тно, что это  не пустая угроза,  что он
жертвует и благополучием  семьи, - и  всё же он  не поддался
искушению смолчать - всего лишь только смолчать.
    Вот эта  линия жертвенных  решений одиночек  - свет  для
нашего   будущего.  Всегда   поражает  эта   психологическая
особенность   человеческого   существа   в   благополучии  и
беспечности опасаться  даже малых  беспокойств на  периферии
своего существования,  стараться не  знать чужих  (и будущих
своих) страданий, уступать во многом, даже важном, душевном,
центральном - только бы продлить свое благополучие. И вдруг,
подходя к последним  рубежам, когда человек  уже нищ, гол  и
лишён всего, что,  кажется, украшает жизнь,  - найти в  себе
твёрдость  упереться на  последнем шаге,  отдавая саму  свою
жизнь, но только не принцип.
    Из-за первого  свойства человечество не  удерживалось ни
на одном  из  достигнутых плоскогорий.  Благодаря  второму -
выбиралось изо всех бездн.
    Конечно  не  худо   бы  ещё  находясь   на  плоскогорье,
предвидеть  это  своё  будущее  низвержение  и  цену будущей
расплаты, и  проявить стойкость  и мужество  несколько ранее
критического срока, пожертвовать меньшим, но раньше.
    Нельзя   согласиться,   что   гибельный   ход    истории
непоправим, и на самую  могущественную в мире Силу  не может
воздействовать уверенный в себе Дух.
    Из  опыта  последних  поколений  мне  кажется совершенно
доказанным,  что только  непреклонность человеческого  духа,
крепко ставшего на подвижной черте наступающего насилия и  в
готовности к жертве и смерти  заявившего "ни шагу дальше!" -
только  эта  непреклонность  духа  и  есть  подлинная защита
частного мира, всеобщего мира и всего человечества.



    [27]

    КГБ, экспедитору Поляковой

    В   прошлом   письме,  полученном  Вами  3  июля,  я  же
предупредил,  что   сюжет  с  бандитами  слишком  ясен,  его
благоразумнее  прекратить.  Своим  третьим  письмом,  да ещё
таким  злым,  Ваше  ведомство  вынудило  меня  к   интервью.
Если   увидите  Ивана  Павловича  Абрамова,  передайте  ему,
пожалуйста, это.

    Солженицын
    31 августа 1973 г.


    [28]

    Как  заявил Солженицын,  в конце  августа в   Ленинграде
КГБ   конфисковал      машинописный     экземпляр      книги
Солженицына "Архипелаг ГУЛаг"  - многотомного   исследования
о   советских  лагерях  за   период  1918-1956,  содержащего
только   подлинные факты,  места и  имена ещё  ныне  живущих
людей (свыше двухсот  человек). Автор опасается,  что теперь
начнётся преследование всех их за показания о своих муках  в
сталинских лагерях, данные 10 лет назад.
    Сведения  о  месте  хранения  книги  сообщила  Елизавета
Воронянская, которую допрашивали  в КГБ непрерывно  5 суток.
Вернувшись домой, она повесилась.

    5 сентября 1973 г


    [29]

    (на титуле Самиздатского издания)

    ОТ АВТОРА

    Вступление  СССР  во  Всемирную  конвенцию  по авторским
правам позволяет  предположить, что  теперь права  писателей
нашей  страны защищены  от самовольных  публикаций. В  таком
предположении автор и выпускает этот отрывок в Самиздат.

    Сентябрь 1973


    [30]

    28. 10. 73
    Дорогой Андрей Дмитриевич!

    Был  в отъезде,  когда узналось  о нападении  на Вас,  и
потому пишу только сейчас.
    Низко же поставлена наша страна перед арабами, если  нет
у них оснований уважать нашу национальную честь. Только и не
хватало нам, чтоб ещё арабский терроризм "поправлял" русскую
историю.
    Однако, я утверждаю, что  в нашем отечестве при  условии
сквозной слежки и подслушивания, какие установлены за  Вами,
такое покушение невозможно  без ведома и  поощрения властей.
Если б  оно было  независимым и  для властей  нежелательным,
многочисленным штатам не  составляло никакого труда  пресечь
его  перед началом,  в полуторачасовом  ходе или  тотчас  по
окончанию  задержать  преступников.  Посмели  б  они  у  нас
пошевельнуться, не получив  разрешения! - нелепо  и подумать
знающему наши условия.
    Но  это -  новейший прием.  Свободному слову  свободного
человека  -  что  противопоставить?  Аргументов  нет, ракеты
неприменимы, решётка ущербна для репутации, остаётся наёмный
убийца.
    Если когда-нибудь нанесут  Вам этот удар,  а я ещё  буду
жив, заверяю Вас, что остатком своего пера и жизни  послужу,
чтоб убийцы не выиграли, а проиграли.

    Крепко обнимаю Вас!
    Ваш
    А. Солженицын


    [31]

    ЗАЯВЛЕНИЕ А. СОЛЖЕНИЦЫНА
    18 января 1974

    Полная  ярости  кампания прессы  скрывает  от советского
читателя главное:  о чём  эта книга?  Что за  странное слово
"ГУЛаг" в названии её? "Правда" лжёт: автор "смотрит глазами
тех,  кто  вешал революционных  рабочих  и крестьян". Нет! -
глазами  тех,  кого  расстреливало и  мучило НКВД.  "Правда"
уверяет,  что в  нашей стране  - "бескомпромиссная  критика"
периода  до  1956   г.  Ну,  вот,   пусть  и  покажут   свою
бескомпромиссную критику,  я дал  им богатейший  фактический
материал.
    Ещё сегодня  - ещё  сегодня! -  этот путь  не закрыт.  И
какое очищение было бы для страны!
    Публикуя "Архипелаг", я всё  же не ожидал, что  до такой
степени отрекутся  даже от  своих прежних  слабых признаний.
Линия,  избранная  органами  нашей  пропаганды,  есть  линия
звериного страха перед  разоблачениями. Она показывает,  как
цепко держатся у нас за кровавое прошлое и хотят нераскрытым
мешком тащить его с собою в будущее - лишь бы не  произнести
ни слова - не то, что приговора, но морального осуждения  ни
одному из  палачей, следователей  и доносчиков.  Характерно:
едва только "Немецкая волна" объявила, что каждый день будет
по полчаса  читать "Архипелаг"  - на  неё накинулись глушить
неистово, ни одно  слово этой книги  не должно прорваться  в
нашу страну.
    Как  будто это  надолго! Я  уверен, что  скоро наступит
время, когда эту книгу в нашей стране будут читать широко  и
даже свободно. И  найдутся памятливые и  любознательные, кто
потянется  проверить,  а  что  писала  советская  пресса при
появлении этой книги?  и кто подписывал?  И в потоке  мутной
брани они не  найдут имён собственных,  ответственных, везде
трусливая анонимность, псевдонимность.
    Потому и врут так легко, что угодно, будто по моей книге
"гитлеровцы  снисходительны   и  милостивы   к  порабощённым
народам",   "сталинградская    битва   выиграна    штрафными
батальонами". Всё лжёте, товарищи правдисты. Прошу  объявить
точные  страницы! (Увидите,  что не  объявят.) Или  ТАСС  "в
своей автобиографии Солженицын  сам признался в  ненависти к
советскому строю и  к советскому народу".  Моя автобиография
напечатана в  Нобелевском сборнике,  1970 г,  доступна всему
миру,  проверьте,  как  нагло  лжёт  Телеграфное   Агентство
Советского  Союза. Да  что о  нём говорить,  если оно  имело
бесстыдство  плюнуть  в  смежённые  глаза  всем  убитым, что
написано об их муках и смерти только ради валюты  (сообщение
Кирилла Андреева, ТАСС. А его отец - жив? или расстрелян там
же?)
    Но и тут промахнулось ТАСС: продажная цена книги на всех
языках будет предельно низка, чтоб читали её как можно шире.
Цена  такая,  чтоб  только  оплатить  работу   переводчиков,
типографии и расход  материалов. А если  останутся  гонорары
- они  пойдут на  увековечение погибших  и на  помощь семьям
политзаключённых в Советском Союзе. И я призову издательства
отдать и свои доходы на ту же цель.
    А вот  ложь "Литгазеты"  будто у  меня "советские люди -
исчадия  ада",  сущность русской  души  "в том, что  русский
человек готов за пайку хлеба продать отца и мать".  Назовите
страницы, лгуны!  Это для  того так  пишется, чтоб разъярить
против   меня   моих   неосведомлённых    соотечественников.
Солженицын "ставит знак равенства между советскими людьми  и
фашистскими   убийцами".    Маленькая   подтасовка:    между
фашистскими убийцами и убийцами из ЧК-ГПУ-НКВД - да, ставлю.
А "Литгазета" натягивает сюда "всех советских людей",  чтобы
среди них нашим палачам укрыться удобней.
    Но какие страницы они  будут указывать, из какой  книги?
Ведь  "Литгазета"  попалась  на  мародёрстве,  на раздевании
трупа: она цитирует захваченный  экземпляр, 4-ю и 5-ю  части
"Архипелага", которые  ещё нигде  не напечатаны  - именно  в
Госбезопасности  делал  выписки  подозрительный "Литератор"!
Вот выйдет  4-я часть,  вы прочтёте  и эту  цитату: "Я понял
ложь всех революций истории" (конец главы 1-й) и эту  оценку
-  не  русского  человека,  но  советской  воли  (глава 3-я,
названия   разделов)  "постоянный   страх",  "скрытность   и
недоверчивость",    "тление   души",    "ложь   как    форма
существования".
    И ещё смеют обвинять, что момент печатания  "Архипелага"
выбран    мировой   реакцией,    чтобы   сорвать    разрядку
напряженности.  Он выбран  - нашей  госбезопасностью (она  и
есть главная "мировая реакция" сегодняшнего дня) - выбран её
жадностью  хватать   рукописи.  Если   она  ценит   разрядку
напряжённости, зачем же она  в августе 5 суток  выдавливала,
выжигала  эту  рукопись из  бедной  женщины? В  произошедшем
захвате  я увидел  Божий перст:  значит, пришли  сроки.  Как
предсказано было Макбету: Бирнамский лес пойдёт.


    [32]

    ИНТЕРВЬЮ А. СОЛЖЕНИЦЫНА
    журналу "Тайм" 14 января 1974

    Братья  Медведевы  выражают веру,  что  реформы  в  СССР
могут произойти лишь изнутри, притом сверху, и что  западное
общественное мнение мало чем может помочь. Сахаров  выражает
мнение,  что  лишь  давление   снизу  и  извне  может   быть
эффективным. Раздавались  упрёки, что  он и  Вы обращались к
западным правительствам и реакционным кругам на Западе.  Что
Вы скажете об этом?

    Ни к иностранным правительствам, ни к парламентам, ни  к
иностранным  политическим  кругам   я  лично  не   обращался
никогда.  Сахаров  же,  сколько  знаю,  единственный  раз  к
американскому  сенату  и  один  раз,  косвенным  советом,  к
правительствам Западной Европы. Верно, это не адрес для  нас
и  не  путь.  Мы  обращались  к  мировой  общественности,  к
деятелям культуры. Их поддержка  для нас - бесценна,  всегда
эффективна, всегда помогает. Мы оба  до сих пор целы и  живы
только  благодаря   ей.  Однако,   и  она   не  может  быть,
бесконечной,  призывами  к   этой  поддержке  мы   не  смеем
злоупотреблять, во всех странах свои заботы, и не должны они
всё время заниматься нашими.
    Но  совсем смехотворно  предложение Р.  Медведева в  его
рыхлой статье, почти  легальной по скучности:  обращаться за
помощью к западным коммунистическим  кругам - к тем,  кто не
имел желания и усердия защитить даже коммунистическое дело в
Чехословакии, -   так неужели  нас они  будут защищать?  (За
публикацию  "Ивана  Денисовича"  Хрущёв  получил  выговор от
Гомулки и Ульбрихта)
    Братья  Медведевы  предлагают  терпеливо,  на   коленях,
ждать, пока где то  "наверху", какие то мифические  "левые",
которых  никто  не знает  и  не называет,  одержат  верх над
какими   то   "правыми",  или   вырастет   "новое  поколение
руководителей", а мы все, живущие, все живые, должны -  что?
"развивать марксизм", хотя бы нас пока сажали в тюрьмы, хотя
бы "временно" и усилилось угнетение. Чистый вздор.
    Казалось  бы и  естественно нам  - обращаться  к  нашему
правительству, к  нашим вождям,  предположив, допустив,  что
они  не совсем  безразличны к  судьбам народа,  из  которого
произошли.  Такие  письма  писались  не  раз  -  Григоренко,
Сахаровым, мною, сотнями  людей, с конструктивными  выходами
из сложностей и опасностей для нашей страны, - но никогда не
были  приняты даже  к обсуждению,  ответов не  было,  только
карательные.
    И остаётся наше право и  наш прямой путь - обращаться  к
своим  читателям,  к своим  соотечественникам  и особенно  к
нашей  молодёжи.  И если  она,  всё узнав  и  всё поняв,  не
поддержит нас, то  это уже будет  от недостатка мужества.  И
тогда она и  мы заслужили нашу  жалкую участь, и  не на кого
нам жаловаться, только - на своё внутреннее рабство.

    Каким же  образом ваши  соотечественники, ваша  молодёжь
может оказать вам поддержку?

    Никакими физическими  действиями, всего-навсего  отказом
ото  лжи,  личным  неучастием  во  лжи.  Каждому   перестать
сотрудничать с ложью решительно везде, где он сам видит  её,
вынуждают ли говорить,  писать, цитировать или  подписывать,
или только голосовать, или  только читать. У нас  ложь стала
не  просто  нравственной  категорией,  но  и государственным
столпом.  Отшатываясь   ото  лжи,   мы  совершаем   поступок
нравственный, не политический, не судимый уголовно, - но это
тотчас сказалось бы на всей нашей жизни.

    ТАСС заявляет, что издание Вашей книги "Архипелаг ГУЛаг"
создаёт  опасность  возврата  атмосферы  "холодной  войны" и
наносит  ущерб  разрядке  напряжённости  между  Востоком   и
Западом.

    Вред миру  и добрым  отношениям между  людьми и народами
приносит   не   тот,   кто   рассказывает   о    совершённых
преступлениях, а  тот, кто  делал или  делает их.  Раскаяние
личное, общественное  и национальное  всегда только  очищает
атмосферу. Если мы открыто признаем наше страшное прошлое  и
сурово, не в пустых словах, осудим его - это только  укрепит
во всём мире доверие к нашей стране.

    Ваша новая  книга не  будет напечатана  здесь, но многие
русские услышат её  по радио. Как  Вы себе представляете  их
реакцию, в особенности реакцию молодого поколения,  знающего
мало о событиях, которые Вы описываете?

    Услышат ли  по радио  - неизвестно.  По "Немецкой волне"
"Архипелаг"  уже  глушат.   Но  всё  равно   правда  дойдёт,
узнается. Десятилетиями  она настолько  была скрыта,  что её
появление во весь рост  потрясает всякого незнающего -  но и
воспитывает  его  сердце,  но  и даёт  ему  свет  и  силу на
будущее.

    Как Вы  предполагаете, как  поступят власти  в отношении
Вас?

    Совершенно  не  берусь  прогнозировать.  Я  и  моя семья
готовы ко всему.
    Я  выполнил  свой  долг перед  погибшими,  это  даёт мне
облегчение   и   спокойствие.  Эта   правда   обречена  была
изничтожиться,  её  забивали, топили,  сжигали,  растирали в
порошок. Но  вот она  соединилась, жива,  напечатана и этого
уже никому никогда не стереть.


    [33]

    ПРОРЫВ НЕМОТЫ

    Я  полагаю,  что выход  в  свет в  1973  г. новой  книги
Солженицына  "Архипелаг  ГУЛаг"   -  событие  огромное.   По
неизмеримости  последствий  его можно  сопоставить  только с
событием 1953 года - смертью Сталина.
    В наших газетах Солженицына объявили предателем.
    Он  в  самом деле  предал  - не  родину,  разумеется, за
которую он  честно сражался,  и не  народ, которому приносит
честь своим  творчеством и  своею жизнью,  а Государственное
Управление Лагерей - ГУЛаг - предал гласности историю гибели
миллионов, рассказал с конкретными фактами,  свидетельствами
и биографиями в руках историю, которую обязан знать наизусть
каждый, но которую власть по непостижимым причинам изо  всех
сил пытается предать забвению.
    Кто же предательствует?
    XX   съезд   партии  приоткрыл   над   штабелями  трупов
окровавленный край рогожи. Уже одно это спасло в пятидесятые
годы  от гибели  миллионы живых,  полумёртвых и  тех, в  ком
теплилась жизнь  ещё на  один вздох.  Хвала XX  съезду. XXII
вынес  решение  поставить  погибшим  памятник.  Но напротив,
через недолгие годы, злодеяния, совершившиеся в нашей стране
в ещё никогда не виданных историей масштабах, начали усердно
выкорчёвывать  из  памяти  народа.  Погибли  миллионы людей,
погибли все  на один  лад, но  каждый был  ведь не  мухой, а
человеком  -  человеком своей  особой  судьбы, своей  особой
гибели.  "Реабилитирован  посмертно".  "Последствия   культа
личности Сталина". А что сделалось с личностью, - не с  тою,
окружённою культом, а  той - каждой,  - от которой  осталась
одна лишь справка о посмертной реабилитации? Куда она делась
и где похоронена - личность? Что сталось с человеком, что он
пережил, начиная  от минуты,  когда его  вывели из  дому - и
кончая  минутой,  когда  он  возвратился  к  родным  в  виде
справки?
    Что стоит за словами "реабилитирован посмертно" -  какая
жизнь,  какая  казнь?  Приблизительно с  1965  года  об этом
приказано было молчать.
    Солженицын -  человек-предание, человек-легенда  - снова
прорвал блокаду немоты; вернул совершившемуся -  реальность,
множеству  жертв и  судеб -  имя, и  главное -  событиям их
истинный вес и поучительный смысл.
    Мы заново узнали, -  слышим, видим, что это  было такое:
обыск,  арест,  допрос,  тюрьма,  пересылка,  этап,  лагерь.
Голод, побои, труд, труп.
    "Архипелаг ГУЛаг".

    Лидия Чуковская
    4 февраля 1974 Москва


    [34]

    ЗАЯВЛЕНИЕ А. СОЛЖЕНИЦЫНА 2 февраля 1974

    В  декабре,  ещё  не  публиковался  "Архипелаг", лекторы
московского  горкома  КПСС  (например,  Капица  в  Госплане)
заявляли дословно: "Солженицыну  мы долго ходить  не дадим".
Эти обещания  властей вполне  совпадали с  псевдобандитскими
письмами, в  которых добавлялись  только череп  и скрещённые
кости. Вышел в  свет "Архипелаг" -  и любимый знак  бандитов
перешёл из  анонимных писем  на витрину  Союза художников, а
угрозы  убить -  в телефонную  атаку ("приговор  приведём  в
исполнение!").  Эту телефонную  атаку на  мою семью  -  двух
женщин   и   четырёх    детей,   хулигански   вели    агенты
госбезопасности в  две смены  - с  8 утра  до 12 ночи, кроме
суббот и воскресений, когда у них законные выходные.
    А визгливая кампания газет направлена, собственно, не на
меня: заполняй они бранью хоть целые полосы, они все  вместе
не  испортят  мне  одного  рабочего  дня.  Газетная кампания
направлена  против  нашего народа,  против  нашего общества:
оглушить,   ошеломить,   испугом   и   отвращением  откинуть
соотечественников от моей книги, затоптать в советских людях
знание,  если оно  прорвётся через  глушилки. Сыграть  и  на
низках инстинктах - у Солженицына три  автомашины, буржуй! -
кто  ж  и  где опровергнет  всевластных лгунов, что  никаких
трёх машин  нет и  не было,  а передвигаюсь  двумя ногами да
троллейбусом, как не унизится самый последний  корреспондент
ТАССа. Сыграть и на высоком возмущении: он оскверняет могилы
павших в Отечественной войне! Через башни газетной лжи кто ж
доберётся, что моя книга  - совсем не об  этой войне и не  о
двадцати  миллионах наших  павших, но  о других  шестидесяти
миллионах,  истреблённых  войною   внутренней  за  40   лет,
-  замученных  тайно, замороженных  на  безлюдьи, выморенных
голодом целых республиках?
    Недели  назад ещё  был честный  путь признать  правду  о
минувшем  и  так  очиститься  от  старых  преступлений.   Но
судорожно, но в страхе  животном решились стоять за  ложь до
конца, обороняясь газетными бастионами.
    Защита  мирового общественного  мнения пока  не даёт  ни
убить  автора,  ни  даже  арестовать:  то  было  бы   лучшим
подтверждением  книги.  Но остаётся  путь  клеветы и  личной
дискредитации,  за  это  теперь  и  принимаются  дружно. Вот
вызван  из  провинции  мой  бывший  одноделец  Виткевич,  и,
сохраняя свою научную карьеру, он через АПН, этот испытанный
филиал KГБ (они ему "дружески показали" протоколы  следствия
1945  года,  пошёл  бы  кто  добился  другой!),  похваливает
следствие  тех  времён  "следователь  не  нуждался  искажать
истину".  29 лет  он не  ставил упрёков  моему поведению  на
следствии -  и до  чего же  вовремя попадает  теперь в общий
хор. Отлично знает  он, что от  моих показаний не  пострадал
никто, а наше с ним дело было решено независимо от следствия
и  ещё  до  ареста, обвинения  взяты  из  нашей подцензурной
переписки  (она  фотографировалась целый  год)  с бранью  по
адресу Сталина  и потом  - из  "Резолюции №  1", изъятой  из
наших полевых сумок, составленной нами совместно на фронте и
осуждавшей   наш  государственный   строй.  Вспоминает   мои
"показания на  суде", а  надо мно