тебя словечко замолвим, - пообещали они Марту на
прощание. - Ты кругом прав, статья липовая - ежу понятно. Держись...
  Вопреки ожиданиям, Марта действительно вскоре выпустили. Коммерсанты
сдержали свое слово: подключили к делу освобождения бывшего разведчика
"Афганвет" и все общественные организации, так или иначе связанные с
Афганской войной.
  "Он умирал в горах Афгана, а в это время его квартиру занял
толстомордый буржуйский сынок. Он приехал домой, а во дворе родного дома
его хотели убить осатаневшие от безделья дружки буржуйского сынка. Но
ветеран-орденоносец не захотел умирать на родной земле. Не для того он
обманул смерть на суровой чужбине. Он вспомнил все, чему его научила
война, и принял неравный бой. И в результате угодил на нары..."
Март только криво ухмылялся, читая в трех газетах одну и ту же
статью, не отличавшуюся изысканностью стиля, но вполне слезливую, чтобы
пронять до самой задницы заскорузлую душу обывателя. Статья сильно
искажала факты. Март никогда не был орденоносцем. А бил во дворе
раскачанных дружков портфельного сынка, он даже не подумал о том, чтобы
применить то, чему его научила война. На войне, столкнувшись внезапно нос
к носу с отделением "духов", разведчик угостил бы их парой гранат, а потом
в упор расстрелял бы из автомата. А тут получилось совсем не так:
повалявшись недельку в больнице, портфельный сынок и его дружки целы и
невредимы пошли себе опять качаться в подвал. Какой же это бой? Так,
дружеская трепка, не более. Однако крыть было нечем: на дворе висел 1989
год, вовсю свирепствовала перестройка и так называемая гласность.
  - А что - можно пойти квартиру истребовать обратно? - наивно
поинтересовался Март у благодетелей. Коммерсанты - звали их Саша и Жора -
приютили его в подсобке бара "Абордаж", владельцами которого они являлись,
и наградили должностью вечернего вышибалы.
  - Про квартиру забудь, - грустно сказал Жора - старший в паре. - Это
ж только в газетах - гласность. А на деле все как было, так и осталось,
миром заправляет номенклатура. Этот козел согласился забрать заявление
только при условии, что ты больше никогда не вспомнишь про свою квартиру.
Дернешься - по новой накатают и опять упекут. Так что думай сам: на воле
без хаты, или опять в камеру и черт знает, чем эта твоя тяжба кончится. А
вообще, радоваться должен, что афганцем оказался да нас встретил. Если б
не это, парился бы по полной...
  Вот так получилось. Март шибко горевать не стал: угол имелся, работа
не пыльная, местами даже интересная, платят коммерсанты вполне прилично и
дев кабацких ежевечерне - невпроворот. После закрытия бара у черного входа
новоявленного расфранченного вышибалу (Март всегда одевался с иголочки,
носил ослепительно белые рубашки и стильные галстуки) ожидала кучка
"неснятых" возбужденных поклонниц, желавших отпробовать плотской любви с
высоким стройным мачо.
  С одной из таких любительниц приключений у Марта получился маленький
роман с далеко идущими последствиями. "Абордаж" в числе заведений высшей
категории, увы, не значился - так себе, кабачок средней руки для простой
публики, не отягощенной солидным капиталом и излишним весом в обществе. И
девы, которые посещали сие достославное прибежище греха, сами понимаете,
относились к категории повышенной доступности - "центровыми" "шкурами"
здесь и не пахло, они тусовались в более приличных местах. А тут вдруг
однажды, тихим октябрьским вечерком, ближе к полуночи, подкатывает к
парадному входу "Абордажа" кроваво-красный новенький "Шевроле". А на
дворе, напомню, завис 1989 год, наша публика пока не избалована
повсеместным засильем "шестисотых" "кабанов", широких джипов и серебристых
"лексусов". Из тачки выплывает примадонна без верхней одежды, в большом
количестве драгметаллов и таком прикиде, будто она пять минут назад
разругалась со своим кутюрье и утопала с подиума "Базара", забыв
переодеться в расстроенных чувствах. Выбирает примадонна столик где-то в
уголке, сидит полчаса, употребляет не торопясь неразбавленный "Чивас
Ригал" с засахаренным лимоном (в запасах "Абордажа" всегда имелись
неплохие напитки для своих и особо важных) и глазеет на окружающих, нервно
покуривая длинную сигаретку. А через некоторое время, употребив подряд три
по пятьдесят и вполне пресытившись видом глазеющего на нее плебса, вдруг
выруливает в холл и с ходу заявляет скучающему на входе Марту:
  - Алло, малыш! Я не нашла здесь никого симпатичнее тебя. Пошли, я
хочу тебя прямо сейчас, - и, схватив за руку, тянет парня на улицу.
  - Я на улице не совокупляюсь, - растерянно пробормотал обалдевший от
столь бесцеремонного обращения мачо. - Не так воспитан.
  - А у меня тачка, - примадонна явно не собиралась отступать. - Водилу
выгоним - и вперед. Пошли, малыш, не упрямься!
  - Я тебе не малыш, - резонно заметил Март - примадонне едва ли
перевалило за двадцать пять. - И вообще - лучше отпусти, а то...
  - А то что? - хитро прищурилась примадонна, не желая отпускать
захват. - Кричать будешь? "Насилуют!!!", да? Меня, кстати, Нинель звать. А
тебя? А может, тебе заплатить? Может, ты из таких, которые...
  - Отвали, плохая женщина, - насупился Март, неуловимым борцовским
движением освобождаясь от захвата и отступая назад. - Я не шлюха, за ЭТО
денег не беру. А тебя никто не учил, как нужно заводить знакомства? Если
нет, я тебе тонко намекаю: хватать за руку первого попавшегося мужика и
тащить его в машину - это не совсем то, что нужно делать в таких
ситуациях. В лучшем случае тебя не поймут, а в худшем...
  - Ой-е-е, какие мы правильные! - презрительно наморщила носик Нинель.
- Ой, какой тяжелый случай! Ну, тут одно из двух. Ты прекрасно знаешь, что
я подружка Черного, и просто боишься. Как же - а вдруг Черный узнает?
Кастрирует ведь! Так? Или еще проще - ты полный импотент или педик. Ну
какой мужик откажется от такой лапочки? Мррр? - Тут барышня грациозно
изогнулась и этак простецки похлопала себя по попке.
  Кто такой Черный, Март понятия не имел, но вредная особа попала в
точку. Уела мужиковское самолюбие со всех сторон. Ну представьте себя на
месте молодого диверсанта, которого обозвали ни за что ни про что трусом,
импотентом и педерастом одновременно? Да и хороша собой была эта Нинель до
умопомрачения - новоиспеченному кабацкому вышибале с такими красотками
пока общаться не приходилось.
  - Посмотри здесь, я отлучусь ненадолго, - ровным голосом распорядился
Март, адресуясь к весьма своевременно вернувшемуся из сортира помощнику -
кряжистому борцу Сене. И, ухватив Нинель за руку, без лишних слов потащил
в свою подсобку.
  Ой, что было в подсобке!
  - Ай! - Вот междометие, которое многократно исторгалось из разверстых
губ Нинель в последующие пятнадцать минут - на большее ее не хватило.
  Однако не буду живописать в деталях подсобное действо - если вам
исполнилось 18, посмотрите какой-нибудь нелегкий порнофильм с негритосами,
и вы получите приблизительное представление о событиях этих пятнадцати
минут. А вкратце было вот что: Март с ходу подверг легкомысленную
примадонну суровому интиму и обрек ее восхитительную плоть на жестокие
ласки, никоим образом не соответствующие его обычному обращению с
прекрасным полом. И безо всякой, прошу заметить, контрацепции.
  - Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! - мстительно прорычал мужественный
воин, заканчивая процесс тремя мощными толчками и наполняя нутро девы
своей животворящей субстанцией. Натянул штаны и сел на стул, с интересом
наблюдая за девой. Полагал воин суровый, что дева зальется слезами от
полученного унижения и, плача, убежит, обзывая его всякими нехорошими
словами. Но ошибался воин - он хоть и суровый был, но еще молодой,
профанистый во многих житейских мелочах.
  - Ты просто прелесть! - лучезарно улыбнулась дева - вопреки ожиданию,
мероприятие ей понравилось до чрезвычайности. - Когда заканчиваешь работу?
  - В двадцать четыре ноль-ноль, - машинально ответил Март, мельком
глянув на часы. - Через десять минут. А что?
  - Я тебя жду в машине, - распорядилась Нинель, деловито припудривая
личико. - Как закончишь, выходи. Повезу в приличное место, покормлю
ужином, потом поедем ко мне. Смотри, не задерживайся, - и упорхнула из
подсобки.
  - Мазохистка? - обескураженно пробормотал незадачливый надругатель,
выходя в холл. - "Повезу в приличное место"! А вот возьму и не выйду...
  Через десять минут после закрытия бара Март - надушенный и хорошо
причесанный, в новенькой хрустящей "косухе" - неспешно спустился со
ступенек главного парадного входа и сел на заднее сиденье "Шевроле",
проигнорировав возмущенный ропот троих стандартных искательниц
приключений, которые выжидали неподалеку, когда стройный мачо обратит на
них свой взыскательный взор. Сегодня мачо было не до них - любопытство
одолевало. Борец Сеня успел сообщить Марту, что Черный - это тутошний
бензиновый король и связываться с ним ни в коем случае не стоит.
Головенку, мол, оторвут - "мама" сказать не успеешь.
  - Черный, говоришь? - небрежно бросил Март, захлопывая дверь и
пытаясь рассмотреть в подсвеченном огоньками панели полумраке салона
физиономию водителя, массивные очертания которой наводили на самые
противоречивые мысли.
  - Ага, Черный, - воркующим шепотом подтвердила Нинель, обдавая щеку
Марта жарким дыханием. - Но ты не бойся - я с тобой. А Сеня свой парень, -
она кивнула в сторону водителя. - Он никому не скажет. Поехали, Сеня, -
что-то я проголодалась...
  Далеко, однако, ехать не пришлось - Едва вырулили со стоянки и
завернули на трассу, как откуда ни возьмись - словно в хорошем боевике -
выскочили две черные "Волги" и со скрежетом притормозили впереди,
преграждая дорогу.
  Нинель тихо ойкнула и схватила кавалера за руку. "Свой" Сеня резко
сбавил скорость и деловито поинтересовался, не поворачивая головы:
  - Бегаешь быстро?
  - Не понял?! - удивился Март. - А что, собственно...
  - Это парни хозяина - Черного, - нервно пояснил Сеня. - Открывай
дверь и сваливай отсюда! Чего сидишь, олух? Не понимаешь, что сейчас с
тобой сделают?! Давай вали - еще успеешь! Они не станут гоняться за тобой
по пустырю - тяжелые. Ну?!
  - Не нукай, не запряг, - негромко ответил Март, начиная потихоньку
разминать мышцы и дышать по системе - бежать он не мог, дама рядом была.
Джентльмен в присутствии дамы не имеет права покидать поле битвы, это
просто несолидно.
  - Ну и дурак, - сожалеюще резюмировал Сеня и, адресуясь к даме,
попенял ей:
  - Ну, Нинка, подставила ты парня! Не думаю, что Черный поверит, если
я скажу, что это мой шуряк из Одинцова. Да и проверить нетрудно...
  - Я не хотела, - плаксиво проблеяла Нинель, отпуская руку Марта и
забиваясь в угол - светская дама мгновенно куда-то улетучилась и уступила
место перепуганной до смерти девчонке. - Ты же говорил, что "хвоста" нету!
Говорил?
  - А и не было, - Сеня развел руками. - Наверно, у "Абордажа"
выследили. Ей-богу, не хотел я туда ехать - душа не лежала! Слышь, парень,
может, пока не поздно... Хотя нет - уже поздно.
  Действительно, сзади неслышно подкатила еще одна машина, остановилась
в двух метрах, слепя фарами, из нее неспешно выбрался какой-то субъект,
сверх надобности хлобыстнул дверью и, приблизившись к "Шевроле", сердито
скомандовал:
  - Свет!
  Сеня послушно зажег свет в салоне и проявил инициативу: опустил
переднее стекло справа.
  - Ага! - Субъект просунул голову в окно и несколько секунд немигающим
взором сканировал персону незадачливого ухажера своей любушки. Март от
удивления разинул рот: показалось - Розенбаум! Ну просто копия. Лысый, с
усами, правильный продолговатый череп. Хорошенько рассмотрев субъекта,
Март закрыл рот и криво ухмыльнулся: да, показалось. Розенбаум - крепкий
здоровый мужик, а этот - просто сильно засушенная копия. Или если
Розенбаум, то после длительной тяжелой болезни, сразу с госпитальной койки
- сильно постаревший, похудевший и вообще, поношенный какой-то,
скукожившийся.
  - Болел, что ли? - не к месту поинтересовался Март и вдруг прыснул
нездоровым дребезжащим смешком.
  - е...лся от страха, - сделал вывод субъект и, ткнув пальцем в глубь
салона, распорядился:
  - Шалава - ко мне в машину. Бегом! Ты, козлик, выходи сюда. Сеня -
это, случаем, не твой шурин из Одинцова?
  - Гхм-кхм... - неопределенно промямлил внезапно покрасневший Сеня,
Нинель послушно выскочила из "Шевроле" и усеменила к светящей сзади фарами
машине, а Март, как и приказали, покинул салон и встал рядом с субъектом,
скрестив руки на груди.
  - Успел засадить? - деловито поинтересовался Черный, потыкав пальцем
в сторону своей машины.
  Март покаянно развел руками и застенчиво прочистил горло - что
поделать, было, так было!
  - Ну и как? - Черный потащил из кармана портсигар и, прикурив
сигарету-, с силой дунул собеседнику дымом в лицо.
  - Сказка! - не стал лукавить Март - только поморщился да отступил на
шаг. - Ваша дама, шевалье, - это просто чудо какое-то. Только вы не дуйте
- я не курю...
  - "Сказка"! - передразнил Черный, проигнорировав последнее замечание
оппонента. - А то! Других не держим. Все - высший сорт. Только тут
небольшая проблемка, козлик...
  - Если вам так нравятся животные, лучше зовите меня орлом, - вежливо
поправил Март. - Мне кажется, я больше похож на орла, нежели на козлика.
  - Проблемка в том, козлик, что это моя "сказка", - лицо Черного
скривилось в озабоченной гримасе. - Это мой город. Мои машины. Мои люди.
Мои деньги. И "сказка" - тоже моя. Понимаешь?
  - Я приношу свои извинения, - скорбно произнес Март - чувствовал себя
виноватым, потому не грубил, не пытался обострять обстановку. - Обещаю,
что больше не буду баловаться с вашей "сказкой".
  - Ты больше ни с кем не будешь баловаться, козлик, - торжественно и
печально пообещал Черный. - Потому что ты посягнул на мое имущество, а я
этого никому не прощаю. Если бы прощал, то был бы нищим. Я не бандит, я
предприниматель. Понял? Но за свое имущество людей на куски рву - поэтому
никто не посягает. Ты понял? Все боятся.
  - Я, пожалуй, пойду домой, - Март смиренно изобразил поклон. - А то
вы сердитесь, мне кажется. Подвозить не надо - тут рядом.
  - Ты вот что: выбирай, - Черный подскочил к оппоненту и ухватил его
за рукав куртки. - Идешь к моей машине, вставляешь башку в окно сзади -
там Нинка сидит, - водила стекло подымет и шею тебе защемит. Ты штаны
снимешь, а я тебя по голой жопе ремнем отлупцую, - тут он свободной рукой
распахнул полы элегантного пиджака и показал массивный кожаный ремень,
опоясывающий худосочные чресла. - Я тебя буду лупцевать, ты будешь орать
от боли и рожи корчить. Нинке наглядный урок, и тебе позор, потому как ты
прелюбодеянием занимался. Ты сколько раз Нинке качнул?
  - Я не считал, - признался Март. - Было так здорово, что про все
забыл. Но барахтались мы довольно долго - минут пятнадцать, не меньше.
  - Ну вот и я тебя буду лупцевать долго, - сообщил Черный. - Пока твоя
жопа не посинеет.
  - Не нравится мне это, - Март осторожно попытался освободиться -
оппонент только крепче вцепился, хватка у него была как у бульдога,
несмотря на кажущуюся невзрачность. - Есть другие варианты?
  - Есть, обязательно есть, - торопливо закивал Черный. - Мы не
уголовники, потому в попу драть тебя не будем. И сосать не будем
заставлять - не наш стиль. Другие бы заставили - попробовал бы ты,
допустим, у Махно бабу отбить... Нет, мы просто тебя сильно побьем.
Поломаем ребра, морду поломаем в трех местах, почки опустим, ноги
поломаем, руки поломаем, селезень порвем... выбирай, короче: пять минут
позора или побои, от которых станешь инвалидом. Я тебе скажу так: лучше
иди, башку вставляй в окно. Жопа быстро заживает - пару ночей поспишь на
животе, и вся недолга...
  - У вас богатый личный опыт, - надерзил Март - почуял, что близится
развязка, более нет смысла придерживаться ложных приличий. - Но мне и это
не нравится. Предлагаю третий вариант.
  - Ну-ка, ну-ка? - Черный заинтересованно склонил голову набок. - И
что это будет?
  - Я просто надаю пи...дюлей вашим хлопцам и пойду ужинать, - скромно
сообщил Март. - Такой вариант вас устроит?
  - Во как! - удивился Черный и неожиданно согласился:
  - Ну, давай - посмотрим, как это у тебя получится. Эй, ну-ка, все ко
мне!
  "Волги", дремавшие спереди, мгновенно разродились массивными темными
фигурами, которые валкой трусцой направились к "Шевроле".
  "Шестеро, - быстро посчитал Март силуэты, приближающиеся в свете фар.
- И действительно - тяжелые. Где Черный таких амбалов набрал? Нехорошо -
если правильно возьмут в оборот, утопчут на три счета..."
- Давай, крутой, давай! - ласково ободрил Черный, юркая на переднее
место и захлопывая за собой дверь. - Каратист никак?
  - Вышибала, - поправил Март, страшным ударом в челюсть валя первого
приблизившегося и тут же пиная в пах следующего за ним. Минус два.
Нападавшие - парни удивительно здоровые, но плохо организованные -
допустили непростительную тактическую ошибку: валиком двинулись к объекту
атаки, на небольшом промежутке в десять метров растянулись в цепь и теперь
попали под маховики Марта чуть ли не в колонну по одному.
  - Кто ж вас этому научил, родимые? - возмутился Март, прыгая задницей
на пологий капот "Шевроле" и лягая обеими ногами в грудь очередную жертву.
Жертва утробно харкнула на выдохе, вспорхнув спиной вперед, грузно
плюхнулась на бегущего сзади и не мягко уронила сотоварища на асфальт с
каким-то нездоровым стуком. К визгу ударенного в пах тут же приметалось
громкое мычание стукнувшегося головой и мучительный стон вспорхнувшей
жертвы. Минус четыре.
  - За что деньги платят? - посетовал Март, ныряя под размашистый свинг
одного из оставшихся на ногах и несильно бия его ребром ладони в кадык.
Схватившись за горло, здоровяк захрипел и стал медленно оседать на асфальт.
  - А теперь - просто спарринг, - повеселел Март, оставшись один на
один с последним оппонентом. - Ма-а-алень-кий такой спарринг, игрушечный!
  Оппонент оказался не дурак - видимо, оценил спонтанно раскрывшиеся
возможности противника. Прянув назад, он рванул "молнию" крутки и полез за
пазуху, судорожно ища что-то под мышкой. Март не стал дожидаться окончания
поисковых работ: длинным прыжком сократил расстояние и тщательно
рассчитанным ударом ноги в голову снес бедолагу с дорожного полотна. Мало
ли чего там у него? Фары светят, полумрак, хрен разберешь!
  - Они что у тебя - с пушками? - поинтересовался победитель,
восстанавливая дыхание и зорко наблюдая за возящимися на асфальте
противниками.
  - Я им эти пушки в задницы повставляю, - досадливо буркнул Черный, на
всякий случай задраивая окно со своей стороны, и категорично распорядился:
  - Сеня - вперед! Исправляйся!
  Сеня выпростался из салона и медленно пошел к Марту - судя по всему,
ему страшно не хотелось конфликтовать с мачо, внезапно проявившим такие
незаурядные бойцовские навыки. Однако хозяин дал команду - ослушаться
нельзя.
  - Я тебя не больно побью, - шепотом пообещал Март, когда водила
"Шевроле" приблизился на годную для боя дистанцию, и лениво выбросил
вперед здоровенный кулак, никуда конкретно не целясь. Легко уклонившись от
удара, разведчик поймал вращательный момент и бросил Сеню через бедро,
страхуя за руку. Водила мягко плюхнулся на асфальт, взвыл в три раза
сильнее положенного - Март сымитировал добивающий удар в голову и, оставив
лежать притворившегося бессознательным парня на обочине, вплотную
приблизился к отдыхавшему за стеклом Черному.
  - А в твоей тачке водила есть? - буднично поинтересовался победитель,
кивнув на светящую в зад "Шевроле" машину.
  - Есть, - нимало не смутившись, ответил Черный. - Но он слабый. Не
дерется.
  - Надо было сразу соглашаться с моим вариантом, - попенял Черному
Март. - И не нужно было бы никого травмировать. Ты почему такой
недоверчивый? Я же сказал: надаю пи...дюлей и пойду ужинать. Нужно верить
людям!
  - Такое видел только в кино, - признался Черный, доставая портсигар и
щелкая зажигалкой - руки бензинового короля слегка дрожали. - Только ты
забыл одну старую ист