Флетчер  перестала  быть  для  него  угрозой.  Она
погибла при каком-то странном инциденте с лошадью.  Любимый  жеребец  ее
отца Трубный Звук до смерти забил женщину.  Харлан  Мак-Гроу,  бедняжка,
явно  сошел  с  ума  после  смерти  своей  горячо  любимой  дочери.   Из
подаренного ей "маузера" с перламутровой рукояткой он сначала  застрелил
жеребца, а потом выпустил мозги себе.
   Конечно, ходили всевозможные слухи,  но  быстро  прекратились.  Такое
вполне могло случиться. Жеребец был настоящим зверем, к тому же вскрытие
показало, что в крови Флетчер Мак-Гроу Тредвелл присутствовал  алкоголь,
а уж какой эксцентричной, если не сказать сумасшедшей, она  была,  знали
все.
   Хотя смерть Флетчер и опечалила  Сента,  он  был  настолько  поглощен
успехом, выпавшим на его долю, что у него  совсем  не  осталось  времени
горевать.
   - Сейчас, когда Флетчер нейтрализована, -  Даймонд  употребил  именно
это слово, - ты можешь полностью забыть о своем прошлом  и  вернуться  к
работе.
   Можно подумать, что так  легко  забыть  прошлое,  которое  составляло
значительный период его жизни.
   Ничего удивительного, что часто у Сента было выражение лица человека,
боровшегося с самим  собой.  Временами,  как  подметила  Джи  Би,  он  с
холодной подозрительностью смотрел на  Даймонда,  своего  ментора.  Сент
разрывался между благодарностью к нему и явным нежеланием  быть  чьим-то
рабом.
   "Хотя, - думала Джи Би, - что я о них знаю?"
   И  действительно,  все  это   время   девушка   была   вне   пределов
досягаемости. Каждую минуту заполняла работа. Они трудилась  с  рассвета
до заката.
   У нее не было возможности с кем-нибудь поделиться  своими  тревогами,
так как она больше не видела своих друзей. У  нее  не  было  возможности
поговорить по душам с Верой, Сентом и даже с Арни, а Дональд Уилер и его
мать  навсегда  исчезли  из  ее  жизни,  как  будто  они  никогда  и  не
встречались. Джи Би  написала  им  и  поблагодарила  за  чудесный  день,
проведенный на их празднике, но ответа так и не последовало. Они даже не
потрудились позвонить ей.
   Сейчас Джо-Бет отлично понимала, что тот день, когда они  все  дружно
топтали виноград, был самым счастливым в ее жизни. Она  безумно  скучала
по Дональду, скучала по всем своим друзьям. Иногда  девушка  чувствовала
себя бесконечно одинокой. И не могла понять, как  могло  случиться,  что
все, кем она так дорожила в своей жизни, отвернулись от нее.
   Даже ее семья. Правда, Мелоди Рос жила сравнительно близко, но Джи Би
редко видела сестру. Живя жизнью "белки  в  колесе",  она  часто  вообще
забывала о существовании Мелоди. Память о маме и Флойде потускнела,  как
тускнеют старые фотографии.
   Когда-то давно на ее имя на студию поступило  безграмотное  письмо  с
подписью "папа". Письмо было полно упреков и  угроз  Сейчас,  когда  для
Джо-Бет  настал  звездный  час,  Флойд  счел,  что  она  должна  с   ним
поделиться. "Смотри, как бы тебе не пожалеть", - угрожал он.
   - Именно этого  я  и  ожидал,  -  сказал  Даймонд.  -  Ни  о  чем  не
беспокойся, я сам о нем позабочусь. Кстати, и о твоей матери тоже.
   Виктор приказал подготовить самолет. Они прилетели  в  Амарилло,  где
Даймонд арендовал черный  "линкольн-континенталь",  чтобы  добраться  до
Корсики.
   Джи Би не была в Корсике семь лет и  сейчас  удивилась,  что  городок
такой маленький и незначительный - след от мухи на карте мира. Городишко
угнетал своей скукой, и Джи Би с ужасом ждала встречи с мамой и Флойдом.
Единственной радостью казалась предстоящая встреча с Чарлиной.
   Закусочная Фила осталась такой же маленькой, как она ее помнила,  но,
правда, в ее воспоминаниях она не была такой грязной.  Чарлина,  которой
сейчас было слегка за тридцать, выглядела  на  все  сорок,  растолстела,
поблекла и опухла.
   - Джо-Бет, Господи, неужели это ты? - Чарлина  оставила  автомат  для
варки кофе и неуверенно шагнула к Джи Би. Она  посмотрела  на  Даймонда,
потом снова на Джи Би,  на  длинную  черную  машину  за  окном  и  робко
улыбнулась.
   - Я же звонила тебе. Чар, и сказала, что приеду.
   - Ах да.., но я не была... - мямлила Чарлина, -  я  не  думала..,  ты
застала меня врасплох...
   Ее голос сорвался. Джи Би заказала себе чашку кофе и села у  бара  на
потрескавшийся оранжевый пластиковый стул.
   - Как Лерой? - спросила она смущенно.
   Муж Чарлины, Лерой, работал на стройке в Амарилло.
   Он купил новый "пикап", дети чувствовали себя неплохо.
   На этом разговор иссяк.
   - Как мама? - спросила Джи Би.
   - Думаю, ничего, - ответила Чарлина. - Сначала я носила ей  продукты,
как обещала, а потом... Да ты сама все увидишь.
   - Как будто меня здесь  и  не  было,  -  печально  заметила  Джи  Би,
усаживаясь в машину. - Можно подумать, что Чарлина меня впервые видит.
   - Так оно и есть, - с нежностью в голосе ответил Даймонд,  захлопывая
дверцу машины и тем самым отгораживаясь от пыльного города. - Тебя здесь
не было, эта официантка видит тебя впервые.
   - Но Чарлина была моей лучшей подругой.
   - Была. Но сейчас она тебе не подруга и прекрасно это понимает.
   "Как ужасно, - подумала Джи Би, чувствуя себя несчастной.  -  Ужасно,
что дружба уходит, не оставляя следа".
   Но в глубине души чувствовала, что не так уж все и ужасно, потому что
Чарлина была безвкусно одета, толста и, если бы приехала в Лос-Анджелес,
с ней было бы очень хлопотно...
   Джи Би поймала  себя  на  этой  отвратительной  мысли  и  со  страхом
подумала: "Господи, в кого я превратилась? Ведь я была совсем другой".
   "А была ли я другой? - подумала девушка  в  следующий  момент.  -  Не
могла же я так сильно измениться".

***

   Мама встретила их непричесанной,  в  засаленном  дырявом  халате,  со
сломанными зубами. Большие пальцы ног, выпиравшие из стоптанных тапочек,
были  грязными.  Слегка  приоткрыв  расшатанную  скрипучую  дверь,   она
посмотрела на них и закричала:
   - Не смей приближаться ко мне, твоей душой завладел дьявол.
   - Мама, я пришла с другом.
   - Джозефина-Элизабет, убирайся отсюда! Ты погрязла в грехе.  Не  смей
переступать порог моего дома, ты грязная распутница.
   И тут мама заметила  Даймонда,  тот  смотрел  на  нее  с  приветливой
улыбкой.
   - Разрешите нам войти, мэм. Мы задержим вас только на минутку.
   Мама разволновалась, захлопала ресницами и распахнула дверь.  Скудный
свет серого  дня  падал  на  серебристо-седую  голову  Даймонда,  и  она
светилась странным сиянием, образуя нимб.
   - Кто этот человек, Джозефина-Элизабет?
   Внутри трейлера было грязно и омерзительно пахло.
   Повсюду валялись банки из-под пива, коробки и  религиозные  трактаты:
"Ты можешь быть избранником", "Унаследуем  вечность",  "За  Армагеддоном
вместе с Христом".
   - Я все запустила со  своей  работой,  -  сказала  мама  извиняющимся
тоном, смахивая рукавом пыль со стула, и уже более решительно добавила:
   - Разве мы не должны  отдавать  все  свое  время  служению  во  славу
Господа?
   - Конечно, должны, - ответил Даймонд. - И я горжусь вами, мы все вами
гордимся.
   Мама посмотрела ему в глаза, которые светились, как угли.
   - Вы от Них? - спросила она.
   Даймонд кивнул.
   Потрясенная, мама воздела руки к небу и блаженно улыбнулась.
   - Я думала.., увидев вас.., я сразу решила, что вы один из избранных.
   - А теперь и вы, миссис Финей, присоединитесь к их  числу,  -  сказал
Даймонд. - Я здесь, чтобы поблагодарить вас  за  проделанную  работу  во
славу Господа и  помочь  начать  новую  жизнь,  полную  блаженства.  Мои
эмиссары сегодня заедут за вами, соберите вещи и ждите.

***

   Флойд все еще работал на заправочной станции "Тексако".  Он  оказался
меньше ростом, чем запомнила Джи Би.
   - Заполни бак! - приказал Даймонд.
   - Будет сделано, сэр.
   Флойд устроил целый спектакль с протиранием стекол и осмотром мотора.
   - Ты Флойд Финей? -  спросил  Даймонд,  голос  его  был  грубым,  тон
требовательным. С трудом верилось, что совсем недавно этот  человек  так
нежно разговаривал с ее матерью.
   - Это я, сэр.
   Флойд указал на карман своего комбинезона, где была вышита фамилия.
   - У тебя есть приемная дочь Джо-Бет, не так ли?
   - Ну и что с того?
   Спокойный  холодный  голос  Даймонда  пробирал  до  костей   Джи   Би
представила себе, что чувствует сейчас Флойд, глядя на  него  Человек  с
седыми серебристыми волосами, в темных очках, дорогом  костюме  рядом  с
роскошной машиной - олицетворение власти.
   - Когда-то ты пытался изнасиловать ее.
   "Господи, - подумала Джи Би, - все было словно вчера".
   Флойд отпрянул от машины, лицо его покраснело, глаза забегали  -  Это
наглая ложь, я никогда не трогал ее. Я...
   - А потом ты всем рассказывал, что это она приставала к тебе.
   Флойд стал бочком отходить от машины, лицо его побагровело.
   - Эта сучка нагло врет. Если она  когда-нибудь  попадется  ко  мне  в
руки, я...
   - Она никогда не попадется в  твои  грязные  лапы.  Я  запрещаю  тебе
требовать у нее денег или угрожать. Если еще раз попытаешься надавить на
нее - считай, что ты покойник.
   Даймонд проговорил это с такой уверенностью, что Джи  Би  вздрогнула.
Флойд не заметил ее, сидевшую в машине, а  если  и  заметил,  то  скорее
всего не узнал.
   Лицо Флойда стало мертвенно-бледным, губы затряслись.
   - Ты понял, что я тебе сказал? - потребовал ответа Даймонд.
   - Д...д...да, сэр, - ответил Флойд заикаясь.
   - Молодец, смотри не забывай об этом.
   Даймонд повернул ключ зажигания, и машина мягко тронулась с места.
   - Этот вопрос мы тоже отрегулировали, " - сказал он Джи Би.
   Да, этот вопрос он урегулировал. Флойд был тоже нейтрализован, а мама
сейчас жила в очень  уютном  закрытом  учреждении  где-то  в  Далласе  и
верила, что так как она одна из избранных,  то  уже  не  зовется  Лурлин
Финей. Мама забыла, что у нее  когда-то  были  дочери.  Место  красивое,
обнесенное высоким забором, а то, что верх забора усеян  битым  стеклом,
так это для того, чтобы оградить обитателей  от  ужасов  внешнего  мира.
Обслуживающий персонал носил белые халаты, и миссис Финей  принимала  их
за ангелов. Она могла молиться Господу утром, в обед и вечером.
   Тогда Джи Би была очень благодарна Даймонду за мать.
   У нее как гора с плеч свалилась, и лишь позднее пришло прозрение.
   Даймонд был внимателен  к  маме,  обращался  и  разговаривал,  как  с
принцессой, но не чувствовал к ней даже жалости. Он глубоко презирал ее,
как презирал всех, кто не обладал такой  же  властью.  Даймонд  даже  не
видел в ней человека  и  совсем  не  желал  ей  счастья.  Виктор  просто
отделался  от  нее,  поместив  в  это  закрытое  заведение   якобы   для
продолжения ее миссии во славу Господа. Мама вовсе  не  заслужила  такой
участи.
   Даже Флойд.., видеть его таким униженным и  оскорбленным,  трясущимся
от страха было для Джи Би невыносимо горько.  Когда-то  девушка  мечтала
отомстить ему, но сейчас его положение не вызывало у нее  ничего,  кроме
стыда и сожаления. Он был маленьким, несчастным человеком, который много
пил из-за того, что когда-то рухнули  все  его  мечты,  все  надежды  на
будущее.
   Итак, мама и Флойд навсегда ушли из  ее  жизни.  Корсика  осталась  в
прошлом. Занавес задернулся, и былое ушло в никуда.
   Сейчас, стоя рядом с Даймондом с бокалом шампанского в руке, улыбаясь
направо и налево, Джи Би знала, что у нее  нет  прошлого,  а  что  сулит
будущее, об этом известно только Богу.
   Она завоевала весь мир и только сейчас  начала  понимать,  как  много
потеряла.

Глава 22

   Старфайер припала к земле, колени у подбородка - она одна  в  темном,
безмолвном пространстве.
   Она частичка звездной пыли, парящая во Вселенной, - ни субстанции, ни
тела, ни души.
   Длинным  острым  серебряным  ногтем  Старфайер  царапнула  по  своему
колену, напоминая себе, что она живое существо, что  у  нее  есть  тело,
которое принадлежит Джи Би, сидящей  на  корточках  на  черном  ковре  в
пирамидальной комнате без окон, в таинственном доме в Малибу, и  что  на
дворе сентябрь 1989 года.
   Девушка стала заниматься йогой  и  медитацией,  и  Даймонд  требовал,
чтобы она проводила как можно больше времени в темной  комнате,  пытаясь
проникнуть в самые потайные уголки сознания.
   - Чем глубже ты проникнешь туда, тем  легче  тебе  будет  слиться  со
Вселенной, - говорил он.
   Прошло  уже  больше  года  со  дня  выхода  на  экраны   супербоевика
"Старфайер". Подгоняемые ошеломляющим успехом, они сразу же приступили к
съемкам нового фильма этой серии, хотя, как  считал  Даймонд,  им  будет
довольно трудно рассказывать  одновременно  и  о  прошлом  Старфайер,  и
продолжать уже начатую историю.
   Принимая во  внимание  успех  предыдущей  серии,  на  "Старфайер  II"
отпустили больше денег и сразу же развернули  полномасштабную  рекламную
кампанию.
   Джи Би видела свое лицо с излучающими  звезды  глазами  на  страницах
журналов, афишах, рекламных щитах на скоростных шоссе и однажды сразу на
пятидесяти экранах просмотровой комнаты.
   "Джи Би - СТАРФАЙЕР".
   Художник-авангардист   изобрел   стиль    "Старфайер",    характерной
особенностью которого стало изобилие серебряной парчовой  ткани,  тонкой
металлической сетки и кожи; была выпущена новая косметика "Старфайер", и
велись переговоры с одной из ведущих фирм  по  производству  игрушек  на
продажу им лицензии на создание куклы Старфайер, с  одеждой  для  нее  и
прочими аксессуарами.
   Джи Би  никуда  не  выходила  без  сопровождения  -  охраны,  шофера,
специалиста по рекламе и секретаря. Прошли те дни,  когда  она  могла  в
одиночестве ходить по магазинам, гулять по улицам или бродить по  пляжу.
Девушка  редко  сама  водила  машину,  так  как   ее   всюду   узнавали,
преследовали, просили автограф, а  ездила  теперь  только  с  шофером  в
лимузине с затемненными стеклами.
   Ее почта тщательно просматривалась -  "для  твоей  же  безопасности",
говорил Даймонд, - и она не читала ни страстных, полных  обожания  писем
от своих поклонников, ни бессвязных посланий своих ненавистников.
   Джо-Бет еще долго не будет знать о  смертельных  угрозах  со  стороны
фанатиков-фундаменталистов, так как охрану усилили настолько, что в  дом
не проскочила бы и мышь.
   Ее появление в обществе строго регламентировалось.
   Иногда она появлялась на  благотворительных  приемах,  была  почетной
гостьей  на  международном  съезде  фантастов,  но  ей   строго-настрого
запрещалось давать  интервью,  вступать  в  беседу,  так  как  ее  образ
загадочной, таинственной,  неземной  женщины  должен  сохраняться  любой
ценой.
   В редких  случаях  Даймонд  брал  ее  с  собой  на  обеды,  и  то  со
специальными целями. Как-то вечером в "Спаго" Даймонд  наклонился  к  ее
уху и шепнул:
   - Видишь того человека в сером пиджаке? Он сидит к тебе спиной.
   Джи Би посмотрела в ту сторону, где сидел мужчина.
   - Да, вижу, - сказала она.
   - Он вице-президент компании, занимающейся разработкой месторождений.
Это злой и коррумпированный человек. Ты - Старфайер и должна  проникнуть
в его сознание, чтобы  выяснить,  собирается  ли  он  начать  разработку
шельфа Аляски.
   - Я.., но...
   - Сконцентрируй на нем все  свое  внимание.  Выброси  из  головы  все
постороннее и сосредоточься только на нем.
   Ты должна проникнуть в его мозг и узнать правду.
   Джи Би  с  удивлением  посмотрела  на  Даймонда  и  увидела,  что  он
совершенно серьезен.
   - Постепенно ты привыкнешь к этому. Ты и сейчас  отлично  справишься,
это в твоей власти.
   - Ну хорошо, попробую.
   Чувствуя себя Старфайер, Джи Би сосредоточила свой взгляд на  затылке
человека в сером пиджаке. У него были аккуратно зачесанные седые волосы.
Девушка вообразила, как поднимает  волосы  над  воротничком,  раздвигает
мякоть головы и кости черепа и проникает в серое пульсирующее  вещество.
Положив подбородок  на  кисть  согнутой  руки,  она  прищурила  глаза  и
сосредоточила на нем все свое внимание.
   Через несколько минут, к радости  Джи  Би,  человек  стал  ерзать  на
стуле.
   - Получилось, - тихо произнес Даймонд, затем вдруг  распрямил  плечи,
посмотрел на нее в упор и твердо сказал:
   - Хорошо сработано, Старфайер. Я был уверен, что все получится.
   "Джи Би - СТАРФАЙЕР".
   И сейчас девушка почти уверовала, что да, она может проникать в чужой
мозг, может контролировать чужие  мысли  и,  даже  сидя  в  этой  черной
пирамиде, может спроектировать себя в космическом пространстве. Все чаще
и чаще она растворялась в своей роли.
   Даймонд был очень доволен.
   Он утверждал, что все это поможет ей в работе.
   Студийные сцены закончились; теперь уже  скоро,  через  какие-то  две
недели, они уедут на натурные съемки в тропическую  часть  Мексики,  где
снимут сцены в непроходимых джунглях и болотных топях. Именно туда уехал
сейчас Даймонд со своей второй командой,  которая  в  течение  последних
шести недель подыскивала натуру  с  трепещущими  на  ветру  пальмами,  с
грязными потоками, несущимися вниз по склонам гор, хотя сезон дождей уже
закончился.
   Где-то  вдали  запульсировал  красный  свет:  вспыхнет  -   погаснет,
вспыхнет - погаснет. Пульсар, решила Джи Би, свет далекой галактики.
   Затем где-то в подсознании Джи Би вспомнила, что ведь  таким  образом
Хамура подает сигнал и до обеда осталось полчаса.
   Джи Би встала с ковра. Дверь должна быть ниже мерцающей лампы.
   Плохо ориентируясь  в  темноте  и  осторожно  ступая,  девушка  нашла
панель, легкое прикосновение к которой бесшумно открывало дверь, ведущую
в слабо освещенную комнату, служившую  декомпрессионной  камерой,  чтобы
восстановить физические и моральные силы. Она постояла там минут пять  и
пошла   в   гардеробную,   где   переоделась   в    мерцающее    платье,
сконструированное для нее Миларом.
   Хамура сервировал для нее стол на террасе. Он с  улыбкой  поклонился,
налил ей вина из замороженной  бутылки  и  поднял  крышку  с  блюда,  на
котором лежали моллюски, украшенные овощами,  -  настоящее  произведение
искусства. Из спрятанных где-то колонок лилась тихая и прекрасная музыка
Дебюсси.
   Став снова самой собой и испытав при  этом  некоторое  разочарование,
Джи Би выпила вина и посмотрела на океан,  вертя  машинально  в  пальцах
опал. Есть не хотелось, да и вообще ничего не  хотелось.  Девушка  стала
думать о том, как провести время, прежде чем  лечь  спать.  Будь  Виктор
дома, посмотрели бы какой-нибудь  фильм,  но  ей  не  разрешалось  самой
пользоваться проекционной комнатой без  хозяина,  так  как  оборудование
стоило слишком дорого, а она могла его сломать, поэтому  Даймонд,  когда
отсутствовал, запирал дверь на ключ.
   Как ей хотелось, чтобы сейчас  кто-нибудь  был  рядом,  с  кем  можно
поболтать, снова почувствовать себя человеком.

***

   В семь часов утра, когда Джи Би уже собиралась  приступить  к  работе
над образом, Хамура позвал ее к телефону.
   - Мистер Блейз, - сообщил он с поклоном.
   Но это был вовсе не Блейз.
   - Это Дональд Уилер. Помните меня?
   - Дон...
   - Не называйте громко мое имя, - прервал он ее.
   - Но... Что вы  хотите?  Почему  вы...  Я  хочу  сказать...  вас  так
долго...
   - Я знаю. Что вы сегодня делаете?
   - Я.., я работаю.
   - Тогда сделайте перерыв.  Я  нанял  яхту.  Вы  как-то  сказали,  что
никогда не ходили под парусом.
   - Но вы.., как... Где вы?
   - На заправочной станции, шоссе № 1. Через десять минут я буду у вас.
   - Я не могу.
   - Почему?
   - Даймонд не разрешает мне выходить.
   - Он не узнает. Цербер сейчас в Мексике и вернется  в  лучшем  случае
завтра.
   - Откуда вы это знаете?
   - Мне сказала Вера.
   - Вы разговаривали с Верой?
   - А почему я не могу разговаривать со своими друзьями? Она мне  также
сказала, что  очень  о  вас  беспокоится,  и  не  только  она.  Так  что
собирайтесь, да поживее.
   Джи Би покачала головой, прежде чем поняла, что доктор ее не видит.
   - Я действительно не могу, Дональд. А в