ния, где  можно  было  выпить
"стаканчик на дорожку", не стал. Катриону заинтриговала  причина  такого
поведения Малмсбери, но после прилета в Нью-Йорк она и думать  забыла  о
таких пустяках.
   В конце первого дня пребывания в США, начавшегося в шесть часов утра,
Катриона после записи на телестудии приехала к Гвиннет и, упав в объятия
подруги, разразилась слезами.
   - Спокойно, спокойно, -  чуть  слышно  приговаривала  Гвиннет,  гладя
великолепные, хотя и несколько растрепанные золотистые волосы  Катрионы.
Потом приготовила подруге очень крепкий джин с тоником.  -  У  тебя  все
прекрасно получается.
   - Я так боялась. Все время. Постоянно забывала  смотреть  на  красный
огонек на телекамере.
   - Ты была бесподобна. Великолепно смотришься с телеэкрана.
   - Я чувствовала себя совершенной дурой. Напрочь  забыла  все,  о  чем
собиралась сказать.
   - Вспомнишь в следующий раз.
   - Но, Гвин, завтра.., у меня ничего не получится...
   - Разумеется все получится. А теперь успокойся, Кэт.
   Прекрати реветь и одевайся. Мы едем обедать с Франческой.
 
*** 
 
   На следующий день у Катрионы была назначена встреча в "Бритиш  Трэвэл
Аторити".
   "Если не заручишься их поддержкой, считай, что  твое  дело  швах",  -
кратко посоветовал Арчи. Затем Катриона должна была выступить на ленче в
"Гарвард клаб". После этого у нее  была  назначена  встреча  в  редакции
журнала "Холидэй", а вечером ей предстоял обед в  "Англоязычном  союзе".
Вслед за этим - поездка в Бостон, в  "Историческое  общество",  и  снова
встречи,  встречи  и  встречи.  В  Вашингтоне,  Далласе,  Лос-Анджелесе,
Сан-Франциско.
   - Просто кошмар, - поежилась Катриона, шмыгнула  носом  и  отхлебнула
джин. - Я не вынесу. Не справлюсь.
   - Справишься, - отрезала Гвиннет.
 
*** 
 
   И действительно, очень скоро  Катриона  поняла,  что  уже  не  боится
стоять одна на сцене; вглядываясь в море незнакомых лиц  перед  ней,  ей
удавалось поддерживать интерес публики и даже  заставлять  ее  смеяться.
Она больше не тряслась от страха перед телевизионной  камерой.  Катриона
прекрасно разыгрывала свою "английскость" и без смущения эксплуатировала
титул.
   В образе прекрасной блондинки леди Вайндхем она появлялась в твидовом
костюме  или  юбке-шотландке  перед  членами  "Клубов   садоводов"   или
"Исторических обществ".
   В провинциальном же клубе, в Далласе,  "леди  Катриона"  выступала  в
форсистом костюме от Зандры Родеса. А на вечерней презентации в  "Центре
еврейской общины" в Лос-Анджелесе Катриона с шиком появилась в платье  с
глубоким декольте и в фамильных драгоценностях Вайндхемов.
   Вновь и вновь Катриона твердила о том, что "В гости к феодалу" -  это
совершенно особенный вид туризма, направленный на  то,  чтобы  доставить
удовольствие избранным. Он очень дорог, но качество  никогда  не  стоило
дешево.
   Фирма предлагает  проживание  в  двух  прекрасных  отреставрированных
загородных поместьях: очаровательные сады и парки, внутренние и  внешние
бассейны, теннисные корты и лужайки для игры в крокет. Кухня,  достойная
похвал самых изысканных гурманов. Редчайшие предметы  старины  в  каждом
номере, а для  тех,  кто  сомневается  по  части  удобств  в  английских
загородных поместьях, - система центрального отопления!
   Помимо этого, "В гости  к  феодалу"  организует  проживание  по  всей
стране в  частных  домах,  тщательно  подобранных  исходя  из  критериев
исторического интереса  и  великолепных  жилищных  условий,  где  всякий
пожелавший может даже обедать в компании с наследным феодалом.
   Воображение Катрионы взмывало в заоблачные высоты.
   - В будущем году, - доверительно  сообщала  она  членам  "Приморского
окружного общества садоводов" в Россе, штат Калифорния, -  мы  планируем
двухнедельный тур по десяти наиболее знаменитым садам Англии с ночевками
в домах их владельцев. Кроме того, будут и  другие  специальные  туры  -
архитектурный, литературный, охотничий. Дважды в году мы будем  издавать
информационный справочник по всем видам путешествий. Если хотите,  чтобы
вас включили в список наших адресатов, заполните бланк, лежащий рядом  с
вашей тарелкой.
   Идея о лондонских квартирах  пришла  в  голову  Катрионы,  когда  она
выступала  в  районном  землячестве  "Итало-американского  общества"   в
Сан-Франциско. Со вкусом одетая в платье  от  Жана  Муара,  в  окружении
официальных лиц города, президентов  банков  и  руководителей  общества,
Катриона, как обычно, начала свое выступление с демонстрации слайдов.
   Свет в зале погас. С  потолка  опустился  экран.  Вначале  -  краткая
экскурсия  по  достопримечательностям  Лондона:  Биг-Бен,   Букингемский
дворец  и  Гайд-парк.  Далее  -  в  деревню:  буколические  картинки   с
романтическими тропинками, полевыми цветами, крытыми соломой коттеджами,
лениво текущими реками.
   - Англия - это не только Лондон, у нас есть что посмотреть...
   На экране, сменяя друг друга, появлялись фасады величественных зданий
и замков,  чередующиеся  со  снимками  изящных  интерьеров  и  роскошных
спален, в которых гости могли бы провести ночь и представить себя самыми
настоящими феодалами.
   Но искра интереса, вспыхнувшая  было  в  глазах  аудитории,  внезапно
угасла. Публика была вежливо-внимательна, но не  более  того.  Сбитая  с
толку Катриона смотрела на откормленные лица сидевших перед  ней  людей,
на богатые одежды, безукоризненные стильные  прически,  холеные  руки  с
маникюром и вдруг поняла, что  то,  о  чем  она  говорит,  вовсе  их  не
волнует. Они - горожане, и  их  интересует  культурная  и  ночная  жизнь
города.
   - В будущем году мы планируем предложить своим клиентам проживание  в
наших собственных лондонских квартирах. Все  они  расположены  в  центре
города,  вблизи  от  крупнейших  магазинов,  ресторанов  и,  разумеется,
знаменитых на весь мир театров.
   В  точку!  Катриона  их  заполучила.  Появились   улыбки,   полнейшее
внимание, никаких ерзаний. Все, что оставалось теперь сделать  Катрионе,
- подыскать несколько квартир в Лондоне.
   "Боже мой, - терзалась сомнениями Катриона, - я увязаю все  глубже  и
глубже".
 
*** 
 
   Когда Катриона наконец вернулась в Нью-Йорк, Гвиннет беспечно заявила
ей:
   - Тебе просто надо познакомиться с людьми, которые хотят сдавать свои
квартиры, когда они ими не пользуются.
   Или сама можешь арендовать многоквартирный дом. В  самом  деле,  Кэт,
это  же  грандиозная  идея.  Если  все   сделать   правильно   -   удача
гарантирована.
   Катриона лежала на  кровати  в  нижней  юбке  и  лифчике,  а  Гвиннет
массировала ей ноги.
   - Ничто не сравнится с массажем ног после долгого трудового дня.
   - И ты думаешь, что достаточно народу клюнет на мое предложение?
   - Конечно, клюнут. Продай идею бизнесменам и корпорациям.  Возьми,  к
примеру, меня. Я бываю в Лондоне по меньшей мере четыре раза в год. И  я
бы  с  большим  удовольствием  останавливалась  не  в  гостинице,  а  на
квартире. Там я могла бы делать все, что мне вздумается,  и  пить  кофе,
когда захочется.
   - Ты уверена?
   - А то нет!  Конечно,  уверена.  Прекрати  паниковать,  и  вскоре  ты
станешь заправским магнатом.
   - Благодарю покорно. Не забывай только время  от  времени  напоминать
мне об этом.
   - Договорились. А теперь я напоминаю тебе, что ты опаздываешь. Мы уже
полчаса как должны быть в "Плазе".
   - Иди без меня.
   - Не болтай глупости. Тебе надо развлечься.
   - Я не хочу развлекаться. Я хочу спать.
   - Ерунда. Доверься мне.
   Фон Хольценбурги устраивали коктейль в своем шикарном номере в  отеле
"Плаза", где Катриону ждал сюрприз: на вечер приехала Джесс.
   - Говорила - доверься мне, - самодовольно ухмыльнулась Гвиннет.
   Джесс  заключила  Катриону  в  крепкие  объятия.  У  Джесс   появился
любовник-мексиканец, и половину своего времени она  проводила  с  ним  в
Мехико. Она загорела, похудела и светилась счастьем.
   - Похоже, у тебя не очередное увлечение, а серьезно.
   - Все не так просто. Но я наконец-то рисую. И это замечательно!
   - Боже мой! - Андреа схватила Катриону  за  руки.  -  Поздравляю!  Не
слышала ничего, кроме похвал. Тебя ждет  ошеломляющий  успех,  а  нас  -
богатство. Ты должна рассказать мне все о своей поездке... -  Но  взгляд
Андреа был постоянно устремлен на столик, за которым сидели  Максимилиан
и Гвиннет. - До чего же чудесно, что  мы  смогли  вот  так  встретиться.
Обычно мы с Максом бываем в Нью-Йорке в апреле.
   - Думаю, что все прошло успешно, - начала было Катриона.  -  Когда  я
была на западном побережье, я...
   - Горю нетерпением услышать  твой  подробный  рассказ,  -  с  сияющей
улыбкой перебила Катриону  на  полуслове  Андреа  и  тут  же  подошла  к
Гвиннет. - А теперь поведайте мне, дорогая: ведь в вашей жизни наверняка
уже появился новый мужчина. Расскажите мне все о нем! Я настаиваю!
   Но прежде чем Гвиннет успела запротестовать и заявить,  что  никакого
мужчины у нее нет, Андреа взглянула на  свои  часики  с  бриллиантами  и
заторопила всех.
   - Так, допиваем и отправляемся в путь. Иначе мы опоздаем на  открытие
выставки Альфреда Смита. Это на углу Пятьдесят седьмой и Медисон.  Можно
даже пешком дойти.
   На дворе стоял мягкий апрельский вечер - время, когда  весь  Нью-Йорк
вываливает на улицы, решив, что весна наступила  окончательно,  хотя  на
следующий день вполне могли снова вернуться холода.
   У входа в  галерею  толпились  люди.  Стало  очевидно,  что  художник
пользуется большим успехом, и действительно  вскоре  публика  до  отказа
заполнила залы экспозиции.
   - Альфред Смит - очень популярный  английский  художник,  -  пояснила
Андреа. -  Макс  несколько  раз  встречался  с  ним.  Он  считает  Смита
интересным. А лично я думаю, что Смит просто бесподобен.
   Проговорив все это,  Андреа  принялась  раздавать  налево  и  направо
приветствия знакомым, подставляя для поцелуев упругую щеку.
   - Дорогая, это сверх всяческих  похвал!  Выглядишь  потрясающе,  твоя
прическа,  милочка...  -  чмок,  чмок,  чмок,  -   надо   будет   вместе
пообедать.., звякни мне.., мы на месяц остановились в "Плазе"...
   Гвиннет, волоча за собой Катриону, решительно направилась прямиком  в
бар.
   - Вот уж  чего  совершенно  не  ожидала!  Извини.  Сейчас  выпьем  по
стаканчику винца и уберемся отсюда куда-нибудь  подальше,  где  спокойно
поужинаем. Что за идиотский зоопарк! Даже картин не видно.
   Джесс, следовавшая за  ними  сквозь  толпу  великосветских  снобов  и
выставочных  завсегдатаев,  тоже  размышляла  о  том,  до  чего  же  она
ненавидит подобные сборища, столь  тягостные  и  для  самого  художника,
вынужденного принимать весь этот парад. Впрочем, Джесс в  последние  дни
радовалась всему, что ее окружало... Тут  она  остановилась,  неожиданно
стиснутая между черноволосой  девушкой  с  ярким  макияжем  и  бородатым
мужчиной в вышитом кафтане, и вдруг в просвете, образовавшемся в  толпе,
увидела картину, выполненную в стиле, который Джесс сразу же узнала.  На
картине была изображена городская  сценка  -  на  краю  тротуара  улицы,
залитой  кисло-лимонным  светом  фонаря,  сидел   согбенный   старик   с
беспомощно повисшими  руками,  уставившись  на  разбитую  бутылку  джина
"Гордон".
   - Дрянь дело, приятель, - произнес знакомый  голос.  -  Бедный  педик
разбил свой пузырь. Вот это и есть внутренняя выразительность.
   - Боже правый! - громко воскликнула Джесс.
   Она медленно повернулась. Джесс узнала бы его лицо из тысячи, хотя он
теперь и постарел на тринадцать лет: высокий красивый  мужчина  тридцати
пяти лет, копна черных как смоль волос, лицо пирата со сломанным носом и
сросшимися на  переносице  бровями,  карие  глаза,  в  которых  светится
ирония.
   Альфред Смит.
   Джесс знала его как Фреда Ригса.
 
Глава 9 
 
   - Джесс? Ты? Ну и дела!
   Выражение изумления на лице Фреда неожиданно быстро сменилось гневом.
Схватив Джесс за руку, он поволок ее в угол, решительно прокладывая себе
дорогу локтями в переполненном зале, при этом Фред даже не заметил,  что
угодил в величественную грудь  миссис  Кокер  Ванбург  Армитаж,  тут  же
определившую  его  как  "грубое  животное,   не   имеющее   элементарных
представлений о правилах хорошего тона" (что тем не менее не помешало ей
приобрести картину Ригса, пополнившую ее богатую домашнюю коллекцию).
   - Какого черта ты здесь делаешь?
   - Откуда мне было знать, что Альфред Смит -  это  ты?  -  растерялась
Джесс.
   - Похоже на правду. Ты ведь тогда слиняла по собственной  инициативе,
а?
   - Что?
   - Удрала. Избавилась от меня, как от ненужного мусора.
   - Избавилась от тебя? Но, Фред...
   - Очень мило. Очень. Как сказал Каселли, а  чего  я  еще  должен  был
ждать от сучки из высшего сословия?
   - О чем ты говоришь?
   Фред изобразил благопристойно-гнусавый голос леди Хантер:
   - Джессика живет со своими друзьями в Америке. Полагаю, что у вас нет
более повода звонить сюда, мистер Риге.
   - Ты говорил с моей матерью?
   - Не думаю, чтобы это был твой папаша.
   - О Боже!
   - А что еще, черт возьми, мне было делать?  Каселли  сказал,  что  ты
появилась у него всего лишь раз и свалила. Не сказав ни слова.
   - Тебя не было в студии. Я подумала...
   - Меня тогда здорово обделали. Ты многое для меня значила, Джесс.  Но
что поделаешь? - Фред пожал плечами. - Кажется, мне не следовало  винить
тебя. Я хочу сказать, что мог бы предложить тебе тогда немногое -  жизнь
в криминале и жуткой нищете.
   - Но это ты бросил меня! Ты даже  не  написал.  Ни  слова.  Я  писала
тебе...
   - Ax, ради Бога, Джесс, кому, как не тебе, знать, почему  так  вышло.
Ведь то, что я умею рисовать, вовсе не значит, что я умею писать.  В  то
время я с трудом мог накарябать только собственное имя.
   Джесс и Фред пристально всматривались друг в друга.
   - Как же все это глупо, - после минутной паузы покачал головой  Фред.
- После всех прошедших лет...
   Очень худая женщина лет пятидесяти с искусственной сединой в  волосах
и жестким узким ртом похлопала Ригса по плечу:
   - Мистер Смит? Вы не забыли,  что  обещали  сегодня  быть  у  нас  на
вечеринке?
   - Как-нибудь в другой раз, милочка, -  машинально  ответил  Фред,  не
отрывая глаз от Джесс.
   Она натянуто засмеялась:
   - Мистер Смит, вы у нас из разряда почетных гостей.
   - Прости, дорогая. Ты замужем? - настойчиво спросил Фред.
   - Нет.
   - Я тоже свободен.
   - Прошу прощения, мистер Смит...
   - Послушай, дорогуша, не видишь - я  занят.  -  Фред  нежно  погладил
Джесс по щеке. - Давай смоемся отсюда Нам надо  многое  рассказать  друг
другу. И кроме того, я проголодался.
   - Этим ты всегда отличался.
   - Я знаю одно местечко в Виллидж. Итальянский ресторан под  названием
"У Пьетро". Там ко мне довольно неплохо относятся.
   - Но, Фред, у тебя же выставка. И кроме того, эта вечеринка...
   События развивались слишком быстро, и  Джесс  никак  не  была  готова
остаться сейчас с Фредом наедине.
   - Да хрен с ней, с вечеринкой. Я привык делать что захочу.
   - Но это невежливо.
   - Настоящий художник и не должен быть вежливым.
   Вспомни Каселли.
   - К тому же я здесь с друзьями.
   - Ну что ж, возьмем их с собой. Если ты должна, - вздохнул Фред.
   По пути от такси до ресторана Гвиннет прошептала на ухо Джесс:
   - Так ты говоришь, что это он? Фред Риге? Твой Фред?
   - Да.
   - Тот самый, от которого у тебя должен был быть...
   - Тише!
   - Он что, не знает?
   - Нет. И не узнает. Если я не захочу.
   - Ах, Джесс, после стольких лет. Что ты чувствуешь?
   - Сама не знаю...
   Ресторан  располагался  в  небольшом  переулке  на  Бликер-стрит.   В
заведении было полно народу и очень шумно. С потолка, создавая атмосферу
праздника,   свешивались   бутылки   кьянти   в   соломенной    оплетке,
пластмассовые виноградные гроздья и громадная салями из папье-маше.
   Толстый  итальянец  Пьетро,  увидев  Фреда,  заключил  его  в  потные
объятия, после чего разразился потоком приветственных возгласов:
   - Синьорины, я польщен, польщен.., для  меня  это  такая  честь...  -
Пьетро по очереди обнял Джесс, Гвиннет и Катриону.
   Хозяин усадил пятерых гостей  за  единственный  свободный  столик  на
двоих,  водрузив  на  него  большую  бутыль  вина  и  блюдо  с  караваем
чесночного хлеба.
   Затем состоялись продолжительные дебаты по поводу меню, закончившиеся
тем, что Пьетро выкрикнул на кухню заказ на четыре порции "кальмари Роса
спешиаль".
   Джесс и Катриона впритирку сидели на двух плетеных  стульях.  Фред  с
Гвиннет расположились напротив на небольшой скамье. Фред шутливо толкнул
Гвин бедром:
   - Не занимай всю постель, подружка, ты почти выпихнула меня на пол.
   За этим последовали игривые толкания бедрами, пока Гвиннет наконец не
спросила, откуда появился Альфред Смит.
   - Смит - девичья фамилия моей матушки. Очень удобная фамилия:  Смитов
на свете гораздо больше, чем Ригсов.
   А я, видите ли, влип в историю.
   - Какую историю?
   Фред явно с удовольствием поведал о своих  криминальных  похождениях,
закончив рассказ следующими словами:
   - ..это была славная  афера,  даже  слишком  славная,  как  оказалось
впоследствии. Только полиция прихватила одного типа, и тот, скотина, все
разболтал. Эй, Пьетро! - Фред откинулся назад и помахал  хозяину  пустой
бутылкой. - Еще немного старого доброго кьянти. У нас тут пирушка.
   Принесли вино. Фред разлил его по стаканам и, чокнувшись со всеми  по
очереди, с жадностью выпил.
   - Прекрасное здесь местечко. Прекрасная жратва. Я годами бывал здесь.
   - Годами?! - воскликнула Джесс. - Ты жил в Нью-Йорке?
   - Наездами. У меня здесь постоянно были выставки.  Да  и  агенты  мои
здесь живут. Один из них - Соломон  Вальдхейм.  Именно  он  сделал  меня
знаменитостью при жизни.
   Соломон  не  из  тех  парней,  что  говорят:  "Подожди  немножко   до
собственной смерти".
   Фред поднял бокал и произнес тост:
   - За удачу, и чтобы ее было побольше.
   - Будем здоровы, - хором отозвались Джесс и Катриона.
   - Так ты сидел в тюрьме? - настойчиво вернулась Гвиннет к  прерванной
теме.
   - В тюрьме? Я? - Фред расхохотался.
   Положив подбородок на  руки,  Джесс  внимательно  следила  за  Фредом
сквозь пелену табачного дыма.
   - Ну так чем же рее кончилось?
   - Альф на своей машине отвез меня к Каселли.  У  Каселли  был  старый
дом-развалюха в Ислингтоне. Прекрасная пивнушка на углу. Там было совсем
неплохо, особенно если ты в бегах...
   Джесс подумала о том, что, стоило ей тогда только  спросить  Доминика
Каселли, и она тут же нашла бы Фреда. Почему же ей не  пришло  в  голову
спросить?
   - Я не мог высунуть голову довольно долго, - добавил Фред.
   - Только не говори,  что  потом  ты  вернулся  к  своим  делишкам!  -
воскликнула Гвин.
   Фред усмехнулся:
   - Невозможно сделать себе имя за один день. Любому придурку  надо  на
что-то  жить.  Но  я  больше  не  заносился:  так,  мелочи   -   телики,
радиоприемники и детали к ним, коробки сигарет. Исключением стал  только
рояль, который сперли, вы не поверите, прямо из Альберт-холла. Один  тип
просто подогнал к зданию грузовик, погрузил инструмент и был таков.  Все
гениальное просто.
   - Звучит так, словно ты скучаешь по тем временам.
   Фред бросил на Гвин косой взгляд.
   - Можно сказать и так. Иногда скучаю.
   - Ты находишь свой успех скучным занятием?
   - А ты - нет? Ты, разумеется, все делаешь  только  правильно?  Стоишь
перед камерой, улыбаешься, и денежки так и сыплются тебе в карман?
   - Да нет, все не так просто.
   - А тебе  никогда  не  хотелось  совершить  что-нибудь  из  ряда  вон
выходящее? Ну хотя бы разок?
   Джесс, вполуха слушая добродушную перепалку между Фредом  и  Гвиннет,
думала о том, до чего же странной может быть иногда  жизнь.  И  еще  она
пыталась разобраться в том, что же происходит сейчас. Чего ждет  от  нее
Фред? Хочет, чтобы она вернулась к нему? А если так, то что она ответит?
   Четыре месяца назад