детей  -  детского  питания,  колясок,  пеленок,
подгузников и прочего. Изабель умоляли сняться в рекламном ролике, но по
настоянию  студии  она  отказалась,  хотя  деньги  ей  сейчас  очень  бы
пригодились.
   В студии считали, что реклама детских товаров может повредить  успеху
фильма, который должен был выйти на экраны в середине июня.
   -  Ее  должны  считать  сексуальной  штучкой,  которая  не  побоялась
бандита! - в истерике кричал заведующий отдела рекламы. - А эта возня  с
детскими тряпками нам все загубит!
   Поэтому на последние два месяца беременности Изабель тайно  перевезли
из ее  дома  в  Санта-Монике  в  большой  прохладный  особняк  в  горах,
окруженный высоким забором с запирающимися на  замок  воротами,  и  дали
лимузин с затемненными стеклами. Она теперь  не  могла  ездить  в  своем
любимом спортивном автомобиле. Вначале она подняла шум по этому  поводу,
однако потом согласилась с тем,  что  беременная  женщина  в  спортивном
автомобиле выглядит по меньшей мере нелепо. Кроме того, из-за  выросшего
до невероятных размеров живота она  сидела  за  рулем,  откинувшись  так
далеко назад, что нога с трудом доставала до педали тормоза.
 
*** 
 
   Теперь Кристиан заботилась об Изабель. Следила за тем,  чтобы  сестра
правильно питалась, принимала витамины, делала упражнения, отдыхала. Это
было новым и приятным занятием. Впервые в жизни они  поменялись  ролями.
Кристиан  нравилось  опекать  сестру,  и  вместе  с  тем  временами  она
испытывала острое чувство зависти.
   Ведь ей, Кристиан, судьба не предоставила возможности иметь ребенка.
   Если бы только Изабель сказала ей, кто отец ребенка...  Если  это  не
Стив Романо, тогда кто же? Конечно, не Дэвис Уиттэкер. У  них  ведь  все
давно кончилось.
   Хотя ничто в поведении Изабель не давало повода для беспокойства,  но
Кристиан все равно беспокоилась.
   Она чувствовала, что где-то тут кроется тайна - скорее всего мрачная.
А кроме того, есть ведь и еще одна тайна - ее собственная, о которой она
все это время старалась забыть.
   Ей начали сниться кошмары.
   - Какой в этом, к черту, смысл? - кричал отец из соседней комнаты.  -
Ты знаешь, что я сумасшедший и никогда не поправлюсь. Нам  нельзя  иметь
детей!
   - Джордж, - уговаривала его мать, - ты сам не знаешь,  что  говоришь.
Это все война, Джордж. Тебя контузило.
   - Ты знаешь не хуже меня, что я не был на войне!
   Его лицо нависало над Кристиан. Он хохотал,  широко  открыв  рот.  По
подбородку стекала слюна. Рот открывался все шире, шире... Он  издевался
над Изабель...
   Может быть, сказать Изе о  том,  что  отец  у  них  сумасшедший?  Она
наверняка об этом не знает. Но, с другой стороны, какой  теперь  в  этом
смысл?
 
*** 
 
   Если не считать ночных кошмаров, во  всем  остальном  Кристиан  легко
вошла в прежнюю жизнь Калифорнии.
   Играла в теннис, загорела до  черноты,  обзавелась  небольшим  кругом
знакомых. Теперь мужчины часто просили  подойти  к  телефону  ее,  а  не
только ее блистательную сестру.
 
*** 
 
   Однажды вечером, за  месяц  до  предполагаемого  рождения  близнецов,
неожиданно позвонила Стюарт Дженнингс. Трубку сняла Кристиан.
   После того  злосчастного  обеда  с  Холлом  в  Сан-Франциско  Изабель
практически не упоминала о Дженнингсах. Насколько помнила Кристиан, была
еще какая-то проблема, связанная со Стюарт и Дэвисом Уиттэкером.
   Но теперь наверняка все давно разрешилось и никакой  проблемы  больше
не существует.
   Кристиан слушала веселую болтовню Стюарт об Уэлсли, о  том,  как  она
счастлива снова вернуться домой, в  Калифорнию,  после  ужасных  холодов
Новой Англии, о том, как приятно будет снова увидеть Изабель.
   - Я, собственно, поэтому и звоню. Я заканчиваю Академию,  и  родители
собираются устроить небольшой прием, в том числе и по  этому  поводу.  Я
просто настаиваю на том, чтобы вы  обе  пришли.  Я  знаю,  ты  наверняка
слышала эти дурацкие сплетни, ведь люди о  чем  только  не  болтают.  Но
теперь это все уже давно в прошлом.
   Обещай, что вы приедете. Мама с папой просто сгорают от желания снова
тебя увидеть.
   Кристиан никогда не питала теплых чувств к Стюарт  и  никогда  ей  не
доверяла. Сейчас ее отношение не изменилось. Нет, не хочется ей идти  на
этот вечер.
   И тем не менее они пошли, по настоянию Изабель.
   Слухи о Дэвисе и Стюарт дошли и до нее. Одна из газет даже  соединила
их имена вместе. Что бы ни говорила Кристиан, она должна еще раз увидеть
Дэвиса. Внезапно Изабель почувствовала, что не может жить без этого.
   - Не нравится мне эта идея с  вечеринкой,  -  встревоженно  повторяла
Кристиан. - Думаю, мы совершаем ошибку.
   В тот момент, когда они вошли в дом Дженнингсов, Изабель поняла,  что
сестра была права.
 
*** 
 
   Стюарт  встретила  их  громкими  радостными   приветствиями.   Новая,
незнакомая  Стюарт,  вся  словно   отполированная   до   блеска,   очень
хорошенькая в  бледно-розовом  шелковом  платье.  Она  так  и  светилась
улыбкой.
   Рядом с ней стоял Дэвис Уиттэкер. При виде Изабель глаза  его  широко
раскрылись, в них появилась растерянность, почти  сразу  же  сменившаяся
яростью. Он едва успел опустить взгляд и принять прежний любезный вид.
   Рука его задержала руку Изабель в точности столько  времени,  сколько
положено.
   - Изабель! Ты чудесно выглядишь. Вот уж никак  не  думал,  что  увижу
тебя здесь.
   - Да, я тоже считаю, что ты прекрасно выглядишь.
   Тебе уже, по-видимому, недолго осталось, -  добавила  Стюарт  сладким
голоском, окинув взглядом фигуру Изабель. Протянула тонкую изящную  руку
Кристиан. - Как приятно снова видеть вас здесь. Все, как раньше... А вот
и Стив. Потрясающе выглядит, как всегда.
   В дверях появился Стив Романо. Выглядел он действительно потрясающе -
без рубашки, в ярко-красной джинсовой  безрукавке  и  туго  обтягивающих
черных джинсах. Кристиан заметила, как побелел Дэвис  и  какой  яростный
взгляд он кинул на Стюарт. Она в это время продолжала щебетать.
   - Думаю, вас не надо представлять друг другу?
   - Нет, конечно, -  проговорила  Изабель.  -  Мы  старые  приятели  из
джунглей.
   Стив  Романо  поприветствовал  всех  с  теплотой  и  бесцеремонностью
старого друга, женщин поцеловал, Изабель небрежно  похлопал  по  животу,
взял с подноса два бокала с шампанским и выпил один за другим.
   Холл и Марджи  очень  располнели.  Холл  почти  совсем  облысел.  Оба
встретили новых гостей с натянутой любезностью, предложили им  пройти  в
патио и не скучать.
   В патио Рефуджио Рамирес, казавшийся без своих фотоаппаратов чуть  ли
не голым, беседовал с тоненькой гибкой блондинкой на  голову  выше  его.
Заметив вновь вошедших, он сразу отошел от своей собеседницы.
   - Черт! Меньше всего я ожидал увидеть здесь вас.
   Какого хрена она творит!
 
*** 
 
   Лишь те, кто хорошо знал Изабель, могли  бы  заметить,  в  каком  она
напряжении и как ей трудно сдерживать себя.  Кристиан  не  представляла,
как ей это удается.
   Изабель любезно улыбалась, небрежно покачиваясь в  кресле-качалке,  и
выглядела безмятежной и счастливой.
   Несмотря на ее восьмимесячную беременность, взгляды всех мужчин  были
прикованы к ней.
   Рефуджио Рамирес, еще более уродливый, чем всегда, не отходил от  нее
ни на шаг. Дэвис Уиттэкер, напротив, старался  не  приближаться  к  тому
месту, где находилась Изабель.
   Примерно через час Кристиан, все время чувствовавшая какие-то скрытые
токи,  пронизывавшие  эту  вечеринку,  разыскала  Стива  Романо.  Он   с
безмятежным видом раскладывал на столике у бассейна порошки кокаина.
   - Ну привет, сестренка!
   - Привет, Стив. Скажи, ты в этом замешан?
   - В чем в этом?
   Он достал из бумажника стодолларовую купюру, свернул ее  в  трубочку.
Жестом указал Кристиан на стол.
   - Хочешь побаловаться?
   - Нет, спасибо.
   - Ах ты этим не занимаешься?
   Он осторожно сунул трубочку себе  в  ноздрю,  наклонился  к  столу  и
вдохнул кокаин.
   - Стив! Послушай меня. Здесь что-то происходит.
   Но что? И что имел в виду Рамирес, когда  сказал,  что  меньше  всего
ожидал увидеть нас на этом вечере?
   Стив выпрямился.
   - Не знаю. Нет, я правда не знаю.
   Кристиан ему поверила. При всех  своих  многочисленных  пороках  Стив
Романо никогда не лгал. Просто не видел в этом необходимости.
   - Но ты, наверное, права. Что-то здесь происходит.
   - Я хочу уехать домой. Хочу увезти Изу.
   Внезапно она с  пронзительной  ясностью  поняла,  как  сильно  Стюарт
ненавидит Изабель.
   Стив вдохнул второй порошок кокаина. Удовлетворенно вздохнул.
   - Ты права. Но она не уедет. Она захочет пережить это все до конца.
   - Что пережить?
   - Ты не спросила Рамиреса, что он имел в виду?
   - Он не говорит.
   - Ну а как ты думаешь? Я, например, могу только догадываться.
   Вращая глазами, он стал передразнивать Стюарт,  ее  мимику  и  манеру
говорить.
   - "Стив, дорогой, я тебя умоляю, приходи к нам сегодня вечером. После
обеда папа  собирается  сделать  одно  объявление".  Кто-то  ей  однажды
сказал, что у нее голос похож на Джекки Онассис, и с  тех  пор  она  все
время так разговаривает.
   Стив сунул бумажник обратно в карман.
   - Объявление... - растерянно произнесла Кристиан.
   - Я думал, ты тоже об этом знаешь. Ну вот, обед как  раз  закончился.
Скоро папочка это сделает. И тогда, слава Богу, можно будет уехать. - Он
постучал себя  пальцем  по  носу.  -  У  меня  здесь  достаточно,  чтобы
выдержать еще полчаса этой хреноты. Хочешь поехать со мной на  настоящую
вечеринку?
   Кристиан покачала головой.
   - Ну как знаешь. Многое теряешь, кстати. - Он помолчал. - Вот  что  я
тебе скажу. Изабель по-своему - очень крутая девочка. Уж я-то  знаю.  Но
там, где дело касается настоящей грязи, она  и  в  подметки  не  годится
нашей маленькой хорошенькой мисс Дженнингс,  можешь  мне  поверить.  Она
вообще другой породы.
 
*** 
 
   - Я постараюсь не задерживать ваше внимание слишком  долго,  -  начал
Холл Дженнингс.
   Он стоял на ступенях лестницы, ведущей к саду в  скалах,  и  выглядел
так, будто обращался с речью к совету директоров  Восточно-тихоокеанской
авиакомпании.
   Слева  от  него,  смущенно   улыбаясь,   стояла   Марджи   в   чем-то
светло-золотом, справа - Дэвис и Стюарт со  сплетенными  руками.  Стюарт
светилась от удовольствия.
   Дэвис, весь напрягшийся, смотрел куда-то поверх голов.
   Повсюду  сновали  официанты  в  белых   сюртуках,   наполняя   бокалы
шампанским.
   - Да и вообще на вечерах не принято  произносить  речи,  -  продолжал
Холл Дженнингс. Глаза его весело  сверкнули.  -  Это  скорее  тост,  чем
официальная речь.
   Он поднял бокал.
   У  Изабель  внезапно  перехватило  дыхание,  так  что  это   услышала
Кристиан, стоявшая рядом.
   - Леди и джентльмены! Дорогие наши  друзья!  Вообще  все,  кто  здесь
присутствует! Счастлив сообщить вам, что сегодня мы празднуем не  только
окончание Академии нашей дочерью Стюарт. Она преподнесла  нам  еще  один
сюрприз. Думаю, вы все воспримете его с тем  же  волнением,  что  и  мы,
родители Стюарт. Поднимите бокалы, дорогие друзья! Выпьем  за  Стюарт  и
Дэвиса Уиттэкера, ставших сегодня утром мужем и женой.
 
*** 
 
   - Поздравляю вас  обоих,  -  спокойно  произнесла  Изабель.  -  Желаю
счастья.
   Стив Романо наблюдал за Стюарт, саркастически приподняв брови.
   - Спасибо, Изабель, - ответила  Стюарт.  -  Я  так  рада,  что  вы  с
Кристиан пришли. Без вас праздник был бы для меня неполным.
   Дэвис Уиттэкер, не отрываясь, смотрел на Изабель.
   Кристиан заметила  этот  взгляд,  всего  на  секунду  отразивший  его
истинные чувства - гнев,  отчаяние,  любовь.  Но  теперь  это  не  имело
никакого значения. Слава Богу, Изабель, с безмятежной улыбкой смотревшая
на Стюарт - какая  великолепная  актриса!  -  не  успела  заметить  этот
взгляд.
 
Глава 8 
 
   - Я ничего не знала до сегодняшнего вечера! Даже не  догадывалась.  А
мне бы следовало...
   - Любовь! Да кому она нужна?
   Стив Романо вел свой "Мерседес-450" по извилистой дороге  на  бешеной
скорости. Кристиан откинула голову на спинку  сиденья,  прикрыла  глаза.
Сейчас она не могла не согласиться со  Стивом.  Любовь  приносит  только
мучения и нестерпимую боль. Она думала об Изабель и Дэвисе, о  том,  как
они мучают друг друга.  Из-за  своей  непробиваемой  гордости  не  могут
признаться друг другу,  как  им  тяжело.  Она  вспоминала  свое  краткое
путешествие в страну любви. Как скоро пришел конец всем ее иллюзиям.
   Она открыла глаза, увидела звезды над головой. Внезапно  ее  пронзила
тоска по той семнадцатилетней девочке,  по  тем  чувствам,  которые  она
испытывала тогда, сидя в "мерседесе" с Томми Миллером, после  теннисного
турнира. И вот она снова в "мерседесе", с другим человеком, который тоже
везет ее к  себе  домой.  Бывший  любовник  сестры,  возможно,  отец  ее
детей...
   Изабель, похоже, это нисколько не задело.
   -  Конечно,  поезжай  с  ним,  если  хочешь,  -  ни  на  секунду   не
задумавшись, ответила она, и Кристиан почувствовала, что сестре  хочется
остаться одной. - Только будь осторожна, он отъявленный  развратник.  Но
теперь-то ты можешь за себя постоять, Крис.
   После чего Рамирес обхватил Изабель своими толстыми волосатыми руками
и осторожно усадил на заднее сиденье своей машины.
   - Не волнуйся. Я о ней позабочусь.
   И вот теперь она, Кристиан Уинтер-Петрочелли, снова едет по  знакомой
дороге  в  "мерседесе".  Разница  по  сравнению  с  тем,  первым   разом
заключается лишь в том, что она не влюблена в Стива Романо и никогда его
не полюбит. В первую очередь потому, что ему никогда не  удастся  ее  ни
очаровать,  ни  разочаровать.  Она  его  видит  насквозь.  Бессердечный,
поверхностный, тщеславный...
   Весь мир он рассматривает лишь по отношению к самому себе.  Для  него
внешний мир - это большая солнечная система, в которой  он  играет  роль
солнца. Он живет так, как хочет, берет все,  что  хочет,  и  никогда  ни
перед кем не оправдывается и не  извиняется.  Его  полная  и  абсолютная
предсказуемость успокаивала и даже внушала некоторое уважение.
   - Когда-то я играл в шекспировском театре,  -  небрежно  бросил  Стив
Романо. - Зарабатывал целых двести пятьдесят долларов в  неделю,  можешь
себе представить. Но потом я сказал себе: на хрен, хочу быть богатым.
   И стал богатым. И это очень здорово.
   - По крайней мере ты этого не скрываешь.
   Неожиданно он обезоруживающе улыбнулся:
   - Ас какой стати? Все вокруг знают, что я эгоцентричная сволочь. Но -
богатая сволочь.
 
*** 
 
   Дом Стива ничем не напоминал особняк Томми Миллера. Так что возникшее
было у  Кристиан  ощущение,  что  все  уже  когда-то  было,  на  этом  и
кончилось.
   Здесь  удивительным  образом   сочеталась   испанская   и   азиатская
архитектура. Дом  спускался  по  крутым  уступам  холма  многочисленными
галереями, террасами, балконами, неожиданно открывающимися цветниками  и
бассейнами, затейливо и оригинально декорированными.
   Стив усадил  Кристиан  среди  множества  ярких  шелковых  подушек  на
диване,  с  которого  открывался  вид  на   долину   в   огнях,   вызвал
невозмутимого Широ, велел  подать  шампанское,  черную  икру,  гренки  и
кокаин. После чего, не теряя времени, начал раздеваться.
   - Как ты уже, наверное, догадалась, наша вечеринка продолжится здесь,
и мы ее единственные участники.
   Появился непроницаемый Широ  с  бутылкой  шампанского  в  ведерке  со
льдом, двумя запотевшими  серебряными  бокалами  и  прочими  загадочными
предметами, включавшими  черное  стеклянное  зеркало,  золотую  свирель,
табакерку,  украшенную  драгоценными  камнями,  и  зловещего  вида  нож,
острый, как лезвие бритвы, с ручкой, также  украшенной  драгоценностями.
Стив открыл шампанское, налил  в  бокалы,  поставил  бутылку  обратно  в
ведерко, обернув ее салфеткой.
   - Включи джакузи, когда пойдешь мимо, - крикнул он вдогонку слуге.
   Тот молча наклонил голову в ответ.
   - Ванная комната  тебе  наверняка  понравится,  -  обратился  Стив  к
Кристиан. - Это моя самая последняя экстравагантность. Лежу в  ванной  и
воображаю себя  Нероном.  -  Он  открыл  табакерку.  -  Правда,  хороша?
Турецкая.
   С этими словами  он  достал  из  табакерки  ложечкой  немного  белого
порошка и насыпал на черное зеркало.
   Потом взял нож и начал перемешивать порошок. Потом аккуратно разделил
то, что получилось, на четыре равные части.
   - Тебе играть первой, -  небрежно  обронил  он  и  протянул  Кристиан
золотую свирель.
   Она по весу  почувствовала,  что  дудочка  действительно  из  чистого
золота.
   - Я же сказала, что кокаином не балуюсь.
   - А сегодня попробуешь. Тебе нужно зарядиться энергией. Сегодня ночью
спать не придется.
   "Будь осторожна, он отъявленный развратник. Но теперь-то ты можешь за
себя постоять".
   Кристиан мысленно  усмехнулась.  Что  сказала  бы  Изабель,  если  бы
узнала, что она все еще девственница?
   - Положи палец на другую ноздрю и осторожно  вдыхай.  Только  вдыхай,
ничего больше. И, ради Бога, не чихай.
   В горле появился едкий привкус, как от лекарства.
   Губы онемели. Во всем теле ощущался жар. И легкость.
   Она откинулась на подушки, смотрела  на  сверкающие  огни  в  долине.
Стив, абсолютно голый, наблюдал за ней.
   Стройный, крепкий, мускулистый.
   - Ты всегда ходишь дома без одежды?
   - Большей частью. Поэтому у меня в доме всегда включено отопление. Ты
бы тоже лучше разделась.
   Жалко, если испортишь платье. Это ведь от Валентине?
   Кристиан невольно рассмеялась при мысли, что Стив - второй мужчина  в
ее жизни, который увидит ее обнаженной. Она не испытывала  ни  волнения,
ни страха перед тем, что должно сейчас произойти. Только любопытство.  И
еще она ощущала необыкновенную силу и легкость.
   Стив собрал бутылки и бокалы.
   - Давай, давай, раздевайся. Пойдем в джакузи.
   Больше всего люблю трахаться в воде.
   Через  несколько  минут,  сидя  с  широко   раскинутыми   ногами   на
флорентийской мозаичной плитке с Кристиан на коленях, он  задохнулся  от
изумления.
   - Господи Иисусе!
   Вода  пузырилась,  шипела  и  лопалась  миллионами  крошечных  жгучих
пузырьков. Кристиан, казалось, чувствовала каждый из них на своей коже.
   - В чем дело?
   - Я думал, что меня уже ничем не удивишь в этой  жизни.  Но  ты  меня
удивила. Кристиан Петрочелли, ты девственница!
   - Я знаю.
   - Вот это подарок! Я  думал,  во  всем  мире  не  осталось  ни  одной
девственницы старше одиннадцати лет.
   А ты двадцатилетняя женщина, побывавшая замужем.
   Он изогнулся, достал бутылку, наполнил бокалы шампанским.
   - Это надо отпраздновать. За тебя. А в чем дело? Он "голубой"?
   - Нет.
   - Импотент?
   - Да, можно сказать и так.
   - Ну что ж... Тем лучше для меня.  "Позволь  же  показать  тебе,  как
можно любить", - перефразировал он  цитату.  -  Все  сто  двадцать  пять
способов. Я тебя предупреждал о том, что это будет длинная ночь.
   Кристиан вскоре обнаружила, что  кокаин  действует  на  нее  странным
образом - одновременно возбуждает и успокаивает. Вода  и  искусные  руки
Стива сделали свое дело - она почти не почувствовала боли.
   Она отдыхала в его руках, обвив ногами его бедра в воде,  ощущая  его
внутри себя, теплого и сильного, в точности такого, как она  и  ожидала.
Она чувствовала себя одновременно связанной с ним и бесплотной.
   Он с жизнерадостной улыбкой наблюдал за ней.
   - Ну, как оно для начала?
   - Я и не ожидала, что будет так легко.
   - Это и не должно быть трудно. Подожди, тебе еще понравится. Увидишь,
какое это удовольствие.
   Он сцепил руки вокруг ее бедер. Начал  двигать  ее  в  воде,  вперед,
назад.
   - Да, это приятно! - выдохнула Кристиан. - Очень приятно.
   Неожиданно она рассмеялась, глядя на него, лежащего  на  изразцах,  с
мокрыми волосами, прилипшими к черепу.
   Он усмехнулся в ответ:
   - Я хочу, чтобы ты кончила, бэби. Знаешь, это в самом  деле  нечто  -
конч