вы, будучи капитаном, просто арестуете меня?
Продолжайте же, делайте то, за чем вы пришли.

     Джудит побледнела, как полотно.

     - Прекрати, Ян, - сказала она. - Это нечестность, называть человека
трусом, если он не нападает на тебя, и бахвальство - если нападает.

     Снова наступила тишина. Пpошла целая минута, прежде чем Киви осознал,
что, не отрываясь, смотрит на Джудит.

     Наконец, Свобода жестко сказал:

     - Хорошо. Согласен. Я думаю, мы можем обсудить практическую проблему
без вспышек раздражения. Возможно ли починить корабль?

     Киви, наконец, оторвал взгляд от Джудит.

     - Не думаю, - ответил он.

     - Ну, тогда, может быть, можно приступить к разгрузке? Я все еще в
состоянии присмотреть за этим, хотя, возможно, мне понадобится помощник.

     - Разгружать? - Киви с трудом отвлекся от своих мыслей. - Что вы
имеете в виду? "Скиталец" находится в ядовитой зоне. Его нельзя разгружать.

     - Но, минуточку! - Свобода ухватился за дверную раму. Суставы его
пальцев побелели. - На корабле находится оборудование, необходимое для
колонии.

     - Колонии придется обойтись без него, - сказал Киви. Его опять охватил
гнев, холодный и ровный.

     - Что? Вы что... Нет, это невозможно! Должен же быть какой-нибудь
способ достать оборудование с корабля.

     Киви пожал плечами.

     - Мы, конечно, проведем осмотр. Но надежды очень мало. Поверьте мне,
Свобода, для меня потеря "Скитальца" - такая же катастрофа, как для вас -
потеря груза.

     Свобода истерично затряс обмотанной головой:

     - О, нет! Это не так. Нам до конца своих дней придется жить на
Растуме. Если у нас не будет этого оборудования, то мы долго не протянем. А
вы возвращаетесь на Землю.

     - До Земли очень далеко, - сказал Киви.



     3.

     "Кочевник" отдыхал. Его двигатели издавали едва слышный шепот. Свобода
чувствовал, как тихо стучит под его ногами настил капитанского мостика.
Возвращение хотя бы небольшой доли собственного веса казалось чудом.

     Киви из своего кресла взглянул на контрольный экран.

     - Он здесь, - сказал капитан. - Вы смотрите, а я подведу нас вплотную
к борту.

     - Какое ускорение вы собираетесь использовать?
- ехидно спросил Свобода.

     Киви рассмеялся лающим смехом:

     - Не больше половины "g". Можете не пристегиваться.

     Он вновь сосредоточил все свое внимание на корабле, нажимая на кнопки,
отдавая команды по интеркому.

     Огромная махина "Кочевника" двигалась, в основном, под управлением
автопилота, даже совершая такие маневры, как этот. Киви достаточно было
только приказать ему:

     - Иди вон к тому объекту.

     Подавив внутреннее сопротивление, Свобода склонился перед обзорным
экраном.

     При наибольшем увеличении "Скиталец" казался почти игрушкой, но быстро
вырастал в размерах. Корабль описывал круг за кругом, оставаясь в одной и
той же неизменной плоскости.

     Тени и резкий солнечный свет гонялись друг за другом по его неуклюжему
безобразному корпусу. И Свободе пришла в голову мысль, что даже обтекаемые
транспортники тоже какие-то неприятные. Боже, побыстрее бы снова оказаться
на Растуме и увидеть, как последний транспортник уходит в небо!

     Что же касается пресловутой красоты самого космоса, то Свобода считал,
что ее просто переоценивают. Правда, звезды представляли из себя довольно
притягательное зрелище, отбрасывая сквозь полнейшую тьму холодные
немигающие лучи.

     Но, незатуманенные атмосферой, они были слишком многочисленные. Только
профессионал смог бы различить созвездия в этой беспорядочной куче. И
теперь, на расстоянии двух третьих астрономической единицы, "Е" Эридана
превратилась из звезды в солнце.

     Голос Киви, вечно действующий Свободе на нервы, вывел его из раздумий:

     - Вы заметили деталь, послужившую причиной аварии? Она должна
вращаться по орбите неподалеку от корабля.

     - Нет, еще не заметил. Может, она каким-то образом разрушилась?

     Свобода покосился на экран. Будь проклята эта чертова нерассеиваемая
иллюминация безвоздушного пространства! Пейзаж на экране был просто дикой
смесью тьмы и яркого света.

     - Я надеюсь, что хотя бы часть оборудования можно будет спасти. А
потом, после того, как мы откроем в лагере механическую мастерскую, можно
будет восстановить оборудование.

     - Боюсь, вы настроены слишком оптимистически. Груз потерян целиком и
полностью.

     Свобода повернулся к Киви. До сего момента он не совсем понимал, на
чем основывается такой глубокий пессимизм капитана. А, может быть, просто
боялся понять? Теперь же он осознал весь ужас положения. И единственное,
что он мог, - это ответить на его слова слабым голосом:

     - Не будьте смешным. Почему нельзя перенести груз на этот корабль? И
почему бы нам для этого не остановить "Скитальца"?

     - Потому что магнитное поле планеты концентрирует энергетически
заряженные частицы слоями, а орбита "Скитальца" по воле случая находится на
расстоянии примерно 11 600 километров от центра Растума, и это как раз
самая середина наиболее плотной зоны радиации, - с великолепным сарказмом
сказал Киви. - Человек не успеет пробыть на "Скитальце" и двух дней, как
получит смертельную дозу облучения.

     - Ради Бога! - взорвался Свобода и, подняв левую руку, почувствовал,
как сломанную, скрепленную металлическими лубками ключицу пронзила острая
боль. - Дайте мне ясный ответ! Наш радиационный экран простирается на
несколько километров от корпуса корабля. Если мы подойдем к самому борту
"Скитальца", разве он не попадет в поле нашей защиты?

     - Послушайте, - сказал Киви. Свобода не мог понять интонацию его
голоса: то ли это был голос человека, чье терпение слишком долго
испытывали, то ли капитан продолжал насмехаться над ним. - Я полагаю, вы
знаете принципы работы радиационного экрана. Это магнитногидравлический
принцип, используемый генератором для улавливания заряженных частиц и
отбрасывания их в сторону от корабля. Но частицы в поясе Ван-Аллена
обладают особо мощным энергетическим потенциалом, поэтому защититься от них
довольно сложно. Большинству из этих частиц удается проникнуть далеко
вглубь защитного поля, которое, подчиняясь закону обратной прогрессии,
значительно снижает свою напряженность с удалением от корпуса корабля.
Таким образом, чем дальше от корабля, - тем больше концентрация
неуловленных частиц.

     Если мы подойдем вплотную к "Скитальцу", то любой, кто ступит на его
борт, попадет в зону такой концентрации частиц, что в течение четырех дней
получит смертельную дозу облучения. Эта зона будет располагаться в пределах
борта "Кочевника" и центральной оси "Скитальца". То есть, я хочу сказать,
что пятьдесят процентов человечества погибли бы от лучевой болезни,
подвергнувшись четырехдневному облучению такой мощности. А в той половине
"Скитальца", которая находится по другую сторону от центральной оси,
облучение сможет убить человека всего лишь за два с половиной дня!
Понимаете вы теперь?

     - Э-э... нет, - сказал Свобода. - Людям необязательно работать
беспрерывно. Можно делать вылазки по нескольку часов за раз. Или нельзя?

     - Нет, - Киви покачал головой, бросил взгляд на контрольный щиток и
нажал на какую-то кнопку. - Даже если не принимать во внимание радиацию,
все равно, тут ничего нельзя сделать. Вспомните силовой экран - это
пульсирующее магнитное поле огромной мощности.

     Оно подвержено таким колебаниям, что не может быть использовано внутри
корабля, который оно защищает. Но если накрыть этим экраном покинутый
корабль... Вы понимаете? Ничего более сложного, чем разрезы с помощью
термической горелки, использовать будет нельзя. Разумеется, не может быть и
речи ни о какой электронике, а электрические инструменты, видимо, придется
применять только частично. Но поскольку поврежденные приборы в основном
электронные, то каким образом мы сможем их починить, настроить и проверить?
Как мы должны привести в действие сами инструменты для всех этих операций?

     С отчаянием в голосе Свобода сказал:

     - Ну, тогда почему бы нам не взять "Скитальца" на буксир? Нам ведь
только нужно вывести его из этой зоны, и потом можно будет провести на нем
работы, не подвергаясь никакому риску. На сколько нужно сократить для этого
радиус орбиты? На 1 500 километров? На 2 000 километров?

     - Если бы мы попытались это сделать, мы бы лишились и второго корабля,
- резко ответил Киви. - Звездолеты не приспособлены для буксировки. Мощный
поток превратил бы "Скитальца" в пыль. Если же попробовать толкать его, то
достаточно будет малейшего нарушения равновесия, чтобы корабли столкнулись
и смялись в лепешку.

     - Мы могли бы соединить их параллельно друг другу с помощью брусьев.
Может быть, даже присоединить к "Скитальцу" два корабля - по одному с
каждой его стороны.

     - Все ваши идеи слишком надуманы. При соотношении массы 9:1
межзвездный корабль вряд ли можно сравнить с бульдозером. Он развивает
только среднюю мощность против направленных вдоль своей оси сил, а против
боковых сил - и того меньше. Выполняя роль буксиров, корабли с мясом бы
вырвали нервюры из своих боков. Я, правда, сам думал об этой идее,
понимаете, и сделал некоторые расчеты, так что я располагаю цифрами,
доказывающими, что такой вариант невозможен.

     - Но транспортники...

     - Да, транспортники покрепче. Пара этих машин могла бы справиться с
такой задачей. Но ведь нужно, чтобы ими кто-то управлял.

     На расстоянии этими лоханками, построенными на скорую руку, управлять
невозможно. А как нам защитить людей в транспортниках от радиации? На них
ведь нет генераторов, чтобы создать противорадиационную защиту. Можно,
конечно, послать за ними корабль, чтобы он, следуя на сравнительно близком
расстоянии, обеспечил им хотя бы слабую защиту, - однако, достаточную для
того, чтобы человек в течение десяти минут смог находиться на борту без
ущерба для здоровья. Но в таком случае защитное поле выведет из строя
электронные системы транспортников. Так что это тоже отпадает. А теперь -
заткнитесь!

     Киви сосредоточился на маневре сближения со "Скитальцем", словно это
был его кровный враг. Свобода сердито молчал, прислушиваясь к невнятным
звукам, издаваемым кораблем: к шуму моторов, генераторов, воздуходувок.
Эхом отдававшиеся по кораблю, они резонировали в длинных коридорах. Свобода
вдруг представил, что его заживо проглотила какая-то гигантская рыба и
теперь он слышит, как происходит обмен веществ в ее организме.

     Он с трудом подавил желание вырваться оттуда.

     Чтобы прийти в себя, Свобода стал думать о том, что снаружи только
пустота, что солнце похоже на паяльную лампу, а тени - на милостыню.
Реакция организма, не приученного к свободному раскованному полету и
постоянно меняющимся ускорениям, превратила его работу грузораспределителя
в длительное мучение. Спасали его главным образом таблетки от тошноты, но
зато они же перебивали аппетит, и слабость, вызванная плохим питанием, еще
усугубила перенесенный недавно шок и кровопотерю. Если бы Киви только знал,
как трудно сдержать каждый натянутый нерв и не застонать, он, может быть,
не был бы таким злым. Но Свобода скорее бы проклял себя, чем обратился к
финну с жалобами.

     Внезапно Свобода почувствовал странную усталость, словно заново
пережив полет с Земли сюда - не только год изнурительной вахты, но и период
заторможенной жизнедеятельности, четыре десятилетия во тьме.

     Он не заметил ни легкого удара при соприкосновении с покинутым
кораблем, ни возобновления свободного полета, ни сотрясения корпуса
"Кочевника" при закреплении абордажных крюков. Он отстегнулся прежде, чем
до него дошло содержание слов капитана:

     - ...и пока вы тут будете ждать, я прошу вас ничего не трогать.
Понятно?

     - А? - Свобода смотрел на Киви, разинув рот. - Куда вы уходите?

     - Надеть скафандр и осмотреть повреждения. А вы, вероятно, полагали,
что я собрался на турнир по игре в блошки?

     - Но радиация...

     - Экран "Кочевника" обеспечит мне защиту от радиации, достаточную для
работы в течение часа или двух.

     - О, ну, подождите же. Я тоже пойду. Я хочу осмотреть груз.

     - Нет, оставайтесь здесь. Вы уже хватанули порядочную дозу во время
аварии.

     - Вы тоже. Пошлите тогда кого-нибудь из членов команды, кто не был
тогда на "Скитальце".

     Киви расправил плечи.

     - Я - капитан, - бросил он и покинул мостик.

     Свобода не пытался последовать за ним. Слабость все еще не отпускала
его. Он вдруг вяло подумал о том, что Киви ведь не женат. Очень немногие из
астронавтов имели жен. А поскольку Джудит хотела завести еще детей... Лучше
воздержаться от добавочного излучения.

     "Зачем тогда я вообще полетел с ними? - с удивлением подумал Свобода.
- Я мог бы остаться вместе с ней на "Курьере"... Нет. Я должен убедиться в
том, что Киви сделал все возможное."

     Для командующего было бы вполне естественно бросить груз. Зачем
рисковать ради каких-то проклятых колонистов? Перед мысленным взором
Свободы проходил эпизод за эпизодом их устройства в лагере, когда между
колонистами и астронавтами, получившими приказ помогать им, постоянно
вспыхивали ссоры. Вспашка Земли, рубка леса, литье стали, бурение колодцев
были неподходящей работой для астронавтов. Но еще более оскорбительным было
то, что они, космические разведчики, должны были подчиняться этим
презренным самодовольным болванам. Не удивительно поэтому, что самое
пустяковое разногласие могло заставить человека потерять над собой
контроль.

     Пока еще дело не зашло дальше простых кулачных боев, но Свобода был
уверен, что Киви мучают те же ночные кошмары, что и его самого: в дело
пошли ножи и ружья, речка Эмперер окрасилась в алый цвет.

     Свобода подумал, что, конечно, не существует разумной причины, которая
заставляет этих людей совершать подобные полеты снова, снова и снова, и
всякий раз возвращаться на Землю, с каждым десятилетием становящуюся все
более чужой. Астронавты были исследователями. Их духовные ценности были
непримиримы по отношению к духовным ценностям конституционалистов, которые
заставили флот тащиться на Растум только лишь из-за того, что их не
устраивали некоторые действия правительства, а это, по мнению
звездолетчиков, было просто смешно. Поэтому они, естественно, и не могли
поладить с колонистами. Эти две группы людей принадлежали к двум разным
цивилизациям.

     Глаза Свободы обратились к экрану. Соединенные вместе "Скиталец" и
"Кочевник" образовали новый объект, со своей собственной угловой скоростью
и инерционными постоянными.

     Сложное по траектории вращение изменилось, хотя по-прежнему было
слишком замедленным, чтобы можно было хоть немного почувствовать свой вес.
Сейчас башня капитанского мостика была повернута прямо к Растуму.

     Планета приближалась к полуфазе. Ее щит раскинулся по небу на 64
градуса, напоминая огромный смутный круг, темная половина которого
обрамлялась огненным ободом солнечного света, преломленного атмосферой, а
дневная сторона сверкала так, что затмевала даже звезды. Края планеты были
затуманены, но Свобода различил призрачные знамена зари, широко
развернувшиеся прямо под ночным лимбом. На освещенной солнцем стороне
преобладал синий цвет в спектре от бирюзового до опалового. Планету
опоясывали облака белого, нежно-розового и серого оттенков. Под ними едва
угадывались пара континентов - коричневато-грязно-зеленые пятна. Он
вспомнил о том, как стоял там, прижатый к земле постоянной сильной
гравитацией, и с наслаждением подставлял лицо порывам ветра. Растум
показался ему таким прекрасным, что он едва сдерживал слезы.

     Свобода напомнил себе о том, что поверхность была занята
преимущественно непроходимыми лесами, холодными пустынями, крутыми скалами,
на которые невозможно было взобраться; что там проносились ураганы, дожди,
снегопады и засухи, что экология Растума была враждебной по отношению к
людям - ядовитые растения, дикие звери. Три тысячи смельчаков не выжили бы
там без машин и научных приборов.

     Тем не менее, он продолжал смотреть на планету, подобно какому-то
модернистскому Люциферу. Быстрое движение кораблей по орбите, совершивших
полный оборот за два часа сорок три минуты, вскоре перенесло Свободу на
дневную сторону. Теперь солнце чуть не ослепило его, сфокусировавшись в
одной точке на искривленной поверхности океана. Он скосил глаза, пытаясь
рассмотреть подробности. Да, - вон тот континент - Роксана. Дети находились
сейчас там.

     - Вы все еще надеетесь? - раздался сзади него голос Киви.

     Свобода оглянулся.

     От напряжения он выпустил ручку своего сидения и, оторвавшись от него,
поплыл куда-то вбок. Постыдно стуча ногами, он завис между полом и потолком
и висел там до тех пор, пока Киви не подтащил его обратно.

     - Ну, - спросил Свобода визгливым голосом.

     - Бесполезно, - ответил Киви, отводя взгляд. - Ничего нельзя сделать.
Разрушения слишком обширны, чтобы поставить поставить там какие-то
временные приспособления. Этот корабль потерян.

     - Но ради всего святого! Ведь вы же человек! Мне плевать на этот
чертов корабль! Но груз оттуда достать необходимо. Вы что - хотите нас
убить?

     - Я не хочу убивать людей, находящихся у меня в подчинении, - Киви
хмуро смотрел на легкую пену Млечного Пути. - Неужели именно этот груз
играет для вас решающую роль? Что в нем такого важного?

     - Все. Атомный генератор. Часть лаборатории синтеза. Биометрическая
аппаратура...

     - А без этого разве нельзя обойтись?

     - Растум - это не Земля! Из здешних животных и растений лишь немногие
пригодны в пищу. Земные растения не приживутся без экологической и
химической подготовки. Возможно, здесь есть специфические болезни, а если
нет, так появятся, как только местные вирусы начнут мутировать, а у нас
против них не будет никакого иммунитета, переданного поколениями. Мы не
сможем добывать и очищать полезные ископаемые в нужных нам количествах,
если у нас не будет мощного оборудования, которому требуется ядерный
генератор.

     - Вы можете сами построить то, что вам необходимо.

     - Нет, не можем. Что прикажете нам есть, носить и использовать в
качестве инструментов до того, как это будет сделано? Мы и так взяли с
собой лишь самый необходимый минимум оборудования, - Свобода покачал
головой. - У меня двое детей, вам это известно. Я не собираюсь подвергать
их жизнь большему риску, чем это было предусмотрено первоначальным планом.

     Киви вздохнул:

     - Ну, что ж, тогда скажите мне, каким образом мы сможем вернуть хоть
сколь-нибудь значительную часть груза. Я вас слушаю.

     - Но разве это не самоочевидно? Силовой экран нашего корабля обеспечит
достаточную защиту для того, чтобы человек смог работать на борту
"Скитальца" несколько часов, разгружая оборудование вручную и перенося его
сюда. Если каждый член команды примет участие в этой работе в течение хотя
бы, ну, скажем, четырех часов, то этого будет достаточно, чтобы спасти все.

     Киви покачал головой.

     - Сомневаюсь. Да, в моей команде 1600 парней, да еще каких, но мне
кажется, что для переноса груза без помощи машин потребуется больше, чем 1
600 раз по четыре человеко-часа. И даже если это не так, я не могу
приказать моим людям сделать это. Сами понимаете, что для нашей жизни
спасение груза не имеет существенного значения. Учитывая то, что радиация
имеет свойство накапливаться и что человек, ступив на борт "Скитальца",
получит гораздо больше рентген, чем дозволено, даже при самых оптимальных
условиях, я не имею права нарушить устав и приказать людям подвергнуть себя
ненужному риску. Все, что я могу сделать, - это послать добровольцев. Но я
вас уверяю, что таковых не найдется, поскольку речь идет об интересах ваших
землекопов.

     Свобода уставился на Киви. Ему казалось, что все это он видит в
кошмарном