какими-то
допотопными склянками, мешок с дубиной и двумя тесаками, лохматую доху с
капюшоном, какие-то странные рукавицы с дырками для пальцев и пришитыми
стальными когтями - более ничего тут не было.
  - Тоже мне, Фредди Крюгер хренов, - буркнул Рудин, мгновенно увязав
найденные вещи со странным ночным существом, но не обратив на это особого
внимания. В данный момент его занимало другое: как убедить Алису в том,
что сообщать Лиховскому о находке ларца совсем не обязательно. С рудинской
точки зрения, тут все было нормально: человек ведь ищет библиотеку! Про
какие-либо находки иного плана разговора не было. Значит, что? Ага... Но
Серега достаточно хорошо изучил характер своей дамы и теперь с полным
основанием полагал, что ему придется очень сильно потрудиться, чтобы
склонить Алису на свою позицию.
  Вытряхнув из мешка дубину с ножами, Рудин упаковал туда ларец и
покинул лабиринт. Прихватил в сарае молоток с зубилом, ножовку по металлу
и во всей красе явился в библиотеку, где дама по обыкновению корпела над
очередным фолиантом.
  - Вот, - скромно сообщил исследователь, водружая ларец на стол. -
Имеем для вас маленький подарок, миледи.
  При виде находки Алиса впала в восхищенное оцепенение и в таком
состоянии пребывала до того момента, пока уставший ждать соответствующей
реакции Рудин не подступил к ларцу с молотком и зубилом.
  - Да ты что! - охрипшим от волнения голосом пискнула дама. - Ты ЭТО
хочешь бить молотком?!
  - Ну открыть-то его надо как-то, - недоуменно пожал плечами Рудин. -
А никаких намеков на замок нет. Щелей тоже не видно. Обстукаем,
прослушаем, наметим варианты...
  - Не трогай, - заслонила собой находку Алиса. - Дай, я попробую, - и
принялась ощупывать ларец со всех сторон, надавливая одновременно пальцами
обеих рук в разных местах.
  - Может, ты мне объяснишь, что делаешь? - нетерпеливо поинтересовался
Серега. - Ты про это что-то знаешь, да?
  - Если отсутствуют видимые признаки замка и щелей, значит, есть
какой-то секрет, - возбужденно пробормотала Алиса. - Я, конечно, не знаю
точно, но мастера той эпохи часто устраивали отпирающее устройство таким
образом, что открыть крышку можно было лишь нажатием сразу на две строго
определенные точки. То есть случайное открытие было совершенно
исключено... Ой!!!
  Ларец тихо крякнул и раскрылся - Алиса одновременно надавила на два
вензеля, расположенных, соответственно, на задней стенке и левом боку, что
вызвало срабатывание какой-то внутренней пружины.
  - Ага! Я что-то не понял... - с быстро крепнущим разочарованием в
голосе протянул Рудин, заглядывая внутрь. - Это что такое?
  - Манускрипты, - восторженно прошептала Алиса, осторожно прикасаясь
пальчиком к пожелтевшей от времени бумаге - ларец был набит ими доверху. -
Эхо давней эпохи...
  - Я такое эхо в гробу видал, - сердито сказал Серега. - Давай
посмотрим, карты там нету?
  - Какой карты? - Алиса бережно раскладывала бумаги на просторном
столе и делала Рудину знак, чтобы подвинул к нему второй:
  - Придвинь, пожалуйста - на одном не поместится.
  - Карты поместья, - Рудин подвинул стол. - С указанием координат
клада. Да ты их одна на одну клади, чтобы верхний обрез было видно - а то
и двух столов не хватит. Давай, я помогу...
  - Не трогай!!! - Алиса оттолкнула нетерпеливого кладоискателя от
столов. - Они хрупкие! Их вообще сначала надо было обработать специальным
фиксирующим составом, а потом уже читать. Не прикасайся тут ни к чему - я
сама! Сядь на диван, отдохни.
  - Ладно, ладно, - поднял руки Серега, присаживаясь на диван. - Смотри
на здоровье. Ты мне только скажи, нет ли там каких-нибудь намеков на клад.
Ты понимаешь, что там написано?
  - Все вполне читабельно, - не оборачиваясь, пробормотала Алиса,
продолжая раскладывать бумаги и бегло их просматривая. - Писано разными
почерками в основном на двух языках: немецком и французском восемнадцатого
века - с невероятным обилием анахронизмов и часто встречающимися ссылками
на латыни. А! Вот славянская вязь, родимая - тут все просто. Три записки
всего: распоряжения какие-то, потом разберемся... Хотя вот тут есть
несколько документов на английском - его я знаю лишь в объеме
университетского курса, так что не ручаюсь за первозданную чистоту стиля.
Но в целом суть просматривается достаточно отчетливо...
  - Так тебе понятно или как? - возмутился Рудин, вдруг почувствовав
себя первостатейным болваном. - Ты можешь по-человечьи объяснить?
  - Не волнуйся - мы тут со всем разберемся, - пообещала Алиса,
заканчивая раскладывать рукописи на столах. - Вот, всего семьдесят три
экземпляра, из которых примерно половина на нескольких листах.
Колоссально! Любой музей мира прыгал бы от радости, заполучив такое!
  - Клад! - потребовал Рудин, вскакивая с дивана. - Упоминание о кладе
там встречается? Ну хотя бы намеком?
  - Боюсь вас разочаровать, добрый рыцарь, - безмятежно сообщила Алиса,
поудобнее усаживаясь на стуле с явным намерением подробно ознакомиться с
содержанием документов. - Это все по большей части - письма, записки,
разовые поручения интимного свойства, листки из дневников, расписки в
получении денег... Какие-либо схемы или карты здесь даже рядом не лежали.
И кстати - ты иди-ка обедай, мы с Борькой уже без тебя поели.
  - Да, пожалуй, - уныло согласился Рудин, почувствовав вдруг страшную
усталость. - Сейчас только и осталось, что жрать да спать...
  Пообедав, Серега часок поспал, а проснувшись, закономерно впал в
депрессию. Спад утратившей смысл поисковой активности как-то
самопроизвольно усугубился угрызениями совести и желанием немедля решить
проблему, которой следовало бы заняться гораздо раньше.
  - Трепло, - поругал себя Рудин, со стыдом вспомнив вдруг, что обещал
Толхаеву забрать его из заповедника, как только определится на месте.
Определился он уже давно, но как-то все недосуг было... Все этот
вредоносный Лиховский со своей пресловутой библиотекой. - А это мы быстро
исправим, - рассудил Серега, деятельная натура которого требовала
незамедлительного принятия решения, отчасти оправдывающего длительный
период праздного пребывания в усадьбе. - Это у нас не заржавеет...
  Предупредив вяло отреагировавшую Алису, что будет собираться в
дорогу, Рудин попросил тетю Клару подготовить продукты на двое суток и
отправился пешим порядком в Каменку. Там наш шустрый парень в два счета
договорился с молочницей бабой Валей, чтобы приютила на две ночи Алису с
Борькой. Затем навестил сельского доктора Михалыча, с которым успел
познакомиться, когда искал по прибытии в усадьбу средство от блох для
ризенов. У Михалыча было то, что в настоящий момент требовалось для
транспортировки лежачего больного на дальнее расстояние: допотопная
санитарная машина, в просторечии именуемая во все времена "таблсткой". Тут
тоже осложнений не возникло: Михалыч был рад предложению, поскольку в
последнее время с бензином был большой напряг и санитарная техника все
равно простаивала. Двухдневная аренда "таблетки" обошлась Рудину в триста
рублей, две бутылки водки и два часа работы в качестве подмастерья. Рубли,
сами понимаете, взял Михалыч, а литр водки пришлось отдать его шурину -
механику Потапу, который взялся быстро подготовить видавшую виды машину к
дальней дороге, при условии, что ему будет помогать шустрый пацан.
  Потрудившись "пацаном", довольный Рудин вернулся в усадьбу и принялся
собираться в путь. Когда все было готово, он посадил Борьку в машину,
предупредил тетю Клару, что оставаться в усадьбе не стоит, пока он либо
хозяин не приедет, и поднялся в библиотеку.
  - Не думала, что это будет так быстро, - удивилась Алиса, услышав
сообщение о готовности к отправке. - Ну и куда ты на ночь глядя? С утра бы
ехал - спокойнее так...
  - Все продумано, - не внял доводам Рудин. - В ночь выеду, завтра
после обеда буду на месте. В худшем случае - к вечеру. В ночь же двинемся
на двух машинах обратно, Соловей с Маслом будут рулить, я высплюсь.
Послезавтра к вечеру приедем. А вы эти две ночи побудете у бабы Мани - я
договорился.
  - А может, не стоит? - накуксилась Алиса. - Там у нее комнатки
крохотные, некомфортно, в деревне кошки орут и собаки всю ночь лают...
Может, мы с ризенами и тетей Кларой как-нибудь перебьемся две ночи? Ничего
с нами не случится!
  - Я сказал - нет, - мягко настоял Рудин. - Тетя Клара тоже будет
ночевать дома, в усадьбе никто не останется, кроме собак. А насчет того,
что некомфортно... Ну, тут уж выбирать не приходится. С утра будете
приходить - вам там только переночевать. Потерпите! Ты мне лучше скажи - в
этих бумагах есть что-нибудь такое? Ну, ты понимаешь...
  - В этих бумагах "такого" ничего нет, - глядя в сторону, ответила
Алиса, слегка опечаленная скоропалительным отъездом бойфренда. - Ты как-то
неожиданно удираешь - я даже и не знаю...
  - Ничего страшного - скоро буду, - подмигнул Рудин и, желая ободрить
даму, вернулся к приятной для нее теме:
  - Что - получается, я зря старался? Совсем-совсем ничего?
  - Если бы эти бумаги попали по назначению, скажем, пару столетий
назад, это было бы что-то, - оживленно сверкнув глазами, сообщила Алиса. -
Барон, сволочь этакая, собирал всю эту грязь по крупицам, не жалея сил и
средств. Тут интимные признания, гадские поручения, за которые не то что
перед потомками стыдно, но и на виселицу угодить можно было, любовные
письма компрометирующего свойства и куча всякой разной дряни подобного же
рода. Соль в том, что все эти бумажонки писаны рукой влиятельнейших
вельмож Европы того времени, среди коих, кстати, немало государственных
деятелей самого высокого ранга и членов монарших домов доброго десятка
стран. Можно с определенной долей уверенности утверждать, что тот, кто
владел этими бумагами, был в состоянии организовать пару-тройку бескровных
государственных переворотов и уничтожить целую плеяду аристократов в ряде
стран Европы.
  - Короче, компромат, - презрительно скривился Рудин. - Этот Остерман,
я так понял, ничем не хуже нашего Березовского.
  - Вольно мыслите, коллега, - усмехнулась Алиса. - Разве можно
сравнивать? Это же вещи совершенно разного порядка! Барона можно сравнить,
допустим, с Макиавелли. Но, надо отдать ему должное, он держал в руках
судьбы многих больших людей, чьи имена теперь знает весь мир, и... и не
воспользовался этим своим знанием. Так что молодец барон. Аплодисменты!
Хотя подозреваю, что на этих своих бумажках он заработал немалые деньги
либо добился значительных уступок по ряду политических вопросов.
  - Это, конечно, все интересно, но... Нам нужно отправляться, -
тактично завершил беседу Рудин, окончательно утратив интерес к бумажному
хламью двухсотлетней давности.
  - Сейчас я приведу все в порядок, и поедем, - Алиса принялась бережно
укладывать манускрипты в ларец.
  - Нам некогда, солнышко мое! - воскликнул Рудин и для убедительности
постучал по часам. - Ты оставь все на столе, завтра придешь, уберешь.
Дверь захлопнем, чтобы ризены не ворвались, а больше эти писульки никому
даром не нужны. Поехали, свет очей моих, - темнеет уже...

  ***

  ...Давным-давно, еще в пору своей беспечной юности, Лиховский смотрел
иностранный фильм с многообещающим названием "Шантаж". Фильм ему
понравился, а люди, которые там вот этим самым шантажом промышляли, - не
очень. Вредные они какие-то были, в морально-этическом аспекте безнадежно
отсталые. Сержу никогда не приходило в голову отождествлять себя любимого
с такими мерзкими людишками, коих и жалеть никто не станет, если вдруг с
ними что нехорошее приключится.
  Спустя много лет, продавая разным зарубежным отпрыскам известных
семейств древние документы нелицеприятного свойства, Лиховский также ни на
секунду не задумывался, что он - милый и добрый малый - так или иначе
занимается шантажом. Помилуйте, господа отпрыски, какой такой
шантаж-монтаж! У меня есть товар, у вас присутствует необоримое желание
этот товар приобрести, мы, к обоюдному удовлетворению, заключаем сделку и
расходимся, сохраняя друг о друге приятное впечатление.
  Даже в тот злополучный вечер, когда в голову Сержа пришла идея
продать доставшийся ему в наследство видеоархив безвременно усопшей
женушки, он в своих путаных размышлениях ни разу не напоролся на зловеще
брызжущее шипящей аллитерацией слово "шантаж", не ощутил его могильный
холод разгоряченным архивным рассудком. Есть товар, и есть человек,
который готов этот товар купить, - так мыслил Серж. В разговоре с
Директором он просто предложил то, что волею случая оказалось у него в
руках. Ни о каких карательных санкциях в случае отказа от приобретения
речи не шло: Лиховский просто дал о себе знать, обозначил стоимость товара
и назначил срок. Вы можете мне не поверить, уважаемый читатель, но
кабинетно воспитанный архивариус действительно не помышлял ни о каких
санкциях. Если бы случилось вдруг так, что Директор, не желая отвлекаться
от веселого гульбища, сказал Сержу что-то типа: "Да идите вы в задницу со
своим видеоархивом - недосуг мне..." - архивариус извинился бы за
беспокойство и докучать занятому человеку не стал. Никаких санкций - боже
упаси!
  Но Директор, как мы с вами уже знаем, отреагировал должным образом. И
не стал возражать против названной Сержем совершенно наобум суммы.
Архивариус понятия не имел, каковы возможности потенциального покупателя,
предполагалось лишь, что он человек небедный, коль скоро .владеет таким
хорошим заведением и втихаря занимается весьма прибыльным убойным
бизнесом. Сказав "три", Серж был заведомо готов к возражениям и собирался
достойно торговаться, "падая" до... ну, скажем, пятисот тысяч долларов.
Тоже ведь ничего сумма. И то, с какой легкостью "клиент" согласился с его
условиями, поначалу приятно удивило архивариуса.
  - Вот это ты мне подарок сделала, супруга моя законная! Даже и не
ожидал, что это может столько стоить...
  Свой видеоархив Ли вручила Сержу для хранения что-то около полугода
назад. В очередной раз приехав в Питер, она положила в личный сейф
архивариуса шесть компактных видеокассет, одну обычную, "зиповский" диск в
пластиковой упаковке и сказала примерно следующее:
  - Ты эти кассеты не смотри, Лиховский. Пусть лежат до поры. Это мой
страховой полис.
  - Что за "полис"? - праздно поинтересовался Серж - в тот момент он
был всецело занят невеселыми размышлениями о предстоящем ритуальном
марафоне по Гостиному двору.
  Тут Ли прозрачно намекнула, что мир, в котором она параллельно
существует наряду с обычной жизнью, полон тревог и опасностей, которые
подстерегают ее на каждом шагу. И в любой момент с ней могут произойти
различные неурядицы летального характера. Пояснение сопровождалось
вручением Сержу фотографии Директора, на обороте которой были написаны от
руки подробные данные о нем: ФИО, адрес, электронный адрес, учреждение,
куча телефонов, факсы, пейджер.
  - Очень хотелось бы, чтобы до этого не дошло, - в завершение сказала
Ли. - Но если вдруг так получится... В общем, я хочу, чтобы ты меня
подстраховал.
  - Что я должен делать? - с готовностью поинтересовался Серж, втуне
ожидавший, что сейчас последует просьба примерно такого характера: если
вдруг что, нужно выдвинуться в столицу и убить этого симпатичного мужичка.
Архивариус даже успел мысленно прогнать комбинацию: коль скоро таковая
просьба когда-нибудь воспоследует, придется обращаться за помощью к
Витьку. О том, чтобы убить кого бы то ни было самому, не могло быть и речи
- не годен был Серж для таких лихих дел.
  - Может случиться так, что в один прекрасный день я позвоню тебе и
без предисловий скажу одно слово: "Архив", - Ли с некоторым сомнением
смотрела на мужа, словно взвешивала, стоит ли привлекать его к такого рода
процедуре. - Запомнил? "Архив".
  - Что тут запоминать? - удивился Серж. - Вся моя жизнь связана с
архивом. И запоминать нечего.
  - Так вот, я позвоню, скажу "Архив" и передам трубку этому человеку,
- Ли ткнула пальчиком в фото, лежавшее на столе. - А ты должен сказать
примерно следующее: "Андрей Владимирович, голубчик! Слушайте меня
внимательно! Ваша подружка, наряду с прочими идиотскими заскоками, имеет
этакую маленькую слабость. Она записывает все свои акции на видео. И таким
образом создала небольшой, но весьма интересный видеоархив. Он у меня. Вы
меня не знаете, никогда в жизни не видели и понятия не имеете, кто я
такой. А я все про вас знаю. Даже при вашей проницательности и
оснащенности, вам меня никогда не найти. Я для вас - "Х"...". Повтори!
  Серж послушно повторил - как школьник при зубрежке домашнего задания.
Он даже и не пытался возражать - раз Ли говорит, что так нужно, значит,
это правильно.
  - Потом скажешь, что у тебя всего восемнадцать видеофрагментов и по
две копии на каждый, которые хранятся в двух надежных местах, - продолжала
Ли. - Предложишь просмотреть один из них, - дама привстала из кресла,
протянула руку к раскрытому сейфу и постучала поочередно пальчиком по
стандартной кассете и "зиповскому" диску. - Он записан здесь, две копии.
Если Март согласится - это я его так зову - Март, ты уточнишь, где он
находится. Если в "Абордаже", ты все бросишь, возьмешь диск, помчишься в
"Интернет-кафе" на Невском, арендуешь на полчаса терминал и отправишь вот
по этому электронному адресу запароленный видеофрагмент. Пароль скажешь по
телефону. Повтори.
  Серж опять повторил - дело несложное, все понятно.
  - В этом "Интернет-кафе" тебя не должны запомнить, - предупредила Ли.
- А копия на кассете - на крайний случай. Вдруг случится так, что... в
общем, если что - придется тебе придумать, как в кратчайший срок передать
эту кассету Марту. И сделать это таким образом, чтобы он не смог тебя
вычислить. Контакта быть не должно.
  - Иначе что? - заинтересовался Серж.
  - Никаких "иначе"! - возвысила голос Ли. - Иначе тебя будут долго
пытать, ты все выложишь, и потом тебя просто убьют. Я понятно излагаю?
  - Понятно, - легкомысленно кивнул Серж - он не воспринимал всерьез
то, что сейчас говорила Ли. Это была ее жизнь, в которой он, архивный
червь, принимал лишь косвенное участие, не вдаваясь в подробности. - Все
сделаем, как надо, милая, не волнуйся...
  Вот такой разговор состоялся полгода назад. А примерно за неделю до
появления в усадьбе Рудина с Алисой Ли вызвонила Сержа по телефону и
закатила домашний скандал:
  - Ты почему не предупредил меня о том, что переезжаешь?
  - Я это... Ну, тебя же не было, вот я и... - промямлил Серж, не
понимая, отчего вдруг возникли такого рода претензии: Ли никогда не
оставляла ему своих координат и могла отсутствовать по месяцу и более, так
что найти ее и предупредить не представлялось возможным. - Я оставил
Витьку свой адрес новый и телефон сообщил. А теперь я здесь живу, и... А
что?
  - Да живи на здоровье, - разрешила Ли, сбавляя тон. - Это даже лучше
- что в деревне. Природа, уединение и все такое прочее. Хотя, думаю, что
Питера мне будет не хватать... Витек сообщил мне твой новый телефон, все в
порядке. "Страховой полис" при тебе?
  - Какой полис? - не понял было Серж, но, услышав на том конце линии
возмущенный возглас, тотчас же поправился:
  - Архив, в смысле? Да, разумеется, все при мне, спрятано в надежном
месте.
  - Храни его получше, - порекомендовала Ли и не терпящим возражений
голосом распорядилась:
  - Все бросай, садись на машину, поезжай в Белогорск. Ты мне нужен.
Завтра вечером жду тебя на въезде в город, сразу за постом ГАИ.
  - А как туда проехать? - промямлил не ожидавший такого оборота Серж.
- Я представления не имею, где это! А может, их два или три в России, этих
Белогорсков!
  - Купи автомобильную карту и посмотри, - невозмутимо посоветовала Ли.
- Белогорск - крупный областной центр, перепутать сложно. Сержик, не дури
- ты мне очень нужен! Приезжай...
  К вечеру следующего дня Лиховский встретился с Ли в пригороде
Белогорска. Коротко обняв мужа на фоне загустевающего пунцового заката,
дама бросила ему:
  - Помоги-ка... - и без лишних слов принялась отстегивать от своей
машины небольшой одноосный прицеп, прикрытый сверху брезентом.
  Отстегнув пр