Так ты,  милок,  только что сам сказал,  что я тут все знаю. - Ей
ужасно хотелось показать ему язык.  - Впрочем, врать не буду - видела я,
как сегодня к Сурсу Звездный Бык приходил, вот и решила, что его, должно
быть, Ариенрод прислала. - Она легко выиграла еще одно очко.
     - Так ты и Звездного Быка в лицо знаешь?
     - Конечно.  Я ведь тут родилась.  И я,  между прочим, тоже на Сурса
работаю!  - Она храбро посмотрела ему прямо в глаза. - Ну, так в чем там
дело,  а?  Что  там  Ариенрод для  своего последнего бала готовит?  Кого
порадовать хочет?  Да ты не бойся,  я ведь тебе почти что жена теперь. -
Сейчас она была значительно выше Ойярзабала в своих туфлях на платформе,
так  что  за  его  плечом ей  хорошо был  виден  тесный кружок оживленно
жестикулирующих  мужчин,   собравшихся   вокруг   лабораторного   стола.
Оглядевшись,  Тор поняла,  что эта комната и  есть отлично оборудованная
лаборатория.   Ей  всегда  было  интересно,  откуда  у  Сурса  буквально
неиссякаемый запас всяких запретных "штучек" даже в те времена, когда их
регулярные   поставки,   осуществляемые  контрабандистами,   становились
невозможны.  Снова  взглянув  в  сторону  стола,  она  заметила  на  его
безупречно  белой  поверхности  маленький  металлический  контейнер.  На
крышке его и  на боковых стенках ярко было написано "Осторожно..." и еще
что-то,  буковками помельче,  и изображен колючий трилистник сивиллы. По
коже у нее вдруг поползли мурашки.
     - Ну  да.  Снежная  королева  действительно  кое-что  готовит  этим
островитянам  в  подарок  -  этакий  небольшой  сюрпризик!  -  Ойярзабал
гаденько ухмыльнулся. - Впрочем, тебе не стоит забивать свою хорошенькую
головку всякой ерундой. Тебе-то беспокоиться не о чем. С тобой все будет
в порядке - ты ведь все равно со мной улетишь, верно?
     Тор  вдруг  стало  страшно в  его  слишком тесных объятиях,  и  она
сердито вырвалась.
     - Ты что этим хочешь сказать,  а?  И  с  какой стати на той коробке
знак сивиллы?  Это ведь значит...  сильный яд! - До нее будто только что
дошел смысл сказанного.  - Что там такое - микробы? Зараза какая-нибудь?
- Она повысила голос.
     - Лучше  заткнись,  а?  Говори  потише,  пожалуйста...-  Он  сильно
тряхнул ее за плечи.
     - Вы  что это тут делать собрались?  -  Тор вырвалась,  вне себя от
ужаса. - Людей убивать? Мой народ?..
     - И  всего-то  несколько тысяч каких-то островитян...  Черт бы тебя
побрал совсем.  Перси!  Все жители Зимы в полной безопасности, говорю же
тебе. Это Снежная королева так хочет...
     - Врешь ты все! Этим кого хочешь убить можно, а королева никогда не
позволила бы вам своих подданных убивать! С ума ты сошел, Ойярзабал, вот
что!  Да отпусти ты меня! Эй, Поллукс, помоги-ка... Поллукс, где ты?.. -
Остальные мужчины,  вскочив из-за стола,  угрожающе двинулись к  ней,  а
Ойярзабал по-прежнему крепко держал ее за плечи.  Тор в  отчаянии сильно
ударила ему коленом в  пах,  он с  воем согнулся пополам,  и  она сумела
наконец вырваться.
     Выстрел из  станнера пришелся прямо ей  в  спину;  ее  отшвырнуло и
ударило о створку распахнувшейся двери.  Тор беспомощно сползла на пол и
потеряла сознание.

				  41

     - Ты лучше подожди меня здесь,  БиЗед.  -  Мун остановилась посреди
площади;  именно  отсюда,  от  королевского дворца и  начиналась Главная
улица Карбункула.  За  крепкими прозрачными его стенами снова была ночь,
но  даже  здесь,   на  дворцовой  площади  было  больше  чем  достаточно
веселящихся людей -  горожане и гости танцевали, смеялись, громко играла
музыка...  Здесь,  на самых верхних уровнях Карбункула,  люди отличались
особенно яркой и  вычурной одеждой,  экзотическими украшениями,  золотой
пудрой,  драгоценными камнями и  прочими заморскими побрякушками.  Мун с
любопытством оглядывалась вокруг.  Ее  собственный,  казавшийся ей таким
богатым и  красивым наряд здесь выглядел довольно жалким и  скромным,  и
она  все  время  старалась спрятать  под  плащом  свое  лицо  и  платье.
Непристойно грязная  одежда  Гундалину  все  больше  бросалась в  глаза,
однако он  с  совершенно бессмысленным упорством не  желал  снимать свою
полицейскую форму.
     - Я не позволю тебе одной отправляться туда.  Я пойду с тобой. - Он
качал головой и  не желал слушать никаких ее доводов,  с трудом переводя
дыхание  после  длительного подъема  по  спирали  Главной улицы.  -  Эта
королева...
     - Королевой буду я! - Мун храбро и насмешливо посмотрела на него. -
Вы забываетесь, инспектор... Клянусь Хозяйкой! Да и что, собственно, она
может  сделать  мне,   БиЗед?   Голову  отрубить?   -  Мун  усмехнулась,
рассчитывая развеселить его,  однако он даже не улыбнулся.  - Ну, БиЗед,
милый, как я там, внутри, смогу объяснить твое присутствие? - Она быстро
глянула на стражу у дверей; сердце у нее сжалось.
     - У  меня ведь есть...  -  Он вытащил свое удостоверение инспектора
полиции и показал ей станнер,  -  Это уже кое-что! Надеюсь, это заставит
их  отнестись ко  мне  с  должным почтением.  -  Он  аккуратно застегнул
расстегнутый воротник куртки.
     - Нет.  -  Мун почувствовала,  как стеснение в  груди перерастает в
боль.  -  Я ведь иду туда,  чтобы найти Спаркса,  БиЗед.  - Она смотрела
прямо в  его  темные,  опушенные густыми ресницами глаза,  не  давая ему
отвести взгляд в сторону.  - Что бы там ни было, а это я сделать должна.
Я МОГУ это сделать...  -  [На глазах у твоего нового любовника?] Губы ее
дрогнули.
     - Я понимаю.  -  Он все-таки сумел отвернуться. - И я... я понимаю,
что не имею права видеть, как это произойдет, Мун, но я хочу тебе только
добра,  поверь мне;  я хочу, чтобы ты в любом случае была счастлива! Но,
черт меня побери, от этого мне не легче!
     - Тяжелее.  -  Она сочувственно кивнула. - Когда понимаешь - всегда
только тяжелее становится...
     - Но  тогда позволь мне проводить тебя хотя бы  до  дверей!  Охрана
будет удивлена,  если у  тебя совсем не будет сопровождающих.  А потом я
останусь здесь  и  буду  ждать  у  начала  Главной  улицы,  пока  ты  не
выйдешь...  Иначе  я  сам  непременно  попробую  узнать,  почему  ты  не
выходишь...
     Она  снова молча кивнула.  Оба  смотрели на  водоворот танца вокруг
них, и Мун чувствовала, как этот водоворот всасывает в себя ее надежды и
сожаления...  [Ты королева,  так и будь королевой,  оставь свои страхи!]
Она  боялась  вздохнуть,   когда  стражники  у  массивных  дверей  вдруг
уставились на  них.  Стражники были  вооружены такими  же  акустическими
станнерами, как и Гундалину. [О, Хозяйка, слышишь ли ты меня?] Она вдруг
вспомнила,  что вовсе не Богиня будет отныне направлять ее -  всего лишь
машина, та самая, что сказала ей о необходимости вернуться...
     Она  была  практически уверена,  что  стражники  остановят  ее,  и,
отбросив на спину капюшон, гордо подняла голову, убеждая себя не бояться
и доказать им всем...
     - Ваше величество!  Как вы...  -  Стражник слева опомнился,  прижал
руку  к  груди  и  низко  склонил  перед  ней  голову.  Стражник справа,
оказавшийся женщиной, последовал его примеру; иноземные шлемы стражников
ослепительно сверкали  на  солнце.  Громадные,  потемневшие  от  времени
створки дверей начали открываться.
     Мун,   пользуясь  замешательством  стражи,   быстро   обернулась  к
посуровевшему Гундалину,  на  лице  которого  читалось  такое  отчаяние,
которого она -  единственная, впрочем, из всех окружающих, - не заметить
не могла.
     - Благодарю вас... за службу, инспектор Гундалину. Он кивнул, точно
деревянный.
     - Для  меня  большая честь...  ваше величество.  Если я  вам  снова
понадоблюсь,  только позовите...  -  Он старался,  чтобы она поняла, что
стоит  за  этой  расхожей  формулой.   Руки  его,  как-то  неестественно
стиснутые,  выглядели по меньшей мере странно у  офицера полиции,  и  он
поспешил отдать ей честь, повернулся и тут же исчез в толпе.
     БиЗед! Она чуть не бросилась за ним и с трудом удержалась, чтобы не
окликнуть его. Потом снова посмотрела на открывшиеся перед ней двери, за
которыми  был  виден  темноватый,   сияющий  огнями  вестибюль,   словно
приглашающий  ее   завершить  наконец   это   затянувшееся  путешествие.
Стражники  подозрительно уставились в  спину  обшарпанного полицейского,
который сопровождал их королеву. Мун поплотнее запахнула плащ и вошла во
дворец.
     Легкая, точно призрак, скользила она по пустому вестибюлю, бесшумно
ступавшие мягкие  башмачки  как  бы  подчеркивали ее  бесплотность.  Она
словно   окутала   все   свои   чувства   плотными  покрывалами,   боясь
остановиться,  отвлечься  и  потеряться среди  гипнотически прекрасных и
диких  пурпурно-черных  горных вершин и  покрытых толщей снегов равнин в
том царстве Зимы,  что смотрело на нее со стен бесконечного коридора, по
которому она теперь шла.  А впереди ее напряженный слух уже ловил шепот,
доносившийся из  зала Ветров.  Ледяной и  влажной от  волнения рукой она
сжала ту черную коробочку, которую дал ей Герне.
     Герне весь взмок,  и руки у него тряслись, когда он рассказывал Мун
о том,  что откроется ей в зале Ветров - плененный ветер, ревущий ураган
и  среди этого безумия ненадежный узкий мостик над  пропастью.  Над  тем
Колодцем, который Герне некогда надеялся превратить в могилу для Спаркса
и который вместо Спаркса уничтожил его самого.  Из-за Ариенрод. Ариенрод
тогда нарушила ею  же установленные законы,  вмешалась в  ход поединка и
спасла Спаркса.  А Герне оставила в плену у его изувеченного бессильного
тела -  страдать от безжалостных укусов любви и ненависти к ней, Снежной
королеве...
     Мун  добралась  до  конца  коридора  и  вошла  в  огромный,  полный
таинственных стонов зал,  где в вышине плыли над ней бледные, похожие на
облака гигантские занавеси, пухнущие и содрогающиеся, словно под ласками
неземного чудовища-любовника.  Она показалась себе вдруг очень маленькой
и  легкой -  это  ледяное воздушное эхо внешнего мира коснулось ее,  это
Зима, обнаружив, что она вторглась сюда в одиночестве, жадно протянула к
ней  свои  руки,  раздувая  морозным дыханьем ее  плащ.  За  прозрачными
стенами   дворца   светились  миллионы  звезд,   раскаленных  добела   в
ярко-красном горниле ночи;  но жара не чувствовалось -  здесь не было ни
света,  ни  тепла,  лишь  однообразно яркое зеленое свечение исходило из
пасти гигантского Колодца у нее под ногами...
     Из Колодца веяло беспощадностью.
     Она  сделала один шаг вперед,  потом второй,  двигаясь к  абсолютно
черному изгибу моста над этой бездонной пропастью.  [Он не  говорил мне,
что будет так темно!]  От страха она все время спотыкалась,  и пальцы ее
дрожали,  когда она  нажимала в  особом порядке кнопки того  устройства,
которое,  как клялся Герне,  даст ей возможность спокойно миновать мост.
[Неужели  он   мне  солгал?]   Но  не  Мун  была  предметом  болезненной
мучительной  страсти  Герне;   она   могла  служить  ему  лишь  орудием,
призванным осуществить тонко задуманную месть.
     Она сделала еще один шаг,  и  еще,  пока,  наконец,  вся дрожа,  не
приблизилась к самому краю Колодца.  Оттуда вдруг сильно дохнуло влагой;
ветер,  застигнув ее  врасплох,  заставил прижаться спиной к  стене.  Ее
окутали запахи моря,  водорослей,  рыбы,  чего-то  кислого и  соленого -
запахи складских помещений -  и  плесени.  Мун  от  изумления вскрикнула
негромко  "Хозяйка!"...  Дыхание  моря  снова  обняло  ее,  зашуршало  в
непривычно длинных юбках...  Мун инстинктивно расставила нога,  стараясь
удержать  равновесие,  словно  моряк  на  раскачивающейся  палубе...  На
королеву она сейчас совсем не была похожа.
     Она  подняла голову и  снова увидела дрожащие призрачные занавеси -
теперь уже они казались ей  не  облаками,  а  скорее хлопающими на ветру
парусами,   плохо  натянутыми,  изысканными  и  капризными.  И  тут  она
вспомнила,  что  в  руке,  в  сжатой ладошке держит то,  что позволит ей
проложить путь над этим уходящим в  морские глубины Колодцем.  Сквозняки
снова ударили снизу, словно посылая последнее предупреждение...
     [Я  обязательно пройду.]  Она  коснулась  первой  кнопки,  услышала
первый звук нужной секвенции, почувствовала, как стихает ветер вокруг, и
с  решимостью сотен своих предшественников,  тех  людей,  которым прежде
покорялись моря и  звезды,  шагнула на лишенный перил мостик и двинулась
вперед.  Через каждые три  шага она извлекала из  черной коробочки новый
звук,  стараясь,  чтобы шаги не  были ни слишком маленькими,  ни слишком
большими,  полностью сконцентрировавшись на  нужной секвенции,  на  пути
перед ней, на ритме шагов...
     Когда  Мун  достигла  середины  моста,  зеленоватое свечение  вдруг
усилилось,  и она ощутила чье-то неясное присутствие,  чей-то беззвучный
голос -  словно эхо,  донесшееся из далеких мест и времен... услышала ту
самую прекрасную музыку,  которую слышала когда-то в  пещере на Островах
Избранных.   Она   пошла   медленнее,   потом   вынуждена  была   совсем
остановиться,  завороженная красотой этих звуков,  став их  пленницей...
Пальцы ее почти уже выпустили черную коробочку;  пронзительный тревожный
звук стал тише,  совсем затих...  Внезапный порыв ветра вдруг сбил Мун с
ног,  заставил встать  на  колени;  ее  вопль  ужаса  мгновенно разрушил
магическое оцепенение, пленницей которого она стала, и освободил ее. Она
снова  с  трудом поднялась на  ноги,  нащупала нужную кнопку лихорадочно
дрожащими пальцами и поспешила дальше.  Внезапный испуг даже прибавил ей
мужества;  она чувствовала, что та музыка все еще звучит в ее душе, хотя
и стала немного тише.
     Мун  сошла  с  моста  на  противоположном краю  Колодца  и  немного
постояла,  со  всхлипами хватая ртом воздух,  ошеломленная,  не в  силах
понять происшедшее.  Это же  не Острова Избранных!  Как же Хозяйка могла
позвать ее - здесь?
     Она  смутно вспоминала,  что именно в  Карбункуле Данакиль Лю  тоже
слышал зов Хозяйки -  или той машины,  что управляла ими всеми.  Неужели
это здесь,  в Колодце?.. Она стряхнула с плеч плащ, тихонько отодвигаясь
от края и не желая больше видеть перед собой эту ужасную пропасть...
     Она безошибочно выбрала нужный коридор, следуя тому плану дворцовых
переходов, который, благодаря Герне, отчетливо запечатлелся в ее памяти.
Снова послышалась музыка - но не райская, а вполне земная: изящная пьеса
какого-то композитора с планеты Харему,  исполняемая струнным квинтетом.
Перед мысленным взором Мун  проплывали сады Аспундха,  мерцающий восторг
зорь  Харему  -  дивное сияние на  бархатном небосводе...  Она  достигла
широкой покрытой ковром лестницы,  ведущей в огромный зал, расположенный
как бы  в  бельэтаже.  Навстречу ей  плыли волны соблазнительной музыки;
двое  слуг  -  в  полнейшем изумлении -  склонили  перед  ней  головы  и
поспешили ретироваться.
     Она   тоже   постаралась  как   можно   быстрее  миновать  открытое
пространство;  в  этом  зале  сегодня  вечером  Снежная  королева давала
большой бал в честь премьер-министра и членов Ассамблеи. Мун взбежала по
лестнице  на  третий  этаж,   где,   как  сказал  ей  Герне,  находились
апартаменты Звездного Быка.  Она  понимала,  что  Спаркс,  скорее всего,
находится в  зале,  среди гостей,  но  ни  за что не осмелилась бы войти
туда, ибо там сейчас царила и властвовала Ариенрод собственной персоной.
     Но,  свернув в  коридор на третьем этаже,  она неожиданно услышала,
что  музыка  стала  слышна громче,  и  обнаружила полускрытый занавесями
балкон,  выходящий прямо в зал.  Балкон был словно специально сделан для
тайного наблюдателя или  засады,  однако в  данный момент там  никого не
оказалось.  Мун на цыпочках подошла к  перилам и сквозь щели в занавесях
посмотрела вниз; по коже забегали мурашки - она была уверена, что ее тут
же заметят.
     Но увидев зал,  полный гостей,  она забыла и  о  себе самой,  и  об
опасности,  и  казалась себе не  более чем крошечным насекомым высоко на
стене.  Бледнолицые  нотабли  Зимы  и  темнокожие  инопланетяне свободно
общались друг с  другом,  одетые в ослепительно пестрые,  яркие костюмы,
которые,  пожалуй,  сглаживали  даже  разительный  контраст  их  расовой
принадлежности.  Буйное веселье царило у изысканно накрытых столов,  где
можно было, кажется, отведать любое блюдо местной и иноземной кухни. Мун
судорожно сглотнула слюну -  в  последний раз  она  ела ужасно давно,  в
казино у Персефоны, причем Что-то весьма экзотическое и малопитательное.
Зеркальные шары,  похожие на фасеточные глаза насекомых,  были подвешены
примерно на  уровне  ее  глаз  и  медленно вращались,  посылая  "метель"
светлых пятнышек вниз, на толпу гостей.
     Мун,  немного  успокоившись,  внимательно  осмотрела  зал,  заметив
стоявших  цепью  вдоль  стен  полицейских.  Интересно,  подумала она,  а
комиссар полиции ПалаТион тоже здесь?  Будь она  проклята!  Она  чуть не
погубила  Гундалину  из-за  своего  дурацкого  чувства  долга;  чуть  не
погубила и ее,  а вместе с нею - и Спаркса. Один раз Мун показалось, что
она заметила Первого секретаря Сайруса,  но  потом снова потеряла его из
виду.
     Но  нигде пока не было видно самой Снежной королевы -  той женщины,
которая должна была быть как  две  капли воды похожа на  нее,  Мун...  И
нигде  не  было  видно того  мужчины в  черном плаще и  маске с  рогами,
похожей на  маску палача...  Или  того рыжеволосого юноши,  чье лицо она
узнала бы где угодно,  спустя сколько угодно времени...  Значит,  их там
нет?  Неужели он уже покинул бал? Но тогда, может быть, она сумеет найти
его здесь, в его апартаментах?
     Она  отошла  от  перил;  сердце билось,  как  птица  в  клетке.  [Я
непременно найду тебя. Я непременно...]
     - Ах,  вот ты где!  Неужели не можешь удержаться?  Обязательно тебе
нужно шпионить,  даже сегодня!  -  Мужской голос раздался прямо у нее за
спиной. Родос был негромкий и полный насмешливой враждебности.
     Мун так и застыла, чувствуя, как от предательского стыда становятся
алыми ее щеки.
     Она поджала губы,  что было сил стиснула зубы,  и,  надеясь, что он
примет ее смущение за гнев,  обернулась, подхватив юбки и высоко вскинув
голову.
     - Как  ты  смеешь говорить таким тоном...  -  Юбка  выскользнула из
обессилевших вдруг пальцев. - Это ты, Спаркс? - Она еле устояла на ногах
и покачнулась.
     - Кто же еще? - Он пожал плечами и пьяно икнул. - Твоя верная тень!
- Он с притворным почтением поклонился.
     - Спаркс...  -  Она  сцепила пальцы,  чтобы  унять дрожь,  чтобы не
броситься ему на шею. - Это же я!
     Он нахмурился, словно она крайне неудачно пошутила.
     - Да уж,  черт побери,  я  вполне узнал тебя,  Ариенрод;  вряд ли я
настолько пьян,  чтобы спастись от  этого вечного кошмара...  -  Он тупо
смотрел на нее.
     - Я  не  Ариенрод.  -  Она с  трудом вытолкнула эти слова из своего
вдруг  пересохшего рта.  -  Я  Мун.  Мун,  Спарки...-  Она  все-таки  не
выдержала и дотронулась до его руки, вздрогнув, точно от удара током.
     Он тоже отдернул руку, словно ее прикосновение обожгло его.
     - Черт бы тебя побрал,  Ариенрод!  Оставь ты свои шутки! Это совсем
не смешно. - Он резко повернулся, чтобы уйти.
     - Спаркс!  -  Она бросилась за ним и  остановилась в  полосе яркого
света, пытаясь расстегнуть замок ожерелья. - Посмотри на меня! - В конце
концов  нитка  лопнула,  и  она  едва  успела  подхватить  рассыпающееся
ожерелье. - Посмотри!
     Он быстро повернулся к  ней;  она поднесла руку к  горлу и  подняла
голову выше. Потом увидела, как вся кровь разом отхлынула от его лица.
     - Нет!  Боги, нет... она же мертва! - [Ты ведь мертва. И это я убил
тебя.]
     - Нет,  Спаркс. Я живая. - Мун сжала его руку обеими своими руками,
притянула его к  себе,  несмотря на сопротивление,  провела его рукой по
своему плечу...  -  Я живая!  Коснись меня,  поверь мне... Ты никогда не
причинял мне зла...  -  [А если даже и причинял, то теперь я уже не могу
припомнить этого.]
     Он словно весь обмяк о