т прикосновения Мун. Рука его медленно обняла
ее за плечи, скользнула по рукаву к запястью. Голова устало поникла.
     - О, тысяча богов!.. Зачем ты пришла сюда, Мун? Зачем? - Он говорил
с яростью и отчаянием.
     - Чтобы найти тебя.  Потому что была нужна тебе.  Потому что ты был
нужен мне...  потому что я люблю тебя.  Ах,  я так люблю тебя!..  -  Она
наконец решилась обнять его и спрятала голову у него на груди.
     - Не прикасайся ко мне!  - Он схватил ее за руки и грубо оттолкнул.
- Не прикасайся!
     Мун отшатнулась, качая головой.
     - Спаркс,  я... - Она потерла руками лицо, почувствовала, как слабо
шевельнулась на щеке боль от того его давнишнего удара...  -  Ты боишься
меня, потому что я теперь сивилла? Но это же не имеет никакого значения!
Спаркс,  я ведь с тех пор побывала на Харему и узнала правду о сивиллах.
Я ничем не заражу тебя.  Ты не должен меня бояться. Мы можем всегда быть
вместе - как когда-то...
     Он не сводил с нее глаз.
     - Всегда  быть  вместе?   -   Тон  был  почти  издевательский.   Он
по-прежнему не  верил ей.  -  Как  двое простых островитян,  провонявших
рыбой?  И  весь  век  прожить возле  сушащихся на  солнце сетей?  -  Она
нерешительно кивнула,  чувствуя,  что не выдерживает навалившейся на нее
неимоверной тяжести.  -  И  я  не должен бояться твоего безумия?  -  Он,
казалось,  был потрясен до глубины души.  -  А ты не боишься, что я могу
тебя заразить?  -  Он ударил себя в  грудь ладонью,  словно заставляя ее
обратить на  него внимание,  увидеть его  таким,  каким он  виделся себе
самому:  шелковая рубашка цвета гаснущего костра с  разрезами на широких
рукавах,  сквозь которые проглядывала его  белая  кожа;  тяжелые цепи  и
браслеты, похожие на золотые оковы, у него на груди и на запястьях; туго
обтягивающие ляжки штаны...
     - Ты...  ты  еще более прекрасен,  чем мне помнилось.  -  Эти слова
вырвались у нее прямо из сердца;  она вдруг почувствовала острый приступ
желания и испугалась.
     Он прикрыл рукою глаза.
     - Разве ты  не  поняла?  Почему,  ну  почему,  черт побери,  ты  не
понимаешь!  Ведь это меня ты видела на том берегу, это я убивал меров! Я
- Звездный Бык королевы.  Разве ты не знаешь,  что это такое?  И каким я
теперь стал?
     - Я  знаю...  -  она  говорила  с  трудом,  прерывающимся  голосом.
[Убийца...  лжец...  чужак...] -  Я знаю, что это значит, Спаркс, но мне
все равно.  -  [Я слишком дорого заплатила за этот миг,  чтобы очутиться
среди  дымящихся  развалин.]  -  Разве  ты  этого  сам  не  видишь?  Мне
безразлично,  что ты сделал.  И кем ты был.  Теперь, когда я нашла тебя,
мне все это стало безразлично.  -  [И нет для нас ни времени, ни смерти,
ни прошлого; и я не позволю никому и ничему встать между нами...]
     - Тебе безразлично?  Тебе все равно, даже если я целых пять лет был
любовником другой женщины?  Тебе все  равно,  скольких священных меров я
убил  только для  того,  чтобы  вместе с  нею  оставаться вечно молодым?
Неужели тебе  будет все  равно и  когда я  расскажу о  том,  куда  ходил
сегодня с добычей последней Королевской Охоты,  и о том,  что станется с
нашими провонявшими рыбой  островитянами всего через несколько часов?  -
Он больно сжал ее запястье,  выкручивая руку.  -  Неужели тебе и  теперь
безразлично, кем я стал?
     Она вырвалась,  отшатнулась, на смятенном лице мелькнули отвращение
и  гнев;  она не  в  силах была ответить ему или как-то  сопротивляться,
когда он грубо схватил ее и поволок по коридору к какой-то двери.  Потом
прижал ладонь к  замку и  пинком ноги отворил дверь,  таща Мун за собой.
Вспыхнул яркий  слепящий свет,  и  дверь  снова  захлопнулась у  нее  за
спиной.  Спаркс  запер  .ее  касанием пальцев.  Мун  вдруг  поняла,  что
отовсюду на  нее смотрит ее  собственное отражение.  Она подняла глаза к
потолку и увидела там свое лицо;  посмотрела под ноги - слишком поспешно
- и,  пошатнувшись,  упала прямо в жадные руки Спаркса. Он улыбнулся ей,
но то была не прежняя его улыбка,  хорошо ей знакомая, нет: у нее внутри
все похолодело от этой его усмешки.
     - Спаркс... что это за место?
     - А ты как думаешь,  "сестрица"? - Он сжал ее в объятиях, и тут она
заметила посреди комнаты широченную кровать и  попыталась вырваться,  но
он держал крепко. Рука его нашарила ее грудь.
     - Ты ведь давненько не развлекалась,  милашка?  Я сразу понял -  уж
больно выразительно ты на меня глядела. Значит, ты прошла весь этот путь
только для того,  чтобы стать любовницей Звездного Быка?  Что ж, если ты
так хочешь, моя прелесть... - Он рывком расстегнул рубаху, и она увидела
у  него  на  ребрах тонкие белые шрамы,  похожие на  червей.  -  Я  могу
доставить тебе такое удовольствие.
     - О,  Хозяйка, нет, нет!.. - Она прикрыла ладонью его шрамы, она не
желала смотреть...
     - Нет?  В  таком случае мы все сделаем быстро и просто,  без затей,
как к  тому привыкли девчонки с  Летних островов.  -  Он  подволок ее  к
постели и швырнул поперек, прижав собственным телом. Она лежала, стиснув
зубы,  не  в  силах сопротивляться напору его  грубых ласк  и  поцелуев,
закусив губу,  и едва не закричала,  когда он особенно больно охватил ее
за грудь...  -  Это времени много не займет. - Он боролся со штанами, не
сводя глаз с ее лица.
     - Спаркс,   не  делай  этого!   -  Она,  высвободив  одну  руку,  с
безнадежной нежностью погладила его по лицу.  -  Ты же не хочешь,  чтобы
это произошло, и я не...
     - Тогда  почему  же  ты  не  сопротивляешься,  черт  побери?  -  Он
встряхнул ее так,  будто совсем утратил разум.  -  Зарази меня, сивилла!
Докажи,  что стала такой,  каким я  никогда не смогу стать.  Ударь меня,
укуси, пусть у меня пойдет кровь - сведи меня с ума...
     - Я  не  хочу делать тебе больно.  -  Она смотрела вверх,  на  свое
отражение в зеркальном потолке,  на яростно-рыжие волосы Спаркса, на его
тело,  словно обтекавшее ее собственное,  и почему-то видела лицо Тарида
Роха, плоское и тупое, а потом вдруг точно таким стало и лицо Спаркса...
[И сделать мне это даже слишком,  легко,  слишком просто!]  Она с  шумом
вдохнула воздух.  - Я могу! Я могу, поверь мне, сделать тебя безумным...
Но я не хочу! - Она зажмурилась, отвернула лицо в сторону, чувствуя, как
тяжесть  его  тела  выдавливает воздух  из  ее  легких.  -  Ариенрод уже
достаточно боли причинила тебе - из-за меня...
     Глаза Спаркса стали непроницаемыми.
     - Не  жалей меня понапрасну,  сивилла,  ведь ответной жалости ты не
дождешься.  - Он схватил Мун за подбородок и грубо повернул к себе. - Ты
сейчас в постели Звездного Быка -  ты сама этого хотела, хотя нет в этом
мире более низкого человека.  -  Но на этот раз он отвел глаза первым; и
Мун вдруг поняла,  что,  даже если б  он и решился довести задуманное до
конца, тело его все равно отказалось бы повиноваться...
     - Я  хотела получить Спаркса!  И  я  его нашла.  На тебе сейчас нет
твоей  рогатой короны,  нет  черного капюшона,  руки  твои  не  обагрены
кровью...  Сейчас ты не Звездный Бык!  Отбрось эту маску,  Спаркс,  -она
тебе больше не нужна!
     - Я не Спаркс!  А ты даже и не Мун...  -  Он потряс головой,  и она
почувствовала,  как дрожат они оба.  - Мы призраки, эхо, заблудшие души;
мы стали вечными пленниками лимба,  проклятые даже в аду,  - Он отпустил
ее.
     - Спаркс...  Я  люблю тебя.  Люблю.  И  всегда любила.  -  Голос ее
вздрагивал,  она  почти  беззвучно шептала эти  слова,  словно заклятье,
навевающее волшебный сои.  -  Я знаю, что ты сделал, но ведь я же здесь.
Потому что  ЗНАЮ тебя.  Я  ЗНАЮ,  что  это было предопределено свыше.  Я
никогда бы  не  пришла к  тебе,  если бы не верила в  то,  что мы сумеем
справиться с  разлукой и с тем злом,  которое нас разлучило.  Если ты не
веришь,  лучше отошли меня прочь... Но сперва посмотри на себя, посмотри
в зеркало,  Спаркс!  Там -  только ты,  и рядом с тобой -  только я. Это
пробуждение, Спарки, а не дурной сон!
     Он медленно сполз с нее и, лежа на боку, внимательно посмотрел ей в
глаза.
     - Что... что это у тебя на щеке? Это я тебя ударил?
     Она коснулась старого, давно пожелтевшего синяка, и молча кивнула.
     Спаркс вскочил.  Он  был  необычайно бледен и  сосредоточен,  когда
пошел  навстречу собственному отражению,  равнодушно поджидавшему его  в
зеркальной стене. Их руки соприкоснулись; он прижался лбом к стеклу; Мун
видела, что тело его напряжено, как пружина.
     - Спаркс!..
     Руки его сами собой сжались в кулаки,  и он со всей силы ударил ими
прямо по  собственному отражению;  звонкие ледяные осколки посыпались на
пол.  Он  чуть отступил,  обернулся...  Мун увидела,  как кровь красными
молниями струится по его руке.
     Она вскочила и бросилась к нему,  зажала его рану ладонью,  пытаясь
остановить кровотечение.
     - Нет,  не надо!  Пусть течет!  - крикнул он почти с радостью. Лицо
его побледнело, но он только покачал головой в ответ на ее немой вопрос.
- Разве ты не видишь?  Я живой! Живой, Мун! - Он издал какой-то странный
звук -  вряд ли  это  был смех,  -  и  она увидела,  как глаза его стали
совершенно изумрудными и слезы брызнули и повисли на кончиках ресниц. Он
поднял окровавленную руку к залитому слезами лицу.  - Мун. Моя Мун. - Он
снова обнял ее,  но  теперь уже нежно,  и  мучительную боль причиняло ей
теперь лишь возрождение и освобождение их душ. - Живой. Снова живой...
     Ее вдруг ожег огонь желания. Она теснее прижалась к Спарксу, пальцы
ее  скользнули ему  под рубашку.  Она,  чувствовала тепло его тела,  его
гладкую кожу,  покорные ее ласке мускулы... Его руки скользнули вдоль ее
бедер, снова поднялись, скользя по спине. Он начал тихонько подталкивать
ее к постели, целуя с бесконечной нежностью.
     - Нет, дай я сам...
     Он расстегнул и  снял с  нее платье,  оно упало на пол.  Ладони его
пели,  скользя по  ее  обнаженной коже.  Потом он  сам  почти машинально
выбрался из одежды. Она старалась не смотреть на его шрамы.
     Они легли, и теперь, глядя вверх, она не видела ничего, кроме того,
что  там  отражалось -  бесконечной любви и  всепожирающей страсти.  Они
вновь начали не  спеша открывать для себя счастье близости,  знакомое им
почти с  детства.  Время спиралью уходило в  бесконечность,  и  тело Мун
стало  как  бы  исходной точной  Вселенной...  Каждым  прикосновением он
старался доставить ей радость и  удовольствие и довел ее до высшей точки
наслаждения с таким мастерством, какого у него никогда не было прежде...
Они  наряди,  кружа  в  воздухе,  взмывали ввысь  пламенем победоносного
костра,  сгорали в  нем  и  вновь возрождались,  подобно фениксу...  Она
отвечала ему,  как умела,  но с не меньшей страстностью, беззвучно шепча
слова любви,  которых, конечно же, было недостаточно, чтобы поведать ему
о  той радости,  что заполнила сейчас все ее существо.  И в конце концов
они рухнули с  высот вместе и  сгорели на  костре своей страсти,  словно
завершившись друг в друге.

				  42

     - Мун, Мун, проснись!
     Мун вздохнула; она все еще спала на теплой золе любовного костра.
     - Еще не пора...  -  Она не открывала глаз, немного боялась открыть
их.
     - Пора.   Да  проснись  же!   -  Спаркс  уговаривал  ее  нежно,  но
требовательно.   -   Нам  больше  нельзя  оставаться  здесь.  Бал  скоро
закончится.  Мы должны успеть до того, как Ариенрод явится сюда. - Страх
звучал в каждом его слове. - Впрочем, меня и полиция тоже ищет...
     - Я знаю.  -  Мун открыла глаза. - Но мы найдем такое место, где ты
сможешь переждать, пока не наступит Смена Времен Года.
     - Смена Времен Года!  -  Спаркс окаменел.  -  Боги! - Кулаки у него
сжались сами собой.
     - В чем дело?  -  Мун села,  вдруг совершенно проснувшись. Ей стало
страшно.
     Он посмотрел на нее, бледный от отчаяния.
     - Не  будет  никакой  Смены  Времен  Года,   если  Ариенрод  успеет
осуществить свой план.  Она намерена устроить что-то  вроде эпидемии,  в
которой погибнет большая часть островитян, находящихся в Карбункуле...
     Мун не верила собственным ушам.
     - Как? Зачем?
     - Она нашла одного мерзавца,  инопланетянина,  по  кличке Сурс.  Он
многие  ее  гнусные  поручения выполнял,  например,  прежнего  комиссара
полиции  отравил  наркотиками...  Сегодня  я  отнес  ему  плату:  "живую
воду"...  -  Спаркс кусал  губы.  -  Ариенрод хочет остаться королевой и
навсегда сохранить власть Зимы на Тиамат!
     Мун зажмурилась; она старалась не думать о той роли, которую сыграл
Спаркс  в  ужасной  затее  Снежной  королевы,  и  тщетно  пыталась найти
какой-нибудь выход.
     - Мы должны остановить ее!
     - Да, конечно, - он отбросил покрывала прочь. - Знаешь, Мун, ты иди
прямо к легавым и все расскажи им.  Они еще могут успеть... - Он скомкал
простыню. - Клянусь глазами Хозяйки! Как я мог?!.
     Мун почувствовала,  как ужас сдавил ей горло - стало трудно дышать:
она вспомнила, почему и сама тоже не может пойти в полицию.
     - Спаркс,   я  побывала  на  другой  планете...  И  в  полиции  это
известно...
     Он резко вскинул голову.
     - Они же тебя депортируют!
     Она кивнула и откинула волосы с лица.
     - Но их как-то нужно предупредить...
     - Тогда мы пойдем вместе. Может быть... они хотя бы позволят нам не
разлучаться. - Рука его бессильно скользнула вдоль ее спины. По телу Мун
пробежали мурашки.
     - Хорошо.  -  Она  быстро соскочила с  постели,  понимая,  что если
дрогнет сейчас,  то  никогда уже не  сможет отделить себя от него.  -  А
теперь,  пожалуй,  нам действительно пора.  -  Она вдруг вспомнила,  что
БиЗед ждет ее,  и  на  мгновение зажмурилась,  отбрасывая все раздумья и
сомнения прочь.
     Они  молча  оделись  и  вышли  из  комнаты с  зеркальными стенами и
потолком;  уже  на  пороге Мун  еще раз глянула через плечо:  отраженный
зеркалами свет  подмигнул ей.  Они  быстро и  по-прежнему молча пошли по
пустому коридору;  вокруг стояла тишина -  бал давно закончился,  огни в
зале были погашены.  Мун  видела,  как лицо Спаркса становится все более
мрачным и замкнутым.
     - Спаркс... помни, что это наш мир!
     Она накинула на  голову капюшон,  прикрывая остатки своей роскошной
прически, и постаралась идти ровным шагом.
     Он быстро посмотрел на нее и кивнул,  но в глазах его была тревога.
Они  спустились по  лестнице,  незаметно проскользнув мимо зала Приемов,
где  кружили усталые слуги,  убирая со  столов.  Вскоре они добрались до
зала Ветров;  он был полон неясных теней и стонов -  точно такой,  каким
она  его  запомнила,  с  трепещущими  в  вышине  полотнищами -  парусами
призрачных кораблей, пребывающих в вечном плавании...
     - Как  тебе удалось пройти над  Колодцем?  -  Он  прошептал это еле
слышно, и она тоже прошептала в ответ:
     - С  помощью  вот  этого.  -  И  показала  ему  черную  коробочку с
кнопками. Он вдруг остановился.
     -Только Ариенрод...
     - Это Герне. Герне научил меня управлять ветром...
     - Герне?  -  Он  явно не  верил.  -  Каким образом?  Где ты  с  ним
познакомилась?
     Она покачала головой.
     - Я потом все расскажу тебе - все потом. - Воспоминание о том зове,
который тогда донесся до нее из Колодца,  вновь ожило в ней. - Ты только
помоги  мне  сейчас...   через  него  перебраться...   не  позволяй  мне
останавливаться - что бы ни случилось! - Она глубоко вздохнула.
     - Хорошо. - На его лице отразилось сильнейшее беспокойство и полное
непонимание причин ее теперешнего страха.
     Они  подошли к  самому краю  Колодца,  и  Мун  своим пылающим лицом
почувствовала дыхание  моря,  холодное  и  влажное.  Она  нажала  первую
кнопку,  и  прозвучала первая  нота  успокаивающей ветры  секвенции.  Но
Спаркс вдруг оглянулся,  словно прощаясь с тем,  что оставлял позади, во
тьме,  и  Мун тоже потянулась к  нему,  пытаясь отогнать обуревавшие его
душу сомнения, и вдруг... дрожащая от ветра, звенящая полутьма сменилась
ярким светом!  Зал совершенно преобразился.  Они прижались друг к другу,
испуганно моргая и прикрывая глаза руками.
     - Ариенрод! - Голос Спаркса сорвался.
     Мун увидела женщину,  стоявшую там, где только что стояли они сами,
у  входа  в  зал.  И  вокруг нее  -  толпу  богато одетых придворных.  И
дворцовую стражу.  И  еще  она заметила какие-то  человеческие фигуры по
другую сторону моста...
     Снежная  королева.   Та  женщина,  которую  Спаркс  называл  именем
Ариенрод.  Она медленно подошла к ним, медленно вплыла в их поле зрения.
Мун увидела волосы - белые, как молоко, в точности как и ее собственные,
уложенные в причудливую высокую прическу, увенчанную диадемой... увидела
лицо Ариенрод -  свое собственное лицо; словно навстречу ей двигалось ее
зеркальное отражение...
     - Это правда...
     Спаркс не ответил;  на Снежную королеву он не смотрел - озирался по
сторонам в поисках спасения, пути к бегству.
     Ариенрод остановилась прямо  перед  ними,  и  Мун  перестала видеть
что-либо  еще,  кроме ее  восхитительно прекрасного лица  и  глаз  цвета
мохового агата.  Однако во  взгляде Снежной королевы не  было  ни  искры
удивления, и Мун поняла, что ловушка была устроена заранее.
     - Значит,  ты все-таки добралась сюда, Мун! Мне следовало бы знать,
что уж ты-то выживешь непременно и не позволишь помешать тебе достигнуть
поставленной цели. - Снежная королева улыбнулась, и в улыбке ее сквозила
гордость, однако странным образом замешанная на ревности.
     Мун  выдержала ее  взгляд спокойно,  словно не  понимая намека.  Но
где-то в  глубине души знала,  что Ариенрод просто сбивает ее с толку...
[Она ждала меня... Откуда она могла знать, что я должна прийти?]
     - Да, ваше величество. Я пришла за Спарксом! - Она сказала это так,
будто бросала вызов,  инстинктивно понимая,  что  только такой тон будет
оценен этой женщиной по достоинству.
     Королева засмеялась высоким резким смехом -  так  под ветром звенят
обледенелые листья на  деревьях,  но  все  же  и  тембр голоса,  и  смех
удивительно напоминали Мун ее собственные.
     - Ты пришла,  чтобы забрать у меня моего Звездного Быка?  -  Спаркс
вскинул  на  нее  глаза,  потом  посмотрел в  сторону придворных -  ведь
Ариенрод только что выдала его тайну,  -  но  те стояли слишком далеко и
вряд  ли  могли сквозь вздохи,  доносившиеся из  Колодца,  расслышать ее
слова.  -  Что ж,  ты единственная, кто может это сделать. - И снова Мун
послышалась боль затаенной ревности.  -  Но  долго ты  его возле себя не
удержишь.  Ты  заметила,  как  он  колебался?  Ты  ведь  не  можешь быть
по-настоящему уверена,  что  Спаркс будет  счастлив с  тобой  на  Летних
островах -  после стольких-то лет жизни в столице,  верно?  И вряд ли он
удовлетворится тобой после того,  как принадлежал мне.  - Это прозвучало
почти печально.  -  Нет, дитя моего разума... ты пока всего лишь дитя...
ты еще не настоящая женщина, а уж любовница - и вовсе несостоятельная!..
     - Ариенрод! - Голос Спаркса от отчаяния звучал хрипло. - Не надо...
     - Надо,  любовь моя.  Я весьма тронута:  ты был с ней так нежен,  с
нашей маленькой Мун.  - Она улыбнулась. Мун почувствовала, как от ярости
и  унижения вспыхнули щеки,  словно  содержавшийся в  словах Ариенрод яд
попал ей в кровь. - Вот видишь, я действительно знаю все, что происходит
в моем городе.  Но я разочарована тобой, Звездный Бык. Хотя и не слишком
удивлена.  Впрочем,  пожалуй,  я тебя прощаю...  - Она сказала это почти
нежно,  без тени сарказма,  и  протянула к  нему руку.  -  Ты поймешь со
временем, что совершил довольно глупую ошибку. - Она вдруг подняла руку,
и стража моментально расположилась полукругом вокруг них, прижав Спаркса
и Мун к краю Колодца.  - Проводите Звездного Быка в его апартаменты... и
проследите, чтобы он пока оставался там. Спаркс буквально остолбенел.
     - Но ведь все кончено,  Ариенрод!  И ты это прекрасно понимаешь.  Я
свободен и  мне  все  равно,  как  ты  будешь пытаться удержать меня.  Я
никогда  уже  не  стану  прежним,   и  ты  больше