хали в воду и дали лошадям напиться.
   Они спокойно сидели в седлах, когда Гендрику вдруг  послышались  какие-то
странные звуки.
   - Послушай! - сказал он.- Не понимаю, что это такое. Слышишь?
   - Собака воет, - ответил Виллем.
   - Где?
   В первую минуту ни один из них не сумел ответить на этот вопрос, но потом
Виллем заметил ловушку, от края которой разбежались собаки.
   - Гляди, ловушка! - воскликнул он. - Наверно, зверь провалился туда.  Ну,
вот что: я его пристрелю, пускай зря не мучается.
   - Правильно, - поддержал Гендрик. - Я ненавижу этих собак и вообще всяких
хищников, но оставить животное подыхать с голоду просто жестоко. Убей его.
   Виллем подъехал к ловушке и  спешился.  Они  разговаривали  не  настолько
громко, чтоб их можно было услышать, сидя в яме. Конго и Черныш в это  время
молчали, только собака выла от боли.
   Заглянув в яму, Виллем увидел лишь зверя, который все еще висел на  колу,
и, прицелясь ему в глаз, выстрелил.
   Последняя искра жизни угасла в несчастном звере; но  вслед  за  выстрелом
огромного ружья раздались два ужасающих вопля  -  так  не  завопит  и  дикая
собака.
   То кричали перепуганные  негры:  каждый  вообразил,  что  следующая  пуля
угодит в него.
   - Аренд! - воскликнул Виллем. Он тревожился о брате и ни о ком другом  не
думал. -Аренд! Это ты?
   - Нет, баас Виллем. Это я, Конго.
   Крепко держа свое длинное ружье за ствол, Виллем через отверстие протянул
приклад Конго.
   Конго ухватился за него обеими руками, и силач Виллем в один миг  вытащил
его из подземной тюрьмы.
   Потом вытащили Черныша, и вот уже они, перемазанные, грязные, стоят  друг
против друга, и каждый наслаждается жалким видом соперника.
   Постепенно пламя гнева, которое таилось в глубине глаз Конго, погасло,  и
суровое лицо его озарила, словно ясный день, широкая улыбка.
   Наконец-то он на свободе, и, конечно, никто не виноват, что он так  долго
просидел в яме.
   Черныш получил по заслугам за то, что радовался его беде, и теперь  Конго
готов все забыть и простить.
   - Но где же Аренд? - спросил Виллем.
   Даже смеясь над нелепым видом обоих негров, он не мог  забыть,  что  брат
его исчез.
   - Не знаю, баас Виллем, - ответил Конго. - Я тут давно сижу.
   - Но когда ты его видел в последний раз? - допытывался Гендрик.
   Этого Конго не мог сказать: ему казалось, что он пробыл в недрах земли не
один день.
   От Черныша охотники узнали, что вскоре после того, как они уехали,  Аренд
отправился за лошадью, которая отбилась от остальных и бродила по равнине. А
больше Черныш его не видел.
   Солнце уже садилось, и, не тратя времени на пустые разговоры,  Гендрик  и
Виллем опять вскочили на  коней  и  поскакали  туда,  где  Аренда  видели  в
последний раз.
   Они достигли опушки леса примерно в миле от  лагеря,  и,  не  зная,  куда
ехать дальше и что делать, Виллем выстрелил.
   Выстрел прогремел по всему лесу, и теперь они с тревогой ждали ответа  на
свой сигнал. И ответ пришел. Но то был не выстрел и  не  голос  исчезнувшего
Аренда, нет,  -  сам  лес  отозвался  голосами  своих  обитателей.  Завопили
стервятники, зацокали бабуины, зарычали львы.
   - Что будем делать, Виллем? - спросил Гендрик.
   - Прихватим с собой из лагеря  Конго  и  Следопыта  и  вернемся  сюда,  -
ответил Виллем и, повернув коня, поскакал на стоянку.
   Гендрик двинулся за троюродным братом.

Глава 6
СЛЕДОПЫТ

   Последний отсвет дня угас. Над долиной  Лимпопо  спустилась  ночь,  когда
Гендрик  и  Виллем  с  зажженными  факелами  снова  отправились  на   поиски
исчезнувшего товарища. Теперь их сопровождали Конго и Следопыт.
   Впереди бежал Следопыт - большая испанская ищейка. Впервые за время этого
путешествия охотникам понадобилась его помощь, и он готов был исполнить  то,
что от него требовалось.
   Он был еще совсем щенок, когда  его  привезли  из  одного  португальского
поселения на севере Африки. Виллем купил его, а Конго окрестил Следопытом.
   Во время долгого путешествия из Грааф-Рейнета этот пес  причинял  гораздо
больше беспокойства, чем все остальные собаки. Он хуже всех переносил  голод
и жажду, раньше всех уставал и не раз пытался удрать от своих хозяев. Теперь
его взяли с собой в надежде, что он сумеет возместить все  то  беспокойство,
которое причинял дорогой.
   Они направились вдоль опушки леса, рассчитывая, что где-то  здесь  должен
был проехать Аренд в погоне за отбившейся лошадью, и действительно напали на
след его коня и второй лошади.
   Следы вели в лес. Они шли по хорошо  утоптанной  тропе  -  ее,  очевидно,
проложили буйволы и другие животные, проходя к  реке  на  водопой.  С  обеих
сторон к тропе подступал густой колючий кустарник.  Кое-где  он  был  совсем
непроходим. С тропы все равно нельзя было свернуть ни вправо,  ни  влево,  и
некоторое время они обходились без помощи собаки. Впереди шел Конго.
   - Ты уверен, что здесь прошли обе лошади? - спросил его Виллем.
   - Да, баас Виллем, - ответил Конго. - Две прошли.
   - Лучше бы уж Аренд послал ту лошадь ко всем чертям - она не стоила того,
чтобы лезть за ней в такие дебри, - сказал Виллем, обернувшись к Гендрику.
   Они  пробирались  сквозь  чащу  около  полумили  и  наконец  выехали   на
прогалину; тропа здесь обрывалась, и следы  расходились  в  разные  стороны.
Охотники снова отыскали отпечатки копыт лошади  Аренда,  спустили  ищейку  с
поводка, и она тотчас пошла по следу.
   В отличие от большинства ищеек,  Следопыт  не  кидался  вперед,  оставляя
человека далеко позади. Казалось, он понимал, что и для него  самого  и  для
хозяина будет лучше держаться поближе друг к другу. Поэтому Конго без  труда
поспевал за умным псом.
   Уверенные,  что  скоро  они  узнают  что-нибудь  о  судьбе  потерявшегося
товарища, охотники то и дело окликали и поторапливали собаку.
   Вскоре до них донеслись яростные вопли и рычание: впереди,  в  нескольких
ярдах от них, не поделили чего-то дикие звери. Эти  звуки  охотники  слышали
уже не раз и тотчас поняли, что они означают.
   Лев и стая гиен сошлись над телом какого-то  большого  животного.  Тушей,
конечно, завладел царь зверей,  и  гиены  не  вступали  в  драку,  а  только
жаловались на своем, гиеньем, языке. Грозное рыкание льва  и  отвратительный
хохот гиен слышались всего в  нескольких  ярдах,  там,  куда  вел  охотников
Следопыт.
   Взошла луна, и в лунном свете они вскоре увидели  тех,  кто  поднял  весь
этот шум. Гиены - их было с десяток - визжали и лаяли на гигантского льва, а
он лежал, подмяв под себя какое-то темное тело и, очевидно, пожирал его.
   Когда охотники подъехали ближе, гиены немного отступили.
   - Похоже, что это лошадь, - прошептал Гендрик.
   - Несомненно, - ответил Виллем, - вон седло. Господи! Да ведь это  лошадь
Аренда! Где же он сам?
   Между тем Следопыт был уже в каких-нибудь  пятнадцати  шагах  от  льва  и
начал угрожающе лаять, словно приказывая ему прервать свою трапезу.  Но  лев
по-прежнему лежал неподвижно и удостоил Следопыта лишь грозным рыканием.
   - Надо или убить его, или прогнать, - сказал Виллем. - Как по-твоему?
   - Убьем, - ответил Гендрик. - Так будет вернее.
   Виллем и Гендрик неслышно соскользнули с седел на землю,  отдали  поводья
Конго - и вот они уже бок о бок крадутся вперед. Курки взведены, и  Следопыт
неслышно движется за ними по пятам.
   Они подкрались к льву, они уже в пяти шагах от него,  а  он  все  еще  не
тронулся с места. Заметив людей, он только перестал есть и  низко  припал  к
трупу лошади, словно готовясь кинуться на них.
   - Ну? - прошептал Гендрик. - Стреляем?
   - Стреляем!
   Оба одновременно спустили курки, и два выстрела слились в один.
   В ту же  секунду  Гендрик  и  Виллем  инстинктивно  кинулись  в  стороны,
спасаясь от последнего прыжка зверя.
   Лев  со  страшным  рычанием  бросился  на  них,  одним  махом   перелетел
расстояние в добрых двадцать футов - и тяжело рухнул наземь между Виллемом и
Гендриком. То был его последний прыжок, больше он уже не поднялся.
   Даже не дав себе труда проверить,  убит  ли  зверь  или  еще  дышит,  они
кинулись к останкам лошади.
   Да, это лошадь Аренда, но никаких следов  всадника  не  видно.  Какая  бы
судьба ни постигла его, ничто не говорило о том, что он убит вместе со своей
лошадью. Оставалась надежда, что  он  спасся,  хотя  после  того,  как  были
найдены останки лошади, страх его друзей еще усилился.
   - Надо разобраться, - предложил Гендрик, - где убили лошадь - здесь или в
другом месте. Может быть, лев уже после притащил ее сюда.
   Конго внимательно осмотрел все вокруг и объявил, что лошадь убита на этом
самом месте и убил ее лев. Это было уже странно.
   При дальнейшем расследовании обнаружили, что  одна  нога  лошади  опутана
поводом. Это немного объяснило происшедшее, иначе  трудно  было  бы  понять,
каким образом такое быстроногое животное,  как  лошадь,  могло  на  открытом
месте попасться в лапы льву.
   - Тем лучше, - сказал Виллем. - Значит, Аренд спешился, не доехав до этой
поляны.
   - Верно, - отозвался Гендрик. - Теперь надо найти,  где  он  расстался  с
лошадью.
   - Поедем назад, - сказал Виллем, - и повнимательнее рассмотрим следы.
   Разговаривая, охотники перезарядили ружья, вскочили на коней и уже готовы
были повернуть назад.
   - Баас Виллем, - сказал вдруг Конго, - пускай Следопыт порыщет здесь.
   Виллем  согласился,  и  Конго,  взяв  собаку  на  поводок,  двинулся   по
прогалине, описывая широкий круг, посреди которого лежала убитая лошадь.
   Дойдя до того края поляны, где они еще не были, Конго позвал их.
   Охотники подъехали и снова увидели след лошади Аренда - он вел от  места,
где сейчас лежали ее останки, в сторону, противоположную лагерю.
   Значит, сперва лошадь промчалась мимо того места,  где  сейчас  лежит  ее
труп. Вероятно, она потеряла седока где-то дальше, а  когда  возвращалась  в
лагерь, на нее напал лев. Следопыт снова пошел по следу, Конго  не  отставал
от него ни на шаг, а за ним ехали охваченные нетерпением Виллем и Гендрик.
   Но вернемся в лагерь и отыщем след  пропавшего  охотника  способом  более
верным, чем даже острый нюх Следопыта.

Глава 7
ПРОПАВШИЙ ОХОТНИК

   Когда Аренд подъехал к отбившейся вьючной лошади, она паслась  на  опушке
широко разросшейся чащи и уходила все дальше от лагеря.
   Она явно не желала, чтобы ее поймали. Завидев охотника,  она  кинулась  в
глубь чащи по тропе, протоптанной дикими зверями.
   Аренд поскакал за ней.
   Слишком узкая тропа не давала ему возможности обойти  беглянку,  потерять
же ее ему не хотелось, и он ехал следом, надеясь, что тропа  станет  шире  и
тогда он сможет обойти ее и погнать назад в лагерь.
   Наконец отбившаяся лошадь  вышла  из  зарослей  и  очутилась  на  поляне,
поросшей невысоким вереском,  сплошь  усыпанным  белыми  цветами.  Казалось,
надежда охотника вот-вот сбудется.
   Теперь уже можно было не следовать за беглянкой по  пятам,  и,  пришпорив
своего коня. Аренд попытался обойти ее.  Но  она,  видно,  вспомнила  в  эту
минуту о тяжелом вьючном седле и припустилась галопом.
   Аренд погнался за ней. Проскакав  почти  до  конца  поляны,  беглянка  на
мгновение  замерла  на  месте  и,  прянув  в  сторону,  помчалась  в  другом
направлении.
   Аренд удивился, но тотчас  понял,  в  чем  дело:  прямо  на  них,  видимо
направляясь к реке, шел огромный черный носорог. Испуганная лошадь поспешила
уступить ему дорогу, и, будь ее преследователь достаточно  благоразумен,  он
поступил бы так же. Но ведь Аренд  ван  Вейк  был  охотник,  притом  человек
военный, и, завидев носорога, который  подставляет  себя  под  выстрел,  он,
разумеется, не устоял от искушения выстрелить.
   Осадив коня, - вернее, только попытавшись осадить, ибо, почуяв опасность,
конь заупрямился и не стоял на месте, - Аренд спустил курок.  Того,  что  за
этим последовало, он и не ждал и не желал. Взревев, точно  разъяренный  бык,
чудовище повернулось и кинулось на всадника.
   Аренду оставалось только спасаться бегством, а носорог кинулся  вдогонку,
и по всему было видно, что хоть он и ранен, но не слишком серьезно и  вполне
способен отомстить за себя.
   Расстояние, отделявшее преследователя от  преследуемого,  было  с  самого
начала очень невелико, но, вместо того чтобы  круто  свернуть  в  сторону  и
пропустить чудовище - а охотник непременно должен был  это  сделать,  потому
что носороги плохо видят, - Аренд скакал все вперед  и  вперед,  пытаясь  на
скаку перезарядить ружье.
   Аренд совершил эту ошибку не потому, что  растерялся  или  не  знал,  как
поступить, - нет, просто был слишком беспечен, легкомыслен и воображал,  что
носорогу нипочем не догнать его. Он всегда  был  удачлив,  а  удача  слишком
часто порождает самоуверенность  и  ведет  к  беде,  которую  человек  более
осторожный может избежать.
   Внезапно конь Аренда  остановился  на  всем  скаку,  налетев  на  заросли
колючего кустарника, который в Южной Африке прозвали  "постой-погоди".  Коню
Аренда и впрямь пришлось задержаться на минутку, да  на  такую  долгую,  что
носорог совсем нагнал его.
   И уже не было ни времени, ни возможности свернуть ни вправо, ни влево.
   Наконец-то Аренд  зарядил  ружье,  но  теперь  убить  носорога  с  одного
выстрела было трудно: ведь не так-то просто  прицелиться,  когда  сидишь  на
испуганном коне.
   И чтоб стрелять вернее, Аренд на ходу соскочил на землю.  К  тому  же  он
надеялся, что носорог, не заметив его, побежит за лошадью.
   Поле зрения носорога очень невелико; но, к  несчастью,  когда  испуганная
лошадь пронеслась дальше, на глаза носорогу попался сам охотник.
   Аренд поспешно вскинул ружье, выстрелил и  кинулся  к  росшей  поблизости
купе деревьев. За спиной он слышал тяжелый топот  -  носорог  настигал  его.
Казалось, от этого топота содрогается земля. Он слышался ближе,  ближе,  вот
уже так близко, что и оглянуться нельзя. Аренду чудится, что он уже  ощущает
всей спиной дыхание зверя. Спасение  только  одно:  неожиданно  метнуться  в
сторону, тогда носорог с разгону промчится мимо.  Аренд  так  и  сделал:  он
внезапно свернул вправо и только тут увидел, что еще  мгновение  -  и  зверь
поддел бы eго рогом.
   Эта  хитрость   позволила   ему   хоть   на   мгновение   оторваться   от
преследователя. Но вот разъяренный носорог  уже  снова  гонится  за  ним,  и
совсем незаметно, чтоб он устал, а охотника уже измучила эта бешеная  гонка,
и он чувствует, что его ненадолго хватит. Собрав последние силы,  Аренд  еще
раз увернулся от носорога, и  тут  ему  повезло:  он  очутился  прямо  перед
поверженным стволом огромного баобаба. Когда-то сильная буря свалила его,  и
теперь он лежал, упираясь в землю  с  одной  стороны  корнями,  с  другой  -
обломанными при падении ветвями, так что между стволом  и  землей  оставался
просвет фута в два.
   С разбегу кинувшись наземь, Аренд проскользнул под  деревом,  и  как  раз
вовремя: еще мгновение - и длинный рог вонзился бы ему в спину.
   Теперь можно перевести дух и хоть  немного  прийти  в  себя.  Да,  баобаб
защитит его. Даже если носорог обежит вокруг дерева, достаточно Аренду снова
проползти под стволом - и он опять недосягаем для  страшного  рога.  Человек
свободно проползал под стволом, а  для  носорога  щель  была  слишком  узка.
Переползая с одной стороны на другую, ничего не стоило спастись от носорога.
Другого  выхода  у  Аренда  не  было,  ибо,  увидев  за  стволом   человека,
разъяренное чудовище обежало вокруг корней упавшего  баобаба  и  возобновило
атаку.
   Носорог несколько раз то с одного, то с другого конца  обежал  дерево,  и
Аренду не сразу удалось поразмыслить над своим положением. Он надеялся,  что
носорог устанет от этих бесплодных попыток и либо уйдет сам, либо даст  уйти
человеку.
   Но его надежде не суждено было  сбыться.  Рассвирепевший  от  ран  зверь,
казалось, был непреклонен: прошло уже больше часа, а  он  все  бегал  вокруг
дерева, тщетно пытаясь добраться до охотника. Аренд с легкостью избегал этих
атак. У него оставалось довольно времени  для  размышлений,  и  он  старался
придумать какую-нибудь хитрость, чтобы избавиться от носорога.
   Первое,  что  пришло  ему  в  голову,  -  это  воспользоваться   оружием.
Дотянуться до ружья было нетрудно, оно лежало там,  где  Аренд  уронил  его,
когда впервые нырнул под дерево, но зарядить его он не смог - пропал шомпол.
   Когда он в последний раз заряжал ружье, носорог так неожиданно кинулся на
него, что он не успел положить шомпол на  место  и,  видно,  уронил  его  на
поляне. Это было очень некстати, и некоторое время молодой  охотник  не  мог
ничего придумать. Он лишь перекатывался из стороны  в  сторону  под  стволом
баобаба, увертываясь от осаждавшего его зверя.
   Но вот наконец носорог то ли устал, то ли понял всю бессмысленность своих
атак. Однако жажда мести была по-прежнему  сильна  в  нем:  он  и  не  думал
уходить. Наоборот, он  стал  у  баобаба,  да  так,  чтобы  видеть  все,  что
происходит по обе стороны ствола,  -  он,  видно,  решил  остаться  здесь  и
дождаться случая, когда можно будет расправиться со своей жертвой.
   Молча, во все глаза носорог следил за молодым охотником, а  тот  старался
придумать, как бы ему выбраться из осады.

Глава 8
ИЗБАВЛЕНИЕ

   Солнце село, над вершинами деревьев взошла луна, а носорог, казалось, все
так же жаждал мести, как в ту минуту, когда он был ранен.
   Долгие часы Аренд терпеливо ждал, что голод или что-либо другое  отвлечет
зверя от мыслей о мести и он уйдет. Но он напрасно  надеялся.  Боль  от  ран
заставляла носорога забывать и голод и жажду; желание отомстить было сильнее
всего. Он неотступно и зорко стерег Аренда, поэтому тот не решался ни на миг
высунуться из своего убежища. Стоило ему шевельнуться  -  и  носорог  тотчас
настораживался.
   Время шло, а охотник все не мог придумать, как же ему  выбраться  отсюда.
Но наконец его осенило.
   Пускай без шомпола он не  может  зарядить  свое  ружье  пулей,  но  можно
пороховой вспышкой ослепить носорога или хотя  бы  сильно  испугать  его  и,
улучив минуту, незаметно ускользнуть. Прекрасный план, и  такой  простой,  -
как это он раньше не додумался?
   Аренд без труда засыпал в ствол двойную порцию  пороха,  а  чтобы  он  не
высыпался  из  дула,  пока  выдастся  удобный  случай  выстрелить,   заткнул
отверстие сухой травой. Случай скоро представился: голова носорога оказалась
в каких-нибудь двух футах от дула, и, старательно прицелившись прямо в глаз,
охотник спустил курок.
   Громко застонав от ярости  и  боли,  носорог  кинулся  к  человеку  и,  в
бешенстве напрягая все  силы,  попытался  перевернуть  ствол  баобаба  -  но
безуспешно.
   "Еще выстрел, в другой глаз, - подумал Аренд, - и я свободен".
   Он принялся было опять сыпать порох в дуло ружья, но  тут  вдруг  заметил
новую опасность.  Комок  сухой  травы,  при  выстреле  вылетевший  из  дула,
воспламенился и поджег листья, которые устилали землю вокруг. Они  мгновенно
вспыхнули,  огонь  стремительно  распространился  во  все  стороны   и   уже
подбирался к Аренду.
   Ствол баобаба больше не мог защитить его. Еще минута  -  и  дерево  будет
объято пламенем. Медлить - значит погибнуть в огне. Выбирать не приходилось,
оставалось лишь одно: вскочить и спасаться бегством.
   Нельзя было терять ни секунды. Аренд выскользнул из-под дерева и со  всех
ног кинулся бежать. Он мог бы удрать незаметно для носорога, но сама судьба,
как видно, была против него. Не пробежав и двадцати шагов,  он  почувствовал
за спиной погоню.
   Увидал ли носорог Аренда своим единственным глазом, услыхал ли  его  шаги
своим острым слухом, но только он мчался за ним по пятам, да так быстро, что
в конце концов неминуемо должен был нагнать свою жертву.
   Охотник снова был на грани отчаяния. Сама  смерть  гналась  за  ним.  Еще
несколько секунд - и зверь подденет его  своим  ужасным  рогом.  Если  б  не
властная любовь к жизни, любовь, которой дви