сосуде.
   - Блин! - вскричал вдруг мальчишка. - Это же здесь!  Это  же  Розовый
Зал! Ну точно! Ну как я сразу не понял?  Банка  та  же  самая...  только
сейчас почти полная... А где же дети?
   - Какие дети? - быстро спросил Петрушко, хотя тут же и  сообразил,  о
чем речь.
   Мальчишка, запинаясь и мучительно подбирая  слова,  начал  объяснять.
Говорил он  не  так  уж  и  долго,  но  к  концу  его  рассказа  Виктору
Михайловичу показалось, будто  чьи-то  холодные  пальцы  сдавливают  его
сердце... А вот Хайяар, напротив, казался спокойным и даже  безучастным.
Однако именно он откликнулся первым:
   - Митика... Ты разрешишь называть тебя так, как мы привыкли с Хартом?
Митика... Я полагаю, этих детей  больше  нет.  Совсем  нет.  Неужели  ты
думаешь, будто твои друзья-единяне застали князя врасплох? У  него  было
некоторое время, дабы замести следы... и  завершить  некоторые  дела.  К
тому же время сложнее и податливее, чем думают в  вашем  Круге.  Видимо,
мерзавец Диу спешно выкачал из детей остатки их живой силы,  после  чего
выбросил тела... а выбросить можно туда, где нипочем  никому  не  найти.
Поэтому здесь уже нет ни тех невидимых клеток, ни  каналов,  по  которым
текла сила. Князь получил, чего хотел.
   - Но как же... - плечи  у  мальчишки  дрогнули  и  он,  не  стесняясь
старших, заплакал. - Как же... Мы же так спешили... у  единян  же  самые
лучшие целители... И вот... И все зря...
   Петрушко осторожно обнял его за плечи.
   - Что ж делать, Митя... Не все  получается,  как  мы  хотим.  Но,  во
всяком случае, эти дети оказались  последними...  других  замученных  не
будет, и уж об этом-то мы позаботимся. Тут, видишь,  сходятся  все  -  и
государь Айлва, и наше Управление, и даже вот господин Хайяар,  несмотря
на все свои... гм... недостатки. Князь ответит за все.
   Наступившую тишину разорвал резкий, булькающий смех.
 
*** 
 
   Они рванулись  к  нему  одновременно,  с  трех  сторон  -  и  тут  же
наткнулись на невидимую стенку. Та слегка пружинила,  позволяя  прогнуть
себя на сантиметр, на два, но никак не  больше.  А  мужчина  за  стенкой
снисходительно улыбался. Был он невысок ростом, плотен  и  лыс,  одет  в
синий, расшитый серебристыми  молниями  халат.  Стоял,  прислонившись  к
исполинской банке с клубящейся багровой мутью.
   - Должен вас огорчить, дорогие мои, - его мягкий голос так и  лучился
нервной радостью. - Планы священной мести вам придется  оставить.  Знали
бы вы, как забавно наблюдать совещание мертвецов... Разве еще не поняли?
Вы, почтенные, уже несколько минут как мертвецы...  ибо  сами  пробудили
свою смерть.
   - Это он, князь! - шепнул Виктору Михайловичу Митька.
   - Да, почтенный Вик-Тору, это я, - осклабился незнакомец. -  Дакассар
Диу, владетель  Тмерский,  прошу,  как  говорится,  любить  и  жаловать.
Чувствуйте себя как дома.
   - Любить не будем и жаловать тоже, -  Петрушко  прислонился  лицом  к
невидимой стенке. - Такая тварь как ты,  Диу,  недостойна  ни  того,  ни
другого. Ты умрешь, князь.
   - Ну, тоже скажете, -  расхохотался  стоявший  по  ту  сторону.  -  Я
никогда не умру, ибо заранее о сем позаботился. А вот вы, неблагодарные,
умрете очень скоро, я и так ее, между прочим, оттягиваю... трачу силу...
а вы не цените.
   - Интересно, князь, а  часто  ли  тебе  говорили,  что  ты  -  мелкое
трусливое  дерьмо?  -   начальственным   тоном   осведомился   Петрушко.
Притворяться уверенным и сильным было не так уж трудно. Привык  он,  что
ли, на службе? Сейчас, когда нет уже никакой надежды, когда они, судя по
всему, в полной зависимости  от  безумного  мага,  что  еще  оставалось?
Только изображать спокойствие.
   - Вот она, людская благодарность, - горестно закатил глаза князь. - А
я ведь такой подарок каждому давал, такой подарок...
   - Ты это о чем, Диу? - подал голос Хайяар. - Что умом ты  повредился,
я давно знал, но не настолько же! Какие еще подарки?
   - Какие-какие, - нервно откликнулся князь. - А  такие!  Будто  вы  не
знаете!  Вот  ты,  к  примеру,  мог  отомстить  убийцам  своего   щенка,
презренным единянам.  Какой  костерчик  бы  получился,  а!  Было  б  что
вспомнить. Покрыл бы имя свое славой. А эти дураки, из Железного... Один
мог вернуть своего сына, живого и здорового, и оба отправились бы домой.
Пользы-то здесь от них нет...  -  слово  "здесь"  он  почему-то  выделил
голосом. - А второй уже сейчас радовался бы в объятиях мамочки... Черный
камень свое дело знает, разом бы проткнул Тонкий Вихрь  и  перенес  куда
надо... и с имну-глонни все бы устроил.
   - Хм... - покачал головой Хайяар. - Я даже подозреваю, как именно.
   - Ну а что? - скривился князь. - Ну, вынул бы  из  кого-нибудь...  да
хоть из первого попавшегося... и вставил  бы  парнишке.  Трупом  больше,
какая разница? Сам-то ведь жив будет. То есть был бы, -  поправился  он,
облизнув тонкие губы.
   - Так-так, - прищурился Хайяар, - у меня, значит, Красный,  у  них  -
Белый и Черный, выходит? Так вы, - повернулся он к Петрушко с Митькой, -
тоже, значит, разбили? Весело получается, князь.
   - Получается очень грустно, - сухо  возразил  Диу-ла-мау-Тмер.  -  Вы
слепцы, все трое, вы даже сами не понимаете, что натворили.
   - Ну вот и объясни слепцам, -  Хайяар  неожиданно  хлопнул  по  плечу
Виктора Михайловича, да так, что того пронзило горячей  искрой.  А  ведь
старик, похоже, не собирается сдаваться! Похоже, есть  у  него  какие-то
расклады...
   - А с какой стати я буду объяснять? - хмыкнул князь Диу. - Вы  и  так
мне  все  испортили,  жалкие  людишки...  Тупые,   слепые,   неспособные
воспарить мыслью... Такое сорвали... И главное, почему?
   - Ты про это? - Хайяар указал ладонью на чудовищную красную банку.  -
И что же такое ты собрался  учудить,  бывший  Старец,  опозоривший  цвет
своего плаща? До меня доходили обрывочки слухов, и  кое-что  сложить  из
них удалось, но не все...
   - Да уж, - князь саркастически поджал губы, - где уж тебе, скудоумный
и худородный Хайяар, подняться до моих высоких замыслов?  Да  все  вы  в
своем Тхаране глупы как лягушки в вонючей луже. Не надоело вам  мучиться
с этими переходами, пользоваться лемгну, зависеть  от  них?  Не  надоело
подлаживаться к  внутренней  страже  Кругов?  А  ведь  все  просто,  все
настолько просто... Но лишь я один зрячий, вы же все слепцы.  Вы  так  и
будете корячиться на плоскодонке с веслами, в то время как можно поднять
парус...
   Тон его изменился, он, похоже, увлекся. Петрушко понял - старому магу
удалось зацепить в нем какую-то ниточку. Но что  это  даст?  Выигрыш  во
времени? А как им воспользоваться? Может, старику удастся  своей  магией
разрушить заграждающую стену?  Пока  из  князя  будет  литься  словесный
понос, он что-то готовит? Угадать бы только момент.
   Все его тело сейчас переполняла  энергия.  Секунды  проплывали  точно
сонные рыбы, и проскочить сквозь них, одним прыжком добраться до князя -
казалось вполне реальным. Если бы не стенка... Пальцы невзначай легли на
рукоятку. Внезапно до него дошло: а ведь Хайяар не просто  так  хлопнул.
Видимо, снова магия. То ли часть силы своей передал, то  ли  активировал
какие-то внутренние  резервы.  Значит,  есть  шанс,  есть...  Только  бы
ребятишек не зацепило, когда начнется...
   - Долгие раздумья и хитрые  опыты...  -  доносился  булькающий  голос
князя. - Сомнения и озарения... И я понял,  понял!  Только  вы  же  все,
тупые прислужники Высоких, никогда бы не одобрили... О, как  бы  вы  все
взвились,  как  бы   изошли   желчью...   "Нельзя!   Нарушение   древних
установлений... посягательство..." Знаю,  знаю,  на  какие  вы  способны
вопли! А ведь переходы между Кругами окажутся легче, чем  странствия  из
одной деревни в другую! Ты смотри, Хайяар, что нам  мешает...  мешало...
Круги колеблются, да? И наши имну-глонни колеблются в такт Кругам,  и  в
ином Круге, по-иному пульсирующем, их разорвет, не правда ли? А скажи на
милость, почему это нельзя подстроить  колебания  имну-глонни  к  чужому
Кругу? Нет, ну ты скажешь - можно, ценой  величайших  усилий,  безумного
расточительства магии, и то даже самого великого из нас  хватило  бы  на
пару часов, не более...
   - Но так что же ты хочешь? - озадаченно протянул Хайяар. -  В  каждом
Круге есть внутренняя стража,  которая  сейчас  же  ополчится  на  чужую
имну-глонни... а что она чужая, ясно по тому,  что  иначе  колеблется...
Да, стражу можно какое-то время удержать... пока не найдешь лемгну и  не
поменяешься... Это всем известные вещи, Диу. Ты,  похоже,  вновь  поймал
луну в лохани с водой.
   - Вот потому-то вы и не видите дальше собственного сопливого носа!  -
радостно вскричал князь. -  "Всем  известные  вещи"...  Вы  поклоняетесь
известному и боитесь заступить за черту... А познание не терпит  никакой
запретной черты! Познание - это сомнение, Хайяар! Сомнение в  известном,
в незыблемом, в очевидном! Для сомнения нужна сила,  нужна  дерзость,  и
все это есть у меня. А у вас нет, вы поклоняетесь вашим древним свиткам,
вы не привнесли за тысячу лет ничего нового! Так слушай же,  жалкий  раб
тухлого знания! Внутренняя стража, говоришь?  А  понимаешь  ли  ты,  что
такое внутренняя стража? Вы, глупцы, небось полагаете, будто это сильные
духи из высоких слоев... или из низких, какая разница? Чушь!  Какие  там
духи - это всего лишь волны  существования  и  небытия,  возникающие  на
границе Круга с Тонким Вихрем! И если мы не  в  силах  поменять  изнутри
природу Круга - то достанем  ее  снаружи,  через  Тонкий  Вихрь!  Тонкий
Вихрь,  к  твоему  сведению,  устроен  сложно...   и   на   него   можно
воздействовать нужным образом. Вот это, - возбужденно ткнул он в красную
муть, - снадобье, которое изменит кое-что внутри Тонкого Вихря...  Вихрь
как бы уснет, и сны его коснутся всех  плавающих  в  нем  Кругов.  Волны
исчезнут, понимаешь ли, волны!  То  есть  не  исчезнут,  а  изменятся...
Теперь они будут работать наоборот! Встретив чужую имну-глонни,  они  не
станут выталкивать ее,  наоборот  -  подстроят  под  Круг,  заставят  ее
колебаться как надо. И никаких лемгну не потребуется. Жестокие стражники
превратятся в гостеприимных содержателей постоялого двора, понимаешь!
   Он расхохотался и ткнул пальцем в Хайяара.
   - Ну разве это не потрясающе? Но ведь это еще не все, дурачок, еще не
все... Вспомни, сколько силы сейчас приходится  нам  тратить  на  пробой
Тонкого Вихря... а почему? Все волны, мой лысый дурачок, все волны...
   - Сам, можно  подумать,  волосатый...  -  совсем  по-детски  обиделся
Хайяар.
   - Это все мелочи! Сперва я подчиню себе Круги,  а  потом...  потом...
Знаешь ли ты, что есть среди моих камней  бриллиант  размером  с  голову
грудного ребенка? Прекрасный камень, редкостной чистоты...
   - Постой-постой... - Хайяар наморщил лоб. -  Это  случаем  не  "Океан
света",   похищенный   полвека   назад    из    сокровищницы    государя
Миуна-ла-мош-Дагиму? Так он у тебя?
   - Соображаешь! - чмокнул губами князь. -  Я  его  весьма  дальновидно
позаимствовал... ибо уже тогда зрела у меня одна  идея...  камушек  пока
пустой, но придет час, когда я, совершив ритуал  айнилу-гинно,  кое-кого
туда вселю. Догадываешься, кого?
   - Никак на меня намекаешь, безумец? - сморщился Хайяар.
   - Да кому ты нужен, жалкий? - расхохотался князь. - Выше  бери,  куда
выше. Так  высоко,  что  ты  и  помыслить  не  можешь.  -  Что,  неужели
собираешься засадить в камень кого-то из Собрания Старцев?
   Диу посмотрел на старика как на котенка, нагадившего  в  неположенном
месте.
   - Бескрылое у тебя воображение, меккос. Старцы... Да  я  уже  сильнее
любого из них, я на такие мелочи и не размениваюсь. Для этого алмаза мне
понадобятся отнюдь не люди.
   Хайяар присвистнул.
   - Что, неужели ты осмелишься овладеть кем-то из Высоких?
   - Уже теплее, - довольно хохотнул князь. - Но все равно где  уж  тебе
угнаться за моими замыслами? Высокие,  говоришь?  Нет,  старичок,  выше,
гораздо выше. Ибо есть кое-кто посильнее, кого вы, слуги Тхарана, ужасно
боитесь, от кого вздумали прятаться. А между тем, когда я заключу его  в
камень...
   - Диу, у тебя мозги прогнили, ты несешь нечто совсем уж несуразное, -
тихо сказал Хайяар. - Уж лучше  давай  вернемся  к  разговору  о  Тонком
Вихре. Про какие там волны ты говорил?
   - Ах да, волны! - спохватился князь. - Волны! Ты пытаешься уплыть,  а
они  гонят  тебя  к  родному  берегу.  Не  пускает  внутренняя   стража,
приходится усыплять ее, расходовать  драгоценную  живую  силу.  А  после
того, как я впрысну вон это в тело Тонкого Вихря -  новые,  исправленные
волны ничуть не помешают нам покинуть Круг.  Наоборот,  уйдешь  сильнее,
чем был тут. А в новом Круге сразу  же,  быстро,  безболезненно  и  безо
всяких собственных усилий подстроишься под тамошние колебания.  То,  что
раньше казалось нам безбрежным  морем,  теперь  станет  жалкой  лужицей,
которую переходят, не замочив и  колен.  Все  изменится,  все!  Во  всех
Кругах, во всем Сущем. И это сделаю я, Диу Великий,  хозяин  всесильного
бриллианта, Первый и Вечный повелитель Кругов!
   - И кто же тебе такое нашептал? - скептически протянул Хайяар.  -  Уж
не твой ли Господин мрака? То есть идея, конечно, интересная, но  ты  не
подумал, что невзначай можешь вообще уничтожить Сущее? Древние  запреты,
они ведь не на пустом месте выросли.
   - Ну, я же говорю - все вы тупы и трусливы, - покачал головой  князь.
- Где уж вам проникнуться величием замысла! И мало того,  вы  же,  гады,
все мне испортили! И мне, и себе. Смерть  грянет  с  минуты  на  минуту,
я-то, положим, спасусь и начну все заново, меня Тиура-Гьянни-Лоу к  себе
возьмет, ибо нужен я ему, ох как нужен... А  вот  что  будет  с  вами...
пожалуй, милосерднее будет прикончить вас  прямо  сейчас,  не  дожидаясь
взрыва... Как предпочитаете? Удушить, разорвать изнутри, поджарить?
   - Так что случилось-то? - недоуменно поднял бровь Хайяар. - Чем же мы
тебе все-таки насолили, Диу?
   Князь мрачно посмотрел на него.
   - Видишь ли, оно, - ткнул он пальцем за свою спину, - еще  не  совсем
готово. Снадобье должно уйти в Тонкий Вихрь не раньше, чем положено. Как
ты думаешь, что  удерживает  его  здесь,  в  теле  Круга?  Уж  никак  не
заграждающая стена. Стена - это просто чтобы оно форму не потеряло, а то
растечется еще по всему замку, собирай потом... А главное, что держит...
что держало - это камни. Три великих камня, Белый, Красный  и  Черный  -
они суть цепи, не дающие снадобью преждевременно уйти из Круга  вовне...
Но это не  просто  цепи...  Каждый  камень,  выполнив  свое  назначение,
выплеснул бы потрясающую струю силы... и все эти три струи,  влившись  в
мое снадобье, оплодотворили бы его, и тогда, совершенно готовое,  оно  и
утекло бы в Тонкий Вихрь. А вы, болваны... - он махнул рукой.  -  Вы  же
разбили камни, разбили точно глиняный кувшин... Камни пропали,  утратили
свою силу, а значит, разорваны цепи... Это, - кивнул он в сторону банки,
где клубилась багровая муть, - скоро утечет... оно уже  начало  вытекать
туда... Но оно же не оплодотворено! Камни  же  не  сработали!  И  никому
неведомо, что теперь будет! Как неготовое снадобье подействует на Тонкий
Вихрь? Может, и впрямь оно уничтожит все Круги, и виноваты будете именно
вы, все трое придурков! Вам же дали камни, у вас же были желания...  Эх,
- горестно махнул он рукой.
   - Я чего-то в толк не возьму, Диу,  -  кашлянул  Хайяар,  -  а  мы-то
вообще с какого тут боку? Почему ты свои камушки именно нам  подсовывал?
Сам, что ли, не мог ими воспользоваться?
   - Да! - взревел князь, и теперь ничего не осталось в нем  от  прежней
язвительности. - Не мог! Ты что, не знаешь? Ты, невежа, ничего не знаешь
о великих камнях? Ты не  знаешь,  что  ими  можно  воспользоваться  лишь
один-единственный раз в жизни? Что толку мне применять один из камней, а
два других как же? А ведь камни должны были сработать сразу же  один  за
другим... а лучше всего одновременно.
   - Ну, слугам  бы  поручил,  -  усмехнулся  Хайяар.  -  Слуги  у  тебя
послушные, вышколенные. В точности бы  и  воспользовались  камушками.  В
строго отведенный момент...
   - Слуги! - скривился Диу. - Да ты что, не соображаешь, как именно они
бы применили камни? Что я, рабов своих не знаю? Что я, не понимаю, какую
мучительную смерть выпросили бы они для меня?
   - Так ты  ж  у  нас  бессмертный,  -  подал  голос  доселе  молчавший
Петрушко.
   - Заткнись, дурак, что ты можешь понимать? - рыкнул на него князь.  -
Даже Тиура-Гьянни-Лоу не в силах  отменить  действие  камней...  ибо  не
чья-нибудь, а его рука причастна к Черному  и  Красному.  Я  сам  только
Белый сделал.
   - То есть, Диу, тебе нужны были люди, которые заведомо пожелают нечто
безопасное для тебя? - уточнил Хайяар. - И потому ты следил  за  нами  и
подсунул нам камни, так?
   - Да, -  согласился  князь,  -  именно  так.  Заметь,  как  это  было
благородно! Каждому свое. Вы получили бы свою  награду,  все  честью  по
чести. Ну почему, почему вы оказались такими глупцами? Не понимаю...
   - Ты и не поймешь, дрянь, - улыбнулся ему Петрушко. - Ты ведь  судишь
о людях по себе... а мы другие... Ты готов переступить любую черту, лишь
бы оно тебе было нужно... ты  неспособен  и  представить,  как  можно  в
здравом уме остановиться перед той чертой, за  которой  перестаешь  быть
собой... Как тонко и красиво ты все задумал, князь...  и  не  учел  лишь
малости. Не учел совести... ведь она же у тебя отсутствует, бедняга?
   - То, что ты называешь совестью, я называю дурью,  -  Диу-ла-мау-Тмер
обеими ладонями оперся на невидимую стенку и вздохнул. - Вот дурь вашу я
недооценил. Насчет тебя, Вик-Тору, у меня были определенные  сомнения...
я  ведь  устроил  тебе  проверочку...  и  ты  показал  себя  отъявленным
глупцом...  проявить  такую  дурацкую  мягкость...  ведь  даже   единяне
потешались у тебя за спиной.
   - А, вот ты о чем! - вспомнил Петрушко. - Понимаете, - повернулся  он
к Хайяару с Митькой, - недавно меня пытались прирезать. Глупо,  неумело.
Какой-то молодой парнишка-пастух,  которого  заставили...  шантажировали
казнью родных. Это ведь за них вы, меккос, хлопотали  по  моей  просьбе.
Я-то все ломал голову, кому это надо? Непохоже ни на реальное покушение,
ни на попытку запугать... вообще ни в какие ворота не  лезло.  А  теперь
все встало на свои места. Что, князь, хотел на всякий случай кровью меня
повязать? Ну а если бы дал я добро на казнь, что тогда?
   - Ох... - князь Диу  смачно  сплюнул  на  мраморный  пол.  -  Что  уж
теперь...  Ошибся,  не  сделал  выводов...  Да  какая  теперь   разница,
почтенные? Пришло время вам умирать, потому что дальше оттягивать у меня
нет ни желания, ни сил. Не думайте обо  мне  слишком  плохо  -  я,  если
попросите, готов  даровать  вам  легкую  смерть.  Но  только  хорошенько
попросите...
   - Еще чего! - ломающимся голосом внезапно произнес мальчишка. -  Тебя
просить? Гада, садюгу? Не дождешься! Да пошел ты на фиг!
   И он, подскочив как можно ближе к князю, смачно плюнул  ему  в  лицо.
Увы, плевок мутной кляксой растекся по невидимой стенке.
   - Эх, молодежь, -  потрепал  его  по  соломенным  волосам  Хайяар.  -
Ничего-то вы не умеете, всему-то вас учить... Смотри, как надо!
   Старый маг плюнул. Вернее, из губ его вылетела  серебристая  капля  и
устремилась к цели. Ничуть не остановленная стенкой, она угодила князю в
левую щеку - и тот, подпрыгнув, истошно завопил,  словно  кот,  которому
наступили на хвост. На щеке  его  расплывалось  багровое  пятно,  шипело
мелкими пузырьками, и поднимался от него желтоватый пар.
   - Вперед! - крикнул старик и одним прыжком преодолел расстояние между
собой и князем. Виктору Михайловичу даже  показалось,  что  это  был  не
прыжок, а полет. Ай да старик, восхитился он на бегу. Воистину меккос!
   Никакой стенке больше не было, но что делать дальше, он не понимал. В
этом бешено вращающемся клубке сцепившихся тел невозможно было различить
никого. Куда бить? Пр