явно
выраженный, этакий саблезубый тигр.  Леха-гад  также  принадлежит  к  данной
категории, только он - хищник мелкотравчатый, этакий шакал офисный. Все  они
вечно бегут, хотят чего-то урвать и постоянно пребывают вне  зоны  комфорта,
сидючи в которой драться за место под солнцем как-то неловко и неспособно.
   Альберт всех этих хищников никогда не понимал.
   Леха, как и Катя, частенько задает ему вопросы  такого  рода  и  искренне
негодует: ну какого черта ты, чадо домашнее, штаны здесь протираешь, когда у
тебя  такие  перспективы?!  Альберт  всегда  пожимает  плечами   и   вежливо
улыбается. А куда, спрашивается, эти перспективы убегут и какие  метаморфозы
с ними произойдут,  если  Альберт  перестанет  "протирать  штаны"  и  начнет
производить какие-то тело движения? Что бы ни случилось, все  предопределено
заранее, нет смысла вмешиваться в ход событий.
   В данном  расхождении  мнений,  по  всей  видимости,  повинны  не  только
антропоморфные различия типажей, но и социальное положение. Леха-программист
- инженер в седьмом поколении, все его предки искони тратили свой  интеллект
на неповоротливый механизм отечественной науки и жили более чем со  скромным
достатком. Катя-краса, как это говаривали ранее,  -  "лимита"  из  Воронежа,
дочь школьной учительницы и военного. Девиз ее негласный: "Телом  и  умом!",
тут все понятно. Зав. филиалом  -  физручий  сын,  отец  и  мать  -  учителя
физкультуры. Спасибо здоровым предкам, вылепили красавца-гренадера!  Грудью,
усами и еще кое-чем проложил себе дорогу к красному  диплому  (поговаривают,
регулярно имел то ли супругу ректора, то ли  самого  ректора),  затем  ловко
втерся куда надо, женился на сорокалетней дочурке президента "Отечественного
кредита" и с похвальным рвением удочерил двух ее взрослых девчат от  первого
и второго браков...
   Альберт -  сын  банкира.  Причем  сын  единственный  -  наследник,  можно
сказать.  Наследовать  есть  что:  папа  его  являлся  президентом  крупного
банковского холдинга "Бе-логорпромбанк",  занимающего  далеко  не  последнее
место в федеральной табели о рангах. Почему "являлся"? Для тех, кто не читал
первые две книги о приключениях Пса и его команды, поясняю:  укокошили  папу
нехорошие люди. Да-да, все тот же крутой дядька из столицы, самого  дорогого
человека которого загрызли Алисины собакены. Ничего,  впрочем,  в  положении
Альберта от этого не изменилось: дежурно поплакал на похоронах, поволновался
немного и вернулся в прежнее русло. Президентом по праву наследования  стала
мать, а от ее имени холдингом ворочает  теперь  управляющий  -  Войтов  Иван
Иванович.
   Так вот, в силу социального положения  Альберту  в  жизни  все  досталось
легко и просто, без каких-либо потуг с его стороны.  Финансово-экономический
институт - красный диплом, наш парень очень любил  учиться  и  безо  всякого
протектората со стороны папиных друзей был круглым отличником. Двухкомнатная
квартира в хорошем районе столицы, скромное ежемесячное содержание  -  штука
баксов, чтобы ребенок не забаловал да не скурвился ненароком, а приучался  к
скромности. Приходящая страхолюдная домработница под шестьдесят: три раза  в
неделю  -  стирка,  уборка,  приготовление  пищи.  Мама  домработницу   сама
подбирала, через агентство - такое важное дело сынуле доверить нельзя. Вдруг
наймет игривую молодицу с попой и ногами? По окончании института по конкурсу
- и опять же безо всякого протектората -  угодил  в  северо-западный  филиал
"Отечественного кредита". Фирма  перспективная,  работает  с  Калининградом,
Питером, горячими финскими парнями. Зарплата: триста баксов  в  месяц  -  на
карманные расходы. Некоторые, кстати, тот же Леха-гад, например,  умудряются
на такую зарплату содержать семью.
   "...И неужели не хочется  чего-то  большего?"  -  спросила  Катя.  А  вот
представьте себе - не  хочется!  Помимо  зоны  комфорта  Альберт  исповедует
старый принцип, позаимствованный у кого-то из древних: "Хорошо прожил  жизнь
тот, кто хорошо спрятался..."  Наш  повеса  спрятался  вполне  недурственно,
манией величия никогда не страдал и наверх карабкаться совсем  не  желает  -
там дует, мало точек опоры, ты со всех сторон виден, и если уж  сорвешься  -
так шмякнешься, что костей не соберешь.
   За годы жизни в столице  Альберт  создал  для  себя  уютный  рациональный
мирок, с которым расставаться  не  желал.  Основное  увлечение  -  Интернет,
книги, психология. Мальчишка со всех сторон обеспечен,  привык  получать  от
жизни все что пожелает, а желания его им же  самим  рационально  дозированы,
можно сказать - вполне посредственны и необременительны.  Объем  должностных
обязанностей освоил в первые два месяца, рационально произвел  распределение
усилий и теперь справляется за полдня. Вторые полдня балуется с  Интернетом.
При этом, помимо приятных эмоций, получает  острые  ощущения,  которые,  как
трактует современная психология, совершенно необходимы любому  индивиду  для
полноты жизни. В чем острота? Извольте: в любой момент может выйти начальник
отдела, застать сотрудника за праздным времяпрепровождением и  устроить  ему
веселую жизнь. Или заметит кто-то из отдельских дам и "стуканет" начальнику.
Приходится маскироваться и прибегать к различным ухищрениям. Сейчас это не в
пример  удобнее,  нежели  в  старом  офисе   -   благодаря   стратегическому
расположению рабочего стола. Единственный, кто знает о шалостях Альберта,  -
Леха-гад.  От  него  не  скроешься,  он   исполняет   должность   системного
администратора, регистрирует каждую минуту пребывания в  сети  и  составляет
отчеты. Но в  данном  пункте  у  них  с  Альбертом  долгосрочный  договор  о
ненападении. Леха втихаря подхалтуривает: штампует за деньги  для  студентов
курсовые и рефераты. Он наносит фирме ущерб гораздо больший,  нежели  просто
злоупотребляющий сетевым временем  Альберт,  поскольку  крадет  качественную
офисную бумагу, фирменные скоросшиватели, скрепки и беспощадно эксплуатирует
принтерные картриджи. Единственный, кто знает об этом, - Альберт,  у  них  в
старом офисе столы рядом стояли. Недаром Леха так желал  получить  место  на
нейтральной территории у окна - уж тут бы он развернулся! Но как говорится -
каждому свое.
   Когда два  года  назад  погиб  отец,  Альберт  впервые  в  жизни  испытал
серьезные переживания. Нет, не  сыновняя  скорбь  была  тому  причиной  -  к
родителям наш парень относился весьма прохладно и, рано отлученный от семьи,
видел в них лишь источник  дохода.  Рационально  мыслящий  Альберт,  сидя  в
самолете, направлявшемся в Белогорск, всесторонне проанализировал  ситуацию,
и его охватила легкая оторопь. Это что же теперь:  придется  все  бросить  и
возглавить холдинг?! Господи, вот напасть-то! Будучи прекрасным аналитиком и
хорошим студентом (он  тогда  как  раз  закончил  четвертый  курс),  Альберт
отчетливо  представлял  себе,  что  это   такое   -   управлять   банковским
объединением в условиях  современного  российского  рынка.  Это  сколько  же
неудобств и нервотрепки! Придется перейти на заочное, переехать в  родной  и
нелюбимый  Белогорск  -  провинцию,  по  сути,   распрощаться   с   прежней,
размеренной и такой комфортной,  жизнью  и  встать  в  один  ряд  с  глубоко
презираемыми хищниками, чтобы, клацая зубами направо и налево, изо всех  сил
бороться за сохранение и процветание обустроенного папашей  предприятия.  Не
бороться нельзя - загрызут мгновенно. Вот это влип!
   В действительности все получилось несколько иначе.  Никто  и  не  подумал
взваливать на хрупкие плечи студента бремя тяжкой ответственности за  судьбу
холдинга.
   - Все будет как прежде -  не  сомневайся,  -  отечески  успокоил  Войтов,
возложив тяжеленную ручищу на затылок изготовившегося  к  бою  преемника.  -
Учись, расти, не думай ни о чем. Не дадим предприятию засохнуть...
   - Учись, расти, мужай, - продублировала управляющего скорбящая  мать,  за
три дня выплакавшая глаза и  постаревшая  внешне  лет  на  десять.  -  Когда
понадобишься - позову. И вот что... Ты там в столице - посмотри, послушай...
Может, чего узнаешь об этих нелюдях, которые отца убили. Если что -  никаких
денег не пожалеем...
   И совершенно ничего не изменилось в жизни Альберта. Уехал, как ни  в  чем
не бывало, в столицу, вздохнул спокойно и засуществовал,  как  прежде.  Даже
где-то порадовался втуне, сквозь напускную сыновнюю боль: мать  еще  молода,
крепка, привлекательна; Войтов - хват, хищник, каких по искать,  и  к  вдове
хозяина явно неравнодушен. Все у них должно получиться как надо: по  крайней
мере в ближайшее десятилетие можно не терзать себя тяжкими думами о грядущих
переменах. О странной просьбе матери Альберт забыл через  два  дня.  Что  за
прихоть? Отца убили в Белогорске, какая в Москве может  быть  информация  об
обстоятельствах этого дела? И потом - для этого, в конце концов,  существуют
правоохранительные органы...
   ...С 12.00 до 12.40 - ленч. "Совушки"  отдельские  прихорашиваются  и  во
главе с начальником отдела прутся всем  гамузом  на  первый  этаж,  в  кафе.
Леха-гад  никуда  не  идет  в  целях  экономии   и   по   непроизводственным
соображениям:достает  из  сумки  бутерброды  с  дешевой  вареной   колбасой,
принимается задумчиво жевать  и  стремительно  скидывает  на  принтер  ранее
набранные курсовые. Можно было бы, конечно, сделать это на "копирке"  -  так
гораздо быстрее, но там стоит счетчик,  который  регистрирует  каждый  лист.
Поэтому удобнее - в отделе. Надо успеть за ленч  все  отпечатать,  в  другое
время могут возникнуть ненужные вопросы.
   Альберт тоже не идет - затаив дыхание, выжидает, напряженно прислушиваясь
к звукам в коридоре. Вернее - к отсутствию таковых, сейчас  весь  филиал  на
ленче, в офисе практически пусто.
   - Ты чего, Аль? - рассеянно интересуется Леха,  с  аппетитом  пережевывая
невкусный бутерброд и складывая выскакивающие из принтерного зева  листки  в
папку. - Поль Брэгг?
   - Не понял? - нервозно вскидывает плечиком Альберт.
   - Голодаешь, что ли?
   - А.. Нет,  сейчас  закончу,  тоже  пойду,  -  спохватывается  Альберт  -
правильно Леха заметил, наш молодой повеса отсутствием аппетита не  страдает
и обычно в первых рядах шпарит в направлении кафе. А тут третий день  подряд
задерживается.
   - Что-то тебя третий день на работу  пробивает!  -  не  отстает  Леха.  -
Заболел? Ты это прекращай. Так и надорваться недолго.
   -  Все,  закончил,  -  Альберт,  услышав  в  коридоре   женские   голоса,
сворачивает программу, прихватывает с собой  папку  и  спешит  на  выход.  -
Что-то в последнее время не клеится...
   Дверь номер "два" - второе справа  помещение,  как  заходишь  в  офис.  В
отношении данного помещения  у  начальства  имеются  какие-то  планы,  но  в
настоящий момент оно пустует и обозвано народом сообразно временному  своему
предназначению: "копирка". Тут, видите ли, скоростной копир стоит.  Ксерокс,
принтер, сканер в одном  агрегате.  В  помещении  номер  два  также  имеется
небольшой закуток, который завхоз планирует оборудовать  под  кладовку.  Там
уже поставили стеллаж, на полках которого пока что валяются пачки с бумагой.
   На цыпочках прокравшись в кладовку, Альберт запирает дверь своим ключом и
кладет на стеллаж загодя приготовленную салфетку.
   Ключ. Проявив  невиданную  для  него  изворотливость,  Альберт  позавчера
выкрал во время ленча  у  завхоза  ключи  (они  просто  висели  на  стене  в
операторской, изворотливость состояла  в  двухминутном  потении  от  страха:
минута - кража, минута - возвращение ключей на место),  подобрал  быстренько
нужный, сделал  слепок  и  после  работы  посетил  районную  барахолку,  где
обратился к слесарю. Слесарь выточил дубликат из своей заготовки и  взял  за
это всего тридцать рублей, посеяв в душе Альберта страшные сомнения.
   - А ведь этак каждый может! Позаимствовал ключи  у  кого-нибудь,  выточил
дубль - и заходи! Надо будет свои ключи бережнее хранить...
   В кладовке нет освещения, но это обстоятельство Альберта не смущает.  Под
потолком  высвечивается   лепестками   ромашки   решеточка   вентиляционного
отверстия, через которое слышны приглушенные  голоса  -  за  стеной  туалет,
точно такая же решетка располагается с противоположной  стороны.  Достав  из
папки небольшой плоский футляр, Альберт на ощупь извлекает прибор  и  быстро
приспосабливает   его    для    функционирования.    Прибор    состоит    из
полутораметрового  волоконного  световода,   на   разных   концах   которого
приспособлены окуляр и объектив, а также  крохотного  электронно-оптического
преобразователя.  Объектив  -   не   просто   стеклышко,   он   обеспечивает
четырехкратное увеличение. Прибор Альберт приобрел позавчера на  "Горбушке",
в парке, не торгуясь отдал за него сто баксов, опробовал на  скорую  руку  и
быстренько убрался с места преступления.  Потренировавшись  дома,  убедился,
что шпионская штучка функционирует хорошо, рационально обдумал все и  слегка
взгрустнул. За такую цену вполне можно было купить приличный бинокль - не то
что какой-то кусок стекловолокна с двумя пластмассовыми линзами и коробочкой
с парой микросхем. Однако делать  было  нечего  -  обстоятельства  требовали
некоторых затрат...
   Аккуратно продев  объектив  сквозь  решетку,  Альберт  щелкнул  тумблером
преобразователя, приник к окуляру и принялся  стравливать  световод  вглубь,
добиваясь  более  удобного  ракурса.  Потрудившись  с  десяток  секунд,  наш
доморощенный соглядатай задушевно ойкнул, плотно прижал  окуляр  к  глазу  и
принялся лихорадочно расстегивать ширинку...
   Черт подери - и чем это, спрашивается, собирается заняться наш светлый  и
чистый отличник?! Как же так: после столь лестной  характеристики,  в  одном
ряду  с  психологией,  книгами,  успеваемостью   повышенной,   рационализмом
хваленым... и такое?
   А не спешите негодовать, неласковые вы мои, - давайте,  пока  наш  парень
там в темноте вожделенно похрипывает, вкратце обратимся  к  обстоятельствам,
бросившим его в объятия рукоблудия,  дарованного  миру  неким  ветхозаветным
пастухом.
   Скажем  сразу  и  без  обиняков  -  отношения  Альберта  с  женщинами  не
сложились. Несмотря на хилое телосложение и  сравнительно  слабое  здоровье,
младой повеса, как и большинство юных особей его пола,  обладает  выраженной
гиперсексуальностью.  Эту  самую  пресловутую  гипер  он,  будучи  существом
высокоорганизованным, неоднократно пытался реализовать в разумных формах,  в
результате чего трижды потерпел фиаско.
   Первая дама сердца - студентка с  его  курса,  с  которой  Альберт  тесно
задружил, при ближайшем рассмотрении оказалась  вульгарной  хамкой:  таскала
бойфренда новоявленного в рестораны и на  какие-то  сомнительные  вечеринки,
настойчиво  требовала   подарки,   врывалась   в   его   жизнь,   когда   ей
заблагорассудится, а между  делом  со  смаком  обсуждала  в  кругу  подружек
Альбертовы  незавидные  мужские  достоинства,  что  стало  достоянием  всего
факультета. В конечном  итоге  она  нанесла  легко  ранимому  юноше  сильную
душевную травму, в нетрезвом виде поимев на  очередной  вечеринке  какого-то
малознакомого охламона. Расставание вылилось в затяжной скандал - дело  чуть
было не закончилось отчислением из института.
   Вторая  пассия  коренным  образом  отличалась  от  предыдущей.   Альберт,
наученный горьким опытом, тщательно выбирал даму в читальном зале  Публичной
библиотеки (для продвинутых тинейджеров - данное учреждение к заведет  ниям,
специализирующимся  на  продажной  любви,  никакого  отношения  не  имеет!).
Выбрал, охмурил, сблизился.
   И вскоре понял, что вновь  совершил  ошибку.  Девушка  оказалась  страшно
серьезной и чрезвычайно требовательной, отнимала массу времени - пришлось на
какой-то период даже возлюбленный Интернет забросить! - одолевала ежечасными
звонками, контролировала каждый шаг бойфренда и безо  всяких  шуток  строила
суровые планы создания крепкой семьи. Неизбежное расставание превратилось  в
трагедию: слезы, стоны,  ночные  звонки,  дежурство  в  подъезде,  родители,
шантаж мнимой беременностью, две попытки суицида...
   Третью даму сердца - тонкую  изящную  грацию,  проказницу  и  беззаботную
прелестницу - Альберт отхватил в Большом театре. Хороша была Танюша -  краше
не было в селе! В течение первых трех дней общения выяснилось,  что  девушка
является одномоментно нимфо - и наркоманкой,  а  также  не  чуждается  неких
островных    забав,    вполне    присущих    чувственным     и     трепетным
богемоориентированным созданиям. Далее продолжать?
   Покончив с неблагодарным делом изыскания постоянной дамы сердца,  Альберт
впал в уныние. Дамочек с бульвара он опасался, там можно было отхватить  все
что угодно - от букета заболеваний до вооруженного грабежа  или  скандала  с
сутенерами.
   Единожды    наш    отличник    попробовал    воспользоваться     услугами
закамуфлированного  под  Дом  моделей  элитного  агентства,   гарантирующего
безопасность  и  качество.  Агентство  не  обмануло  -   все   было   просто
восхитительно, но... нерационально. Дорого очень - пришлось потом два месяца
на сбережениях сидеть.
   Ну и обратился наш бедолага к забавам юности беспечной. Перепробовал  все
подряд: видео, порносайты Интернета, журналы. За два года овладел искусством
рукоблудия  в  совершенстве  -  можно  сказать,  стал  мастером  автономного
секстренинга. Это было во всех аспектах  рационально:  дешево  и  безопасно.
Только вот изюминка отсутствовала. Не хватало тех  самых  пресловутых  ярких
эмоций, каковые - вы уже в курсе - психологи  настоятельно  рекомендуют  для
ощущения полноты жизни. Экран монитора,  журнал,  телевизор,  прочные  стены
квартиры отдельной, надежно защищающие от чужого любопытного взора, - откуда
взяться захватывающей дух яркости и остроте?
   "Пробило", как выражается Леха-мужлан, на яркость нашего парня совершенно
неожиданно и неуместно. После  окончания  института  Альберт  направлялся  в
Сочи, но не как большинство смертных - адлерским  поездом,  а  на  самолете,
естественно. Лето, духота, полупустой почему-то аэровокзал. Альберт сидел на
втором этаже в ожидании регистрации,  слегка  потел,  листал  "СПИД-инфо"  и
потягивал  сок.  А  напротив,  несколько   справа,   разместились   какие-то
транзитные. Папа, мама, дочь. И чемоданы. Дочка - лет тринадцати девчушка, в
легком ситцевом платьице, свернулась клубочком на  скамейке,  положила  маме
голову на колени и спит. И папа спит, и мама - тоже.  А  дочка  так  неловко
прикорнула  -  платьице  задралось  и  попка  торчит  с  глубоко  впившимися
трусиками,  прямо  на  Альберта  смотрит.  И  тут  в  душе  младого  мастера
автономного секса такое вдруг взыграло - все встало дыбом.
   Оглянулся воровато по сторонам наш повеса: справа мужлан какой-то храпит,
слева парочка юная цепко и потно лобызается - тоже хотят ноги  сплести,  как
японцы выражаются.  Извлек  из  сумки  Альберт  ножик  перочинный,  разрезал
подкладку кармана, ручонку дрожащую в карман засунул, "СПИД-инфо"  прикрылся
и...
   Да, это было  что-то.  В  суммарной  емкости  -  полугодичный  оргазм  от
порносайтов или видеокассет  соответствующего  содержания.  И  неважно,  что
исподнее совместно  с  брюками  испачкал  и  стон  победный  не  сдержал  на
удивление лобзающейся парочки - оно стоило того.
   С тех пор Альберт частенько искал случая полюбоваться втайне живой плотью
и побаловать при этом свою похоть. Купил бинокль  двенадцатикратный,  изучил
каждое окно дома напротив, гулял в Химки регулярно, выбирая удобную  позицию
у пляжа. Но особо пикантные ситуации получались крайне редко: рациональность
всегда брала верх над нездоровой страстью и заставляла  молодого  экономиста
соблюдать меры предосторожности...
   Переезд в новый офис подарил Альберту, помимо близости к дому и  удачного
расположения стола, еще одну тайную радость. Спасибо заведующему филиалом! -
Катя в кафе не ходит. Она плотно завтракает дома, в течение дня пьет коф