Лола перехватила поудобнее вилку и поглядела на Маркиза очень нехорошо. Потом она встала и принесла из прихожей свою сумочку. Вывалив содержимое сумочки прямо на стол, Лола нашла там два использованных билета на премьеру "Сомнамбулы" и положила их перед Леней.
     - Могу я задать тебе тот же вопрос? - проворковала она.
     То есть она искренне попыталась проворковать, но поскольку Лола была в последней стадии бешенства, вместо воркования вырвалось из ее горла какое-то рычание.
     - Ты рылась у меня в карманах? - попробовал было проявить негодование Маркиз, но тут же сбавил тон.
     Он решил, что если немедленно не отвлечет Лолу от этой темы, они будут скандалить до утра.
     - Лола! - Он опасливо покосился на вилку в ее руке. - Дорогая, я должен был сказать тебе об этом сразу же. Но ты приехала такая отдохнувшая, расслабившаяся там, на курорте...
     - Ну-ну, - пробормотала Лола и положила вилку на стол.
     - Лола, со мной происходят очень нехорошие вещи, - Маркиз покаянно наклонил голову, - но, ей-богу, я ни в чем не виноват.
     - Ни за что не поверю! - парировала Лола.
     - Началось с того, что я ехал ночью по улице и подсадил в машину одну женщину.
     - Так-так, уже становится интересно, - оживилась Лола.
     - Она ссорилась с каким-то подозрительным мужиком, и я подсадил ее без всякой задней мысли...
     Лола тотчас уверилась, что Ленька снова врет.
     Ведь она видела его пассию только что в театре.
     И если с трудом можно было допустить, что Алла Викторовна ссорилась с кем-то, то уж Лола никак не поверит, что ей не на чем было от этого мужика уехать. Интересное дело, в театре, где полно народу, возле ложи стоит охранник. А ночью на улице эта женщина почему-то гуляет одна... Нет, Ленька просто нагло врет.
     - И не успел я и двух слов с ней сказать, как она умерла! - продолжал Леня. - Нет, ну ты представляешь? Задрожала вдруг, начала бормотать, что ее кто-то отравил, и окочурилась прямо в моей машине! А ты еще спрашиваешь, куда я "тойоту" дел!
     - И куда ты дел ее труп? - с металлом в голосе спросила Лола.
     - А что мне было делать - в милицию заявлять? - В запале Леня не заметил ее тона. - Не хватало еще с милицией связываться. Тетка была мертвая, и я отвез ее в приемный покой больницы.
     - Ты отвез ее в больницу?
     - Пятую городскую, - подтвердил Маркиз, - там бардак такой, никто и не заметил, что она - того...
     - Когда это было?
     - Третьего дня, перед тем, как ты утром звонила.
     - Вот интересно, - зловеще заговорила Лола, - как же это твоя приятельница, умерев третьего дня, умудрилась сегодня вечером присутствовать в Малом оперном на "Кармен"?
     - Какая приятельница? - оторопел Леня.
     - Алла Викторовна! - Лола с торжеством бросила в него это имя.
     - Не знаю я никакой Аллы Викторовны! - спохватился Леня, вспомнив, что главное - все отрицать.
     - Ах, не знаешь? - вскипела Лола. - А премьера "Сомнамбулы"? А Марья Степановна? Тебя там запомнили, так что не отпирайся! Отвечай немедленно, что у тебя за дела с этой пепельной блондинкой, с этой древней старухой Аллой Викторовной!
     - Ну уж и старухой, - Маркиз при всем своем опыте, все-таки поддался на провокацию и возмутился до глубины души, - за кого ты меня принимаешь? Ей не больше тридцати двух лет!
     - Тридцать семь, - твердо ответила Лола, - а возможно, и тридцать семь с половиной. Впрочем, мы не о том говорим.
     - Вот именно, - поддакнул Маркиз, но Лола так на него посмотрела, что он мигом прикусил язык.
     - Мне надоело твое вранье, - жестко начала Лола, - мне надоели твои старые бабы! Ты скоро совсем чокнешься из-за них, видано ли дело - придумал, что она умерла!
     - Да не она, а другая! - сгоряча начал Леня.
     - Ах, была еще и другая... - зловеще прошипела Лола.
     - Хватит! - заорал Маркиз и с размаху хлопнул кулаком по столу, у него, как и у всякого мужчины, лопнуло терпение быстрее. - Хватит разговаривать со мной таким тоном, как будто ты - прокурор, а я - растлитель малолетних! Ты хочешь говорить о делах, так давай и будем говорить о делах. А это, с Аллой, - мое личное дело, и я не желаю его ни с кем обсуждать!
     - Напрасно, - процедила Лола, - потому что я бы не посоветовала тебе продолжать встречи с этой женщиной.
     - Лолка, ты просто ревнуешь! - самодовольно начал Леня, видя, что Лола немного упокоилась. - Да стоит ли принимать все так близко к сердцу?
     Я познакомился с этой женщиной совершенно случайно, знакомство это ни к чему меня не обязывает.
     Так, дамочка скучает в отсутствие мужа...
     - У нее есть муж? - удивилась Лола. - Никогда бы не подумала... Она не выглядит замужней дамой.
     Она хотела сказать, что Алла Викторовна выглядит очень самостоятельной. К тому же присутствие мужчин и охранника наводило на определенные мысли, но Ленька ведь ничего не желает слушать...
     - Случайно, говоришь, познакомились? - прищурилась Лола. - С чего же тогда ей испытывать к тебе такие сильные чувства?
     - О каких чувствах ты говоришь, - удивился Леня, - Лолка, мы не в театре!
     - Вот именно, - кротко поддакнула Лола, - а знаешь ли ты, роковой мужчина, что твоя пассия прислала билеты на "Сомнамбулу" заранее, а этой самой Марии Степановне велела сделать так, как будто это ты сам расстарался?
     - Не может быть! Я же заплатил этой Марье Степановне по сто баксов за билет!
     - Тебе что - денег не жалко? Она их себе в карман положила.., должен быть какой-то доход.
     - Да, не жалко... - рассеянно проговорил Леня, - просто.., ты уверена, что все так и было?
     - Говорят тебе русским языком, что она позвонила в театральную кассу четвертого марта и сказала, что пришлет билеты, - раздраженно заговорила Лола, - а ты пришел десятого, и...
     - Как ты сказала - четвертого? - встрепенулся Маркиз. - Да я тогда с ней и знаком-то не был!
     - Вот именно, - Лола глядела очень серьезно, - я тоже удивилась.
     - Мы познакомились седьмого марта, в "Титанике", я на нее налетел...
     - Ну-ну...
     - Лолка, ты что-то путаешь, или она, эта тетка в кассе...
     - Ничего она не путает! Она за Марьей Степановной очень внимательно следит и заявление на нее в налоговую полицию накатала! Так что все точно: Алла позвонила четвертого, описала тебя очень подробно, потом восьмого познакомилась с тобой и десятого ты пришел за билетами.
     - Не может быть! Этого просто не может быть!
     - Ну и дурак! - Лола надулась и налила себе чаю.
     - Ладно, - вздохнул Леня, - не будем ссориться. Предположим, что все так и есть, но какого черта ей от меня нужно?
     - Тебе лучше знать... - протянула Лола. - Может, она в тебя влюбилась с первого взгляда, а потом подстроила встречу...
     - Ой, перестань, - с досадой отмахнулся Леня, - только этого мне еще не хватало, вдобавок ко всем неприятностям.
     - Рассказывай подробно, что ты еще тут устроил! - приказала Лола. - Господи, на две недели нельзя оставить!
     Леня откашлялся и рассказал своей верной подруге все, что произошло с ним за несколько дней до ее приезда, включая сообщение по телевизору и сведения, почерпнутые от Рудика Штейнмана.
     - Там, в этой фирме, очень серьезные заморочки, очевидно пропали большие деньги. Эту Крылову ищет не только милиция, но и криминальные структуры тоже. Я положил ей в карман паспорт, казалось бы, должны были в больнице ее опознать.
     Но нет, ни слуху ни духу. И даже если ее опознают, все равно на первый план выхожу я, как водитель машины, который последний раз видел Крылову живой и увез ее в неизвестном направлении...
     - Везет тебе, Ленечка, как утопленнику! - вздохнула Лола. - А что, Крылова эта, красивая женщина?
     - Да ничего особенного, и возраст после сорока...
     - Так какого же черта ты ее подсаживал в машину! - разъярилась Лола.
     - По глупости. Решил, понимаешь, доброе дело сделать... - Леня покаянно наклонил голову.
     Лола долго плясала на его косточках, детально разбирая все Ленины недостатки, и в конце концов взяла с него слово, что он никогда ничего не станет предпринимать, не посоветовавшись с ней.
     Никакого четкого плана действий у Лени не было, он только знал, что так просто от него не отвяжутся и что не худо бы самому подстраховаться и забежать вперед паровоза.
     Наконец уже глубокой ночью утомленная Лола отправилась спать, а Леня долго еще ходил по кухне из угла в угол. Ему было беспокойно и неудобно перед Лолой, что, сам того не желая, он втянул ее в неприятности. Лола была категорична: они выпутываются из его неприятностей вместе. Люди, которые ищут Леню, очень опасны, они запросто ухлопали совершенно постороннего человека - менеджера фирмы, где Леня оформлял машину.
     Человеческая жизнь не имеет для них никакой цены. Леня тяжело вздохнул и налил себе еще чаю.

***

     Рано утром бригадир по кличке Банан набрал номер Пузыря и хмурым, не предвещающим ничего хорошего басом, приказал:
     - Спустись! Я в "бомбе" перед твоим подъездом сижу!
     Пузырь, почувствовав по голосу командира, что тот чем-то здорово недоволен, мгновенно оделся и выскочил на улицу. Перед парадной действительно стояла темно-синяя BMW третьей серии, на которой обычно разъезжал Банан. Самого бригадира не было видно за темными стеклами машины.
     Пузырь открыл дверцу и сел на переднее сиденье под тяжелым взглядом любимого командира.
     - Ну? - мрачно проговорил Банан, выдержав угрожающую паузу.
     - Что "ну"? - Пузырь перебирал в уме свои многочисленные грехи, но не мог сообразить, за что ему сейчас нагорит.
     - Чистый, говоришь, паспорт? - пробасил Банан. - Карболкой он, и правда, конкретно пахнет.
     Пузырь поглядел на бригадира с тоской - какой паспорт? Дело с паспортом было очень давно, три дня назад. Вчера Пузырь как следует оттянулся на дне рождения своей телки, так что сегодня с утра голова его отказывалась соображать. Но Банан глядел так сурово, что волей-неволей пришлось вспомнить и про паспорт, и про бомжа, и про аптеку.
     - А что такое, что такое? - засуетился Пузырь.
     - Ты, блин, телик-то хоть иногда, реально, включаешь? - В голосе бригадира все отчетливее звучал металл.
     - А как же! - обрадовался Пузырь, - "Осторожно, модерн" и еще эти, как их... "Двери", где морды друг другу бьют при всей публике...
     - Морды! - передразнил его бригадир. - Это обязательно будет, можешь не сомневаться!
     - А в чем дело-то, при чем тут телик?
     - При том, что тебе, при твоей специальности, еще не мешало бы свои профессиональные передачи иногда смотреть!
     - Это какие же?
     - Да хоть, блин, криминальные новости! Чтобы знать, по жизни, что на свете творится, чем твои коллеги занимаются, что у них нового! Типа обмена, блин, передовым опытом! А то как бы не пришлось тебе, конкретно, смотреть "Байки из склепа"!
     - Нет, Банан, ты мне конкретно скажи, чего случилось-то? Чего ты на меня реально так наезжаешь?
     - Ты, отморозок хренов, - бригадир надвинулся на оробевшего бойца и угрожающе навис над ней. - Ты помнишь, на какую фамилию был тот паспорт, что ты мне за сотку баксов притаранил?
     - фамилию? - растерялся Пузырь. - Кто ж ее помнит, эту фамилию? Женская была фамилия, обыкновенная... Тебе же и нужны были корки на женскую фамилию, для бабы какой-то!
     - Для бабы! - передразнил его Банан. - Только и прощаю, что ты это по глупости! Давай, колись быстро, кто тебе эти корки загнал?
     - Да объясни ты, Банан, что, конкретно, случилось? - Пузырь почувствовал, что гроза миновала, и несколько приободрился. - Что, блин, за заморочки с этим паспортом?
     - В новостях криминальных сообщали, - заговорил Банан, понизив голос, - что разыскивают директора финансовой фирмы "Нординвест" Крылову Ирину Леопольдовну. А корки-то как раз и были на эту фамилию!
     - Ох ни фига себе!
     - Да это-то полдела, - Банан еще понизил голос, - что ее менты разыскивают. Хотя такой паспорт уже ни к черту не годится. С ним нечего и пытаться в самолет сесть. Так что твоя сотка баксов плакала. Но это ладно, тут другое, куда круче.
     - Что еще?
     - Сиди, не перебивай! - прикрикнул Банан на бойца. - Главное тут, что эту бабу, Крылову, Череп разыскивает!
     Пузырь присвистнул. Череп в их кругах был личностью очень известной, можно сказать - просто легендарной. Встать у него на дороге - значило подписать себе смертный приговор, а оказать услугу.., это могло серьезно повлиять на карьеру!
     - Ну так колись, откуда у тебя этот паспорт? - В голосе Банана неожиданно прозвучала просительная интонация.
     Запираться не имело смысла. Правда все равно выплывет наружу, но чем позже, тем больше неприятностей это может принести.
     - У бомжа одного купил... - неохотно признался Пузырь.
     - За сотку баксов? - насмешливо уточнил Банан. - Смотри, Пузырек, сам знаешь, что бывает с теми, кто крысятничает! Ладно, замнем для ясности. Давай, тащи ко мне своего бомжа!
     - Где же я его найду? - Пузырь тяжело вздохнул. - Бомж - он на то и бомж, что без определенного места живет... Что же мне теперь, все помойки вокруг обыскивать?
     - Надо будет - и помойки обшаришь! Понадобится - в сортир за этим бомжарой нырнешь! - Банан грозно насупился.
     - Ладно, Банан, чего ты быкуешь? Мы ведь с тобой не первый год гужуемся, знаешь, что я пацан конкретный!
     - Конкретный, да тупой, как автобус! - Банан начал успокаиваться. - Ладно, будем вместе искать. Ты где этого бомжару подцепил?
     - У Люськи, в "Мандарине".

***

     Увидев на пороге аптеки обоих рэкетиров, Люська забеспокоилась. К Пузырю она уже привыкла, считала его за своего. А когда он заходил в аптеку по ночам, ей даже становилось как-то спокойнее.
     Но Банан казался куда более опасным, в его взгляде чувствовался нехороший огонек, выдававший человека, способного на все.
     "Неужели хозяин поссорился с крышей? - подумала многоопытная продавщица. - Не дай Бог, разнесут сейчас всю аптеку, а убытки на меня повесят, до пенсии не рассчитаешься!"
     Однако братки подошли к ней с самым миролюбивым видом. Пузырь, поздоровавшись, спросил:
     - Люсь, а ты этого ханурика больше не видела.., как его кличут... Хризантемыча?
     - Мне больше дела нет - за рванью всякой присматривать! - фыркнула Люська, но сообразив, что с братками нужно держаться уважительно, понизила голос:
     - Да нет, Пузырек, не видала я этого алкаша с той ночи... А на фига он тебе понадобился, пьянь подзаборная?
     - Не твоего ума дело! - важно ответил Пузырь. - Раз спрашиваем - значит, нужен!
     - Ну, как хочешь! - Обидчивая Люська замкнулась.
     - А где эти бомжи греются? - вступил в разговор Банан. - Холодно же еще, должно у них какое-то местечко теплое быть?
     - Уж мне-то они не докладывают! Бутылок пустых насобирают, сдадут и приползают ко мне за своим боярышником! Житья от них нет, после каждого хоть целый час аптеку проветривай! Вот, легок на помине, один уже тащится! - Люська повернулась к двери.
     Стеклянная дверь с яркой рекламой лекарства от поноса приотворилась, и в аптеку робко вполз пожилой бомж, до глаз заросший седой щетиной. Испуганно взглянув на братков красными припухшими глазами, он нетвердой походкой двинулся к прилавку.
     - Люсенька, - проговорил он заискивающим тоном, - красавица, дай мне пузыречек сама знаешь чего!
     - Восемь рублей! - сурово напомнила непреклонная работница аптечного прилавка.
     - Восемь.., это, конечно.., это обязательно... - забормотал бомж, выкладывая на прилавок горстку мелких монет, - разве же я не понимаю? Без денег не пришел бы.., вот они, родимые!
     Люська брезгливо, одним пальцем пересчитала мелочь и неприязненно взглянула на бомжа:
     - Тут только семь тридцать! Гони еще семьдесят копеек или проваливай! Я за каждого алкаша свои деньги докладывать не намерена! Что я, по-твоему, английская королева, или, может, вообще Алла Пугачева?
     - Что ты, Люсенька, что ты! - засуетился бомж, обшаривая карманы. - Было, было еще семьдесят копеек, я считал! Один полтинник, один гривенник да два пятачка! Неужто в дырку провалились? Ох, горе-то какое!
     - Дед, - обратился к бомжу Пузырь, - я тебе возьму твой боярышник, если скажешь, где Хризантемыч сшивается.
     - Хризантемыч? - Алкаш опасливо покосился на братка и сделал маленький шажок к двери. - Какой еще Хризантемыч? Не знаю я никакого такого Хризантемыча!
     - Ты чего, Пузырь, пугаешь человека? - громогласно проговорил Банан, подмигнув со значением своему туповатому подчиненному. - Видишь же, не знает он никого! Ты ему купи лекарство по-хорошему, безо всяких там вопросов, видишь же, плохо человеку, нужно срочно поправиться!
     Пузырь, до которого наконец дошла мимика бригадира, протянул Люське три десятки и, осклабясь, произнес:
     - Дай ему три пузырька, пусть его.., лечится!
     Бомж, не привыкший к неожиданным подаркам судьбы, подозрительно покосился на братка.
     В его голове быстро совершились сложные математические расчеты, и он сладким голосом поправил:
     - Четыре пузыречка, Люсенька! Вот, еще два рубля возьми!
     Люська молча швырнула на прилавок четыре бутылочки. Бомж торопливо спрятал их в своих лохмотьях, поближе к сердцу, и шмыгнул к двери аптеки, опасливо покосившись на братков. В его мировоззрении не было места ни беспричинньм подаркам, ни благодарности, и он вполне обоснованно ожидал от рэкетиров какой-то хитрой уловки.
     Братки, крадучись, двинулись следом, стараясь не мозолить алкашу глаза.
     - Ты его чуть не спугнул, - прошептал Банан своему напарнику. - Эти бомжи сильно пуганые, всех боятся, своего никогда не заложат. А теперь он нас сам приведет, куда надо. Наверняка они в одном и том же свинарнике греются! Тем более что у него теперь "лекарства" много, он с корешем поделится.
     Один, два пузырька он сам бы, конечно, выпил...
     Словно подтверждая слова бригадира, бомж остановился возле деревца, огляделся по сторонам и торопливо, жадно выпил один пузырек.
     В его внешности сразу же произошли удивительные изменения: бомж распрямился, движения его стали более уверенными, лицо разрумянилось, он стал даже заметно моложе. Видимо, в действительности он вовсе не был так стар, как сначала показалось.
     Гораздо бодрее повеселевший бомж двинулся вперед, братки теперь едва поспевали за ним.
     - Слышь, Банан, - проговорил Пузырь, - правда, что ли, этот боярышник такой полезный? Видишь, как с него этому козлу полегчало?
     - Когда человек с крутого бодуна, ему еще и не от того полегчает! - наставительно проговорил Банан. - Смотри лучше, куда он заруливает, а то как бы нам его не потерять!
     Действительно, бомж, еще раз оглянувшись, юркнул в подворотню. Братки крадучись приблизились к ней и осторожно приоткрыли дверь.
     Подворотня была сквозной, и бомж уже вышел на другую сторону дома. Прибавив шагу, рэкетиры последовали за ним, и очень вовремя: выскочив из подъезда, они едва успели заметить, как бомж завернул за угол.
     Быстрым шагом дойдя до того же угла, братки завернули за него и увидели свой "объект". Бомж сидел на краю детской песочницы и заливал в свою глотку второй пузырек настойки.
     На его лице разлилось умиротворенное отупение, и он уже не оглядывался: прежняя осторожность покинула его. Тем не менее рэкетиры на всякий случай спрятались за дерево и продолжили наблюдение.
     Бомж встал, чуть покачнулся и двинулся вперед.
     Его движения снова стали неуверенными, но цель путешествия была уже, по-видимому, близка. Он пересек двор, снова воровато огляделся и, неловко согнувшись, пролез в подвальное окошко. Следом за собой он задвинул окно доской, как хороший хозяин, приходя домой, непременно закрывает дверь своего дома.
     - Ну полезли, - проговорил Банан, наклоняясь к окну и доставая маленький фонарик.
     - Тут бы, кроме фонаря, еще противогаз не помешал, - недовольно заметил Пузырь, принюхиваясь к доносящемуся из подвала благовонию.
     - Обойдешься, - непреклонно ответил бригадир, - работа есть работа, не все тебе девочек на тачке катать!
     Братки по очереди пролезли в окошк