атерика  до  самого  притока
реки Борде. Атмосфера словно бы взбесилась во всех детекторах алеронов.
     Постепенно суматоха улеглась. Поднятые по тревоге  флайеры  вернулись
на свои места. Вновь воцарилось ночное спокойствие.
     Однако люди на борту "Мироэт" не дремали.
     Когда пять тысяч тонн, к  которым  был  прицеплен  корабль,  вошли  в
атмосферу, он освободился от "привязи"  и  постепенно  отстал.  Но  не  на
слишком большое расстояние. Необходимо было погасить громадную скорость  и
работу двигателя при этом несомненно засекли бы. Но используя  метеорит  в
качестве экрана, можно было замаскироваться.
     Радары не смогли бы засечь ионы,  ударившие  в  поверхность  камня  и
отразившись назад, исчезли в следе от  падающего  метеорита.  Оптически  и
инфракрасные детекторы  как  бы  ослепли  в  космической  ауре,  вызванной
метеоритом. Точно нацеленные и настроенные детекторы,  возможно,  все-таки
зарегистрировали что-либо не имевшее местного естественного происхождения.
Но кто стал бы искать корабль  посреди  такого  бешенства?  Автопилот  для
пробных операций никогда не предусматривался - его просто не существовало.
Все зависло сейчас от одного только Гуннар Хейма. Малейшее  отклонение  от
узкой щели частичного вакуума - и он и перестал бы  существовать  быстрее,
чем успел бы об этом узнать. В своих действиях он руководствовался  только
датчиками температуры обшивки корабля и своей интуицией.  Кроме  того,  он
располагал  еще  расчетами  компьютера,  показывающими  место  и  скорость
корабля, все эти данные постоянно мелькали на экране дисплея. Хейм  словно
бы слился с кораблем воедино; его руки мелькали над  компьютером  с  такой
скоростью, что слились  в  одно  расплывчатое  пятно.  Он  не  замечал  ни
накатывающейся  волнами  жары,   ни   ударов   и   завываний,   вызываемых
турбулентностью - ничего, за исключением бури где-то глубоко внутри себя.
     Его космос сузился до размеров огненной полоски, а его сознание -  до
единственной  мысли:  -  держать  эту  неуклюжую   машину   в   кильватере
снижающейся глыбы. Однажды, целую  вечность  назад,  ему  уже  приходилось
вести свою космическую яхту по  опасной,  как  тогда  казалось,  тропе  на
Остров Вознесения. Но тогда это был вопрос умелого пилотирования легкого и
быстро отзывающегося судна.  Сегодня  же  Хейм  был  роботом,  выполнявшим
команды кружившихся в вихре электронов.
     Нет,  он  представлял  из  себя  нечто  большее.  Обработка   данных,
проходивших сквозь тончайшие детекторы чувств, принятие на этом  основании
верного решения, воля делали возможной всю операцию как  таковую.  Но  все
это  происходило  на  бессознательном  уровне  на  уровне  инстинкта.  Для
осмысления просто не было  времени.  Все  произошло  в  считанные  минуты.
Впрочем,  живая  материя  не  выдержала  бы  подобного  напряжения   более
длительное время. Метеорит, чью скорость лишь слегка  замедлила  воздушная
стена, в которую он нырнул, ушел от корабля и врезался в море  -  с  такой
силой, что всплески воды не  было  -  водная  масса  как  бы  раскололась.
"Мироэт" в это время все еще был в нескольких  километрах  от  поверхности
планеты, замедлив свою скорость до того уровня, которые еще мог  выдержать
металл. На ленте появилось слово "стоп", и Хейм  хлопнул  по  выключателю.
Рев двигателя прекратился и перешел в урчание, а потом наступила тишина.
     Капитан проверил приборы.
     - Все в  порядке,  -  сказал  он.  Собственный  голос  показался  ему
каким-то чужим,  и  он  мало-помалу  начал  возвращаться  в  себя,  словно
накануне сбежал от своей души и теперь она его догнала.
     - Мы находимся ниже  линии  горизонта  Бон  Шанс.  Направление  -  на
юго-запад. Как раз та траектория, на которую мы пытались выйти.
     -  Фу-у!  -  облегченно   вздохнул   Вадаж.   Волосы   облепили   его
продолговатое лицо с высокими скулами. Одежда промокла насквозь.
     -  Капитанский  мостик,  машинному  отделению  -   вызвал   Хейм.   -
Докладывайте.
     - Все в порядке, сэр, -  раздался  голос  Диего  Гонсалеса,  третьего
инженера на "Лисе". - Во всяком случае, настолько,  насколько  это  вообще
возможно. Правда, приборы напряжения  показывают  некоторую  деформацию  в
двух листах носовой обшивки. Впрочем, ничего страшного. Может  быть,  пока
включить охлаждение?
     - Спрашиваете так, словно ему нравится эта печка,  -  проворчал  Джин
Иррибарн. Жар исходил из каждой переборки.
     - Давай вперед, - решил  Хейм.  -  Если  кто-то  окажется  достаточно
близко, чтобы заметить аномалию, все равно будет уже слишком поздно.
     Он не отрывал взгляда от пульта, но при этом ткнул большим пальцем  в
сторону Вадажа.
     - Показания радара?
     - Чисто, - ответил венгр. - Похоже, что мы тут одни.
     - Это все, кто был на борту.  Для  благополучной  посадки  больше  не
требовалось, а  в  случае  неудачи  Хейм  не  хотел  терять  жизни  людей,
необходимых "Лису".
     Гонсалес, например, был хорошим  помощником  в  своем  отделении,  но
Утхг-а-К-Тхакв и О'Хара могли обойтись и без него. Вадаж являлся  примером
не только умелого стюарда, но как певец еще играл большую роль в  поднятии
духа у людей. Тем не менее его тоже нельзя  было  считать  незаменимым  на
"Лисе". Чтобы направлять "Мироэт", было  достаточно  одного  колониста,  и
Иррибарн вызвался выполнить это  опасное  и  почетное  задание.  Остальные
должны были вернуться на Землю и рассказать там обо всем  в  случае,  если
план не удастся. Что же касается самого Хейма...
     - Вам нельзя, - протестовал Пенойер,  когда  обсуждались  кандидатуры
для десанта.
     - Вот, неужели? - усмехнулся Хейм.
     - Но ведь вы же шкипер!
     - Ты можешь справиться с этой работой ничуть не хуже меня, Дейв.
     Пенойер покачал головой.
     - Нет. Я все больше и больше убеждаюсь в этом. И дело даже не в  том,
что вся эта экспедиция была вашей идеей и вашим детищем. И не в  том,  как
вы осуществляли все это - я имею в виду, как тактик  -  хотя  со  временем
Лорда Нельсона вряд ли кому-либо еще  удавалось  что-нибудь  подобное.  Но
черт побери, Гуннар  -  сэр  -  без  вас  мы  перестанем  быть  сплоченным
коллективом.
     - Я чересчур прост, чтобы изображать из себя простака,  -  растягивая
слова, произнес Хейм. - То,  что  ты  сказал,  возможно,  и  соответствует
истине, особенно первая часть. У нас разношерстная команда,  набранная  по
всей Земле, и каждый человек - это личность, обладающая своим  собственным
достоинством.  Кроме  того,  еще  эти  предрассудки  против  наквсов.  Мне
пришлось несколько раз воспользоваться своей властью, чтобы пресечь это  -
помнишь? Однако теперь, после такого  долгого  совместного  похода,  когда
столько пережито  вместе,  мы  -  настоящий  экипаж.  То,  что  называется
"к_о_р_а_б_л_ь", черт побери. Б. И. столько раз  проявлял  себя  молодцом,
что среди нас не осталось ни  одного,  кто  не  свернул  бы  шею  всякому,
сказавшему, про Б. И. что-нибудь плохое. А что касается тактики, Дейв,  то
половина трюков, которые и мы провернули - это твоя идея. Ты бы и без меня
справился как надо.
     - Ну... но... но почему именно вы, сэр? Почему мы должны отправляться
вниз? Любой из нас, имеющий свидетельство пилота, мог бы  сделать  это,  и
благодарил бы судьбу за такой случай. Ваше решение кажется  мне  чертовски
бессмысленным.
     - Говорю тебе, смысл есть, - ответил Хейм. - Конец дискуссии.
     Когда он начинал говорить подобным тоном, никто уже больше не решался
спорить. Однако внутренне Хейм вовсе не был столь суров.
     Мэдилон...
     Нет, нет, это  нелепица.  Быть  может,  правду  говорят,  что  нельзя
позабыть первую любовь.
     Но приходят новые увлечения, и  пока  Конни  была  жива,  Хейм  редко
вспоминал о Новой Европе. Кстати говоря, и воссоединение с  Джоселин  Лори
на Строне тоже почти целиком ушло из его воспоминаний. Пока.
     Нет сомнений, что его так заклинило на Мэдилон из-за... он сам не был
вполне уверен, из-за чего. Быть может, это была  просто  глупая  царапина,
оставшаяся после ушедшей юности. Теперь она была уже женщиной средних лет,
удачно вышла замуж и прибавила в весе, судя по тому, что рассказал  о  ней
брат  ее  мужа.  Разумеется,  Хейму  хотелось  снова  увидеться  с  нею  и
добродушно посмеяться над  прежними  глупостями.  Но  все,  чего  от  него
требовалось это  проинструктировать  пилота  "Мироэт",  с  тем,  чтобы  он
непременно захватил Иррибарнов в числе прочих эвакуированных.
     - Б. И. пробулькал бы, что этого  недостаточно,  -  подумал  Хейм.  -
Здравый смысл имеет весьма ограниченное применение. Это нечто иное.  Могло
бы случиться лишь много непредвиденных вещей. Я лично  хочу  быть  в  гуще
событий.
     Новый звук заполнил корпус - пронзительный звук рассекаемого воздуха,
постепенно понижающийся до  какого-то  пустого  гула  по  мере  того,  как
"Мироэт" снижался, скорость была до скорости  звука  и  еще  меньше.  Хейм
выглянул  в  передний  иллюминатор.  Внизу  широко  простирался  океан   -
фосфоресцирующий  волны  от   горизонта   до   горизонта.   Вдали   неясно
вырисовывалась какая-то тень, и  Вадаж  сказал,  что  судя  по  показаниям
радара, это остов. Стало быть,  они  уже  добрались  до  Айла  дю  Резвез,
находящегося  в  конце  полуострова  Нотр-Дам.  Хейм  хотел,  чтобы  между
кораблем и детекторными приборами, возможно,  установленными  на  крановой
шахте дальше к  северу,  находился  архипелаг.  Тогда  можно  будет  снова
включить гравитроны. Для этого пришлось бы попотеть, алеронская  баржа  не
была предназначена  для  аэродинамических  маневров.  Хейм  приподнял  нос
корабля включив тягу на минимум.
     Гораздо предпочтительнее было сесть в океан де Ораж  и  двинуться  на
запад над Пэйз д'Эспо, пересекая незаселенные  территории  Терра  Саваж  с
тем, чтобы добраться до центральных гор  континента.  Но  хотя  метеоритов
космоса  хоть  отбавляй,  их  метеорит  должен  был  удовлетворять  многим
требованиям. Он должен был быть большим, и  все  же  не  настолько,  чтобы
потребовалось много энергозатрат для перевода его на нужную орбиту, где  к
нему должен был подцепиться корабль; кроме того, он должен был  двигаться,
после освобождения по вполне естественной траектории и упасть  в  один  из
океанов. В поисках такого метеорита можно было рыскать по  системе  Авроры
вечно, так что  пришлось  удовлетвориться  первым  попавшимся  более-менее
подходящим  "камушком".  Тем  временем  полным  ходом  шла   реконструкция
"Мироэт": свет, температурный режим, воздушные системы -  все  подгонялось
под людей. Была отремонтирована система  Маха,  во  внутренних  помещениях
стирали  ползучие  растения  и  еще  менее  понятные   символы   алеронов,
аппаратура контроля заменялась  на  ту,  что  была  привычна  для  землян.
Капитанский мостик выглядел как после набега доисторических варваров.
     Корабль падал все медленнее и ниже, до тех пор, пока океан словно  бы
поднялся, лизнув его бока. Вадаж, неуклюже обращаясь с приборами - обучали
его этому наспех - пристально исследовал небо.  Рот  его  был  полуоткрыт,
словно он был готов в любую минуту произнести слово "огонь" для Иррибарна,
занявшего пост у одной из орудийных башен. Но обнаружил  он  только  ночь,
неторопливые ветры да странные созвездия.
     Невозможно  было  бы  проделать  подобный  путь   незамеченными   над
населенными районами. Но территория Новой Европы составляет семьдесят  два
процента территории поверхности Земли; это целый мир. Сюр д'Ивонн был едва
ли не единственным аванпостом на одном из континентов, в то время, как  на
другом такой заставой был Пайз д'Эспо, и вот город был уничтожен.  Алероны
оккупировали Гаранс, где  находились  шахты  и  машины:  всего  лишь  край
безбрежного   пространства.   Поэтому   им   приходилось   полагаться   на
разбросанные там и сям детекторные станции, совершающие регулярные  облеты
флайеры, а также на все еще не законченную спутниковую систему.  Поскольку
их прилет остался незамеченным Хейм получал преимущество в игре.
     И тем не менее... осторожность и еще раз осторожность.
     Когда архипелаг остался позади и корабль  начал  зарываться  носом  в
воду, Хейм снова включил двигатель. Словно  темный  летучий  кит  "Мироэт"
перевернулся и  неуклюже  поплыл  на  запад.  Мимо  проплыл  остров.  Хейм
разглядел прибой, набегающий на берег, затемненный деревьями, и представил
себе, что слышит его шум листьев  и  даже  аромат  полутропического  леса.
Видение было туманным, каким-то полуреальным - поистине, остров мечты.
     - Человеческой мечты, - гневно подумал Хейм, - и больше ничьей.
     Когда корабль пересекал море Драконов, все почувствовали себя как  бы
голыми на таком открытом обширном пространстве и при увеличенной скорости.
Теперь направление изменилось: они двигались на  северо-запад.  Показалась
Диана, почти в полной фазе. Этот спутник  Новой  Европы  был  меньше,  чем
Луна, видимая с Земли/ - его угловой диаметр составлял двадцать две минуты
- и менее яркий, но  все  же  похожий  на  рыжевато-коричневый  с  голубым
отметинами рог изобилия, рапластавший над морем металлические крылья.
     Потом показался материк - горы, леса и в отдалении - снежные вершины.
Хейм взглянул на приборы, определяя высоту.
     - Пожалуй, тебе стоит подежурить у радио, Джин, -  сказал  он.  -  Не
хотелось бы, чтобы они заметили нас, разбежались и  попрятались,  куда  мы
направляемся.
     - Лак окс Нуагес, - ответил Иррибарн.
     Хейм принялся изучать карту.
     - Да, я вижу - это здесь. Большое высокогорное озеро. Не  слишком  ли
это нарушает конспирацию - постоянный штаб?
     Укрытие  здесь  довольно  надежное,  в  основном  благодаря   большой
территории, постоянному туману и обилию того, если будет  нападение,  есть
возможность укрыться в окрестных зарослях острова. - сказал Иррибарн.
     В интеркоме раздались звуки его шагов когда  он  вышел  из  орудийной
башни, направляясь в радиорубку, а вслед за этим  -  торопливый  говор  на
языке басков.
     Земля внизу становилась все  более  неровной.  Сбегавшие  со  снежных
вершин реки перескакивая через уступы и пенясь,  устремлялись  в  глубокие
долины и исчезали из вида, серебрясь, среди  лесов.  Потревоженная  птичья
стая поднялась ввысь, когда над ней проплыл корабль - не  меньше  миллиона
пар  крыльев  заслонили  небо.  Вадаж  ошарашенно  присвистнул  и   что-то
пробормотал по-венгерски.
     - Раньше меня удивляло, сколько времени люди могут прятаться, да  что
там  -  просто  оставаться  живыми  -  в  кустах.  Однако  эти   существа,
превышающие их численностью более чем в три раза, способны на это.
     - Да, - хрюкнул Хейм. - Если бы не одно обстоятельство.
     В  поле  зрения  появилось  озеро  -  широкая  светлая  полоса  среди
темнеющих деревьев, окруженная вдали горами, чьи ледники блестели в  свете
луны. Иррибарн передавал по радио инструкции. Хейм нашел указанное  место,
как раз напротив северного берега, и посадил корабль. Виды на озеро,  вода
сомкнулась над ними, скрывая от посторонних глаз. Хейм услышал, как слегка
скрипнули шпангоуты, ощутил, как неописуемое мягкое  сопротивление  прошло
сквозь остов корабля, и сквозь него самого, выключил двигатели, и "Мироэт"
лег на дно, удобно устроившись в иле.
     Выключив внутреннее поле тяготения, Хейм обнаружил, что палуба заняла
наклонное положение.
     Сердце его ушло в пятки, но он только сказал:
     - Давайте выбираться на берег.
     Даже при 0, 7 же попытка добраться до  шлюза  аварийного  выхода,  не
упав при этом, балы бы смехотворной.
     Когда все четверо были  готовы  к  выходу,  завязав  узлом  одежду  и
повесив ее на шею Хейм задраил внутреннюю дверь и открыл  наружную.  Вода,
холодная, как лед, хлынула  внутрь.  Хейм  оттолкнулся  по  направлению  к
поверхности и поплыл как можно быстрее к берегу. Лунный  свет  блестел  на
ружьях людей, стоявших там в ожидании его.


                               Глава 4.

     Палатка была довольно большая. А деревья, окружающие ее -  еще  выше.
Их красновато-коричневые стволы завершались словно бы фонтаном  из  веток,
листья  которых  образовали  сплошной   свод,   закрывавший   павильон   и
отбрасывавший на него холодноватые тени вперемешку с  солнечными  блоками.
Листва  здесь  имела  тот  зеленовато-золотистый  оттенок,   который   был
характерен для местной растительности и благодаря которому земля Гаранс  и
получила свое название. Но на ветру она шелестела  точно  так  же,  как  и
земля. При очередном порыве ветра, когда в  зеленом  шатре  образовывались
прорехи, Хейму удавалось увидеть лежавшее внизу озеро. Оно как-то тревожно
блистало - вся его поверхность, насколько хватало глаз.  То  тут,  то  там
виднелись покрытые лесом острова, и, не  считая  их,  единственной  сушей,
видимо  в  этом  направлении,  была  Сьерра,  увенчанная  белой   короной.
Кажущиеся издалека голубыми снежные вершины создавали своеобразный узор на
фоне темно-синего неба.
     С восхода Авроры прошло еще не  так  много  времени.  Восточные  горы
по-прежнему были в тени,  а  западные  лишь  слегка  окрасились  в  нежный
оранжевый цвет. В таком состоянии они должны были  пробыть  еще  некоторое
время: для завершения оборота. Новой  Европе  требуется  более  семидесяти
пяти часов. Здешнее солнце не особенно отличалось от земного: на глазомере
яркое, причем цвет более близок к оранжевому, чем  к  желтому.  Как-то  на
рассвете Хейм обнаружил Вадажа  покрытого  росой,  наблюдавшего  за  игрой
света в тумане, клубившемся над озером. Венгр не в состоянии был вымолвить
ни единого слова.
     Это время было уже в прошлом, как и тот час, когда  полковник  Роберт
де Вини в прошлом начальник планетарной полиции, а  теперь  некоронованный
король маки, вернулся в штаб. (А впрочем, вместо короны у него был берет).
Вернулся он не из налета, а из  экспедиции,  предпринятой  с  целью  найти
несколько техников и организовать их переброску в  "сторожку  Равиньяк  ",
где главный гидроэлектрический генератор требовал ремонта. (Из  такой  вот
незаметной  скромной  работы  и  складывалось   великое   дело   выживания
новоевропейцев). В прошлом были уже даже первое ликование воссоединения  -
-  с  Иррибарном,  который  считался  пропавшим  без  вести,  с   Вадажем,
отсутствующим в течении года, с Хеймом, который в последнее время  побывал
здесь целую вечность назад.
     Де Виньи сказал что-то по-французски и сел за свой стол. Вадаж  нашел
стул, сел, низко пригнувшись, и уставился на собственные ботинки.
     - Скажи ему, Джин, - наконец пробормотал он. - Мой французский совсем
выветрился на этой земле за столь долгое отсутствие.
     Де Виньи сжался, словно в ожидании удара. Он был  сед  и  не  слишком
высок, но  спина  у  него  была  прямая,  как  струна,  а  лицо  могло  бы
принадлежать жителю Трои.
     -  Продолжайте,  -  сказал  он  по-французски  совершенно  бесцветным
голосом. Баски с нетерпением ждали.
     - Рассказывайте, - снова предложил де Виньи, но  Иррибарн,  казалось,
не знал, с чего начать - столь накопилось разных новостей.
     Когда он закончил свой рассказ, полковник по-прежнему хранил  внешнее
спокойствие. Только одна рука тихонько барабанила по столу.
     - Итак, - сказал он совершенно спокойно, - Земля предала нас.
     - Не вся Земля! - воскликнул Вадаж.
     - Не вся, это верно - ведь вы же здесь - Маска постепенно  исчезла  с
лица де Виньи, обнаружив мускулы, натянутые  у  челюстей  и  рта,  да  две
глубокие складки по обе стороны от седых щетинистых  усов  и  пульсирующую
жилку на шее. - И, насколько я понимаю, вы здорово рискуете. В чем состоит
ваш план, капитан Хейм?
     Теперь найти слова было гораздо проще. Тем не  менее,  Хейм  все-таки
говорил по-английски, которым де Виньи владел в достаточной мере.
     - Как я уже объяснил лейтенанту Иррибарну, Землю необходимо убедить в
двух вещах. Во-первых,  что  ваши  люди  живы,  а  во-вт