кую  малость,  что  не
думаю, что кто-нибудь поймет это не так, как  нужно.  -  Он  протянул  мне
кольцо. - Вот, возьмите его...
     - Моя жена не станет  принимать  подарки  от  вас,  Ричард.  -  Мы  с
Ричардом отпрянули. Лхарр положил свою руку по-хозяйски на мою талию. -  Я
хочу поговорить с Ларгой. Наедине.
     Ричард снова надел свое кольцо на  палец  с  таким  видом,  будто  он
снимал его только  затем,  чтобы  показать  мне  работу  ювелира,  постоял
несколько секунд, показывая Лхарру, что его ледяной взгляд не смутил  его,
затем галантно мне поклонился и не спеша отошел.
     Выражение лица Лхарра  испугало  меня.  Я  быстро  говорила,  пытаясь
оправдаться.
     - Его лицо, его манера себя держать, все в нем говорит о том, что  он
считает себя неотразимым, правда, лорд Карн?
     - Так вот почему вы провели с ним столько времени, мадам? Поэтому  вы
с ним избегали меня? Он очаровал вас?
     - Избегали вас? - Я покачала головой. - Не понимаю, с чего вы  взяли,
что мы  вас  избегали?  Что  до  Ричарда,  то  он  забавлял  меня,  и  его
комплименты произвели на меня некоторое впечатление.
     Лхарр завел меня в нишу.
     - О чем вы говорили?  -  Его  интонации  собственника  затронули  мою
гордость.
     - Я не понимаю, что вам за дело до этого?
     -  Мой  злейший  враг  ухаживает  за  вами,  поет   и   танцует.   Он
расспрашивает вас, предлагает подарки, а вы говорите, что это не мое дело?
     - Наше "перемирие" не будет слишком продолжительным, милорд, если  вы
и не пытаетесь доверять мне. У меня достаточно здравого смысла,  чтобы  не
принимать  подарки  от  незнакомых  людей.  И  меня  не  следует   считать
непроходимо глупой. Ричард  не  получил  никакой  информации,  кроме  той,
которую он мог легко узнать в любом другом месте и, вероятно, более точно.
Что я знаю о вашем мире, кто ваши враги? Он лишь пытался познакомиться  со
мной. Вы, вероятно, можете себе представить...
     Но он не мог себе представить.  Его  лицо  делалось  все  холоднее  и
жестче.
     Я вскинула руки.
     - Милорд, мне  никогда  не  приходило  в  голову,  что  врагов  могут
пригласить на свадьбу. - Я кинулась в контратаку, говоря,  что  он  должен
был указать мне опасных людей. Но он не принял вызова. Это был его мир,  и
я не знала, какое наказание ждет жен, осмелившихся дерзить.
     Лхарр глубоко вздохнул. Он едва сдерживал душащий его гнев.
     - Мы в безопасности, вы и я, если он здесь, - сказал  он  наконец,  -
потому что его никогда не бывает в поместье, когда его наемники  выполняют
свою работу. Он научился этому за много лет.
     Наемники. Бог мой! Одно дело знать их  по  книгам,  совсем  другое  -
разговаривать, возможно, в присутствии одного из них.
     - Вы уверены? - Я пыталась скрыть дрожь в голосе. Лхарр  мог  решить,
что он дрожит от страха, но это было не так. Самым ужасным  было  то,  что
мир, в котором возможны такие вещи, продолжает существовать.
     - Вполне. Хотя я принял некоторые меры предосторожности.
     Как спокойно он сказал о "мерах предосторожности" против убийц. Но  я
должна буду тоже научиться говорить об этом. Возможно, мне  придется  жить
здесь долго.
     - Если он ненавидит вас, почему  бы  ему  не  получить  удовольствие,
самому убив вас?
     Рука Лхарра на мгновенье сжалась. По-видимому, по его  понятиям,  это
была верная реакция.
     - Да, он попытается, но не раньше, чем будет  уверен,  что  полностью
разрушил мой Дом. Убить меня недостаточно. Сначала он хочет увидеть  руины
моего Дома.
     Я закрыла глаза и  пыталась  подавить  раздражение,  вызванное  таким
сообщением. Уничтожить сотни жизней? В угоду ненависти одного человека?  Я
изо всех сил старалась продолжать разговор. Я должна знать намного больше,
чем я теперь знаю, чтобы жить здесь.
     - Что заставило вас так ненавидеть друг друга?
     Лхарр запустил руку в свои волосы.
     - Мне трудно это объяснить такой, как вы. - Осторожно взяв  меня  под
руку, он вывел меня из галереи обратно к свету и шуму Зала. - Мы не должны
были уходить так надолго.  -  Он  умело  обошел  пьяного  гостя,  который,
ослабев, храпел, прислонившись к одной из колонн.  -  Наши  предки  начали
кровавую междоусобицу, точнее, прадеды.  Они  прибыли  с  первыми  Черными
Кораблями. Десятый Лхарр,  мой  прадед,  завладел  единственной  женщиной,
захваченной  в  том  путешествии,  пленницей  герцога  Харлана.  Остальное
намного сложнее. Ну, и в результате Дом Харлана,  по  мнению  Ричарда,  не
может успокоиться, пока не погибнет все, на чем  стоит  Дом  Халарека.  На
самом деле, Ричард считает, что у него есть свои причины для  того,  чтобы
уничтожить нас. - Лхарр отогнал  эти  мысли.  -  Но  сегодня  должен  быть
счастливый вечер. Я больше ни слова не скажу об этой кровавой ссоре.
     Мы поднялись на помост. Он пододвинул мне мое кресло.
     - Попытайтесь забыть все, что  я  вам  рассказал.  Желаю  вам  хорошо
провести время.
     Я взглянула на него. Он был вполне серьезен. Он и в самом деле думал,
что я могу хорошо проводить время, будучи насильно взятой в жены  и  после
того, как мне рассказали, что в замке могут  быть  наемные  убийцы.  Пусть
даже только тогда, когда лорда Ричарда здесь нет.
     Лхарр ответил на вопрос, который  прошептал  ему  Гарет,  затем  сел,
чтобы полакомиться фруктами. Гости,  множество  гостей  подошли  к  столу,
трезвые  и  пьяные,  мужчины  и  женщины.  Дамы  делали  мне  комплименты,
поздравляли с удачным замужеством, превознося до небес добродетели Лхарра.
Мужчины хотели танцевать, и я должна была танцевать с каждым из них. Таков
ритуал. Их было так много, что их имена и лица безнадежно  растворились  в
дыме их трубок и витающем вокруг кислом запахе. Все это, вместе с жарой от
моих нижних  юбок  и  мучительной  попыткой  удержать  на  голове  высокий
головной убор, в конце концов привело к нестерпимой головной боли.
     Я танцевала с официальным представителем Гильдии, когда от  усталости
и напряжения я чуть не упала на него.  Он  выразил  сочувствие,  хотя  был
сильно не трезв, и помог мне вернуться на  место  за  столом.  Так  как  я
рассказала ему, что имела дело с Гильдией, он записал адрес Гильдхолла  на
моей салфетке, передал ее мне с витиеватым поклоном и удалился.  Я  сидела
несколько минут с закрытыми глазами, пытаясь прогнать головную боль. Когда
я наконец взглянула на холл  снова,  он  был  почти  пустой.  Пока  я  без
остановки танцевала, большинство гостей уехали домой или ушли спать. Лхарр
отдыхал сзади меня, в руках у него была запотевшая от содержащейся  в  ней
прохладной жидкости кружка. В моей голове пульсировала боль.
     Я встала, слегка шатаясь.
     - Извините меня, милорд, я иду спать.
     - Не извиняю.
     Моя голова болела так, что я ни о чем не могла больше  думать.  И  от
усталости и боли я надерзила ему.
     - Я не собиралась спрашивать у вас разрешения, милорд. Это всего лишь
форма вежливого обращения.
     В тот момент, когда вырвались эти слова, я поняла,  что  разговариваю
слишком дерзко, да еще в присутствии гостей, но  была  слишком  усталой  и
несчастной, чтобы выбирать слова. Если бы только можно  было  скрыться  от
всех в каком-нибудь месте и сосредоточиться, я  смогла  бы  избавиться  от
головной боли. Я повернулась, чтобы уйти.
     Лхарр вскочил на ноги и схватил меня за руку.
     - Вы не уйдете, пока последний гость не пойдет спать  или  не  упадет
под стол.
     Я попыталась высвободиться.
     - Я была любезна с пьяными мужчинами. Я танцевала до упаду. Я терпела
гам и вонь до тех пор, пока моя голова не стала  раскалываться.  Это  все,
что я для вас могу сделать за вечер.
     Рука Лхарра сжала мою сильнее.
     - Вы заблуждаетесь, мадам. Сядьте.
     Он с силой дернул меня за руку вниз, так, чтобы я села, но  я  смогла
устоять. На мои глаза набежали слезы, отчего я  еще  больше  рассердилась,
потому что не хотела, чтобы он меня видел плачущей.
     - Пустите!
     Его глаза и голос были холодными как лед.
     - Делайте, что вам говорят!
     - Я не останусь здесь! - Я изо  всех  сил  пыталась  освободить  свою
руку, чтобы сбежать от этих холодных золотистых глаз.
     Но его хватка была железная.
     - Ведите себя прилично, мадам. Вы позорите меня.
     Я окинула взглядом гостей, оставшихся в Зале. Здесь  и  там  догорали
свечи, утопая в расплавленном воске. Представительный мужчина свалился  со
своего стула с булькающим звуком, да так и остался лежать.
     - Эти пьяницы не заметят, если даже  потолок  рухнет  на  их  головы.
Пустите меня!
     Я попыталась оттолкнуть его руку, но не смогла. Я смотрела на него  с
вызовом, кусая губы, чтобы не расплакаться. Он с силой потянул меня  вниз.
Когда я не села, он дал мне пощечину.  Я  задохнулась  от  возмущения.  Он
у_д_а_р_и_л_ меня! Моя щека нестерпимо болела, но эта боль бледнела  перед
моим гневом. Он _у_д_а_р_и_л_ меня!
     В ответ я сама что было сил ударила его. Лицо его побелело,  глаза  и
губы сузились. Он зажал обе мои руки одной  своей,  а  другой,  свободной,
отхлестал меня по лицу. Боль в моей голове удвоилась.
     Но  эта  боль  была  ничто  по  сравнению  с  моим   потрясением.   Я
у_д_а_р_и_л_а_   человека.   Я   _у_д_а_р_и_л_а_   человека.    Спокойная,
рассудительная, культурная - мое представление о самой  себе  рушилось.  Я
позволила злобе выйти из-под контроля. И более того, я  желала  _с_н_о_в_а
ударить его. Головная боль и ужас перед собственным  поведением  ошеломили
меня. Я заплакала и никак не могла остановиться.
     Спустя несколько минут я осознала, что Лхарр разговаривает со мной. Я
взглянула на него, но хотя я могла и видеть, и слышать,  что  он  говорит,
для моей пульсирующей головы звуки ничего не значили. Он поднял свою  руку
снова, но затем опустил ее и освободил мои запястья. Мне  была  необходима
хоть какая-нибудь опора. Мои колени подгибались. Я почти падала, когда  он
рукой подхватил меня. Я обрушилась на него так, что это его  испугало.  Он
шептал мне что-то на ухо, но я, все видя и слыша, ничего не могла  понять.
Лхарр бережно усадил меня в кресло, затем снял  тяжелый  головной  убор  с
гнезда из заплетенных кос и положил его на стол.
     Я пребывала в состоянии, похожем на сон. Было тихо и спокойно,  затем
послышались низкие голоса, меня осторожно подняли, рядом оказалось  плечо,
на котором убаюкивали мою больную голову. Потом ласковые руки расшнуровали
корсеты и расплели мои туго заплетенные косы. В голове начало проясняться.
Мужчины говорили о чем-то по-цыгански, настаивая, Лхарр отказывался. Как я
почувствовала сквозь сон, кто-то закончил готовить меня для сна  и  накрыл
одеялом. Рука легко погладила меня по щеке, и затем прикроватные занавески
с мягким шуршанием закрылись.



                                    6

     Я  сладко  потянулась  и  вновь  поуютнее   устроилась   в   постели.
Разрисованные постельные занавеси приглушали обычную трескотню служанок. Я
медленно открыла глаза. Свет проникал сквозь небольшую щель  в  занавесях.
Эта кровать была не моя. Она была больше, а занавеси были, как у Халарека,
голубые.
     - Леди Жанна, вы проснулись? - И они все захихикали.  Я  перекатилась
по постели и приподнялась на локтях. Тамара заглянула за занавеску.
     - Вы одна?
     - Кто?.. - Потом я вспомнила последнюю ночь и тут  впервые  заметила,
что другая половина постели была измята. Мне не хотелось думать  об  этом.
Когда  Тамара  откинула  занавес,  я  села  и  огляделась.  Комната   была
значительно больше моей, но мои гобелены оживляли эти  каменные  стены,  а
каменный пол устилали привычные ковры. Самым приятным было воспроизведение
окна моей комнаты, через которое проникал поток солнечного  света.  Тамара
поставила тапочки передо мной.
     - Не будет ли лорд Карн так любезен принести ваши вещи на вашу  новую
квартиру, миледи? Вы не могли не заметить вашего  окна.  Остальное  -  так
серо в сравнении с ним.
     Я недоверчиво посмотрела на служанку.
     - Лорд Карн устроил все это?
     - Да. Он выбрал ваши вещи перед вашим приходом,  даже  сконструировал
окно для вас. Он хочет, чтобы вы чувствовали себя как дома, миледи.
     Камеристка  сделала  свою  работу  на  редкость  быстро.  Я  села  за
туалетный столик, и Жаклин принялась приводить в порядок мои волосы.
     - В котором часу я пришла прошлой ночью, Жаклин?
     - Я не знаю, миледи. Вы и милорд уже спали, когда мы вошли.
     - Разве не ты укладывала меня?
     - Нет, миледи. Это должен был сделать его светлость.
     Я подумала о чьих-то заботливых руках и покраснела. Жаклин продолжала
говорить без умолку.
     - Мы встретили свидетелей, когда поднимались сюда. Они  сказали,  что
вы остались вдвоем.
     - Свидетели?
     - Да, миледи. Это стало обычным после свадеб Семьи. Но  они  сказали,
что лорд Карн отослал их прочь. Он сообщил им, что целостность печати была
заверена на его Черном Корабле перед тем, как он покинул орбиту Фру.
     Я сидела ошеломленная. Он не только лишил меня невинности  без  моего
согласия, но и другие _н_а_б_л_ю_д_а_л_и_, как он делает  это!  Варварство
такого ритуала  лишило  меня  дара  речи.  Выходка  подобного  сорта  была
распространенной среди  дворянских  семей  Земли  в  древние  времена,  но
все-таки это было тысячи лет назад.
     Шок сменился гневом. О каком "перемирии" могла  идти  речь,  если  он
продемонстрировал свое  презрение  столь  явно?  Как  может  один  человек
унижать другого до такой степени?
     Кто-то громко постучал в дверь. Я была слишком взбешенной  для  того,
чтобы ответить, поэтому Тамара сделала это за меня.
     - Кто там?
     - Лхарр. Ларга готова?
     Гнев охватил меня с новой силой. Мною распоряжались так, как будто  я
была вещью. Он _в_л_а_д_е_л _м_н_о_ю  _к_а_к  _с_о_б_с_т_в_е_н_н_о_с_т_ь_ю
и доказал это при свидетелях! Я была не в силах что-либо произнести.
     Жаклин поспешила к двери. Когда Лхарр вошел,  она  и  другие  женщины
сделали глубокий реверанс. Он был одет в кожаный пиджак поверх одежды  для
верховой езды и в высокие блестящие  ботинки.  Вопросительно  взглянул  на
женщин. Затем его глаза встретились в зеркале с моими.
     - Почему вы не готовы?
     Я не понимала, о чем он спрашивал, но было  ясно,  что  у  него  свои
планы, о которых он даже не посоветовался со мной.  Он  не  утруждал  себя
любезностями по отношению к жене. Я уже потому была  ниже  его,  что  была
женщиной; я была собственностью, вещью, у которой прав не  больше,  чем  у
коровы или собаки. Эта мысль представила мое будущее в черном цвете.
     Затем гнев и жизненный опыт пришли мне на помощь. Судя по всему,  мне
придется жить в мире, где женщин  рассматривают  как  детей  или  движимое
имущество, но я не намерена терпеть это по отношению к себе.
     Я  надменно  повернула  голову,  как  те  женщины,  что  так  холодно
осматривали  меня  прошлой  ночью,  и  посмотрела  на   Лхарра   со   всею
холодностью, на которую была способна.
     - Готова для чего, лорд Карн?
     Он  оцепенел.  Воцарилось  долгое  молчание.  Мои  женщины  принялись
беспрестанно двигаться или суетиться с  тем,  что  было  у  них  в  руках.
Неужели мое желание знать это чем-то их обеспокоило?  Наконец  Донна,  моя
камеристка,  сделала  несколько  шагов  в  сторону  Лхарра,  открыла  рот,
запнулась, закрыла рот  и  сделала  глубокий  реверанс.  Находясь  в  этом
положении, она сказала:
     - Прошу прощения, лорд, но мы ничего не говорили Ларге Жанне  о  том,
что нужно собираться. И никто не будил ее.
     Донна дрожала, и  ее  глаза,  хотя  и  смиренно  потупленные,  нервно
сновали из стороны в сторону. Меня интересовало, как Лхарр отреагирует  на
ее нахальство. Ударит? Ведь она всего лишь рабыня.
     - Мы сегодня охотимся с графом Джастином. Я просил часового разбудить
Ларгу при смене караула.  Он  будет  наказан  за  забывчивость.  И  вы  не
выполнили свои обязанности, мисс. Такое не должно повторяться.
     Донна опустилась еще ниже к полу, коснулась  своей  шеи  и  зашептала
что-то по-цыгански.
     - Никогда не выключайте транслит в присутствии вашей  леди,  мисс!  -
резко произнес Лхарр.
     Донна, покраснев от ярости, покорно щелкнула крошечным выключателем и
выбежала  из  комнаты,  забыв,  что  не  была  отпущена.   Жаклин   быстро
заговорила:
     - Простите ее, пожалуйста, милорд. Она еще  молода,  и  ей  предстоит
многому научиться.
     Лхарр довольно усмехнулся.
     - В ее неловкости есть шарм. Она  прощена.  Госпожа  Жаклин,  госпожа
Тамара, немедленно оденьте вашу леди для участия в охоте.
     Тогда я встала, мое сердце сильно билось.
     - Я не умею охотиться.
     Я сжала губы, чтобы они не дрожали, и ждала. Интересно, какими  здесь
будут последствия неподчинения желаниям мужа, когда даже  вопросы  к  нему
так расстраивают Моих женщин?
     Рот его сжался.
     - Научитесь. Леди, делайте, что приказано!
     Мои женщины встрепенулись от его резкого голоса и бросились исполнять
приказ. Я собрала все свое мужество. Я должна настоять на своем сейчас,  в
самом начале. Я могла бы узнать о последствиях здесь, теперь, в  приватной
обстановке.
     - Я не охочусь, потому что не умею убивать. Так же, как  и  весь  наш
народ.
     Лхарр посмотрел на меня так, как будто я вообще ничего не говорила. Я
почувствовала себя так, будто ничего не делала. Я понимала, что  он  делал
мне ясный, едва уловимый намек. Если бы он не слышал того, что я  сказала,
ему ничего не надо было делать. Я открыто бросила ему вызов  на  свадебном
пиру, и он должен был наказать меня за это. Так устроен этот мир. Мой гнев
ослабел. Мне давали шанс повиноваться. Он мог  бы  заставить  меня  силой.
Вероятно, так бы и случилось, если бы  я  не  выполнила  его  приказов.  Я
отвела  глаза  от  его  спокойного,  невозмутимого  лица.  Мне  захотелось
посмотреть на необходимость повиноваться с другой стороны: каждая  встреча
или место моего посещения  могут  впоследствии  оказаться  полезными.  Это
будет мне компенсацией за участие в охоте.
     Тамара достала ярко-голубую юбку с подобранными  под  пару  шляпой  и
жакетом. Жаклин направилась помочь мне надеть платье. Тамара принесла пару
остроносых ботинок и стала на колени, готовясь снять мягкие тапочки. Лхарр
не двигался и не собирался уходить.
     - Подождите, - приказала я.
     Женщины перевели взгляд с меня на Лхарра, снова на меня  и  снова  на
Лхарра. Я с трудом сдерживала раздражение.
     - Вы не могли бы выйти, сэр?
     Лицо Лхарра выразило изумление.
     - Но вы моя жена, мадам.
     Я открыла рот, чтобы отпарировать, вспомнила стоящих  рядом  фрейлин,
чьи-то заботливые руки ночью и проглотила слова.  Кажется,  он  знал,  как
выглядит каждый сантиметр моего тела.
     Но это ничего не меняло для _м_е_н_я_.
     - Для меня вы пока посторонний, милорд. Я  не  буду  переодеваться  в
вашем присутствии. Это будет меня слишком стеснять.
     Лхарр пожал плечами и  вышел.  Ему  хватило  учтивости  не  упомянуть
предыдущую  ночь.  Внутренний  голос  подсказывал  мне,  что  он   сдержал
обещание. Он не насиловал меня, а только для  видимости  спал  на  той  же
кровати. Но это еще больше рассердило меня. Ничего хорошего  я  не  хотела
больше слышать об этом мужчине. Он лишил меня  моего  будущего.  Он  лишил
меня любви и семьи.
     Женщины  возобновили  переодевание,  но  все  эти  прикосновения  рук
раздражали меня до тошноты.
     Я оттолкнула их руки.
     - Все! Уйдите прочь! Я всю жизнь одеваюсь сама. Я сделаю это  быстрее
без вас.
     Последовало молчаливое изумление.
     - Миледи...
     - Никогда...
     - Вы не должны...
     Да, я вспомнила, что произошло перед этим. Я послала за Лхарром.
     - Не сердитесь на них, милорд, но так будет быстрее.
     Он без колебания кивнул.  Женщины  присоединились  к  Донне  в  своей
комнате, а я впервые за месяц оделась сама. Тут же  я  почувствовала  себя
бодрой. Я развернулась