удет никогда. Идти пожал плечами.
     - Зачем нужна клятва?
     - Это формальность. Видение - секрет, пока  все  не  будет  тщательно
проанализировано, символы отделены от реальности, например.  Тогда  община
узнает, что мы Видели. Мы никогда за всю историю не показывали Видения без
клятвы. - Годи пожал плечами. - Если в клятве нет пользы, то и вреда  тоже
нет.
     Это прозвучало довольно разумно.  Иджил  понимал  традиции  и  обычаи
других людей. Он понимал также, что должен быть  очень  осторожен,  потому
что клятвы Викингов часто имеют  подвохи,  которых  позже  может  избежать
только очень сообразительный человек. С другой  стороны,  сивиллы  Болдера
держат в секрете свои особенно  важные  Видения  по  тем  же  соображениям
особого толкования.
     Он взглянул на сверкающую поверхность хрустального  стола.  Она  была
огранена и отполирована мастерски. Ему вдруг показалось,  что  он  заметил
движение на поверхности, хотя он мог увидеть только красно-коричневый пол.
Он тряхнул головой. Иллюзия, вызванная слишком напряженным размышлением  о
сивиллах и Видении.
     Годи простер свою правую руку, повернув ее так, что  широкий  золотой
браслет, символ его  власти  и  могущества,  оказался  перед  Иджилом.  Он
положил руку на кольцо для клятвы.
     Иджил раздумывал, было ли кольцо освящено в храме. Он  решил,  что  в
подобной ситуации для него это не имеет значения. Ему было нечего  терять,
зато можно хотя бы мельком увидеть Карна. Ему будет нетрудно  сохранить  в
секрете эту встречу от других гостей, и у него едва ли будет шанс  увидеть
кого-нибудь из Верхнего Мира, так что он никогда не раскроет существование
Наблюдателей. Он опустил руку на кольцо.
     - Я клянусь кольцом и Хеймдалом, своим покровителем, что я никогда не
раскрою ни существования народа, именуемого Наблюдатели, ни  того,  что  я
увижу здесь, ни одному живому существу. - Он отступил. - Этого достаточно?
     Годи кивнул в знак согласия.
     - Ты должен коснуться стола руками. Это  позволит  нам  открыть  тебе
Видение. Это также увеличит силу в каждом из нас.
     Все встали вокруг стола, Арн был с одной стороны  Иджила,  Фригдис  с
другой. Иджил заметил  золотые  ямки  по  размеру  большого  пальца  вдоль
бортика стола.
     -  Поставь  пальцы  на  золотые  точки,  -   приказал   Годи,   -   и
сосредоточься, Иджил, сын Оудина, на лице своего  друга.  Остальные  дадут
тебе его портрет. Начнем с того, что происходило, когда ты лечился. Теперь
концентрируем внимание.
     Иджил напомнил себе сказать Годи, что  на  Болдере  уже  не  называют
детей по имени отца на старинный манер, затем закрыл  глаза  и  представил
бронзовое лицо Карна, его темные каштановые волосы и медовые глаза.
     - Нет, - шепнула Фригдис, - ты не  должен  закрывать  глаза.  Что  ты
увидишь с закрытыми глазами? Смотри на стол.
     Иджил послушался. Сначала он видел только смутное  движение,  которое
заметил раньше. Затем оно переросло в знакомые черты Карна и,  наконец,  в
стоящего в боксе Карна, в огромной круглой  комнате,  напоминающей  театр.
Люди в одежде с цветом Домов и в куртках и штанах Свободных заполняли ее.
     Иджил отдернул руки от стола.
     - Вы не смели говорить, что  он  в  безопасности,  потому  что  он  в
тюрьме.
     Картина на столе потускнела и стала дрожать.
     - Ты допускаешь, что у нас меньше чести, чем у тебя. - Голос Годи был
леденящим. - Мы показываем тебе прошлое. Мы говорили тебе об  этом.  Позже
настоящее. Это случилось, когда ты еще был у Жертвенника.
     - У нас нет причины скрывать правду, - добавил Арн. - Он твой друг, и
мы делаем это для тебя. Карн Халарек - не тот человек, который  интересует
нас сейчас.
     -  Вы  знали,  что  он  интересует  меня,  -  вскипел  Иджил.  -   Вы
использовали...
     - Замолчи и слушай, - шикнула на него Фригдис. Она подтолкнула Иджила
к бортику с гола и легонько пристукнула его по рукам. - Требуется огромная
концентрация, чтобы явился звук  и  изображение  к  неясновидящему,  а  ты
мешаешь нам.
     - Прошу прощения, - Иджил заставил себя расслабиться.
     Цвета и движения на столе снова сложились в людей и обстановку.  Ряды
над рядами скамей, разделенные на сектора проходами, заполнены  мужчинами.
Девять длинных столов стояли в центре в полукруге. За несколькими  столами
сидели люди в цвете Домов, в таких же  одеждах  сидели  люди  за  ними,  и
прозрачный бокс был за одним из них,  но  пустой.  Слабый  сначала,  затем
громче, возник шум большого собрания.
     Сцена началась за несколько  минут  до  настоящего  времени,  подумал
Иджил, или позже. Либо они действительно умеют видеть на расстоянии,  либо
этот стол - очень эффектный экран проектора.  Он  наклонился  ближе.  Если
стол имеет механический проектор,  ему  хватит  мгновения,  чтобы  увидеть
механизм. Возможно, такие золотые проводочки для чего-то предназначены.
     Солдаты Совета вели Карна Халарека сквозь группу людей в одежде Домов
Одоннела и Кингсленда. Они вели его вниз к столу Халарека, где подтолкнули
к боксу.
     Иджил застыл в гневе.  Лхарр  Халарек,  задержанный  как  преступник,
перед всеми лордами Девятки! Иджил недолго был  на  Старкере-4,  но  очень
скоро он понял, как важны для Семей были репутация и общественное  мнение.
Такое обращение было высшим проявлением неуважения.
     Один из солдат направил станнер на Карна и выстрелил.
     Иджил громко ахнул и закрыл глаза.
     - Смотри, ты, сын Оудина.
     Иджил открыл глаза. Стенки кабины  зажглись  слабым  розовым  светом.
Карн  едва  улыбнулся  солдату,  который  в  ответ  расплылся  в   улыбке,
поклонился и вышел из зала. Два солдата  Совета  остались  охранять  дверь
бокса. Картина в кристалле потускнела на секунду.
     - Получасовая пауза, - объяснил Флоки. - Мы редактируем.



                                    4

     В палате Совета Ричард Харлан спустился по рядам к сектору Халарека и
встал на колено перед Ларгой. Карн  бросился  к  двери  кабины.  Стражники
сдвинулись, преграждая путь Ричарду и закрывая Карна. Ричард  поднял  руку
Ларги к своему лбу в знак глубочайшего уважения Гхарров.  Ларга  отдернула
руку. Ричард рассмеялся и встал. Его голос  долетел  до  Иджила  глухим  и
невнятным.
     - Не сердитесь, миледи. Когда закончится сегодня собрание  и  решения
будут объявлены, наши Дома больше не будут воевать  друг  с  другом.  Феод
закончится. Я  надеюсь,  это  обрадует  вас  и  леди  Катрин.  Пожалуйста,
передайте ей мое восхищение и  скажите  ей,  что  я  надеюсь  скоро  лично
побеседовать с ней.
     Ларга побледнела. Около стола фон Шусса Ник фон Шусс вскочил на ноги.
Только рука барона задержала его.
     Иджил стиснул зубы.
     - Нет! - выдохнул он с силой. Ричард рассмеялся, поклонился  Ларге  с
необыкновенной грацией, торжествующе взглянул на Карна, с издевкой на Ника
и отошел через открытый край  полукруга  Девяти  к  столу  Харлана.  Ларга
обернулась к Карну, по-прежнему бледная.
     - Никогда, - прошептала она. - Я никогда не отдам ему Катрин.
     - Не позволяйте ему увидеть, что он достиг цели,  матушка,  -  сказал
Карн  очень  спокойно.  -  Мы  доставим  этому  выродку  слишком   большое
удовольствие.
     И в этот момент под звуки труб маркиз Гормсби вошел с отрядом  солдат
Совета.
     Фригдис, с раскрытыми ладонями на столе, вращала головой от  плеча  к
плечу, вперед, назад и снова по кругу.
     - Я никогда так долго не напрягалась, - сказала она. - Видение -  это
верование, как говорили древние, но теперь ты видел Халарека  живым,  и  я
предпочла бы перейти к концу собрания, к  приговору  Совета.  Это  устроит
тебя, - она взглянула на Иджила, - или остаток от тебя?
     - Приговор Совета кому? - Иджил слышал едкость своего вопроса.
     Фригдис покрутила головой еще  немного,  несколько  движений  сделала
плечами, затем обернулась к Иджилу с улыбкой.
     - Ты говоришь так, будто сомневаешься в  благородстве  лордов  Девяти
Семей. - Она иронически всхлипнула. - Какое у них благородство?  Годи,  мы
продолжим?
     Годи улыбнулся.
     - Ты рассказчица.
     Иджил отметил, что они не ответили на его вопрос.
     Фригдис повернулась и оперлась  осторожно  о  край  стола.  Остальные
Наблюдатели сидели в расслаблении на полу.
     - Были парламентские дебаты по ведению дел, опекунству Харлана, очень
важный доклад Гильдии. - Фригдис взглянула на Иджила.  -  Доклад  Гильдии,
если ты припомнишь, должен был решить, причастен или  нет  Дом  Харлана  в
лице  последнего  герцога  к  многочисленным  покушениям  на  жизнь  Карна
Халарека, когда он был на кораблях Гильдии.
     Иджил кивнул. Он помнил. Письмо Карна, перечисляющего  его  трудности
на борту корабля Гильдии, было введением в жестокость политики и  клановых
феодов Старкера-4.
     Фригдис глубоко вздохнула и отвернулась к дальней стене, будто видела
историю там.
     - Председатель объявил голосование по  опекунству,  так  как  доклада
Гильдии все еще не было. - Ее голос стал ниже и напряженней. -  А  доклада
Гильдии еще не было потому, что Председатель приказал солдатам  Совета  не
впускать делегацию Гильдии. Гильдия!  Члены  Гильдии  угрожали  Старкеру-4
эмбарго на неопределенный срок.
     Иджил глубоко вздохнул. Фригдис взглянула на него пристально.
     - Я вижу, ты понимаешь, что означало бы эмбарго. Для Гхарров хотя бы.
-  Она  поменяла   положение.   -   Гильдия   представила   неопровержимые
доказательства того, что Харлан много раз пытался  убить  юного  Халарека,
вручила свидетельства и фотоснимки и отбыла.  Вскоре  после  этого  Харлан
попытался заколоть лорда Карна. Ларга отодвинула своего сына  с  дороги  и
приняла удар кинжала.
     - Нет, - прошептал Иджил. Он подумал о тонкой золотой  женщине  с  ее
очарованьем, красотой, острым умом,  честолюбием,  и  больше  всего  о  ее
железной воле,  воле,  которая  сдерживала  Девять  Семей,  пока  Карн  не
добрался до Старкера-4. Она была  мертва.  Теперь  нет  лучшего  советника
Карна по выживанию в политике Гхарров. Иджил покачал головой. - Что  будет
теперь с Карном без нее? Он чужак среди этих мясников.
     - Он быстро учится, - сказал сухо Годи. -  Он  забрал  семь  владений
вассалов Харлана, прежде чем разразилась гроза.
     Флоки тихо рассмеялся.
     -  Чтобы  насолить  "мясникам"   Девяти,   Свободные   лишили   Семьи
председательства, приговорили Ричарда Харлана к девяти годам одиночества в
Бревене и передали вассалам Харлана опекунство.
     Иджил присвистнул:
     - Так много для Дома  Харлана.  Будет  тридцать  крошечных  поместий,
прежде чем Ричард освободится. - Он взглянул на Годи. - А что Карн?
     - Совет, именно Свободные и малые Дома, назвали его главой Дома.
     Иджил кивнул головой, будто это помогало соединить все, что он сейчас
видел и слышал, в единое целое. Ларга  мертва,  убита.  Ричард  надолго  в
заключении. Свободные возглавляют Совет. Карн - глава Дома и мстит. Месть,
в конце концов, это то, что Иджил понимал очень хорошо, хотя на Болдере  в
последние века подобные дела решались либо Верховным Судьей, либо смертным
поединком вместо феода.
     На мгновение в комнате воцарилась тишина. Затем Годи выпрямился.
     - Это изнуряющая работа, особенно звук. Но  ты  увидел,  что  Халарек
сейчас в безопасности.
     Иджил оглядел хозяев.
     - Сейчас? Почему только сейчас? Ричард в заключении. К тому  времени,
когда он будет свободен, у него не останется верных  вассалов.  А  Фригдис
говорила о грозящей катастрофе, но Ларги уже нет. Что  вы  знаете,  но  не
говорите?
     Наблюдатели переглянулись, и Годи кивнул. Фригдис  облизнула  губы  и
долгим взглядом осматривала стол, прежде чем заговорить.
     -  Ричард  Харлан  сбежит  из  Бревена  когда-то  весной.  -  Фригдис
замолчала и оглядела присутствующих, будто спрашивая совета. - Халарек  не
может противостоять ему сейчас, молодой Лхарр  очень  неопытен  и  слишком
далек  от  жизни  Гхарров.  Харлан  и  его  союзники  вернут  Старкер-4  к
варварству, и Гильдия откажется, это погубит нас и Верхний Мир тоже.
     Иджил сглотнул и на мгновение замер.
     - Гильдия, - наконец-то он смог выговорить, - Гильдия снабжает вас?
     У Годы вырвался смешок.
     - Сынок, как много, ты думаешь, подземелья в бедной минералами породе
могут дать? Конечно, Гильдия помогает нам -  части  реакторов  и  топливо,
химия для гидропоники, фабрики, семена, электроника - этого  мы  не  можем
получить из здешних материалов.
     - Минутку, - Иджил быстро оглядел комнату. - Гильдия знает о  вас,  а
Гхарры - нет?
     Арн и Флоки кивнули.
     - Но как это могло случиться? - Тон Иджила был безрадостным.
     Флоки пожал плечами.
     - Традиция с обоих сторон. - Он грациозно опустился на пол, продолжая
говорить.  -  Гильдия  придерживается  абсолютной  нейтральности.   Полное
невмешательство в чужие дела. Если ты помнишь, после тех покушений Гильдия
объявила, что больше не будет брать никуда членов Девяти, так как один  из
Девяти законы феода принес  на  бору  корабля  Гильдии.  Этот  феод  может
разрушить репутацию Гильдии, навредив пассажирам  и  их  товарам.  Что  до
Гхарров, аристократия придерживается не очень строгих нравов. Они уверены,
что знают все о своем мире и своем обществе, что им надо знать.  Это  было
всегда, когда могущественные  высшие  классы  управляли  обществом  и  его
армией. - Голос Флоки почти звенел.
     - Мы все это имели и больше не желаем возврата, - Арн хихикнул, потом
притих. - К слову, в этом мире есть многое, о чем Гхарры не подозревают.
     - Например?
     - Мы.
     - Значит, вы шпионите за Верхним Миром, чтобы удержать здесь Гильдию?
- Иджил посмотрел на каждого Наблюдателя.
     - Без Гильдии мы не выжили бы, - сказал Годи.
     Арн стучал пальцами, уставившись взглядом на кончики.
     - Ты даже представить себе не можешь, как ужасна была жизнь в  первые
годы после катастрофы. То, что было в этом мире полезного и  питательного,
только эта малость и была, чтобы  выжить.  Больше  половины  оставшихся  в
живых после аварии погибли в первую зиму от холода. Половина оставшихся  -
в следующие пять лет.
     - Ко второму поколению, между тем, - добавил  Флоки,  -  наши  предки
снова имели галактическую связь. Они связались с Гильдией, и  она  пришла.
Мы торговали вещими камнями - за товары несколько веков.
     Арн кивнул:
     - До сих пор стоящий товар...
     Флоки одарил его хмурым взглядом, и Арн прикрыл рот. Флоки продолжал:
     - Гильдия предлагала вызвать корабль с Болдера, но мы  вложили  очень
много сил, чувств и жизней в этот мир. - Он взглянул на Иджила. -  Гильдия
возвращалась каждые год или два,  пока  не  появились  корабли  поселенцев
Гхарр. Общины просили Гильдию пропустить два лета, чтобы  не  обнаруживать
уже существующую торговлю, ведь никто не знал, какого сорта новые  соседи.
- Флоки  нахмурился  и  уставился  взглядом  в  темно-красный  пол.  -  Мы
оказались правы, не доверяя соседям.  Они  были  и  сейчас  есть  кровавые
бандиты.
     Годи встрепенулся и оглядел присутствующих.
     - Мы ушли далеко от сути, друзья.
     Арн взглянул на Годи, на Иджила, пожал плечами.
     - Теперь тебе должно  быть  ясно,  почему  Гильдия  должна  остаться,
Иджил.
     Иджил кивнул. Арн продолжал:
     - Дом Харлана и Дом Халарека  среди  всех  определяют  будущее  этого
мира. Не своим богатством и политической мощью они определяют  это,  когда
боги знают, что Халарек обладает слишком малым и в том, и в другом сейчас,
но потому, что феод заставляет Гильдию  оставаться  здесь.  Поэтому-то  мы
наблюдали за ними с тех пор, как начался феод.
     Иджил кивнул. Флоки стал объяснять.
     - Мы видели Ричарда, бежавшего из  Бревена  и  ведущего  свой  Дом  к
управлению Советом и всем Старкером-4. Его Семья создаст  мир,  в  котором
грабеж, предательство, бесконечные междоусобные  войны,  голод  и  рабство
будут обычным явлением. Может быть, ты думаешь, Гхарры живут  так  сейчас,
но сейчас, по крайней мере, есть подобие Закона и контроль Совета...
     Годи прервал Флоки, коснувшись его руки, затем  посмотрел  оценивающе
на Иджила. Он глубоко вздохнул.
     - Ричард Харлан - лидер с  огромной  волей  и  искрой  божьей.  Совет
разбил его попытку прийти  к  власти  в  этот  раз  потому,  что  в  своей
надменной самонадеянности он совершил незаконный захват владений Халарека.
Дом Халарека сейчас недостаточно  силен,  недостаточно  мудр  юный  Лхарр,
чтобы в этом мире  долго  противостоять  Харлану.  Но  юный  Лхарр  -  это
единственная оппозиция герцогу. Если герцог сбежит  и  разобьет  Халарека,
Гильдия вскоре уйдет. Она никогда не  рискует  своим  имуществом  в  мире,
управляемом грабителями и диктаторами. Гильдии это никогда не требовалось.
Она всегда поддерживала безукоризненный нейтралитет, даже здесь, в далеких
мирах, ведь не всем нужна Гильдия. Она не нужна им. - Затем он  добавил  в
раздумье:   -   Действительно,   многие   из   дальних   миров   принимают
цивилизованные формы правления в основном, чтобы пришла Гильдия.
     Годи распрямился, вытер ладони о свои  брюки,  встретился  с  Иджилом
глазами.
     -  Мы  хотим,  чтобы  ты  поймал  Ричарда  Харлана  и   вернул   его,
невредимого, в Бревен до того, как он сможет навредить.
     Сердце Иджила замерло. Ричард Харлан! Шанс отомстить Ричарду Харлану!
Годи давал ему шанс с Харланом!
     - Конечно, я сделаю это. Разве вы сомневались в  этом?  -  Напряжение
сказалось в хрипотце его высокого голоса.
     - Я думал нечто подобное, -  сухо  ответил  Годи,  -  когда  известны
условия.
     Только тогда Иджил оценил фразу "вернешь невредимым в Бревен". Идиот!
Дурак!  Тупица!  Ты  бросился  на  приманку  слишком  быстро!  Им  удалось
захлопнуть за тобой клетку!
     На секунду гнев Иджила обернулся против Годи, но Годи только играл по
правилам, хорошо известным Иджилу. Он просто был сообразительнее.
     Годи наблюдал за ним, и Иджил  знал,  что  он  понимает  лихорадочные
мысли Иджила. Он ждал, пока Иджил справится с гневом прежде, чем он сможет
договорить.
     - Мне никогда не приходило в  голову,  что  ты  согласишься  схватить
Харлана, даже не спросив об условиях. На Болдере все  такие  неосторожные?
Ладно, не имеет значения. Обещание не клятва,  но  тем  не  менее.  Ты  не
можешь теперь отказаться от формальностей обещания. - И прежде, чем  Иджил
сообразил, Годи прошмыгнул мимо него и вышел.
     Иджил вернулся к себе. Через несколько часов он все еще сидел на краю
кровати,  браня  себя  за  глупость.  Он  должен  был  предполагать,   что
Наблюдатели имеют причину показывать ему Карна. Нет лучшего  пути  разжечь
гончего пса, чем показать ему то, что вызовет его ярую  ненависть.  Убийца
Ларги сделал это. Потом они его сбили с толку и соблазнили так, что он дал
опрометчивое обещание.
     Размышляя об этом злополучном вечере, Иджил все  больше  убеждался  в
том, что рассказы о кораблях и выживании были изворотливым представлением,
увеличивающим его любопытство и усыпляющим его природную подозрительность.
     Он попался, как простак. Он пообещал схватить  Ричарда,  не  думая  о
том, что его противник, Годи, потребует взамен.  И  обещание  было  только
шагом от клятвы. Потом он вспомнил, что клялся никому ни слова не говорить
о существовании Наблюдателей. Но эта клятва, казалось, не имела  значения,
когда единственное, что его ожидало, было жизнью в подземелье.
     Слишком поздно он вспомнил слова Верховного Судьи, повторявшего много
раз: "Всегда рассматривай каждый возможный аспект клятвы". А  Я  ЭТОГО  НЕ
СДЕЛАЛ. НЕ СДЕЛАЛ! ОН ОПУТАЛ МЕНЯ КАК ПАУК МУХУ!  ВОТ  ГДЕ  Я  ПОПАЛСЯ  НА
МЕЧТАХ О СЛАВЕ!
     В глубине своего сердца Иджил признавал, что,  когда  Годи  предложил
ему шанс поймать Ричарда, он видел себя мстителем за красивую мужественную
женщину, бесчестно убитую среди издевающихся врагов; возможно, он  получил
бы ее прелестную дочь в жены. О таких историях слагают б