакового цвета и только солнечное освещение  подсвет-
ляет одни из них, или они действительно разные. Эта  глупая  головоломка
помогала ей выдержать абсурдную, не лезущую ни в какие  ворота  информа-
цию.
   - Но, к сожалению, это случилось,- поникла Шеди.
   4
   - А вот и ваша девочка! - весело возвестила Шеди, впуская  в  комнату
небольшое, еще оранжево-желтое существо. С  огромной  скоростью  малышка
подскочила к Рипли и пристроила свою головку-брусок ей на колени.
   Рипли вскрикнула - сдержать отвращение и страх ей не удалось.
   - Ее зовут Скейлси,- радостно произнесла Шеди.
   - Нет, только не это! - почти не помня себя, Рипли оттолкнула лакиро-
ванную головку.
   Зачем ей знать, как зовут эту пакость, чуть ее не погубившую?!
   Отчаянье, клубящийся внизу вулкан, полет в убийственный жар -  и  все
это было связано с маленькой наглой тварью, заявляющей сейчас на нее ка-
кие-то свои права.
   Обиженная Скейлси жалобно заскрипела. Боль и недоумение пронеслись по
комнате, задевая и Рипли.
   - Что ты делаешь! - вскричала Шеди, бросаясь к плачущему ребенку, и к
обиде малышки примешалось бьющее прямо в сердце Рипли презрение.
   Женщина отвернулась и упала лицом на кровать.  Ей  было  неприятно  и
стыдно за себя. Но что она могла поделать? Приласкать эту тварь?
   Это же невозможно... лучше бы они позволили ей тогда умереть, чем вот
так мучить. Наверное, ни одна цивилизация не могла  изобрести  страданий
больших, чем те, которые доставляла совесть, вступившая  в  разлад  и  с
сердцем, и с умом.
   - Обидели мою крошку? - совсем по-земному ворковала вокруг  "девочки"
Шеди.- Ах, гадкая тетка! Ах, нехорошая тетка! Ну ничего, мы все равно не
будем плакать... Пошли, я дам тебе игрушку...
   - Нет,- прошептала Рипли, чувствуя, что вот-вот разрыдается.
   Из-за кого она хочет плакать? Из-за этих - после того, как  даже  для
Ньют у нее не нашлось ни одной слезинки? Ну нет, слишком великая  честь!
Но разве виновата в этом Скейлси, или как там ее?

   Рипли зажмурилась, и перед ее глазами возникло новое видение.
   Ньют.
   Не та девочка, шепчущая ей взрослые советы и объясняющая,  что  Кейси
не видит снов, потому что она - кукла, не мертвая Ньют с  замершим  нав-
сегда, заострившимся личиком - та Ребекка, которую она увидела  впервые:
настороженный и озлобленный зверек, вцепившийся ей в руку зубами.  Рипли
машинально посмотрела на свою руку - хотя боль  от  укуса  проснулась  в
ней, никакого следа на этом месте не осталось.
   Дикая Ньют... Какой бы она стала еще через месяц? А через год? В кого
бы превратилась она, если бы ее не нашли?  Умерла  бы,  когда  кончились
продукты - или тоже стала бы охотиться на своих врагов,  чтобы  отделить
от трубок с кислотой их мясо и сожрать его?
   "Нет, зачем я, о чем..." - пробовала отогнать картину Рипли  -  и  не
могла. Дикая Ньют росла на глазах, превращалась в девушку - хорошо  сло-
женную, сильную, но со звериным блеском в лишенных разума глазах.
   - Ньют! - закричала Рипли, закрывая лицо руками.- Ньют! Не надо!
   - Шеди, ей снова плохо!
   - Меня это не волнует, Сэд. Она - жестокое и бездушное создание!
   - Но она кого-то зовет... Наверное, настоящего ребенка...
   - Я ничего не хочу знать...
   "Я тоже",- бессильно подумала Рипли, погружаясь во включившееся  жуж-
жащее беспамятство.
   5
   Через день Рипли убедилась, что с ней  больше  не  разговаривают.  Ее
кормили, даже ставили теплую ванну, но уже не помогали сесть и лишь  пе-
ред сном включали свой аппарат. Меньше всего Рипли  хотелось  оставаться
сейчас со своими мыслями наедине - но выбора  ей  не  предоставляли.  Не
совпадали ли в их языке понятия "бездушный" и "неодушевленный"?
   Вскоре Рипли поймала себя на том, что