Ириан спросила его, приходят ли сюда ученики из Великого Дома, маг
сказал:
  - Иногда.
  А в другой раз сказал:
  - Мои слова - нич-што. Слушай листья.
  Вот и все, что можно было назвать обучением. На прогулках Ириан
слушала листья, когда ветер ими шуршал или рвал кроны деревьев; Ириан
наблюдала, как тени играют в траве, и размышляла о том, как корни деревьев
уходят в Мрачные недра земли. Она была безгранично довольна. И все-таки
чувствовала, что ожидает чего-то. И когда она покидала гостеприимную Рощу
и видела над головой чистое ясное небо, молчаливое ожидание становилось
особенно сильным.
  Однажды, когда они вдвоем долго бродили между деревьев - сумрачных
хвойных деревьев с неизвестным ей именем, что возносились в небо над ними
- Ириан услышала зов. То ли звук рога, то ли оклик, далеко, на самом
пределе слышимости. Она застыла на месте, прислушавшись к западному ветру.
Маг прошел дальше и обернулся только, когда осознал, что Ириан
остановилась.
  - Я услышала... - начала Ириан и не смогла объяснить, что же именно.
  Маг прислушался. В конце концов они продолжили путь сквозь тишину,
ставшую глубже от того далекого зова.
  Без Мастера Образа Ириан в Рощу не заходила, и прошло много дней,
прежде чем он решился оставить ее там одну. Но одним жарким днем на
поляне, окруженной дубами, маг сказал:
  - Подож-шди меня здесь, - и ушел, неслышно и быстро ступая по траве,
и почти мгновенно исчез в пестрых сумерках леса.
  Ириан не испытывала никакого желания исследовать рощу самостоятельно.
Покой этого места призывал посидеть неподвижно, послушать и посмотреть. А
еще ей было известно хитросплетенье тропинок, а еще то, что Роща, как
говаривал маг, "внутри обширнее, чем снаруж-ши". Ириан устроилась в тени,
пронизанной солнечными лучами, и принялась наблюдать, как тень от листвы
ложится на землю. На Дубах было много желудей, и хотя Ириан не видела
здесь кабанов, она нашла их следы. Потом уловила запах лисицы. Мысли текли
легко и спокойно, как ветер, играющий светом и тенью.
  Обычно ее голову заполняли только запахи и шорохи леса, для мыслей
там места не оставалось, но сегодня воспоминания осаждали ее. Она
вспомнила Слоника и подумала, что больше его не увидит, интересно, нашел
ли он лодку, чтобы добраться до Хавнора. Он сказал, что на Западный Окоем
не вернется: значит, направиться мог лишь в Великий порт, Королевский
город, а все, что влекло его на Путь, могло лечь на дно моря столь же
глубокого, как Солеа. Но сама Ириан вспоминала с любовью поля и дороги
Пути. Вспоминала Старый Ириа, родник средь болот у подножья холма, старый
дом на холме. Вспоминала, как зимними вечерами престарелая Беллис пела
баллады, в такт притоптывая башмаками. И как старик Лепус ходит по
винограднику с острым, как бритва ножом, и показывает, как по всем
правилам подрезать лозу, "вот так, чтобы в ней закипела жизнь". И как ее
Роза - ее Этаудис - шепчет заговоры над сломанной детской рукой, пытаясь
облегчить боль. Я была знакома с мудрыми людьми, вдруг подумала Ириан.
Отца вспоминать не хотелось, но движение листьев и тени заворожило ее. И
она увидала отца, вечно пьяного и ругающегося. Ощутила прикосновение его
трясущихся рук. Увидела, как он плачет, слабый, жалкий, и грусть родилась
и растаяла, как тает боль. Отец значил для Ириан еще меньше, чем мать,
которой она не знала.
  Ириан потянулась, почувствовала, как легко ее телу в тепле, и вновь
вспомнила Слоника. Ей в жизни не приходилось испытывать к кому-то желание.
Когда юный маг впервые проехал мимо нее верхом на вороной кобыле, такой
высокомерный и щеголеватый, ей захотелось его пожелать; но она не пожелала
и не смогла разбудить в себе это желание, и решила, что Слоник под защитой
чар. Роза объясняла ей, как работают подобные заклинания, "ни тебе, ни ему
даже в голову не приходит, потому что такое дело забирает частицу их силы,
так они говорят". Но Слоник, бедолага Слоник, был таким беззащитным. Если
кто-то и был под заклятием воздержания, так, должно быть, она, потому что
при всей привлекательности и красоте юного мага она ничего в нем не
находила, она жаждала лишь узнать то, чему он мог бы ее научить.
  В тишине рощи Ириан думала о себе. Птицы смолкли, ветер утих, листья
безвольно повисли. Может быть, я заколдована? Может быть, я стерильна, и
не женщина в полном смысле этого слова? Ириан спрашивала себя и
рассматривала сильные обнаженные руки, почти незаметные холмики грудей в
вырезе рубахи.
  Она подняла голову и увидела, как из темного прохода между дубами
выходит Беловолосый. Маг встал перед ней. Ириан ощутила, что румянец
заливает ей щеки, лицо, шея горели, зудели, чесались, звенело в ушах.
Ириан спешно взялась искать слова, придумывать, что бы сказать, чтобы
отвлечь внимание от себя, и ничего не смогла отыскать. Маг сел возле нее
на траву. Ириан уперла взгляд в землю, делая вид, что изучает остов листа,
умершего в прошлом году.
  Чего я хочу? Спросила она у себя, и ответ нашелся, но не облеченный в
слова, ответило тело, ответила душа: огня, огня большего, чем этот,
полета, сжигающего полета...
  Она вновь стала собой в неподвижном воздухе под деревьями. Рядом
сидел Беловолосый. Голову он опустил, и Ириан вновь подумала, каким легким
и хрупким он кажется ей, каким печальным и тихим. Страха не было. Не было
боли.
  Он посмотрел на нее.
  - Ириан, - сказал он, - ты слышишь листья? Легкий ветер промчался над
ними; Ириан расслышала негромкий шепот дубовой рощи.
  - Немного, - сказала она.
  - Ты слышиш-шь слова?
  - Нет.
  Она ничего не спросила, а он ничего не сказал. Он поднялся, Ириан -
тоже, они вместе прошли по тропе, которая - раньше или позже - вывела бы
их на опушку леса возле Твилбурн и Дома Выдры. Они туда вышли к концу дня.
Беловолосый спустился к потоку и выпил воды из него там, где река
появлялась из леса. Ириан поступила так же. И усевшись в высокую
прохладную траву на берегу, Беловолосый заговорил:
  - Мой народ, Карги, они почитают богов. Братьев, богов-близнецов.
Король - тож-ше бог. Но до богов, раньше, были потоки воды. Камни, пещеры,
г-холмы. Деревья. Земля. Мрак земли.
  - Древние Силы, - поддакнула Ириан. Беловолосый кивнул.
  - Наши ж-шенщины знают Древние Силы. Здешние ведьмы - тож-ше. А
знание - зло.., так?
  Когда он добавлял свое "так?" или "м-мм?", он всегда заставал Ириан
врасплох. Вот и сейчас она не ответила, удивившись.
  - Тьма - есть зло, - сказал Мастер Образа. - Так?
  Ириан глубоко вздохнула и попыталась заглянуть Беловолосому в глаза.
  - Только во тьме - свет... - сказала она.
  - Агх-х, - вздохнул он и отвернулся, так что Ириан не смогла
прочитать выражения его глаз.
  - Мне нужно уйти, - сказала она. - Я могу гулять по Роще, но не жить
здесь. Это не мой.., не мой дом. И Мастер Заклятий сказал, что здесь я
наношу вред самим существованием.
  - Все мы наносим вред своим собственным существованием, - сказал
Мастер Образа.
  И как часто он делал раньше, он положил на песок перед собой упавший
лист, стебель травы и несколько камешков. Он изучил их и переложил в
другом порядке.
  - Поговорим о вреде, - сказал он, - сейчас.
  Он начал не сразу. Сначала он выдержал долгую паузу.
  - Тебе известно, что дракон принес с берегов смерти г-хосподина
нашего Перепелятника и юного короля. Затем дракон унес Перепелятника в его
дом, потому чш-то тот не владел больше силой и не был магом. А в этой
роще, как обычно, сошлись Мастера Рока, чтобы выбрать нового Арг-химага.
Но все было не как обычно. До того, как прилетел дракон, из царства смерти
вернулся Мастер Зова, он мож-шет ходить там, куда заводит его дар. Там он
видел нашего повелителя и юного короля, в той стране, что находится по ту
сторону стены из камней. Он сказал: они не вернутся. Он сказал: наш
г-хосподин Перепелятник приказал ему вернуться к нам, к ж-шивым, и
передать те слова. И мы стали оплакивать нашего господина. Но потом
прилетел дракон, Калессин, и принес его, и он был ж-шив. Мастер Зова был
среди нас, когда мы стояли на Скале и смотрели, как Аргхимаг преклонил
колени перед Королем Лебанненом. А потом дракон унес нашего друга прочь, и
Зовущий рухнул там, где стоял. Он леж-шал, как если бы умер, его сердце не
билось, он был холодный и все же дышал. Травник использовал весь свой
талант, но не смог привести его в чувство. "Он мертв, - сказал Травник. -
Он дышит, но он умер". И мы стали оплакивать друга. А потом, поскольку в
наших сердцах воцарился уж-шас и страгх, а все мои образы говорили об
опасностях и переменах, мы вновь собрались, чтобы выбрать нового
Г-Хранителя Скалы, нового Аргхимага, который бы направлял нас. И на совете
мы посадили на место Мастера Зова юного короля. Нам показалось, что так
будет верно. Только Мастер Перемен воспротивился поначалу, но потом
согласился. И вот мы собрались, мы сидели и не могли никого выбрать. И мы
говорили то о том, то об этом, но имени не произносили. А потом я...
  Беловолосый вновь помолчал.
  - Потом на меня снизошло то, что мой народ зовет эдуевану, другхое
дыхание. На меня снизошли слова, и я произнес их. Я сказал: "Хама Гондун!"
А Курремкармеррук перевел остальным: "Ж-шенщина с острова Гхонт". Но я
очнулся и не смог объяснить, что ж-ше значило откровение. И мы разошлись,
а Аргхимаг не был избран. Вскоре уехал король, и с ним Мастер Ветров. До
коронации они заехали на остров Гхонт и искали нашего господина, чтобы
выяснить, что ж-ше значат слова "ж-шенщина с острова Гхонт". Агх? Но они
не нашли его, только ж-шенщину из моей страны, Тенар Гхранительницу
Кольца. Он сказала, что она - не та, кого они ищут. И они никого не нашли,
ничего не узнали: И король Лебаннен решил, что, должно быть, свершилось
пророчество. И поехал на Гхавнор, где на него возложили корону. Травник и
я решили, что Зовущий мертв. Мы подумали, что дыхание сохранилось из-за
заклятия, из-за его таланта, который нам не понять, точно так ж-ше, как у
вызванных магией змей сердца бьются и после их смерти. Он был холоден,
кровь не текла, и душа оставила тело, но тело дышало, мы боялись
похоронить его. Но еще больше мы побоялись не хоронить его. Так что мы
приготовились к погребению. Опустили тело в могилу, и вот там Мастер Зова
открыл глаза. Шевельнулся, заговорил. Он сказал: "Я вновь вызвал сам себя
к ж-шизни, чтобы свершить то, что должно быть совершено".
  Мастер Образа перемешал камешки на песке. Голос его вдруг стал резче.
  - Вот вернулся Мастер Ветров, и нас вновь было девять. Но мы
разделились. И все из-за того, что Зовущий сказал, что мы должны
встретиться и выбрать себе Арг-химага. Королю не было места среди нас,
сказал он. И "ж-шенщине с Гонта", кто бы она ни была, нечего делать среди
муж-шчин острова Рок. Мастер Ветров, Мастер Заклятий, Мастер Перемен,
Мастер Руки сказали, что он прав. И раз уж-ш король Лебаннен вернулся из
мертвых, и этим исполнил пророчество, пусть Аргхимагом тож-ше станет тот,
кто вернулся из мертвых. Так сказали они.
  - Но, - Ириан замолчала.
  - Знаешь, его дар - звать из тьмы.., это очень опасно. Это страшно.
Здесь, - он вгляделся в золотисто-зеленый сумрак древесных крон, - здесь
ничего звать не нуж-шно. Некого переводить через стену. Нет стены.
  У него было лицо воина, но когда он смотрел на деревья, оно
становилось мягче, грустнее.
  - А теперь, - сказал он, - Мастер Зова хочет сделать тебя причиной
для нашей встречи. Но я не пойду в Великий Дом. Меня вызвать нельзя.
  - А сюда он не придет?
  - Я думаю, он не смеет ступить в эту Рощу. Или на Скалу. На Скале все
таково, каково оно есть.
  Ириан не совсем поняла, что он хотел сказать, но спросила совсем о
другом:
  - Ты сказал, что он сделал меня причиной для вашей встречи?
  - Да. Нуж-шно девять магов, чтобы выслать с острова одну ж-шенщину, -
улыбался он редко, но когда улыбался, улыбка была короткой и яростной. -
Нам нуж-шно встретиться, чтобы восстановить Правило Рока. А значит,
выбрать себе Аргхимага.
  - Если бы я ушла... - Ириан заметила, как он качнул головой. - Я
могла бы пойти к Тому, кто дает Имена...
  - Тебе безопаснее здесь.
  Ириан беспокоило то, что она может причинить вред, но мысль о том,
что сама подвергается опасности, ей в голову не приходила. Эта мысль
казалась ей непостижимой.
  - Со мной все будет хорошо, - сказала она. - Значит, Мастер Имен, и
ты.., и Привратник?
  - ..мы не гхотим, чтобы Торион стал Аргхимагом. И Мастер Трав тож-ше
не хочет, хоть и предпочитает возиться в земле и лишнего не говорить, - он
заметил, что Ириан изумлена. - Торион, Мастер Зова, называет себя истинным
именем. Он ведь умер, так?
  Ириан было известно, что корол Лебаннен тоже открыто пользуется своим
именем. Он тоже вернулся из мертвых. И все же тот факт, что и Мастер Зова
поступал точно так же, продолжал ввергать ее в шок и вызывал тревожные
мысли.
  - А.., ученики?
  - Тож-ше разделились на две группы.
  Ириан думала о Школе, в которой побывала совсем недолго. Отсюда, из
глубин Рощи, Школа казалась стеной, отгораживающей одних живых существ от
других, словно клетка, словно загон. Как можно поддерживать равновесие в
подобном месте?
  Мастер Образа сложил на песке короткую линию из четырех камешков и
сказал:
  - Как мне гхочется, чтобы Перепелятник не покидал нас. Как мне
хочется прочитать то, что пишут мне тени. Но все, что я слышу, это листья,
шепчущие о Перемене... Все меняется, кроме них.
  Он посмотрел на деревья, и лицо его было печальным. Солнце клонилось
с закату. Беловолосый встал, пожелал Ириан доброй ночи и ушел, затерялся
среди деревьев.
  Ириан осталась сидеть на берегу Твилбурн. Ее беспокоило то, что ей
рассказали, и то, что думала она сама в этой роще, и то, что она
чувствовала. И еще ее беспокоило то, что чувства и мысли ее беспокоят. Она
пошла к дому, приготовила ужин из копченого мяса, хлеба и лука и съела
все, не распробовав вкуса. Потом вновь побрела на берег потока. Спустилась
к воде. Вечер был теплый и тихий, лишь несколько звезд разгорелись в
молочной дымке над головой. Ириан быстро разделась, бросила мужские штаны
и рубаху на берег, и обнаженная скользнула в прохладную воду. Раньше ей не
приходилось плавать в ручьях и реках в Ириа. Холодное, серое море она
ненавидела, но этот быстрый поток ей понравился. Она плескалась в воде,
ладони скользили по шелковым подводным камням и шелковой коже голого тела,
водоросли ласкали ее голые ноги. Вода смыла тревоги, унесла беспокойные
мысли, пока Ириан подставляла себя ласкам ручья и смотрела в белое неяркое
пламя звезд над головой.
  Озноб пробежал меж лопаток. Вода стала холодной. Ириан огляделась -
собранно, но пока еще не напряженно - и увидела на берегу над собой черный
мужской силуэт.
  Ириан выпрямилась во весь рост.
  - Убирайся! - закричала она. - Прочь, предатель, прогнивший
развратник, или я вырву у тебя печень!
  Она бросилась к берегу, ухватилась за прочные ветки и вскарабкалась
на песок. На берегу не было никого. Ириан дрожала от ярости. Она схватила
одежду, натянула ее на себя, все еще продолжая ругаться:
  - Трусливый колдун! Предатель! Сукин сын!
  - Ириан?
  - Он был здесь! - закричала она. - Это тухлое сердце, ваш Торион!
  Она налетела на Мастера Образа, который вышел под звездный свет.
  - Я купалась в потоке, а он стоял там и смотрел на меня!
  - Это призрак.., всего лишь виденье. Он не причинил бы тебе вреда,
Ириан.
  - Виденье с глазами, виденье, которое видит! Мог ли он...
  Она замолчала. Нужное слово не приходило на ум. Ей стало плохо. Ириан
задрожала, сглотнула горькую влагу, наполнявшую рот.
  Мастер Образа взял ее за руку. Ладони его были такие теплые, а Ириан
было так холодно, словно в сумраке могилы, что она прижалась к Мастеру в
поисках тепла. Они так стояли какое-то время, отвернувшись друг от друга,
но стиснув руки и крепко прижавшись друг к другу. Наконец, Ириан
отодвинулась, отбросила мокрые волосы за спину.
  - Спасибо тебе, - сказала она. - Я замерзла.
  - Знаю.
  - Я никогда не мерзну. Это был он.
  - Говорю, Ириан, он не мож-шет прийти сюда, он не мож-шет здесь
причинить тебе вред.
  - Он нигде не может мне навредить, - сказала она, и огонь вновь
побежал по ее венам. - Если он попытается, я уничтожу его.
  - Агх, - вздохнул Рисующий Образ.
  Ириан посмотрела на него в свете звезд и сказала:
  - Скажи мне свое имя - нет, не истинное - просто скажи, как мне тебя
называть. Когда я буду думать о тебе - как?
  Он мгновенье молчал. Потом произнес:
  - В Карего-Ат, когда я был варваром, я был Азвером. На Хардике это -
Знамя Войны.
  - Спасибо, - сказала она.
  Ириан лежала без сна в маленьком доме и ощущала, как становится
вязким воздух, как давит на нее потолок. Потом вдруг уснула, быстро e
глубоко. И так же внезапно проснулась, когда на востоке чуть посветлело.
Ириан подошла к двери, чтобы увидеть то, что любила больше всего - небо
перед рассветом. Оторвавшись от созерцания, она увидела, что Азвер,
Мастера Образа, крепко спит на земле у порога, завернувшись в серый плащ.
Без звука Ириан спряталась в доме. Спустя какое-то время она вновь увидала
его, идущего к лесу, Азвер ступал немного неловко и почесывал голову, как
делают люди, когда они еще не совсем проснулись.
  Ириан поручили работу - соскрести старую грязь с внутренних стен,
подготовить их для штукатурки. Но прежде, чем солнце успело заглянуть в
окна, в открытую дверь постучали. Снаружи стояли двое. Один, которого она
приняла за садовника, Мастер Травник, надежный и прочный, как рыжий бык, а
рядом с ним - мрачный и изможденный старый Мастер Имен.
  Ириан вышла к ним и пробормотала приветствие. Они устрашали ее, эти
Мастера острова Рок, а еще их присутствие означало, что мирное время
прошло, закончились дни прогулок в тихом летнем лесу вместе с Рисующим
Образ. Прошлой ночью все это кончилось. Она это знала, но знать не хотела.
  - За нами послал Мастер Образа, - сказал Травник. Ему было не слишком
уютно. Он заметил побег под окном и сказал:
  - Это велвер. Не знал, что на острове есть хоть один экземпляр.
Наверное, его посадил кто-нибудь с Хавнора, - он внимательно изучил
растеньице, а потом сорвал несколько семенных коробочек и спрятал в сумку.
  Ириан с не меньшим вниманием и интересом изучала Мастера Имен,
пытаясь увидеть, что он такое - виденье, как он говорил, или созданье из
плоти и крови. Ничего в нем не было призрачного, но ей все равно казалось,
будто он находится где-то не здесь, а когда он шагнул под солнечный свет и
не отбросил тени, узнала это наверняка.
  - Господин, путь оттуда, где вы живете, так долог? - спросила она. Он
кивнул.
  - Оставил себя на полпути, - сказал Мастер Имен. Он оглянулся, к ним
приближался Мастер Образа, теперь уже проснувшийся окончательно.
  Азвер поприветствовал гостей и спросил:
  - Привратник придет?
  - Сказал, что уж лучше посторожит дверь, - сказал Травник. Он
осторожно закрыл свою сумку с множеством отделений и карманов и оглядел
остальных. - Я не знаю, сумеет ли он удержать крышку на муравейнике.
  - В чем дело? - спросил Курремкармеррук. - Я читал о драконах. И не
обратил внимания. Но все мальчики, которых я учил в Башне, ушли.
  - Вызваны, - сухо сказал Мастер Травник.
  - И что? - сказал Мастер Имен еще более сухо.
  - Я могу лишь рассказать, как все это понимаю я, - неохотно сказал
Мастер Травник. Ему было совсем неуютно.
  - Говори, - сказал старый маг. Травник все не решался.
  - Госпожа не входит в совет, - сказал он наконец.
  - Она со мной, - сказал Азвер.
  - Она пришла в это место и в это время, - сказал Мастер Имен. - А в
это место и в это время никто не приходит случайно. Каждый из нас знает,
что это значит для нас. За именами стоят имена, господин мой Целитель.
  Темноглазый маг склонил голову и сказал:
  - Хорошо.
  И ему стало определенно спокойнее, что кто-то принял решение за него.
  - Торион много времени проводил с Мастерами и с учениками. Тайные
встречи, внутренние круги. Слухи, шепоты. Младшие ученики напуганы,
некоторые спрашивали у меня и у Привратника, нельзя ли им уйти