Тут в  дверь  снова  постучали.
Баника быстренько запихнула в рот очередную порцию спагетти, подскочила ,  с
места и бросилась  открывать.  Как  только  дверь  распахнулась,  в  комнате
одновременно появились облако морозного воздуха и фигура, с  ног  до  головы
закутанная в меха.
   Это оказалась еще одна женщина,  и  она  решительно  не  собиралась  даже
смотреть в сторону Яны, пока не  расстегнет  все  пуговицы  и  не  поснимает
одежду.
   - А, Седна! Как дела? - поинтересовалась Клодах.
   - У нас все в порядке. Я только хотела спросить, не найдется  ли  у  тебя
немножко кобыльего молока? Я бы у тебя заняла, а то мой запас на исходе.
   - Да бери, конечно. Бери, сколько нужно. К слову сказать, Седна,  ты  уже
встречалась с майором Мэддок? - спросила Клодах.
   Седна тряхнула белокурыми локонами и только потом снизошла до того, чтобы
посмотреть непосредственно на Яну. И по ее взгляду  Яна  сразу  поняла,  что
Седна пришла сюда в основном для того, чтобы увидеться с ней, а молоко  было
только удобным поводом. Яне  смутно  показалось,  что  она  уже  видела  эту
женщину - сегодня утром, на проводах Чарли Дементьева.
   - Майор Мэддок, - представила Яну Клодах.
   - Лучше - Янаба, Клодах, или - просто Яна, хорошо? - попросила Яна.
   - Знакомься, Яна, это - Седна Куинн. Как ушко у твоего  мальчика,  Седна,
все еще побаливает?
   - Спасибо, Клодах, ему уже получше -  после  того,  как  ты  посоветовала
делать эти припарки.
   - Может, поужинаешь с нами?
   - Да нет, мне надо вернуться поскорее и помочь Иму выскоблить ту  лосиную
шкуру. Я принесу тебе потом...
   - Ну послушай, Седна, если ты так сильно занята, то  почему  бы  тебе  не
взять немного лосиного спагетти с собой, домой на ужин? И тебе  не  придется
так спешить и возиться еще и с ужином.
   Седна согласилась и присела на краешек  стула  в  наполовину  застегнутой
одежде, а Клодах тем временем насыпала ей полный котелок  вкусного  горячего
варева.
   - Что, Банни, жаль, что Чарли уехал, правда? - спросила Седна.
   - Да, жаль, конечно. Надеюсь, с ним там  будет  все  в  порядке.  Только,
по-моему, нашему Чарли там, наверху, будет жутко одиноко и тоскливо.  Хотела
бы я, чтоб они хотя бы  дали  нам  время  как  следует  с  ним  попрощаться,
сочинить  для  него  песню.  А  так  он  остался  и  без  праздника  на  его
совершеннолетие, и без всего остального...
   - А я все равно сочиню для Чарли песню, пусть даже ему и не  придется  ее
услышать, - сказала Клодах.
   - Но, может, тебе удастся сделать запись этой песни, а Баника отвезет ее,
когда в следующий раз поедет на космобазу, и перешлет Чарли, -  предположила
Яна.
   Седна распрямила спину  и  одарила  Яну  взглядом,  в  котором  явственно
читалось сожаление, потом веско сказала:
   - Песня для того и песня, чтобы один человек мог спеть ее другому.
   - Простите, - стала извиняться Яна. - Я пока не очень хорошо разбираюсь в
ваших обычаях. Но только я знаю, как все вы любите лейтенанта  Дементьева  и
как для любого солдата важно получить весточку от друзей и родных, из дому -
будь то какая-нибудь планета или просто другая космическая станция.
   - Ничего страшного, Яна, все нормально, - успокоила ее Клодах.  -  Седна,
Яна собирается остаться здесь, с нами, так что скоро она сама все  увидит  и
поймет. А пока она просто этого не знает. Понимаешь, Яна, у  нас  тут  почти
что никто не умеет даже просто писать, а не то что как-то записывать  песни,
чтобы они звучали.
   Яна на мгновение потеряла дар речи от удивления. Потом спросила:
   - Но как же так? Неужели никто из вас не умеет читать  и  писать?  И  ты,
Клодах? Но как же такое может быть? Кстати, все новобранцы с Сурса,  которые
мне встречались, были грамотными. И Баника непременно должна уметь читать  и
писать - ведь как-то же она сдавала экзамены на водительскую лицензию!
   Баника покачала головой.
   - Все экзамены  были  устные,  и  еще  по  комму  показывали  картинки  с
заданиями, но отвечать все равно надо было вслух. Ну,  конечно,  на  военной
службе солдат учат грамоте, по  крайней  мере  настолько,  чтобы  они  могли
пройти обучение в корпусе, в школе молодого бойца или в офицерской  академии
Чугияк-Фергус - но не больше... - и Баника пожала плечами.
   - Но ведь те колонисты, которые прибыли сюда первыми, конечно же, умели и
читать, и писать... - не сдавалась Яна.
   Клодах покачала головой.
   - На самом деле грамотными были только те, кто занимал  высокие  посты  в
Компании. Нет, конечно, может, кое-кто из  наших  прапрадедушек  и  разбирал
немного буквы, но не больше, чем учат сейчас солдат... Но тогда у каждого из
них были такие чудесные машины, которые разговаривали с людьми и  показывали
им в картинках, что и как надо делать, - так рассказывается о давних днях  в
наших песнях. Но когда наших предков отправляли сюда, в Компании, как видно,
решили, что такие машины не настолько сильно нам нужны, как все остальное. А
после того, как первые колонисты оказались здесь, они уже не могли позволить
себе выписать такие машины из других мест - они слишком  дорогие  для  таких
небогатых людей, как мы. Вот поэтому на всей планете всего  несколько  таких
машин, и то только те, которые нужны Компании для каких-то ее надобностей. А
что касается написанных книжек - ну... Я даже не знаю, и вряд ли  кто-нибудь
еще здесь знает, где тут можно раздобыть такие книжки. Их у нас просто  нет,
кроме, разве что, специальных научных  книг,  которые  попривозили  с  собой
ученые.  Так  что  мы  здесь  только  разговариваем  и  поем  песни  и   так
рассказываем друг другу о том, что произошло, - точно так же, как это делали
наши далекие предки много веков назад.
   - И мы прекрасно обходимся без всего такого, - добавила Баника с  нотками
вызова в голосе, которые были приглушены тоской по  Чарли.  -  Кроме,  разве
что, таких случаев, как сейчас. И все равно у нас ведь есть люди, которые...
- Девочка замолчала на полуслове и повернулась к Клодах.
   - В том числе и твой собственный дядя Шон, правда, Банни, или  я  не  так
тебя поняла? - вмешалась Седна. - Так ведь, Клодах?
   - Ну конечно. Он ведь Шонгили, - и специально для Яны Клодах пояснила:
   - Шонгили происходят из рода инуитов, однако в то  время,  когда  открыли
Сурс, они уже сделали  завидную  карьеру  и  считались  в  Компании  важными
учеными. Прадедушка Шона и Шинид до самой своей смерти был  самым  уважаемым
человеком во всем нашем полушарии, - и  Клодах  выразительно  кивнула,  всем
своим видом показывая, как она гордится этими необыкновенными Шонгили. - Все
Шонгили обязательно должны знать грамоту, и они могут читать книги, если  им
того хочется. Даже Шинид умеет читать - Эйслинг видела, как она это  делает.
Но Эйслинг рассказывала, что сама Шинид  не  раз  говорила  ей,  что  вместо
книжек лучше будет читать звериные следы  на  снегу  и  полагаться  на  свои
острые уши и крепкую  память,  на  истории  и  песни,  как  это  делают  все
остальные.
   Банни вдруг вскочила на ноги и закричала:
   - Ой, и как же я забыла?! Точно!  Дядя  Шон  не  просто  умеет  читать  и
писать, у него ведь есть и специальная  штука  для  того,  чтобы  записывать
голос. Он сможет записать песню для Чарли!
   - Банни, твой дядя - очень важный и занятой человек, - испуганно  сказала
Седна. - Ему приходится решать проблемы целой планеты! Мы не можем  отнимать
его время и беспокоить его по пустякам.
   - Вообще-то говоря, то, что Чарли отправили на космический корабль -  это
не такой уж и пустяк, ты не находишь, Седна? -  сказала  свое  веское  слово
Клодах. - Нет, по-моему, это прекрасная мысль.  А  раз  уж  Яна  тоже  умеет
читать и знает, как обращаться с  записывающей  машиной,  и  если  ты,  Яна,
согласишься помочь нам в этом  важном  деле  -  тогда  нам  не  нужно  будет
отрывать Шона Шонгили от его забот, еще более важных. Он ведь  может  просто
дать Яне эту машину на время. Как ты думаешь, Баника, он согласится?
   - Согласится, если я попрошу его и скажу, что это ты придумала, - сказала
Баника. - Я собираюсь ехать к нему в гости через пару  дней,  когда  у  меня
снова не будет никаких рейсов до космобазы и обратно.
   - Может, Яна захочет поехать с тобой? Мне кажется, Шон очень  обрадуется,
встретив еще кого-нибудь, кто тоже умеет читать и писать.
   - Что ты на это скажешь, Яна? Ты ведь не боишься собак, нет?
   Яна покачала головой и улыбнулась.
   - Нет, мне даже понравилось ездить  на  этой  штуковине.  -  Как  и  было
обещано, от домашней наливки Яна повеселела, хотя в  голове  у  нее  немного
помутилось.
   Седна, подхватив полный котелок со спагетти с лосиным мясом, распрощалась
и  отправилась  восвояси.  Выходя  из  дома,  она  встретилась  в  дверях  с
очередными гостями, заглянувшими на вечеринку к  Клодах.  С  одним  из  этих
гостей Яна уже встречалась. Это был Баникин дядя Шимус, только теперь на нем
было меньше инея и сосулек, и еще с ним пришла маленькая, худенькая  женщина
с короткими вьющимися серебристыми волосами.
   - Привет тебе, Клодах! Банни сказала, что  майор  будет  сегодня  у  тебя
ужинать, и мы с Мойрой  решили  занести  ей  немного  рыбки.  Вот,  держите,
угощайтесь, майор, - сказал Шимус и передал Яне сетку с твердой, как камень,
замороженной рыбой - с таким видом, словно вручал  назначение  на  должность
исполнительного вице-президента Интергала.
   - О... Спасибо, Шимус, - сказала Яна, надеясь, что он  будет  доволен  ее
благодарностью. Правда, Яна не имела ни малейшего  понятия  о  том,  что  же
делать с этой рыбой дальше, а потому она просто  повесила  сетку  на  спинку
стула. Но там рыба мгновенно попала в сферу живого интереса хозяйских кошек.
   - А ну, брысь отсюда, лакомки! - прикрикнула Клодах на пушистых оранжевых
зверушек и, погнала их прочь, чтобы спасти рыбу. Она взяла сетку  и  подняла
ее повыше, но нахальные кошки вставали на задние лапы и цеплялись  за  сетку
когтями, не желая упускать заманчивую добычу.  -  Шимус,  повесь  лучше  это
снаружи, на холоде. Пусть повисит, пока Яна сидит у  меня.  Там  рыба  будет
сохраннее.
   - Ну, ладно, - согласился Шимус и посмотрел на Яну долгим взглядом,  чуть
искоса. Яна кивнула  и  еще  раз  поблагодарила  за  подарок,  твердо  решив
как-нибудь расспросить Банику о местных традициях и правилах хорошего  тона,
связанных с такими подарками.
   Шимус и Мойра посидели у Клодах совсем немного. Они еще не ушли, когда на
вечеринку пожаловали двое новых гостей  -  нарядно,  даже  щегольски  одетая
девушка, которую представили как Арни О'Молли, и с ней маленький мальчик  по
имени Финнбар. Мальчик сразу же принялся играть с кошками.  Последние  гости
тоже не задержались  надолго,  и,  перед  тем  как  уйти,  нарядная  девушка
сказала:
   - Вот погоди, Клодах, ты еще увидишь  мое  новое  праздничное  платье!  Я
надену его на лэтчки. И еще много лет парни будут сочинять обо мне песни!
   - Эта Арни такая задавака! Всегда рисуется, - возмутилась  Баника,  когда
Арни уже вышла.
   - А что это за песни, про которые вы все время говорите? - спросила  Яна.
Ее переполняло приятное ощущение сытости, и после третьего стакана  домашней
наливки Яна расслабилась на славу, так что теперь ее даже немного клонило  в
сон. - В этом городке что, много музыкантов?
   - Не-а! Только старый Унгар и его приятели, - ответила Банни. - Но  песни
складывают все.
   - То есть как это - все?! - Яна никогда не была лично знакома  с  людьми,
которые сочиняли песни.
   - Это так и есть, - сказала Клодах. - Мы складываем песни обо  всем,  что
видим, обо всем, что происходит вокруг. Есть даже  песня  о  том,  по  какой
причине мы сочиняем песни - эту песню  сложил  Мик  Оомили-алик.  Может,  он
споет ее для тебя на лэтчки.
   - А что это такое?
   - Это большой праздник с угощением и музыкой, на  котором  мы  собираемся
все вместе потолковать о том, что творится  вокруг,  обсудить  новости.  Мои
пред-ки-инуиты называли такие праздники  "потлэтч",  а  мои  предки-ирландцы
называли их "кили", так что,  когда  первые  переселенцы  обеих  народностей
стали собираться на праздники, они придумали среднее название, взяв по части
от обоих слов, и получилось - "лэтчки". В общем, к  этому  празднику  каждый
сочиняет песню о том, что случилось за последние полгода, и потом  поет  ее.
Иногда даже разные поселения собираются вместе, чтобы поделиться угощением и
новостями.
   - Значит, эти лэтчки бывают у вас раз в полгода?
   - Да, и еще когда у нас  случаются  свадьбы,  похороны  и  прочие  важные
события.
   - Ну и о чем таком вот ты, к примеру, могла бы сложить песню?
   - Чарли пришлось покинуть родной дом, почти не попрощавшись, - о  чем  же
еще петь? Я сложила бы песню об этом, представляя, что я - Чарли.
   - И что же, ты можешь сочинить и музыку к песне, и все остальное?
   - Да нет, что ты! Обычно мы этого не делаем. Чаще всего мы сочиняем новые
песни на старинные, хорошо известные мотивы. Ну и, конечно, можно  еще  петь
под бубен, - рассказала Банни. Яна только сейчас заметила, что  на  стене  у
Клодах висит небольшой круглый барабан. Девочка  сняла  его,  взяла  в  одну
руку, а второй достала с тыльной стороны барабана специальную палочку.
   - Наши барабаны можно использовать, как инуитские бубны,  и  отбивать  на
них ритм палочками, но они сойдут и за ирландские  барабаны,  тогда  по  ним
надо стучать вот этой маленькой палочкой, - пояснила Клодах. - А если у тебя
есть кое-какие навыки - можно вообще отбивать ритм пальцами,  но  это  не  у
всех получается. Когда песню исполняют в первый раз, мы  обычно  подыгрываем
только на барабане, чтобы все могли как следует расслышать слова.  А  потом,
если автор песни не против, слушатели начинают ему подпевать  и  подыгрывают
на своих инструментах.
   - Я могу спеть для Яны одну из моих песен, - предложила Баника.
   Клодах даже немного удивилась, но сказала:
   - Ну, хорошо, давай, а я подыграю на барабане. Что ты споешь?
   - Спою о том, как я получила водительскую лицензию. "Ирландская прачка".
   - Что? - не поняла Яна.
   - О, "Ирландская прачка" - это мотив. Мелодия, - объяснила Клодах. -  Обе
ветви наших предков хорошо относились  друг  к  другу,  только  вот  инуитам
оказалось  гораздо  проще  перенять  ирландскую  музыку,  чем  ирландцам   -
инуитскую. Да, конечно, у некоторых из нас  просто  не  хватает  голоса  для
ирландских мелодий - ну, тогда мы поем на инуитский манер.
   - А это похоже на речитатив, - добавила Баника. - Вот, наши  песни  такие
же, как мы сами, - все в них перемешалось. Ну, слушайте, вот моя песня:

   Сегодня я получила лицензию на снегоход!
   Хотя я всего лишь простая девушка с Сурса;
   Простите, что я так громко кричу "ура!".
   Ведь сегодня я получила лицензию на снегоход!

   Вот и вся песня, - сказала  Банни,  закончив  петь.  -  Но  я  совершенно
искренне счастлива из-за того, что  я  ее  сочинила,  хотя  это  всего  лишь
маленькая, коротенькая песенка в один куплет. Мне и не  хотелось  хвастаться
слишком сильно.
   Клодах сказала:
   - А сейчас я спою песню в другом стиле.

   Прежде чем мир пробудился, он был живым.
   Он долго созревал в раховине изо льда и камня.
   Такой одинокий, мир размышлял о своих собственных чудесах,
   Пребывая в глубоком сне.
   Йайа-йа-а-а!

   Клодах нараспев проговаривала стихи - медленно, не спеша,  и  впечатление
от этого было ничуть не худшим, чем от песенки на ирландский мотив,  похожей
на некоторые мелодии, которые Яна слышала  по  корабельному  головидео  и  в
барах, принадлежащих Компании, по всей галактике. Последняя нота строфы была
пропета очень низко, звук был необычный, какой-то горловой.

   Потом пришли люди на своих кораблях
   И принесли с собой огонь,
   И пробудили огонь, что дремал внутри мира,
   И развели в стороны горы, и прорезали речные русла,
   И прорыли огромные ямы - ложа для океанов.
   Йайа-йа-а-а!

   Болезненным было пробуждение, начало жизни -
   Какими болезненными могут быть только начала жизни.
   Но эта боль пробудила мир ото сна, оторвала от мечтаний,
   Сдернула с него одеяло и брызнула холодной водой в сознание мира.
   Йайа-йа-а-а!

   Пробудившись, мир распустил зеленые листья,
   Пробудившись, мир вырастил корни травы и деревьев,
   Пробудившись, мир оброс мхами и лишайниками,
   Пробудившись, мир узнал, что такое ветер.
   Йайа-йа-а-а!

   Потом пришли еще люди, и у мира выросли крылья,
   У мира появились руки и ноги,
   У мира появились клыки и когти,
   У мира выросли шерсть и перья
   Йайа-йа-а-а!

   Носы чуяли новый мир, и рты пробовали его на вкус,
   Клыки раздирали его, а плавники и чешуя рассекали новые воды.
   А хвосты мира радостно виляли,
   Счастливые оттого, что мир обрел голос.
   Счастливые оттого, что мир проснулся.
   Йайа-йа-а-а!

   Яна с чувством кивнула, высоко оценив искусство исполнительницы. А  перед
глазами у нее крутились, как в калейдоскопе, картины с ледяными  пещерами  и
заснеженными равнинами, и самыми  разнообразными  животными  и  их  частями,
которые все вместе каким-то образом соединялись в цельный образ  поверхности
этой необыкновенной планеты. На Яну  явно  подействовала  целебная  наливка.
Когда Клодах закончила песню, Яна улыбнулась ей и еще раз  поблагодарила  за
песню и за угощение, и несколько раз повторила, что  ребята  из  Инженерного
Корпуса Терраформирования непременно сделали бы эту песню своим гимном, если
бы хоть раз ее услышали. Клодах принялась убирать со стола, а  Банни  надела
свою теплую парку.
   Баника предлагала Яне подбросить ее до дому на нартах, но  та  решительно
отказалась, велев девочке отвести собак домой, а сама пошла пешком. Веселая,
немного опьяневшая от наливки и сытного ужина,  Яна  шагала  домой,  неся  в
одной руке сверток с вещами, в другой - сетку  с  подаренной  рыбой.  Она  с
удовольствием вдыхала вкусный свежий воздух и думала, что, наверное, у  того
мира, о котором пела Клодах, есть и легкие - здоровые легкие.
   Яна повесила сетку с мороженой рыбой снаружи, за дверью,  точно  так  же,
как рыба висела у Клодах. Но вешать пришлось очень высоко, и от этого усилия
Яну буквально свалил очередной приступ кашля. Она упала в снег.  Кашель  был
очень сильный и долго не отпускал - Яна успела испугаться, что замерзнет  до
смерти. Кое-как она сумела вползти в дом и  начала  раскладывать  одеяло  на
кровати. Но тут, в бледном лунном  свете,  пробивавшемся  сквозь  окно,  Яна
увидела, что на кровати уже лежит ворох мягкого коричневого меха и на  самой
середине  шкуры  уютно  устроилась  свернувшаяся  клубком   кошка.   Яна   с
удовольствием улеглась рядом с  маленькой  пушистой  зверушкой,  благодарная
кошке за верность, за ее ровное спокойное дыхание и живое тепло.

***

   Тепло... Диего вздрогнул и вернулся к жизни, посмотрел сквозь  смерзшиеся
вместе ресницы и почувствовал, что его  куда-то  тащат.  Он  перекатился  на
другую сторону. Все тело жутко болело. Отец держал его под  руки  и  рывками
тянул куда-то, дюйм за дюймом протаскивая все дальше по  засыпанному  рыхлым
снегом склону.
   - Па, я в порядке. Я сам могу, - сказал  мальчик  и  перекатился  дальше,
оставив отца позади. Отец выглядел так, словно нуждался в том, чтобы  теперь
Диего тащил его. Губы его растрескались и так побелели, будто в них не  было
ни кровинки. Зато в других местах крови было предостаточно, крови из раны на
лбу у отца - она замерзла на лице и на капюшоне его парки.
   - Пещера! - крикнул  отец,  стараясь  перекричать  ветер.  -  Она...  Под
уступом. Известняк...
   - Расскажешь, когда мы заберемся внутрь! - закричал Диего в ответ.
   Где-то  очень  далеко  отсюда  жалобно  подвывали  собаки,  потом   Диего
показалось, что он слышит какие-то голоса, но  он  не  мог  бы  сказать  это
наверняка - голоса звучали как будто очень издалека. Нет, но эта  Дина  -  в
самом деле нечто  особенное!  Может,  Лавилла  догадается  отпустить  ее  из
упряжки, и тогда Дина пойд