околебал его веру в возможность побега. Магнус  шел  немного
впереди. Он  оглянулся,  всем  своим  видом  показывая  нетерпение.  Иджил
последовал за ним, сосредоточив внимание на том, чтоб  остаться  в  живых.
Туннель казался другим. Он и был другим. Они вернулись в Большой Зал через
другую дверь и гораздо быстрее. Это означало, что они шли другой  дорогой,
и это свело к нулю все подсчеты Иджила. По лукавому взгляду Магнуса  Иджил
понял, что это было сделано именно с этой целью. Магнус  подвел  Иджила  к
Годи.
     - Милорд, он видел то, что следовало видеть.
     Годи кивнул Магнусу и обратился к Иджилу.
     - Ты видел. Никто не  смог  бежать  отсюда  за  все  две  тысячи  лет
существования этих ловушек. Никто не будет  останавливать  тебя,  если  ты
попытаешься уйти, но мы предупреждаем, чтоб ты  этого  не  делал.  -  Годи
кивнул, отпуская, и вернулся к своему десерту.
     Женщина, сидящая рядом с Годи, вручила Иджилу лист бумаги.
     - Указания до твоего жилья, Иджил, сын Оудина. -  Это  все,  что  она
сказала, и повернулась к соседке слева.
     Иджил взглянул на лист. Эта была элементарная карта. Он посмотрел  на
мясо и овощи в своей тарелке, уже остывшие. Он уже не хотел так есть,  как
прежде. Но кусочек пудинга лежал теперь  у  тарелки.  Пудинг  был  пышный,
теплый, с блестящей корочкой. Такой, как делала его мать. Он сел и отломил
ложкой  кусочек.  Гладкий  холмик  казался  необычно   тяжелым.   Он   был
необыкновенно хорош. Иджил быстро расправился с ним и потянулся за высокой
кружкой пива, чтобы залить.
     Его рука нетвердо сжала ручку, и кружка стукнулась о стол. Осколки  и
брызги полетели в Иджила и его соседей. Иджил  сидел,  ошеломленный,  пока
один  из  слуг  вытирал  со   стола.   Иджил   вспомнил   слова   Фригдис,
предупреждавшей о том, что руки его еще "не закончены".  Но  тогда  он  не
понимал, о чем идет речь. От испуга содрогнулось его тело. Он почувствовал
себя больным и немощным. Если ушло целых пять месяцев,  чтобы  довести  их
хотя бы до такого состояния, сколько же еще потребуется времени, чтобы они
обрели прежнюю силу? И обретут ли они снова прежнюю силу?
     Новая волна страха накатилась на Иджила, и ему пришлось спрятать  под
столом свои обессилевшие руки.  У  него  было  столько  надежд,  когда  он
чувствовал под шевелящимися пальцами покрывало, сжатое руками, которые  он
потерял. Сможет ли он  держать  кисть  столько  времени,  чтобы  закончить
картину? Сможет ли  он  снова  делать  такие  простые  вещи,  как  поднять
ребенка, бросить человека приемом Дринна,  или  поднять  кружку  со  своим
пивом? Он был удивлен, что за такое короткое время сумел до такой  степени
восстановить руки. Но он смог это, и мысль, что он,  возможно,  не  станет
прежним, была непереносима.
     Вопреки словам Годи и убедительной прогулке по туннелю,  Иджил  решил
искать выход. Должен был существовать безопасный  путь,  если  Наблюдатели
выходят Наверх. Подтверждая веру Иджила, Наблюдатели не  спускали  глаз  с
него,  нарочито  пристально.  Когда  он  несколько   дней   изучал   жилое
пространство колонии, никто его не останавливал, но кто-то следовал за ним
на небольшом расстоянии. Кто-то другой  провожал  его  до  комнаты.  Ночью
следили за его дверью. Сначала Иджилу казалось это забавным. Но вскоре  он
понял, зачем они это делали. Они помнили, что лучше умереть, чем  нарушить
клятву,  данную  другу.  Они  помнили,  что  лучше  умереть,  чем  жить  с
неотомщенными увечьями.
     Но сейчас он еще не был готов  умереть.  Конечно,  не  будет  простых
запоров в этом месте, но должен быть выход.
     Иджил быстро приучил себя к распорядку. Он надеялся, что это заставит
Наблюдателей поверить, что он решил остаться.  Иджил  занялся  физическими
упражнениями, чтением и, по  мере  того,  как  рука  становилась  сильнее,
живописью, между двумя приемами  пищи  и  семичасовой  темнотой  в  каждом
"дне".  Наблюдатели  любезно  предоставили  Иджилу  все  необходимое   для
художника и позволили посещать библиотеку и бассейны для плавания.
     Две из длинных недель Гхарров прошли. Поскольку  рисование  не  очень
удавалось, Иджил помногу  читал.  Вскоре  он  был  знаком  почти  со  всей
историей колонии и многое узнал о флоре и фауне  Старкера-4.  Он  уже  мог
изобразить "лошадей",  синие  ели  и  огненные  деревья,  горные  цветы  и
длинношерстных белок. Он хотел написать портрет,  но  без  модели  рисунок
никак не хотел становиться похожим на нее.
     Иджил подправлял портрет целыми днями.  Девушка  смотрела  с  картины
теплыми янтарными глазами. Ее темные волосы, перевязанные голубой  лентой,
непослушно выбивались из узла каскадом волн  и  мягких  завитков.  Длинный
локон полукольцом покоился на ее коричневой щеке.
     "Она - прелесть, она - очарованье, - бормотал Иджил. - Сколько дней я
работаю над этим, но это все еще  не  Кит!  У  нее  нет  блеска  Кит!"  Он
взмахнул  рукой,  чтобы  отбросить  с   отвращением   кисть,   но   замер,
представляя, как пятно надо будет тщательно соскабливать. Он опустил  руку
и стал вытирать кисть. Кит Халарек была вне  его  досягаемости  по  многим
причинам.
     Приведя в порядок  инструменты,  Иджил  отправился  в  экспедицию  по
туннелю. Туннели рядом с  жилыми  помещениями  были  без  ловушек  и  были
помечены полосками краски, которые были кодами. Иджил  из  этого  выяснил,
что были туннели под Холдингами всех Девяти Домов и под малыми Холдингами.
Большинство  из  них  существовало  в  руинах  строений  и  поселений   на
поверхности,  давних  попыток  Наблюдателей  и  Гхарров  обосноваться   на
просторе планеты. В довершение Приюты, оставшиеся от жизни Наблюдателей на
поверхности,  также  все  имели  тайные  проходы  на  их  нижние   уровни,
соединяющиеся с туннелями Наблюдателей. Это было сделано на  случай  очень
суровой зимы, так объяснил Магнус.
     На следующий  день  Иджил  старательно  рисовал  карты  жилых  зон  и
туннелей. Ригеллианка  часто  видела  его  меряющим  шагами  расстояния  и
рисующим. Он узнал, что зовут ее Аниала Ирондник. Она была  из  Гильдии  и
стала  "гостьей"  из-за   своего   хобби,   археологии.   Она   занималась
исследованиями глубоко под развалинами,  оставленными  от  предков,  когда
одна из ловушек разверзлась перед ней. С  хорошо  известной  ловкостью  ее
расы она изогнулась так, что схватилась за край ямы и повисла. Много часов
спустя ремонтные рабочие, пришедшие поправить западню, спасли ее.
     Женщина следила за тем, как он чертит карты,  больше  недели,  прежде
чем рискнула подойти к нему как-то вечером в Большом  Зале.  Иджил  поднял
полную кружку пива, не роняя ее, затем две. Он прекрасно себя  чувствовал,
радовался пиву и своим рукам. Аниала  подошла  к  нему  тихонько  сзади  и
заговорила ему в ухо.
     - Я хочу выбраться. Ты хочешь выбраться. У меня опыт. У тебя опыт. Не
отойдем ли поговорить об этом?
     Иджил в мгновение все оценил. Она может знать то, что ему пригодится.
Если нет, что значат несколько минут в здешней жизни? Он встал из-за стола
и пошел за ней в туннель.
     Она заговорила, как только они ушли достаточно  далеко,  чтоб  их  не
слышали обедающие.
     - Все остальные, -  она  пренебрежительно  махнула  рукой  в  сторону
сидящих, - верят тому, что им сказали. Кроме того, для многих жизнь  здесь
намного лучше, чем там, откуда они  явились,  даже  если  они  никогда  не
увидят солнца. У меня есть работа, ради которой надо  выбраться.  В  конце
концов я надеюсь, что у меня есть такая работа. Посмотреть людей и страны.
Я здесь уже целый год, как я могла догадаться. У  них  ведь  десятидневные
недели, да? Я была на грани избавления от этого застойного мира  прошедшей
весной.
     Иджил посмотрел на нее сверху  вниз  с  любопытством.  Если  она  так
торопилась, почему она не действовала раньше?
     - Что же вам от меня нужно?
     - Ты делаешь карты. Ты можешь читать на их языке. Я  знаю  подпольные
ловушки. Я изучала их целый год. Мы можем помочь друг другу.
     Иджил в задумчивости сжал губы. Он не сомневался, что  ей  нужен  был
перевод. Что за беда? Они не были соперниками. Он кивнул.
     - У меня, конечно, нет с собой карт. Я буду ждать  вас  в  библиотеке
завтра после обеда. Идет?
     Она кивнула.
     Иджил разложил карты на чистом столе  к  приходу  Аниалы.  Он  провел
рукой по ним, разглаживая, и указал на карте место библиотеки.  Туннельные
входы были отмечены с двух сторон, но больше ничего не было указано.
     Иджил указал на пробелы.
     - Как вы видите, я еще очень далек от готовности  уйти.  Среди  моего
народа считается лучшим смерть в борьбе или попытке побега,  чем  жизнь  в
порыве, без отмщения или до старости. Настоящая проблема в том, что  я  не
могу умереть. Я дал клятву своему брату-избраннику, вы знаете,  кто  такой
брат-избранник?
     Женщина кивнула:
     - Ритуал. Братство по крови.
     Иджил продолжал:
     - Я дал клятву защищать его до самой смерти, его или моей. Всю  жизнь
я должен держать клятву, или я буду обесчещен в глазах моей семьи и  всех,
кто знает  меня.  Моя  семья  очень  достойная  и  известная.  Позор  быть
связанным с клятвопреступником будет слишком велик. Я  не  смогу  сдержать
клятву здесь. Это ясно. Я уверен, что друг считает меня погибшим, и в  его
глазах я не уронил своей чести, но моя мать и сестра - сивиллы. На Болдере
есть и другие ясновидящие, так что там не секрет, что я делаю  здесь.  Они
знают, что я не защищаю своего друга. Я  знаю  это.  Я  должен  попытаться
сдержать клятву или умереть.
     Иджил остановился взглядом на  картах  и  пальцем  провел  по  одному
длинному туннелю до огромного красного креста Х.
     - Я теперь верю тому, что говорят Годи и Магнус.  Действительно,  нет
пути  отсюда  без  сигнализации  ловушек  или  какого-то  ключа,   который
предотвращает действие ловушек. Я все еще пытаюсь  найти  дорогу,  но  это
скорее дорога убить время, пока я решу пробежать туннели и умереть.
     Он колебался. Он не думал раньше о необходимом конце этого  положения
в таком духе. Он отвернулся от женщины и очень спокойно произнес:
     - Кто умирает опозоренным, тот никогда не увидит Валгалла.
     Аниала грубовато шлепнула Иджила по плечу.
     - Не унывай! Говори не о смерти и Валгалле. Я тоже  сделала  карты  и
отметила ловушки. - Она развернула несколько тщательно нарисованных  карт.
- Смотри, я начертила каждый из помеченных туннелей до первой ловушки. _Я_
знаю ловушки. _Т_ы_ можешь прочитать, куда ведут туннели. - Она глянула на
Иджила, прищурившись. - Сможешь? Именно это написано, не правда ли?
     Иджил улыбнулся и кивнул.
     - Хорошо. Если мы работаем вместе, мы узнаем все быстрее, да?
     - Возможно. Этот плут Магнус, он ведь провел  тебя  по  туннелям.  Он
показал тебе ловушки, не так ли?
     - Не все.
     - Хорошо, хорошо. Ты расскажешь мне о них, я отмечу их,  и  тогда  мы
пройдем.
     - Я только начал отмечать те, что видел.
     - Никаких беспокойств. Я уже сказала, что я отметила ловушки в полах.
Не займет много времени узнать и другие, я знаю, на что они похожи. В этом
я  мастер.  Это  часть  моего  хобби.  Это  не  единственная  цивилизация,
защищающая свои богатства ловушками.
     Иджил рассказал ей, что он видел, а она позволила снять  копии  с  ее
деталей, но от встречи у него осталось сложное чувство.  Если  они  сбегут
вместе, кто пойдет первым? Как они узнают, как далеко  они  ушли?  Что  им
необходимо взять с собой? Иджил знал, климат  Старкера-4  коварнее  людей,
живших на нем. Но самое важное - действительно ли Аниала знает ловушки так
хорошо, как она говорит?
     Через полторы недели они обменялись  сведениями.  Затем,  через  день
после того, как он перевел для нее  надписи,  куда  ведет  каждый  большой
туннель, Наблюдатели принесли  ее  тело  в  большой  зал.  Она  не  смогла
заметить ловушку, чтоб схватиться за край. Иджил смотрел на  окровавленное
тело, которое Наблюдатели готовили к погребальному костру, и бранил Аниалу
за ее нетерпение и нечестность. Он бранил себя за наивную мечту о том, что
он может разгадать ловушки, которые надежно  защищали  Наблюдателей  почти
две тысячи лет.



                                    3

     В день, который по лучшим подсчетам Иджила  был  тридцать  четвертого
курта, Фригдис потащила его от стола с ужином в  узкий  туннель.  Ее  лицо
выглядело необычным, и движения были нервными. Она открыто  посмотрела  на
него и глубоко вздохнула.
     - Иджил, - она смотрела в пол, - вместо нашего... нам нужно... -  Она
подняла глаза на него. - Ты владеешь Видением. Ты говорил иногда во  время
твоего долгого лечения, мы знаем, что у тебя мать  и  сестра  ясновидящие,
сивиллы, как вы их называете.
     Иджил кивнул. Его мозг лихорадочно работал, пытаясь понять, что может
с ним сделать Видение в чужом мире.
     - Мы исследуем Верхний Мир регулярно, -  продолжала  Фригдис.  -  Для
нашей собственной защиты мы должны знать, что делают Гхарры. В общем...  -
Она вздохнула и тряхнула  головой.  -  Мы  надеялись  не  втягивать  тебя,
чужестранца пришельца, в это, но мы не можем дальше откладывать, и события
вовлекут тебя из-за  твоего  друга  Халарека  и  врага  его  рода  герцога
Харлана. Мы приглашаем тебя пойти и разделить с нами Видение.
     Фригдис бережно дотронулась до рукава Иджила, подбадривая и приглашая
последовать за ней в туннель. Иджил с любопытством  охотно  последовал  за
ней. Фригдис продолжала:
     - Годи и его советники (я одна из них) предвидели, что Дом Харлана  и
его сторонники по Старой Партии уберут Гильдию, и это  приведет  к  такому
насилию и отчаянному положению, когда закончится  правопорядок  в  Верхнем
Мире. Это будет концом наших общин тоже.
     Иджил  отдернул  свою  руку  от  нее.  Гнев  поднимался  в  нем   все
затопляющим приливом. Когда он заговорил, голос его звучал низко и глухо.
     - Как мой  друг  может  быть  втянут  в  то,  что  звучит  как  конец
цивилизованной жизни здесь? Он человек не такого сорта!
     Голос Фригдис тоже стал низким и звучал растерянно.
     - Я... я думала, это может помочь тебе увидеть своего друга.  Нет,  -
она подняла руку, останавливая вспышку Иджила. - Не пытайся  отказываться.
Ты был натянут как тетива все эти недели. Ты  действительно  увидишь  его,
если пойдешь. - Она  посмотрела  в  пол  снова.  -  Я...  я  действительно
полагаю, что это облегчит твой мозг, это Видение.
     - Облегчить меня? Увидеть, как протекает его жизнь, когда я  не  могу
быть рядом? Как может облегчить меня сознание  того,  что  я  обманул  его
ожидания?
     - Не по твоей воле ты остался в живых, и от мертвого, тебя  не  будет
ему пользы. Не по твоей воле вернулись к тебе руки; без  них  от  тебя  не
было бы ему пользы тоже.
     - Я знаю это. Вы знаете, что нет прощения для нарушения клятвы, кроме
безумия или смерти. Я не сумасшедший и не мертвый. Я не хочу видеть его. Я
и без этого достаточно страдаю.
     - Вас не волнует, что происходит с ним и с народом Гхарр?
     - Меня волнует все, что касается Карна. А что до остальных...  Гхарры
не особенно... любезны... с чужестранцами. - Он отвернулся.
     Фригдис опустила ладонь на его руку.
     - Нет. Не уходи. - Ее спокойный, просящий голос остановил его.  -  Мы
одной крови, и мы верим одним богам. Мы  понимаем  твое  чувство  чести  и
боль, которую сейчас оно тебе приносит. Возможно, есть путь искупления, но
только если ты придешь на Видение.
     Иджил колебался. Почему он должен помогать этим людям? Они  разрушили
его надежды и оставили доживать век в бесчестье и бесполезности. Это  были
люди,  которые  устроили   и   сохраняли   ловушки,   убивающие   невинных
путешественников. Это были люди, которые принесли изувеченное тело  Аниалы
в назидание другим гостям. Вдобавок, даже сопротивляясь народу Фригдис, он
напомнил себе, что все, сделанное Наблюдателями, делается ими  для  защиты
их от вероломных лордов Старкера-4. Все дети Викингов понимают  выживание.
И они спасли его руки. Он сможет отплатить благодарностью, даже ценою боли
увидеть Карна, сражающегося в одиночестве с врагами по законам, которых он
уже не помнит.
     - Иджил? - Фригдис смотрела встревоженно. - Пожалуйста, пойдем.
     Иджил взглянул на нее сверху вниз. Он не видел, что  может  облегчить
его невыносимое положение, не видел он и того, как Карн мог быть втянут  в
какую-нибудь планетарную катастрофу. С другой стороны, визит с Фригдис  не
ухудшит положения.
     - Я иду, - ответил он.
     Он последовал за ней в небольшую комнату в узком туннеле.  Перекрытия
были низкими, стены грубо отесанными, и свет не такой яркий, как в главных
туннелях и залах. При ближайшем  рассмотрении  в  комнате  не  было  видно
никакого видеооборудования, ни три-д, ни экранов. Как они смогут  показать
ему что-нибудь без аппаратуры? Видение было даром женщин.
     Годи и двое Наблюдателей, которых он не знал, стояли около маленького
стола  с   кристаллическим   хрустальным   верхом   с   тонкими   золотыми
проводочками. Пальцы Годи бегали по  хрустальной  поверхности.  Он  поднял
глаза на Иджила, подошедшего и вставшего напротив него.
     - Мы решили, - сказал он, - мои советники и я, показать  тебе,  -  он
указал на стол, - то, о чем другие гости не  знают.  -  Он  кивком  головы
указал на других мужчин:
     - Мои _т_е_л_о_х_р_а_н_и_т_е_л_и_ Арн и Флоки.
     Ары был тощий и костлявый, с квадратной  челюстью  и  грубой  светлой
шевелюрой. Флоки был  ниже,  полнее  и  темноволосый.  Красные  жилки  его
выдающегося носа обнаруживали любителя пива или эля.
     - Они лучшие из наших Видящих, - продолжал Годы, - поэтому они здесь.
Ты здесь потому, что ты дал понять более чем ясно, что для  тебя  честь  и
нерушимость клятвы.
     Иджил перебирал в мозгу причины, почему это может быть важным сейчас,
если все просьбы удовлетворить требования его чести пропускались мимо ушей
еще вчера.
     Годи продолжал:
     - Мы знаем, что в твоем народе только у  женщин  дар  Видения.  Здесь
этим владеют все. В жестокие первые годы, когда наши предки пытались  жить
на поверхности, суровые зимы породили нечто вроде зимней  спячки  в  самое
холодное время. Наши прародители углублялись в размышления и,  управляемые
сивиллами, медленно учились Видеть настоящее, прошлое, а иногда будущее. -
Годи посмотрел на пальцы, прокладывающие замысловатый след на  столешнице.
- Ты знаешь, что видеть будущее всегда было даром детей Викингов в той или
иной степени. Но дар  этот  переменчив,  он  приходит  и  уходит  по  воле
провидения. - Годи поднял глаза и встретил взгляд Карна.  -  Мы  управляем
Даром здесь, а не  он  нами.  Возможно,  это  отчасти  мутация,  вызванная
машинами, помогавшими в зимней полуспячке. Возможно, нет.
     "Он слишком долго  подходит  к  сути,  -  подумал  Иджил.  -  Но  это
отличительная черта политиков во всем мире, я полагаю".
     Годи продолжал:
     - Твой друг, Фригдис,  должно  быть,  сказала  тебе,  стал  ключом  к
катастрофе, которая скоро  обрушится  на  Старкер-4,  если  кто-нибудь  не
предотвратит ее. Сейчас он в безопасности, как мы говорили  тебе.  -  Годи
мрачно рассмеялся. - Сейчас, конечно, он заперт в замке из-за зимы, но  он
начал первым люто мстить Харлану. Он истратил кучу денег, разыскивая тебя.
     Иджил вздернул голову и расправил плечи.
     - Услышать, что случилось, даже Увидеть  это,  для  вашей  или  своей
пользы все равно не удовлетворят моей клятвы.
     Годи скривился.
     - Я знаю это. Возможно мы сможем  хотя  бы  немного  помочь  сдержать
клятву, но требуется соблюдение формальностей. Ты должен  поклясться,  что
никому никогда не сообщишь о нашем существовании и о том, что здесь Видел,
прежде, чем мы тебе покажем что-нибудь.
     Иджил пытался  угадать,  что  повлечет  за  собой  эта  клятва.  Годи
достаточно ясно дал понять, и "турне"  с  Магнусом  это  подтвердило,  что
отсюда пути нет, не было и не б