ю  плиту,  служившую  как  бы  порогом  между  городом  и
равниной,  заглянула  в  проем.  Башня,  за  которой  прятался  их  корабль,
громоздилась справа в трех полетах стрелы, а  слева,  шагах  в  тридцати  от
стены, возвышался свежий сруб без окон и крыши. В треугольный  лаз,  ведущий
внутрь, трупонос заталкивал свой груз. Феи уже не было, или она стала совсем
прозрачной -  до  невидимости.  Гигант  в  травяных  одеждах  закончил  свой
муравьиный труд и сам скрылся внутри строения.
   Мона Сэниа отступила назад и прислонилась к стене. Через несколько  минут
этот головоногий последует обратно, и она за него возьмется. Не  нужно  даже
будет прятаться в дом, достаточно выйти за стену, там ни одной живой души.
   Она достала десинтор и перевела калибратор на  первую  отметку  -  легкое
парализующее действие. При своей очевидной первобытной тупости, он  даже  не
заметит, что причиной его полусонного состояния будет легкий точечный  ожег.
Приготовиться...  Шаги  заплюхали  совсем   близко.   В   проеме   мелькнула
великанская ножища в  ременной  сандалии.  Принцесса  вскинула  оружие  -  и
остолбенела: кроме этих сандалий, на сером мускулистом теле не было  ничего,
даже фигового листочка. Мерно покачивая всем, что могло  качаться,  трупонос
прошествовал мимо, не поднимая  головы  и,  как  прежде,  -  не  обращая  на
принцессу ни малейшего внимания.
   - Флейж, домой! - бросила она отрывисто, делая шаг  в  сторону  и  уже  в
следующий миг оказываясь под привычным сводом командорского шатра.
   Ее напарник в неизменном изумрудно-морковном обруче  появился  там  почти
одновременно  с  нею.  По  его  всегда  насмешливому,  по  сейчас  абсолютно
непроницаемому лицу нельзя было определить, что именно и в какой полноте  он
лицезрел.
   В каюте было пусто, но снаружи доносились приглушенные голоса.
   - Где все? - строго спросила  принцесса.  Как-никак,  а  похищение  Юхани
стало возможным именно потому, что на корабле не оставалось караульных.
   Но в отверстии верхнего люка тут же показалась голова Киха:
   - Все здесь, принцесса. Дым сторожат.
   Она выбралась наружу. Развалины старинной башни образовывали  гребенчатый
навес, под которым потрескивал  аккуратный  костерок.  Четверо  дружинников,
простерев над ним  руки,  ловили  дым  и  тут  же  отправляли  его  подальше
наверное, в проклятое ущелье. Над огнем на прогибающихся прутиках  скворчало
мясо. Останки свежеразделанной тушки уже лежали  на  дне  естественной  ямы,
костер вместе с обедом в одно мгновение мог  отправиться  следом  за  дымом.
Придраться было не к чему.
   Таира с засученными рукавами и голодным  блеском  в  глазах  была  готова
грудью защищать жаркое:
   - Мы не крали, он от стада отбился. Одним словом, сам напросился...
   Мона Сэниа устало опустилась на камень:
   - Да я разве против - святое право скитальца...
   Девушка  взяла  один  прутик,  понюхала,  протянула  принцессе.  С   мяса
закапало. Мона Сэниа загородилась ладонью:
   - Нет, без меня! - отшатнулась она. Подняла глаза и поняла, что  напрасно
не сдержалась: теперь никому кусок в горло не шел. К чертям. Женским  нервам
не место в походе. Дружина должна быть сытой и боеспособной.
   - Гуен кормили? - спросила она, вонзая зубы в  истекающий  соком  и  чуть
обугленный по уголкам кусок.
   - А как же - ее добыча. Между прочим, тебе  досталась  печенка.  Телячья.
Единорожья. А у тебя неприятности. Да?
   Мона Сэниа подняла на девушку тяжелый взгляд - не  в  первый  раз  у  нее
зарождался вопрос: откуда у этой непрошеной земной гостьи такая  легкость  в
обращении с ней, высокородной принцессой и  командором  боевой  дружины?  Не
может быть, чтобы в жилах этого подростка не текла  хоть  капля  королевской
крови. И потом, где это она так  быстро  и  в  таком  совершенстве  овладела
языком Джаспера? Вероятно, на Земле существуют такие  же  магические  шлемы,
как и у ее верного Гаррэля, ее пажа из рода королевский лекарей.
   Но это все потом. Сейчас все мысли, все силы направлены на  одно:  Юхани.
Юхани. Юхани.
   - Я ничего не сумела сделать, - проговорила она, с трудом разжимая  сухие
губы. - Надо как-то переменить образ. Меня или боятся, или раболепствуют  до
полного идиотизма. Принимают меня за какое-то сибилло.
   - Как, как?
   - Сибилло. Делло-уэлло сибилло.
   - Ну, делло-уэлло - это что-то вроде трали-вали. А вот сибилло... Девушка
внезапно вскочила, так  что  ее  импровизированный  шашлык  угодил  прямо  в
костер, и захлопала в ладоши - Это просто чудо! Ничегошеньки менять не надо,
тебя приняли за ведьму, за шаманку, ты теперь из них  можешь  веревки  вить!
Давай, пошли туда, и прямо во дворец. Ты и я.
   - Нет, - сказала  мона  Сэниа,  но  в  голосе  ее  уже  не  было  прежней
твердости. Тобой рисковать я  не  могу.  Там  с  чужими  девочками  разговор
короткий.
   Она не стала уточнять.
   - Подумаешь! - пожала плечами Таира.  -  Ты  сама  говорила,  что  можешь
перенести целую лошадь - пардон, боевого коня. Так что  в  случае  опасности
хватай меня за шкирку, как котенка, благо воротник  у  куртки  рассчитан  на
когти моей Белоснежки, прыгай в свое ничто - и мы в безопасности.
   - Ну, и чего мы добьемся?
   - А вот чего: тебя приняли за  какое-то  сверхъестественное  существо,  в
этом мире, судя по их поведению, реально обитающее. Прекрасно. Уж если кто и
знает о твоем сыне, то  именно  такое  сатанинское  производное.  Вот  мы  и
потребуем, чтобы нам устроили встречу с настоящим сибиллой.
   Мона Сэниа с изумлением смотрела на  девушку.  В  этой  изящной  головке,
осененной  блестящим  коконом   темно-рыжих   волос,   рождались   ясные   и
единственные  решения.  Почему  ей  самой  не  приходили  в   голову   такие
элементарные, трезвые мысли?
   Да потому, что ее собственная голова раскалывается от отчаянья. Ее  малыш
в чужих, злобных руках, и нет никаких намеков на то, каким образом она  нет,
они обе, что еще загадочнее, - могут заслужить его возвращение.
   - Между прочим, - проговорила Таира, безошибочно угадывая ее мысли,  твои
злыдни пообещали вернуть Ю-ю, если мы с тобой сообща это заработаем. Значит,
нам все время надо быть вместе. Это однозначно.
   Теперь и для принцессы это стало неоспоримым фактом.
   - Запомни только одно, Тира, -  проговорила  она,  чеканя  каждое  слово,
запомни накрепко и никогда не нарушай: ты все  время  должна  находиться  от
меня  не  дальше,  чем  на  расстоянии  протянутой  руки.  Лучше  -   ближе.
Запомнила?
   Девушка  кивнула,  и  ее  и  без  того  яркое,  персиковое  личико  вдруг
осветилось совершенно ослепительной улыбкой - было даже непонятно,  как  это
ее маленький лукавый рот превратился вдруг в одну огромную ухмылку от уха до
уха.
   - Не гримасничай, - одернула  ее  принцесса.  -  Мы  отправляемся  не  на
увеселительную прогулку.
   - Вот именно! А то я боялась, что мне у себя дома и  рассказать-то  будет
не о чем - ну, мясо там жарила, как повариха в турпоходе... А Скюза возьмем?
   Что ж, пусть девочка будет спокойна.
   - Скюз и Флейж, за мной!
   Они совершили уже около десятка перелетов, каждый раз выбирая себе  крышу
или башенку поближе к черепичному массиву дворца - или храма, что было им, в
общем-то, безразлично. Сейчас уже было  видно,  что  Громадный  приплюснутый
купол с  какими-то  грибочками  по  краям  окружен  бесчисленным  множеством
пристроек пониже, лепившихся к нему наподобие ласточкиных гнезд. На  площади
перед дворцом гарцевали  подтянутые  всадники  с  поблескивающими  короткими
копьями  -  уже  не  стражники,  а  настоящие  воины.   Послышался   резкий,
разбойничий свист,  и  всадники,  сразу  сорвавшись  в  галоп,  помчались  к
широкому тракту, разделявшему город на две половины.  Там  они  свернули  на
восток и, окутываясь клубами пыли,  устремились  навстречу  невидимому  пока
каравану.
   Это они по наши души, - насмешливо проговорил Флейж. - Пошли на перехват,
недоумки.
   - Канареечная почта сработала, - догадалась Таира.
   - Не отвлекайтесь, - оборвала их принцесса. - Все на крышу дворца.  Флейж
и Скюз остаются снаружи, мы попытаемся найти окно, чтобы проникнуть внутрь.
   Искать,  собственно  говоря,  и  не  потребовалось:   черепичные   грибки
прикрывали от дождя и града потолочные  окна,  затянутые  то  ли  прозрачной
пленкой, то  ли  выскобленными  роговыми  пластинами.  Внизу,  под  куполом,
располагался,   несомненно,   центральный   зал,   поражающий    воображение
невероятным  множеством  беспорядочно  расставленных  разномастных   колонн.
Казалось, их сооружали вовсе не для того, чтобы поддерживать свод, некоторые
даже не достигали потолка, - а ради проявления изощренности своей творческой
фантазии.
   Таира и принцесса,  распластавшиеся  на  черепице,  одновременно  подняли
головы и переглянулись.
   - А здесь паршиво в  жмурки  играть,  -  шепнула  девушка,  -  сразу  лоб
расшибешь.
   - Зато хорошо вести ближний бон, - возразила принцесса. - Спускаемся.
   - Веревку взяли?
   Мона Сэниа даже не потрудилась ответить - ну сколько можно объяснять, что
для джасперянина увидеть - это значит уже проникнуть.
   - Там кто-то появился, - подал голос от соседнего  окошка  Скюз,  никогда
доселе не славившийся осторожностью. - Может, повременить?
   Внизу, петляя между колонн, поплыли  дородные  фигуры  в  алых  балахонах
Таира прикинула, на кого они больше похожи: на палачей  или  на  кардиналов?
Решить было трудно, потому что ни с одним из представителей  этих  профессий
она, к счастью, на Земле не встречалась.
   - Тем лучше, - жестко парировала принцесса. - Подтвердим свое  магическое
естество. Вставай.
   Она протянула руку, обнимая девушку за  плечи,  и  в  следующий  миг  они
стояли уже  посреди  леса  колонн,  в  самом  центре  грубо  скомпонованного
мозаичного  пола,  отмеченного  пурпурным  разлапистым  цветком.  Для  этого
подзакатного мира, где явно превалировали серые тона, здесь  было  многовато
красного.
   Грузные,  неопределенного  пола  существа  в  алом  продолжали  двигаться
семенящими шажками, не замечая вновь прибывших; впрочем,  при  таком  обилии
архитектурных излишеств это было естественно.
   - Пальни-ка в потолок, - посоветовала Таира, -  для  сгущения  магической
атмосферы.
   Ее голос, резко прозвучавший  на  фоне  едва  слышных  шелестящих  шагов,
произвел   впечатление   ничуть   не   меньшее,   чем   выстрел.   Секундное
замешательство сменилось топотом, точно у этих пузанов разом отросли копыта,
- женщин окружали. Пока, к счастью, не настолько близко,  чтобы  достать  до
них рукой или каким-нибудь оружием.
   - К столбу, - приказала мона Сэниа, отступая на два шага и прислоняясь  к
побеленной пятигранной колонне;  хотя  она  и  была  уверена,  что  все  эти
обладатели багряных туник взяты под прицел, по командорский опыт не позволял
ей оставлять противника за спиной.
   Правда, сейчас они не  были  противниками  -  скорее  уличными  зеваками.
Жирные   складчатые   лица   расплывались   в   улыбках;   оправившись    от
первоначального замешательства, краснохламидные принялись подталкивать  друг
друга локтями, похлопывать себя по бедрам и  потирать  четырехпалые  ладони,
плоские и пухлые, как оладьи.
   - Осторожно, -  предупредила  мона  Сэниа,  -  сейчас  они  обнаглеют,  а
хотелось бы не портить отношений. Ишь, ведут себя как в зверинце.
   - По-моему, они напоминают рыбаков, которым  светят  две  золотые  рыбки,
возразила девушка.
   При звуках ее чуточку гортанного голоса аборигены пришли в  окончательный
восторг, словно смысл сказанного был  им  доступен.  Взаимное  разглядывание
продолжилось. Оставалось непонятным, кто же скрывается под  многоскладчатыми
хламидами, мужчины или женщины; внушительных размеров руки говорили в пользу
первых, по поведение было явно бабским. Безбородые лица с уже не поражавшими
воображение бровями, зачесанными  кверху  и  вместе  с  остальными  волосами
образующими на темечке пышную  баранку,  были  какими-то  бесполыми.  А  вот
прищуренные крошечные глазки,  едва  угадываемые  среди  лоснящихся  жировых
складок, глядели теперь исключительно на Таиру.
   - Хок! - раздался откуда-то  сбоку  скорее  выдох,  чем  возглас,  и  обе
женщины невольно скосились на очень высокого и  по  сравнению  с  остальными
сухощавого старца,  неслышно  появившегося  позади  остальных.  Хотя  в  его
коротком приказе трудно было заподозрить обширный смысл,  но  тем  не  менее
один из зрителей двинулся вперед, протянул руку и, ухватив Таиру  за  прядку
волос, дернул довольно-таки больно.
   От неожиданности девушка мотнула головой и, не раздумывая, размахнулась и
отвесила нахалу звонкую оплеуху. После чего той же рукой  указала  ему  себе
под ноги.
   Понято было мгновенно: красная туша бухнулась на  колени.  Таира  шагнула
вперед, снова замахнулась и уже другой рукой указала на пол  -  хламидоносцы
повалились поочередно, как доминошки.
   - Тира, не увлекайся, - шепнула мона Сэниа.
   Где уж тут увлечься - все и так лежали на полу. Впрочем, сухощавый старец
один остался в вертикальном положении. Мгновенно сориентировавшись,  девушка
царственным кивком головы приветствовала его - если не как равного,  то  как
достойного выслушать повеление.
   - Сибилло сюда, - велела она, указывая  на  пурпурный  мозаичный  цветок.
Си-бил-ло. На это вот самое место. И побыстрее.
   - Почему ты думаешь, что они тебя  поймут?  -  почти  не  шевеля  губами,
прошептала мона Сэниа.
   - А они уже поняли - по рожам видно.
   Принцесса вдруг подумала, что в  жилах  Таиры  все-таки  нет  королевской
крови. Мысль была не к месту, и она поспешила прогнать ее.
   Но оказалось, что девушка права.  Старец  выпростал  из  тяжелых,  словно
вылепленных из терракоты, складок  одеяния,  не  позволявшего  заметить  его
худобу, совершенно бесплотные ручки и умудрился хлопнуть  ими  что-то  около
десяти раз. Несмотря на слабый шорох,  который,  последовал  вместо  звучных
хлопков, в зале тотчас же появилось пятеро  стражников  с  парой  корзиночек
каждый.
   - Сибилло! Сибилло!!! -  истошным  голосом  завопил  он,  словцо  искомое
сибилло должно было сразу же  явиться  из  корзинки  величиной  с  небольшой
арбуз.
   Корзинки разом распахнулись, и десять канареечного вида длинноклювых птиц
ринулись к потолку. Они, вероятно, хорошо знали дорогу, потому что никто  из
них не заметался, а все разом нырнули в невидимые до сих пор круглые дырочки
и  уже  там,  на  воде,  скорее  всего,  разлетелись   по   всем   возможным
направлениям. Стражники захлопнули корзинки и  удалились,  не  обнаружив  ни
малейшего удивления по поводу крайне раболепных  поз,  в  коих  до  сих  пор
пребывали обладатели алых одежд.
   - Так, - сказала мона Сэниа, - если эти пернатые  вестники  действительно
разосланы за искомым сибилло, то нам здесь оставаться  незачем  -  рано  или
поздно эти пойдут на сближение, и неизвестно, чем дело кончится. Поэтому...
   Она уже привычным движением положила руку на  плечо  Таиры  и  шагнула  в
сторону - и обе женщины оказались у самого выхода  из  залы,  за  чешуйчатым
столбом, символизирующим плодоносное дерево; во всяком случае, что-то  вроде
яблок, грубо покрашенных в оранжевый цвет, прилепилось прямо к коре.
   Следующий  шаг  -  к  маленькому  настенному  фонтанчику.  Еще  несколько
перелетов, сугубо демонстративных, по всему залу, и они вернулись на прежнее
место.
   - Сибилло - сюда, - громовым голосом распорядилась мона Сэниа.
   Старец посмотрел на нее в немом изумлении. Принцесса выхватила  десинтор,
перевела калибратор на холостой  разряд  и  нацелилась  точно  в  сердцевину
пурпурного цветка.
   - Не поняли? Сюда!
   Громыхнуло прилично для закрытого помещения;  цветок,  казалось,  ожил  и
превратился в россыпь бенгальских огней, не опасных для жизни и здоровья.
   - Это ж музейный экспонат... ап! - Таира едва успела открыть рот, как уже
увидела себя в центре командорской каюты.
   - Скюз и Флейж, мы на корабле, -  проговорила  принцесса,  посылая  голос
обратно в город. - Когда кто-нибудь прибудет во дворец, дайте нам знать.
   - Минуту назад вылетели какие-то  желтые  стрелы,  -  раздался  пришедший
издалека голос Флейжа.
   - Я видела.
   Таира устало опустилась на  жесткий  сундучок,  развязывая  стянутые  под
подбородком шелковистые лапки своего мехового плаща. И что это  на  нее  так
пялились? Может, именно на этот мех?
   - Странно, все тутошнее зверье сплошь серое  или  черное,  -  проговорила
она. - Может, у них красный пигмент вообще в природе отсутствует?
   - Не расслабляйся, - отозвалась принцесса. - В  любой  момент  нас  могут
позвать обратно.
   Таира надула губки - что за жизнь: не увлекайся, не расслабляйся... Стала
бы она слушаться на Земле!
   - А я мясо в лопух завернул, - неожиданно сказал Ких. - Еще теплое...
   - Роскошно! У пас дома, между прочим, уже девять вечера, солнце  садится.
Еще бы зеленого чаю...
   - У меня в каюте сосуд с  вином,  вероятно,  предыдущая  дружина  забыла,
вставил Дуз. - Если принцесса изволит...
   Все они одинаковы: говорит "принцесса", а сам смотрит на эту девчонку.
   - Несколько капель в горячую воду, - кивнула  головой  мона  Сэниа.  -  А
тебе, Тира?
   - И мне, естественно.
   Дуз и Сорк отправились к костру. Наступило томительное ожидание.
   - Принцесса, на дороге виден экипаж.  Скорость...  пока  далеко...  втрое
против коня на рыси. - Это снова голос из города.
   - Направляется во дворец?
   - Он еще на дороге, видно плохо - прямо против солнца.
   - Мы идем. Тира!
   Вот тебе и чай.
   То, что Флейж назвал экипажем, со скоростью  вихря  влетело  в  город.  И
теперь, с близкого расстояния, уже было очевидно, что  именовать  его  таким
образом можно было очень и очень условно. Большая черная лодка,  скользившая
над дорогой, как ковер-самолет, была несома дюжиной тонких суставчатых  ног,
сочленения которых поднимались гораздо выше ее самой.
   Стоя  на  крыше  дворца  и  не  без  трепета  разглядывая  приближающееся
чудовище, ни джасперяне, ни их земная спутница  все  еще  не  могли  решить,
живое это существо или механическое средство  передвижения.  Для  последнего
цивилизация данной планеты вроде бы еще не доросла. Хотя  -  как  знать,  не
исключено, что и они пользовались  дарами  каких-нибудь  пришельцев,  как  и
жители многих недоразвитых миров. В Звездных Анналах  отмечалось,  что,  как
правило,  следы  пребывания  инопланетян  можно  найти   только   там,   где
цивилизация еще не наградила аборигенов всеми пороками, сопутствующими  даже
минимальному уровню прогресса.
   Гигантское паукообразное свернуло с большой дороги на улочку, ведущую  ко
дворцу... Нет,  не  на  улочку  -  на  две  улицы,  потому  что,  неся  свое
челнообразное тело над крышами домов, оно одной  половиной  суставчатых  ног
перебирало  плиты  одного  переулка,  а   другой   половиной   семенило   по
параллельному. До ужаса топкие и хрупкие  на  вид  опоры  мелькали  с  такой
скоростью, что сосчитать их было просто невозможно.
   - Шайтан меня задери, вот это коси-сено! - пробормотала Таира. -  Есть  у
нас такой травяной паучок...
   "Паучок" вылетел на придворцовую площадь и замер, как хорошо  объезженный
скакун. Сравнительно небольшая голова с многогранными хрустальными глазами и
каким-то неестественным капканом вместо челюстей оказалась как раз на уровне
крыши, и ее временные обитатели невольно попятились,  с  редким  единодушием
желая себе другого местопребывания. С натужным скрипом раздвинулись пещерной
величины жвалы, и стало очевидно, что  удерживает  их  довольно  примитивный
намордник с явно недостаточным запасом прочности. Но в это время на вогнутой
мохнатой спине паукообразного гиганта что-то  зашевелилось  и  поднялось  во
весь рост - некто в полосатом балахоне, делающем его похожим на бурундука.
   Цепляясь за торчащую пучками  паучью  шерсть,  доходящую  ему  до  колен,
отважный наездник добрался до основания  передней  лапы  и  п