этом рассказывал.
     - Именно так, подтвердил Куманодис.
     - Потому эта река и называется "Морх", что на местном языке  означает
"наводнение".
     - Если это какой-то подвох... - начал Брэгдон.
     - Ясно как день, что именно так, - промелькнуло в голове у  Хейма.  -
Подобных феноменов здесь нет в помине. Но для новичка  эта  сказка  звучит
довольно убедительно... Я надеюсь... как я на это надеюсь.
     - Клянусь вам, что буду стрелять при первом же подозрении,  -  сказал
Брэгдон.
     Хейм начал удаляться от него.
     - Стреляй, если хочешь, - огрызнулся он. - Уж лучше умереть от  пули,
чем  захлебнуться  в  аммиачном  потоке.  Ты  не  сможешь   помешать   мне
попробовать забраться на вершину этих холмов.
     Его  спина  напряглась  под  прицелом  лазерного  пистолета.  Но  тут
раздался крик Джоселин:
     - Вик, не надо! Что в этом опасного?
     - Я... думаю, ничего, кроме того, что это  очень  трудно,  -  уступил
Брэгдон. - О'кей Джоселин будет держать вас под прицелом. Если вы намерены
сбежать, то только как, вы окажетесь  за  гребнем  я  особо  возражать  не
стану. Вы не сможете уйти слишком далеко прежде чем прилетит наш флайер, а
тогда мы вас быстро поймаем. И даже  в  том  случае,  если  вы  где-нибудь
спрячетесь, я не стану беспокоиться, поскольку строн сам убьет вас.
     Один тяжелый шаг за другим, Хейм заковылял среди разбросанных  там  и
сям скал, покуда не добрался до берега реки. Это была голая, твердая,  как
железо, земля, усеянная камнями, образовавшая невысокую и  не  крутую,  но
трудно  проходимую  при  таком  притяжении  возвышенность.  Хейм  принялся
карабкаться вверх по склону. Он подался под тяжестью своей туши,  земля  и
камни с шипением и брыканием поползли из-под ног. Хейм потерял  равновесие
и упал на  четвереньки.  С  трудом  выпрямившись,  он  осторожно  двинулся
дальше. Вскоре пот уже заливал  ему  глаза,  сердце  бешено  колотилось  и
воздух обжигал горло.  Затуманенным  взором  он  видел  тащившихся  позади
Вадажа и Куманодиса. Утхг-а-К-Тхакву это удавалось более легко - он просто
полз на животе, отталкивая широкими лапами и  цепляясь  за  грунт  мощными
руками пловца. И все же дыхание навкса перекрывало даже шум ветра.
     Наконец  они  кое-как  все  же  добрались  до  вершины.  Хейм  и  его
бортинженер были первыми и помогли остальным, подав им руки.  Они  вползли
на край холма и остановились, чтобы отдохнуть.
     Хейм нащупал под рукой камень. Его пальцы сомкнулись.
     Когда силы мало-помалу начали возвращаться, он  увидел,  что  Брэгдон
проделал почти половину пути. "Ученый" рационально расходовал время, делал
частые длительные  остановки,  во  время  которых  стоял,  сжимая  в  руке
пистолет и глядя на пленников. Джоселин дожидалась внизу. То и дело в  нее
летели песок и камешки, вырывавшиеся из-под ног Брэгдона, но она  даже  не
пыталась увернуться. Ее фигура  казалась  черной  на  фоне  ослепительного
сияния голубого, словно молния, солнечного света; отражаясь от поверхности
автомата, свет казалось, плавился.
     Вадаж опустился на колени между Хеймом и Куманодисом и сжал им  руки.
Никакого иного сигнала или объявления не  требовалось.  Хейм  метнул  свой
камень. Мгновением позже  просвистели  камни,  брошенные  его  товарищами.
Получив ускорение, равное 1900 см  в  сек.,  эти  снаряды  летели,  словно
выпушенные из катапульты.
     Хейм не знал, который из них попал в  Брэгдона.  Он  видел,  как  тот
пошатнулся и упал. В ту же секунду он и его друзья уже спускались  обратно
вниз.
     Прыжок-скольжение - короткая пробежка  -  снова  прыжок...  При  этом
нужно удержаться в образующемся небольшом обвале и  правильно  рассчитать,
куда перенести центр тяжести - как рыцарь на полном скаку.
     В Джоселин  ни  один  из  камней  не  попал.  Хейм  видел,  как  она,
оступившись, сделала  шаг  назад  -  медленно  и  неуклюже  -  и  со  всей
скоростью, на какую был способен запрыгал вниз мимо сцепившихся Брэгдона и
Куманодиса. Из-под его ног столбом летела пыль. Дважды  он  чуть  было  не
упал. При той скорости, с какой он сейчас двигался,  это  могло  кончиться
очень плачевно: ничего не стоило, к примеру, свернуть себе шею. Однако ему
каким-то чудом удавалось сохранить  равновесие,  и  он  продолжал  нестись
дальше подобно лавине.
     Наконец-то подножие холма!.. Теперь -  либо  рухнуть  замертво,  либо
бежать быстрее чем когда-либо бегал. Его тело было сейчас  взбунтовавшейся
машиной, и Хейм изо всех сил старался снова подчинить  его  своей  воле  и
затормозить, но инерция  неудержимо  влекла  его  вперед,  все  быстрее  и
быстрее. Каждый шаг отдавался болью в  мышцах  и  костях,  заставляя  зубы
выбивать барабанную дробь. Кровь гудела в ушах.
     Во время этого сумасшедшего рывка Джоселин один раз выстрелила.  Пуля
пролетела мимо. Хейм видел, как оружие  описало  дугу  для  более  точного
прицела. Ни бояться, ни надеяться уже некогда. У него  нет  ничего,  кроме
скорости.  Однако,  она  столь  велика,   что   здравомыслящему   человеку
воспринять ее очень трудно. Охваченный паникой и душевной мукой,  Джоселин
промедлила со вторым выстрелом. Это была всего лишь доля секунды. Если  бы
все это происходило на Земле, нападавший, вне всякого сомнения, получил бы
пулю в лоб. Прежде  чем  она  успела  нажать  на  спусковой  крючок,  Хейм
пролетел мимо выкинув  в  сторону  руку.  Выхватить  автомат  не  удалось.
Однако, его  удар  застал  Джоселин  врасплох  и  ее  оружие  отлетело  на
несколько метров.
     На горизонтальной местности Хейму  наконец-то  удалось  притормозить:
сначала - до нормального бега, потом - до трусцы,  а  затем  -  до  полной
остановки. Он круто повернулся, оказалось, что его удар  не  только  выбил
оружие из рук женщины, но и ее заставил упасть. Она  еще  только  пыталась
подняться.  Хейм  тяжело  дыша  и  шумно,  но  услышал,  что  она  плачет.
Спотыкаясь, он побрел, чтобы поднять автомат.
     Когда оружие оказалось в его  руках,  он  оглянулся  и  посмотрел  на
остальных. Утхг-а-К-Тхакв сидел в куче щебня у подножия склона, видимо, не
в силах подняться. Неподалеку от него стояли, полусогнувшись,  двое.  Один
из них сжимал в руке лазер.  Между  ними  без  движения  лежал  третий,  в
разорванном и потемневшем скафандре.
     Подняв  автомат  двумя  руками,  Хейм  прицелился  в  эту  группу   и
приготовился к стрельбе с двух рук.
     - Андре! - позвал он охрипшим голосом.  Его  вдруг  внезапно  охватил
ужас.
     - Со мной все в порядке, - отозвался человек с оружием в  руках.  Его
слова тотчас умчал ветер. - А вот Грегориоса уже нет.
     Хейм  медленно  потащился  к  ним.  Сквозь  запыленное  стекло  шлема
погибшего ничего не было видно.  Хейм  с  тоской  подумал,  что  это  и  к
лучшему. Луч лазера располосовал ткань скафандра и тело, после  чего  газы
смешались и произошел  взрыв.  Все  вокруг  было  забрызгано  ярко-красной
кровью.
     Наквс вдруг издал какой-то ужасный звук, заунывный, похожий на вой.
     - Гвурру схука эктуруш, так вот значит, война? Мы такое дома  -  нет.
Рахата, рахата.
     - Должно быть, Брэгдон пришел в себя  и  выстрелил,  когда  Грегориос
прыгнул на него, - мрачно сказал Вадаж. - От удара оружие выпало у него из
рук. Я подобрал его и  вернулся  сюда,  куда  они  скатились  вместе.  Тем
временем Б. И. прижимал его к земле, чтобы он не натворил еще чего-нибудь.
     Хейм долго смотрел на Брэгдона. Наконец он механически спросил:
     - Какие-нибудь серьезные травмы?
     - Нет, - так же механически ответил Брэгдон. -  По  крайней  мере,  у
меня все кости целы. Голова болит.
     Он заковылял прочь, опустился на землю и лег,  закрыв  локтем  стекло
шлема.
     - Я считал, что мы сможем обойтись без этого, - сказал Вадаж глядя на
погибшего.
     - Да, могли бы, отозвался Хейм. - Но на войне  всякое  случается.  Он
хлопнул менестреля по плечу и пошел к  Джоселин.  Пот  стекал  по  телу  и
хлюпал в ботинках. Хейм ощущал в  горле  и  в  груди  какое-то  стеснение,
словно ему хотелось закричать, но он не мог.
     Джоселин отшатнулась назад, когда  Хейм  спросил,  все  ли  с  ней  в
порядке.
     - Я не причиню тебе зла, - сказал Хейм.
     - Но я стреляла в тебя! - Ее голос был  похож  на  голос  испуганного
ребенка.
     - Это понарошку. - Он обнял ее и положил ее голову себе на грудь. Она
зарыдала и долго не могла остановиться. Хейм  терпеливо  ждал,  когда  она
успокоится, но делал это лишь из смутного чувства долга. Не то,  чтобы  он
возненавидел ее - нет, то место, где она была в нем, теперь занял странный
вакуум, словно состоящий из пепла. Все его эмоции сейчас  были  связаны  с
погибшим другом, а разум заполнялся мыслями о том, что предстояло сделать.
     Наконец он смог оставить Джоселин, когда она опустилась  на  землю  и
умолкла. Хейм пошел к разбитому  флайеру.  Его  обломки  и  останки  груза
валялись кругом, невообразимый  хаос  вокруг.  Хейм  нашел  неповрежденную
лопатку и несколько мачете и захватил их с собой.
     - Начинай копать, Брэгдон, - сказал он.
     - Что? - дернулся лежавший.
     - Мы не собираемся бросать Грега Куманодиса, даже не  похоронив  его.
Глубокую могилу вырыть не удастся, но... Принимайся за работу.  Кто-нибудь
сменит тебя, когда ты устанешь.
     Брэгдон медленно, сантиметр за сантиметром поднимался с земли.
     - Что вы натворили? - завопил он. Я не убивал этого человека. Это вы,
вы убили его, с вашей  безумной  попыткой...  попыткой  чего?  Неужели  вы
думаете, что вам удастся отбиться от нашего флайера?
     - Нет, - ответил Хейм. - Я не собираюсь дожидаться  здесь,  когда  он
прилетит.
     - Но... но... но...
     - Не тарахти займись-ка лучше делом. - Хейм дал ему  лопатку,  а  сам
продолжил разговор с Вадажем. Утхг-а-К-тхавк вылез из щебня, встряхнулся и
принялся помогать Брэгдону, откидывая в сторону своими когтистыми  руками,
словно ковшами, землю.
     - Ты о чем-то думал, или  просто  пытался  вернуть  самообладание?  -
спросил венгра Хейм.
     - Нет, - ответил Вадаж. - Какие-то туманные мысли о... не знаю о чем,
кроме того, что мои предки никогда не сдавались без борьбы.
     - Садись и давай посмотрим на наши бумажки.
     В каждом скафандре имелся карман, забитый картами  и  другой  местной
информацией. О Строне из них можно было  узнать  не  слишком  много.  Хейм
развернул карту того района, в котором они находились. Она  затрепетала  и
зашевелилась на ветру. Хейм расстелил ее у себя на коленях.
     - Грег бы понял, что означают все эти символы. Но  посмотри...  -  Он
провел пальцем по контору. - Эти горы - граница Кимрет, а это - река Морх.
Это нам точно известно. Теперь  смотри:  гора  Лохан  помечена  как  самая
высокая в северной цепи. Фактически, ни один другой пик  не  превышает  по
высоте ее соседей. Стало быть, тот старый вулкан и есть  Лохан.  Тогда  мы
где-то здесь находимся.
     - Да. - голос Вадажа немного ожил. - Это - Роща Венилвэйн на северном
склоне Лохана. Около сотни километров по воздуху отсюда, как по-твоему?  Я
сомневаюсь, чтобы мы смогли выдержать такой длинный переход.  Но  если  бы
нам удалось добраться до дальних окрестностей,  нас  могли  бы  обнаружить
патрульные машины с воздуха или кто-нибудь из охотников.
     - Венилвейн  нас  знает?  Угу.  -  Хейм  покачал  головой.  -  Должен
признать, что шанс очень слабый. Что это  за  районы,  отделяющие  нас  от
него? Ходячий лес, Машины-убийцы, Дым Грома.
     - Ну-ка, я попробую... - Вадаж пролистал ничтожно тоненькую  записную
книжечку. - Нет, никаких пояснений.  Конечно,  ведь  это  только  схема  с
пометками Грегориоса и Чарльза, составленная ими на основе того,  что  они
узнали за время  общения  с  аборигенами.  И  наверняка  они  рассчитывали
отработать  информацию  окончательно  по  возвращении  домой.  Так  всегда
делается.
     - Я знаю. А Грега больше нет. Что  ж,  придется  нам  самим  все  это
выяснять.
     - А что с этим? - Вадаж указал  на  Брэгдона,  с  трудом  ковыряющего
землю. И на Джоселин, скрючившуюся в стороне.
     - Боюсь, что придется взять с собой. С одной стороны, это озадачит  и
задержит на какое-то время их друзей, когда они никого не найдут здесь,  а
стало быть, даст нам время спрятаться. С другой стороны, нам  нужна  будет
каждая добавочная пара рук, особенно, когда мы доберемся до подножия гор.
     - Постой, - Вадаж хлопнул ладонью по земле. - Гуннар,  мы  не  сможем
этого сделать. У нас есть  воздушные  рециркуляторы,  но  никакого  запаса
воды, кроме дневной нормы в этих флягах. Этого не хватит даже на то, чтобы
развести порошкообразную пищу. А ты прекрасно знаешь, что если  мы  сумеем
проходить по  десять  километров  в  день,  то  это  будет  фантастическая
скорость.
     Хейм поймал себя на том, что криво усмехается в ответ.
     -  Разве  тебе  никогда  не  приходилось  делать  подобный  трюк?  Мы
постоянно будем находится вблизи от природных источников - посмотри на эти
голубые линии на карте. Так что не составит особого труда наполнить фляги;
перевести лазерный пистолет в режим широкого луча низкой  интенсивности  и
выпарить аммиак.
     - Расходуя при этом энергию батарей, -  возразил  Вадаж.  -  В  таком
случае нам нечем будет при необходимости защититься, кроме твоей пушки.
     - Ерунда, Андре с местными тиграми у нас не будет проблем. Мы для них
столь  же  непривлекательны  в  качестве  закуски,  сколь  они   были   бы
неинтересны для нас. Главный наш враг  -  гравитация,  враг  номер  два  -
дефицит пищевых запасов и медицинских  препаратов;  может  появиться  враг
номер три - плохая погода, если нам суждено в таковую попасть.
     - Мумум... - ну что ж, тебе виднее. И все-таки мне бы хотелось  точно
знать, что это за "Машины-убийцы". Но... да, конечно,  мы  попытаемся  это
узнать. - Сказать по правде, ты так меня обнадежил, что я  даже,  кажется,
чувствую в себе силы покопать.
     У них было не слишком много времени  -  едва  хватило  на  то,  чтобы
наскрести немного земли, засыпать ею погибшего и прослушать "Патер ностер"
в исполнении Вадажа. Затем они отправились в путь.


                               Глава 5.

     Пять дней по календарю Строна? Шесть?  Хейм  точно  не  знал.  Кошмар
длился слишком долго.
     Поначалу все шло неплохо. Местность очень плавно  поднималась  вверх,
покрытая редким лесом, который помогал  путникам  прятаться  от  тех,  кто
высматривал их с воздуха, и в то же время продолжать путь. Все  находились
в довольно сносной физической форме. И что было уже совсем  странно  броня
их скафандров казалась почему-то эталоном легкости и компактности.
     А между тем, вдобавок к весу скафандра и гравитации, каждый нес груз,
превышавший его собственный вес на Земле.  "Неплохо"  означало  в  среднем
чуть более одного километра в час. Затем местность пошла под уклон, и  они
очутились на склонах предгорий хребта Кимрет. Хуже всего было  то,  что  к
этому  времени  начали  появляться  совокупные  последствия   нагрузки   и
перенапряжения. Это  было  не  просто  изнеможение.  Не  имея  изолирующей
палатки,  они  не  могли  ни  на  минуту  снять  скафандры.  Рецилкуляторы
нейтрализовали  летучие  побочные  продукты  метаболизма;  но  мало-помалу
ничтожный  процент  этих  вредных  веществ,  всякий  раз  ускользавший  от
химической сорбции, стал нарастать. Зловоние  и  зуд  стали  невыносимыми.
Слишком много альдегидов, органической кислоты и другой дряни.
     А высокая  гравитация  оказывала  на  сердце  более  тонкое  и  более
пагубное  влияние,  чем  простая  перегрузка.  Она  приводила   в   полное
расстройство хрупкий и очень точный баланс  жидкостей  в  теле  -  баланс,
выработанный за миллионы лет у человека, жившего на одной и той же планете
меньшего размера. Плазма стала просачиваться сквозь стенки  клеток.  Кровь
приливала к конечностям, и лодыжки опухали, в то время как мозг,  лишенный
тока крови, отказывался работать. На Строне этот процесс идет  не  быстро,
но идет.
     Люди не протянули бы и трех дней, если  бы  в  их  аптечках  не  было
медикаментов:   граванола,    кинестана,    различных    стимуляторов    и
обезболивающих. Однако лекарства вскоре должны  были  иссякнуть,  и  тогда
останется, быть может один день, в течение которого люди еще  смогут  идти
дальше, прежде чем упасть и умереть.
     - Чего ради все это  и  стоит  ли  этого  наша  цель?  -  то  и  дело
проскальзывала не ясная мысль сквозь  жернова,  словно  бы  вращающиеся  в
голове у Хейма. - Почему мы не вернулись домой? Теперь я уже не помню.
     Мысли вновь смешались. Все остатки  внимания  надо  уделить  сизифову
труду: поднять одну ногу, перенести ее вперед, опустить на землю,  поднять
другую ногу, перенести ее... Тем временем правое плечо навалилось, на него
навалилась смертельная тяжесть.
     - О, да, Джоселин, - вспомнил он как будто из далекого прошлого.
     Оставшиеся вынуждены по  очереди  помогать  ей  двигаться  вперед.  -
Джоселин споткнулась, и оба они едва не упали.
     - Надо отдохнуть, - раздался ее нерешительный искаженный голос.
     - Ты отдыхала всего десять минут назад... Пошли! - Он грубо дернул за
связывающую их импровизированную упряжь.
     Пошатываясь и спотыкаясь, они продолжали  путь  в  течение  очередных
пятидесяти секунд. Когда они истекли, Вадаж окликнул "Время! "
     - Люди опустились на землю и легли, распластавшись на спине и  тяжело
дыша.
     Наконец Хейм встал на колени. В глазах у него немного прояснилось,  и
в голове шумело не так сильно. Он даже каким-то  краем  сознания  отметил,
что окружавший пейзаж был великолепным.
     К востоку горы  по  которым  он  с  таким  трудом  поднимался,  резко
устремлялись длинными хребтами и каньонами вниз, к необозримой  подернутой
дымкой  долине.  Мягкий  свет  вечернего  солнца  сменил  их   окраску   -
рыжевато-коричневую с  каменными  красными  расплывчатыми  пятнами  в  тех
местах, где рос лес - на великолепной краске тлеющего  заката.  Неподалеку
ярко сверкал ручеек, извиваясь между валунами, чтобы потом разветвиться на
несколько пенистых водопадиков, чей шум  напоминал  звон  колокольчиков  в
неподвижном воздухе. Над образованными  им  озерками  роились  похожие  на
насекомых существа цвета смарагды с радужными крылышками.
     На западе горы высились черной громадой, освещаемой лучами заходящего
солнца, которое словно бы зацепилось за их  вершины.  Снежный  пик  Лохан,
красотой  и  совершенством  напоминавший  Фудзи,  поражая  своей  неземной
зеленовато-голубой окраской на фоне фиолетового неба.  Вокруг  него  скалы
отбрасывали густые тени, скрывая от глаз Хейма то, что ждало его  впереди.
Но он мог различить лес, до которого было чуть больше километра. С помощью
полевого бинокля он определил также,  что  лес  этот  довольно  густой,  с
подлеском и зарослями кустарников. Но обходной путь был бы слишком велик -
даже в бинокль не видно было ни северной, ни южной оконечности леса - в то
время как ширина его могла оказаться совсем небольшой.
     Вадаж тоже смотрел в ту сторону.
     - Мне кажется, на сегодня хватит, - сказал он.
     - Еще рано, - возразил Хейм.
     - Но  солнце  вскоре  скроется  за  этим  высоким  горизонтом.  А  мы
чертовски устали, и к тому же завтра нам придется  продираться  через  эту
чащобу. Хороший отдых - для нас все равно, что  хорошее  капиталовложение,
Гуннар.
     - Черт, мы и так спали по девять часов  из  восемнадцати!  -  подумал
Хейм, взглянул на остальных. Почти не видя их лиц. Он уже  научился  легко
узнавать их по скафандрам. Джоселин уже  отключилась.  Утхг-а-К-Тхакв  был
похож на блин, растекшийся по земле. Вадаж и Брэгдон сидели по-турецки, но
согнув спины. И в теле самого Хейма  каждый  нерв  трепетал  от  страшного
переутомления.
     - Хорошо, - сказал он.
     Есть особенно не хотелось, но он заставил себя развести водой немного
порошка и протолкнул эту кашу сквозь специальный шлюз для питания. Когда с
этим было