стоянии, страшно бы удивился - экая
аномалия! В настоящий момент, однако, это казалось архивариусу вполне
нормальным. Он волк. И сейчас возьмет свою волчицу - грубо, дерзко,
беспощадно. А робость перед красивыми женщинами и всякие комплексы - к
чертовой матери! Эта женщина выпадала из общего разряда, она пришла из
иного мира, недоступного простым смертным, она другая. Серж глухо зарычал
и, привстав, двинулся на четвереньках навстречу своей волчице...
  Женщина, несколько мгновений смотревшая на луну, швырнула блузку на
капот, внятно выругалась матом и, открыв заднюю дверь машины, потащила
что-то из салона. Архивариус, выбравшийся из кустов на открытую местность,
выпрямился и застыл столбиком, как суслик на бугре. Женщина вытащила из
машины тело крупного мужчины и, оставив его лежать на краю обрыва, опять
посунулась в салон.
  Сержу вдруг сделалось нехорошо. Он никогда еще не видел трупов, хотя
частенько живо представлял себе залитые кровью поля великих сражений, на
которых плотным ковром лежали тела павших воинов. Но все это была история
- далекие события, отзвучавшие в веках и попавшие в анналы. А здесь имел
место настоящий труп, он лежал на земле всего в паре десятков метров от
Сержа и был невыносимо страшен в своей неподвижности.
  Архивариуса замутило: упав на колени, он зажал рот обеими руками и
призвал на помощь все свое самообладание, чтобы пресечь неудержимый позыв,
рвущийся из недр организма. Вся ликантропийная блажь махом отлетела прочь:
у кустов валялся жалкий голый человечишко, по какому-то дикому
недоразумению выпавший из своего уютного мирка и моливший всех богов о
том, чтобы страшная ночная хищница его не заметила.
  Женщина выволокла из салона второй труп, свалила его на тот, что уже
лежал на земле, и опять внятно выругалась:
  - Е...ное мясо! Как вы мне все надоели! - При этом дама не проявляла
никаких признаков нервозности, присущих любому нормальному человеку,
которому приходится прятать трупы, им же недавно изготовленные. Она вела
себя как древняя воительница - амазонка, привыкшая заниматься тяжелым
ратным трудом, более характерным для сильного мужчины.
  К "мясу" Серж был не готов - он перестал бороться с организмом и
принялся бурно отдавать прибрежным кустам обильный ужин, употребленный
пару часов назад.
  - Ну вот - началось! - воскликнула женщина, прыгая к капоту и хватая
с него положенный туда ранее предмет. - Ох уж мне эти ночные гуляки!
  Приблизившись к корчившемуся на земле Сержу, дама вытянула в его
сторону руку с предметом, который при ближайшем рассмотрении оказался
пистолетом с длинным стволом, и взвела курок. Затем вдруг передумала,
глубокомысленно произнесла:
  - Ага! Очень хорошо... - И, встав в двух шагах от страдальца, стала
ждать, поглядывая на дорогу.
  Серж еще с минуту извергался фонтаном, затем иссяк и, судорожно
икнув, пролепетал:
  - Не убивайте меня... Я никому-никому...
  - Ты маньяк или просто купался? - деловито поинтересовалась дама.
  - Я не маньяк, - Серж всхлипнул. - И не купался. Я, собственно,
вообще...
  - Третьим будешь? - совсем некстати спросила дама.
  - Я это... я вообще-то не пью, - архивариус совсем не удивился
странному предложению - обстановка не располагала. - Но если вы
прикажете...
  - Третьим будешь?! - повторилась дама, ткнув стволом в лоб Сержа и
показав на валявшиеся у машины трупы.
  Серж мелко затрясся и начал всхлипывать - таким третьим он быть не
хотел, хотя, будучи сильно начитанным парнишей, понимал, что ситуация
обязывает ночную фурию разделаться с ним тут же, не отходя от кустов. В
анналах имелась масса примеров, когда нежелательных свидетелей,
оказавшихся некстати на месте какого-нибудь исторического злодеяния,
травили, резали, давили и изничтожали иными доступными способами - и не по
одному, а пачками, дабы не портили статистику славных дел своими дурацкими
правдивыми признаниями. Правда, имелись внушающие надежду исключения,
когда нежелательный свидетель, переметнувшись на сторону злодея,
становился его рабом и впоследствии всячески восхвалял своего нового
хозяина, утверждая его имя в светлой и чистой половине анналов.
  - Я не хочу! - искренне взрыднул Серж. - Я... я еще не старый... а
что нужно делать?
  - Ты голый из города притопать не мог, - резонно предположила
амазонка. - Значит, неподалеку машина. Есть такое дело?
  - Сто метров, - Серж всхлипнул, потыкал пальцем в сторону
покосившегося знака и плаксиво уточнил:
  - В кустах.
  - Перестань трястись и помоги мне, - женщина заставила архивариуса
подняться и погнала к стоявшей на краю обрыва машине, тыкая стволом в
спину. - Грузи на передние сиденья. Верхнего - за руль. Если тебе станет
плохо, я тебя пристрелю, все сделаю сама и уеду на твоей машине. - Сказано
это было таким будничным тоном, что архивариус ни на секунду не усомнился
- так и сделает, гадина!
  Серж превозмог себя: подхватил верхний труп под мышки, резво потащил
вокруг машины, не обращая внимания на изрядную тяжесть - как хрупкая
амазонка его ворочала?! С огромными потугами усадил на водительское место
- вспотел три раза при этом и чуть живот не надорвал. Отпустил плечи -
труп вялым увальнем начал западать вправо. Серж полез поправлять,
наваливая тело на рулевое колесо, схватился рукой за мертвую голову и
угодил всей пятерней во что-то липкое.
  - Ах! - воскликнул историк, собираясь хряпнуться в обморок.
  - Ну что там у тебя? - недовольно вопросила амазонка, делая шаг к
машине и вскидывая пистолет на уровень груди.
  - Ничего, - вымученно просипел Серж, захлопывая дверь и машинально
вытирая ладонь о волосатую грудь - жить хотелось больше, чем полежать в
обмороке. - Палец защемило.
  - Быстрее шевелись, - напомнила дама, по-прежнему поглядывая на
дорогу, - судя по всему, она ждала, что со стороны города в любой момент
может прикатить нечто весьма неприятное.
  Серж примостил второй труп на переднее место рядом с водителем,
захлопнул дверь, затем они вместе с амазонкой уперлись в багажник и
принялись толкать машину к обрыву.
  Противно заскрежетав днищем о песок, автомобиль нехотя перевалился
через кромку обрыва и рухнул в воду, вздыбив мощный фонтан брызг.
  - Бай, мальчики, - помахала рукой амазонка и ткнула Сержа стволом в
бок. - Потопали к твоей машине, малыш. И я надеюсь, у тебя там обнаружится
одежда - мы еще не настолько близко знакомы, чтобы я терпела тебя в таком
виде...
  Пока ехали по пустошам, дамочка с Сержем не разговаривала - только
задала два вопроса: адрес и место работы да посмотрела мельком
водительские права. При подъезде к городу ночные путешественники заметили
три легковых автомобиля с включенными фарами, стоявшие рядком на обочине в
полукилометре от поста ГАИ. Амазонка невнятно выругалась и, приоткрыв
дверь, выставила ноги наружу. Архивариус не понял причины такого
перемещения и начал резко сбавлять ход.
  - Езжай ровно, не тормози! - повелительно прикрикнула женщина. -
Медленно сбавь до сорока, так и держи. Сейчас я сойду. Отьедешь от поста
метров на триста и встанешь - подождешь меня. Данные твои знаю, а потому
бегством заниматься не советую - все равно найду. Да, хочу напомнить: я
буду наблюдать за тобой со стороны и целиться в твою задницу. Если ты
сморозишь какую-нибудь глупость, то получишь как минимум десять пуль в
самый центр ануса - у меня автоматический пистолет. Я понятно излагаю?
  - Понятно, - кивнул Серж, нервно сглотнув. - Не надо в анус - я не
буду морозить...
  - Дверь захлопни, - распорядилась амазонка и птичкой порхнула на
обочину, переходя в полете на безукоризненный акробатический кульбит. Серж
ахнуть не успел - "99", как было велено, держала 40 км/час, любой
нормальный человек, на такой скорости "выйти" вознамерившийся, расшибся бы
к чертовой матери.
  "Может, пронесет? - с надеждой подумал архивариус. - Разбилась бы, и
было бы всем хорошо... Хотя вряд ли - такие амазонки просто так не
расшибаются..."
- Откуда едешь, братуха? - грубо спросил здоровенный бритоголовый
мужлан, остановивший "99" - " повелительным взмахом самого настоящего по
виду гаишного жезла. Сержу стало вдруг как-то по особенному неуютно: за
бритоголовым, у стоявших на обочине трех иномарок, прогуливались еще
шестеро таких же, и, судя по всему, из-под спортивных ветровок у них
вытарчивали отнюдь не сотовые телефоны. Вот угодил! Сначала ночная
хищница, теперь - эти...
  - Из Петергофа, - подавив нервную дрожь, соврал Серж. - А что,
собственно...
  - А пасть закрой, - задушевно посоветовал бритоголовый. - Вылазь из
машины, шмонать будем. Живо!
  Серж не счел нужным возразить: послушно вылез из салона, открыл
багажник и терпеливо наблюдал, как двое молодчиков осматривают его машину.
  - Синий форд с двумя типами и бабой не видал? - спросил тот, что
останавливал машину. - Навстречу не попадались?
  - Разминулся как минимум с двумя десятками встречных машин, пока
ехал, - сказал Серж. - А какого они цвета и кто там сидел - черт его
знает. Фары же светят, не видно! А что случилось?
  - Давай, вали отсюда, - опять не удосужился ответить бритоголовый,
делая отмашку жезлом, как заправский постовой. - Пошел!
  На посту ГАИ "99" вновь притормозили и произвели осмотр - правда,
гораздо более поверхностный, нежели при первой остановке. Сержант обошел
вокруг машины, заглянул в салон, не предлагая Сержу выйти, багажник
оставил без внимания, а вопросов вообще задавать не стал.
  - Проезжайте, - вежливо разрешил он. - Обычная проверка - не более
того...
  Серж недолго раздумывал - выполнять распоряжение ночной хищницы или
нет. В трехстах метрах от поста ему поневоле пришлось притормозить - с
обочины на шоссе шагнула знакомая фигурка и помахала рукой, приказывая
остановиться.
  - Привет, Лиховский, - как старому знакомому, бросила дама, ныряя в
салон - нельзя было сказать, что она запыхалась, хотя перемещаться ей
пришлось довольно быстро. - Я смотрела за тобой. Ты молодец. Давай-давай,
поезжай - нечего нам тут.
  Спустя пять минут дама велела свернуть в тупик между двумя рядами
гаражей и остановиться.
  - А теперь ты мне не нужен, - с некоторым сожалением констатировала
она, доставая пистолет и направляя его на архивариуса. - Ты свидетель -
увы. Я не обещала оставить тебя в живых, так что - извини. Машину я умею
водить сама. Давай - на выход. Ты можешь умереть, как подобает мужчине,
или закатишь истерику?
  Серж за сегодняшнюю дурную ночь уже устал проявлять эмоции и в
некотором смысле свыкся со страхом неизбежной смерти - надоело ему это
приключение до чертиков. Он просто закрыл лицо руками, повалился на руль и
тихо заплакал. Обидно было: впервые в жизни попробовал расслабиться на
полную катушку, слиться, так сказать, с природой - и нате вам.
  - Проклятая ликантропия, - всхлипывая, пробормотал архивариус. -
Идиот - нашел, чему верить...
  - Я никогда не вру тем, кого убиваю, - по-своему истолковала его
высказывание амазонка. - У меня работа такая, так что извини. А ты -
свидетель. Ты должен меня понять: будь ты на моем месте, поступил бы точно
так же. И не надо истерик - ты же мужик, в конце концов! Если бы был хоть
один намек на благополучный исход для тебя, я бы еще подумала. Атак...
Давай - на выход!
  - Меня можно не убивать, - перестав всхлипывать, с надеждой намекнул
Серж. - Я совершенно безопасен - я не свидетель, можете мне поверить.
Кроме того, я могу быть полезен.
  - Чем же, интересно? - Воительница опустила ствол, выдернула
откуда-то пальчиковый фонарик и посветила Сержу в лицо - видимо, хотела
рассмотреть его глаза. - Только в темпе, мне некогда.
  - Живой я пригожусь вам больше, чем мертвый, - щурясь от яркого
пучка, быстро затараторил архивариус. - Я не свидетель в том смысле этого
слова, который вы в него вкладываете. У меня есть машина, я одинок, не
беден, у меня особняк практически в центре города. Я живу отшельником -
историк я, архивариус, - часто езжу за границу. И... я категорически не
приемлю нашу общественную систему. Вы партизан на вражьей территории - я
понимаю... но я могу стать вашим пособником. И кстати: вас почему-то ищут.
Вот эти - которые бритоголовые. И милиция тоже. Ну, может, не вас, но
какую-то женщину, уехавшую на синем "Форде" с двумя мужчинами. Это значит,
что у вас проблемы. Вы нездешняя, а выехать из города в ближайшие трое
суток вам не удастся, будут искать по горячим следам - так это у них
называется. Кстати, как вы думаете - безопасно ли вам будет возвращаться в
гостиницу? Вы ведь наверняка остановились в гостинице. А я предлагаю вам
свое гостеприимство - у меня вас гарантированно никто не станет искать.
  - Какой ты умный - аж тошно становится, - ворчливо заметила дама,
пряча пистолет в поясную сумку и доставая сотовый телефон. Серж перевел
дух - ораторское искусство, отточенное на лекциях, кажется, на этот раз
возымело действие. Или просто дамочка сама сообразила, что можно
попытаться воспользоваться услугами такого увальня, как Серж, и тем самым
несколько смягчить непростую ситуацию, в которую она угодила.
  Набрав номер, амазонка поднесла телефон к уху. После
непродолжительного молчания в телефоне кто-то рявкнул - Серж, сидящий
рядом, аж вздрогнул:
  - Я все про тебя знаю, тварь! Ты покойница... Амазонка отключила
телефон, упрятала его в поясную сумку и, зло цыкнув зубом, буркнула:
  - Ты знаешь мою сто пятнадцатую фамилию, стручок засушенный. И
приблизительный словесный портрет, под который подпадает каждая третья
проститутка "Прибалтийской"... Чего уставился? Закрой рот, и поехали к
тебе.
  Последнее замечание относилось к Сержу, который, раскрыв рот, смотрел
на свою опасную спутницу. Эта женщина действительно пришла из другого
мира, про который Серж понаслышке знал из страшненьких телепередач и
разговоров со знакомыми. Она существовала в параллельном измерении, и
теперь, по прихотливой воле случая, это измерение соприкоснулось с тем, в
котором тихо и комфортно нежилась рыхлая плоть архивариуса. И Сержу это
соприкосновение неожиданно показалось заманчивым и интригующим. Это было
нечто новое, незнакомое, возбуждающее застоявшуюся кровь книжного червя.
Приключение. Настоящее, реальное, совершенно отличное от ликантропийных
заскоков, замешанных на глубоко мистической основе и ничем не
подкрепленных на практике...
  - У тебя нормально, - похвалила ночная хищница, быстро обследовав все
помещения квартиры архивариуса и убедившись в надежности металлической
двери. - Мне нужно переодеться. Есть во что?
  Серж в панике бросился ковыряться в своем неизобильном гардеробе.
Увы, ничего, похожего на хоть сколько-нибудь приличествующий даме наряд, в
вещах архивариуса не обнаружилось - женщиной в его доме и не пахло.
  - Не комплексуй, - посоветовала амазонка, выдернув из вороха тряпок
необъятную футболку - ровесницу перестройки, в которой Серж хаживал пару
раз в спортивный клуб, - хотел как-то стать стройным и могучим, да времени
не хватало, а потому бросил без сожаления это грязное дело.
  - Я пошла в душ. А ты дуй на кухню - готовь ужин, - бесцеремонно
распорядилась дама и, покосившись на антикварные часы с боем, уточнила:
  - Нет, скорее завтрак. В общем, надо меня накормить. Вперед!
  Серж послушно метнулся на кухню, выгреб из холодильника все, что под
руку подвернулось, и принялся хозяйничать. При этом он с удивлением
обнаружил, что глупо улыбается чему-то и вообще находит какое-то
болезненное удовольствие в необходимости подчиняться этой фурии, внезапно
ворвавшейся без спроса в его тихое размеренное бытие.
  - Я готова. Ты кормить меня собираешься? - Амазонка появилась на
кухне всего через пять минут - архивариус только успел разогреть
сковороду, накрошить ветчину и теперь соображал - залить ее яйцами сразу
или сначала обжарить.
  - Сейчас-сейчас... - Он обернулся, подхватывая сковородку, и застыл с
открытым ртом. Дамочка стояла в дверях, в футболке на голое тело, держала
в руке отжатые мокрые трусики и взглядом искала, куда бы их пристроить для
просушки. Поясок сумки, с которой она не собиралась расставаться, крепко
обхватывал ее осиную талию, подчеркивая поразительное совершенство бюста,
не нуждавшегося в бюстгальтере. Серж, чувствуя, что лицо его наливается
предательской краской, опустил глаза, скользнув взглядом по стройным
ногам, которые столь близко не имел счастья наблюдать никогда ранее, и
невольно задержался на просвечивающем сквозь ткань футболки темном
треугольнике. Вот этот последний штрих окончательно доконал архивного мужа
- он брякнул сковородку на подставку, опустил руки по швам и, отвернув
лицо к окну, принялся раскачиваться с пятки на носок, совершенно не зная,
как себя вести далее. Увы, дамочка была удивительно хороша собой и полна
той яркой женской привлекательности, что всегда отпугивала архивариуса и
заставляла его остро ощущать свою мужскую неинтересность.
  - У тебя там веревки нет, - пояснила амазонка, мотнув трусиками. -
Повесить негде. Ты как вообще стираешься? Включи духовку, я зацеплю за
регулятор, и они быстренько высохнут. Ну в самом деле - неприлично без
трусиков.
  Серж покраснел еще больше и не двинулся с места, продолжая тоскливо
смотреть в сторону окна.
  - А! - догадалась дамочка. - Ты когда в последний раз живую женщину
видел, Лиховский?
  - М-м-м... - мучительно выдавил из себя Серж. - Эм-м-м...
  - Ясно, - констатировала возмутительница устоев. - Так - брось эту
сковороду, я сама. Давай - дуй в душ. Тебе десять минут, чтобы привел себя
в порядок. Вперед!
  Серж безропотно развернулся, бочком протиснулся в двери и потопал в
ванную.
  - Я твоей щеткой зубы почистила, - беспечно сообщила вдогон ему
гостья. - Но это ничего - я ее мылом помыла. У тебя мыло с триклозаном,
антибактериальное. Кроме того, я совершенно здорова, так что - ничего
страшного.
  - Я думала, ты там утонул! - ворчливо заметила воительница через
десять минут, когда архивариус вернулся из душа - чистый, переодетый в
вольготный спортивный костюм, но не ставший от этого более раскованным. -
Садись, будем завтракать - я все приготовила.
  - Н-н-н... не хочу, - через силу выдавил Серж, не решаясь шагнуть из
коридора в кухню. - Вы... сами вы ешьте, я пойду, пожалуй...
  - О господи! Какой тяжелый случай, - констатировала дама,
выскальзывая из-за стола. - Пошли, я тебя реабилитирую, - и, схватив
застенчивого хозяина за руку, потащила его в спальню.
  Оказавшись в спальне, гостья убедилась, что на кровати нет ничего
лишнего, и без всяких предисловий погасила свет. Пребывавший на грани
обморока Серж почувствовал, как с него сноровисто стаскивают одежду.
  - Ты просто переполнен комплексами, милый мой, - с придыханием
прошептала дама, обняв архивариуса и крепко прижавшись к нему всеми своими
прелестными выпуклостями, обжигающими непривычной обнаженностью - на этот
раз футболки и сумки на ней не было. - Но на самом деле ты себя не знаешь
- тебя просто никто не раскрыл. Поверь мне, я чувствую твою скрытую силу.
Представь, что мы с тобой два диких зверя, и в целом мире, кроме нас,
никого больше нет. Возьми меня!
  А Серж вдруг и впрямь представил: мгновенно вспомнил пустошь, обрыв,
себя, обнаженного, на четвереньках и великолепный пейзаж на фоне лунной
дорожки - полураздетая статуэтка, словно выточенная из эбенового дерева.
Представил - и получилось, сникший было организм податливо отозвался на
зов предков, исторгшийся из глубин подсознания. К черту комплексы! Он в
первую очередь животное, наделенное древним могучим инстинктом, который
цивилизованная сущность пытается безуспешно задавить морально-этическими
рамками. Самец. Что делает самец, когда во время гона настигает самку?
  - Ар-р-р... - утробно рыкнул Серж, опрокидывая женщину на кровать и
наваливаясь сверху грузным телом. - Ар-р-р!!! - и с разбегу, едва
пристроившись поудобнее меж податливо распахнувшихся навстречу бедер,
ворвался в подаренную судьбой восхитительную плоть, почувствовав себя
самым могучим существом на всей планете...
  В общем, это был взрыв эмоций, необычайно яркий и потрясающий в своей
великолепной неож