- Может, и хотел бы. А может, и нет.
   - Ты это о чем?
   - А тебе не приходило в голову, что,  может,  он  таков,  каков  он  есть
сейчас, как раз потому, что ему не хочется продолжать то, что он начал?
   - Что ты такое говоришь? То есть, по-твоему, выходит, что  он  сам  хочет
оставаться в таком состоянии? - недоверчиво спросил Стив. -  Потому,  что  у
него не получилось сделать дело до конца с первого раза?  Диего,  милый  мой
мальчик, ты говоришь глупости.
   Диего снова пожал плечами. В том, как приподнялись  и  упали  его  плечи,
явственно читалось раздражение и недовольство.  Ему  больно  было  думать  о
папе. И больно было думать о Лавилле. И ему не хотелось даже думать  о  том,
что он может потерять еще и Стива. Поэтому он сознательно старался  надавить
на Стива, обидеть или запугать его - что угодно, только чтобы Стив не уезжал
в эту экспедицию.
   - Не знаю, Стив. Может, эта экспедиция - вовсе не такая уж хорошая затея,
а? Вот скажи, что они собираются делать, если ты найдешь это месторождение?
   - Ты переобщался с Банни и местными из поселка, Диего.  Подумай  головой.
Компания вложила в эту планету до черта денег.
   - А ты и рад случаю, - язвительно  бросил  Диего.  -  Я  думал,  вот,  ты
приедешь, будешь заботиться о папе... А все, что ты сделал, -  это  взял  на
себя его работу! Ты такой же, как и все  остальные  подхалимы  из  Компании!
Тебе нет до нас никакого дела, ни до нас, ни до этой планеты, вообще тебя ни
черта не волнует, кроме этой поганой Компании!
   - Диего... Сынок...
   - Я тебе не сынок! - пылко сказал Диего и кинулся  к  двери.  -  Пока!  Я
пошел к своему папе. И знай, если ты вернешься точно таким  же,  как  он,  я
позабочусь о том, чтобы ваши кровати сдвинули вместе!

***

   Когда люди, одетые в зеленые медицинские  костюмы,  считают,  что  должны
тебя обследовать, нужно выполнять все их требования и  по  возможности  даже
помогать им. Особенно если за их спинами нависает огромный громила-десантник
с маленькими,  близко  посаженными,  мутными  свинячьими  глазками,  из  тех
парней, которые до  смерти  любят  выкручивать  людям  руки  и  отрабатывать
кошмарные болевые приемы на живом и трепыхающемся беззащитном теле.  Поэтому
Яна подавила обиду  и  возмущение  и  беспрекословно  терпела  бесцеремонное
обращение медиков - все эти процедуры: зондирование, уколы,  отбор  образцов
тканей, прощупывание.  Когда  получалось,  она  скашивала  глаза  на  экраны
мониторов с данными обследования и старалась припомнить знания из  медицины,
которые получила совсем  недавно,  в  госпитале  на  "Андромеде",  чтобы  по
результатам  анализов  понять,  появились  ли  у  нее  за  последнее   время
какие-нибудь положительные сдвиги в состоянии здоровья. Оказалось, что у нее
стала гораздо лучше  рентгенограмма  -  вокруг  старых  сросшихся  переломов
появились новые уплотнения, укрепляющие кости. Заметив Янин интерес, одна из
женщин-медиков, тощая дама с узкими, хищными челюстями, развернула  мониторы
так,  чтобы  Яне  не  было  видно.   Так   что   Яна   не   смогла   увидеть
рентгенологическую картину своих  легких,  которая  интересовала  ее  больше
всего.
   - В конце концов, это мое  тело,  и  я  имею  полное  право  смотреть,  -
недовольно проворчала Яна.
   Врачи не обратили на ее возражения ни малейшего внимания - они вообще,  с
самого начала, как только она поступила в их распоряжение, ни о чем с ней не
говорили и воспринимали ее только как объект исследования. Яна уловила в  их
разговоре слова "необычная ремиссия", "минимальные остаточные  повреждения",
"регенерация" и "улучшение". Последние два слова ей  было  донельзя  приятно
слышать, только она предпочла бы еще и знать, где именно  медики  обнаружили
эти регенерацию и улучшение. Вообще-то ей не так уж и нужны были  объяснения
врачей, она и так понимала, что легкие у нее  снова  пришли  в  норму  -  ее
несчастные  больные  легкие,  которые,  как  ей  говорили  в  госпитале   на
Андромеде,  никогда  полностью  не  исцелятся  от  повреждений,   нанесенных
отравляющим газом в Бремпорте. Сурс вылечил ее легкие. Но поверят ли  врачи,
что это сделала планета? Ясное дело, нет!
   Медики еще долго обсуждали между  собой  ее  состояние,  даже  когда  Яна
прошла  все  обследования.  То  один,  то  другой  врач  время  от   времени
поглядывали на Яну с  таким  видом,  будто  опасались,  что  у  нее  вот-вот
вырастут щупальца, или она вдруг покроется слизью, или вообще превратится  в
жуткого гуманоидного мутанта, которого им придется уничтожить во благо всего
человечества.
   Стараясь не обращать внимания на то, что внутренности как будто сжались в
комок, Яна постаралась расслабиться - насколько это вообще  возможно,  когда
лежишь пластом на хирургическом столе. Это ей прекрасно  удалось,  она  даже
задремала. Из приятного дремотного состояния ее вывело  грубое  похлопывание
чьей-то жесткой ладони.
   Охранник, которого Яна  решила  про  себя  называть  "мутноглазиком"  или
"толстолобиком", хрюкнул что-то невразумительное и толстым пальцем сделал ей
знак вставать и идти за ним. Медики так увлеченно обсуждали  свои  открытия,
что даже не заметили ее ухода. Яна обратила внимание, что ее охранник сильно
потеет, на его форменной рубашке под руками и на спине темнели мокрые пятна.
Когда они с мутноглазиком вышли в коридор, Яна поняла, в  чем  тут  дело:  в
помещении было довольно жарко. Здесь наконец стали  топить  как  полагается.
Охранник пальцем показал в сторону, куда им надо было идти.
   Яна автоматически запоминала путь и считала повороты -  направо,  налево,
прямо по коридору, потом вниз по ступенькам. Она сильно пожалела, что раньше
ей не попалась на глаза трехмерная схема внутреннего устройства космобазы. У
Яны была хорошая,  давно  и  накрепко  укоренившаяся  привычка  не  упускать
возможности разведать все ходы и выходы того места, куда она попадала,  даже
если это могло  никогда  в  жизни  ей  и  не  понадобиться.  Тут  вдруг  Яна
почувствовала через тонкую подошву бумажных тапочек, что пол под  ее  ногами
вздрагивает - и у нее похолодело внутри.  Такие  сотрясения  не  могли  быть
вызваны никакой жесткой посадкой - разве что пилот при  приземлении  корабля
был до безобразия небрежен.
   Охранник грубо схватил ее за руку и толкнул в спину -  вправо,  где  была
дверь. Толстый палец мутноглазика недвусмысленно указывал,  что  она  должна
войти в дверь.  Яна  подняла  было  руку,  чтобы  постучать,  но  последовал
очередной грубый пинок в спину, и она, пожав плечами, просто толкнула  дверь
и вошла.
   В комнате, куда вела дверь, оказался человечек  ничем  не  примечательной
наружности, неопределенного возраста и среднего, обычного телосложения, зато
с  весьма   примечательными   знаками   различия   в   петлицах.   Полковник
Психологической  Службы  сидел   за   небольшим   столиком   и   внимательно
всматривался в экран маленького монитора. Яна  даже  удивилась  -  едва  она
открыла дверь, хозяин  кабинета  поднял  голову  и  небрежным  жестом  велел
охраннику удалиться, потом указал Яне на единственный  стул  в  этой  весьма
скромно обставленной комнате. Монитор он сразу же отключил.
   - Майор Мэддок, я  -  полковник  Фойуми  Кхан,  К-х-а-н,  -  представился
человечек и едва заметно улыбнулся.
   - Псих? Полковник кивнул.
   - Обычное тестирование, как при любом назначении на  новую  должность,  -
сказал он уверенным и спокойным тоном - но Яне почему-то вдруг стало ой  как
неспокойно. - Медицинское обследование выявило, что вы сейчас  в  прекрасной
физической форме, особенно по сравнению с состоянием вашего  здоровья  шесть
недель назад. Очевидно, вам очень подходят условия жизни на этой планете.
   - Правильнее было бы сказать, что это я подхожу планете.
   Глаза полковника чуть расширились. Он поощрил ее:
   - Вот как? И что, по-вашему, оправдывает такую формулировку?
   - Мое выздоровление, конечно, -  ответила  Яна,  стараясь  выглядеть  как
можно невиннее. Что-то у этого типа слишком гладко  все  катится.  Яна  даже
возгордилась, что Интергал прислал специально  для  нее  следователя  такого
класса. - Здесь чудесное место для списанных в отставку по инвалидности.
   Пол под ее ногами снова едва заметно содрогнулся. Кхан тоже заметил это и
чуть нахмурился, глянул вниз,  потом  -  снова  на  Яну.  Она  ответила  ему
насмешливым взглядом. Для себя Яна уже поняла, что  эти  сотрясения  вызваны
вовсе не аварией шаттла на посадочном поле. Это где-то  что-то  взрывают,  и
Сурс содрогается от очередной попытки  Интергала  добраться  до  вожделенных
минеральных богатств. Чертов Торкель! Он не слышал ни единого слова из того,
что она ему говорила.
   - Выходит, вы полагаете, что ваше так внезапно  улучшившееся  здоровье  -
целиком и полностью заслуга.., э-э-э.., этой планеты?
   - Ну конечно. Когда дышишь  воздухом,  который  прошел  рециркуляцию  бог
знает сколько раз, которым до тебя успели  подышать,  может  быть,  миллионы
людей на тысячах разных станций - это не очень  удачные  условия  для  того,
чтобы человек с выжженными отравой легкими начал выздоравливать.  Опять  же,
здесь размеренный суточный цикл, здоровая естественная пища  без  химических
добавок, чистый снег. Вдобавок к этому - зимние  виды  спорта  и  спокойное,
необременительное общение. Как раз то, что врачи рекомендуют как оптимальные
условия для оздоровления.
   - Понятно. А это необременительное, спокойное  общение  -  насколько  оно
важно для вас? Яна пожала плечами.
   - Я - служащая Компании. Я иду туда, куда меня направляют, делаю, что мне
приказывают, и я только благодарна, если при этом  меня  окружают  приятные,
милые люди.
   - Благодарна до такой степени, чтобы предать интересы Компании  в  пользу
милых и приятных людей?
   Яна засмеялась.  Лицо  полковника  ничего  не  выражало,  глаза  смотрели
совершенно спокойно,  но  Яну  не  обмануло  это  внешнее  безразличие.  Она
прекрасно понимала, что перед ней - чертовски умный противник.
   - Зачем бы мне предавать Компанию, которая обеспечила меня всем, что  мне
нужно? Наоборот, я пытаюсь убедить Компанию, что они  собираются  выплеснуть
ребенка, а себе оставить грязную воду.
   - Грязную воду?
   - Полковник, меня послали сюда,  чтобы  я  выяснила,  что  происходит  на
планете. И я выяснила - но капитан Фиске счел мои выводы  неприемлемыми.  Он
гораздо охотнее готов поверить словам человека,  чье  место  он  же  недавно
предлагал мне занять, и слабоумного водителя снегохода, у  которого  ко  мне
личные счеты. И все только потому, что капитан  Фиске  ввязался  в  дело,  в
котором ни черта не понимает.
   - А вы? Вы - понимаете?
   - Нет, не совсем. Однако я не могу  не  считаться  с  тем,  что  со  мной
произошло, - Яна усмехнулась. - Я  имею  в  виду  мое  неожиданное  чудесное
исцеление.
   - И вы благодарны планете за это? Яна поняла,  что  для  полковника  этот
вопрос очень важен, и кивнула.
   - Эта планета - явление более сложное, чем хочется думать капитану Фиске.
   - Но сами вы в этом совершенно уверены, так?
   - Да, я верю в это, и я принимаю это как есть.
   И если он доверяет старому сослуживцу в том, чтобы прикрутить гайки, если
этот сослуживец заметит, что они разболтались, - что ж, тем самым он  только
делает огромное одолжение мне, себе и Компании.
   - То есть?
   - Фиске - и Интергал -  могут  получить  от  Сурса  нечто  гораздо  более
ценное, чем полезные минералы.
   - И Что они могут получить?
   - Достоверные сведения о новой разумной форме жизни.
   - Какая же это разумная форма жизни?
   - Планета.
   Полковник подал подбородок чуть вперед и коротко кивнул. Потом улыбнулся,
глядя на нее. Улыбка была не очень ободряющая, но именно так он и должен был
бы улыбаться собеседнику, который вроде бы не пытается водить  его  за  нос.
Яна чуть  вздернула  бровь  и  спокойно  положила  руку  на  стол,  двигаясь
непринужденно и свободно, а  второй  рукой  оперлась  о  спинку  стула.  Она
старалась принять предельно расслабленную позу. За  свою  жизнь  Яна  прошла
столько психологических тестов, что давно поняла, как надо держаться,  чтобы
произвести  благоприятное  впечатление  на  психолога:  открыто,   свободно,
просто, как будто ничто в целом мире тебя не  тревожит.  Она  даже  закинула
ногу на ногу, чтобы показать,  насколько  привольно  она  себя  чувствует  в
обществе полковника. В комнате было довольно  жарко,  но  Яне  не  хотелось,
чтобы у  нее  хоть  где-нибудь  выступил  пот  -  даже  если  сам  полковник
Психслужбы и вспотел.
   Потом он начал задавать ей обычные вопросы психологического тестирования,
а она давала обычные ответы, время от времени делая паузы, чтобы подумать  -
но не слишком долгие, чтобы полковник не принял ее молчание за сомнения  или
неуверенность. Эта тактика неплохо сработала и благотворно  подействовала  и
на Яну, и на полковника - потому что чем сложнее  становились  вопросы,  тем
больше Яна раскрепощалась, потому что она точно знала,  как  именно  на  них
следует отвечать. Они что, совсем не просматривали ее личное дело?
   И вдруг, начав задавать вопрос, который  должен  был  бы  выявить  у  Яны
какие-нибудь сексуальные  отклонения,  полковник  замолчал  на  полуслове  и
посмотрел на Яну так, будто видел ее впервые в жизни.
   - Вы знаете все параметры правильных ответов, не так ли?
   - А я все думала, когда же вы наконец это заметите, полковник?
   Психолог откинулся на спинку неудобного, жесткого стула и  скрестил  руки
на груди.
   - Тогда скажите мне прямо - что за этим всем кроется?
   - Я уже сказала вам, полковник. Мы знакомы  с  капитаном  Фиске  довольно
давно. Он попросил меня кое-что для него выяснить, раз уж случилось так, что
я живу в поселке вместе  с  коренными  жителями  Сурса.  Я  сделала  это.  И
предоставила ему подробный доклад. Но  он  мне  не  поверил,  -  Яна  пожала
плечами, как бы недоумевая по поводу такой безответственной выходки Фиске. -
Что ж, это не первый случай,  когда  командиры  отказываются  верить  данным
разведки и предпочитают полагаться на удобные для них устаревшие  теории,  -
Яна снова пожала плечами и  поскребла  пальцами  затылок,  словно  удивляясь
такому неразумному поведению некоторых командиров. Она успела  вспотеть,  но
сейчас это было не так уж важно и не мешало ей  настаивать  на  своей  точке
зрения. Тем более что полковник вспотел гораздо  сильнее.  -  Они  что,  так
раскочегарили отопление только для того, чтобы я не замерзла в этих бумажных
одежках?
   Это замечание дало полковнику благовидный предлог вынуть платок и отереть
пот, обильно струившийся по лицу и шее.
   - На улице становится все теплее. Хотя я считал, что  сейчас  на  планете
еще холодное время года.
   - У местных жителей есть обычай биться об заклад  -  кто  точнее  угадает
день и час, когда реки освободятся ото льда и наступит весна.
   Полковник искоса взглянул на нее, улыбнулся и спросил:
   - И на какой же день и час ставили вы?
   - Я? - Яна усмехнулась. - У меня не так  много  денег,  полковник,  чтобы
тратить их на бессмысленные пари. Но до ближайшей из названных дат еще много
недель. - Яна почувствовала, как пол  вздрогнул  от  еще  одного  подземного
толчка, который был гораздо мощнее всех предыдущих.
   Полковник ухватился за край стола, чтобы не упасть. Монитор подпрыгнул  и
зашатался на своей подставке. Яна тоже инстинктивно ухватилась за стол.
   - Кто-то заложил слишком большой заряд взрывчатки, - нахмурившись, сказал
полковник.
   Яна улыбнулась. У нее  были  свои  соображения  насчет  того  сотрясения,
которое они только что почувствовали.
   - Выкладывайте все, что вам известно, майор, - предложил полковник.  -  У
вас есть шанс выпутаться из этого дела. Если только, конечно, вы не  думаете
всерьез, что это планета наносит ответный удар.
   - Если бы я любила биться  об  заклад,  полковник,  то  поставила  бы  на
планету.
   И тут дверь распахнулась - не сразу, потому что  от  последнего  сильного
сотрясения ее немного перекосило в петлях, - ив  комнату  ворвался  Фиске  с
перекошенным от злости лицом. За ним вошли Джианкарло и Терс.
   - Яна! Отвечай - где он? И  как  он  это  сделал?  Яне  было  чрезвычайно
приятно оттого, что она сидит здесь такая спокойная и невозмутимая,  а  трое
потных, разозленных, взволнованных мужчин безуспешно пытаются ее запугать.
   - Если я правильно понимаю, "он" - это доктор Шонгили?
   - Да, и  ты  это  прекрасно  знаешь!  -  Фиске  выпятил  нижнюю  челюсть,
подступил вплотную к стулу, на котором сидела Яна,  и  навис  над  ней  всей
своей массой.
   - Я не знаю, где сейчас доктор Шонгили, капитан Фиске. И  откуда  бы  мне
это знать, если я последние четыре или пять часов нахожусь здесь?
   - Он где-то на планете...
   - Надеюсь, что так, - проворковала Яна.
   - ..И я намерен во что бы то ни стало разыскать его и  выяснить,  как  он
это сделал! - Фиске сжал кулаки так, что кожа на суставах побелела.
   Яне даже не пришлось изображать удивление.
   - Вы что, думаете, что он взрывает собственную планету, чтобы выжить  вас
отсюда? - Ей с трудом удалось подавить смех. - Но у него нет взрывчатки. Вся
взрывчатка, что здесь есть, находится в распоряжении солдат  Компании.  И  с
чего бы это ему вдруг захотелось взорвать планету, на которой он живет?
   - Я не знаю, как он это делает, но он мне за все ответит!
   - Интересно, как это? - выпалила Яна. - Ах, да! Наверное, вы думаете, что
он попросил планету воспротивиться и помешать  вашим  попыткам  выгрести  ее
природные ресурсы?
   Фиске выпятил подбородок еще сильнее и сцепил зубы, чтобы  не  наговорить
всего, что ему хотелось сейчас сказать. Вместо  этого  он  всю  свою  злость
вложил в железную хватку пальцев - он грубо схватил Яну  за  руку  и  рывком
поднял со стула.
   - Ты пойдешь со мной! - рявкнул Фиске,  развернулся  и  ринулся  было  из
комнаты, волоча Яну за собой.
   - В таком  виде?  -  спокойно  спросила  Яна.  Кусок  ее  бумажных  брюк,
размокший от пота, приклеился к сиденью стула и оторвался, когда она встала,
и так и остался там лежать. Кроме того, одна из бумажных тапочек соскочила с
ее ноги и осталась на полу, когда разъяренный Торкель потащил Яну к двери.
   - Капитан! - рявкнул полковник таким тоном, что его  невозможно  было  не
принять во внимание -  даже  Торкелю  Фиске.  -  Прежде  чем  майор  покинет
помещение, вы дадите ей возможность одеться!

Глава 13

   Джианкарло велел мутноглазому громиле  оставаться  в  комнате,  пока  Яна
будет переодеваться в обычную одежду - несомненно, только  для  того,  чтобы
оскорбить ее,  унизить  или  хотя  бы  смутить.  Но  чтобы  вывести  Яну  из
равновесия, понадобилось  бы  нечто  гораздо  большее,  чем  этот  тупорылый
громила. Яну даже рассмешило, что Джианкарло о ней такого мнения! Не обращая
ни  малейшего  внимания  на  присутствие  непрошеного  зрителя,  Яна  быстро
разделась и помылась под душем, который был прямо здесь,  в  комнате,  -  ей
хотелось освежиться перед тем, как она оденется.  Яна  улыбнулась,  заметив,
что ей приготовили обычную полевую форму вместо формы зимнего образца. Пытки
бывают разные, и не так уж часто людей замораживают живьем.
   Но когда  мутноглазый  провел  ее  по  коридорам  до  условленного  места
встречи, она не без оснований подумала,  что  с  одеждой  ей  даже  повезло.
Потому что на улице было почти так же тепло, как в помещении, - и  в  легкой
полевой форме Яне было гораздо удобнее, чем в любой другой.
   Яну бесцеремонно впихнули в машину на колесах, и она едва успела пригнуть
голову, чтобы не удариться о крышу салона. В  машине  уже  сидело  несколько
солдат, которые маялись от жары и сильно потели в  теплой  зимней  униформе.
Машина отвезла их в поле, где стоял наготове военный вертолет. Яна  заметила
неподалеку  еще  несколько  летательных  машин  и   вместительных   наземных
транспортов. А еще она увидела на летном поле  два  темных  круга,  один  из