ри этом не жалели тебя, а старались перевести в разряд покойников Но
тогда они будут уже не ассистенты - ну их в задницу, таких ассистентов' А
вообще - все довольно неплохо Тело - лучший контролер Когда пластиковая
пуля попадает человечку в ляжку (ассистенты стараются стрелять по ногам),
ему кажется, будто какой-то хамло со всей дури вытянул его арматурой Нога
мгновенно немеет, надолго отказывается исправно функционировать - в общем,
впечатление незабываемое В следующий раз, когда человечек выполняет
упражнение и знает, что по нему будут стрелять пластиковыми пулями, он
ведет себя примерно так же, как если бы эти пули были разрывными - тело не
желает испытывать мерзкие ощущения, полученные ранее. Отсюда и параметры:
быстрота, скорость восприятия, собранность, близкое к нормативному
содержание адреналина в крови и так далее.
  Дверь, ведущая на второй этаж, скрипнула и медленно распахнулась.
Одновременно сверху приехал лифт, встал, створки гостеприимно разбежались
в стороны. Интересно, что они в этот раз напридумывали? За пять лет,
казалось бы, запас выдумок и хитростей прикладного характера должен был
весь сойти на нет. И все равно, каждый раз его ассистенты выкидывают
какое-нибудь нестандартное коленце, пытаясь перехитрить своего шефа и
замочить его Приз - сто баксов. Немного, но приятно, а главное - престижно
Потом за обедом, попивая пивко в кафе "Абордажа", можно будет этак
небрежно обронить - "Шеф сегодня явно не в голосе Уже на втором прогоне
завалил его" - и все уважительно загудят - да, дает парень, гляди-ка:
Директора сделал! Мастер! Завалить специалиста такого класса - это вам не
халям-балям.
  По коридору, который Март только что преодолел, мягко забухали шаги -
ассистенты поджимали Секунды, отпущенные на лихорадочное обмысливание
приемлемых вариантов, истекли, чуть промедлишь и получишь пластик в попу.
Держа пистолет на изготовку. Март приставными шажками под-семенил к лифту,
вытащил из-за пазухи небольшой сверток, стукнул его об стену и бросил в
кабину. Сверток начал медленно пухнуть и увеличиваться в размерах
Убедившись, что нехитрое приспособление работает. Март просунул руку в
кабину и нажал на кнопку пятого этажа. Комфортабельная ловушка
захлопнулась и тихо поперла вверх. Да, лифт ловушка Март смолоду
недолюбливал лифты и какие-либо другие механические приспособления для
спуска-подъема - и не без веских на то причин
Метнувшись к двери, Март через три ступени припустил наверх, неслышно
касаясь бетонных ступеней тонкими подошвами кроссовок Вперед, на третий
этаж - второй оставим напоследок, там больше свободы для маневра, потому
как при осложнении ситуации можно выпрыгнуть в любое окно.
  Оп! Маленько не угадал, надо было прыгать через две Из щербатой стены
пролетом выше вывалилась плоская резиновая башка на рычаге, издевательски
оскалилась навстречу механической гримасой и принялась тревожно щелкать
таймером. Стрелять нельзя - глушитель стандартный, ассистенты слишком
близко, услышат. А желательно, чтобы они некоторое время пребывали в
состоянии приятного заблуждения по поводу его неблагоразумного
лифтоуезжания. Между тем время идет - на поражение цели две секунды, длина
пролета - девять метров. Не успеть!
  - Ну почему я не Бэтмен?! - огорченно прошептал Март И, не
останавливаясь, рванул из чехла на спине боевой нож. Почти не целясь,
метнул ручкой вперед - увесистый кусок стали просвистел снизу вверх,
впился в резиновую морду, Вонзившись по самую рукоять. Таймер утух -
теперь выражение морды выглядело вполне обиженным. Ну, это, разумеется,
игра воображения - оскал резины статичен, независимо от состояния
атмосферного давления и результата, показанного специалистом. Доскакав до
мишени. Март аккуратно заправил ее в стену, включил датчик и, выдернув
нож, осторожно вторгся на третий этаж.
  Холл, коридор, двери по обеим сторонам - этот блок тренировочного
объекта оборудован под стандартную гостиницу на три звезды. Март знает
здесь каждый квадратный сантиметр - и ассистенты в курсе, что Март знает.
Преимущество их состоит в свободе выбора. Переставил ловушку на новое
место, замаскировал хорошенько, мишени перетасовал - вот вам и очередной
из бесчисленных вариантов новой обстановки. И никаких компьютерных
хитростей: все просто и толково. Точнее, дешево и сердито - сами делали.
Опробовали, конечно, некоторые импортные системы аналогичного
предназначения, но самоделка оказалась более эффективной и жизнеспособной.
Судите сами. Ловушка: баллончик с газом, сопряженный с нехитрой
конструкцией из емкостного датчика, "Кроны" и обыкновенной детской
пищалки. Изменилась разность потенциалов - "телохран" слишком близко
подошел, дуралей, - сработал датчик, пищалка заорала идиотским голосом,
газ повалил. Газ, естественно, не боевой: хлорацетофенон в слабенькой
концентрации - тренировка все же! Мишени числом двадцать, на работу, как
правило, выставляют не более десятка. Пористая резина, две обкладки, два
датчика, таймер, все та же идиотская пищалка, тонкий проводок и "Крона".
"Телохран" наступает на медный лепесток, замыкает контакт, "морда"
вываливается из стены или еще там откуда, включается таймер - шесть
щелчков, по три на каждую секунду. "Телохран" стреляет, пуля попадает в
мишень, замыкает обкладки, таймер выключается. Не успел обработать мишень
за две секунды - получи пронзительные крики, которые непременно услышат
ассистенты. Услышат и прибегут и обязательно постараются угостить твою
задницу пластиком - если, конечно, не поднимешь руки да не сдашься. Сдача
- провал операции. Оценка "неуд". Март не сдается никогда - лучше пластик.
Кстати, насчет пластиковых пуль - это его придумка. Раньше ассистенты
использовали обычные пейнтбольные ружья. Еще раньше - воздушки, что
переламываются пополам и не очень больно жалят в мякоть, ежели расстояние
превышает пятнадцать метров. Но это все баловство. Лучший стимул для
специалиста - пластиковая пуля, выпущенная из "КС-23" "Специальный карабин
для отстрела патронов со слезоточивым газом и пластиковых пуль. (Примеч.
авт.)", почему - смотрите выше...
  Мягкие шаги на лестнице. Второй этаж миновали - все продумали,
супостаты! Ах, какие мы мнительные! Не поверили в лифт. Знают Директора.
Жаль, очень жаль. Март втянул голову в плечи, юркнул в уголок "дежурного
по этажу", на ходу оценивая, как будет прорываться по коридору к пожарной
лестнице, если татеподобные ассистенты не пойдут проверять "номера", а
сначала обследуют холл. По условиям упражнения допускается физический
контакт, исключающий стрельбу из боевого оружия, травмирующие удары и
приемы со стороны "телохрана" - Марта то бишь по отношению к ассистентам.
Ассистентам можно все: на Директоре шлем с забралом, защитный жилет и
бандаж. Нельзя лишь стрелять в голову - с близкого расстояния пластиковая
пуля может разнести забрало. Условие неравное, но Март с ним согласен -
уровень подготовки разный. Лучше него, Директора, в школе нет бойца.
Участь ассистентов была бы весьма печальной, не будь у них карабинов. А с
карабинами они себя в обиду не дадут - и сами могут обидеть кого угодно.
Прошу обратить внимание: ассистенты ведь тоже тренируются, занятие у них.
И каждый из них принадлежит к немногочисленному отряду "иксов". С другими
Март просто не стал бы тратить времени...
  - У-а! У-а! У-а! - пронзительно заорало что-то на пятом этаже. Трое
на лестничном марше перебросились экономными фразами и утопали наверх,
оставив третий этаж без внимания.
  - Поздравляю, - без особой радости буркнул Март, выходя из-за своего
укрытия и направляясь к "номерам". Простенькая хитрость: пластиковый
мешок, затянутый скотчем на горловине баллончика с инертным газом. Лифт
доехал до пятого этажа, мешок распух, лифт распахнулся, установленный при
выходе датчик среагировал на изменение объема, ловушка сработала. Да, он
всех "обул" - хорошо. Но "иксы" попались на такой дешевый трюк - плохо. Не
просто плохо - грустно! Летально. На разборе придется всех подряд
отдрючить в извращенной форме.
  - Ну, пошли работать, - подзадорил себя Март, осторожно открывая
дверь в первый по коридору "номер".
  Щелк! Щелк! Щелк! - из-за кровати выскочила резиновая морда,
защелкала таймером. Март повел в том направлении стволом, бегло поразил
мишень двумя пулями - вторая неловко плюхнула в бетонный подоконник,
вжикнула, срикошетив в потолок.
  - Второй, - посчитал Март, поверхностно обследовав помещение и выходя
в коридор. - А что-то они сегодня не в голосе. В первом же номере -
клиент. Понедельник день тяжелый? Ну, погодите, я вам устрою!
  Задачу можно считать выполненной - коль скоро "иксам" угодно было так
бесхитростно впасть в заблуждение и оставить подопечного без контроля.
Суть упражнения состоит в том, что "телохран" - Март то бишь - должен
прогуляться по "гостиничному" корпусу, укокошить как можно больше "врагов"
и между делом "остаться в живых". А задача ассистентов заключается в
обратном: не дать "тел охрану" разгуливать по зданию и развлекаться
стрельбой. И при этом постараться "ликвидировать" его.
  Любой специалист секьюрити, прочитав эти строки, нахмурит брови: это
что еще за упражнение? За каким обвисшим дюделем "телохран" должен шастать
по гостинице в поисках киллеров, вместо того чтобы безотрывно находиться
при персоне подопечного и прилежно оную персону опекать? А вот это пока
секрет. К охранному делу данное упражнение никакого отношения не имеет -
Март специально разработал его для совместной тренировки с "иксами". А
чтобы не возбуждать нездоровых толков среди обычных курсантов школы
телохранителей, в расписании занятий указано, что сия развлекуха не что
иное, как стандартный психологический практикум в экстремальных условиях.
Попробуй придерись!
  Но это детали, заурядные проблемы учебного процесса. А в настоящий
момент важно то, что Март уже практически выполнил упражнение. Если бы
"иксы" безотрывно топали за ним по пятам, преследуя, как гончие зайца, тут
еще можно было бы усомниться в исходе противоборства. Но Март бесхитростно
"обрубил хвост" и теперь обязательно воспользуется предоставленной ему
возможностью, чтобы в очередной раз доказать соратникам, как они были не
правы, не настроившись соответствующим образом на кропотливую работу после
выходных. Минут через пятнадцать вы сможете лично убедиться в этом, а пока
суть да дело, давайте поближе познакомимся с Мартом - вам предстоит
довольно плотно общаться с этим субъектом на протяжении всего последующего
повествования...
  Итак, Мартынюк Андрей Владимирович, для своих - Март. 38 лет от роду,
холост, родственников не имеет. Рост - 185 см, вес - 85 кг. Смуглый, глаза
карие, черты лица благородные, красиво вылепленные уши слегка заострены
сверху и вообще - на черта похож. Точнее - на симпатичного черта, этакого
обаяшку из преисподней. Могучая сила воли, несгибаемое упорство и
патологическая склонность к риску рано вывели его в разряд лидеров и
приподняли над толпой. Фанатичный поклонник единоборств, с детства
увлекается всем, что входит в понятие "ратное дело". Имеет успех у женщин,
ведет себя как джентльмен, и вообще, при беглом знакомстве производит
впечатление этакого лощеного интеллигента. Дорогие костюмы от лучших
столичных портных сидят на ладной фигуре Марта, как на профессиональной
топ-модели. В обычной обстановке двигается расслабленно, вальяжно,
чрезвычайно пластичен: как-то угодил на вечеринку, где вперемежку с
обычным светским людом тусовались высокопоставленные геи, так не знал,
куда от них деваться, - приставали наперебой, до того приглянулся
лапидарусам симпатичный малый! Нет, с геями Март не дружит - он страстный
поклонник прекрасного пола и тонкий ценитель грации. Короче, отъявленный
баболюб.
  Неисправимый авантюрист. Несмотря на солидный возраст и довольно
высокое положение в обществе, по-прежнему предается рисковым утехам, более
свойственным переполненным гормонами юнцам: прыгает с парашютом, сигает на
резинках с моста, лазает с диггерами в обвалоопасные катакомбы и частенько
посещает подпольные бои без правил, устраиваемые лихими людьми для
нездорово азартной столичной элиты. И вы думаете, он довольствуется ролью
зрителя на этих боях? Как бы не так! Он дерется наравне с профессионалами.
И неплохо дерется, надо отметить - до сих пор никому не удавалось
хорошенько намять ему бока, несмотря на то что основные бойцы подпольных
шоу на десяток лет моложе резвящегося авантюриста.
  Нельзя сказать, что судьба дала Марту все, что нужно человеку для
счастья. Все что нужно, он взял сам, зубами вырвал. В школе учился
посредственно, домашние задания хронически не делал, поскольку всегда
увлекался черт-те какими пакостями, к учебному процессу никакого отношения
не имеющими. Военное училище едва окончил с троечным дипломом - дрался
частенько, из самоволок не вылезал и, как следствие, на гауптвахте сиживал
подолгу. Протектората не имел, а потому служить в пределах Садового кольца
не сподобился - сразу после выпуска угодил в Афганистан, где и застрял на
пять лет.
  Вопреки расхожим утверждениям о стремительной карьере на войне, выше
командира роты разведки Март не поднялся. Воевал с увлечением: отдавался
ратному делу без оглядки, проводил рискованные и красивые операции, каждую
правительственную награду для отличившихся бойцов своих выбивал у крысюков
штабных с таким пылом и рвением, словно речь шла о деле жизни или смерти.
Одного майора, который отказался отправлять представление на его сержанта,
водил в горы - расстреливать. Представление отправили, но Марта упекли под
трибунал. Хорошо, командир полка выручил: нужный парень все же, рабочий
войны, мастер.
  Да, благодарить судьбу за ласковое отношение к себе у Марта оснований
нет. Нельзя, конечно, вот так сплеча упрекать штабных деятелей за
тотальную нелюбовь к своенравному командиру разведроты, но факт есть факт:
по какому-то недоразумению Март разок угодил в список безвозвратных
потерь. В одном из ночных рейдов его тяжело ранили. Настолько тяжело, что
даже видавший виды пожилой фельдшер, помогавший смерти еще в годы ВОВ,
глянув на продырявленный живот молодого офицера, вынес однозначный вердикт:
  - "Двухсотый" ""Двухсотый" - убитый; "трехсотый" - раненый (терм.)".
С такими дырами люди не живут... - и черканул палочку в соответствующей
графе.
  Однако военный хирург, дежуривший в то утро на эвакопункте, был на
данный счет другого мнения. Он сделал все, что было в его силах, и
сотворил чудо: в буквальном смысле вытащил с того света.
  Чуть позже плановый борт уволок тяжелых "трехсотых" в госпиталь, где
Март провалялся два месяца. А первоначальные данные о потерях - без
соответствующей поправки на единицу - с эвакопункта благополучно передали
в штаб. И получили престарелые родители (Март - поздний ребенок, плод
зрелой любви) похоронку. От скорбной вести с матерью молодого офицера
случился инсульт, в результате чего она умерла. А отец - полковник в
отставке, ветеран BOB, - потеряв на старости лет двух дорогих его сердцу
людей, не вынес такого горя и застрелился из именного пистолета,
подаренного, по слухам, самим Рокоссовским.
  Причуды судьбы на этом не окончились. Март провалялся в госпитале
сколько положено и поскакал воевать дальше - отпуск после ранения брать не
стал, поскольку любил ратное дело всей душой и не желал тратить время на
всякую дрянь типа водных лыж и пляжей с пенным прибоем. Все, что
требовалось молодому выздоравливающему организму, у него было под рукой:
сытная еда, водка, медсестры и штабной персонал женска полу, весьма
западавший на стройного волоокого разведчика с джентльменскими замашками и
большим х... эмм... большим характером. Письма домой он никогда не писал -
лень было, и потому о смерти родителей понятия не имел. Кому могло прийти
в голову сообщить "покойнику" об утрате близких? Так и воевал далее наш
парень, не подозревая, что ждет его дома.
  Сразу после того, как их полк вывели на Большую землю, Марта уволили
из Вооруженных Сил по дискредитации. Угораздило парня в первый же вечер
"обмывания" счастливого возвращения набить лицо трем полковникам из
окружного управления. Банально: в ресторане, из-за дамы. Ах, какая была
дама! А какие лица! В три дня не объедешь. Но набил. И выкинули из ВС
быстро - в два дня.
  Возвратившись в столицу, Март некоторое время пребывал в состоянии
шока. Представьте себе: вы приехали после долгого отсутствия домой и
обнаружили, что родители ваши давно умерли, в квартире, некогда им
принадлежавшей, живут чужие люди, а вас, как выяснилось, давно похоронили.
  Три дня отставной разведчик беспробудно пил водку с первыми
попавшимися знакомыми, которых удалось убедить, что он вовсе не труп, а
вполне даже ничего себе парниша с приличной пачкой чеков. Залил горе,
отошел, навестил могилки родителей. Тут как бы сам собой, ненавязчиво,
всплыл извечный российский вопрос: где жить и что делать?
  Насчет "где жить" получился полный облом: родители, старые коммуняки,
при жизни не удосужились приватизировать даденную родиной хорошую квартиру
на Кутузовском проспекте, а Март вроде бы погиб. Потому квартирка
двухкомнатная общей площадью 68 квадратов мгновенно отошла сынку какого-то
большого мужика с портфелем. Попытка восстановить справедливость
увенчалась грандиозной дракой во дворе родного дома. Март просто пришел
пообщаться: хотел на совесть надавить, а сынок портфельный - убежище
порока - по телефону звякнул и вытребовал пятерых своих дружков, которые
где-то там в подвале качались, лупили по грушам и вполне искренне
полагали, что являются духопреемниками Брюса Ли. Отставной разведчик при
виде такого мерзкого отношения к своей персоне мгновенно осерчал и в
течение аж целых двух минут (это довольно большой временной интервал для
рукопашника такого класса, работающего с "чайниками") убеждал хлопцев, что
они не совсем правы. Сынка портфельного и еще троих увезли с травмами в
Склифосовского, а Марта взяли в ИВС, откуда через 72 часа он перекочевал в
печально известный следственный изолятор ј 4.
  Вот тут судьба впервые за все время проявила некоторое снисхождение к
нашему парню. В камере, куда попал Март, сидели по какому-то делу двое
афганцев, которые тремя годами раньше покинули негостеприимные ВС и
подались в сомнительную коммерцию. По-видимому, "коммерческая" жизнь была
не в пример приятнее, чем ревностное служение родине: оба бывших офицера
имели тела и лица раза в три шире, нежели у их вновь обретенного товарища
по несчастью. Кроме того, при взгляде на эти самые лица даже у
отъявленного пессимиста вряд ли возникла бы мысль о том, что в тесной
камере следственного изолятора данные товарищи чувствуют свою ущемленность
и оторванность от социума.
  - Пшел на пол, - не повышая голоса, распорядился один из коллег Марта
после выяснения личности новичка и бесцеремонно толкнул довольно крепкого
мужлана среднего возраста, спавшего на втором ярусе. - Теперь здесь будет
жить братуха. Давай, в темпе!
  Мужлан безропотно собрал развешанные на дужках шмотки и полез
устраиваться под нижнюю "шконку" - в восьмиместной камере разведчик
оказался четырнадцатым, что было совсем не так уж плохо, учитывая
хроническую переполненность наших пенитенциарных учреждений.
  - Ну зачем же так? - засмущался Март. - По очереди бы спали - ничего
страшного...
  - Перебьется, - заявил второй коммерсант и счел нужным пояснить с
ленивым возмущением:
  - Крыса тыловая! Пока мы там в горах кишки на камни наматывали, они
тут жировали. Ша! Теперь наш черед. Давай, братуха, устраивайся и ползи к
нам - отметим встречу, - и потянул откуда-то из-за "шконки" увесистую
сумку с ароматом копченостей, в которой явственно что-то булькнуло...
  Вот таким образом Март впервые соприкоснулся с таким понятием, как
"корпоративная принадлежность", несколько скособоченным ввиду
специфических условий существования в СИЗО. Ветераны-коммерсанты долго
сидеть в камере не пожелали: собратья по "цеху" приняли все меры, чтобы
как можно быстрее вытащить их на волю.
  - Не боись - мы за