, который, как и он сам,  был  уроженцем  города  Нима.  Кабатчик
этот, Матье Лупиан, хотя его заведение и  процветало,  не  мог  равнодушно
видеть чужую удачу. В кабачке Пико встретил трех своих земляков  из  Гара,
которые тоже были друзьями хозяина. Когда они  принялись  подшучивать  над
его франтовским нарядом, Пико объявил, что в  скором  времени  женится  на
красавице сироте Маргарите Вигору  у влюбленной в него девушки было к тому
же приданое в  сто  тысяч  франков  золотом.  Четверо  друзей  онемели  от
изумления, так поразила их удача сапожника.
  - А когда состоится свадьба?
  - В следующий вторник.
  Не успел Пико уйти, как Лупиан, человек завистливый и коварный, сказал:
  - Я сумею отсрочить это торжество.
  - Как? - спросили его приятели.
  - Сюда с минуты на минуту должен прийти комиссар. Я скажу ему, что,  по
моим сведениям, Пико является английским агентом. Его подвергнут  допросу,
он натерпится страху, и свадьба будет отложена.
  Однако  наполеоновская  полиция  в  те  времена  не  любила  шутить   с
политическими преступниками, и один из  трех  земляков,  по  имени  Антуан
Аллю, заметил:
  - Это скверная шутка.
  Зато остальным идея показалась забавной.
  - Когда и повеселиться, как не на карнавале, - говорили они.
  Лупиан сразу же приступил к делу. Ему повезло: он напал на недостаточно
осмотрительного, но весьма  ретивого  комиссара,  который  счел,  что  ему
представляется   возможность   отличиться    и,    даже    не    произведя
предварительного следствия,  настрочил  донос  на  имя  министра  полиции,
самого Савари, герцога Ровиго. Герцог был  в  то  время  очень  обеспокоен
повстанческим движением в Вандее. "Этот Пико, - подумал он,  -  несомненно
тайный агент Людовика XVIII". И вот бедного малого поднимают среди ночи  с
постели, и он бесследно исчезает.  Родители  и  невеста  пытаются  навести
справки, но розыски не дают никаких результатов,  и  они  в  конце  концов
смиряются: отсутствующий всегда виноват.
  Проходит семь лет. Наступил 1814 год. Империя Наполеона пала.  Человек,
до времени состарившийся  от  перенесенных  страданий,  выходит  из  замка
Фенестрель, где он пробыл в заключении целых семь лет... Это Франсуа Пико,
изможденный, ослабевший, изменившийся до неузнаваемости.  Там,  в  тюрьме,
Пико преданно ухаживал за арестованным по политическим мотивам итальянским
прелатом, дни которого были сочтены. Перед смертью тот на  словах  завещал
ему все свое состояние и, в частности, спрятанный в Милане  клад:  алмазы,
ломбардские дукаты, венецианские флорины,  английские  гинеи,  французские
луидоры и испанские монеты.
  По выходе из замка Пико пускается на поиски клада, а найдя его,  прячет
в надежное место и под именем Жозефа Люше возвращается  в  Париж.  Там  он
появляется в квартале, в котором  жил  до  ареста,  и  наводит  справки  о
сапожнике Пьере-Франсуа Пико, том самом, который  в  1807  году  собирался
жениться на богатой мадемуазель Вигору.  Ему  рассказывают,  что  причиной
гибели этого юноши была  злая  шутка,  которую  сыграли  с  ним  во  время
карнавала четыре весельчака. Невеста  Пико  два  года  его  оплакивала,  а
потом, сочтя, что он погиб, согласилась выйти замуж за кабатчика Лупиана -
вдовца  с  двумя  детьми.  Пико  осведомляется  об  остальных   участниках
карнавальной шутки. Кто-то говорит ему:  "Вы  можете  узнать  их  имена  у
некоего Антуана Аллю, который проживает в Ниме".
  Пико переодевается итальянским священником и, зашив в одежду  золото  и
драгоценности, отправляется в Ним, где он выдает себя за  аббата  Балдини.
Антуан  Аллю,  прельстившись  прекрасным  алмазом,  называет  имена   трех
остальных участников роковой карнавальной шутки. А через несколько дней  в
кабачок Лупиана нанимается официант по имени  Проспер.  Этому  человеку  с
лицом, изможденным страданиями, одетому в поношенный костюм, можно дать на
вид не менее пятидесяти лет. Но это  тот  же  Пико  в  новой  личине.  Оба
уроженца  Нима,   имена   которых   выдал   Аллю,   по-прежнему   остаются
завсегдатаями кабачка. Как-то один из них, Шамбар, не приходит  в  обычное
время. Вскоре становится известно, что накануне в пять часов утра  он  был
убит на мосту Искусств. В ране  торчал  кинжал  с  надписью  на  рукоятке:
"Номер первый".
  От первого брака у кабатчика Лупиана остались сын  и  дочь.  Дочь  его,
девушка лет шестнадцати, хороша  как  ангел.  В  городе  появляется  хлыщ,
выдающий себя за маркиза, обладателя миллионного состояния. Он  соблазняет
девушку. Забеременев, она вынуждена во  всем  признаться  Лупиану.  Лупиан
легко и даже  с  радостью  прощает  дочь,  поскольку  элегантный  господин
выражает полную готовность сделать своей женой  ту,  которая  в  недалеком
будущем  станет  матерью  его  ребенка.  Он  и  впрямь  сочетается  с  ней
гражданским и церковным браком, но сразу после благословения, когда  гости
готовятся приступить к свадебному  ужину,  разносится  весть  о  том,  что
супруг бежал. Супруг этот оказался выпущенным из заключения каторжником и,
разумеется, не был ни маркизом, ни миллионером. Родители невесты вне  себя
от ужаса. А в следующее воскресенье дом,  где  живет  семья  и  помещается
кабачок, сгорает дотла в результате загадочного поджога.  Лупиан  разорен.
Лишь два человека ему верны: это его друг Солари (последний  оставшийся  в
живых из былых завсегдатаев кабачка) и официант - виновник всех несчастий,
постигших ничего не подозревающего кабатчика.  Как  и  следовало  ожидать,
Солари, в свою очередь, погибает от яда. К черному сукну, покрывающему его
гроб, прикреплена записка с надписью печатными буквами: "Номер второй".
  Сын кабатчика молодой Эжен  Лупиан  -  безвольный  шалопай.  Хулиганам,
неизвестно откуда появившимся в городе, без труда удается  втянуть  его  в
свою  компанию.  Вскоре  Эжен  попадается  на  краже  со  взломом,  и  его
приговаривают к двадцати  годам  тюремного  заключения.  Семейство  Лупиан
скатывается в бездну позора и нищеты. Деньги, добрая репутация, счастье  -
все исчезает в стремительной лавине следующих одна  за  другой  катастроф.
"Прекрасная мадам Лупиан", урожденная Маргарита Вигору, умирает  от  горя.
Так как у нее с Лупианом  не  было  детей,  остатки  ее  состояния  Лупиан
вынужден вернуть родственникам, которые являются ее прямыми  наследниками.
И тут на сцену  выступает  официант  Проспер:  он  предлагает  разоренному
хозяину все свои сбережения  при  условии,  что  прелестная  Тереза,  дочь
Лупиана и жена беглого каторжника, станет  его  любовницей.  Чтобы  спасти
отца, гордая красавица соглашается.
  От бесконечных несчастий Лупиан на грани безумия. И вот однажды вечером
в темной аллее Тюильри перед ним внезапно возникает человек в маске.
  - Лупиан, помнишь ли ты 1807 год?
  - Почему именно 1807-й?
  - Потому что в этом году ты совершил преступление.
  - Какое преступление?
  - А не припоминаешь ли ты, как, позавидовав другу своему Пико,  упрятал
его в тюрьму?
  - Бог покарал меня за это... жестоко покарал.
  - Не Бог тебя покарал, а Пико, который,  чтобы  утолить  жажду  мщения,
заколол Шамбара, отравил Солари, сжег твой дом,  опозорил  твоего  сына  и
выдал твою дочь  за  каторжника.  Так  знай,  что  под  личиной  официанта
Проспера скрывался Пико. А теперь настал твой последний час, потому что ты
будешь Номером третьим.
  Лупиан падает. Он убит. Пико уже  у  выхода  из  Тюильри,  но  тут  его
хватает чья-то железная рука, ему затыкают  рот  и  куда-то  увлекают  под
покровом темноты. Он приходит в себя в подвале, где находится с  глазу  на
глаз с незнакомым человеком.
  - Ну как, Пико?  Я  вижу,  мщение  кажется  тебе  детской  забавой?  Ты
потратил десять лет жизни  на  то,  чтобы  преследовать  трех  несчастных,
которых тебе следовало бы пощадить... Ты совершил чудовищные  преступления
и меня сделал их соучастником, потому что я выдал  тебе  имена  виновников
твоего  несчастья.  Я  -  Антуан  Аллю.  Издалека  следил  я   за   твоими
злодеяниями. И, наконец, понял, кто ты такой. Я поспешил  в  Париж,  чтобы
разоблачить тебя перед Лупианом. Но, видно, дьявол был на твоей стороне  и
тебе удалось опередить меня.
  - Где я нахожусь?
  - Не все ли тебе равно? Ты там, где тебе не от кого ждать ни помощи, ни
милосердия.
  Месть за месть. Пико зверски убит. Его убийца уезжает в Англию. В  1828
году Аллю, тяжело заболев, призывает католического священника, который под
его диктовку записывает во всех подробностях этот леденящий кровь рассказ,
и разрешает священнику после его смерти передать эту исповедь французскому
суду.
  Исповедник в точности исполняет последнюю волю Антуана Аллю и  передает
этот  бесценный  документ  в  архивы  парижской  полиции,  где  с  ним   и
ознакомился Жак Пеше.
  Для Дюма, Бальзака или Эжена  Сю  в  этой  истории  заключался  готовый
роман. И не только для них, но и  для  читающей  публики.  Уже  в  течение
многих тысячелетий страждущее человечество утешает себя мифами о торжестве
справедливости.  Из   мифических   персонажей   наибольшей   популярностью
пользуются Волшебник и Вершитель Правосудия. Униженные  и  оскорбленные  с
надеждой, не ослабевающей от разочарований, уповают  на  Бога  или  героя,
который исправит  все  ошибки,  покарает  злодеев  и  вознаградит  наконец
праведников, посадив их одесную.  Древние  наделяли  Вершителя  Правосудия
большой физической силой  примером  тому  может  служить  Геракл.  Дюма  в
память о своем отце-генерале с успехом воскресил в образе  Портоса  миф  о
Геракле.
  В "Тысяче и одной ночи" Вершитель Правосудия становится магом. Сила его
носит уже не столько физический, сколько  оккультный  характер.  Он  может
спасти невинного, уведя  его  далеко  от  преследователей,  может  открыть
беднякам пещеры, полные драгоценностей.
  В эпоху Дюма Волшебник превращается в  набоба,  обладателя  гигантского
состояния, которое позволяет ему осуществлять самые дерзновенные фантазии.
Дюма всегда мечтал быть таким распределителем земных благ. И в пределах, к
сожалению, весьма ограниченных его собственными  денежными  затруднениями,
он тешил себя, играя эту роль по отношению к своим друзьям  и  любовницам.
Все его золото можно было уложить в один  кубок,  но  он  расшвыривал  его
жестом  столь  широким,  что  ему  мог  позавидовать  любой  набоб.   Дюма
доставляло большое удовольствие сделать своего героя баснословным богачом,
пригоршнями раскидывающим направо и налево  сапфиры,  алмазы,  изумруды  и
рубины. К тому же Дюма очень хотелось, чтобы  этот  герой  был  бы  еще  и
мстителем во имя великой цели. Ведь и  у  самого  Дюма,  несмотря  на  всю
широту его натуры, накопилось много обид как против общества, так и против
отдельных личностей. Его отца-генерала травили, самого  Дюма  преследовали
кредиторы, обливали грязью всевозможные клеветники. Он разделял со многими
обиженными ту жажду мщения, которая еще со времен  "Орестейи"  вдохновляла
людей на создание стольких шедевров. И ему очень хотелось хотя бы в романе
вознаградить себя  за  все  те  несправедливости,  которые  он  терпел  от
общества.
  Пеше дал  ему  готовую  интригу.  А  подлинные  истории  могут  служить
великолепной основой, если к ним приложит руку  настоящий  художник.  Дюма
уже довольно далеко зашел в своей работе, когда его друг Маке  пробудил  в
нем некоторые сомнения.

  "Я рассказал ему о том, что я сделал, и о том, что мне  еще  оставалось
сделать.
  - Мне кажется, - заметил  он,  -  что  вы  опускаете  самые  интересные
моменты жизни героя... а именно - его любовь к Каталонке, измену  Данглара
и Фернана, десятилетнее заключение с аббатом Фариа.
  - Я расскажу обо всем этом, - говорю я.
  - Не можете же вы рассказывать четыре или пять томов, а здесь получится
не меньше.
  - Возможно, вы правы. Приходите ко мне завтра. Мы потолкуем об этом.
  Весь вечер, всю ночь и утро я думал о его замечаниях, и они  показались
мне  настолько  справедливыми,  что  под  конец   совсем   вытеснили   мой
первоначальный замысел. И вот когда Маке на следующий день зашел  ко  мне,
он  увидел,  что  роман  разбит  на  три   четко   разграниченные   части,
озаглавленные: Марсель - Париж - Рим. В тот же вечер мы совместно  с  Маке
набросали план первых пяти частей. Первую часть мы отвели под  экспозицию,
в трех последующих речь должна была идти о заточении в замке Иф, в пятой -
о бегстве из замка и вознаграждении семейства Морель. Все остальные части,
хоть и не были разработаны в деталях, были в общем ясны.
  Маке считал, что  он  оказал  мне  всего-навсего  дружескую  услугу.  Я
полагаю, что он проделал работу соавтора..."

  А теперь настало время рассказать о том, как Дюма использовал "Записки"
Пеше.
  Герой Дюма, Эдмон Дантес, как и Франсуа Пико,  готовится  к  свадьбе  с
любимой девушкой в тот самый момент, когда над ним разражаются невероятные
несчастья. Как в истории, рассказанной Пеше, невеста Пико выходит замуж за
Лупиана, так и у Дюма рыбак Фернан отнимает у  Эдмона  Мерседес.  Но  Дюма
раздвоил личность Лупиана: он  сделал  на  его  материале  двух  героев  -
Фернана и предателя  Данглара.  Следователь  Вильфор,  видевший  в  гибели
Дантеса лишь средство сделать карьеру, имел живым прототипом  того  самого
ретивого  комиссара,  который  с  такой   готовностью   принял   на   веру
клеветнический донос Лупиана.
  Аббат Фариа, товарищ Эдмона Дантеса по заточению в замке Иф, становится
на место миланского прелата,  завещавшего  свои  сокровища  Франсуа  Пико.
После того как он бежал из замка  и  стал  богат,  Дантес  последовательно
перевоплощается в аббата Бузони, в Синдбада-морехода, в лорда Уилмора и  в
графа Монте-Кристо, точно так же Пико выдавал себя за Жозефа Люше,  аббата
Балдини и официанта Проспера.
  Не оставил без внимания Дюма и тот факт, что дочь Лупиана,  обольщенная
самозванцем, надеялась, выйдя замуж за уголовного преступника, выдававшего
себя за маркиза, породниться с самыми знатными домами. Этот  эпизод  легко
поддавался романизации. И он, в  свою  очередь,  вводит  в  дом  Дангларов
Бенедетто,  незаконного  сына  Вильфора,  осужденного  за   мошенничество,
воровство и подлоги и сосланного на тулонскую каторгу. Убежав  с  каторги,
этот  арестант  так  удачно  выдает  себя  за  итальянского   князя,   что
очаровательная Эжени, дочь Данглара, отдает ему руку. В день, когда должно
состояться торжественное подписание брачного контракта, жениха арестуют по
обвинению в убийстве.
  Но не из "Записок" было взято гениальное, мгновенно запечатлевающееся в
памяти название романа  "Граф  Монте-Кристо".  В  реторту  с  таинственным
составом, из которого выходят шедевры,  было  подбавлено  новое  бесценное
вещество, и  произошло  это  в  тот  самый  день,  когда  Дюма  отправился
охотиться на островок близ Эльбы.
  Живой Пико был слишком кровожаден в своей мести, чтобы стать популярным
героем. И Дюма сделал Дантеса не свирепым убийцей, а неумолимым мстителем.
Пико собственноручно убивает своих врагов. Он мстит за себя сам, тогда как
Дантес направляет руку судьбы. Фернан, успевший стать генералом, графом де
Морсером  и  супругом  Мерседес,  кончает  жизнь  самоубийством,   Данглар
разорен, Вильфор сходит с ума. Чтобы бросить луч света в это царство мрака
и заодно придать роману колорит  "Тысячи  и  одной  ночи",  Дюма  снабжает
Монте-Кристо любовницей гречанкой Гайдэ,  дочерью  паши  Янины.  Именно  о
такой великолепной рабыне всю жизнь мечтал сам Дюма.
  К концу книги Эдмон Дантес,  пресытившись  мщением,  наделяет  приданым
дочь своего врага мадемуазель Вильфор и выдает ее  замуж  за  сына  своего
друга Мореля. Но когда молодые люди хотят отблагодарить своего благодетеля
и спрашивают у моряка Джакопо: "Где граф? Где Гайдэ?" - Джакопо  указывает
рукой на горизонт.

  "Они обратили взгляд туда, куда указывал моряк, и вдали, на темно-синей
черте, отделявшей небо от моря, они увидели белый парус  не  больше  крыла
морской чайки".

  Итак, "Граф  Монте-Кристо"  заканчивается  так  же,  как  заканчиваются
фильмы Чаплина - кадром, на котором мы видим  силуэт  человека,  уходящего
вдаль.



Глава вторая,
В КОТОРОЙ РОМАН ВОПЛОЩАЕТСЯ В ЖИЗНЬ

  В блокноте этом наш Дюма
  Ведет расходам счет. Но только
  Важнейшей нет графы там: сколько
  Он в день расходует ума.
  Роже де Бовуар

  Успех "Графа Монте-Кристо" превзошел все предыдущие успехи Дюма.  Париж
был без ума от романа, и сам Дюма больше, чем любой другой  парижанин.  Он
никогда не проводил четкой грани между своими романами  и  личной  жизнью.
Ему доставило огромное удовольствие вести через посредство Эдмона  Дантеса
столь бесподобное существование, и он захотел пережить  нечто  подобное  в
реальной жизни. Разве он  не  был  набобом  от  литературы?  Разве  он  не
зарабатывал двести тысяч франков золотом в  год?  Так  почему  же  ему  не
построить замок Монте-Кристо?
  С 1843 года Дюма, сохраняя за собой квартиру в  Париже,  снял  (за  две
тысячи франков в год) виллу "Медичи" в Сен-Жермен-ан-Лэ и  взял  в  аренду
театр этого маленького городка. Он пригласил туда Комеди  Франсез,  кормил
артистов и обеспечивал их жильем, брал на себя гарантии за выручку и терял
на этом деле кучу денег. Зато его двор, гарем и зверинец весело копошились
вокруг него, а  доходы  железной  дороги  из  Парижа  в  Сен-Жермен  сразу
поднялись. Толпы любопытных стекались в  Сен-Жермен,  чтобы  поглазеть  на
великого человека. И он, знатный вельможа, пожимал руки, отпускал  остроты
и первый смеялся над ними.
  Удивленный король спросил однажды у министра Монталиве:
  - Отчего в Сен-Жермене царит такое оживление?
  - Сир, - последовал ответ, - желает ли ваше величество,  чтобы  Версаль
веселился  до  упаду?  Дюма  за  пятнадцать  дней  возродил  Сен-Жермен  -
прикажите ему провести две недели в Версале.
  Но не в Версале, а по  дороге  из  Буживаля  в  Сен-Жермен  купил  Дюма
поросший лесом участок, чтобы возвести замок своей  мечты.  Он  привел  на
этот склон архитектора Дюрана и сказал ему:
  - Вот здесь вы разобьете мне английский  парк,  в  центре  его  я  хочу
построить замок в  стиле  Возрождения,  напротив  -  готический  павильон,
окруженный водой... На участке есть ручьи. Вы создадите каскады...
  - Но, господин Дюма, здесь глинистая почва. Все ваши строения поползут.
  - Господин Дюран, вы будете копать,  пока  не  дойдете  до  туфа...  Вы
отведете два подземных этажа под погреба и своды.
  - Это вам обойдется в несколько сотен тысяч франков.
  - Надеюсь, никак не меньше, - ответил Дюма,  расплываясь  в  счастливой
улыбке.
  Самое удивительное, что он и  впрямь  осуществил  свой  замысел.  Парк,
разбитый на английский манер, большой и живописный, по сей  день  поражает
своими романтическими ивами и зелеными лужайками.  Два  флигеля  соединены
решеткой, достойной украшать замок феодального сеньора. По другую  сторону
дороги, ведущей в  Марли-ле-Руа,  стоят  очаровательные  службы  (в  стиле
Вальтера Скотта), которые по современным представлениям могли бы считаться
самостоятельными  загородными  домиками.  Сам  "замок",  по   сути   дела,
представляет собой обыкновенную виллу,  причем  настолько  эклектичную  по
стилю, что она производит впечатление дикое и вместе с  тем  трогательное.
Бальзак восхищался ею и завидовал Дюма. Напрасно!
  Окна, скопированные с окон замка д'Анэ, вызывают в памяти Жана Гужона и
Жермена Пилона. Саламандры на лепных  украшениях  заимствованы  из  герба,
пожалованного Франциском Первым городу Вилле-Коттре  -  родине  Александра
Дюма. Скульптурные изображения великих людей  от  Гомера  до  Софокла,  от
Шекспира до Гете, от Байрона до Виктора  Гюго,  от  Казимира  Делавиня  до
Дюма-отца образуют фриз вокруг дома. Над парадным входом  девиз  владельца
замка: "Люблю тех, кто  любит  меня".  Над  фасадом  в  стиле  Генриха  II
вздымается восточный минарет. Архитектура эпохи трубадуров  соседствует  с
Востоком "Тысячи и  одной  ночи".  Крыша  утыкана  флюгерами