остоянно покрыта облаками. Местные жители называют ее столпом
неба, и от имени этой-то горы они и получили свое название. И
действительно, их зовут атлантами. Рассказывают [о них], будто они не едят
никаких живых существ и не видят снов.

185. Названия племен, живущих в этой холмистой песчаной пустыне до
атлантов, я могу перечислить, а дальше – уже нет. Как бы то ни было, эта
холмистая песчаная пустыня простирается до Геракловых Столпов и даже еще
дальше. Встречаются в пустыне через каждые десять дней пути все новые
соляные копи и у них людские поселения. Жилища всех этих людей строятся из
глыб каменной соли114. Эта часть Ливии совершенно не орошается дождями, в
случае дождя ведь стены [хижин] из соли не могли бы выдержать. Добываемая
там [из земли] соль с виду белого и пурпурного цвета. К югу от этой
холмистой пустыни, т. е. еще далее в глубь страны, Ливия безлюдна,
безводна, лишена зверей, безлесна и не орошается дождями, и нет там даже
росы.

186. Итак, ливийские племена от Египта до озера Тритониды115 – кочевники.
Питаются они мясом и пьют молоко. Коровьего мяса они, впрочем, не едят по
той же самой причине, как и египтяне. Свиней они тоже не разводят. Даже и
киренские женщины считают греховным есть коровье мясо из благоговейного
страха перед египетской Исидой. В честь Исиды у них установлены посты и
празднества. А баркейские женщины, кроме коровьего мяса, избегают есть еще
и свинину.

187. Так обстоит дело там. А к западу от озера Тритониды ливийцы уже не
кочевники, и обычаи у них иные, и с детьми они обращаются не так, как это
принято у кочевников. Эти-то ливийские кочевники – все ли они (я не могу
утверждать достоверно), но, во всяком случае, многие – поступают с детьми
вот как: четырехлетним детям они прижигают грязной овечьей шерстью116 жилы
на темени (а некоторые – даже на висках). [Это делается для того], чтобы
флегма, стекающая из головы в тело, не причиняла им вреда во всей
дальнейшей жизни. Поэтому-то они, по их словам, исключительно здоровы. И
действительно, насколько мне известно, ливийцы отличаются наилучшим
здоровьем среди всех людей (впрочем, по этой ли именно причине, я точно
сказать не могу). Во всяком случае – они самые здоровые люди. На случай
судорог с ребенком во время прижигания у них есть лечебное средство: они
окропляют ребенка козлиной мочой, и судороги проходят. Впрочем, я передаю
только рассказы самих ливийцев.

188. Обычаи же при жертвоприношениях у этих кочевников вот какие. Сначала у
жертвы отрезают кусок уха как начаток и бросают его через свой дом, а затем
свертывают шею животному. Жертвы они приносят только солнцу и луне. Этим
божествам совершают жертвоприношения все ливийцы, а жители области вокруг
озера Тритониды – главным образом Афине, а потом Тритону и Посейдону117.

189. Одеяние и эгиду на изображениях Афины эллины заимствовали у этих
ливиянок. Только одежда ливиянок – кожаная, а подвески на эгиде – не змеи,
а ремни, в остальном же одеяние того же покроя. Даже и само название
указывает на то, что одежда на изображениях Паллады ливийского
происхождения118. Ведь ливиянки носят поверх одежды козьи шкуры без шерсти,
отделанные бахромой и окрашенные мареной. Из этого-то слова "айгес"119
эллины и взяли [название] эгиды. Я думаю также, что громкие [призывные]
вопли120 [к божеству] при священнодействиях впервые возникли здесь: ведь
ливиянки весьма искусные вопленицы. Так же и езде на четверке коней эллины
научились от ливийцев.

190. Погребальные [обычаи] у кочевников (кроме насамонов) такие же, как у
эллинов. Насамоны же хоронят покойников в сидячем положении. Когда
умирающий испускает дух, они наблюдают, чтобы он умирал сидя121, а не лежа
на спине. Хижины их построены из асфоделиевых стеблей и переплетенных
тростником циновок, и их можно переносить [с места на место]122. Таковы
обычаи этих племен.

191. К западу от реки Тритона в пограничной с авсеями области обитают
ливийцы-пахари, у которых есть уже постоянные жилища. Имя этих ливийцев –
максии. Они отращивают волосы на правой стороне головы и стригут их на
левой, а свое тело окрашивают суриком. Говорят, будто они – выходцы из
Трои123. В их земле, да и в остальной части Ливии к западу гораздо больше
диких зверей и лесов, чем в области кочевников. Ведь восточная часть Ливии,
населенная кочевниками, низменная и песчаная вплоть до реки Тритона.
Напротив, часть к западу от этой реки, занимаемая пахарями, весьма
гористая, лесистая, с множеством диких зверей124. Там обитают огромные
змеи, львы, слоны, медведи125, ядовитые гадюки, рогатые ослы126,
люди-песьеглавцы и совсем безголовые127, звери с глазами на груди (так, по
крайней мере, рассказывают ливийцы), затем – дикие мужчины и женщины128 и
еще много других уже не сказочных животных.

192. В земле же кочевников вовсе нет таких зверей, но зато водятся вот
какие: пигарги129, зоркады130, бубалиды131 и ослы, но не рогатые, а иные,
не пьющие воды132 (и они, действительно, не пьют); затем ории133 (из рогов
их делают изогнутые грифы для лир): это животное величиной с быка; далее
лисицы134, гиены, дикобразы135, дикие бараны136, диктии137, шакалы,
пантеры, бории, сухопутные крокодилы138 (длиной до 3 локтей), весьма
похожие на ящериц, страусы139 и маленькие однорогие змеи140. Кроме того, в
западной Ливии водятся и такие животные, которые встречаются и в других
землях (кроме оленя и дикого кабана). Оленя же и дикого кабана вовсе нет в
Ливии. Мыши там трех пород: одни называются двуногие141, другие – "зегерии"
(ливийское слово, по-эллински значит холм)142, третьи – ежи. В зарослях
сильфия живут ласки, очень похожие на тартесских. Вот какое множество
зверей водится в земле ливийцев-кочевников, насколько я могу судить по
обстоятельным расспросам.

193. С максиями граничат завеки, у которых женщины на войне правят
колесницами.

194. За этими [вавеками] далее идут гизанты. В их земле пчелы дают много
меда, но еще больше, как говорят, его искусственно приготовляют
мастера-ремесленники. Все эти племена раскрашивают свое тело суриком и едят
обезьян. Обезьян же там, в горах несметное количество.

195. Против земли гизантов лежит, по словам карфагенян, остров под
названием Каравис длиной в 120 стадий и очень узкий. С материка он легко
доступен и полон маслин и виноградных лоз. На нем есть озеро, где местные
девушки добывают из ила золотой песок с помощью обмазанных смолой птичьих
перьев. Я не знаю, правда ли это, но записываю только то, что рассказывают.
Впрочем, все может быть! Ведь я сам видел, как на Закинфе из озера и из
источника добывали смолу143. Есть там [на Закинфе] также и много озер.
Самое большое из них 70 футов в длину и ширину, а глубиной в 2 оргии. В это
озеро опускают шест с привязанной на конце миртовой веткой, а затем
извлекают [из воды] смолу на ветке. Смола эта имеет запах асфальта, но,
впрочем, еще лучше пиерийской. Затем смолу выливают в яму, выкопанную близ
озера. Когда яма наполнится, смолу разливают оттуда по амфорам. Предметы,
попадающие в озеро, проходя под землей, появляются затем в море. А море
находится в 4 стадиях от озера. Таким образом, и рассказ об острове у
ливийского побережья, пожалуй, правдоподобен.

196. Карфагеняне же рассказывают еще вот что. Обитаемая часть Ливии
простирается даже по ту сторону Геракловых Столпов. Всякий раз, когда
карфагеняне прибывают к тамошним людям, они выгружают свои товары на берег
и складывают в ряд. Потом опять садятся на корабли и разводят сигнальный
дым. Местные же жители, завидев дым, приходят к морю, кладут золото за
товары и затем уходят. Тогда карфагеняне опять высаживаются на берег для
проверки: если они решат, что количество золота равноценно товарам, то
берут золото и уезжают. Если же золота, по их мнению, недостаточно, то
купцы опять садятся на корабли и ожидают. Туземцы тогда вновь выходят на
берег и прибавляют золота, пока купцы не удовлетворятся. При этом они не
обманывают друг друга: купцы не прикасаются к золоту, пока оно неравноценно
товарам, так же как и туземцы не уносят товаров, пока те не возьмут золота.

197. Это – ливийские племена, имена которых я знаю. Большинство их ни
раньше не признавало власти персидского царя, ни теперь [во время похода].
Об этой части света я хочу еще заметить, что здесь живут четыре племени –
не больше, насколько я знаю. Два из этих племен – коренные жители страны, а
два других – нет. Ливийцы и эфиопы – коренные обитатели страны. Первые
живут на севере, а последние – на юге. Финикияне же и эллины – пришельцы.

198. Я думаю, что Ливия не особенно плодородна и в этом ее нельзя сравнить
с Азией или Европой. Исключение составляет только местность Кинип, лежащая
на одноименной реке. Эта местность по урожаю плодов Деметры не уступает
самым плодородным странам [других частей света]. Она вовсе непохожа на
остальную Ливию: земля ее черная, она орошается источниками и не страдает
ни от засухи, ни от чрезмерной влажности. В этой части Ливии ведь выпадают
дожди144. Урожай хлеба там обычно столь же богат, как в Вавилонии.
Плодородна также и область, занимаемая евесперитами. Она ведь в лучшие годы
приносит урожай сам-сто, а Кинипская земля – сам-триста.

199. В Киренской области, самой возвышенной части Ливии, населенной
кочевниками, бывает три разных времени жатвы, что весьма удивительно145.
Сначала созревают [для жатвы] плоды на морском побережье. После уборки
здесь урожая поспевает хлеб внутри страны, в лежащей над морем так
называемой холмистой местности. Когда убран и этот урожай, зреет и
поспевает хлеб на самых высоких местах внутри страны. Поэтому, когда первый
урожай винограда и хлеба уже выпит и съеден, поспевает последний. Таким
образом, жатва продолжается у киренцев восемь месяцев. Но об этом довольно.

200. Когда персидское войско, посланное из Египта Ариандом на помощь
Феретиме, прибыло в Барку, персы приступили к осаде города и потребовали
выдачи виновников убийства Аркесилая. Но так как весь народ баркейцев был
причастен к убийству, то горожане отвергли это требование. Осада Барки
после этого продолжалась девять месяцев. Персы проложили подкопы до
городской стены и пытались взять город ожесточенными приступами146. Однако
эти подкопы одному кузнецу удалось обнаружить при помощи обитого медью
щита, именно вот каким образом. Обходя со щитом стены с внутренней стороны,
кузнец прикладывал его к земле. Там, где не было подкопа, приставленный к
земле щит не издавал звука, но там, где был подкоп, медь щита начинала
звучать. Тогда баркейцы проложили встречный подкоп и перебили рывших землю
персов. Так-то был обнаружен подкоп персов, а приступы баркейцы отбивали.

201. Так продолжалось долгое время, и с обеих сторон пало много воинов, и
персов – даже больше. Тогда Амасис, начальник сухопутного войска, решив,
что силой баркейцев не одолеть, а только хитростью, придумал вот что. Он
приказал ночью выкопать широкий ров, положить поперек его тонкие доски, а
поверх досок насыпать земли и затем сравнять с остальным грунтом. На
рассвете Амасис предложил баркейцам вступить в переговоры. Баркейцы с
радостью согласились, так как желали мира. Соглашение было заключено
примерно такое. Персы поклялись над потайным рвом: пока земля эта остается
нерушимой, нерушима и клятва. Баркейцы же обязались платить царю дань, а
персы – больше не причинять им зла. После этой клятвы баркейцы, доверяя
договору, не только сами Вышли из города, но и разрешили персам по желанию
входить в город и открыли все ворота. Персы же, разломав помост, скрывавший
ров, ворвались в город. Разрушили же они этот помост для того, чтобы не
преступить клятвы: они ведь поклялись баркейцам, что будут сохранять
верность в клятве все время, пока земля остается такой, как была. После
уничтожения помоста клятва потеряла силу.

202. После того как персы отдали Феретиме главных виновников [убийства] из
баркейцев, она приказала посадить их на кол вокруг городской стены, а их
женам отрезать груди и украсить [ими] стену. Остальных горожан она отдала
персам для продажи в рабство, кроме потомков Батта и людей, не виновных в
убиении Аркесилая. Им-то Феретима и отдала управление городом.

203. Итак, обратив в рабство остальных баркейцев, персы двинулись назад в
Египет. Когда персы подошли к городу киренцев, жители его, повинуясь
изречению какого-то оракула, пропустили войско через свой город. Пока
войско еще проходило через город, Бадр, начальник персидского флота,
приказал захватить город. Однако Амасис, начальник сухопутного войска, не
позволил этого, так как, по его словам, он послан в поход только против
одного эллинского города Барки. Миновав затем город и разбив стан на холме
Зевса Ликейского, персы раскаялись, что не овладели Киреной, и сделали
попытку снова проникнуть в город. Киренцы, однако, не допустили их. Тут
персами овладел такой страх, что они бросились бежать и остановились только
стадиях в 60 [от города]. Когда войско разбило здесь стан, прибыл вестник
от Арианда с приказанием возвращаться. Тогда персы попросили у киренцев
продовольствия на дорогу и, получив его, возвратились в Египет. В пути,
однако, их подстерегли ливийцы и убивали отстающих и медленно двигавшихся
из-за одежды и поклажи воинов, пока, наконец, войско не пришло в Египет.

204. Это персидское войско проникло в Ливию не далее области Евесперид147.
Что же до обращенных в рабство баркейцев, то персы увели их из Египта к
царю Дарию, а царь отвел им для поселения деревню в Бактрии. Деревню эту
они назвали Барка, и еще до нашего времени живут там в Бактрии.

205. Но и Феретима не кончила свою жизнь благополучно. По возвращении в
Египет, отомстив баркейцам, она умерла лютой смертью. Ибо ее тело еще
заживо сгнило от кишащих в нем червей148. И действительно, слишком жестокое
мщение делает людей ненавистными богам. Таково-то и столь страшно было
мщение баркейцам Феретимы, супруги Батта.

                 Геродот. История. Книга пятая. Терпсихора.

Книга V

ТЕРПСИХОРА

1-9 10-19 20-29 30-39 40-49 50-59 60-69 70-79 80-89 90-99 100-109 110-119
120-126

1. Первым из городов на Геллеспонте персидское войско во главе с Мегабазом,
оставленное Дарием в Европе, покорило Перинф (перинфяне не желали признать
владычества Дария). Уже раньше Перинф потерпел жестокое поражение от
пеонов. Этим-то пеонам, живущим на Стримоне, божество изрекло оракул идти
войной на перинфян. [Изречение оракула гласило]: "Если из стана,
расположенного против перинфян, их громко окликнут по имени, то пеоны
должны нападать; в противном же случае – не двигаться". Пеоны так и
поступили. Перинфяне же разбили стан перед воротами своего города, и здесь
по их вызову произошло тройное единоборство. Два воина, два коня и два пса
вступили в бой. Одержав победу в двух поединках, перинфяне от радости
запели пеан1. Пеоны же приняли слова этого пеана за изречение оракула. Они
рассуждали между собой так: "Прорицание оракула исполнилось. Дело теперь за
нами!". Тогда пеоны напали на перинфян, когда те затянули пеан, и разбили
врага наголову, так что немного их осталось в живых.

2. Вот какую беду перинфянам еще раньше пришлось претерпеть от пеонов.
Теперь же персы и Мегабаз все же одолели их численностью, хотя они
доблестно сражались за свободу. Овладев Перинфом, Мегабаз повел войско
через Фракию и покорил царю все города и народности вдоль побережья. Таково
было повеление Дария покорить Фракию.

3. Народ фракийский после индийцев – самый многочисленный на земле2. Будь
фракийцы только единодушны и под властью одного владыки, то, я думаю, они
были бы непобедимы и куда могущественнее всех народов. Но так как они
никогда не могли прийти к единодушию, то в этом-то и коренилась их
слабость. Племена их в каждой местности носят особые названия. Нравы и
обычаи у всех одинаковы, кроме гетов, травсов и племен, живущих севернее
крестонеев3.

4. О деяниях гетов и их вере в бессмертие я уже рассказывал4. Образ жизни
травсов в общем такой же, как и у других фракийских племен. Только обычаи
при рождении и кончине у них особенные. А именно, вот какие. [При рождении]
родные усаживаются вокруг новорожденного младенца и горюют о том, сколько
бедствий ему предстоит еще перенести в жизни. При этом перечисляют все
людские горести и заботы. Напротив, погребение покойников у них проходит с
шутками и весельем5. Ведь мертвые, [по мнению гетов], уже избавились от
всех жизненных зол и печалей и ведут радостную и блаженную жизнь.

5. У племен же, обитающих севернее крестонеев, существует вот какой обычай.
Когда кто-нибудь из племени умирает, то его жены (а у всех их много жен)
начинают жаркий спор (при ревностном участии друзей): какую из них
покойник-муж любил больше всех. Разрешив спор, мужчины и женщины осыпают
супругу-избранницу похвалами и ближайшие родственники закалывают ее на
могиле и затем предают земле вместе с супругом. Остальные же жены сильно
горюют, [что выбор пал не на них]: ведь это для них – величайший позор6.

6. Обычаи прочих фракийцев вот какие: детей своих они продают на чужбину.
[Целомудрия] девушек они не хранят, позволяя им вступать в сношение с любым
мужчиной7. Напротив, [верность] замужних женщин строго соблюдают и покупают
себе жен у родителей за большие деньги. Татуировка [на теле] считается у
них [признаком] благородства8. У кого ее нет, тот не принадлежит к
благородным. Человек, проводящий время в праздности, пользуется у них
большим почетом. Напротив, к земледельцу они относятся с величайшим
презрением. Наиболее почетной они считают жизнь воина и разбойника. Таковы
самые замечательные их обычаи.

7. Богов фракийцы чту т только трех: Ареса, Диониса и Артемиду9. А их цари
(в отличие от остального народа) больше всех богов почитают Гермеса и
клянутся только им. По их словам, и сами они произошли от Гермеса10.

8. Погребальные обряды богатых фракийцев вот какие. Тело покойника
выставляют на три дня. При этом закалывают жертвенных животных всякого рода
и после погребальных воплей устраивают тризну. Затем тело сжигают или иным
способом предают земле11 и, насыпав курган, устраивают различные
состязания. Высшие награды назначаются за единоборство, смотря по важности
[состязания]. Это погребальные обычаи фракийцев.

9. О том, какие племена обитают дальше к северу от Фракии, никто достоверно
сказать не может. Области за Истром, по-видимому, необитаемы и
беспредельны. Впрочем, об одной только народности за Истром я могу получить
сведения: эта народность – сигинны. Одеваются они в мидийскую одежду. Кони
у сигиннов, как говорят, покрыты по всему телу косматой шерстью в 5 пальцев
длины. [Кони эти] маленькие, низкорослые и слишком слабосильные, чтобы
возить на себе человека. Запряженные же в повозку, они бегут очень резво.
Поэтому люди в этой стране ездят на колесницах. Пределы земли сигиннов
простираются почти до [области] энетов на Адриатическом море. Они считают
себя [потомками] мидийских переселенцев. А как они попали туда из Мидии, я
не могу объяснить. Впрочем, пожалуй, все может случиться за столь огромный
промежуток времени. Сигиннами, впрочем, лигии, живущие к северу от
Массалии12, зовут мелких торговцев, а жители Кипра – копья.

10. По рассказам фракийцев, в области за Истром обитают пчелы13 и из-за
них-де проход далее невозможен. Мне-то такие рассказы кажутся во всяком
случае невероятными: ведь эти насекомые, по-видимому, не выносят холода.
Скорее, думается мне, эти северные страны необитаемы, именно, из-за
холодов. Такие рассказы передают об этой стране, побережье которой Мегабаз
подчинил персам.

11. Едва перейдя Геллеспонт, Дарий тотчас же вспомнил о великой услуге,
оказанной ему Гистиеем из Милета и о совете Коя из Митилены. Он повелел им
прибыть в Сарды и предложил по [их собственному] выбору просить [любой]
милости. Гистией, который был уже тираном Милета, не желал больше никакой
тирании, но просил дать ему во владение местность Миркин в земле эдонян,
где он хотел основать город. Так вот, Гистией выбрал эту землю. Кой же,