ой  человек,  которому  поверило  бы
правительство Северной Кореи. Он должен  подтвердить,  что  террористическая
группа действовала без ведома и одобрения южнокорейского  правительства.  Мы
знаем частоту, на которой Оу-Мийо связывалась со  своими,  и  полагаем,  что
сможем воспользоваться этой частотой. Если она выйдет на связь, вы сможете с
ней поговорить? Попросить ее  послать  радиограмму  на  север  и  попытаться
убедить своих шефов?
   - Да, - коротко ответил  Хван.  По  его  щекам  текли  слезы.  Жестом  он
попросил Хонгтака помочь ему приподняться. -  Я  сделаю  все,  что  от  меня
зависит.
   - Благодарю вас, - сказал Худ. - Не кладите трубку, пока я не  подготовлю
связь с нашей стороны.
   В  ожидании  возобновления  разговора  Хван  не   обращал   внимания   на
вопросительные взгляды Хонгтака.  Даже  если  войну  удастся  предотвратить,
думал майор, этот  день  уже  стал  ужасной  трагедией.  И  ради  чего  были
принесены эти жертвы? Ради военных и политических  амбиций,  которые  всегда
были так ненавистны Грегори.
   Язык, говорил Доналд, язык и искусство - это все, что  отличает  человека
от животных. Используйте эти отличия в полной мере и наслаждайтесь ими...
   Все происходящее казалось ужасной несправедливостью, и  хуже  всего  было
то, что не стало человека, к которому Ким всегда мог обратиться за  советом,
за помощью, за утешением.
   - Ким?
   Хван прижал телефонную  трубку  к  уху,  отчаянно  пытаясь  противостоять
убаюкивающему действию анестетиков, которые грозили  снова  затянуть  его  в
тяжелый сон без сновидений.
   - Я здесь, Пол.
   - Ким, у нас возникла еще одна проблема... Голос Худа  перебил  отчаянный
вопль, заглушивший даже треск статических помех:
   - Они хотят меня убить!
   Хван узнал голос Ким Чонг, и его сонливость как рукой сняло.
   - Ким, это Хван. Вы меня слышите?
   - Да!..
   - Кто вам угрожает?
   - Здесь кружит вертолет...  И  за  мной  гонятся  двое  мотоциклистов.  Я
остановилась в  горах...  Сверху  мне  их  видно.  Глаза  Хвана  застыли  на
Хонгтаке:
   - Это наши люди?
   - Я не знаю, - ответил Хонгтак. - Директор Юнг-Хун сказал, что в операции
задействовано много управлений...
   - Мне наплевать, даже если в ней задействован сам Господь  Бог.  Отзовите
всех.
   - Господин...
   - Хонгтак, позвоните по другому телефону  директору  Юнг-Хуну  и  скажите
ему, что я беру на себя всю ответственность за госпожу  Чонг.  Скажите  ему,
что  с  завтрашнего  дня  вы   откомандированы   на   американскую   станцию
радиослежения в Мак-Мердо.
   Хонгтак заколебался, не будучи уверен в том, что путешествие в Антарктику
не нанесет ущерба его чувству собственного достоинства, и вышел из палаты.
   Хван снова прижал телефонную трубку к уху.
   - Я отдал распоряжения, Ким. Где вы находитесь?
   - В горах национального парка Сорак-сан. Я остановилась под  скалой,  где
вертолет не может приземлиться.
   - Хорошо. Вам нужно будет поехать в Янгянг, к моему дяде Зон Паку.  Он  -
рыбак, его все знают, и никто не любит. Я предупрежу его по телефону,  и  он
доставит вас туда, куда вам нужно. Теперь о другом.  Господин  Худ  объяснил
вам, что у нас возникли затруднения?
   - Да. Он рассказал мне о майоре Ли.
   - Вы можете нам помочь?
   - Да, конечно. Оставайтесь на связи, я вызову Пхеньян.
   - Вы  можете  подключить  наушники  так,  чтобы  я  и  господин  Худ  при
необходимости могли вам что-то подсказать, но в Пхеньяне нас бы не слышали?
   Ким ответила, что все сделает как нужно. Майор слышал, что к линии  связи
больница - Оперативный центр - Сорак-сан подключился  еще  один  участник  -
капитан  ан  Ил.  Капитан  говорил  из  "Дома",  как  северяне  называли   в
радиопереговорах    штаб-квартиру     северокорейского     разведывательного
управления, располагавшуюся в подвалах отеля "Хэбангсанг" на западном берегу
реки Тэдонган.
   - "Дом", - начала Ким, - я получила убедительные доказательства того, что
ответственность за сегодняшний террористический акт и попытку газовой  атаки
на казармы несет небольшая группа  южнокорейских  военных,  не  связанных  с
сеульским правительством или Министерством обороны, повторяю, не связанных с
сеульским правительством или Министерством обороны. Всю операцию возглавляет
майор Ли, офицер с повязкой на глазу.
   С минуту капитан ан Ил молчал, потом переспросил:
   - Сеул - Оу-Мийо. Что за офицер с повязкой?
   - Это он переправил через демилитаризованную зону отравляющий газ.
   - Такой человек не обнаружен. В разговор вмешался Пол Худ:
   - Госпожа Чонг, пожалуйста, попросите  капитана  подождать.  Я  попытаюсь
разыскать майора Ли. Если мне это удастся, им нужно  будет  действовать  как
можно быстрее. Ли нужно остановить немедленно.

Глава 79

Среда, 06 часов 17 минут, Оперативный центр

   Не прерывая связи с Ким Хваном, Пол Худ позвонил Бобу Херберту.
   - Боб, у нас есть фотография майора Ли?
   - Да, в его досье...
   - Быстро передайте ее в Национальное бюро аэрофотосъемки, потом приходите
сюда вместе с Лоуэллом Коффи, Маккаски и Маколл.
   Худ позвонил Стивену Вайензу:
   - Стив, сейчас вы получите от Боба Херберта фотографию.  Изображенный  на
ней  человек  может  находиться  к  северу  от  демилитаризованной  зоны   в
Пханмунджоме. Мне нужно найти его и  не  спускать  с  него  глаз.  В  первую
очередь проверьте зону возле здания для переговоров - ориентируйте туда  два
спутника.
   - Вы хотите сказать,  что  министр  Колон  разрешил  использовать  второй
спутник?
   - Если бы он знал, то непременно разрешил бы, - сухо ответил Худ.
   - Я так и  понял,  -  отозвался  Вайенз.  -  Фотография  вашего  приятеля
получена. Он будет один?
   - Скорее всего один, - ответил Худ, - и в форме южнокорейской армии.  Мне
нужно видеть снимки по мере их поступления.
   - Не кладите трубку.
   Худ слышал, как Вайенз приказал переориентировать камеры второго спутника
и установить увеличение, соответствующее относительной высоте двадцать  пять
футов. Потом Вайенз ввел в компьютер фотографию Ли; теперь спутник будет сам
искать в заданном районе человека  с  такими  чертами  лица  и  выделит  его
изображение особым цветом.
   На экране появилась крыша здания для переговоров, майора там не было,  да
и не могло быть, иначе его давно заметили бы часовые и  с  той  и  с  другой
стороны. Через четыре и четыре десятых  секунды  изображение  сместилось,  и
второй спутник передал фотографию площади перед тем же зданием.  На  площади
стояли несколько  джипов,  в  одном  из  которых,  очевидно,  сидел  генерал
Хонг-ку.
   В кабинет Худа вкатился Боб Херберт, за ним вошли Марта, Коффи,  Маккаски
и Энн Фаррис. Худ подозревал, что Энн пришла  не  столько  для  того,  чтобы
следить  за  развитием  событий,  сколько  чтобы  присмотреть  за  ним.   Ее
беспокойство за Худа приносило и ей и ему странное неловкое  удовлетворение,
хотя сейчас Худ пытался не  замечать  этой  неловкости.  Несколькими  часами
раньше он с удовольствием ощущал на плече тепло руки Энн.
   - Даррелл, - начал Худ, - почему Хонг-ку все сидит в  машине?  Сейчас  он
уже должен знать обо всем, что там произошло.
   - Это не имеет значения, - ответила Марта, и Даррелл покосился на нее.  -
Корейцы с  севера  полуострова  будут  отмечать  день  рождения,  даже  если
именинника пристрелят. Они всегда хотят  казаться  невозмутимыми.  Пережиток
провозглашенного президентом Ким  Ил  Сунгом  принципа  "джуче"  -  во  всем
полагаться только на себя.
   -  Возможно,  он  воспользуется  случаем,  чтобы   сделать   какое-нибудь
заявление политического характера, - добавила Энн.
   - Например, расскажет о том, как на них дерзко напали,  но  они,  проявив
фантастическую выдержку, не ответили ударом на удар, - продолжила Марта.
   Даррел взмахнул руками и сел.
   Худ пристально следил за изображениями, появлявшимися в верхнем  левом  и
нижнем правом квадратах  экрана.  Каждое  новое  изображение  сопровождалось
секундным  жужжанием  твердого  диска,   записывавшего   его.   Справа   под
изображением располагалось его  кодовое  наименование  -  порядковый  номер,
затем символы IS, что означало первую развертку. Потом по коду  можно  будет
мгновенно вызвать  любой  снимок.  Компьютер  мог  также  улучшить  качество
изображения,  повысить  его  четкость  или  даже  экстраполируя  информацию,
имеющуюся на снимке, изменить кажущийся угол наблюдения.
   - Задержите снимок 17-1S, - вдруг рявкнул Худ, приподнимаясь в кресле.  -
Меня интересует вот этот  человек  за  деревом  в  ста  с  лишним  ярдах  от
джипов...
   К Худу подошли Боб и Даррелл.
   - Его лицо скрывает листва, - сказал Вайенз. - Я немного сдвину камеру.
   "Немного" означало тысячную долю дюйма, что при умножении на  расстояние,
отделяющее спутник от Земли, позволит наблюдателю взглянуть  на  объект  под
другим углом.
   На  экране  возникло  новое  изображение,  на  котором  одиночную  фигуру
человека тотчас охватил бледно-голубой контур.
   - Вот он! - крикнул Вайенз. - Теперь я схвачу его с другого спутника.
   - Нет. Мне нужен общий вид  площади  -  дайте  мне  его  с  расстояния  в
четверть мили.
   - Понял, - отозвался Вайенз.
   Не отрывая взгляда  от  экрана,  Худ  поднял  другую  телефонную  трубку.
Следующий снимок показал, что майор  Ли  медленно  поворачивается  к  машине
генерала. Худ испытывал такое же странное ощущение, что и каждый раз,  когда
он смотрел фильм Запрудера об убийстве Кеннеди, - совершается нечто ужасное,
но он не в силах предотвратить несчастье.
   Появилось следующее изображение  Ли.  Теперь  ни  у  кого  не  оставалось
сомнений в том, что южнокорейский майор выходит из-за дерева.
   - Госпожа Чонг, вы слышите меня? - спросил Худ.
   - Да!
   - Скажите своим, что террорист выходит из-за большого дуба в ста тридцати
- ста сорока ярдах  к  северу  от  площади  перед  центром  переговоров.  Мы
полагаем, он намерен  напасть  на  генерала  Хонг-ку.  Скажите,  чтобы  ваши
остановили его любыми способами.
   - Я поняла, - отозвалась Ким и передала информацию в Пхеньян.
   Тем временем Худ попросил Багза соединить его с генералом Шнейдером. Багз
торопливо набирал номер, а Худ не сводил взгляда с Ли, который, очевидно, не
оставил своего намерения В руке Ли сжимал пистолет. Сопровождавшие  генерала
военные стояли спинами к Ли - они  повернулись  к  Хонг-ку,  который  встал,
вероятно, собираясь выйти из джипа. На крупноплановом изображении Худ  видел
весь  район  вокруг   центра   переговоров,   северную   и   южную   границы
демилитаризованной зоны. То, что Худ надеялся увидеть, он  нашел  к  югу  от
зоны, примерно в трехстах ярдах к юго-западу от Ли.
   - Генерал Шнейдер на линии! - сказал Багз. Он  соединил  Худа  с  полевым
телефоном Шнейдера в тот момент, когда генерал наблюдал, как разворачиваются
войска.
   - Худ, - резко бросил Шнейдер, - я вообще не стал  бы  с  вами  говорить,
если бы президент не назначил вас главой Группы по разрешению...
   - Майор Ли находится за центром переговоров. К северу от здания.
   - Что?
   Худ настойчиво продолжал:
   - Вы должны его видеть с тех наблюдательных вышек,  которые  находятся  к
юго-западу от центра. У вас там есть часовой?
   - Да...
   - Тогда отдайте ему приказ. Немедленно!
   - Вы хотите, чтобы я приказал расстрелять нашего  офицера..,  да  еще  на
территории Северной Кореи? - искренне недоумевал Шнейдер.
   - А вы разве этого не хотите? Ли вооружен, он собирается  убить  Хонг-ку.
Вы должны остановить его, иначе через минуту вы утонете к чертовой матери  в
реках крови!
   - А что будет с моим солдатом на вышке? Они откроют ответный огонь...
   - Будем надеяться, что не откроют. Сейчас мы с ними ведем переговоры.
   - Будем надеяться! - фыркнул Шнейдер. - Послушайте, я  отдам  приказ,  но
отвечать за последствия будете только вы.
   Шнейдер отключил связь, и Худ попросил Вайенза  держать  под  наблюдением
одного спутника майора Ли, а другого - вышку.
   Второе изображение увеличилось, все предметы как бы приблизились к  Худу.
В Оперативном центре было  хорошо  видно,  как  один  солдат  поднял  трубку
полевого телефона, другой рассматривал  в  бинокль  местность  к  северу  от
демилитаризованной зоны.
   На первом изображении Ли уверенно шагал к северокорейскому генералу.
   На втором изображении солдат опустил бинокль.
   Ли уже подошел к намеченной  жертве  настолько  близко,  что  теперь  они
умещались в одном кадре. Хонг-ку вышел из машины, сопровождающие его офицеры
расположились полукругом, как бы встав в почетный караул. Немного в  стороне
суетились репортеры и фотографы.
   Солдат на наблюдательной вышке поднял карабин.
   Рука, Ли с пистолетом двинулась вверх.
   Солдат прижал приклад карабина "кольт" М16 к плечу.
   У Худа внутри все горело, во рту пересохло. Опоздай мы на секунду,  скажи
одно лишнее слово - и весь полуостров, может быть ввергнут в войну...
   Засверкали фотовспышки, пламя вырвалось из ствола пистолета  Ли.  У  Худа
перехватило дыхание. Солдат на  вышке  все  прицеливался.  Казалось,  прошла
целая вечность, прежде чем поступили следующие изображения.
   Ли отвернулся - очевидно, уклоняясь от  ослепляющих  вспышек  фотографов.
Хонг-ку падал на спину, на его правой руке появилось  пятнышко,  похожее  на
световой блик.
   Из ствола М16 вилась струйка дыма.
   Почему-то Худ вспомнил, как еще ребенком однажды спрятался в родительском
кедровом шкафу. Тогда его напугала  густая,  почти  ощутимая  тишина.  Почти
такая же зловещая тишина воцарилась сейчас в его кабинете.
   На следующем изображении с северной стороны  от  демилитаризованной  зоны
генерал Хонг-ку лежал на спине, придерживая одной рукой  другую.  Рядом  еще
стоял майор Ли, и из ствола его пистолета еще вился дымок... Но вместо  лица
у Ли было кровавое пятно.
   - Они его шлепнули! - негромко выкрикнул Херберт  и  стукнул  кулаком  по
подлокотнику инвалидного кресла.
   Маккаски похлопал Худа по спине.
   Поступили следующие изображения, на них  Ли  падал,  а  Хонг-ку  вставал.
Солдаты на наблюдательной  вышке  с  южной  стороны  границы  укрывались  от
возможных ответных выстрелов.
   - Господин Худ? - прозвучал в телефонной  трубке  голос  Ким  Чонг.  -  Я
передала  ваше  сообщение.  Теперь  его  должны  переслать  из  Пхеньяна   в
Пханмунджом.
   - Вы полагаете, вам поверили?
   - Конечно, - ответила Ким. - Я - шпионка, а не политический деятель.
   Худ встал. Подбежавшая Энн обняла его.
   - Пол, вы - молодец! - Коффи обвел всех мрачным взглядом.
   -  Конечно.   Мы   убили   офицера   южнокорейской   армии.   Последствия
непредсказуемы, но они будут.., будут обязательно.
   - Это был сумасшедший, -  возразил  Херберт.  -  Мы  пристрелили  бешеную
собаку.
   - Но у этой бешеной собаки, возможно, есть семья.  В  отличие  от  собак,
солдаты и их ближайшие родственники имеют определенные права.
   Спор прервал Багз; он сообщил, что Худа  вызывает  генерал  Шнейдер.  Худ
попросил  Багза  попытаться  установить  связь  с  Майком  Роджерсом,  потом
опустился на краешек стола и взял трубку.
   - Да, генерал?
   - Похоже, что на этот раз вы рассчитали правильно.  Стрельбы  не  слышно,
очевидно, северокорейская армия выжидает.
   - Вы видите генерала Хонг-ку?
   - Нет, - ответил Шнейдер. - Мои ребята еще боятся высунуть голову.
   Худ искоса посмотрел на монитор.
   - Что ж, тогда я введу вас в курс дела. Генерал сидит  в  джипе,  зажимая
носовым платком или чем-то в этом роде рану в  плече.  Сейчас  они  уезжают.
Судя по всему, рана у генерала пустяковая.
   - Все равно Колон взбесится.
   - В этом я не уверен, - возразил Худ. - Возможно,  президенту  понравится
такой финал - в прессе немного самокритики всегда смотрится великолепно. Как
и более жесткая позиция по отношению к союзнику,  которого  мы  поддерживали
сорок с лишним лет...
   - Прошу прощения, сэр, - прервал Худа Багз, - но у меня на связи ТАС  SAT
подполковник Скуайрз. Думаю, вы хотели бы с ним поговорить.
   Скуайрз посвятил Худа в детали  плана  Роджерса,  и  недолгое  успокоение
уступило место новой волне тревоги.

Глава 80

Среда, 09 часов 00 минут, Алмазные горы

   Спуск с вершины холма  отнял  гораздо  больше  времени,  чем  рассчитывал
Роджерс. Он с двумя солдатами прошел ярдов четыреста поверху, чтобы уйти  от
расположенного внизу поста зенитчиков. Потом все трое  стали  спускаться  на
животах ногами вперед, стараясь ни на  дюйм  не  отрываться  от  земли.  Они
натыкались на острые камни, кусты с шипами кололи им руки, и  чем  ниже  они
спускались, тем более крутым становился спуск. Каждый не раз терял опору под
ногами, цеплялся  пальцами  за  скалу  и  с  трудом  удерживался,  чтобы  не
скатиться прямо в северокорейский лагерь. Роджерс был вынужден признать, что
место для командной палатки выбрано удачно - подобраться к ней  незамеченным
днем было трудно, а ночью, даже с  приборами  ночного  видения,  практически
невозможно.
   Роджерс полз первым, за ним - Мур, за  Муром  -  Пакетт.  Генерал  жестом
приказал солдатам укрыться за валуном, который отделяло от палатки командира
ракетной части ярдов двадцать. Роджерс  остановился,  пытаясь  уловить  хоть
какие-то признаки жизни.
   Наконец он услышал очень  тихие,  нарочито  приглушенные  голоса,  но  не
заметил ни малейшего движения.
   Чертовски странно, подумал Роджерс. Наведение ракет на другую цель -  это
далеко не рутинная операция. Если "нодонги" разбужены и  нацелены  на  новый
объект, то командир ракетной части должен быть рядом с ракетами, да и приказ
о запуске никто не стал  бы  отдавать  по  телефону,  подобные  распоряжения
даются только лично. Роджерс  досадовал,  что  не  может  разобрать,  о  чем
говорят  в  палатке.  Впрочем,  сейчас  это  не  имело  большого   значения.
Остановить запуск ракет можно было одним-единственным способом - ворваться в
палатку и убедить  того,  кто  командовал  "нодонгами",  отменить  приказ  о
запуске. Роджерс был готов биться об заклад, что предпринять ракетную  атаку
на Японию собирались не  северокорейские  офицеры.  Он  повернулся  к  своим
солдатам.
   - В палатке два-три человека, - прошептал генерал. - Мы спустимся здесь и
остановимся за палаткой. Вы, Мур, прорежете полотно и отступите  влево.  Все
нужно проделать очень быстро. Я войду первым, потом Пакетт, вы -  последним.
В палатке я поворачиваю налево, Пакетт - направо, а Мур прикрывает фронт. Мы
войдем не с ножами, а с автоматами, нам вовсе не нужно, чтобы у  кого-то  из
них появилась мысль позвать на помощь.
   Солдаты кивнули. Мур вытащил нож и, прижимаясь  спиной  к  скале,  ногами
вперед осторожно преодолел последние ярды спуска. Роджерс  взял  наизготовку
"беретту" и последовал за Муром. Пакетт замыкал группу.
   Внизу Мур остановился, поджидая  товарищей.  Все  трое  укрылись  в  тени
палатки, и Роджерс прислушался. Кто-то негромко говорил:
   - ., поймите, у нас здесь много сторонников. Без  помощи  ваших  офицеров
эта операция была бы невозможна. Объединение, подобно второй свадьбе,  может
показаться красивой мечтой, но по сути дела лишено практического смысла.
   Очевидно, здесь тон задают уже южнокорейские террористы, подумал Роджерс.
Он перевел взгляд на Мура, который медленно  встал  во  весь  рост  рядом  с
палаткой и занес длинный нож,  зажатый  в  левой  руке.  Роджерс  и  Пакетт,
готовые в любую минуту ринуться в палатку, на цыпочках подбежали к Муру.
   Если бы только знать, кто из них офицер армии КНДР, а кто - южнокорейский
террорист, подумал Роджерс. Он бы убил террориста, не колеблясь ни секунды.
   Мур кивнул. Острое лезвие легко прошло сквозь ткань. Мур провел ножом  до
земли, сделал шаг влево и оттянул на себя полосу  палатки.  Роджерс  прыжком
ворвался  в  палатку,  повернулся  налево  и  направил  автомат  на   лысого
полковника, который, сидя на койке, прижимал к  руке  окровавленную  тряпку.
Раненый  полковник  был  безоружен,  и  Роджерс