жей на шерстяную.
"Подземный город,"- с сухой улыбкой сказал Эвери.
- У них, кажется, не очень много художественного вкуса, - сказал
Лоренцен. Все помещение было мрачным, очень чистым, но без следа
украшений.
Джугац что-то сказал, и Эвери перевел:"Это новый поселок. У них не
было времени закрепиться тут. Это скорее военный пост; я думаю, что
женщины сражаются у них наравне с мужчинами.
- Значит, они не все объединены? - проворчал фон Остен. - Нет. Я понял,
что на континенте существует несколько отдельных наций. Теперь у них
мир, они объединяются, но совсем недавно тут была серия ужасных войн,
и поэтому все нации еще сохранили армии.
Глаза немца сверкнули."Они снова могут начать." - Сомневаюсь...даже
если мы попытаемся помочь им в этом,- сказал Эвери.- Я думаю, что они
не хуже нас знакомы с принципом "разделяй и властвуй."
Один из рорванцев жестом указал на два входа, что-то быстро говоря
при этом. "Мы почетные гости,- сказал психолог. - Нас приглашают
сюда и просят чувствовать себя как дома."
Внутри помещение имело все тот же скупой военный вид:за каждой
дверью находились две комнаты и ванна, обставлены они были низкой
каменной мебелью - стулья, диваны и столы. Очевидно, камень здесь
более привычный материал, чем дерево. Но тут была горячая и холодная
вода, промывочная система, нечто вроде мыла. Очевидно, в деревне
общая кухня.
Эвери ушел, разговаривая с Джугацом и несколькими жителями деревни,
которые казались местными предводителями. Фон Остен осмотрел
помещения, где находились люди, и вздохнул:"Чтобы увидеть это, мы
забрались так далеко?"
- А мне нравится,- сказал Торнтон. - Их аппаратура , общий план
поселения, образ жизни - это интересно.
Немец нахмурился и сел. "Для вас может быть. А что касается меня, я
пролетел тридцать тысяч световых лет и не вижу, что оправдало бы это
путешествие. Даже нет доброй стычки в конце".
Гуммус-луджиль вытащил трубку и начал раскуривать ее. Лицо его было
печально."Да.Я согласен. Без разрешения рорванцев селиться на их
планете все путешествие теряет смысл. Мы не можем высаживаться на
планету с сотней миллионов хорошо вооруженных туземцев с
высокоразвитым военным искусством. Они устроят для нас настоящий
ад, даже располагая только своим собственным оружием, а я готов
держать пари, что они вскоре усвоят и наше оружие."
- Их можно покорить! - Но какой ценой? Сколько жизней придется
потратить? И все для блага нескольких миллионов человек, которых мы
сумеем перевезти сюда.Парламент никогда не даст на это согласия.
- Ну ... рорванцев можно убедить...- Торнтон говорил это, сам не веря в
свои слова. И никто не верил. Раса, способная построить электрический
генератор, не будет столь глупа, чтобы позволить нескольким
миллионам агрессивных чужаков высадиться у себя дома. Последствия
этого они легко могут предвидеть.
Эвери вернулся примерно через час. Он старался выглядеть бодро, но
голос его звучал устало."Я говорил с местными вождями, они отправили
сообщение правительству этой нации. У них есть несколько телеграфных
линий, это новое для них изобретение. Правительство, несомненно,
свяжется с другими. Нас просят подождать здесь немного, пока они
смогут прислать своих ученых".
- Каковы шансы, что они позволят людям жить здесь? - спросил Гуммус-
луджиль.
Эвери пожал плечами."Что мы можем сказать? Это будет решаться
официально, но вы знаете ответ так же хорошо, как и я".
- Да, думаю, что знаю. - Инженер отвернулся. Его плечи поникли.

                         Глава 15

Остаток дня прошел в осмотре поселка. Тут было на что посмотреть.
Гуммус-луджиль особенно заинтересовался двигателями; ему сообщили,
что они получают энергию от гидроэлектростанции в горах; он осмотрел
и маленькую, но прекрасно оборудованную химческую лабораторию.
Фон Остен ознакомился с арсеналом, который включал несколько
больших самодвижущихся пушек, стрелявших пороховыми зарядами,
различные гранаты, мины и незаконченный экспериментальный глайдер,
который, несомненно, будет действовать, когда его закончат. Торнтон
перелистывал печатные книги и расспрашивал, при посредстве Эвери, о
состоянии рорванской физики - оказалось, что она дошла до уравнений
Максвелла и сейчас работала над идеей радио. Лоренцен старался
показать, что ему интересно, и надеялся, что делает это успешно. Но
вновь и вновь один из чужаков бросал на него взор, который мог не
означать ничего, а мог означать и смерть.
Вечером состоялся банкет; весь поселок собрался в украшенном главном
зале за особо приготовленными кушаньями вперемежку с выступлениями
музыкантов. Глава поселка произнес короткую речь о "руках,
скрещенныих в космосе", и Эвери ответил в том же духе. Лоренцен
изобразил скуку, какую испытывал бы, если бы не понимал ни слова.
Внутри у него все звенело от напряжения. Весь день продолжался этот
фарс. Рорванцы задавали Эвери вопросы о его расе, ее истории, науке,
верованиях, намерениях - все, что с точки зрения астронома,
соответствовало бы их нормальному интересу к людям. Но к чему этот
торжественный обмен вопросами и ответами, если предполагалось, что
только Эвери понимает их? Делалось ли это для Лоренцена, предупредил
ли их Эвери, что он может знать больше, чем показывает? И если так, то
насколько он уверен в том, что знает Лоренцен?
С каждой минутой он чувствовал себя все хуже: вопросы в вопросах. И
что делать, что делать? Лоренцен посмотрел вдоль длинного
сверкающего стола. Тут сидели рорванцы в своих ярких варварски
сверкающих одеждах в противоположность тускло-коричневой
запачканной походной одежде людей - ряд против ряда, лицо против
лица, все лица улыбающиеся и абсолютно недоступные пониманию. Что
скрывалось в этих золотых глазах? Сидел ли он за одним столом с
подлинными хозяевами вселенной? с богами, играющими в простых
крестьян и солдат? Когда рорванцы улыбались, в их ртах видны были
длинные клыки.
Наконец этот вечерний кошмар кончился. Лоренцен был насквозь
мокрым от пота и не мог удержать руку от дрожи. Эвери взглянул на
него, во взгляде была лишь симпатия, но что он думал на самом деле?
Боже небесный, был ли он на самом деле человеком? Хирургическая
операция, синтетическое тело - что скрывалось за круглой маской лица
Эвери?
- Вы плохо выглядите, Джон, - сказал психолог. - Я... немного устал, -
пробормотал Лоренцен. - Все будет в порядке после хорошего ночного
сна. - Он искусно зевнул.
     - Да,  конечно.  Это  был слишком долгий день.  Идемте спать.
Они пошли в сопровождении группы чужаков. Почетный караул - или
настоящая охрана? -шел за людьми на всем пути до их помещений. Они
занимали два соседних помещения, и Эвери сам предложил, чтобы
Лоренцен и Гуммус-луджиль заняли одно, а остальные трое - другое.
Если они пробудут здесь несколько дней, это послужит тактичным
способом избежать столкновений между турком и фон Остеном, но...
     - Спокойной ночи,  парни...Увидимся  утром...Спокойной ночи...
Лоренцен откинул занавес, закрывавший их помещение с главного
прохода. Они были в пещере, холодно освещенной электричеством с
потолка. Стояла глубокая тишина, которой никогда не бывает в людских
городах с их безустанным темпом жизни. Гуммус-луджиль с довольной
улыбкой взял со стола бутылку."Их вино... хорошее, мне понадобится
ночной горшок."Он одним щелчком вытащил пробку.
- Дайте мне. Мне нужно выпить. - Лоренцен поднес бутылку к губам, но
опомнился - Нет!
- Что?-Гуммус- луджиль удивленно посмотрел на него. - Смелее,
начинайте.
- Боже, нет! - Лоренцен со стуком опустил бутылку. - В ней может быть
наркотик.
- Что? - повторил инженер. - Вы себя хорошо чувствуете, Джон?
- Да, - Лоренцен слышал стук своих зубов. Он замолчал и сделал
глубокий вздох. - Послушайте, Кемаль. Я надеялся, что мы останемся
одни. Я хочу... расказать вам кое-что.
Гуммус-луджиль провел рукой по своим темным волосам. Лицо его
застыло, но глаза оставались настороженными. "Конечно. Давайте".
- Пока я говорю, вы лучше проверьте свой пистолет и ружье. Вы уверены,
что они заряжены?
- Да. Но что... - Гуммус-луджиль смотрел как Лоренцен отбрасывает
занавес и выглядывает наружу. Все было пусто и тихо в резком
электрическом свете. Ничего не двигалось, ни звука, ни шороха, как
будто весь поселок спит. Но где-то тут бессонные умы, они думают,
думают.
- Джон, я попрошу Эда взглянуть на вас. - Я не болен. - Лоренцен
повернулся, положил руки на плечи турку и усадил его на кровать с
силой, о которой и не подозревал в себе. - Черт возьми, все, что я хочу,
это чтобы вы меня выслушали. А когда выслушаете, сами решите, сошел
ли я с ума или мы в настоящей ловушке - той самой, куда угодил "Да
Гама".
Рот Гуммус-луджиля приобрел суровое выражение. "Говорите", - очень
спокойно сказал он.
- Ладно. Вас ничего не удивляет в рорванцах? Нет ли в них чего-то
странного?
     - Ну...конечно,  есть,  но не можем же мы ожидать, что чужаки будут
действовать так же как...
- Конечно. Конечно, всегда находится ответ, на каждый встающий перед
нами вопрос находится и ответ. - Лоренцен расхаживал взад и вперед,
сжимая и разжимая кулаки. Странно, но он совершенно перестал
заикаться. - Но подумайте над этими вопросами вновь. Обдумайте все
странности в целом.
Группа рорванцев, путешествующая пешком по огромной пустой
равнине, случайно находит нас. Вероятно ли это? Они господствующая
раса, разумная раса, они млекопитающие, единственные млекопитающие
на планете. Любой биолог - эволюционист удивится этому факту. Они
живут под землей и не имеют сельского хозяйства, используют
поверхность только для охоты и сбора растений. Традиция, моральный
кодекс должен иметь смысл, а этот не имеет. Наши проводники не
сумели распознать ядовитую ящерицу, которая, вероятно, широко
распространена и представляет угрозу для них самих; даже если они
лично никогда сами не видели ее, они обязательно должны были
слышать о ней, как американец слышал о кобре. Дальше еще хуже: они
попали в ловушку прилива, потеряли одного их своих - в шестидесяти
километрах от собственного дома! Они ничего не знали об этом
проклятом месте!
Я говорю вам, рорванцы - подделка, фальшь. Они играют с нами. Они
такие же туземцы на этой планете, как и мы!
Молчание. Молчание было таким полным, что Лоренцен слышал
отдаленное гудение двигателей. Его собственное сердце стало так сильно
биться, что заглушило все, кроме слов Гуммус-луджиля: "Иуды! Если вы
правы..."
-Говорите тише. Конечно, я прав. Только это объясняет все. Это
объясняет также, почему нас так долго вели с юга. Они должны были
построить все это. А когда прибудут их "ученые" и "представители
правительства", они прибудут с рорванского космического корабля!
Гуммус-луджиль медленно и удивленно покачал головой. "Никогда не
подумал бы..."
- Нет. Нас вели вперед, давали гладкие подходящие объяснения, когда
мы удивлялись чему-нибудь. Вначале им помог это языковой барьер, мы,
естественно, не задавали вопросов, и они не должны были отвечать
прямо. Это вовсе не такой уж трудный язык. Я сам изучил его, как
только решил, что это не трудно. Когда я вначале пытался изучать его,
мне давали множество неверных сведений - все это ложь!
Например, у них вовсе нет вариативных наименований предметов, во
всяком случае не больше, чем в английском или турецком. Как только я
отбросил ложную информацию...
- Но зачем? Зачем они делают это? Что они надеются выиграть?
- Конечно, планету. Если мы дома сообщим, что здесь есть
высокоцивилизованные туземцы, Земля утратит интерес к Троасу и их
люди смогут колонизовать планету. Вот тогда для нас уже
действительно будет поздно, планета на самом деле будет принадлежать
им, и мы не сможем отобрать ее у них.
Гуммус-луджиль встал. Лицо его было угрюмо, за несколько минут
изменился его взгляд на многое."Хорошо сделано, Джон! Черт меня
возьми, если вы не правы. Но... Вы думаете, они хотят убить нас?"
- Нет. Они спасли Джоаба и Фридриха, вспомните, когда легко могли бы
оставить их умирать. Думаю, они не убьют нас, если только не
заподозрят, что мы знаем правду. Наш отрицательный доклад дома для
них ценнее, чем наше исчезновение.
- Что ж...-Гуммус-луджиль улыбнулся, белые зубы осветили его широкое
смуглое лицо. - Тогда все просто. Мы играем с ними, пока не вернемся в
лагерь, а потом говорим...
-Но это не так просто, Кемаль! Эвери в сговоре с ними!

                         Глава 16

На этот раз инженер не сказал ничего, но рука его сама потянулась к
висевшему на поясе пистолету.
-Эвери...старина Эвери, - сказал Лоренцен. Внутри него нарастал
болезненный смех. - Он подделывал эти лингвистические сведения. Он
давал большинство ответов на наши вопросы. Он учил рорванцев и
засиживался допоздна, говоря с ними... - Он кратко пересказал
подслушанный разговор.
- Вы считаете, что проишествие с "Да Гама"... связано с ними? - Голос
Гуммус-луджиля был хриплым.
- Все совпадает, не правда ли? Первая экспедиция исчезла. Вторая
встретила при своей подготовке множество помех, вплоть до внезапной
смены всего руководства Института. Правительство помогло набрать
добровольцев для этой экспедиции, и у нас получился самый плохо
подобранный, конфликтующий, недееспособный экипаж, какой когда-
либо поднимал корабль в космос. Эвери с самого начала был
психологом экспедиции, но ничего не сделал, чтобы уладить эти
конфликты.Эвери занимает официальный пост, он один из тех
советников, на кого все больше и больше опирается парламент... И когда
мы, несмотря ни на что, все-таки вылетели, появились рорванцы. А если
мы захотим отправиться домой с положительным сообщением - что ж,
ведь "Да Гама" исчез!
Пот блестел на их лицах, когда они стояли друг против друга. Они
тяжело дышали, и Лоренцен вновь начал дрожать!
- Но правительство... - Гуммус-луджиль почти простонал это.
- Не официальное правительство. Парламент действует в чашке с
золотыми рыбками. Психократы, советчики, незримая власть - они
имеют своих людей повсюду. Одного патрульного корабля, полностью
укомплектованного их людьми, вполне достаточно, чтобы позаботиться
о "Да Гаме". Достаточно будет и для нас.
- Но почему? Во имя господа, почему? - Не знаю. Может, никогда и не
узнаю. Но представьте себе более старую цивилизацию, чем наша -
может быть, рорванцы , психократы на Земле - лишь их орудие, а может,
и те, и другие - лишь игрушки в руках обитателей какой-нибудь другой
планеты. Они не хотят, чтобы люди вышли в межзвездное пространство.
Вновь наступило молчание, они думали о миллиардах солнц и о великой
холодной тьме между ними.
- Хорошо, - сказал наконец Гуммус-луджиль. - Но что же нам делать?
Теперь?
- Не знаю, - с огорчением сказал Лоренцен. - Может, стоит подождать,
выиграть время, пока мы сможем застать капитана Гамильтона одного и
поговорить с ним. Но, с другой стороны, нам могут и не дать такой
возможности.
- Да. Может случиться все что угодно. Если кто-то - или что-то - узнает,
что мы знаем... Или, возможно, рорванцы решат не рисковать, не
оставлять все на потом и уничтожат нас и лагерь, пока Гамильтон
ничего не подозревает.-Гуммус-луджиль взглянул на передатчик,
стоявший в углу. - Сомневаюсь, чтобы можно было вести передачу
отсюда. Здесь в стенах слишком много металла, он будет экранировать
нас. Нужно выйти наружу.
- Ладно,- Лоренцен встал и взял в руки ружье. - Сейчас такое же
подходящее время, как и любое другое.- В лагере были установлены
робомониторы, которые автоматически записывали все сообщения их
передатчика и в случае необходимости поднимали тревогу.
Астроном вновь выглянул в главный коридор. Ничего не двигалось -
тишина, гробовое молчание. Лишь гулкий стук сердца. Лоренцен задал
себе вопрос, сумеют ли они выбраться из пещеры и вернуться
незамеченными.
А если нет - все равно следовало рискнуть. Пот заливал его лицо, он не
мог унять нервную дрожь, но работу все равно нужно было сделать. С
этим было связано больше, чем просто овладение Троасом. Солнечная
система, все человечество должно знать, кто здесь подлинный хозяин,
иначе никогда в оставшиеся дни не будет Лоренцен знать мира.
Гуммус-луджиль надел на плечо лямку приемопередатчика и встал,
хмурясь. В одной руке у него было ружье, за поясом - нож.
Приготовления закончены, пора начинать.
Они вышли в коридор. Глаза их задержались на занавесе, закрывавшем
вход в соседнее помещение. Там был Эвери. Хорошо было бы застать
Торнтона и фон Остена одних, но они не могут рисковать разбудить
человека или существо, называвшее себя Эдвардом Эвери.
Длинный ряд дверей; их тихие шаги, казалось, отдавались грохотом;они
шли из центральной пещеры к выходу в молчаливой пустоте туннелей.
Из бокового туннеля вышел рорванец. Он держал мушкет и преграждал
им дорогу. Желтые глаза сверкнули внезапной тревогой, он
спросил:"Куда вы идете?"
Лоренцен вовремя удержал себя от ответа: предполагалось, что он не
знает языка. Он улыбнулся, развел руками и подошел ближе. Ружье
рорванца задрожало. Если они были неожиданными гостями... Наконец
он принял решение и оттолкнул их назад.
- Конечно, - горько прошептал Гуммус-луджиль. - А завтра нам скажут,
что это для нашего же блага, потому что тут много опасных
хищников...Подойдите к нему , Джон. Не угрожайте, а пытайтесь
поспорить.
Лоренцен кивнул. Он приближался, пока мушкет почти не уперся ему в
живот."Послушай, - терпеливо сказал он,- мы всего лишь хотим
прогуляться. Разве нельзя? Все, что нам нужно, это небольшая прогулка."
Охранник выкрикнул "Нет!" и попытался оттолкнуть его. Гуммус-
луджиль оказался рядом с Лоренценом. Он схватил мушкет и потянул
его в сторону. Лоренцен тоже ухватился за мушкет, вдвоем они вырвали
его у рорванца. Турок выбросил вперед кулак. Последовал глухой стук,
рорванец откинулся назад и упал. Гуммус-луджиль оседлал его, схватив
за горло.
Через мгновение:"Все в порядке. Оторвите полосы от его одежды, нужно
его связать и заткнуть рот. Может, лучше убить этого ублюдка, но..."
Через минуту они вновь быстро шли по туннелю. Шума было мало,
тревоги никто не поднял. Но в любой момент пещера может ожить.
Перед ними появился выход из туннеля - сине-черная тьма и
безжалостная яркость звезд Геркулеса. Они выбежали наружу, вокруг них
деревья, над ними - небо, в отдалении послышался крик какого-то
животного.
- Сюда, - подальше от пещеры - этот чертов часовой! Теперь ничего не
поделаешь, нужно действовать. - Гуммус-луджиль присел на корточки
над своим радиопередатчиком. Пальцы его пробегали по клеммам. -
Должен прогреться - что мы будем делать после передачи?
- Не знаю. Попытаемся спрятаться где-нибудь.- Лоренцен пытался
успокоить дыхание. Ему казалось, что биение его сердца слышно
повсюду.
Панель передатчика осветилась, загорелся круглый глазок. Гуммус-
луджиль надел наушники и сделал несколько пробных ударов
ключом."Нет, еще не нагрелся."
Началась тревога, послышался высокий скрежещущий звук, который
пронзил Лоренцена, как мечом. Он отскочил назад, поднял ружье и
глотнул воздуха. "Боже, они нашли часового."
- Или где-то у них спрятан детектор, который поднял тревогу, как только
мы начали передачу. - Гуммус-луджиль мрачно выругался.
Во входе в туннель показались гибкие фигуры, черные на светлом фоне.
Сквозь вой сирены пробился голос рорванца:"Прекратите! Прекратите
передачу по радио(?), или мы убьем вас!"
Гуммус-луджиль начал передачу. Лоренцен побежал от него зигзагами
между деревьев. гибкие ветви хватали его за ноги, он споткнулся,
выругался и болезненно ушиб локоть о скрытую дверь. Но внимание
врагов следовало отвлечь от радиопередатчика, Гуммус-луджиль должен
прожить достаточно долго, чтобы передать сообщение. Лоренцен
крикнул. Бояться было некогда.
Грянула дюжина мушкетов. Он слышал гневное жужжание свинца мимо
своих ушей, несколько пуль ударило в ствол, за которым он прятался.
Это был толстый ствол, на высоте полутора метров разделявшийся на
две главные толстые ветви. Он пристроил ружье в развилке и установил
преключатель автоматического огня. Рорванцы бежали к нему.
Его автомат заговорил короткими очередями, без предательских линий
огня. Неопределенная масса б