оздя  шкура,
складываясь по дороге. Марика задохнулась.  Это  была  та  самая  куча
обносков, которую она видела ночью, не зная, не во сне ли это.
   Значит, это была Пошит? Но силт удивило  ее  присутствие.  Кажется,
они ее только что обнаружили.
   Как-то бессмысленно...
   Но ведь она видела и ма? И Побуду. И многих других которых быть  не
могло, потому что они мертвы. Так это был сон?
   Марика задрожала, испугавшись, что теряет чувство реальности.
   Возможность, что она по временам нетвердо стоит  на  якоре  в  реке
времени, Марика отвергла, как только это пришло ей в голову.  Об  этом
было страшно даже и подумать.
   - Как я и предполагала, - сказала высокая силта.  -  Страх.  Чистая
трусость. Она спряталась, думая, что дикари не станут ее там искать.
   В глазах, выглянувших из груды шкур, дымилась ненависть.
   Марика почувствовала возможность отплатить Пошит  за  все,  что  та
пыталась  с  ней  сделать.  Только  попросить  этих  мет.   Но   Пошит
принадлежала   к   Дегнанам.   Безумная,   злонамеренная,    ядовитая,
ненавистная, она была ближе любого чужака.
   Грауэл и Барлог будет приятно узнать, что выжила  одна  из  Мудрых,
тем более шаманка.
   Будто коснувшись ее мыслей, старшая силта спросила:
   - Что с ней будем делать, щена?
   Сейчас Марика знала, что они - те  самые,  в  чей  адрес  испуганно
бурчали ее старшие, но все равно не знала, что же такое силты.
   - Делать? Что вы имеете в виду - делать?
   Ей бы хотелось, чтобы они назвали свои имена, их тогда  можно  было
бы более уверенно себе представлять, но они  в  ответ  на  ее  просьбу
отвечали уклончиво, сказав, что имена их не важны. Ей показалось,  что
они не хотят доверить ей свои имена. Что вообще уже не  имело  смысла.
Единственные чужаки, которых она видела -  странствующие  торговцы,  -
настойчиво сообщали свои имена с первой минуты знакомства.
   - Мы заглянули в разум этой старухи. И знаем его теперь,  как  свой
собственный. - Пошит плаксиво взвыла. - Мы знаем, как она тебя мучила.
Мы знаем, что она лишила бы тебя жизни,  представься  ей  возможность.
Как ты отплатишь за такое зло?
   Вопрос воистину поставил  Марику  в  тупик.  Она  ничего  не  хочет
делать, и они должны это понять. Нельзя мстить Мудрым.  Слишком  скоро
им предстоит идти в объятия Всесущего.
   - Она тоже держится дикарских обычаев, - шепнула старшая силта.  Но
Марика услышала.
   Вторая пожала плечами:
   - Учти обстоятельства. Не простили бы мы все своих врагов  в  такой
ситуации?
   В этом всем было что-то, чего  Марика  не  могла  уловить.  Она  не
понимала, потому ли это, что она еще слишком молода и не понимает, или
силты слишком чужды, чтобы их понять.
   Уже год она была уверена, что Пошит сошла  с  ума.  Теперь  старуха
дала последнее доказательство.
   Пошит метнулась к  Марике  из-под  шкур.  Блеснул  железный  нож  с
тусклым от яда лезвием. Марика тихо пискнула  и  попыталась  отползти.
Неудачно.
   Но Пошит не нанесла  удара.  Она  пролетела  вперед,  согнувшись  в
поясе, не владея ногами. Марике припомнились марионетки, которые любил
показывать у костра один торговец после окончания дневных работ. Точно
такая неуклюжая деревянная походка была сейчас у шаманки.
   Ее пронесло через всю избу и приложило к стене в  нескольких  футах
от двери.
   Марика смотрела, как медленно встает старая мета, сквозь  стиснутые
зубы прорывался всхлип. Она  обернулась,  встретила  холодные  взгляды
силт, и тут же мысль о повторной попытке вылетела у нее из головы.
   В поведении Пошит не больше смысла, чем всегда.
   - Так что нам с ней делать, щена?
   Но Марика все равно не хотела причинять шаманке зла.  Она  покачала
головой:
   - Ничего... Я ее не понимаю. У меня нет к ней ненависти,  хотя  она
меня ненавидит.
   - Таков обычай ложных, когда  они  видят  истинных.  Знай,  что  ты
никогда не будешь в безопасности, пока она жива.
   Страх оживил черты Пошит, и Марика вдруг поняла, что  силта  права:
она спряталась в погребе мужской половины просто из трусости.
   - Пошит, Пошит, чего ты боишься? Ты  так  стара,  что  смерть  тебе
должна быть близким другом.
   Ненависть искрой мелькнула сквозь страх в глазах Пошит. Но  она  не
шевельнулась и ничего не сказала. Марика повернулась к ней спиной.
   - Пусть делает, что хочет. Мне это все равно.
   Силты  тут  же  перестали  замечать  Пошит,  как  и  Марика.  Через
некоторое время шаманка тихо напялила куртку - чью-то  чужую,  слишком
большую для нее - и выскользнула из избы. Марика заметила, как высокая
силта слегка кивнула старшей.
   Смысл этого она поняла намного позже.


2

   Силты расспрашивали Марику о ее даре. Как она стала осознавать, что
она не такая, как все? Как проявлялся ее дар? Казалось,  они  уверены,
что ее дар принес бы ей множество бед, если бы о нем узнали.
   - Твоя ма должна была привести тебя в крепость еще много лет назад.
Тебя и твоих однопометников. Приводят всех щенят - таков закон.
   - Я мало что знаю о крепости и о законе, - ответила Марика. -  Знаю
только, что и то, и  другое  мало  значит  здесь,  в  Верхнем  Понате.
Слышала я шуточки насчет  закона.  А  от  нашей  наставницы  Саэттл  я
слыхала, что мы пришли в Верхний Понат, уходя от закона.
   - Несомненно.
   Высокая силта страшно заинтересовалась пещерой Махен. Она все время
возвращалась  к  этой  теме.  Просила  Марику  рассказывать  о   своих
ощущениях  конкретнее.  Марика  пересказывала  каждое   -   со   всеми
подробностями, которые могла припомнить.
   - Ты как-то неуверенно  говоришь  о  некоторых  вещах.  Будто  есть
что-то еще, что ты боишься рассказать.
   - Есть что-то еще,  -  призналась  Марика.  -  Я  только  не  знаю,
поверишь ли ты мне.
   - Ты удивишься, щена, как многому мы можем поверить. Нам  случалось
видать такое, что меты из твоей стаи и представить себе не могли бы.
   Это сказала старшая силта. Марике было с ней как-то неуютно. Чем-то
неуловимым она очень походила на Пошит. И она  могла  бы  стать  такой
мерзкой, какой Пошит только хотела бы быть.
   - Когда я там была последний раз, так на самом деле я была не  там.
То есть вы понимаете...
   - Не понимаем, - ответила высокая. - Просто расскажи.
   - Той ночью. Когда ма и другие пошли в налет на кочевников. Они там
у пещеры Махен сделали  большой  огонь,  и  их  Мудрые  вели  какую-то
церемонию. Ну, в общем, я пошла за ма с помощью прикосновения.  И  оно
было сильнее, чем раньше. Я все видела и слышала,  что  они  видели  и
слышали.
   Она поперхнулась словами под странным взглядом силт.
   - Ты что-нибудь запомнила?
   - Ага. Там была одна вроде вас. С кочевниками...
   Обе силты внезапно вскочили. Высокая принялась мерить шагами  избу,
а старшая склонилась над Марикой.
   - Я что-нибудь не так сказала? Вы обиделись?
   - Ничего подобного, - ответила высокая. - Сестра, такая же, как мы,
говоришь? Расскажи подробнее.
   - Мало чего рассказывать. Ма с Герьен  напали  на  кочевников.  Они
почти все испугались и побежали. Но  вдруг  мета,  одетая  вроде  вас,
появилась ниоткуда и...
   - Буквально?
   - Простите?
   - Она материализовалась? В самом деле? Или она  вдруг  вышла  из-за
деревьев или еще откуда-то?
   - Нет. Кажется, нет.  Она  просто  появилась  перед  ма  и  Герьен.
Наставила на них какую-то штуку и тут же ее обругала. Будто эта  штука
должна была что-то сделать и не сделала. Тогда она хотела  ударить  их
этой штукой, как дубиной. Ма с Герьен ее убили. Какое-то странное было
оружие. Все из металла.
   Силты переглянулись.
   - Все из металла, да? А где эта пещера Махен? Думаю, нам  интересно
было бы посмотреть на эту металлическую дубину.
   - Пещера Махен отсюда к северу, несколько часов  пути.  Только  вам
туда не надо. Ма ее домой принесла.
   Силты будто загорелись.
   - В самом деле? И где же она теперь?
   - Надо поискать. Ма  ее  куда-нибудь  положила.  Она  сказала,  что
выменяет ее у торговцев на что-нибудь. Или инструменты  из  нее  будем
делать.
   - Найди, будь добра.
   Во время разговора Марика стала наводить в избе порядок. Когда руки
и голова заняты, можно не думать о том, что сейчас  за  порогом  избы.
Поиск трофея тоже отвлекал ее.
   - Вот она.
   Высокая мета взяла вещь в руки. Обе  силты  сели,  положив  предмет
между собой. Они передавали его друг другу,  тщательно  рассматривали,
даже поспорили о каких-то буквах, выдавленных на одной стороне. Только
говорили на языке, которого Марика не  понимала.  По  осторожности,  с
какой они обращались  с  предметом,  Марика  поняла,  что  это  что-то
опасное, что они уж когда-то видели, но никогда не держали в руках.
   - Очень важно, чтобы ты припомнила  все  подробности  о  той  мете.
Которая держала эту штуку. Совершенно очевидно, что она наш враг. Если
мы определим, из какой она стаи - скажем, по одежде, - мы лучше сможем
защитить свою. Среди кочевников не должно было быть силт.
   - И верлена тоже не должно было быть, - отозвалась старшая силта. -
Верлен, появившийся неизвестно откуда, да еще с силой, как у  нас  или
почти. Это невозможно.
   Высокая на минуту задумалась.
   - Да, правда. - И пристально посмотрела на Марику. - Скажи еще раз,
где эта пещера Махен? - Марика почувствовала, как что-то коснулось  ее
сознания - прикосновением куда более легким,  чем  в  ту  ночь,  когда
силта из крепости отозвалась на ее прикосновение. - Ага. Понятно.  Да.
Сестра, я все же туда схожу. Посмотреть, не  осталось  ли  тел.  А  ты
узнай у верлена, что сможешь.
   Старшая кивнула. И высокая тут же вышла из избы.
   Оставшаяся некоторое время не делала  ничего,  глядя  на  Марику  и
ничего не говоря. Потом встала и тоже вышла, по дороге ласково почесав
Марику за ухом.
   - Все образуется, щена. Все образуется.
   Марика молчала. Она сидела и смотрела на мерцающие в очаге угли. Но
ответов не было и там.


3

   Она еще немного прибрала в избе, двигаясь как в  тумане.  Когда  не
осталось больше ничего, что могло бы занять ее внимание, она  натянула
куртку. Надо выйти наружу и  взглянуть  правде  в  глаза.  Нет  смысла
откладывать.
   Это было ужасно - именно так, как ей помнилось, и  даже  еще  хуже.
Собирались стервятники. Хорошо они пожируют этой зимой.
   Это было бессмысленно, и все же  Марика  взялась  за  неблагодарную
работу  уборки  стойбища.  Напрягая  все  свои   щенячьи   силы,   она
перетаскивала тела своих сородичей под навесы. Там они будут  защищены
от стервятников. На время.
   Возле  дверей  избы  Герьен  она  наткнулась  на  зрелище,  которое
заставило ее надолго застыть как камень.
   Пошит. Мертвая. Скорчившаяся, одна лапа протянута к избе,  будто  в
мольбе, другая схватилась  когтями  за  сердце.  Когда  Марика  смогла
оторвать от нее взгляд, она увидела, что старшая силта смотрит на нее,
стоя в воротах.
   Ни одна не сказала ни слова.
   Марика нагнулась, взяла Пошит за  лапу  и  поволокла  под  навес  к
другим. Может быть, теперь она начинала понимать, что значит "силта" и
почему так страшились и проклинали их старшие.
   Иногда до своих, из стаи, добраться было трудно - они были завалены
трупами кочевников. Кочевников она оттаскивала по спиральному  проходу
в поле наружу и бросала на милость  стервятников.  Она  заметила,  что
верлена перетащили и раздели. Старшая силта тщательно обыскала его.
   Отвратительной работе не было конца. Столько тел...  Когда  усталые
мышцы переставали слушаться, она отдыхала,  подбирая  упавшее  оружие,
перенося его поближе к избе ма, аккуратно разбирая  по  типам,  словно
думала все пересчитать. Она еще хотела снять с мертвых лучшие меха, но
это оказалось слишком трудно. Сначала тела должны оттаять.
   Все время возле нее крутились  стервятники.  Никак  они  не  хотели
держаться вне  частокола.  Отлетали,  каркая  и  хлопая  крыльями,  не
раньше, чем она оказывалась на расстоянии пинка  ногой.  Она  залепила
уши, чтобы не слышать их сварливых криков, потому что иначе можно было
сойти с ума.
   А она уже и так более чем слегка  сдвинулась.  Она  нещадно  гоняла
себя, выполняя бесцельную работу.
   Через некоторое время высокая силта вернулась,  грациозно  и  легко
скользя по грязному снегу.  Она  несла  сложенный  убор,  подобный  ее
собственному. Подойдя к другой силте, она вместе с ней стала наблюдать
за Марикой, ничего не говоря, не мешая, но  и  помочь  не  предложила.
Казалось, они понимают,  что  видят  процедуру  изгнания  злых  духов.
Марика не смотрела на них и работала. Работала. Работала. И  работала,
пока мускулы не стали орать от боли, пока усталость не  начала  валить
ее с ног. И все равно работала.
   Проходя мимо силт, она  притворялась,  что  их  нет,  но  время  от
времени не могла  не  слышать  их  отдельные  слова.  В  основном  они
говорили о ней. Старшую она интересовала. Она слышала, как ее называют
умной, упрямой и определенно слегка безумной.
   Она подумала, что бы такое могла узнать высокая силта возле  пещеры
Махен. Они про это не говорили. А  ей  было  не  настолько  интересно,
чтобы спрашивать.
   Солнце шло по небу, разгоняя осколки  малых  лун.  Марика  начинала
беспокоиться о Грауэл и Барлог. Они вполне  могли  дойти  до  стойбища
Ласпов и вернуться. Наткнулись на уцелевших  кочевников?  Наконец  она
все же влезла на башню,  грозившую  свалиться  со  своих  искалеченных
опор. У нее еле-еле хватило сил на подъем. Марика взглянула в  сторону
соседнего стойбища и не увидела ничего.
   С возрастающим отчаянием она попыталась вызвать  изнутри  себя  эту
способность прикосновения. Но ее просто не было!  Ей  необходимо  было
коснуться их, убедиться, что они живы! Неужто Всесущий призвал  и  их,
оставив ее одну с этими силтами?! Безнадежно. То ли она потеряла  свой
дар, то ли не могла вызвать его из-за потрясения и усталости.
   Нет смысла беспокоиться, говорила она себе. От беспокойства  пользы
не будет, ничего не изменится. Но она беспокоилась. Стоя на вышке, она
осматривала окрестности, бессознательно давая себе отдых,  пока  ветер
не влез под ее меха и не стали коченеть  мышцы.  Тогда  она  слезла  и
снова забылась в труде.
   Она уже не сознавала, что делает, но  так  можно  был  укрыться  от
горя, потому что такое большое горе нельзя  вынести.  Даже  закаленным
Грауэл и Барлог надо было чем-то  заняться,  куда-то  сбросить  лишнюю
тяжесть, придать смысл тому, что они  уцелели.  И  куда  тяжелее  было
щене, еще даже не наученной держать чувства в жесткой узде.
   Силты понимали, что такое горе. Они не стояли у нее на дороге и  не
делали попыток отговорить ее уработать  себя  до  полного  отупляющего
истощения сил.
   Тени стали длинными, стервятники обожрались  так,  что  едва  могли
взлететь. Почти всех мет и метов своей стаи Марика стащила под навесы.
Вдруг до нее дошло, что Каблина она не нашла. Замби там  был,  на  том
месте, где она видела его гибель, но Каба не было.  А  он  должен  был
быть одним из первых, ведь она оставила его поверх кучи  мертвых.  Или
нет?
   Оттащила его и не заметила? Или забыла? Чем  больше  она  старалась
вспомнить, тем сильнее путались мысли. Она застыла в неподвижности,  в
полной нерешительности - просто остановилась посреди площади, а вокруг
нее лепетал и стонал поднимающийся ветер.
   Небо над головой  грозило  новым  снегом.  Уже  затанцевали  первые
редкие хлопья, тая на носу и покусывая глаза. Несколько дней  перерыва
в зимней ярости кончались. Придет белизна и скроет смерть, пока  весна
не снимет саван.
   Подошла одна из силт и отвела ее в избу  Скилдзян,  посадила  возле
разведенного заново огня.  Вторая  разводила  огонь  в  очаге  мужской
половины и ставила котлы и посуду для еды, куда как обильной всего для
троих. Все молчали.
   Грауэл и  Барлог  пришли  с  наступлением  темноты,  ведя  выживших
Ласпов.  Их  было  всего  несколько  двадцаток,  и  все  с  удобствами
разместились в одной избе. Силты молча раскладывали жаркое и смотрели,
как жадно едят Ласпы. Потом они приготовили порцию чэйфа  и  заставили
Марику его выпить. Уже проваливаясь в  сон,  смутно  понимая,  что  ее
заворачивают в одеяла, Марика пролепетала:
   - Но я хочу знать, что ты нашла у пещеры Махен.
   - Потом, маленькая силта. Потом.  Дай  отдохнуть  сердцу.  Дай  ему
отдохнуть.

   Она  проснулась  глубокой  ночью.  Тихо  потрескивал  рядом  огонь,
плясали на стенах тени. Возле очага сидела высокая  силта,  недвижимая
как камень, и только иногда  шевелилась,  чтобы  подбросить  полено  в
огонь. Она глядела на Марику, и в глазах ее плясали огоньки.
   Прикосновение, легкое, как ласка. Марика резко повернулась.
   Т_и_ш_е_,    м_а_л_ы_ш_к_а_.    Н_и_ч_е_г_о_    с_т_р_а_ш_н_о_г_о_.
З_а_с_ы_п_а_й_.
   Ее окутало каким-то теплом, утешением, заверением.  И  она  тут  же
заснула.
   Утром стойбище было покрыто шестидюймовым слоем  снега.  Оставшиеся
на площади тела смотрелись неясными выступами под все еще падающими  с
неба хлопьями. Воздух был почти недвижен,  хлопья  падали  крупные,  а
утро казалось обманчиво теплым. Казалось, можно  выйти  и  бегать  без
куртки. Грауэл и Барлог встали рано и продолжили работу с того  места,
на котором оставила ее Марика. К ним присоединились  уцелевшие  Ласпы.
Разговоров было мало. Снег шел вроде бы лениво, но быстро скапливался.
Очень мокрым был этот снег.
   Наступил полдень. Силты заставили всех войти в избу и  как  следует
поесть. Марика увидела,  что  Мудрые  Ласпов  шарахаются  от  двоих  в
черном, и удивилась почему. Но не спросила. Ее ничего не  интересовало
настолько, чтобы спрашивать.
   Марика с Грауэл вышли наружу первыми. И почти сразу, как только они
шагнули в снегопад, охотница сгребла Марику  за  воротник  и  пригнула
вниз, другой лапой зажав ей рот  прежде,  чем  она  успела  что-нибудь
сказать. Потом показала лапой.
   Под  снегопадом  возле  избы  Герьен  двигались   неясные   фигуры.
Кочевники! И они не могли не знать, что стойбище обитаемо, потому  что
из избы Скилдзян выходило достаточно дыма.
   Марика вползла обратно в дверь. Грауэл скользнула за ней. Когда она
была уверена, что ее не услышат снаружи, она сказала:
   - У нас там компания. Кочевники. Я думаю, немного - пришли стянуть,
что смогут, под покровом снега.
   Силты отложили черпаки и  миски  и  закрыли  глаза.  Через  секунду
высокая кивнула и сказала:
   - Их там дюжина. Набирают себе еду.
   Марика дальше не слушала. Барлог схватила лук и бросилась к  двери,
не заботясь натянуть  куртку,  Марика  кинулась  за  ней,  пытаясь  ее
удержать. Это не вышло, и она тут же снова оказалась  под  снегопадом,
все еще цепляясь за спину охотницы.
   Она рассудила вернее, чем Барлог. Не успела охотница выйти  наружу,
как стрела, просвистев мимо ее уха, вонзилась в стену избы.
   Барлог оттянула стрелу и выпустила по какой-то тени, и  тут  же  из
снегопада вылетела еще одна стрела. Она  прошла  мимо.  Стрела  Барлог
вызвала вскрик боли.
   Марику толкнуло в спину дверью.  Наружу  вылетела  Грауэл,  обзывая
Барлог сумасшедшей. Натянув лук, она пригнулась, выискивая цель.
   Марика шлепнулась пузом вниз. Барлог тоже пригнулась.  Над  головой
щелкали стрелы, втыкаясь в стены или отскакивая. Слышались растерянные
крики на диалекте кочевников, явно обсуждавших, стоит ли ввязываться в
бой. Еще одна стрела из лука Грауэл нашла  цель.  Это  решило  вопрос.
Кочевники подобрали своих раненых и бежали. Они не  хотели  оставаться
на месте, куда так хорошо знала дорогу смерть.
   "Где же силты? - подумала Марика. - Почему они ничего не делают?"
   Грауэл и Барлог с  грозными  криками  погнались  за  кочевниками  -
наверняка зная, что не догонят. Марика побежала за ними, чувствуя себя
дурой.
   Кочевники  исчезли  в  снегопаде.  Грауэл  и  Барлог  не   проявили
намерения преследовать их  в  такой  мгле,  где  так  легко  поставить
засаду. Грауэл отвела Марику назад:
   - Хватит, щена. Они ушли.
   Во время всей суматохи Марика  не  ощутила  и  тени  прикосновения.
Силты ничего н