ожил   отдохнуть,
справившись, не устал ли кто за время пути, особенно доблестная  девица,
решившаяся на столь опасное путешествие. Сигню ответила,  что  вовсе  не
устала, да и другим тоже езда пока не надоела - лес редкий, ровный.  Это
тебе не по зарослям пробираться или на горы карабкаться.
   - Ну и славно! - пожал плечами Локи. - Тогда самое время  рассказать,
куда едем и что ищем.
   Он пустил лошадь шагом и подождал, пока Торин и отец Целестин проедут
чуть вперёд, чтобы удобнее было разговаривать.
   - Скоро мы выйдем к устью реки, текущей с севера, - объявил  Локи.  -
Сегодня к вечеру, наверно, пройдём по её берегу к заболоченной низине  и
там заночуем. Не хочу вас пугать,  но  леса  здешние  только  на  первый
взгляд  так  красивы  и  безобидны.  Возле  болот  самые  опасные  места
начинаются - племена, в этих краях живущие, называют их Лесом Призраков.
Там-то логово Вендихо и есть, как раз на пути ко Вратам.  Поэтому  ночью
затаимся, а утром, как рассветёт, Лес Призраков, а вот за ним... -  Лофт
многозначительно замолчал.
   - Что? Что там? - нетерпеливо заёрзал в седле монах.
   - За ними и лежат Врата  Миров.  Возле  них  мы  должны  быть  завтра
вечером.
   - А на что они похожи? -  откуда-то  сзади  донёсся  голос  Видгнира,
жадно ловившего каждое слово.
   - Представь себе, что в  лесу  лежит  огромная,  окружённая  со  всех
сторон холмами поляна, - загадочным тоном сказал  Локи.  -  Прямо  в  её
центре в небеса вонзается красная  гранитная  скала,  словно  расколотая
надвое. Между двумя её половинами - проход. Очень неширокий,  кстати.  И
вот в час, когда Звезда Сил окажется между двух зубов скалы,  тому,  кто
собирается войти в Мир Соседний, нужно идти  прямо  на  её  свет,  через
расселину. На половине пути от одного края скалы до другого ты исчезнешь
из этого мира и окажешься в Междумирье...
   - На сказку похоже, - ляпнул отец Целестин.
   - На сказку? - вскипел Локи. - А если я  тебе  скажу,  что  когда-то,
когда и Рим твой заложен ещё не был,  а  предки  его  цезарей  ходили  в
звериных шкурах, обе половины скалы стояли у самых краев поля и во Врата
можно было войти в любое время, когда на западе сияла  Звезда  Сил?  Что
оба камня вот уже многие столетия  сближаются,  и,  когда  они  сойдутся
вместе, проход в соседний мир закроется навсегда?  Как  бы  тебе,  между
прочим, ещё протиснуть свой зад в оставшуюся щель!  Не  думаю,  что  она
настолько широка!
   - А если будут облака, как мы узнаем, когда входить? - Торин поспешил
остановить внезапно осерчавшего Локи новым вопросом.
   - Облаков не будет, - твёрдо ответил тот.  -  Гендуль  с  сестричками
постарается. И кстати, не забудьте, что в Дверь  можно  войти  только  с
востока. Только тогда Сила Врат сможет  пропустить  вас  через  границу.
Звезда Сил должна светить вам в лицо. Пойдёте с другой стороны -  ничего
не выйдет.
   При одном упоминании имени прекрасной валькирии Гунтер  зазевался,  и
тотчас последовало наказание в виде хлестнувшей по глазам  ветки.  Сзади
донеслась яростная рухань и проклятия,  отвлекшие  от  разговора.  Когда
Гунтер утихомирился, впереди и чуть  справа  сверкнули  под  выглянувшим
солнцем воды реки.
   Ближе к воде с лошадьми было  не  подобраться.  Низкий,  подтопленный
берег зарос густым ивняком и осокой,  поэтому  Локи  решил  не  тащиться
через бурелом, а оставить реку в четверти лиги  справа  и  двигаться  на
север по сухому лесу. Все, конечно, с ним согласились.
   За день,  к  великой  радости  всегда  настроенного  на  худшее  отца
Целестина,  не  произошло  ничего  из  ряда  вон  выходящего.  Людей  не
встретили - Локи сказал,  что  чтущие  Вендихо  людоеды  стараются  даже
близко не подходить к Лесу Призраков. Их стоянки находятся далеко отсюда
к югу и западу.  Всё  чаще  вместо  сосен  стали  попадаться  невероятно
высокие и пушистые ели, появились и берёзы.  Дурными  голосами  орали  в
лесу птицы, а ближе к вечеру, на устроенном кратком привале, Локи  вдруг
вскочил и указал рукой в сторону видневшейся неподалёку прогалины:
   - Поглядите, как хорош, а?
   Совсем рядом с развалившимися на траве и усердно жующими людьми стоял
лось, да такой громадный,  что  европейские  сородичи,  встречавшиеся  в
норвежских  лесах,  устыдились   бы   при   виде   гиганта   с   запада.
Тёмно-коричневая шкура напоминала лучший персидский  бархат,  под  чашей
необъятных рогов несколько человек могли  запросто  укрыться  от  самого
проливного дождя, а мяса наверняка хватило бы для роскошного  пира  всей
вадхеймской дружине.  Гунтер  достал  было  лук,  но  Видгнир  остановил
охотничий порыв германца:
   - Зачем? Дичи ещё настреляем к вечеру. Вон птиц сколько!
   Длинный  лосиный  язык  с  изысканной  бережностью  обвил   свисающую
берёзовую ветку, снял с неё зелёные листочки, и челюсть лесного исполина
задвигалась вправо-влево. Лось ещё немного постоял  рядом,  меланхолично
глядя маленькими глазками на странных безрогих созданий,  затем  вильнул
хвостом и с достоинством, присущим только христианским королям, удалился
в кусты, предварительно уронив на сухие  прошлогодние  листья  несколько
идеально круглых шариков.
   - Похоже, он  составил  о  нас  дурное  мнение,  -  сострил  Локи.  -
Поднимайтесь, надо двигаться дальше.
   К  вечеру,  как  и  было  предсказано,  лес   начал   заболачиваться.
Приходилось брать всё  больше  влево,  обходя  топкие,  заросшие  ольхой
места. Едва наползли сумерки, Локи остановился,  потянул  длинным  носом
воздух и сказал:
   - Всё. Дальше нужно идти в сторону от реки, на запад. Заночуем здесь,
если не хотите бродить в темноте по местам,  где  Вендихо  и  его  свита
гуляют.
   Едва  Лофт  упомянул  Вендихо,  как  у  отца  Целестина  всё   внутри
перевернулось. Захотелось найти медвежью берлогу  и  спрятаться  в  ней,
зарывшись как можно глубже. Лучше уж ночевать вместе с медведем.
   Лошадей привязали к тонкой невысокой сосенке, сняв мешки с  провизией
и одеждой. Гунтер мигом нарубил дров для костра, а Видгнир и Сигню пошли
пострелять птиц на ужин. Кот, весь день безропотно просидевший за спиной
у девушки, отправился вместе с ними.
   - Не уходите далеко!  -  предупредил  Локи.  -  Если  до  темноты  не
вернётесь назад - считай что пропали. Края здесь неспокойные.
   Далеко забираться  не  пришлось.  Совсем  рядом  с  окружённой  елями
полянкой, выбранной для ночлега, Видгнир добыл четырёх крупных,  похожих
на куропаток птиц, и Сигню сразу же  принялась  их  ощипывать,  усевшись
возле разведённого огня.
   - Ну а я приму ещё кой-какие  меры  против  возможного  нападения,  -
процедил сквозь зубы Локи и вытащил из ножен  длинный,  покрытый  рунами
нож.  Обойдя  поляну,  он  старательно  вычертил  остриём  круг,  внутри
которого оказались и люди, и их скакуны.
   - За круг выходить не  смейте!  -  строго  сказал  Локи,  закончив  и
произнеся шёпотом какие-то заклятия. - Вендихо моя защита,  конечно,  не
остановит, но вот духов послабее или отпугнёт, или обманет.
   Поужинали в молчании.  Свежее  мясо  показалось  людям  необыкновенно
вкусным после долгих недель  на  корабле,  где  питаться  приходилось  в
основном сушёной или  солёной  рыбой  и  плесневеющими  лепёшками,  лишь
изредка позволяя себе горячее. К тому  же  у  запасливого  святого  отца
нашлась в мешке соль.
   - Ну вы ложитесь, а я посижу тут... - Локи выглядел свежим и  бодрым,
словно не  было  утомительного  даже  для  силача  Торина  перехода.  От
предложения конунга сторожить по очереди Локи отказался наотрез:
   - Тут, если что, нужны силы не вашим чета. Спите!
   Пока остальные устраивались, он замотал тряпками морды лошадям, чтобы
не заржали внезапно, и, вернувшись, сел к угасающему огню. Ночь вступила
в свои полные права.
   Отец Целестин, стараясь  не  обращать  внимания  на  ломоту  в  теле,
завернулся в плащ и улёгся возле трухлявого  елового  пня.  Первый  день
пути дался ему нелегко,  хотя  виду  монах  и  не  показывал.  С  его-то
дородностью на лошади с утра, и считай до вечера! Непривычно. Уже сквозь
полудрему он слышал какие-то странные звуки в лесу,  пару  раз  поднимал
голову посмотреть, но Локи по-прежнему в расслабленной позе сидел  около
костра, изредка помешивая палкой угли и подбрасывая новые  веточки.  Ну,
если бог из рода Асов спокоен, то  и  нам  волноваться  незачем.  А  вот
завтра...
   Да, грядущий день решит всё.
   Конец первой части
 
Часть вторая 
ВМЕСТИЛИЩЕ СИПЫ 
 
   Прочь... прочь... прочь от родного фьорда уносит дракар...
   Ночь... ночь... вечная ночь затопила его берега...
 
   Словно стая ворон,
   Словно Чёрный Дракон,
   Словно Фенрир над нами
   Крылья ночи простёр.
 
   Я последний из ярлов, ступивших на борт,
   Вместе с мёртвой дружиной оставил фьорд -
   Там, где раньше я правил, бесстрашен и горд.
   Но ушёл, словно пена с волной.
   И теперь царства Тьмы я совсем не боюсь,
   Я желаю покоя, к покою стремлюсь,
   С бурным морем сражаюсь и с ветром дерусь,
   Чтоб не маяться горькой судьбой...
 
   Над моею землёю пепел вместо дождей,
   Тишина над страною, где нету людей -
   Всё погибло в бессмысленной битве вождей,
   Только я обречён на скитанье.
   Не простилась со мною дружина моя,
   И никто не омыл, не оплакал меня,
   Но я знаю - должна отыскаться земля,
   Где окончится срок наказанья...
 
   Ставь... ставь... ставь паруса, чтобы берег далёкий найти!
   Там... там... там наконец мы сумеем покой обрести...
 
   Там живые живут,
   Мертвецов погребут.
   Там окончится путь,
   Путь по бурному морю...
 
   Только звёздная ночь над моей головой,
   Мы не спим, сверлит взгляд горизонт неживой,
   Знает моя дружина, знает мой рулевой,
   Что достигнем заветной мы цели!
   Только мёртвый способен так долго искать,
   Несмотря ни на что, твёрдо верить и ждать,
   И не думать о том, чтоб отправиться вспять...
   Вдруг я слышу - на вёслах запели!
 
   Темноту впереди вдруг прорезал рассвет.
   Слава Одину, это от солнца привет!
   Вдруг удастся нам сбросить тяжесть прожитых лет?
   И дрожат от волнения пальцы...
   И бежит веселее вперёд мой дракар,
   Вновь над мёртвой водой поднимается пар.
   Нет рассвета. Над скалами пляшет пожар.
   Что ж... Выходит, мы вечно скитальцы...
 
   Прочь... прочь... прочь от чужого порога уносит дракар...
   Ночь... ночь... вечная ночь затопила его берега...
 
   Словно стая ворон,
   Словно Черный Дракон,
   Словно рой вражьих стрел
   Чёрной тенью упал...
 
 
Глава 11. ВРАТА МИРОВ 
 
   Проснулся монах  от  сырости.  Отвратительно-холодный  мелкий  дождик
начался глубокой ночью, а к утру над недалёким болотом  поднялся  густой
тягучий туман. Стараясь не выдуть из-под намокшего тяжёлого плаща жалкие
остатки  тепла,  отец  Целестин  высунул  наружу  нос   и,   помаргивая,
огляделся.
   Сквозь  туманную  завесу  проступили  тёмные  контуры  лошадей,  чуть
блеснул  огонь  костра,  возле  которого  суетились  Видгнир  и  Гунтер,
пытавшиеся сделать пламя чуть поярче и поживее. Локи  возлежал  рядом  с
кострищем на расстеленной  накидке  и  молча  жевал  остатки  вчерашнего
жаркого.
   Дрожа от холода, отец Целестин всё же  поднялся,  подошёл  к  огню  и
протянул к нему руки. Пламя не грело, а только обжигало пальцы.
   - Как спалось?  -  лениво  осведомился  Локи,  отшвыривая  в  сторону
обглоданную косточку и усаживаясь.
   - Спасибо, - просипел монах, стараясь не щёлкать зубами. - Я полагаю,
ночью никто не приходил?
   - Кого ты имеешь в виду? - озадаченно спросил Локи, но,  увидев,  как
святой отец  состроил  жуткую  рожу  и  пошевелил  пальцами,  улыбнулся,
ответив:
   -  А,  Вендихо  и  его  приятелей?  Ну  бродили  тут  какие-то   духи
неподалёку, пару раз к костру подбирались, но нас не заметили.
   - Но ведь костёр горел! Как же можно его не заметить!
   - Смысл обережного круга как раз в том и состоит, -  начал  объяснять
Лофт. - Никто за его пределами  не  может  увидеть,  что  внутри  границ
круга. Я духов имею в виду. Им кажется, что здесь просто пустое место, а
людей они учуять не могут. А если б учуяли - будь покоен, с  Вендихо  мы
этой ночью имели бы возможность побеседовать...
   Гунтер положил на угли охапку елового лапника, и костёр вначале жутко
задымил, заставив отца Целестина прослезиться и отскочить в  сторону,  а
затем пламя затрещало  и  весело  взметнулось  вверх.  Сигню  немедленно
приступила к обязанностям хозяйки: нанизав на палочки разделанных  птиц,
она поставила их к огню и отправилась к  недалёкой  болотине  за  водой.
Кот, выглядевший мокрым  и  жалким,  не  пожелал  оставаться  у  огня  и
последовал  за  Сигню,  которую   безоговорочно   признал   единственной
хозяйкой.
   Торин, вопреки обыкновению,  встал  последним  -  сказывался  недосып
последних дней. Конунг тоже замёрз как собака  и  был  просто  счастлив,
когда Локи за едой вытащил из-за пазухи флягу с крепким душистым мёдом и
оделил всех глотком.
   - Не подумайте, что я это от доброты душевной! -  с  апломбом  сказал
бог. - Спутники самого Лофта должны выглядеть достойно, а  не  как  стая
мокрых куриц!
   Что бы он там ни говорил, мёд пошёл  всем  впрок  и  люди  согрелись.
Когда стало совсем  светло,  дождик  прекратился,  но  небо  по-прежнему
закрывали низкие тучи, грозящие в любой момент пролиться ледяным ливнем.
Отец Целестин свернул вымокший  плащ  и,  перевязав  обрывками  верёвки,
засунул в мешок - ехать в нём было неприятно и тяжело. Собрались быстро.
Гунтер засыпал костёр землёй, предварительно опалив тряпочку  и  засунув
её под рубаху - для следующей растопки  пригодится.  А  такая,  наверно,
будет уже там. Германца, впрочем, это не смущало. Костёр везде нужен,  и
гореть он может в любом месте.
   Локи всех подгонял, говоря, что к Вратам надо во что бы то  ни  стало
успеть до вечера, тем более что  они  находятся  почти  в  самом  сердце
владений Вендихо.
   - Если опоздаем сегодня, то до следующего утра мы  вряд  ли  доживём.
Вендихо и духи из его свиты охраняют все подходы к Двери,  и  ночью  там
смертным лучше не появляться! Я-то ещё как-нибудь выкручусь, а вот вам и
Тор со своим Мьёлльниром не поможет.
   Слушая это, монах скосил глаза на висевший на груди серебряный крест:
"Ну, Тор, может быть, и не поможет..." Монах по-прежнему крепко надеялся
на заступничество Всевышнего, и конечно же, всех святых.
   К западу от реки и океана лес начал сгущаться. Всё чаще вместо  сосен
стали  попадаться  лиственные  деревья,  кое-где  подлесок   был   вовсе
непроходимым, и отряд шёл в  обход,  отыскивая  более  свободные  места;
Торин  двигался  впереди,  разрубая  мечом   густо   сплетшиеся   ветви.
Попадались глубокие тёмные овраги, совершенно заросшие молодой порослью.
Через них перебраться не было никакой возможности, и Локи, злобно  кляня
на чём свет стоит и  Вендихо,  и  Нидхёгга,  и  сумасшедших  вадхеймцев,
решившихся на безумную авантюру, вёл отряд дальше,  огибая  заболоченные
раны в земле.
   Миновав очередной овраг, прорезавший собой  склон  небольшого  холма,
Локи остановился, подождал остальных и, вытянув руку, обвёл  открывшуюся
картину:
   - Вот владения Вендихо. Живой человек сюда не  заходил  уже  не  одну
сотню лет. Впечатляет, правда?
   Холм был невысок,  но  создавалось  впечатление,  что  стоишь  не  на
пригорке, а на краю гигантской,  протянувшейся  на  многие  десятки  лиг
котловины, в центре которой, скрытая в мрачной  зелени  елей,  виднелась
тесная группа покрытых лесом холмов. Отец Целестин уловил, что местность
плавно опускалась к середине округлого  пространства,  образуя  глубокую
чашу в земле.
   - Нам как раз туда. -  Локи  кивком  указал  на  поднимавшиеся  вдали
всхолмья. - Врата Миров за теми возвышенностями.
   Видгнир хмуро осматривал котловину и наконец медленно проговорил:
   - Я чувствую тут Силу. Равно как и злобу того, кто преграждает дорогу
к Двери. Обязательно нужно быть у Двери сегодня.
   - Расстояние-то немаленькое! - охнул Гунтер. - А ну как не поспеем?
   - Должны успеть! - отрезал Торин и ударил коня ладонью  по  крупу.  -
Поехали.
   Этот лес ничуть не  походил  на  кущи,  через  которые  шли  вчера  и
сегодня. Он был старым, пугающе старым. Ели-великаны, в три, а  то  и  в
четыре обхвата, уходили в неизмеримую  высоту,  заслоняя  собой  бледный
свет ненастного дня. Узлы тёмных корней сплетались в клубки под копытами
лошадей, с нижних, лишённых игл, ветвей лесных громадин свешивался  мох,
раскачиваясь при слабом  дуновении  ветерка.  Стало  душно  и  жарко,  и
радовало лишь одно - сухая и плотная земля, отсутствие света  не  давали
расти молодым деревьям и идти было легче. Подлесок отсутствовал, но зато
здесь не росло ни травы, ни цветов. Даже птицы и звери не  появлялись  в
сумраке древнего, тысячелетнего леса. Полнейшая тишина нарушалась только
редкими поскрипываниями старых деревьев, да откуда-то  сверху  доносился
глухой шум ветра, играющего среди их верхушек.
   - Неприятное местечко, - поёжился отец  Целестин.  -  Немудрено,  что
нежить его своим пристанищем избрала.
   - Так не всегда было, - отозвался Локи. - Очень  давно,  когда  Врата
были широко открыты,  здесь  можно  было  ходить  безбоязненно.  Вендихо
перебрался в эти края всего лет шестьсот назад. Он  и  сейчас  ходит  по
всему северу в поисках новых слуг,  но  чаще  пребывает  именно  в  Лесу
Призраков. Вот  почему  Нидхёгг  поручил  именно  ему  изловить  потомка
Элиндинга. Другого пути к Вратам, иначе чем через владения Вендихо, нет.
   - Что ты сказал? - Торин резко развернулся в  седле  и  уставился  на
Локи. - Изловить?
   - Вот именно. Уж не знаю как, но  Чёрный  Дракон  прослышал  о  твоём
походе, конунг. Ведьмы из Железного Леса признают его своим властелином,
и Нидхёгг разослал их повсюду.  Гёндуль  ведь  рассказала  вам,  как  мы
Ночную Всадницу встретили?
   - Рассказала, - признался конунг.
   - Ётуны помнят Нидхёгга и, видимо, согласились ему помочь.  Тогда  вы
отбились, но если всё же попадёте в лапы Вендихо, то  он  вас  быстро  к
Чёрному Дракону доставит. Уж больно тому  не  терпится  завладеть  Силой
Чаши.
   - И Вендихо ему служит? - изумился монах.
   - Нидхёгг очень сильный и страшный дух, - серьёзно  ответил  Локи.  -
Асам и Ванам пришлось долго с ним воевать, прежде чем удалось выгнать из
Мидгарда. Конечно, оставшиеся слуги Потерявшего Имя не признают  Чёрного
Дракона повелителем, но и  отказать  ему  не  смеют.  Пока  Врата  Миров
окончательно не  закрылись,  он  может  выйти  в  наш  мир  и  отомстить
ослушникам. В его подчинении очень много  странных  и  необъяснимых  для
смертных Сил, с которыми вам не приведи Один столкнуться. Я не исключаю,
что Нидхёгг у Двери с  той  стороны  поставил  стражу.  Если  ведьмы  на
крылатых волках даже в охраняемый Асами Мидгард  пробрались,  то  думаю,
что засаду у Врат  они  точно  устроили.  Вас  ждут.  -  Локи  неприятно
хихикнул.
   - Вот ты про ведьм говоришь, что, мол, они  такие  плохие,  а  сам  с
одной из них шашни крутил, - ядовитым голосом заметил  Гунтер,  явно  не
представляя, чем может  закончиться  подобный  разговор  со  вспыльчивым
богом. Локи покраснел до  корней  волос,  но,  сдержав  злость,  ответил
спокойно:
   - Верно. Старуха из Железного Леса от меня даже ребёнка родила.
   - Фенрира-волка? - продолжал ехидничать Гунтер. - Ты-то вроде с  виду
нормальный, а вот воображаю, какова мамаша. Фу-у-у...
   Рука Локи поползла к рукоятке ножа.
   - Ты бы видел эту "старуху"! - прошипел он, едва  сдерживаясь.  -  Да
такой красавицы ещё во всех Трёх Мирах не видывали! А что Фенрир получил
воплощение непотребное, в том ни моей,  ни  её  вины  нет!  И  если  ты,
ублюдок, ещё хоть слово скажешь, то я...
   - Тише, тише! - Отец Целестин  пустил  своего  коня  между  лошадками
Гунтера и Локи, стараясь предотвратить надвигающийся конфликт. -  Гунтер
сказал, не подумав. Прости его.
   Локи зло сплюнул и надолго замолк.
   Далеко за по