и
никому в голову не пришло до сих пор заявить  на  нее  права.  Внимательно
осмотрев поверхность с орбиты, они выбрали участок  поровнее  и  пошли  на
посадку.
     Они здорово намучились, прежде чем установили "яйцо"  на  площадке  в
нескольких километрах от места посадки звездолета. Потом, еще раз проверив
все индикаторы, Арни разбил стекло  и  нажал  на  красную  кнопку.  Теперь
оставалось только ждать и надеяться, что "яйцо" сработает должным образом.
     Несколько суток ничего не происходило. Каждое утро  они  отправлялись
осматривать "яйцо" и неизменно заставали одну и ту же картину -  спокойное
перемигивание индикаторов, исходящее из  глубины  "яйца"  ровное  гудение,
хорошо  слышимое,  если  прислониться  шлемом  к   его   боковой   панели,
безжизненная темная равнина вокруг, черное,  усеянное  звездами  небо  над
головой. На четвертые сутки Арни перестал на что-либо надеяться. На шестые
сутки стал унывать и  Тинг.  Где-то  в  глубине  его  сознания  зародилось
смутное подозрение, что он совершил ошибку, спустив все их деньги  за  это
бракованное "яйцо". С каждым следующим  днем  подозрение  это  крепло,  и,
подходя утром на девятые сутки к "яйцу", он уже ни на что не  надеялся.  И
вдруг, неожиданно для себя самого, поскользнулся и  растянулся  на  земле,
ударившись шлемом о боковую стенку "яйца".
     - Проклятье! - сказал он, вставая, и  только  тут  заметил,  что  вся
земля вокруг "яйца" покрыта какой-то буро-зеленой слизью, и сам он, падая,
перемазался в этой слизи с ног до головы.
     - Ур-р-ра! - заорал он задержавшемуся сзади Арни. - Заработало! Я  же
говорил, что оно заработает! А ты сомневался!
     В тот день они устроили праздничный обед,  и  Арни  впервые  подумал,
что, возможно, не зря  они  ввязались  в  эту  авантюру.  Тинг  же  теперь
нисколько не сомневался в успехе и вовсю  расписывал  открывающиеся  перед
ними перспективы. Одно было неприятно - слизь, в которой перемазался Тинг,
оказалась очень  едкой  и  проела  несколько  дырок  во  внешней  оболочке
скафандра.
     - Ничего, - говорил Тинг, налепляя заплаты.  -  Это  и  к  лучшему  -
значит, быстрее сработает. А ты боялся, - и он принялся напевать себе  под
нос какую-то песенку.
     Дальше события развивались стремительно. Уже  через  несколько  суток
вся равнина вокруг была затоплена буро-зеленой  слизью,  и  теперь  нечего
было и думать об осмотре "яйца". Да  и  так  стало  ясно:  оно  заработало
вовсю. "Яйцо" - биосферный генератор - проанализировало окружающие условия
и начало  преобразовывать  поверхность  планеты  к  виду,  пригодному  для
существования биосферы  Лойгереи.  Покрывшая  равнину  слизь  состояла  из
специфических микроорганизмов, способных не  только  выжить  в  окружающих
"яйцо" условиях, но и начать переработку горных  пород,  извлекая  из  них
газообразные кислород  и  азот,  производя  молекулы  воды,  а  оставшиеся
элементы переводя в нейтральную форму. Все шло  прекрасно,  зеленая  слизь
стремительно растекалась, захватывая  все  новые  пространства  -  не  зря
друзья выбрали для установки  "яйца"  довольно  возвышенный  участок.  Она
непрерывно кипела, выделяя добытые из пород газы, и днем  легкая  дымка  -
зародыш атмосферы - гасила в небе,  уже  не  столь  черном,  самые  слабые
звезды.
     Первым беду заметил Арни.
     - Хотел бы я  знать,  -  сказал  он  однажды  утром,  усевшись  после
завтрака перед пультом управления. - Что случилось с монитором у грузового
люка.
     - А  что  такое?  -  несколько  рассеянно  спросил  Тинг.  Отсутствие
женского общества уже начало угнетать его, и он отгонял меланхолию чтением
детективов.
     - Он не работает.
     - Не переживай, старина. Если захочешь, мы теперь сможем купить  тебе
хоть тысячу таких мониторов.
     - Мне не нужно тысячу. Мне нужен один. Этот самый. Тем более,  что  я
его установил всего полгода назад, после того, кстати, как жених одной  из
твоих знакомых рассадил старый монитор камнем.
     - Ну вот, опять ты за свое, - уныло сказал  Тинг.  -  Не  можешь  без
упреков. Разве я виноват, что он таким дураком оказался? И  потом,  кстати
говоря, вот тебе и покупка с гарантией. Мое "яйцо" и без гарантии вон  как
работает, а этот твой монитор...
     - Твое "яйцо" без гарантии вообще не работало... - начал  было  Арни,
но Тинг уже снова уткнулся в детектив, и он не стал заканчивать,  встал  и
пошел в шлюз натягивать скафандр.
     Вернулся он минут через десять и, не говоря ни слова,  сел  за  пульт
управления. Тинг сразу почувствовал, что дело неладно. Он отложил детектив
в сторону и подошел к пульту.
     - Ты бы пристегнулся, - кротко сказал  Арни,  не  переставая  щелкать
переключателями. - Стартуем скоро.
     - А в чем дело, Арни?
     - Ничего страшного. Не стоит беспокоиться. Просто эта твоя дрянь  без
гарантии не делает разницы между нашим звездолетом и горными породами.
     - Ты хочешь сказать?.. - Тинг не договорил, потому что в этот  момент
раздался треск и звездолет несколько осел и накренился.
     -  Вот  именно.  Правая  опора  почти  съедена,  это  она,  наверное,
надломилась. Если двигатели еще целы, то мы, быть  может,  уцелеем.  Жаль,
что рекламации не принимаются. Хотя их и некому было бы посылать, - желчно
закончил он.
     На орбите они несколько часов плазменными  резаками  выжигали  сплошь
покрывшую корпус звездолета  едкую  слизь.  Еще  немного,  и  взлететь  не
удалось бы. Когда они вернулись, наконец, в рубку и, скинув скафандры, без
сил повалились в кресла, у Арни уже не было ни сил, ни  желания  ругаться.
Одно он знал совершенно точно - урок этот не  пойдет  Тингу  впрок,  и  он
всегда останется в полной готовности к новой авантюре.
     На следующий день им  пришлось  еще  дважды  вылезать  наружу,  чтобы
выжечь  каким-то  образом  уцелевшие  колонии   мерзостных   всепожирающих
микроорганизмов. И только после того, как за трое последующих суток ничего
больше со звездолетом не произошло, Арни смог вздохнуть спокойно.  Похоже,
они и на этот раз выкарабкались. Конечно,  корпус  звездолета  был  теперь
весь изъеден коррозией, главные двигатели сильно повреждены и едва  давали
половину  мощности,  вышли   из   строя   безвозвратно   многие   приборы,
расположенные на внешней поверхности, но могло бы быть гораздо хуже.
     А  внизу,  между  тем,  преобразование  планеты  развернулось  вовсю.
Атмосфера была  уже  достаточно  плотной,  и  споры  чуть  не  убившей  их
буро-зеленой гадости теперь свободно разносились по всей  планете,  покрыв
за несколько суток ее поверхность океаном слизи. Вскоре "яйцо" наткнулось,
видимо, на достаточные запасы радиоактивных изотопов  и,  получив  в  свое
распоряжение  огромную  энергию,  включило  трансмутацию.  Образующийся  в
огромных количествах водород соединялся с  кислородом,  и  по  поверхности
планеты, теперь почти все время закрытой могучими облаками, потекли  реки,
стремительно заполняя ложа будущих океанов. Все шло, как и предусматривала
инструкция.
     Они  болтались  над  планетой  еще  не  меньше  месяца,  прежде   чем
облачность начала, наконец,  рассеиваться.  Внизу  постепенно  открывались
поразительные картины буйства новорожденной жизни. Стремительно  вырастали
знаменитые лойгерейские леса,  на  огромных  равнинах  раскинулись  степи,
вокруг океанских островов вырастали роскошные  барьеры  коралловых  рифов.
Только  район,  где  они  установили  "яйцо",  был  до  сих   пор   закрыт
непроницаемым слоем облаков. Неудивительно - там еще продолжалось творение
биосферы нового мира.
     Тинг был вне себя от восторга, он часами  напролет  не  отрывался  от
иллюминатора, рассматривая открывшееся внизу великолепие. И не давал  Арни
покоя, настаивая на скорейшей  высадке.  Ему  не  терпелось  искупаться  в
ласковых  водах  новорожденного  океана,   до   отвала   наесться   свежих
лойгерейских фруктов и поваляться в густой и мягкой степной траве. Но Арни
с высадкой не спешил.  Его  не  оставляло  предчувствие  какой-то  беды  -
наверное, просто от долгой привычки ожидать только неприятностей от  любой
самой заманчивой затеи Тинга.
     Наконец, наступил день, когда и он не выдержал, и,  выбрав  место  на
берегу одного из экваториальных островов, повел корабль на снижение.  Пять
дней они с Тингом отдыхали, вкушая все прелести жизни в этом  великолепном
мире и позабыв все свои заботы и волнения. На  шестой  день  Тинг  заметно
погрустнел. Симптомы, слишком  знакомые  Арни,  были  налицо  -  жизнь  на
необитаемой планете долго  радовать  любвеобильное  сердце  его  друга  не
могла. Да и сам Арни уже тяжело переносил  безделье.  К  тому  же  его  не
оставляло беспокойство, причины которого он  понять  не  мог.  И  особенно
усилилось это беспокойство после того, как Тинг, выловив в  море  какую-то
шестиногую тварь, замучил его вопросом, почему, если верить  энциклопедии,
она называлась "осьминогом".
     К счастью, формирование биосферы, по всей видимости, уже завершилось.
Можно было отправляться за остатками "яйца", чтобы уничтожить следы своего
преступления против суверенных прав Лойгереи на  ее  биосферу,  установить
маяк и лететь в Центр Регистрации Планет за лицензией.  Напоследок  друзья
еще  раз  искупались  в  океане,  не  спеша  собрались  и  полетели  снова
заниматься делом.
     Облака над районом, где  было  установлено  "яйцо",  уже  рассеялись,
внизу простиралась местами поросшая лесом равнина  с  небольшими  холмами,
ярко освещенная предполуденным солнцем. Арни повел звездолет  на  посадку,
доверив приборам определение точного местоположения  остатков  "яйца".  На
душе у него почему-то становилось все более  тревожно.  И,  увидев  внизу,
почти прямо по курсу неожиданно возникшие  домики  какого-то  поселка,  он
понял, что тревожился не зря, что предчувствие  крупных  неприятностей  не
обмануло его и на сей раз.
     - Что за черт, Арни? - воскликнул Тинг, глядя в иллюминатор. - Откуда
они взялись здесь на нашу голову?
     Арни еще не знал, что на это ответить. Да и не до того ему  было.  Он
перехватил управление у автоматики, стремившейся  посадить  корабль  прямо
посреди поселка, и увел его дальше, на поляну перед  лесом.  Внизу  что-то
ярко блеснуло, но тут же скрылось за  вершинами  деревьев,  когда  корабль
резко пошел вниз. Заскрежетали изъеденные зеленой слизью  многострадальные
опоры, и все стихло.
     - Арни, ты хоть что-нибудь понимаешь? - спросил Тинг.
     - Разберемся, - Арни встал, застегнулся на  все  пуговицы  и  бросив:
"Возьми оружие", открыл люк.
     - Нет, ну какое нахальство, - обиженно говорил Тинг,  шагая  рядом  с
ним к поселку, дома которого виднелись совсем рядом. - Они что, следили за
нами? А теперь, небось, сделают вид, будто раньше нас открыли эту  планету
- вон, мол, мы тут уже и поселок построили, а вы явились и чего-то там еще
требуете! Ну  уж  погодите  у  меня,  я  вам  покажу,  как  жульничать,  -
накачивался он  яростью  против  неведомых  пока  проходимцев,  пожелавших
узурпировать все права на его и Арни собственную райскую планету.
     Арни молчал. Он чувствовал, что все не так просто, но понять  причину
происшедшего был пока не в состоянии. Они вышли на пустынную улицу поселка
и пошли вдоль  аккуратных,  утопающих  в  садах  домиков  к  центру.  Тинг
замолчал и в полном обалдении смотрел по сторонам.
     - Разрази меня гром, Арни, если вон в том доме не таверна "У  старого
Мартина", где я танцевал с инспекторской дочкой! Ну точно! Слушай, куда мы
с тобой попали? Откуда взялась вся эта чертовщина? Да... - и тут он  вдруг
замолчал на полуслове. Из таверны, как всегда аккуратный,  застегнутый  на
все пуговицы, вышел собственной  персоной  старший  инспектор  и,  заметив
друзей, направился прямо к ним.
     - Добрый день, господа, - сказал он учтиво, но холодно. - Я  как  раз
собирался зайти к вам и поинтересоваться, как скоро вы  намерены  покинуть
пределы нашего поселка?
     - Что?! - в ярости заорал Тинг, прежде чем Арни успел  ответить  хоть
слово. - Ах ты старая  перечница!  Ты  и  сюда  за  мной  забрался,  жулье
проклятое! - память о полученном от инспектора ударе по уху наслоилась  на
возмущение посягательством этих мерзавцев на  их  с  Арни  планету  и  он,
рванув опешившего от неожиданности старшего инспектора за  лацкан  куртки,
так что пара пуговиц оторвалась с мясом, со всей силы врезал ему в глаз.
     - Бежим! - крикнул, схватив его сзади за руку, Арни, который уже  все
понял. И они бросились прочь из поселка даже, не оглядываясь на рухнувшего
в кусты старшего инспектора заповедника.
     Только когда Арни, врубив стартовые  двигатели  на  полную  мощность,
поднял корабль над планетой,  Тинг  оправился  от  вызванного  неожиданной
встречей потрясения и возмутился:
     - Зачем мы убежали? Черт подери, я еще не все  сказал  этому  старому
хрычу! Я еще должен подбить ему второй глаз.
     - Не беспокойся, это от него не уйдет, - ответил Арни.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Посмотри, - Арни включил видеозапись, сделанную  в  момент  старта.
Когда они поднялись на пару сотен метров над поселком, стало видно, что на
другой его окраине стоит на опушке леса звездолет такого же,  как  у  них,
класса - только  с  неповрежденной,  блестящей  на  солнце  оболочкой.  По
направлению к нему, преследуемый  на  некотором  отдалении  целой  толпой,
кто-то бежал, а из открытого люка смотрел на все это человек лицо которого
показалось Тингу даже на таком удалении удивительно знакомым.
     - Слушай, Арни, что это значит? - спросил он, все  еще  не  до  конца
понимая. - Это что, тоже мы с тобой?
     - В некотором смысле, - мрачно  ответил  ему  Арни,  снимая  какие-то
показания с приборов.
     - Но как, откуда?
     - Откуда? Из "яйца", откуда же еще. Эта чертова машинка действительно
оказалась с существенным дефектом. Она и нас с тобой, и весь поселок также
внесла в состав биосферы. И воспроизвела на новом месте.
     - Ты  хочешь  сказать?..  -  до  Тинга  постепенно  дошел  весь  юмор
ситуации, и он вдруг захохотал, не в силах сдержать  смеха.  -  Ты  хочешь
сказать, что этот старый хрыч там внизу сейчас снова получил по  морде?  А
те два гаврика, наши двойники,  снова  отправились  на  поиски  подходящей
планеты?
     - Не только это, Тинг, не только это, - мрачно ответил Арни.  -  Если
бы мы могли догнать и остановить их! Я сейчас попытался, да куда там... Ты
помнишь, как мы тогда рванули?
     - Да уж, ах-ха-ха, помню, -  не  мог  остановить  смеха  Тинг.  -  Ну
дела...  Выходит,  ха-ха-ха,  у  нас   с   тобой   появилось   теперь   по
брату-близнецу.
     - Появилось, Тинг, появилось. И не по одному, -  все  так  же  мрачно
ответил Арни и повторил: - И не по одному. Я мог бы и  раньше  догадаться,
что координатор у нас совершенно  исправен.  Ты  помнишь  тот  обшарпанный
звездолет, что прилетал в поселок в день нашего бегства с Лойгереи?  -  Он
внимательно,  так,  как  будто  видел  ее  впервые,  посмотрел   на   свою
четырехпалую руку, потом поднял голову и, вздохнув, сказал, глядя прямо  в
лицо затихшему  вдруг  Тингу.  -  Все-таки  жаль,  что  ты  поторопился  с
мордобитием, и мы не сумели до конца заполнить память "яйца". Хотел  бы  я
знать, какой по счету копией мы с тобой являемся.





                                МИРОТВОРЦЫ


     Адмирал Шэор был очень зол.
     Если в самое ближайшее время ситуация не изменится,  может  произойти
непоправимое. Силы флота уже на исходе, и  надежд  на  пополнение  в  этом
сезоне никаких. Война и без  того  подорвала  экономику  Пэтлара.  За  два
последних  сезона  уровень  репродукции  настолько  снизился,   что   даже
Старейшие не  помнили  подобного.  Верфи  и  оружейные  предприятия  почти
остановились, отмечалась массовая гибель личинок, поскольку  некому  стало
промывать рассадники, на полях  плодородия  в  массе  завелись  хмуряки...
Теперь даже самые  глупые  стали  понимать,  что  безумием  было  начинать
военные действия. Но  найти  хоть  какой-то  выход  пока  оказались  не  в
состоянии  даже  Старейшие.  А  ведь  восемь  сезонов  назад  именно   они
предсказали скорую победу над грэмпами, именно они не сообразили, что  эти
плоскатики окажутся способны  на  столь  упорное  сопротивление.  Кто  мог
предсказать, что  война  затянется  на  долгих  восемь  сезонов?  Кто  мог
вообразить,  что  настанет  время,  когда   он,   адмирал   Шэор,   Трижды
Победоносный  адмирал  Шэор,  вынужден  будет  обращаться  за  помощью   к
Презренным Лжецам?!
     От ярости адмирал  даже  прекратил  всасывание.  Рядовой,  присланный
сегодня с камбуза, в недоумении раскрыл внутренний глаз.  И  тут  как  раз
прозвучал сигнал вызова.
     Адмирал оторвал от рядового и втянул  внутрь  псевдоподии,  привел  в
порядок  форму.  Большая  восьмидесятичетырехконечная  звезда  всплыла   к
верхней мембране и стала светиться благородным ровным светом. По  сторонам
звезды на отростках расположилась пара наружных обычных глаз - никогда  не
мешает показать подчиненным,  насколько  ты  здоров,  активен  и  готов  к
репродукции.  Это  вселяет  бодрость  в   средний   командный   состав   и
безоговорочную веру в победу  в  рядовых.  Чуть  ниже  адмирал  расположил
звуковую перепонку и несколько коротких  псевдоподий,  а  нижнюю  половину
тела окрасил густым коричневым пигментом. Рядовой, не  дожидаясь  приказа,
неуверенно отполз к задней стене и скрылся в отверстии трубы,  ведущей  на
камбуз.  Тяжелое  положение  флота  не  лучшим  образом   сказывалось   на
дисциплине и моральном духе нижних чинов, но  адмирал  решил  не  обращать
внимания на это нарушение устава. Сейчас его волновали заботы поважнее. Он
подождал, пока затянется диафрагма  за  скрывшимся  в  отверстии  рядовым,
затем ответил на вызов.
     Изображение  начальника  штаба  Врыга  возникло  у   дальнего   конца
адмиральской каюты. Врыг стоял в позе подчинения,  выставив  на  невысоком
отростке лишь один наружный глаз и прикрыв внутренний глаз оболочкой.  Его
шестидесятисемиконечная звезда, уведенная несколько вправо от центра, ярко
сияла, так что без слов становилось ясно, что Врыг совсем недавно  повышен
в чине и чрезвычайно гордится этим.
     - Мы добыли Лжеца,  Трижды  Победоносный,  -  сказал  Врыг,  выдержав
уставную паузу.
     Адмирал содрогнулся от омерзения, и только что  поглощенная  им  пища
начала горчить. Он уже успел смириться с мыслью о необходимости  обращения
к  Презренным  Лжецам,  но  теперь,  когда  встреча  с   одним   из   этих
отвратительных существ  надвинулась  вплотную,  мысль  эта  снова  вызвала
отвращение. О Великий Пэтлар! - мысленно простонал  адмирал,  стараясь  не
выдать своих чувств перед  подчиненным.  Огромным  усилием  воли  сохранив
самообладание, он спросил:
     - Он согласен?!
     - Нет, Трижды Победоносный. Он утверждает, что  плохо  разбирается  в
вопросах войны и мира. Он занимался торговым посредничеством.
     - Лжец он и есть Лжец, - философски заметил адмирал. -  Пришлите  его
сюда.
     - Его вид слишком омерзителен, Трижды Победоносный.
     - Без этого не обойтись, - адмирал закрыл внутренний глаз, показывая,
что разговор окончен. Изображение Врыга затуманилось и исчезло.
     Ждать   пришлось   довольно   долго,   и   адмирал   успел   заняться
перевариванием пищи. Постепенно горечь, появившаяся было в  ней,  исчезла,
по всему телу разлилось  приятное  тепло,  и  адмирал  не  спеша  смаковал
лакомые кусочки. Тот, кто хорошо  питается,  хорошо  и  думает.  Тот,  кто
обязан думать за всех, должен, следовательно, получать лучшую пищу. Даже в
те  времена,  когда  снабжение  флота  продовольствием  было   регулярным,
адмиралу постоянно присылали с камбуза хорошо упитанных рядовых, чтобы  не
приходилось тратить силы на перестройку чуждых организму веществ. Это была
одна из древнейших традиций пэтларского флота, и послужить пищей  адмиралу
или кому-нибудь  из  высших  офицеров  флота  всегда  сч