е иначе, в каком-нибудь навороченном ресторане, и вообразить, как посреди тихого мирного города разворачиваются боевые действия, было сложновато. Не на танках же они там разъезжают, в самом-то деле.., - Ч-черт... - пробормотал Данил и потер лоб.
     - Чего еще?
     - А?.. Да нет, все нормально.
     - Тогда что?
     Данил поднял на Карташа затуманенный взгляд.
     - Понимаешь, старлей... Это-то и смущает, что все нормально. Очень уж гладко все идет. Эти пытаются просочиться вниз, мы не даем. Они снова пытаются - мы успешно гавриков отлавливаем... Слишком просто. Я-то Зуба считал хитрее.
     - Вниз? - удивленно поднял брови Гриневский. -Сходняк что, в подвале проходит?!
     - Типа того, - Данил мгновенье помялся. - Да ладно, теперь уже можно...
     Слушай сюда. Фрол все голову ломал, где в Шантарске место поспокойнее найти, чтоб никто не мешал о делах тереть, никакая падла вроде Зуба под ногами не путалась. И нашел. В Шантарске лет пять назад метро начали копать, потом деньги закончились, и стройку заморозили. Так вот Фрол и решил собрать дружков на недостроенной станции. Входов-выходов там всего ничего, обеспечить охрану - плевое дело.
     - Ловко, - хмыкнул Карташ. - Еще один пинок под жопу Зубу.
     - В смысле? - не понял Данил.
     20.06 Станция метро "Левобережная" была почти готова к сдаче - в отличие от трех других заложенных станций, которым до завершения было еще ой как далеко.
     "Левобережная" еще не была начинена всей необходимой электрикой и электроникой, не был наведен окончательный лоск - ну а куда спешить, скажите на милость, когда метро пустят дай бог еще года через три!
     "Левобережная", конечно, мало походила на дворец, ее строители обошлись без мрамора, псевдоримских колонн, мозаики или позолоты, без чего не обходилось, скажем, строительство ленинградских и московских станций в доперестроечный период. Но здесь, во всяком случае, было тепло, светло и вполне уютно. Стол для собравшихся авторитетов поставили вдоль пустующих перронов, и места хватило всем с избытком. И еще очень важным для сегодняшнего дня достоинством обладала "Левобережная" - прекрасной акустикой...
     20.09 - В том смысле, - объяснил Алексей, - что строительство метро финансировал-то Зуб, даже сам проекты утверждал. Он мне рассказывал. А теперь, вишь ты, на его территории заседают его закадычные враги.
     - Метро строилось на деньги Зубкова? - искренне удивился Данил. И вдруг расхохотался. - То-то я смотрю, он так бесится!
     - А ты не знал?.. - хохотнул и Таксист.
     Прекратил Черский смеяться так же неожиданно, как и начал. И посмотрел на воскресших покойничков с таким видом, будто они и в самом деле восстали из мертвых.
     - Тихо, - металлическим голосом проговорил Данил, бледнея на глазах. - Стоп. Еще раз. Строительство метро финансировал Зуб. И он же утверждал проекты станций. А сейчас там идет сход... Твою мать! Игорь, Митяй, ко мне, живо!!! И он метнулся к рации...
     20.26 Не обошлось и без конфликтов. Владивостокские воры вдруг припомнили, как в начале перестройки воры казахские гнали через них вагоны с ворованными рельсами - то ли в Индонезии, то ли на Каролинских островах товар сей шел зело бойко и покупался за сумасшедшие деньги, а казахи до сих пор за рельсы не рассчитались.
     А счетчик-то!.. Фрол взаимные предъявы погасил быстро и пообещал разрулить ситуацию, но - позже. Сейчас не до этого, люди, вернемся в мирное русло.
     Например, поговорим на тему "Власть и мы". Есть тут у меня кое-какие соображения на этот счет...
     20.34 Весь личный состав Черского, выделенный на охрану подступов к метро, был занят выявлением противника и его, противника, устранением. Бойцы Фрола рассредоточились под землей - мало ли кто из зубковских пойдет тоннелями. Так что рассчитывать они могли только на себя. Данил со своими ребятами, Игорем и Митяем, Карташ и Гриневский. Все. Больше никого не было.

Глава 16

ЩИПЦЫ ДЛЯ ГНИЛОГО ЗУБА

Двадцать четвертое сентября 200* года, 21.03.

     Странное это зрелище - недостроенное метро. Непривычное. Словно попал на подземный рудник или в декорации голливудского блокбастера про постъядерный мир.
     Они сбегали, растянувшись цепочкой, по неработающему эскалатору станции, которая в будущем должна получить - если, конечно, в мэрии не передумают - название "Новосибирская". Эскалатор, собственно, был на станции единственным, две другие "дорожки" еще только начали монтировать, и на их месте сейчас загадочно и даже где-то зловеще проступали в полумраке металлические полосы, валики и шестерни.
     Разумеется, вдоль единственной "чудо-лестницы" не были еще установлены вертикальные светильники, и мрак разреживал лишь свет, падающий сверху, и свет, просачивающийся снизу. Хорошо хоть, подземка в Шантарске относился к метрополитенам неглубокого залегания, происходи дело, скажем, в питерском метро - как известно, самом глубоком в мире, где иные станции уходят под землю аж до ста метров, - вот там середина спуска пребывала бы в кромешном мраке, сквозь который пришлось бы осторожно, медленно пробираться наощупь.
     А тишина стояла такая, что грохот собственных шагов оглушал.
     У схода с эскалатора их поджидал один из тех, кто был оставлен для охраны подземной части станции.
     - Нормально? - быстро, на ходу спросил его Данил.
     - Полный ништяк, - с показной вялостью расстягивая слова, ответил худой и загорелый дочерна тип с заткнутым за пояс "тэтэшником". Рубаха на нем была расстегнута до пупа, открывая напоказ украшенную пятью синими куполами грудь.
     Миновав короткий участок между эскалатором и началом платформы, они вышли на платформу.
     Собственно, никакой платформы не было еще и в помине. И вообще, подземная часть станции представляла собой гораздо более странное зрелище, чем недоделанный эскалатор. Вместо платформы имелась ровная площадка, засыпанная щебнем, кое-где на ней были сооружены из деревянных настилов дорожки и островки. Без всякой геометрии и подобия порядка по площадке рассредоточены были несколько курганов щебенки, штабеля шпал, холмы болтов, шплинтов, кронштейнов, накладок, подкладок, противоугонов и прочих полезных изделий из железа, большое количество катушек с электрокабелями и множество инструментов разного вида, в том числе диковинного, и разного назначения, в том числе Карташу непонятного напрочь. У боковой стены матово блестели завезенные, но еще не уложенные рельсы. Посреди будущей станции бросалась в глаза - из-за обилия красного цвета - гора из одних только оградительных сигналов, а сложенные рядом железные треноги - Обязательное приложение к сигналам - походили на некое мифологическое чудовище с тысячью металлических когтей. Вдоль дальней стены ровным гренадерским строем выстроились металлические шкафчики для одежды, которые потом перекочуют в подпдатформенные помещения, а пока работягам приходится переодеваться в полевых условиях.
     Весь этот метрополитеновский джаз освещали гирлянды ламп, висящие по обеим боковым стенам, и несколько мощных переносных прожекторов.
     Кроме хлопца, что встретил их у эскалатора, наличествовало еще трое охранников. "Так называемых охранников", - тут же поправился Карташ, потому что увидел на длинном дощатом ящике, вокруг которого сидела эта троица (никто из них, кстати, и не думал отрывать задницы от своих мест), брошенную колоду карт.
     Эти друзья, выходит, до последнего момента преспокойно резались в карты, лишь изредка давая себе труд оглядеться по сторонам.
     А еще Карташ мог дать голову на отсечение, что коричневая жидкость в алюминиевых кружках не что иное, как чифир. Для полноты картины не хватало разве бутылки водки или забитых анашой косяков... Вояки, бля. Но тут уж Данил ни при чем. Этот участок был полностью доверен людям Фрола, которые в чем-то, может быть, и толковые ребята, например, по части разборок и вразумляющих бесед с прижимистыми барыгами, но словосочетание "воинская дисциплина" им незнакомо напрочь. Если они уверены, что никакая опасность ни им, ни их паханам не грозит, то лишний раз и не почешутся...
     Конечно, у. них имелись основания вести себя столь разгильдяйски. Мест, через которые можно проникнуть в шантарское метро, насчитывающее всего четыре непостроенные станции, раз-два и обчелся. И наверху все блокировано самым надежнейшим образом, охраняется как золотой запас. Так что их пост, получается, чисто формальный, ну надо же кому-то находиться на пустой подземной станции, ну просто чтобы быть, чтобы заполнить пустоту. А главное, что не укладывалось в их понимание, - как кто-то может посягнуть на столь авторитетных людей! Менты и прочие силовики? Не смешите. Они ж тоже люди, у них тоже есть дети. На авторитетов такого уровня могут посметь замахнуться только равные рангом, каких в Шантарске нет и не было, какие есть разве что в Москве. Но если б прибыл кто из Москвы, об этом было бы известно. Еще задолго до вылета из столицы этих голубей было бы известно. И совсем не факт, что, вылетев из своей столицы, они долетят до места.
     Данил, вместо охранников увидев перед собой чистой воды курортников, болезненно поморщился. В его голове, конечно, возникла та же мысль, что и у Карташа: мимо таких сторожей уже могли пройти. Просто просочиться мимо, не вступая в боестол-кновение.
     - Здорово, Коля. Вы тут никак не шумели за последний час? Музыку, например, не включали? спросил Данил, глядя на жилистого мужика с большими залысинами и в пиджаке, наброшенном поверх футболки.
     Карташ понял суть вопроса Черского: если тишина была такой же, какая стоит сейчас, сторожа обязательно услышали бы шум.
     - А тебе какое дело? - огрызнулся мужик в пиджаке.
     Черский поиграл скулами, но сдержался. Обернулся к своим людям.
     - Игорь, Митяй, разверните два прожектора на эти два выхода из туннелей.
     Останьтесь там и держите выходы. Таксист и Чика, задвиньте дальние прожектора за шпалы. Карташ, оттащи этот прожектор за груду поддонов, на пол положи.
     Все понятно. Данил прятал прожектора от пуль. Можно на девяносто девять процентов быть уверенным, что люди Зубкова пойдут по туннелю в приборах ночного виденья. Потому что, в отличие от Черского и Карташа, у них было время как следует подготовиться к вылазке, а догадаться, что "труба" неработающего метро залита полной и беспросветной темнотищей, много ума не требует. Таким образом, если начнется перестрелка и нападающие погасят выстрелами прожекторы, преимущество будет на их стороне - гирлянды из обыкновенных стоваттных лампочек на боковых стенах станции много света не дадут.
     Ну а два прожектора, которые Данил поручил Игорю и Митяю, наоборот, должны осветить выходы из туннелей. Оба выхода. Зубковцы могут пожаловать на станцию по любой из линий. Когда роют туннели, сразу делают через равные промежутки переходы с линии на линию, для удобства туннельных работников - когда путейцам, обходчикам и прочим эксплуатационникам понадобится перейти из одного параллельного туннеля в другой, чтобы не тащились по шпалам до станции, там разворачивались и еще раз отматывали тот же километраж. Работать туннельщикам приходится по ночам, время ограничено, и негоже тратить его на пустые прогулки.
     Таким образом, теоретически зуб-ковцы могут нагрянуть и с обеих линий одновременно...
     Оттаскивая свой прожектор за поддоны, Карташ услышал голос Данила:
     - Давай, Метель, оставим выделывания до завтра. Тогда и решим, кто из нас выше на стену ссыт. Сейчас сюда могут нагрянуть ребятки, обвешанные оружием до ушей, они не станут вникать в тонкости, положат всех без выяснений личности и прикладывания пальцев на предмет отпечатков. Меня, тебя, моих парней, твоих парней.
     - Откуда они там возьмутся? Подкоп, что ли, сделают? - послышался смешок.
     - Обнаружился один неучтенный нигде лаз. И противник про него знает.
     - А ты, типа, только щас пробил?
     - Представь себе, типа да. Еще вопросы?!
     Карташ, управившись с прожектором и повернувшись к Данилу, увидел, как мужик в пиджаке поднес к губам алюминиевую кружку, залпом влил в себя остатки чифиря, высоко задрав голову, утер губы рукавом. После чего сказал:
     - Сдается мне, туфту ты гонишь, Черский. Набиваешь цену, типа, гляди, какой я старательный... Никто тут не проходил и не пройдет, мы любую крысу услыхали бы и без твоих умных советов. Короче, вот что. Ты там с Фролом можешь контачить сколько влезет, ваши дела, мне они по фонарю. Мне на твои приказы, фраерок ментярный, положить и сдвинуть. Я Леня-Метель, ясно? Я тебе не баклан и не мужик, меня все люди знают. Если я кого здесь и буду слушать, так только Фрола, ясно?
     И мужик в пиджаке сплюнул на пол.
     - Ну, как знаешь, тебе жить, - только и сказал Данил.
     Отошел шагов на двадцать от Лени с кликухой Метель и его подчиненных, присел на хребтину какого-то инструмента, отдаленно напоминающего мотоцикл, дождался, когда к нему подойдут Карташ, Таксист и широкоплечий парень по имени Чика, из фроловских орлов.
     - Черт с ними, - Данил достал из кармана пачку "Парламента", вытащил сигарету, протянул пачку остальным. - Из них сторожа и вояки, как из говна снаряды. Значит так, хлопцы. Будем считать, перевал перекрыли. Через час, максимум через полтора прибудет подкрепление, тогда вздохнем и вовсе спокойно.
     Ну а в случае чего, до их подхода, думаю, продержимся. Дай бог и вовсе не понадобится держаться. В конце концов, тревога может оказаться ложной. Может, Зуб понервировал нас ездой вокруг да около, получил от того свое удовольствие и успокоился.
     Данил прикурил последним.
     - Однако что-то я теперь стал совсем подозрительный. Вот не дает мне покоя мысль: а нет ли и на следующем перегоне еще чего-то неучтенного. Еще одного хода, который, блин, ваще ни в одну карту не вошел, но который известен Зубу...
     Знаешь что, старлей, - он взглянул на Карташа, - прогуляйся-ка ты до следующей станции по одной ветке и обратно по другой. Береженого бог бережет.
     - А если...
     - Беспокоишься насчет гавриков на соседней станции, социально близких нашим чифирщикам? спросил Данил, словно прочитав мысли Алексея. -Уж конечно, эксцессы нам ни к чему. Сейчас позвоню им, упрежу, договорюсь. А если все же начнут залупаться, назовешь мою фамилию. Кстати, прежде пошакаль на станции фонарь, должен же где-то тут фонарь быть.., Не спичками же дорогу освещать.
     - Может, стоит вообще сыграть общую тревогу и эвакуировать людей! - предложил Чика.
     - Тогда мы сыграем не тревогу, а триумфальный марш в честь Зубкова. Он даже если ничего больше делать не будет, уже частично добьется своего. Свалить Фрола не свалит, но подгадит знатно, трон пошатнет. Не, тревогу мы сыграем только когда поймем, что амба, кердык без вариантов.
     - Пошел, - сказал Алексей, давя ногой окурок.
     Пройдя станцию до половины и оглянувшись, Карташ увидел, как Данил накручивает рукоять полевого телефона.
     Мобилы здесь не брали по вполне понятным причинам - пласты земли препятствовали, и еще далеко за горами то время, когда в шантарском метро операторы сотовой связи установят свое оборудование. Имелся в наличии, стоял на стуле около эскалатора, телефончик привычного вида, подключенный к метростроевскому коммутатору. На коммутаторе, понятное дело, сейчас сидел человек Черского, однако очень неоперативным был этот вид связи, вдобавок провода брошены поверху, и любая ерундовая случайность может прервать связь в любое время. Поэтому в метро дополнительно протянули от станции к станции простую и надежную полевую связь.
     Фонарь Карташ отыскал действительно без труда. Большой, аккумуляторный, с ручкой и с переключением на красный фильтр. Фонарь был заряжен под завязку, светил мощно и ровно. Во всяком случае, уж на одну-то прогулку должно хватить.
     Конус желтоватого света шарил по бетонным стенам, куда уже были вбиты полукруглые скобы под кабели, но сами кабели еще не протянули. Свет фонаря позволял видеть, куда ставишь ногу, что было вовсе не лишним: шпалы в туннеле еще не уложены, поэтому Карташу ничто не мешало, оступившись, загреметь в водоотводный желоб глубиной в полметра, по краю которого он шел.
     В туннеле висело парниковое влажное тепло. Очень скоро одежда стала прилипать к потеющему телу - подобные ощущения Карташ к числу приятных никогда не относил. Пахло плесенью и пылью.
     Алексей отшагал метров пятьдесят от станции, уже оставил позади площадку, явно приготовленную под будущий стрелочный перевод, когда увидел узкую железную лестницу, поднимающуюся к двери в стене. Здрасьте. И что это у нас такое? Ну, что бы ни было, а проверить надо. И очень не хочется верить, что это какой-нибудь еще какой-нибудь неотмеченный выход на поверхность. "Если за дверью вентшах-та, то это ерунда, она узкая, человеку не пролезть, ну разве что старина Зубков нанял на работу ниндзя, которые в любую дыру протиснутся, - думал Карташ, поднимаясь по ступеням. - Да и вообще, откуда взяться лишнему ходу к поверхности - чтобы пробурить мало-мальски узкую шахту на такую глубину, необходимо уйма затрат, времени, сил..."
     Он открутил проволоку, которую использовали вместо замка, и открыл дверь.
     Луч, пущенный внутрь, высветил десятка два очкообразных углублений в полу с одной стороны, а с другой стороны примерно десять душевых кабинок. Е-мое, совмещенный санузел коллективного пользования. Ах да, метро же у нас не просто транспорт, но также и бомбоубежище на случай ядерной атаки. А в убежище должны быть предусмотрены удобства. Но никакого выхода на поверхность отсюда нет - Карташ все-таки обежал лучом помещение сверху донизу. Точно нет.
     Алексей вернулся на лестницу, прикручивать проволоку на место не стал...
     Блядь!
     Со стороны станции, которую он недавно покинул, донесся взрыв, потом еще один, потом послышались хлопки.
     Карташ буквально слетел по лестнице, бросился обратно. Он несся по узкой тропе между желобом и началом изгиба бетонного тюнинга, как называют кольца, из которых сложен туннель. Фонарь следовал дергатне отведенной в сторону руки, и конус света прыгал вверх-вниз. Все-таки он оступился, зацепился за какую-то железную хренотень, брошенную в туннеле неаккуратными работягами, и загремел-таки в желоб, больно ударившись коленом о бетонный выступ, оцарапал кисть и выронил фонарь. Хорошо хоть фонарь был явно сработан по советским техническим образцам - неизвестно, как там насчет всех прочих качеств типа удобства ношения, долговечности, не говоря уж про дизайн, но прочность в его конструкцию была заложена немалая. Поэтому, хоть стекло и треснуло, но лампа не погасла.
     Фонарь Карташ выключил и поставил на бетон, когда достиг выхода из туннеля. Разрывы и выстрелы как начались, так и не прекращались, разве что звучали с разной интенсивностью. На станции, не оставалось никаких сомнений, завязался бой. И бой серьезный.
     Скинув с плеча АКС-74 и выдвинув откидной приклад, Алексей осторожно, по стеночке подобрался к краю туннеля. После падения колено нещадно ныло и постреливало, плевать, лишь бы в нужный момент не подвело...
     Кто и откуда шмаляет, по первости разобраться не было никакой возможности.
     Вот полыхнула оранжевым цветком вспышка за накрененной путейской тележкой, вон еще одна возле сложенных горой частей стрелочного перевода, еще, и еще... и где тут свои, где чужие?!
     Дьявол, пули принялись выбивать крошку из стены совсем рядом от Карташа, звякнуло потревоженное пулей железо, Алексей инстинктивно рухнул на бетон без всякого дешевого геройства, распластался на полу. По нему лупили или как? А вот откуда лупили, он засек.
     Ага, это точно не наш. Наши на лоб приборы ночного виденья не сдвигают - за неимением оных. Человек в черном, похожем на гидрокостюм прикиде полз по щебню, лавируя между метростроевским барахлом. Вот он обогнул груду фарфоровых изоляторов для контактного рельса, отодвинул рукой в сторону полушпалок... А, ну ясно, куда ты намылился, соколик. Хочешь погасить еще один прожектор...
     Все же как прав оказался Черский, упрятав прожектора от пуль! Правда, один уже не горел, зато четыре лупил