аковину на Летних островах: ты давно перерос свое
убежище.  Ты  убивал священных меров,  ты бросил свою возлюбленную среди
мертвых тел  на  пустынном берету,  ты  много лет  назад оставил и  свой
народ,  и  свою  Богиню -  но  ради лучшего!  Помни об  этом!  Теперь ты
инопланетянин.  И мой любовник.  И,  нравится тебе это или нет,  им ты и
останешься до самой смерти!
     Звездный Бык  вскочил,  разом смахнув на  пол  все  свои  блестящие
механические игрушки. Ариенрод чуть отступила, поняв, что на этот раз он
лишь с огромным трудом удержался, чтобы не ударить ее.
     - Тогда лучше мне умереть прямо сейчас. - Он вцепился руками в край
стола, наклонившись вперед и опустив голову. - И покончить со всем этим.
     - Спаркс!  -  Имя это казалось заклинанием, донесшимся из глубин ее
души,  которые все-таки затронула жгучая боль его страданий.  Но  он  не
откликнулся.  Она больше не  могла до него добраться;  он выдворил ее из
своего сердца.  -  Звездный Бык!  -  Теперь уже страдала она, а его боль
лишь пробудила в ней гнев.  На этот раз он даже головы не повернул, лицо
его оставалось суровым,  замкнутым.  Во взгляде больше не было ничего от
прежнего Спаркса -  она  видела только его призрак и  призрак утраченной
Мун,  ее второго "я",  чья смерть была теперь на его совести. Мун унесла
их  любовь с  собой в  могилу...  Ариенрод чувствовала,  что призрак Мун
сконцентрировал вокруг себя сейчас всю  жизнь Спаркса,  стал фокусом его
вселенной -  вместе со словом "неудачник".  Это слово в  его устах жгло,
оно  пахло  дымом.  -  Ты  вручишь "живую воду" Сурсу в  самое ближайшее
время, таков мой приказ. Я, твоя королева, приказываю тебе это!
     Спаркс сурово поджал губы. Впервые она приказывала ему; впервые - и
он сам заставил ее это сделать.
     - А если я откажусь?
     - Тогда я  сама передам тебя в  руки инопланетян.  -  Не  давая ему
возможности   возразить,   она   ухватилась   за   ускользающие   рычаги
самообладания.  -  И  ты  проведешь  оставшуюся жизнь  в  исправительной
колонии, жалея о том, что не умер во время Смены Времен Года.
     Рот Звездного Быка так и  остался открытым.  Его глаза шарили по ее
лицу,  точно  руки  слепца,  пока  он  наконец не  понял,  что  Ариенрод
действительно сделает  это.  Сдаваясь,  он  опустил голову,  беспомощный
перед лицом самой страшной ненависти - ненависти к себе.
     Она  знала  теперь,  что  сумеет  заставить его  сделать  все,  что
угодно... и, празднуя эту победу, понимала, что потеряла его навсегда.

				  38

     Мун  внезапно вздохнула и  проснулась в  чьих-то  теплых  объятиях.
[Спарки,   мне  снился  такой  странный  сон...]  Она  открыла  глаза  и
вздрогнула от  неожиданности,  увидев незнакомую комнату.  И  сразу  все
вспомнила,  увидев  на  постели рядом  с  собой  смуглую теплую  руку  с
розоватыми веснушками.  На какое-то мгновение сердце больно сжалось,  но
потом она улыбнулась,  не чувствуя ни вины,  ни сожалений,  и  просунула
свои  пальцы Гундалину в  ладонь.  Потом осторожно подвинулась на  узкой
кушетке,  чтобы рассмотреть его лицо, вспоминая при этом, как он охранял
ее сон тихими рассветами в палатке,  какие стихи читал он ей;  вспоминая
его  заветные,  самые нежные на  свете слова,  которые он  говорил ей  в
минуту близости: моя звезда, моя белая птичка, мой дикий цветущий сад...
и как сама она выкрикнула слова,  которые не имела права говорить больше
никому и которые рвались у нее из сердца: [я люблю тебя, люблю!]
     Мун погладила его по  щеке,  но  он даже не пошевелился;  тогда она
сама прилегла,  положив голову ему на плечо.  Здесь,  в этой комнате,  в
этом  замкнутом пространстве,  далеко  от  их  прожитых порознь  жизней,
разделили  они  любовь  и  подарили  друг  другу  еще  что-то  столь  же
драгоценное... каждый словно подтверждал ценность другого.
     Звуки Фестиваля уже доносились до нее, приглушенные, но неизменные;
не изменился и  свет за окнами.  (Я никогда не делал этого при свете,  -
прошептал он ей.  -  Но мы так прекрасны... Дурак, чего я стыдился?) Она
совершенно не представляла,  ночь ли то,  день ли, и сколько времени они
проспали.  Тело было вялым,  и,  видимо,  отдых был все же  недолог.  Но
больше отдыхать было нельзя.  БиЗед спал мертвым сном,  и  Мун  тихонько
выскользнула из  его объятий,  более не пытаясь разбудить его;  она была
уверена,  что  сумеет найти дорогу до  мастерской Фейт,  ведь это совсем
недалеко отсюда. Она быстро оделась и выскользнула за дверь.
     Толпа на улице по-прежнему казалась бесконечной, словно одна порция
веселящихся людей  плавно сменилась другой,  следуя постоянному вращению
колеса.  Мун  старалась  держаться  как  можно  ближе  к  стенам  домов,
пробираясь мимо магазинов и  кафе.  Она стащила с одного из столов кусок
сдобренного специями мяса и,  давясь,  быстро съела его на ходу;  вокруг
было тесно от волн исходящей отовсюду чужой биоэнергии.
     В конце концов Мун удалось пробраться сквозь толпу, и она очутилась
на  Цитрусовой аллее,  где течение толпы как бы  ослабевало.  Она прошла
мимо  лавки  травника и  еще  одного  магазина и  оказалась прямо  перед
мастерской Фейт. Желто-зеленая дверь была крепко заперта; Мун постучала,
потом забарабанила кулаком, вкладывая в эти удары все свое отчаяние.
     - Откройте! Откройте!
     Верхняя  половина  двери  вдруг  открылась,   и  Мун,  умолкнув  на
полуслове,   даже  рассмеялась,   торжествуя.   Женщина  средних  лет  с
заплетенными в  тяжелую косу  темными волосами выглянула наружу,  смотря
как  бы  сквозь  Мун  красными со  сна  глазами...  глазами,  которые не
видели...
     - Да? Кто здесь? - устало и чуть нетерпеливо спросила женщина.
     - Это вы...  Фейт, Хрустальный Глаз? Вы делаете маски? - Интересно,
чего эта женщина ждет? Хорошо бы она оказалась не Фейт, думала Мун.
     - Да, я. - Женщина потерла лицо, сгоняя сон. - Но все мои маски уже
проданы.  Вам придется пойти куда-нибудь еще.  Впрочем,  в  городе полно
сейчас складов и магазинов, буквально забитых масками.
     - Нет,  маска мне  не  нужна.  Я  хочу спросить вас  о...  Спарксе.
Спарксе, Покорителе Зари.
     - О Спарксе?  -  Искра заинтересованности -  той самой, которой Мун
так ждала,  о которой втайне молилась,  - появилась на лице женщины. Она
отперла нижнюю половинку двери. - В таком случае входите! Входите же!
     Мун  вошла  в  мастерскую,  пытаясь  сориентироваться в  темноватой
комнате.  Когда глаза немного привыкли,  она  увидела множество ящиков и
корзин, расставленных в точно рассчитанном беспорядке по всей комнате, и
в  них  -  лоскута ткани,  слепки  лиц,  перья,  браслеты,  бусы...  Она
поскользнулась на бусинке,  бережно подняла ее и  сжала в  руке.  Сейчас
стены комнаты были пусты,  но  на  них повсюду поблескивали крюки,  где,
должно быть,  раньше,  еще  каких-то  два-три дня назад,  висели,  точно
редкостные цветы,  сотни масок.  Последний простенок был  занят.  Там  в
полном  одиночестве красовалась последняя  маска,  и  Мун,  любуясь  ею,
застыла, точно загипнотизированная исходившим от маски ощущением летнего
дня -  здесь были радуги, вспыхивающие в тумане и отражающиеся в лужицах
воды,   скопившейся  в  следах  от  босых  ног;  изумрудно-зеленый  мох;
золотисто-зеленый шелк  молодой травы,  прорастающей на  склонах холмов;
поляны,  полные диких цветов,  источающих дивный аромат;  ягоды и  перья
птиц...  И  посреди  всего  этого  -  лицо,  исполненное светлой сияющей
невинности, готовности удивляться, увенчанное лучами солнц-Близнецов.
     - Это...  королева Лета?  -  прошептала Мун в благоговейном ужасе и
восхищении.
     Женщина инстинктивно повернулась к маске лицом.
     - Да,  это ее  маска.  Кто же  станет королевой -  загадка под силу
разве что богам.
     - Хозяйке, - сказала, не задумываясь, Мун.
     - Да,   конечно.   -   Мастерица  улыбнулась  чуть  печально.   Мун
догадалась,  [что] эта маска означает для Фейт и  всех остальных жителей
Зимы. Ее же самое волновали совсем иные чувства.
     - Вы  сделали ее  такой прекрасной,  а  ведь  королева Лета явится,
чтобы отнять у вас прежнюю счастливую жизнь...
     - Спасибо.  -  Фейт  снова  улыбнулась,  но  теперь с  нескрываемой
гордостью.  - Художник всегда платит дорогую цену, отдавая частицу своей
души и  жизни за то,  что способно пережить его самого.  И,  может быть,
если я сделала ее такой прекрасной и доброй, королева Лета действительно
окажется таковой, в том числе и для нас, жителей Зимы.
     - Да,  конечно, - прошептала Мун. [Но она не поймет вас... а потому
вряд ли ей удастся...]
     - А  теперь  рассказывай,   девочка  с  Летних  островов...  -  Мун
огляделась,  страшно удивленная,  -  зачем ты пришла сюда и  зачем ищешь
Спаркса?
     - Я его двоюродная сестра Мун.
     - Мун! - Мастерица встрепенулась и неизвестно почему нахмурилась. -
Погоди,  погоди-ка минутку... - Она уверенно прошла в соседнюю комнату и
тут же вернулась,  неся в руках какую-то странную головную повязку. - Он
так много рассказывал о тебе,  о вас обоих...  Подойди-ка сюда, к двери,
где я сумею получше тебя разглядеть с помощью своего "третьего глаза".
     Мун  подчинилась.  Фейт повернула ее  лицом к  свету,  вздрогнула и
замерла.
     - Спаркс говорил мне,  что  ты  похожа на  нее...  очень...  -  Она
вздрогнула.
     - На  кого?  -  Мун  наконец  заставила свои  вдруг  онемевшие губы
спросить это.
     - На  Ариенрод.  На Снежную королеву.  Но я  уже видела тебя где-то
прежде...  в  другое время...  в другом месте...  -  Фейт подняла руку и
ощупала лицо Мун  легкими касаниями пальцев,  словно пытаясь помешать ей
задавать лишние вопросы.  Потом  отвела ее  назад,  в  глубь комнаты,  к
единственному покрытому пятнами засохшего клея  круглому столу,  который
вместе со стульями, собственно, и составлял всю обстановку мастерской. -
Но где я  все-таки видела тебя,  Мун?  -  На столе вдруг как бы ниоткуда
появился огромный серый кот; он вопросительно посмотрел на Мун и обнюхал
ее руки. Мун рассеянно почесала ему за ушком.
     - Я...  я не думаю,  что вы когда-нибудь видели меня.  -  Мун села,
разжала стиснутую ладошку и положила красную бусину на стол.
     Фейт вдруг тихо ахнула.
     - Вспомнила. Ты ведь сивилла?
     Руки Мун взметнулись к горлу.
     - Нет...
     - Не беспокойся:  это Спаркс сказал мне.  -  Фейт покивала,  словно
подтверждая свои слова.  -  Твоей тайны никто не узнает.  Но это значит,
что теперь я  могу доверить тебе и  свою тайну.  -  Она оттянула высокий
воротник ночной сорочки, обнажая горло.
     У Мун перехватило дыхание.
     - Вы  тоже сивилла?  Здесь?  Но  как...  Как вы осмелились?  -  Она
вспомнила Данакиля Лю и  его шрамы -  страшное предостережение остальным
предсказателям Зимы.
     - У меня...  очень избранная клиентура. - Фейт отвернулась. - Может
быть,  я веду себя эгоистично,  может быть,  делаю не все, что могла бы,
но...  я чувствую,  что существует некая НЕОБХОДИМОСТЬ моего присутствия
здесь -  хотя бы...  в качестве отдушины,  а может,  и для какой-то иной
цели...  -  Она  нащупала на  столе страусовое перо,  взяла его и  стала
рассеянно играть с  ним,  пропуская меж  пальцев.  Кот наблюдал за  ней,
подрагивая ушами.  - Видишь ли, у меня довольно странное представление о
предсказателях... может быть, даже нелепое, но... - Она пожала плечами.
     Мун наклонилась к ней через стол.
     - Может быть, вам кажется, что они есть и в других мирах? Не только
в этом?
     Перо задрожало в руках Фейт, и кот тут же прыгнул на него.
     - Да!  О боги,  неужели ты тоже чувствовала нечто подобное?  - Фейт
протянула к ней руку, словно ища поддержки.
     - Я  их  там  видела.  -  Мун  коснулась ее  руки.  -  Я  встречала
предсказателей на  другой планете.  Предсказатели есть везде,  они часть
той  великой  системы  знаний,  которую  оставила  нам  Старая  Империя.
Оставила нам в помощь. Гегемония лжет...
     - Я ведь так и... Я знала, что за этим кроется нечто большее! Да, в
такой  системе  действительно  намного  больше  смысла.   -   Ее  улыбка
напоминала свет свечи,  зажженной во мраке. - Так значит, где-то там я и
видела тебя? В ином мире? Когда ты спрашивала о нем...
     - Я  действительно спрашивала о нем!  Именно поэтому я и вернулась.
Так значит,  это были вы?  Это вы сказали мне...  - [О том, что он любит
другую.]  -  О  том,  что до конца еще далеко,  что я нужна ему?  -  Она
говорила  очень  громко,  чтобы  утопить  в  звуках  собственного голоса
терзавшие душу сомнения.  -  Но откуда вы все это знаете? Разве можем мы
помнить,  что говорим и видим во время Транса?  Меня, правда, пока никто
еще не вызывал...
     - Да,  такое случается!  И  помнишь отчетливо.  -  Фейт улыбнулась,
вспоминая,  как хорошо она видела тогда своими незрячими глазами.  - Это
случается со мной довольно часто, именно поэтому я и чувствую, что нужна
здесь. Возможно, я единственный источник ответов на вопросы, связанные с
Карбункулом.  Именно  поэтому  я  и  начала  подозревать,  что  с  нами,
предсказателями,  связано нечто большее, чем кое-кто старается доказать.
Как,  например,  Межгалактическому Кордону могло быть неизвестно, что мы
существуем повсюду и чем мы занимаемся?
     - Они еще о многом лгут.  И о мерах тоже...  не в этом ли настоящая
причина того,  что они не  желают допускать предсказателей в  Карбункул?
Чтобы никто не  мог доказать,  что Гегемония всегда лгала нам -  хотя бы
про меров.  -  [А  сколько еще было лжи?]  -  Но мы можем изменить все -
теперь, когда знаем правду. Когда инопланетяне улетят...
     - Наступит власть Лета, а островитяне слушать нас не станут.
     - Но ведь я-то слушала!  -  Мун почувствовала, что не может отвести
глаз  от  маски,  висящей  на  стене.  [Будут  ли  они  слушать сивиллу?
Королеву-сивиллу?] От волнения мурашки пробежали у нее по всему телу.  -
Фейт,  вы тогда сказали...  сказали, что я могу стать королевой. Что это
означало?
     - Это было несколько лет тому назад... - Фейт прикрыла ладонью свой
"третий глаз".  - Наверное, я сказала так, потому что ты очень похожа на
Ариенрод...  - Она отвела руку и посмотрела на маску, висевшую на стене.
- А...  может быть,  совсем и не потому... Я позвала тебя назад; видимо,
это  было  главное.   Если  ты  победишь  в  соревновании  с  остальными
претендентками в  день выборов королевы -  кто знает?  -  ты можешь быть
избрана королевой Лета.
     - Далеко еще до этого дня?
     - За  днем  выборов королевы непосредственно следует Ночь  Масок...
Послезавтра.
     Мун  сплела вздрагивающие от  волнения пальцы,  словно замкнув круг
кровообращения и  ощущая,  как  мощная  волна  уверенности  стремительно
захватывает все ее существо. [Вот в чем причина. Вот почему я вернулась.
Чтобы. Смена Времен Года произошла по-настоящему...]
     - Да,  я смогу. Я знаю, что смогу! Мне это предначертано судьбой! -
Реальная возможность новой жизни вспыхнула перед ней подобно взрыву.
     [Но это не спасет Спаркса.]  Огонь ликования угас в  холодных водах
истины. Не будет возрождения без смерти; она не властна изменить что-то,
пока не умрет Снежная королева...
     - Но ведь я  для этого вернулась!  -  Она сердито потрясла головой;
лицо Фейт стало совсем загадочным:  она пыталась понять Мун.  -  Фейт, я
ведь вернулась, чтобы найти Спаркса! Я хочу помочь ему, если смогу. Если
по-прежнему нужна ему,  конечно. Если он по-прежнему любит меня... - Она
заколебалась.
     - Ты знаешь... кем он стал?
     - Да.  Знаю.  Я все знаю. - Она дернула себя за косу так, что стало
больно. - Он - Звездный Бык.
     Фейт кивнула и опустила голову. Потом взяла кота к себе на колени.
     - Он больше уже не тот мальчик,  которого ты знала раньше.  Но и ты
не та наивная девочка, которую он оставил когда-то на Летних островах. И
ты  действительно нужна ему,  Мун,  нужна отчаянно;  ты  всегда была ему
нужна,  иначе он ни за что не остался бы с Ариенрод.  Найди его и спаси,
если сможешь. Для меня, для нас это очень важно!
     - И для меня!  - Мун стукнула по столу кулаком. - Но я не знаю, как
отыскать его. Именно поэтому я и пришла к тебе. Можешь ли ты помочь мне?
А  может  быть,  ты  просто  приведешь его  сюда?  Времени-то  почти  не
осталось.  -  [Еще три дня -  а  он  умрет;  всего три дня на то,  чтобы
обыскать целый город.]
     - Я понимаю...  -  Фейт покачала головой, глядя в пол. - Но ведь он
приходит сюда только тогда,  когда захочет сам. И я не знаю... Погоди. -
Она поискала по столу,  нащупала красную бусину, взяла ее в руки. - Есть
ведь и еще кое-кто.  И она видит его куда чаще, чем я. Ее зовут Тор. Она
владелица казино под  названием "Ад  Персефоны".  Она  и  себя  называет
Персефоной - помни об этом, когда будешь искать ее. Ты здесь одна?
     - Нет.  - Мун улыбнулась. - С другом. - Только теперь до нее дошло,
что она потратила куда больше времени,  чем собиралась.  - Мне, наверно,
пора.  -  Она встала. - Спасибо за помощь, Фейт, и спасибо за то, что вы
поддержали Спаркса,  когда меня с  ним рядом не  было.  -  Она с  тоской
думала,  что ей очень не хватает знаний о том, что произошло меж ними за
эти  долгие -  а  может,  слишком короткие?  -  пять  лет.  -  Пусть вам
улыбнется Хозяйка, - застенчиво прибавила она.
     - Пусть  она  улыбнется всем  нам.  Но  сейчас -  прежде всего тебе
самой!
     Мун  в  последний раз взглянула на  маску королевы Лета и  вышла за
дверь.

     Добежав до  того  домишки,  где  оставила БиЗеда,  она  взлетела на
второй этаж, задохнувшись от возбуждения и облегчения.
     - Мун!  -  БиЗед с несчастным видом стоял посреди комнаты;  рубашка
наполовину заправлена в штаны, волосы встрепаны. Рядом стояла квартирная
хозяйка, заслоняя его своими могучими телесами, и смотрела на Мун весьма
неодобрительно.  БиЗед рванулся к  ней  мимо толстухи,  обнял,  прижал к
себе. - Бога! Где, черт побери, ты была? Я уж думал...
     - Я  ходила  в  мастерскую,   где  делают  маски.  -  Она  смущенно
засмеялась, и он опустил ее на пол. - Перестань, ты не должен...
     - В мастерскую? Одна? Но почему? - Он неодобрительно нахмурился, но
она видела по его лицу, что он просто тревожится о ней.
     - Я помнила дорогу.  А тебе нужно было отдохнуть.  - Она улыбалась,
глядя на него до тех пор,  пока и он не улыбнулся в ответ. - Я нашла ее.
И  знаешь,  БиЗед,  ты  не  поверишь...  -  Она умолкла,  вспомнив,  что
квартирная хозяйка все еще внимательно слушает,  стоя у  них за  спиной.
БиЗед глянул через плечо и выразительно откашлялся.
     - Хорошо, хорошо, инспектор. - Женщина шутливо подняла руки, как бы
сдаваясь.  -  Я  намеки понимаю.  -  Она протиснулась мимо них к  двери,
ведущей на ее половину.  -  Ты заставила его поволноваться, детка. - Она
подмигнула Мун. - Не оставляй его в покое, и он обязательно возьмет тебя
с собой на другую планету!
     Когда  дверь  за   нею  наконец  захлопнулась,   Гундалину  потащил
растерявшуюся от неожиданности Мун поближе к окну.
     - Теперь рассказывай. Значит, ты нашла ее?
     - Да!  И знаешь, БиЗед, когда КейАр Аспундх входил в Транс, отвечая
на  мой вопрос,  именно Фейт была тем предсказателем,  который велел мне
вернуться на Тиамат.
     Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать сказанное ею.
     - Так она сивилла? Здесь?
     Мун кивнула, не обращая внимания на его недоверчивый тон.
     - Да, и единственная.
     - Что именно ты ей рассказала?  - Он вдруг рассердился. На этот раз
она  поняла:  его мучила старая обида и  новое разочарование.  Глаза Мун
потемнели. Она чуть отступила назад. Подальше от него.
     - Я сказала ей, что хочу найти Спаркса. - [И это все, что ты имеешь
право знать.]
     - Я вовсе не это имел в виду.  - Он подавил приступ кашля, стараясь
взять себя в руки.  -  Я...  испугался,  что ты меня бросила,  - стыдясь
договорил он. - Даже не простилась...
     Он явно понимал, что она сказала не все. Но Мун сделала вид, что ее
вполне удовлетворили его объясне